Ребусы истории. О чем рассказали географические названия
Глава 7. Лавришево
В Щорсовском сельсовете Новогрудского района Гродненской области на правом берегу реки Неман (почти напротив деревни Гнесичи, что на противоположном берегу Немана) расположен Свято-Елисеевский Лавришевский мужской монастырь, который не без оснований считается самым древним мужским монастырем на территории современной Белоруссии.
Согласно многим летописям он построен литовским князем Войшелком, принявшим святое крещение у русского короля Данилы Романовича в Холме, затем три года был в Галичском монастыре у архимандрита Григория Полонина, где принял иноческий чин. После неудачного похода к Святой Горе вернулся к Новогородку (Новогрудку) и между ним и Литвой поставил монастырь «на реке Немне». Год основания Войшелком монастыря варьируется по различным летописям: от 1258 до 1265 года.
Адам Гоноры Киркор в части 2 «Белорусское Полесье» третьего тома «Живописной России» (Живописная Россия. Т. 3. Ч. 1: Литовское Полесье. Ч. 2. Белорусское Полесье. — СПб., 1882) сообщает: «Вблизи Щорс находится Лавришев, памятный одним из древнейших православных монастырей в крае, основанным в 1260 году Войшелгом, сыном Миндовга. Сложив с себя бразды великокняжеского правления, Войшелг сам некоторое время проживал в этом монастыре. Просуществовав 340 лет, монастырь этот в 1600 году обращен был в базилианский».
Иерей Алексий Котельников в своей статье «К вопросу о локализации Лавришевского монастыря», опубликованной в 2012 году, сообщает, что в фондах Национального исторического архива Беларуси хранится карта, датированная 1792 годом. На ней речка Болович протекает через «Лаврышов кляштор (монастырь) и млын (мельницу) его», которые на этой карте расположены на левом берегу Немана, недалеко от впадения в него реки Болович.
Речки Болович сейчас на карте нет. Есть река Воловка. Если «Болович» это «Воловка», у которой расположена деревня Лавришево, то в междуречье Немана и современной Воловки и был Лаврышев монастырь.
Название деревни Лавришево очевидно имеет отношение к одноименному монастырю.
С 2011 года возле Свято-Успенской церкви в деревне Лавришево Щорсовского сельсовета Новогрудского района Гродненской области проводятся археологические раскопки. Специалисты установили, что церковь возводилась в 18 веке на месте древнего монастырского храма.
Этот монастырь располагался на левом берегу Немана, то есть «за рекой Неман».
Я неоднократно в своих произведениях отмечал, что до 18 века географические карты составлялись таким образом, что север был внизу, а юг вверху. Соответственно, предлоги «за», «на», приставки «по», «под» имели большое значение при обозначении географического объекта. Для нахождения искомого исторического места, указанного в источнике, созданном до 18 века (в польских и до 19 века), необходимо географическую карту «переворачивать», меняя местами север и юг. Тогда становятся понятными слова: на реке, за рекой, полесье, подлесье (подляшша), заморье, поморие, задонщина.
Следовательно, Лавришев монастырь был «за Неманом», то есть на левом берегу Немана, а построенный Войшелком монастырь был «на Немане», то есть на правом берегу Немана.
Получается, что Войшелк построил два монастыря, которые назвал Лавришевыми/Лавришевскими то ли по своему второму имени Лаврыш, то ли от слова «лавра» по статусу монастырей?
При изучении так называемых белорусско-литовских, галицко-волынских, польских летописей, где упоминался «рымское княжа Палямон, кровный Нерону», мной было обнаружено, что одни и те же исторические события разнятся по датировке и именам героев событий иногда очень значительно.
Это побудило меня к сравнительному анализу летописных событий, относящихся к Палемону и его потомкам, их датировке, а также идентификации палемоновичей и их воинов-рыцарей.
Было очевидно, что летописцы иногда путали сходные имена: например, Монтвилла и Мингайло, Скирмонта/Шварна, Скирмонта/Гермонта и Шварна/Сварно (Даниловича), Тройняту и Тройдена, Викента (Монтвилловича) и Викента (Висимота/Писимонта).
Я и сам долгое время полагал, что чернец Войшелк и чернец Лаврыш это одна и та же историческая личность.
Однако сомнения в достоверности этого факта побуждали меня к дополнительному изучению летописей в части текстов об этих героях.
На помощь пришли псковские, новгородские, Софийские летописи, знаменитые Ипатьевская, по Типографскому списку и другие. Сопоставляя методично события, их хронологию, составляя соответствующие таблицы и дополняя информацию, полученную из каждой изучаемой летописи, обнаружились прямые родственные связи Войшелка и Лаврыша. И они не совпали!
Лаврыш не только был намного младше Войшелка, но и прямым родственником его не являлся.
О Войшелке как о последнем палемоновиче я немного рассказал в Ребусах истории, Главе 3 «Палемонова гора».
Сейчас хочу рассказать уважаемым читателям, почему Лаврыша нет никакого исторического основания отождествлять с Войшелком, и почему эти две исторические личности достойны памяти о них.
Жмудь и Литва
Как рассказывают белорусско-литовские летописи две ветви потомков Палемона, а также их воинов-рыцарей из двух гербов: «Китовраса» и «Алитуса» по праву наследования владели землями на правом берегу реки Неман:
- потомки рода Имбрутуса/Кгинбута владели Жмудью: «от Юри реки аж до моря Пруского и Курляндского». Столицей Жмуди был город Юрборк (современный Юрбаркас). Этих палемоновичей сначала хоронили возле Юрборка с погребальным обрядом: сжигание трупа, возведение над захоронением останков кургана с установкой на нем деревянного идола. Позднее местом погребения палемоновичей стало место Керново (современный Кярнаве);
- потомки рода Кернуса владели Литвой: от рек «Невяжи (современная Нявежес) аж до Вилии». Столицей и местом погребения этой ветви палемоновичей было место Керново.
Потомки рыцарей герба «Китоврас» (Кентавр), которые позднее стали называться княжата Девялтовские, по их владению Девялтово/Дяволтва (современное местечко Делтува, Литва), владели землями у реки Шветы (современная река Швянтойи) со столицей Волкомир/Вилкомир (современный Укмерге).
Потомки рыцарей герба «Роза» (Алитус - белая роза) владели землями на правобережье Немана со столицей Алитус (современный город название не изменил – Алитус). Именно от этого названия стала называться земля Литва (искаженное «алитус») на правобережье Немана от Юрборка до Вильно.
