Ёжик

- Опять! – Лена прочла сообщение в чате детсадовской группы и швырнула телефон на диван рядом с собой.
- Что там, мам? – Оля оторвалась от тетради и оглянулась на мать.
- Конкурс опять! Как мне это уже надоело! Зачем это все кому-то надо, а? И, главное, сдать надо послезавтра. А мне на сутки завтра. И когда этим заниматься?
- Хочешь, я сделаю? – Оля отодвинула учебник алгебры. – Я почти закончила с уроками. Правда, алгебра еще, но ее я у Маринки завтра спишу. Все равно там задача какая-то корявая, я ничего не поняла. Хоть объяснит мне.
- Нет, уж, дочь, занимайся своими делами. Еще не хватало! У тебя четверть на исходе! И тесты на носу.
- А как же… Вовчик опять расстроится. Помнишь, как он плакал в прошлый раз, когда всем грамоты давали, а его поделку даже не посмотрели? А ведь он сам ее делал…
- Поэтому и не посмотрели! – Лена нахмурилась еще больше. – Все же у нас Церетели и Мухины. А если рисуют, так сразу в Шишкины можно. И, заметь, не дети ведь, а родители. Разве может ребенок сделать то, что там было на этом конкурсе? Но, больше всего меня не это раздражает.
- А что?
- А то, что воспитательницы хором мне доказывали, что поделки эти как раз детские. Ты бы их видела! Там и взрослый-то не всякий справится…
- Мам, а почему все молчат? Никто не возмутится? Просто делают каждый раз и все. Помнишь, у меня в первом классе так было? А потом кто-то из родителей сказал, что хватит ерундой маяться или пусть дети сами все делают.
- Это, когда ваша Ирина Михайловна от вас отказалась?
- Ага! – Оля засмеялась. – Вот радовались тогда все! А Светлана Петровна потом сказала, что все поделки мы делаем теперь сами и только сами. И влепила пару Нинке, что принесла игрушку, которую ей мама связала. Светлана Петровна тогда сначала ничего не сказала, только похвалила. А потом дала задание всем принести нитки и крючок на урок, помнишь?
- А, так вот зачем я тогда по всем соседям бегала на ночь глядя?! Помню, конечно.
- Ну, вот! Она Нинку посадила и попросила связать кружочек. Естественно, та не смогла. И получила двойку. Неужели не помнишь?
- Забыла уже… Это же так давно было.
- Мне кажется, за такие конкурсы надо родителей награждать, а не детей. Чтобы те не расстраивались. – Оля сложила в пенал ручки, которыми писала конспект по биологии и встала. – Хочешь, я тебе чай сделаю? И Вовке сказку почитаю?
- А вот хочу! – Лена встала с дивана и подошла к дочери. Обняв ее, она поцеловала Олю в висок. – Какая ты вымахала! Уже не чмокнешь в макушку, как раньше. Вся в отца…
- Не надо, мам. – Оля слегка отстранилась. – Я не хочу о нем вспоминать.
- И не будем! Иди, чай сделай, а я пока позвоню кое-кому. Ты мне отличную идею подала.
Лена еще раз прижала к себе дочь, а потом тихонько подтолкнула ее.
- Иди!
Глядя на ровную, как по линейке, спину дочки, Лена подумала, какая странная штука – гены… Сама она была полноватой, фигуристой блондинкой и сын, Вовка, был очень похож на нее. Такой же белобрысый и крепко сбитый. А Оля была похожа на статуэтку. Тоненькая, остро выточенная, она вся была жизнь и движение. Идеальная осанка, длинная шея и тонкие запястья. Вся в отца и бабку по отцовской линии. Свекровь Лены была балериной. Не примой, конечно. Так, одиннадцатый лебедь у пруда. Но, чего у нее было не отнять, так это вот такой же идеальной спины, потрясающей воли и работоспособности. А еще очень склочной натуры. Единственное, чем Оля была не похожа на бабку – это характером. Лена вздохнула и улыбнулась. Ее дочка всегда ее удивляла каким-то теплым светом, который шел о нее и это видели все, с кем Оле приходилось общаться. Не всегда это было хорошо, потому, что окружающие часто пользовались Олиной безотказностью и добротой. И хотя, часто ей за это еще и доставалось, Оля изменять себе не собиралась. Всегда находила повод для того, чтобы кому-то помочь.
