Рождественская мистерия.
31 декабря 2013 года. 23.00 мск. Москва. Кремль. Кабинет Президента России В.В.Путина…Входит без стука Дмитрий Песков.
— Владим Владимыч, тут к вам пришли!
— А ты чего так весь дрожишь, Дима? Раз пришли, пусть проходят.
… Тут дверь кабинета тихо отворилась, и вошел невысокий человек в сером френче, галифе и мягких сапогах. Путин ошеломленно смотрел на него, не зная, что сказать.
— Вы… Сталин? – наконец проговорил он, с трудом переведя дыхание.
— Да, товарищ Путин, ви правы, — усмехнулся гость, достал из кармана трубку и вопросительно посмотрел на Пескова. Тот, быстро сообразив, вытащил из кармана зажигалку и протянул Сталину.
— Американская? – поморщился Сталин и вернул зажигалку Пескову.
Затем он достал из другого кармана спички, раскурил трубку и вопросительно взглянул на Президента России.
— Я би хотэл с вами побеседовать, товарищ Президент, если ви, конечно, нэ возражаете.
— Я не возражаю, товарищ Сталин, — уже спокойно ответил Путин и жестом предложил Сталину сесть.
— Я би не отказался от бокала хорошего вина, — сказал Сталин, располагаясь в широком кожаном кресле напротив Путина, — и взглянул на Пескова.
Тот вопросительно посмотрел на Путина. Тот молча кивнул.
Песков отправился искать грузинское вино, а Сталин пыхнул трубкой и начал беседу.
— Мне понравился ваш стиль ведения международных дел. Ви умело держали паузу и вовремя нанесли ответный удар во время разгула агрессии американских наймитов в Сирии. Ви умело держали паузу и вовремя нанесли ответный удар во время разгула агрессии американских наймитов на Украине. Ви умело держите паузу и без сомнения сумеете нанести ответный удар и в борьбе с американскими наймитами в России…Но я не стал би, пусть и нэнадолго, возвращаться оттуда, — Сталин показал пальцем в потолок, — чтоби сказать вам нэсколько комплиментов. Я нэнадолго возвратился оттуда, — Сталин еще раз показал пальцем на потолок, — чтобы дать вам один совет.
— Я весь внимание, товарищ Сталин, — тихо сказал Путин.
Тут в кабинет вошел Дмитрий Песков с бутылкой «Твиши» и двумя бокалами. Он быстро откупорил покрытую пылью бутылку и наполнил бокалы.
— Из личного погреба подлеца Саакашвили. – пояснил он. – Трофеи 58-й армии.
— Ты, Дим, иди, отдохни немного, а мы тут с товарищем Сталиным поговорим конфиденциально. Как руководитель с руководителем.
— Подлецу Саакашвили не уйти от народного гнева. Не так ли, товарищ Путин? — хитро прищурился Сталин.
— Вероятно, он повторит судьбу подлеца Березовского, товарищ Сталин! – в тон ему ответил Путин. – Ведь для иностранных спецслужб он в настоящее время не более, чем отработанный материал.
— Ви абсолютно правы. Впрочем, теперь это уже нэ наше дэло. Но давайте погорим о наших дэлах… — Сталин помолчал и добавил. – Хотя теперь это ваши дэла, товарищ Путин. И меня, как видите, они бэспокоят.
— А что именно вас беспокоит, товарищ Сталин?
— Нэ думайте, что я скажу что-нибудь необичайное. Я скажу очень простую вещь, товарищ Путин…
Сталин помолчал, раскурил потухшую трубку и снова заговорил, тихо и спокойно.
— Ви умеете наносить сокрушительные удары в борьбе с американскими наймитами, как внешними, так и внутренними врагами. Но американские наймиты не самий опасный наш враг, товариш Путин.
Сталин замолчал и посмотрел на Путина, как бы желая проникнуть в его мысли. Но тот держал паузу.
— Самый опасный наш враг — это простой чиновник, который распоряжается своей должностью, как помещик в своем поместье, который торгует своими служебными полномочиями, как купец на ярмарке.
— Мы начали серьезную борьбу с коррупцией, товарищ Сталин, — жестко возразил Путин и нахмурился. Было видно, что ему не нравится поворот, который приняла их беседа.
— Мне это хорошо известно, товарищ Путин, — добродушно заметил Сталин. – Ви начали серьезно гонять банкиров и разных мошенников. Это совершенно правильная постановка вопроса. Но это совершенно недостаточная постановка вопроса.