Потомки рыцарей герба «Урсин» (Урс/Урх – черный медведь) владели землями на территории Жмуди, они были воинами палемоновичей – потомков Имбрутуса/Кгинбута.
Потомки рыцарей герба «Колюмны» (Колонны) владели землями на территории Литвы, они были воинами палемоновичей – потомков Кернуса.
До 1174 года палемоновичи со своими воинами на русские земли, находящиеся по левому берегу Немана, не посягали.
Летописи называют литву и ятвягов (их земли в долине Западного Буга со столицей Полтеск (современный город Пултуск Мазовецкое воеводство, Польша) «лесные люде». Киевский и Владимирский (Волынский) князь Роман вплоть до своей смерти в 1206 году не позволял литве совершать набеги на русские земли.
С 1206 года по 1215 годы правитель Литвы Живибунд Доспронтусович/Доспрункович (потомок палемоновичей по женской линии, а по мужской - из герба Китоврас), дитовские княжата: Давьят с братом Виликаилом, Довспрунк с братом Миндогом/Мендовгом, жмудский правитель Монтвилл - потомок палемоновичей из рода Имбрутуса/Кгинбута вместе со своими сыновьями: Мингайло, Викентом, Неменом, Ердвилом/Радивилом и внуком Скирмонтом/Шварном (сыном Мингайло), совершали набеги на русские земли за рекой Вилией и Неманом, доходили даже до Луцка и Владимира (Волынского). Русские князья почти всегда отражали эти набеги.
Но в это время часть русских городов все-таки была ими захвачена: Ердвил/Радивил Монтвиллович княжил в Новогородке/Новогрудке (здесь же и погребен по «поганскому» обряду). Сына своего Мингайла/Микгайла он оставил после себя на Новогородке/Новогрудке.
Мингайло был первым из княжат литовских, который «повоевал» Полоцк и Новогородк/Новогрудок. После его смерти стали править его сыновья: на Полоцком княжестве Гинвил (в крещении Георгий), а на Новогородском Скирмонт/Шварн.
Новогородское (Новогрудское) и Полоцкое княжества (конец 12 – первая половина 13 века)
Скирмонт/Шварн и Гинвил, «учинивши погреб обычаем поганским отцу своему князю Мекгалови, усыпали костем его курган великий недалеко Новгородка».
Гинвил взял в жены Марию, дочь князя Бориса тверского, для которой крестился в православную веру с именем Георгий. Он был первым князем из Литвы, принявшим христианство. У Георгия и Марии был сын Борис.
После смерти отца Гинвила/Георгия Борису перешло Полоцкое княжество. Борис построил несколько церквей и монастырей. Четвертой была церковь Святого Спаса, на строительство которой возили «з Инфлянт» в стругах по реке Двине кирпич, известь, алебастр «и иншие потребы». «Тому есть явное свидетельство: каждый найдет камень в Двине высокий, от Дисны места миля, от Полоцка миль 7, между Двиною и Дисною, на низ дорогою едучи». На камне есть крест. И того князя Бориса под ним надпись литерами русскими: «Вспоможи, господи, раба своего Бориса сына Гинвилового» (нельзя путать этот камень с так называемым «Рогволдовым камнем», который был у деревни Дятлово в 18 километрах районе Орши, потому еще оршанским назывался – этот камень был дольменом, опиравшимся на четыре столба, под которыми можно было проходить, со временем ушел в землю, а потом над ним возвели часовню, которая была еще в 1896 году. Взорван в 30-е годы 20 века).
В знак вечной границы между Литвой и княжеством Полоцким князь Борис построил замок и город, назвал по своему имени Борисов.
Сын Бориса Рогзволд/Рогволд (в крещении Василий) был Новогородским (Новогрудским) князем. Жмудский князь Утенес отдал ему в опеку своего сына Свинторога. Рогзволд/Рогволд/Василий как опекун подчинил себе Жмудь, Литву и начал «писатися великим князем жомойтским и литовским, и русским», так как присоединил таким образом княжества: Новогородское Сиверское, Стародубское, Карачевское, Туровское, Черниговское и Подляское.
Дети Рогзволда/Рогволда/Василия Глеб и дочь Параскева были бездетными.
Параскева Васильевна (Рогзволдовна) приняла постриг «у святого Спаса в монастыри над Полотою» и провела там семь лет «богу служачи и книги пишучи на церков». Потом она добралась до Рима, где служила несколько лет, и «окрестилась там именем Параскедыс, а по русски – Парасковгия». В честь святой Параскедыс в Риме поставили костел, где по смерти ее в 1239 году похоронили. В 1273 году Параскева Полоцкая причислена к лику святых.
Линия палемоновичей: Гинвил/Георгий – Борис – Рогзволд/Рогволд/Василий закончилась на Глебе и Параскеве (умершей в 1239 году).
Литва и Жмудь в 13 веке
Литовские и жмудские князья воевали не только с русскими, ятвязскими, прусскими, подляскими князьями, но и между собой.
Один из литовских князей – Миндог/Мендовг в 1215 году был уже достаточно взрослый, а правители Литвы и Жмуди – Живибунд и Монтвилл престарелыми. У Монтвилла были взрослыми внуки: Скирмонт/Шварн и Миндог/Мендовг, который приходился правнуком Живибунду.
Нужно учитывать, что литва и жмудь в те времена были язычниками, жена у князя была не одна, да еще наложницы имелись. Однако наследование великого княжения на Литве и на Жмуди велось только по прямой мужской нисходящей линии палемоновичей, которые могли заключать браки как между отпрысками обеих линий палемоновичей, так и с русскими князьями или их детьми/внуками, но не с потомками рыцарей четырех гербов.
Исключение составил только брак дочери Кернуса Пояты/Пояны, которая была последней из рода палемоновичей по линии Кернуса. Ее выдали замуж за потомка рыцарей герба «Китоврас» Кгируса/Доспронтуса. По этой причине род Пояты/Пояны уже считался «из герба Китоврас», но ее потомки вступали в брак как со второй линией палемоновичей рода Имбрутуса/Кгинбута, так и с русскими князьями.
Сыном Пояты/Пояны и Кгируса/Доспронтуса был уже упомянутый Жывибунд, у которого был сын Куковойт. У Куковойта был сын Утенус и дочь Гедруса, которую выдали замуж за Алгимунта (иногда летописи его называют «Гедрус»). Алгимунт (Гедрус) был сыном Ердвила/Радивила и, соответственно внуком Монтвилла.. От брака Гедрусы и Алгимунта родился Ринголт, который взял в жены дочь Монтвилла.