В доме не переводились больные животные, которых дочь регулярно притаскивала с улицы, выхаживала, а потом пристраивала в хорошие руки.
Из всех ее питомцев в квартире остался жить только старый огромный кот, которого Оля подобрала на улице прошлой зимой. Стояли такие морозы, что в школах отменили занятия. Ольга сидела дома с братом, который тоже пропускал садик из-за болезни. Проводив мать на дежурство, она принялась готовить обед, но поняла, что в доме нет ни одной луковицы. Магазинчик был в соседнем доме и Оля, строго-настрого наказав Вове смотреть мультики и не двигаться с дивана никуда, выключила плиту и побежала за луком. Возвращаясь, она уже у самого подъезда поскользнулась, со всего маха грохнулась возле ступенек и поймала вдруг внимательный взгляд желтых, как мед, глаз. Кот сидел на верхней ступеньке и, похоже, собирался закончить свою жизнь здесь и сейчас. Он был огромным, черным как ночь и, когда-то, пушистым. Шерсть местами свалялась, а кое-где видны были и проплешины, глаза слезились. Морда кота была настолько безразличной, что Оля, не раздумывая, смахнула брызнувшие от боли слезы, и спросила:
- Холодно тебе? Пойдешь со мной?
Кот не ответил. Молча и внимательно глядя на девочку, он только поплотнее подобрал под себя замерзшие лапы.
Оля попыталась было поднять его, но тут же оставила эту затею. Слишком он был тяжелым. Тогда она открыла дверь в подъезд и позвала кота:
- Идешь? Холодно очень. А у нас дома есть молоко.
Кот смотрел на Олю устало и совершенно без надежды. «Кому я нужен?» - четко читалось в этом взгляде. Оле стало его так жаль, что она вернулась и опустилась на колени прямо на скользких мокрых ступеньках.
- Не бойся. Пожалуйста… Пойдем, а? Ты здесь замерзнешь. И ты мне нужен, мне…
Кот долго смотрел на нее, слушая голос, а потом вдруг ткнулся лобастой башкой ей в ладонь и встал.
- Вот так! – Оля обрадовалась и тоже поднялась на ноги. Спина болела, но уже не так, как сразу после падения. – И Вовки ты не бойся. Он громкий, но добрый и никогда никого не обижает.
Лена только устало покачала головой, когда увидела это плешивое чудище на следующий день.
- Оль, он долго не протянет, наверное…
- Мам, но хотя бы в тепле, а?
- Да я ничего же не сказала. Пусть остается…
Сил на то, чтобы протестовать у Лены не было. У нее вообще сил не было ни на что. Она на автомате ходила на работу, что-то делала по дому, пыталась заботиться о детях. Ей казалось, что она живет в каком-то, наполненном желе, аквариуме. Такое все было вокруг липкое, приставучее, но в то же время скользкое, ненужное и пустое. Все, кроме Оли и Вовки. Они и держали.
Муж ушел от Лены не сразу. Он больше года жил на две семьи, пытаясь решить, где же ему больше рады. И, хотя Лена давно радоваться его присутствию в своей жизни перестала, он отказывался уходить.
- Ты не очень-то горишь желанием меня видеть. Это я вижу. Зато дети меня любят.
Они жили теперь в разных комнатах, благо, квартира позволяла. Оля ни слова не сказала, когда мать перебралась к ней и устроилась на узком диванчике. Для своих лет дочь Лены на удивление многое понимала.
А Лена знала, что у мужа растет еще один сын, который был чуть младше Вовы. И женщину, которая стала ее заменой, Лена тоже видела. Конечно, с ней соперничать Лене даже в голову бы не пришло. Модельной внешности блондинка гуляла с нарядным, модно одетым мальчиком. Снова блондинка… Лена грустно усмехнулась, разглядывая новую «жену» своего мужа.