— Вы имеете в виду Сердюкова, товарищ Сталин? — недовольно спросил Путин.
— Товарищ Сердюков не справился с вашим поручением в плане перестройки российской армии. Он по глупости перегнул палку и этим подорвал авторитет руководства партии и государства. В свое время я также дал некоторым товарищам поручение в плане перестройки Красной армии, и они по глупости также перегнули палку. И тем самым подорвали авторитет руководства партии и государства. Мы, русские большевики, не могли допустить, чтобы некоторые глупые товарищи подрывали авторитет партии и государства. И ми сурово наказали виновных в подрыве авторитета руководства партии и государства.
— Сейчас не те времена, товарищ Сталин, — живо откликнулся Путин. – Да и русских большевиков уже нет у государственного руля. Вы сами в свое время говорили, что «правильное в одной исторической остановке может оказаться неправильным в другой исторической обстановке».
— Ви в чем –то абсолютно прави, товарищ Путин, — усмехнулся Сталин и стал набивать новой порцией табака свою трубку. – У нас наверху порой непросто достать «Герцеговину Флор» после собитий в Югославии.
— Да я распоряжусь и мы решим этот вопрос!
— Буду вам признателен. Но вернемся к нашим баранам, как говорят французские империалисты. Будучи абсолютны правы в деталях, товарищ Путин, ви упускаете из виду главное…
— Рейтинг падает?
— Рейтинг-шмейтинг! Это не наш путь, товарищ Путин. Мы то с вами понимаем, что не важно, как голосуют, а важно как подсчитывают. Меня сейчас тревожит другое. Нельзя проводить две дисциплины: одну для рабочих, а другую — для вельмож. Дисциплина должна быть одна.
— Что ж его, этого дурака, к высшей мере социальной защиты приговорить что ли? – нахмурился Путин. – Мы же его хорошо знаем, в мебельторге себя хорошо зарекомендовал. Старый проверенный товарищ.
-А может быть, так и нужно, чтобы старые товарищи так легко и так просто опускались в могилу?
— Не знаю, не знаю, товарищ Сталин, — покрутил головой Путин и залпом выпил вино из своего бокала.
Сталин чуть пригубил из своего и махнул рукой.
— У этого подлеца Саакашвили неплохие, должен признать, запасы. «Твиши» — мое любимое. Так что вы решили, товарищ Путин? Мне уже возвращаться время пришло.
— Я подумаю над вашим советом, товарищ Сталин. – серьезно ответил Путин и добавил. – Кадров для таких мероприятий практически нет, все в бизнес ушли и на виллах в Италии время проводят. И такой аспект приходится учитывать.
— Я готов помочь вам с этим аспектом, — сказал Сталин вставая. – Вот телефон моего старого соратника, позвоните, когда ваше решение созреет. А я в этом не сомневаюсь. Его зовут Лаврентий Павлович.
— Как вы сказали, — переспросил Путин и закашлялся. – А мне казалось, что Лаврентий Павлович покинул этот мир, совсем покинул. Да и человек он непростой, я даже не знаю, можно ли ему доверять.
— Здоровое недоверие – хорошая основа для совместной работы, товарищ Путин… А ваши сведения не совсем верны. Лаврентий из тех ответственных работников, которые всегда возвращаются! И не забивайтэ – всему свое время и место. И то, что сегодня кажется реакционным и недэмократичным, завтра покажется прогрессивным и дэмократичным.
Сталин приветственно поднял руку и вышел из кабинета.
… — Владим Владимыч! Проснитесь, на запись новогоднего приветствия пора уже!
Путин открыл глаза, перед ним стоял Дмитрий Песков и настойчиво тряс его за плечо.
— Я что, спал? – машинально проговорил Президент.
— Да устаете вы, очень, Владим Владимыч! – посетовал Песков. – Просто как раб на галере.
— Ну да, это ты точно говоришь, Дима, — проговорил Путин и встал с кресла. – Пошли к телевизионщикам, пора обратиться к нации!
Он двинулся к выходу из кабинета, машинально посмотрел на свой письменный стол и похолодел. На столе лежала записка с номером телефона…
— Что-то дымом табачным попахивает, — встрял Песков. – Это «Герцеговина Флор», Сталин еще курил такой табак.
Путин взял записку и внимательно вгляделся в цифры, написанные на ней.
8 -916- 226- 19-41.
— 22 июня 1941 года, — пробормотал он. – Пробей-ка мне, Дима, этот номер и немедленно доложи.
Примечание: написано 27 июля 2020 года.