У Ринголта и дочери Монтвилла была дочь, которую выдали замуж за Скирмонта/Шварна - сына Мингайло (родного брата Алгимунта, их отец Ердвил/Радивил) и, соответственно правнука Монтвилла. Брак правнука и дочери удивителен, но не следует забывать, что жен у правителей было столько, сколько им хотелось, а продолжительность жизни была у них не так уж мала. Например, правнук Живибунда - Свинторг стал князем литовским и жмудским после смерти отца своего Утенеса, имея 96 лет от роду, после двух лет правления умер, за ним стал правителем его сын Скирмонт/Гермонт, имевший к тому времени добрых лет 70 с большим плюсом, поскольку у него уже были два сына, внук и пять правнуков.
Вернемся к 1215 году.
В этот год литва и жмудь прислали послов к княгине Романовой, к ее сыновьям князьям Даниле и Василку Романовичам «з покоем». Сыновья княгини Романовой «учинили с князьями литовскими покой», стали вместе с литвой и жмудью «ходить на ляхов и ятвязей». Вместе выступили против первого нашествия татар/таурмен/печенегов в 1224 году.
В то время правителем Литвы был Скирмонт/Шварн Мингайлович. Иногда летописи называют его Монтвилловичем, что отражает происхождение от рода прадеда Монтвилла.
Правителем Жмуди был Викент Монтвиллович.
Царь татарский Балаклай направил к Скирмонту/Шварну послов за данью от русских земель. Но Скирмонт/Шварн «поурезовал» послам татарским уши и носы и отправил обратно. Балаклай разгневался и пришел под Кеданов/Койданов (современный город Дзержинск Минской области), опустошая по дороге земли. Скирмонт/Шварн его победил, самого царя убил. Потом пошел на русские земли и отвоевал Мозырь, Чернигов и Карачев и другие города, которые отдал своим сыновьям: Тройняте отдал свой Новогородок (Новогрудок), Люборту отдал Карачев, Писсимонту/Висимоту/Викенту отдал Туров. Четвертый сын Тевтил/Феофил княжил в Полоцке.
Не забыл Скирмонт/Шварн и своих воинов – рыцарей трех гербов - он раздал им «островы пущи»:
- Крумпю (Кгрумпу/Кгруменю) из герба «Колюмны» (Колонны) – «остров около реки Ошмень, которое нынче зовется Ошмена (современный белорусский город Ошмяны), и все прилежачое к Ошмене». Владение перешло к его сыну Кгаштовту;
- Лишкису (Екшису) из герба «Урсин» (Урс/Урх - черный медведь) дал «остров, который по нем назван есть Еикшишки (современный литовский город Эйшишкес) и все прилежачее к повету Еикшишскому». Владение перешло к его сыну Довоину;
- Кгровьжу (Кгровьжису/Игровжису) из герба «Рожа» (Белая Роза/Алитус) дал «остров, который его имянем назван Кгровжишки (современный белорусский поселок Гравжишки Ошмянского района Гродненской области) и весь повет прилежачий ку Ковжишкам». Владение перешло к его сыну Монвиду.
Вскоре Скирмонт/Шварн умер. После его смерти князем литовским стал Алгимунт/Алгимонт Ердвилович (или Радивилович) – внук Монтвилла. Жмудь все также была под Викентом Монтвилловичем.
Потом «все князья русские землею и водою со своими войсками пошли на татар Днепром, Ворсклом, Бугом и Волгою реками». Здесь были киевские, галицкие, черниговские, переяславские, новгородские, смоленские и другие князья, и все половцы. Владимирские князья Данило с Василком тоже пошли на татар. Было это в месяце апреле 1224 года. За двадцать дней пришли они до реки Калки (словом «калка» на старомонгольском языке называли ставку правителя), где татаре со своей добычей разместились. Это район заповедника «Каменные Могилы» возле села Назаровка Никольского района Донецкой области.
Там, не дав русским князьям отдохнуть, татаре «ударили на них и зточили битву великую».
Там же князь Данило «пострелен был». Летописи сообщают, что было ему в тот час восемнадцать лет. Не чуя боли раны своей, он продолжал гнать татар. Но «попущением Божиим» татаре победили русских князей.
Однако русскому князю Даниле Романовичу в 1224 году не могло быть 18 лет, так как в год смерти его отца 1206 году (на этой дате сходятся многие летописцы) Даниле было 4 года, а его брату Василку 2 года. Следовательно, в 1224 году Даниле Романовичу было 22 года, а Василку Романовичу 20 лет.
Ипатьевская летопись сообщает, что в 1213 году Данило Романович женился на Анне Мстиславовне (дочери галичского князя Мстислава), с которой у него было много детей, в том числе: Ираклий, Лев, Роман, Мстислав (Роверко), Шеварно/Сварно/Шварн (его называли «Шварн молодой»). Если Даниле Романовичу в 1206 году было 4 года, а женился он в 1213 году, то в 1213 году ему было 11 лет.
Миндог/Мендовг в 1206 году уже воевал, был одним из литовских князей. Следовательно, в 1224 году ему было не менее 32 лет.
Дети Скирмонта/Шварна, которые приходились племянниками по сестре (сестринцами, иногда летописи их называют сыновцами) Миндогу/Мендовгу, в это время тоже были взрослыми.
Вместе с русскими князьями они выступили против набега «заволского (то есть земля по правому берегу Волги) Курдана солтана» или царя Кирдася/Курдаса, который желая отомстить детям Скирмонта/Шварна за убиство отца своего царя Балаклая, привел свои войска под город Койданов (современный Дзержинск).
Тройнята Скирмонтович, новогородский, подляский и Литвы Повилской (земли по Вилии реке) князь собрал своих бретьев: Люборта, карачевского и черниговского князя, Писимонта/Висимота/Викента, туровского и стародубского князя, которые привели с собой русских князей/княжат, и встретили Курдана/Кирдася/Курдаса «на реце Окуневци за Мозырем» (не забываем, что «за» - это юго-восток по правому берегу реки Припять).
Войско царя Курдана/Кирдася/Курдаса было наголову разбито, сам Курдан/Кирдась/Курдас бежал. Но в этом бою погибли два брата Тройняты: Люборт и Писимонт/Висимот/Викент, много русских князей и бояр, в том числе: князь Михаил Семенович друцкий, князь Андрей Давыдович луцкий.
После победы Тройнята «поставил» на столице Новогородке своего прадеда литовского князя Алгимунта (родного брата деда Мингайло).