Она впервые за последние полгода решила не ехать с работы домой на автобусе, а пошла через, такой любимый раньше, парк. Осень выдалась теплой, не дождливой, и Лене вдруг захотелось, как раньше, вдохнуть прохладный воздух, попинать ногами яркие листья и отвлечься хоть немного от надоевших уже мыслей о том, как же выстроить свою жизнь дальше. Полчаса неспешной прогулки успокоили ее больше, чем все успокоительные, которые она регулярно теперь принимала. Она даже засмеялась, глядя, как нахальная белка скачет перед носом у растерянного пса, которого держал на поводке высокий седой мужчина. Высокий… Лена нахмурилась. Вот так будет выглядеть и ее муж, когда станет старше. Таким же будет благообразным, с отличной выправкой бывшего военного. И рядом с ним будет другая женщина, а вовсе не она сама, как всегда мечтала. Не будет уже никаких посиделок на даче с внуками, поездок на море и в горы, которые они так любили раньше. Ничего уже не будет…
Она с досадой отвернулась и увидела мужа, идущего по аллее со своей второй семьей.
Жизнь иногда расписывает свой сценарий так, что одна случайная встреча меняет все и сразу, не оставляя никаких вариантов или вопросов «на потом». Лена молча стояла и смотрела, как ее, теперь уже совершенно точно, бывший муж играет с маленьким мальчиком. Так же молча она развернулась и пошла к выходу из парка, твердо решив, наконец, как ей жить дальше.
В тот же вечер она собрала вещи мужа и, не желая слушать его возражения, просто тихо сказала:
- Уходи!
Он вряд ли послушал бы ее, но из комнаты вышла Оля и тихим эхом повторила вслед за матерью:
- Уходи…
Когда дверь за мужем закрылась, Лена тихо сползла по стенке в коридоре и Оля испуганно охнула:
- Мама, ты что?
Лена закрыла глаза на минуту, собираясь с мыслями и пытаясь понять то, что произошло, а потом сказала:
- А поставь-ка чайник, Оль. Чаю хочется…
Дети отреагировали на уход отца по-разному. Вова был еще маленьким и мамы ему вполне хватало, тем более, что отец не так много времени проводил с ним, предпочитая заниматься своими делами. А вот для Оли это стало настоящим стрессом. Она молчала, не желая огорчать маму, но по ночам лежала без сна, глядя в потолок и пытаясь найти рисунок в черном кружеве теней, которые отбрасывали ветки растущего за окном дерева. Иногда ей это удавалось и тогда она все-таки засыпала, что давало хоть какую-то передышку организму.
Усталость скоро дала о себе знать. Оля стала нервной, издерганной, плакала по поводу и без. Лена отвела ее к психологу, но помогло это мало. И только после того, как в доме появился Кузя, ситуация начала меняться.
Кузьмой кота назвали дети. Они странным образом привязались к этому «чудищу», которое до сих пор иногда пугало Лену по ночам, появляясь неожиданно на кухне или в коридоре, когда она бродила без сна по квартире.
- Что тебе не спится? – ворчала она, глядя, как кот пристраивается рядом.
Он никогда не мурчал, как это делают все кошки, не просил ласки. Он просто молча сидел рядом. И эти странные посиделки вдруг стали для Лены чем-то вроде терапии. Кот, конечно, молчал, а вот она говорила. Шепотом, чтобы не разбудить детей, она рассказывала коту о том, что чувствует сейчас, о своих страхах и проблемах. О том, что она до сих пор не может отправить в прошлое все то, что было для нее понятием «семья». Она ругалась и жаловалась, а иногда даже плакала. И ни разу кот не ушел от нее. Он сидел рядом, щуря свои медовые глаза и делал вид, что все понимает.
Заметив, что дочь стала спокойнее, Лена почему-то сразу подумала о том, что не только она одна разговаривает с котом «по душам». И Оля удивленно подняла брови, когда мать сказала, как бы между прочим:
- Ты, если надумаешь пристраивать его, знай, что я против. Пусть остается.
За год, который Кузьма прожил в их доме, он округлился, оброс новой шерстью, и стал походить уже не на старую кормушку для моли, а на, вполне себе, домашнего кота. Лена, отвечая на вопросы подруг о личной жизни, отшучивалась, говоря:
- Лучшего мужчину я уже встретила. Меня терпит и выслушивает все, что я вещаю в эфире, детей любит, есть просит редко, а носки не носит вовсе. Ну, разве не мечта?