Некоторые летописи указывают, что Алгимунт/Алгимонт приходился сыном Тройняте, что в действительности не соответствует его родословной: АлгимунтАлгимонт был женат на дочери Куковойта Живибундовича Гедрусе (поэтому его иногда называют Гедрусом), от этого брака был сын Ринголт, который женился на дочери своего деда Монтвилла. У Ринголта был сын Миндог/Медовг, сын Довспрунк/Довспроунк и дочь, которая была матерью Тройняты (от брака со Скирмонтом/Шварном).
Сам Тройнята после смерти своих братьев стал править их городами: Стародубском, Черниговом, Карачевом и Туровом.
Алгимунт/Алгимонт был правителем Литвы и Новогородка недолго. После смерти Алгимунта/Алгимонта княжить на Литве и Новогородке стал его сын Ринголт (отец Миндога/Мендовга). Сам Миндог/Мендовг в это время владел Ковно (современный Каунас).
После смерти Ринголта в 1238 году Миндог/Мендовг стал вести борьбу за власть над Литвой.
Викент Монтвиллович правил Жмудью.
Относительное спокойствие между русскими, литовскими и жмудскими князьями было до Батыева нашествия. Они вместе ходили на ляхов, потом ляхи заключали перемирие. Но после разорения русских земель Батыем, литва и жмудь стали со своей стороны совершать набеги, захватывать русские города. В 1246-1249 годах литва доходила до Пересопницы (Ровенская область) и до Мелника (Волынь). Данило и Василко Романовичи собирали войска, прогоняли ее. В то же время иногда просили помощи у того же Миндога/Мендовга – например, в 1249 году, когда ходили протии князя Ростислава.
В 1250 году (по иным сведениям в начале 1251 года), когда магистром Ливонии был Андрей Стукланд, Миндог/Медовг пригласил магистра Андрея к себе в гости на обед. Магистр убеждал Миндога/Мендовга принять христианство. Миндог/Медовг вскоре согласился, но с условием, чтобы магистр выхлопотал у папы после крещения короновать его и его жену Марту как христианского короля. Магистр Андрей пообещал, а Миндог/Медовг за это пообещал подарить ордену кусок земли.
Папа Иннокентий «чрезвычайно обрадовался и дал магистру полномочие короновать короля по христианскому обряду и обычаю».
В 1252 году Миндог/Медовг стал правителем Литвы и Новогородка.
В этом же году Миндог/Мендвог пошел войной на своего дядю (родного брата его матери) Викента Монтвилловича, правителя Жмуди. Призвал на эту войну своего племянника (по сестре) Тевтила/Феофила, пообещав ему русские земли.
Но Тевтил/Феофил пришел к Данило Романовичу и рассказал о намерениях Миндога/Мендовга.
Данило и Василко Романовичи послали Викента Монтвилловича собрать ятвягов, жмудь и немцев, идти в Ригу, одарить рижан серебром, богатыми дарами и «мир створить», что Викент и сделал. Немцы пришли на помощь Даниле и Василку Романовичам и Тевтилу/Феофилу. Тевтил/Феофил пришел «с полоном Даниловым» в Ригу, где рижане приняли его с великой честью. Здесь же Тевтил/Феофил крещен был. Потом вернулся в Жмудь к Викенту.
В июле 1253 года каноник бременский Альбрехт, ставший в 1254 году епископом рижским, и магистр Андрей Стукланд заказали две великолепные короны и в сопровождении епископа Генриха кульмского, многих духовных лиц и рыцарей отправились в Литву к Миндогу/Медовгу, который принял их «с большой пышностью и богатым угощением». Миндог/Медовг «прия крещение» в римскую веру с именем Мендолф, его жена Марта тоже приняла крещение, затем их на Литовское королевство помазали и «укороновали». Белорусские летописи сообщают, что обряд коронации был в Риге.
Крещение Миндогово «льстиво бысть», потому что он сделал только вид, что примирился, но втайне приносил жертвы своим прежним богам: первому Нънадееви, Телявели, Диверикзу, заячему богу, и Меидеину. Отступил в свой город Вороута/Вирута (современное место Бируте, Алексотское староство, Каунас). Собрал свое войско и вновь пошел на Викента Монтвилловича.
Однако Тевтил/Феофил, русь, половцы Даниловы, жмудь и «мнозии» погнали Миндога/Мендовга прочь. «Кочь Половчин» прострелил Миндогу/Мендовгу стегно (бедро). И возвратился Миндог/Мендовг в землю свою.
В этой битве погиб Викент Монтвиллович, ему было 67 лет и он был бездетный. После него правителем Жмуди стал Тройнята Скирмонтович.
Тогда же король литовский Миндог/Мендовг прислал к Даниле Романовичу послов, «прося миру и хотя любви у сватьстве». А Тевтил/Феофил «прибеже к Данилу и Жемойть (Жмудь), и Ятвязь» и сказали ему, что Миндог/Мендовг «убедил их серебром многим». Данило перестал держать гнев на Миндога/Мендовга.
В 1255 году Данило Романович принял королевский сан в городе Дорогичине Надбужском (современный город Дрохичин, повят Семятыцкий, Подляское воеводство, Польша) у ятвягов от посланника Папы Римского – епископа Береньского и Каменецкого. С этого времени он именовался королем русским.
В этот же год Данило Романович, король русский пошел на Литву и Новогородок вместе с татарами. В это время в Новогородке княжил старший сын Миндога/Мендовга Войшелк.
Войшелк «створил мир» с королем Данило Романовичем, выдал свою сестру (дочь Миндога/Мендовга) за Шварна Даниловича, сам пошел к королю Даниле в Холм, где принял святое крещение в православную веру. Потом отдал Роману Даниловичу от себя и от Миндога/Мендовга Новогородок, Вослоним (современный Слоним), Волковыеск (современный Волковыск).
После этого Войшелк пошел к городу Галичу в монастырь архимандрита Григория Полонина и принял от него иноческий чин. Пробыл Войшелк в монастыре три года, затем пошел к Святой Горе, получив благословение у Григория, архимандрита своего. Король Данило указал ему путь через земли короля Угорского. Но Войшелк дошел только до Болгар и воротился назад из-за небезопасного пути.
Вернулся тогда Войшелк в свой Новогородок и «поставил себе монастырь на реце Немне межи Литвою и Новогородком» (не ранее 1259 года и не позднее 1261 года). Здесь он стал жить «в чернеческом чине», с ним поселились около двадцати чернецов.
Отец Миндог/Мендовг «укорял его за такое житие», за что Войшелк отца очень не любил.
В 1262 году вспомнил Миндог/Мендовг, как князь Василко Романович с богатырями воевал землю литовскую, и послал на него рать. Но Василко со своим сыном Владимиром, боярами и слугами отразил нападение, литва устремилась «в бег», ее догнали, посекли, потопили, «остался от них ни один».
В этом же году умерла жена Миндога/Мендовга, о которой он очень тосковал. Тогда Миндог/Мендовг послал к своей ятрови (сестре жены), которая была женой Ольшанского князя Довмонта, посольство, чтобы упросили ее приехать отдать сестре «послугу остатнюю». А когда она приехала на погребение, король Миндог/Мендовг «розмиловался» с ней, захотел на ней жениться. Сказал ей: «Сестра твоя, а моя жена умерла, и просила меня, чтобы я тебя взял себе за жену на ее место». Несмотря на отказ жены Довмонта, Миндог/Мендовг «принудил ее с собой жити».
Об этом узнал князь Довмонт. Этот князь был одним из сыновей Рамунта/Романа Алигиминовича (или Коликгиновича), потомка Живибунда. Вот их линия: Живибунд – его сын Куковойт – его сын Утенес - его сын Свинторог/Швинторог – его сын Скирмонт/Кгирмонт – у него два сына: Трабус (без потомства) и Коликгин/Алигимин – его сын Рамунт/Роман – у него 9 сыновей: Наримут/Наримонт/Гердень (у него два сына), Довмонт/Тимофей (потомки - князья Свирские), Голша - его сын Олкгимонт (потомки - князья Ольшанские), Кедрус/Гедрус - его сын Кгинвил (без потомства), Борза, Спурт/Сирпоутье, Лесий, Свелкений, Тройден (его сын Римонт/Лаврыш (чернец). Большинство летописей говорят только о пяти сыновьях Рамунта/Романа.
В 1262 году Довмонту было не менее 20 лет, а Миндогу/Мендовгу не менее 70 лет.
Князь Довмонт не имел силы сразиться с Миндогом/Мендовгом. Поэтому он сговорился с Тройнятой, сестренцом Миндога/Мендовга, который в то время «на Жомойти пановал и не зычил ничего доброго вуеви (дядьке) своему», убить Миндога/Мендовга.
В 1263 году послал Миндог/Мендовг все свои войска за Днепр, на Романа, князя Брянского. Довмонт тоже пошел был на ту войну, как «голдовник» (поселенец на чужой земле) на отбывание повинности. Потом он отпросился у гетмана вернуться назад с своими людьми по причине «великой и гвалтовой потребе». А сам встретился с Тройнятой, который имел войско жемойтское наготове и оба со своими людьми напали на спящего неодетого Миндога/Мендовга и убили его, «а при нем и двух его сынов Руклю и Репинуса позабивали».
«И так скончилося в той час кролевство Литовское» Миндога/ Мендовга, который королем был лет 11.
Узнав об этом, Войшелк убежал в Пинск, в монастырь, где стал жить.
Тройнята стал правителем Литвы и Жмуди.
В этом же 1263 году послал Тройнята посла к своему брату Тевтилу/Феофилу, князю полоцкому, с предложением разделить пополам княжество Литовское. Но Тевтил/Феофил приехал со своею русью – хотел убить Тройняту, отомстить вместо Войшелка чернеца за смерть его отца Миндога/Мендовга. Боярин Прокопий полочанин сообщил об этом замысле Тройняте. Тройнята упредил события – убил Тевтила/Феофила, подчинил себе его Полоцкое княжество.
Вскоре Тройнята послал свои войска в Мазовию и разорил Вервинскую землю. В это время четыре конюха Миндоговы/Медовговы, парубки, сговорились убить Тройняту. Они подождали, когда Тройнята пойдет в баню мыться, и там убили его. Сами же убежали к Войшелку в Пинск.
Князья и бояре литовские убоялись, что через такие междуусобные убийства может прийти упадок Литовскому княжеству, съехались в Керново, где «учинили раду» избрать князя. Все согласились просить Войшелка чернеца, сына Миндога/Мендовга, «яко власного дедича просити альбо и силою взяти на Литовское княжение». Направили послов в Пинский монастырь к Войшелку упросить его на княжение.
Войшелк долго отказывался по причине своего иноческого звания, но грозящий упадок княжества Литовского подвиг его выехать из монастыря Пинского в Новогородок, а оттуда в Керново. Здесь его «вси панове, бояре и все посполство (свободные люди) з великим веселем и радостию «ладо» «ладо» взываючи, вдячно (с благодарностью) его приняли, и на столицы Великого князства Литовского, Жомойтского, Новгородского (Новогрудского), Полоцкого и Курляндского посадили звыклыми (вечными) церемониами и з мечем, в шате (одежде особой) и шапце княжой, поднесли веншуючи (поздравляя) и зычачи (желая) ему щасливого пановання в долгие веки».
Войшелк, приняв княжение, был набожным чернецом, всегда при «светлодорогих» княжьих одеждах на голове сверху клобук черный носил.
С Василком Романовичем и со Шварном Даниловичем, Дрогичинским князем «в великой приязни жил».
С князем Шварном Войшелк «на Лядскую землю наезжали вширь и вдоль, опустошая и сжигая».
Князь Довмонт
Опасаясь мести Войшелка князь Довмонт в 1266 году вместе с родом своим и дружиной оставил свое отечество, землю Литовскую и пришел в Псков, где крестился именем Тимофей.
В 1267 году Довмонт «помысли ехати с Псковичи воевать землю Литовскую». Он «повоева отечество свое», пленил княгиню Герденеву (Наримута/Наримонта) - тетку свою Евпраксию и детей ее. Девяносто мужей отпустил с полоном в Псков, а сам остался в своем замке Утеня (современный город Утена, Литва), построенном его предком Утенесом. При нем осталось только 90 воинов.
Наримут/Наримонт/Гердень собрал своих братьев: Кгедроитя/Кедруса/Гедруса, Голшу, Тройдена, тестя своего Флядра, литовских князей: Гогорта, Люмбея, Люгайло (Ягайло) и других, числом 700, отправился в погоню за Довмонтом, желая его «руками яти и лютой смерти предати».
Сведения о результате битвы за жену Герденя/Наримута/Наримонта в летописях существенно разнятся. Софийские, псковские и новгородские летописи сообщают о победе князя Довмонта и побеге князя Герденя и смерти князя Гогорта.