Об отношениях с кем-то, после развода, она даже думать не хотела. Ей казалось, что все в ней сломалось и испортилось. Этакая кукла, с изломанными руками и ногами, шарниры которых вдруг стали неподвижны, замерев в одном положении. Ей ничего не хотелось и единственным, что хоть как-то оживляло ее жизнь, стали дети.
С Олей Лену не напрягали никакими конкурсами и поделками. Вообще весь детсадовский период дочки запомнился ей как сплошная череда праздников. Не успеешь одно платье купить, а уже надо готовить следующее. Туфельки, бантики…
С Вовой все оказалось не так. Воспитатели в группе были другие, да еще и родительский комитет подобрался из людей с таким энтузиазмом, что за голову схватились все, у кого времени на все эти бесконечные затеи попросту не было.
Муж, после того, как Лена выставила его за дверь, заявил, что алименты она получит только через суд и ни на какую помощь до его решения, рассчитывать ей не приходится. Он прекрасно знал, зарплата Лены вряд ли позволит ей содержать детей на том же уровне, что и раньше. Ожидая, что она придет к нему просить о помощи, он очень просчитался. Прожив два месяца в режиме жесткой экономии, Лена, поразмыслив, устроилась на вторую работу. Конечно, сил и времени ей это стоило немалых, но зато появилась возможность не обращаться к бывшему мужу за помощью. Вот, только… Времени на детские проблемы теперь стало еще меньше. И как Лена не старалась, успеть везде ей не удавалось.
Поначалу это не доставляло особых хлопот. Много ли времени нужно, чтобы слепить Чебурашку или склеить из бумаги аппликацию? Да и Оля, как могла, помогала матери. Вова тоже не отставал от них, настаивая на том, что свои поделки он хочет делать сам. Но, сначала одну, потом другую поделку мальчика засунули в самый дальний угол, ничем не отметив и не поощрив. А после и вовсе вызвали Лену на родительском собрании перед всей группой и так отчитали, что она даже не нашлась, что сказать в ответ. Возмущение других родителей положило конец монологу воспитателя и Лена села на место с горящими от непонятного стыда щеками и твердым желанием не появляться больше на родительских собраниях в садике.
- Тише, тише! – Алла Геннадьевна, воспитатель, пыталась успокоить разбушевавшихся не на шутку родителей. – Я лишь хотела сказать, что наши дети – это наше будущее! И если мы не будем вкладывать в них свою любовь, время и заботу сейчас, то потом будет уже поздно! Если у вас нет полчаса времени, чтобы помочь ребенку сделать поделку, то что же вы за родители? Это прекрасный повод провести время с ребенком вместе, установить с ним контакт…
Дальше Лена слушать не стала. Она просто отключилась от происходящего. Ей почему-то вспомнился сейчас Кузьма с его невозмутимым взглядом, и она представила себе, как придет домой, накормит детей ужином, а потом примостится рядом с котом на кухне с чашкой чая. Дети будут рассказывать о том, что было за день, а она будет слушать. И ее время станет только ее, и не придется тратить его на всякую ерунду.
Как только собрание закончилось, Лена выскользнула из группы, не обращая внимания на вопросы окружающих и отмахнувшись от назойливости председателя родкомитета.
- Леночка, я тебе позвоню позже!
Лена молча кивнула, дав себе слово выключить звук телефона.
Родительское собрание было неделю назад, а сегодня пришло вот это сообщение о новом конкурсе. И Лена, неожиданно для себя, разозлилась. Нетушки! Хватит! Если это детский конкурс, то пусть и участвуют в нем дети! А если для родителей, то… Разговор с тремя мамами и одним папой, которые водили своих детей в одну группу с Вовой, много времени не занял. Идея Лены показалась им отличной, и они охотно согласились поучаствовать в затее.
Праздник, который состоялся через неделю, стал хорошим поводом для реализации задуманного. Лена шла в садик в отличном настроении. Если ничего не получится, то и ладно, но с этого дня она больше не позволит назвать себя плохой матерью. И никогда и никому больше не позволит обращаться с собой или своими детьми так, будто их мнение вовсе неважно и ненужно.
Поделка Вовы, как всегда, стояла в самом дальнем углу верхней полки стеллажа, отведенного под выставку работ. Лена подошла к полкам и, отодвинув шедевры, сделанные отнюдь не детскими руками, вытащила поделку сына.