Белорусско-литовские летописи сообщают о победе Наримута/Наримонта и бегстве князя Довмонта: Наримут/Наримонт «замок Утену, где был Довмот з жоною заперся, облегл и достал замку и жону взял, а Довмот до Пскова утекл».
Есть версия причины этой битвы в белорусско-литовских летописях. Будто у Наримута/Наримонта и Довмонта жены были родными сестрами – дочерьми «лифлянского Фляндры». У Довмонта жена умерла, а князь Наримут/Наримонт услышав про смерть невестки своей, приехать сам не мог по причине болезни, послал свою жену к Довмонту. Князь Довмонт обрадовался, что ему «бог жену дал» и не отпустил ее назад. Из-за этого «стала великая брань и розтыжка межи братьи».
Однако, эта версия не соответствует действительности: во-первых, она содержит отголоски жен-сестер Довмонта и Миндога/Мендовга; во-вторых, Довмонт пошел войной на свое отечество уже после того как принял святое крещение в Пскове и воевал в интересах Пскова, а свой дедичный замок Утену он отвоевал по праву; в-третьих жена Герденя/Наримута/Наримонта – Евпраксия приходилась Довмону теткой, у нее было двое детей; в-четвертых, возвратившись в Псков князь Довмонт «испроси за себе у великого князя Димитрия Александровича дщерь, княгиню Марью. Следовательно, жена Герденя/Наримута/Наримонта с двумя детьми Довмонту была не нужна.
В этот же год «впал в болезнь» Данило, король русский, вскоре и умер. Положили его в церкви Пресвятой Богородицы в Холме, которую он сам поставил. «Сей король бардзо (очень) храбрый, добрый, братолюбив и христолюбив, многие городы и церкви побудовал (построил) и помуровал (обложил камнем)». От него пошли князья Острожские и Заславские.
В 1268 году помирились «Ляхове с Роусью»: Болеслав с Василко Романовичем и Шварном Даниловичем и «нача быти в любви велице».
Тогда Войшелк отдал свое Литовское княжение Шварну Даниловичу, сказав при этом: «Согрешилем много пред Богом». Сам же пошел к Угровску (город был недалеко от Холма – современного Хельма, Польша) в монастырь Святого Даниила и там жил, облачившись в иноческую одежду. Призвал он к себе из Галицкого монастыря своего наставника архимандрита Григория, который по приезде вновь утвердил Войшелка «в житии иноческом».
Лев Данилович, князь Владимирский «заживаючи хитрого фортелю», задумал убить Войшелка – поквитаться с ним за разграбление его отцом Миндогом/Мендовгом русских земель.
Для этого он попросил своего дядьку Василко Романовича, князя Галицкого, которого Войшелк за отца почитал, и своего родного брата Шварна Даниловича, которого Войшелк называл братом, чтобы они уговорили Войшелка приехать к нему во Владимир «для приятельской намовы».
Василко Романович и Шварн Данилович поверили князю Льву, уговорили Войшелка приехать, несмотря на то, что тот опасался, зная отношение князя Льва к себе и своему отцу. Василко Романович и Шварн Данилович поклялись своей верой христианской и безопасность Войшелку гарантировали. Тогда Войшелк поехал с ними к Владимиру, где князь Лев со своим братом Романом в воскресный день его учтиво и благожелательно приняли. Войшелк с панами литовскими остановился в монастыре святого Михаила Великого во Владимире.
Немец Миршколт, который был управляющим и советником у короля Данилы Романовича, а теперь русским паном, пригласил всех княжат назавтра к себе на обед. После веселого обеда в подпитии все разъехались. Василко князь Галицкий выехал к своему хозяйству, Войшелк поехал к своему хозяйству в монастырь со своими панами литовскими беспечно.
Князь Лев пьяный приехал в монастырь, вызвал Войшелка из его покоя и сказал по-товарищески: «Напиймося еще, пане куме», у Маршколта они кумовьями стали – «покумали». Войшелк тоже пьяный скоро вышел к нему, не подозревая измены. И тут Лев стал выговаривать ему о всех злодействах Мендовга, которые чинил тот над землями русскими, сколько замков русских «неслушне оторвал». Потом внезапно велел слугам своим отскочить, а сам саблей рассек голову Войшелку, «аж мозок з ней бризнул на стену», и покинул монастырь. Его слуги посекли спящих литовских панов и «дворан», а некоторых заточили во Владимирском замке. Таким способом Лев положил конец войне своей с Литвой.
Василко, князь Галицкий, и Шварн Дрогичинский очень страдали из-за смерти Войшелка, считая себя неповинными в его смерти. Но они сами своим словом Войшелка из монастыря Вронского (Угровского) выманили, за что получили «вечную ганбу и зелживость» (позор и бесчестие) от народа русского: преславный князь, ранее попиравший права всех народов, потом раскаялся и принял от этих народов единую веру, но был убит.
Войшелка похоронили как князя с почестями в монастыре святого Михаила во Владимире. И на том Войшелке забитом, сыне Миндоговом, «скончылася фамилия Палемонова, княжати римского».
Шварн Данилович по Войшелку в Новогородке недолго княжил. Когда преставился, его тело положили в отчий гроб в церкви Пресвятой Богородицы в городе Холме.
Герб Китоврас
Оплакав убийство князя Войшелка, съехались литовские князья в Керново, где при коротком разговоре единогласно избрали на Великое княжество Литовское и Новогородское Свинторога Утенесовича, князя жмудского, который в то время имел 96 лет (другой вариант - 88) от роду.
Свинторог нашел место хорошее в пуще у реки Вилии, где река Вилня впадает в Вилию и просил сына своего Скирмонта/Гермонта, чтобы на этом месте было «жеглище», на котором его по обычаю поганскому сожгли бы. И после смерти его это место должно стать местом погребения всех княжат литовских и бояр знаменитых, чтобы нигде их не сжигали – только там. Приказавши так своему сыну, Свинторог умер, пробыв правителем года два.
Скирмонг/Гермонт «учинил жеглище и там спалил тело отца своего и коня, на котором ездил, и шату (плащ, мантия) которую носил, и покоевого его (слугу), на которого завше (всегда) был ласкав, сокола и хорта (кобеля борзой охотничьей собаки) его спалил».
Скирмонт/Гермонт был тоже стариком, правил недолго. Он «успокоил прусских и инфлянских крижаков», а также Польшу, установил границы с ними. Потом собрал войско литовское и жмудское и пошел на Волынь, в державу Льва Даниловича Владимирского, Киевского и Луцкого князя, желая отомстить ему за убийство Войшелка. Скирмонт/Гермонт ограбил и сжег орода Луцк и Владимир и с великой добычей вернулся домой. Вскоре он умер, оставив после себя двух сыновей престарелых – Алигимина/Коликгина и Трабуса.
Опять князья и рыцари литовские и жмудские собрались в Керново. Алигимина/Коликгина как старшего сына Скирмонта/Гермонта на княжество Литовское, а Трабуса на Жмудское княжество «поднесли», надев на них княжьи одежды и шапки, меч голый и посох отцовский в руки. Посох для того, чтобы в дому подданных судили справедливо, а мечем границы Великого княжества Литовского и Жмудского обороняли.
Алигимин/Коликгин, князь литовский едва года три был на панстве и умер, а умирая, сына своего Рамунта/Романа на княжество Литовское назначил. Его же в Керново литовские князья и рыцари на княжество Литовское своим обычаем и «поднесли».
После смерти Шварна Даниловича Тройден воевал и грабил русские и мазовецкие земли. Собрал войско из литвы, прусов, «поганов», которых было 30 000 люду военного, разделил их на три «загона»: один до Мазовши послал, а два до земли Холмской, замок Бергелов под крижаками сжег, и возвратился в Литву с огромной добычей и множеством люду в неволю.
Рамунт/Роман, князь литовский, вскоре (вероятно в тот же год) умер. Паны литовские опасаясь междуусобиц между дедичами и братьями, вновь собрались в Керново и, не тратя много времени на разговоры, единогласно дали княжество Литовское и Русское князю Жмудскому Трабусу в опеку, чтобы пять сынов Рамунтовых, «власных дедичов» справедливо разделили Великое княжество Литовское на уделы, и определили, кому какой удел будет принадлежать.
Тогда Трабус место Трабу по своему имени «заложил» (построил), а княжата молодые – внуки его (внуки его родного брата Алигимина/Коликгина) при нем в рыцарстве состояли.
В этом же году Трабус умер в Новогородке (Новогрудке). Внуки его отнесли на «жеглище», где «звычаем поганским» с конем, слугой, оружием, в княжеских одеждах сожгли.
После смерти Трабуса старший сын Рамунта/Романа Наримут/Наримонт «сам князство Литовское опановал», то есть его в Керново литовские князья и рыцари не избирали. Он перенес столицу из Новогорода (Новогрудка) в место Керново, где построил город Керново. Стал называть себя великим князем литовским, новогородским и жомотским/жмудским. Герб рода Китоврас он оставил своим братьям, а себе «уделал» новый герб: «муж збройный, на коню белом, в полю червонном, меч голый, яко бы кого гонячи держал над головой, и есть оттоля названный «погоня». Для понимания тем, кто считает герб «погоня» исконным белорусским или литовским: герб «погоня» был придуман князем Наримутом/Наримонтом, которого на великое княжество литовское вековым порядком не избирали. Это герб воина, но не правителя.
Братья Наримута/Наримонта построили себе города и замки:
Кедрус/Гедрус – замок Гедрус над одноименным озером.
Голша построил город Голшане, что между горами «над рекой Вилней в миле от устья Вели, где впадывает в реку Велю, против Раконтишков (обратим внимание, что это то же самое место «в пуще у реки Вилии, где река Вилня впадает в Вилию», где было «жеглище», которое выбрал для погребения литовских князей его предок Свинторог). Потом Голша пошел за десять миль от города своего и на горе над рекой Кораблем построил город.
Довмонт с 1266 года княжил в Пскове, но ему принадлежал замок Утеня в Литве.
Тройден сначала был при князе Наримуте/Наримонте в Литве, как младший.
Когда узнал князь Наримут/Наримонтг, что князья ятвязские «измерли», а люди их без господаря живут, то пошел на ятвяг, которые не сопротивляясь поддались и поклонились литовскому князю.
Землю ятвягов Наримут/Наримонт отдал брату Тройдену в удел. Князь Тройден потом построил город над рекой Бобром, назвал его Райгородом, и стал называться князем ятвязским и доиновским, по названию Доиновой пущи, где Райгородок.
Четыре брата Тройдена: Борза, Спурт/Сирпоутье, Лесий и Свелкений жили при Тройдене, ему подчинялись, ходили воевать, и «си же преставишася при животе Тройденеве» (умерли при жизни Тройдена).
Тройден женился на дочери князя Мазовецкого, от которой родился сын, нареченный Римонт. Когда сын подрос, Тройден послал его ко Льву Даниловичу, с которым он был в «величе любви». Князь Лев Данилович после своего брата Шварна княжил в Галиче и в Холме, а во Владимире (Волынском) княжил его дядька Василко Романович.
Римонту очень понравилась вера христианская, и он принял святое крещение, а когда «вразумел, иже тот свет ничого не есть, и опустивши свет, постригся в чернцы, и названо имя ему Лаврыш».
Чернец Лаврыш пришел к своему дядьке Наримуту/Наримонту и попросил его, чтобы тот дал ему в Новогородском повете место «на пущи подле реки Немна», где бы себе монастырь построить мог. Наримут/Наримонт дал Лаврышу такое место, там сначала церковь святого Воскресения была построена, а потом и монастырь. Этот монастырь стал называться «Лаврышов» или «Лаврентийский». Здесь в монастыре Лаврыш узнал о смерти Наримута/Наримонта.
Братья и литовские князья похоронили князя Наримута/Наримонта в Керново «на жеглищу, обычаем поганским, с жалостью посполства» (свободных людей).
В 1270 году начал княжить в Литве «окаянный и беззаконный, проклятый немилостивый Тройден». Более вероятно, что как великий князь Литовский Тройден начал княжить после Наримута/Наримонта в 1274 году, а с 1270 года он ходил в военные походы на Новогородок, где Шварн Данилович правил, на русские, мазовецкие и ятвязские земли. В период с 1270 по 1271 годы Василко Данилович убил братьев Тройденовых Кедруса/Гедруса и Голшу.
В 1271 году преставился благоверный князь Василко Романович владимирский, похоронен в церкви святой Богородицы во Владимире. После него с 1272 года князем Владимирским стал его сын Владимир Василкович.
Тройден, князь Литовский не любил Владимира Василковича, потому что не мог простить его отцу убийство своих братьев. Желая отомстить, послал Тройден войска на князя Владимира Василковича, а потом, «забыв любви Львовы» напал на город Льва Даниловича Дорогичин.