- Елена, а зачем вы это сделали? – Алла Геннадьевна удивленно смотрела на Лену. – Сейчас придут все родители, будет выставка.
- Я и хочу, чтобы поделку моего сына, которую он сделал сам, все увидели. Достала, чтобы поправить табличку. – Лена чуть подвинула другие поделки и поставила Вовкиного ежика на самое видное место.
Она прекрасно видела, как покраснела от досады воспитательница, но убрать поделку при Лене не посмела. Вовка от удивления открыл рот, когда увидел своего ежа не где-то на задворках верхней полки, а там, где его увидели все. Кто-то даже похвалил, и мальчик это услышал, раздувшись от гордости еще больше.
Группа постепенно наполнялась родителями и детьми. Шум, гам, подготовка нарядов и причесок. Наконец, все угомонились и спустились в музыкальный зал, где должен был состояться утренник.
Выходя из группы, Лена перемигнулась с отцом Варвары, и спустилась вслед за сыном на первый этаж. То, что нужно сделать в группе, сделают и без нее.
Концерт прошел очень хорошо. Вовка отлично прочитал стих, который выучила с ним Оля и станцевал с Варей вальс. Лена про себя отметила, что двигается он просто отлично. Возможно, сказались бабушкины гены и стоит подумать о том, чтобы отдать его заниматься танцами. Но, ее мысли были прерваны Аллой Геннадьевной, которая начала объявлять итоги конкурса. Дети выходили один за другим, получали грамоты и шоколадки, которые купил для этой цели родкомитет. Вовки, конечно, в этих рядах не было, равно как и многих других ребят из группы, кто делал поделки на конкурс сам.
- А теперь… - Алла Геннадьевна закончила церемонию и собралась уже объявить о том, что праздник окончен, но Лена, встав, перебила ее.
- А теперь, у родителей нашей группы есть кое-что, что нам хотелось бы сказать, если позволите.
Часть родителей улыбнулась, зная, что сейчас будет. Другая часть недоуменно смотрела на Лену, которая прошла к сцене, по пути приняв из рук Сашиной мам стопку грамот и поманив за собой маму Лизы с приготовленной коробкой.
- Прежде всего, мы хотим сказать огромное спасибо нашим воспитателям за такой прекрасный праздник! За то, что они такие деятельные и всегда готовы работать над развитием наших детей и нас - родителей! За то, что находят время придумывать что-то новое и интересное! Спасибо! Ну-ка, все вместе!
Зал сначала вразнобой, а потом дружнее проскандировал требуемое и приготовился слушать дальше.
- А теперь, мы хотим отметить тех мальчиков и девочек, которые участвовали в конкурсе, но не заняли никакие места. Они тоже старались, как и всегда. Все они большие молодцы и тоже заслужили награду, да? Давайте им поаплодируем!
Лена развернула список и начала вызывать детей. Она не видела, как за ее спиной возмущенно шепчет что-то Алла Геннадьевна. Ребятня оживилась, получая грамоту и такую же шоколадку, как и у тех, кто победил в конкурсе, перестала обиженно дуться. Послышался смех, дети загомонили, а Лена продолжила:
- Но, это же не все мальчики и девочки, которые участвовали в этом конкурсе. Теперь мы хотим вручить грамоты тем, кто сделал самые лучшие поделки!
И Лена, передав список матери Лизы, приняла от нее коробку. Достав оттуда первый большой чупа-чупс она вручила его председателю родительского комитета, которая растерянно приняла грамоту и конфету, ничего пока не понимая.
- Лена, зачем это все?
- Не мешай! Ты не одна в конкурсе победила. – Лена подмигнула ей и продолжила раздавать конфеты.
Никто из родителей, славящихся своими «золотыми» руками не ушел в тот день без грамоты и подарка домой.
Лена, конечно, потом узнала, сколько возмущения вызвала выставка, которая в исправленном виде предстала перед глазами родителей после того, как они вернулись в группу. Второй стеллаж, который за время концерта появился рядом с первым, был уставлен поделками детей, сделанными без помощи родителей. И надпись, которая была написана на куске ватмана Олей, гордо красовалась над этим стеллажом: «Я- сам!»