В 1278 году Тройден вместе со своим братом Спуртом/Сирпоутье воевал Ляхов и Ятвязей.
В 1283 году князь Довмонт с войском, с псковичами и полочанами пошел отвоевывать русские земли у Тройдена (по версии белорусско-литовских летописей – хотел забрать Литву и Жмудь для себя). У Полоцка Довмонт войско распустил «мыслячи не войною, але фортелем яким брата Тройдена забить и столицу отчизную литовскую достати». Так или иначе, но летописи сообщают, что Довмонт направил шесть своих подданных убить Тройдена. Эти шестеро стали ждать Тройдена из бани, стоя по обеим ее сторонам, «якобы скаржитися» (жалуясь). Когда Тройден вышел из бани, они его «киями (палками) забили, а сами поутекали».
Белоруско-литовские летописи сообщают, что Лаврыш, когда узнал о смерти отца своего, решил отомстить Довмонту. Он оставил чернецкий чин, собрал войско и пошел к Полоцку на Довмонта, где над озером была большая битва. В этой битве Лаврыш убил Довмонта и взял Полоцк.
Однако, эти сведения не соответствуют действительным: Довмонт умер 20 мая 1299 года по причине болезни – в Пскове в то время мор был. Поэтому Лаврыш не мог убить Довмонта. А в 1283 году Лаврыш - Лаврентий Тройденович собрал всех панов и бояр литовских и жмудских на поле в Керново и учинил сейм, на котором от своего великого княжения отказался. Поэтому и воевать с Довмонтом Лаврыш не мог.
На сейме Лаврыш сказал панам, что его братья: Голшин сын Олкгимонт и Кедрусов сын Кгинвил еще малы и не годятся на панство. Предложил им взять себе господаря доброго, кто мог бы защищать Великое княжество Литовское: Витеню, который был маршалком у его отца Тройдена. Этого Витеню узрел Тройден еще младенцем в именьи Айрякгола в Жмуди, принадлежащем гербу Колюмны. Взял мальчика к себе коморником, потом назначил маршалком. Был Витеня ко всяким делам годный. Паны и бояре приняли Витеню за пана.
Там же в Керново Лаврыш/Лаврентий Тройденович подал Витене из рук своих меч голый, заклиная его, чтобы не забывал, был «чулым» (бдительным), умел неприятеля, наступающего на панства его, громить.
«Року 1283 Витен застал князем литовским. Посадив на столице княжеской Витеню, мужа в рыцарстве дельного, из герба и фамилии старожитной князей римских Колюмнов, в ту краину полночную Жемойтскую (Жмудскую) с Палемоном в окрутах морем занесенных», Лаврентий сразу поехал до монастыря Лаврентийского, который сам построил над Неманом, и там в черничестве жизнь свою закончил. «Тут уже скончился род и фамилия княжат литовских з гербу Китавруса», их потомство на удельных княжествах осталось.
В 1289 году сын Наримута/Наримонта/Герденя Андрей стал игуменом, именовался Андреем Пречистым, был послан князем Михаилом Ярославичем «на Киев на епископью» к митрополиту Максиму.
Князь Довмонт (Тимофей) 33 года (с 1266 по 1299 год) княжил на Псковской земле (не управлял: Псков, как и Великий Новгород, Великие Луки и другие города на северо-западе Руси, управлялись еще в те времена посадниками, избираемыми на вече от всех сословий на семь лет). Считался князем Полоцким и Свирским. От него пошли князья Свирские. Фамилия возникла скорее всего от земли у озера Свирь, что сейчас в Мядельском районе Минской области («вир» – это «водоворот»). Но, возможно фамилия возникла от названия реки Свирь, потому что ходил Довмонт и в завоевательный поход в земли Поморья.
Ходил Довмонт и на «Вируаны» (Вирскую землю). Древний город Вир, от которого получила название земля, скорее всего находился в районе местечка Виру, где поселок Куртна волости Алутагузе в уезде Ида-Вирумаа Эстонии, но, возможно и где город Выру, расположенный на плоскогорье древней долины у озера Тамула, в 57 километрах от эстонского города Тарту. Иван Грозный вернул в свои владения много древних русских земель, в том числе «Вирскую землю и весь Вирский уезд».
Святой благоверный князь Довмонт, в крещении Тимофей, защитник Пскова и его владений, почитается народом до настоящего времени.
Послесловие
Маршалок Витеня «из герба Колюмны»/Колонны (его предки были воинами князей – правителей Жмуди, палемоновичей) стал великим князем жмудским, литовским и русским, а столицей своей сделал родовое место Палемоновичей – Керново. Однажды Витеня был «поражен громом», от чего и умер.
После его смерти великим князем литовским стал сын Витени Кгидимин/Гедемин.
Гедемин перенес столицу в Троки (старые), а спустя время – в Вильно. Он держал при себе «ворожбита» Лиздейко, от которого потом пошел род Радзивиллов, приобретших титул князей Священной Римской Империи в 1518 году.
У Гедемина было семь сыновей и дочка Ганна, которую он выдал за Владислава Лосктьку (сына короля Казимира из Ляхов), у них дочь Ядвига.
От первой жены у Гедемина было два сына:
- Монтвид, князь карачевский и слонимский. Он умер вскоре после смерти Гедемина в 1339 году;
- Наримонт/Наримант (в крещении Глеб), князь туровский и пинский. Погиб в битве на реке Страве;
От второй жены – русской княжны Ольги - было два сына:
- Ольгерд/Олкгирт, князь Крева. Женившись на дочери витебского князя приобрел Витебск и княжество витебское в приданое за женой. У Ольгерда было 12 сыновей, в том числе Якгайло/Ягайло и Скригайло/Скиргайло;
- Кейстут, князь троцкий и всей земли Жемойтской. У него было 6 сыновей, в том числе Витовт.
От третьей жены – русской княжны Еввы – было три сына:
- Любарт/Люборт (в крещении Владимир), князь волынский;
- Корята/Кориат (в крещении Михаил), князь новогрудский;
- Евнутий/Евнутей, князь виленский и великий князь литовский.
Гедеминовичи и Радзивиллы много бед принесли народам Белой Руси и Малороссии, считая их «быдлом» и эксплуатируя жесточайшим образом.
В них уже не было крови царей Византа (первого Рима)/троянцев/юлиев ни по линии палемоновичей, ни по линии рюриковичей, ни по линии первого царя Бая/Бела, имевшего прозвища Немиря/Нимрод и Аркад.
***