А пока, Лена забрала Вовку, помогла ему быстро переобуться, и они выскочили из садика, спеша домой, где ждала их с новостями Оля.
- Мам?
- Что, мой хороший? – Лена глянула на довольного сына, который прижимал к себе грамоту.
- Если мне дали грамоту, значит моя поделка хорошая?
- Конечно! Ты же сам все слышал! Она вообще лучшая, потому, что ты ее делал сам! И даже Оля тебе в этот раз не помогала.
- Но, ежик же получился немножечко кривой.
- Ну и что? Зато он твой.
Вовка немного помолчал, пытаясь приноровиться к стремительным шагам Лены, а потом снова поднял глаза на мать:
- Мам, а ты мной гордишься?
Лена вдруг остановилась и Вовка по инерции чуть проскочил вперед и ей пришлось придержать его за руку. Она опустилась на колени перед сыном и повернула его лицом к себе.
- Я очень тобой горжусь! Горжусь тем, что ты становишься самостоятельным! Горжусь тем, что ты не стал канючить и просить сделать эту поделку за тебя. Горжусь тем, что ты понимаешь, как сложно у меня сейчас со временем и помогаешь мне. Я ведь знаю, что посуду вчера мыла вовсе не Оля, а ты. И за это тебе большое спасибо! Я горжусь, сынок, что ты растешь настоящим мужчиной!
- А кто такой настоящий мужчина?
Лена задумалась.
- Мне кажется, что это тот, кто свои проблемы решает сам, но всегда скажет спасибо за помощь. А еще это тот, кто не считает, что какие-то дела бывают только женскими или мужскими. Кто готов помогать своим близким. Вот, как ты вчера с этой посудой. Пока ты ее мыл, Оля делала уроки. И благодаря этому, контрольную по химии она сегодня написала на отлично. Ты дал ей время. А это самое главное в жизни. Иметь время и использовать его правильно.
- А как?
- А это я тебе потом расскажу. Знаешь, что? – Лена встала и взяла сына за руку.
- Что?
- Мне кажется, что мы все заслужили маленький праздник, а?
- Точно!
- Тогда, нам нужен тортик?
- Да!
Сидя на кухне с чашкой любимого чая с чабрецом, Лена смотрела, как болтают дети, как щурится, приткнувшись в уголке Кузьма и думала о том, как легко этих маленьких людей сделать счастливыми. Достаточно просто сказать им, что они важны и нужны, как важно и нужно все, что они делают.
Она выключит звук на телефоне и засунет его подальше в сумку. А на утро удалит чат детского сада, попросив мать Лизы держать ее в курсе новостей в сокращенном варианте. И они немного посмеются, вспоминая, какие растерянные лица были у всех, когда они вручали им конфеты.
Спустя два года Вовка станет курсантом кадетского корпуса, и «кривоватый» ежик будет встречать его, сидя на кухонной полочке у мамы, рядом с красивым заварочным чайником, который привезет Лене Оля, когда приедет на каникулы из Москвы, где будет учиться.
А Лена, оставшись один на один с Кузьмой, поначалу растеряется. Но пройдет время и ее новым избранником станет мужчина, который будет совершенно не похож на первого мужа. Невысокий, чуть полноватый, как и она сама, Егор Александрович даст ей все то, о чем она мечтала, представляя себе жизнь после того, как дети станут самостоятельными. И будут спокойные дни, наполненные, пусть поздней, но любовью. Посиделки с шашлыками на даче, где она разведет так любимые ею розы, и поездки на море, и все остальное. Но, главное, Егор найдет общий язык с детьми. И это окажется для Лены откровением, ведь она, веря первому мужу, всегда считала, что полюбить чужих детей невозможно. И Оля, приезжая на каникулы, будет любоваться, как идут рядом по парку ее мать и Егор, держась, как маленькие, за руки. И будет мечтать о том, чтобы в ее жизни все сложилось бы именно так. Чтобы было с кем пройти за руку, сколько бы лет тебе не было, попинать осенние листья, прислушиваясь к тому, как они шуршат под ногами, покормить белок, а потом прийти домой и, заварив крепкий чай с чабрецом, просто сидеть рядом и молчать. Потому, что говорить иногда вовсе и не надо, если есть тот, кто слышит тебя сердцем.