Легко, конечно, поколеньям ошибки прошлого судить
победы где от пораженья судьбу решали: жить- не жить...
1)
Из интернета
..............
Русская Семёрка
19 сентября 2019
Харьковский котёл: почему наступление Красной Армии обернулось катастрофой
31 мая 1942 года Совинформбюро сообщило о том, что советским войскам удалось, в результате своего наступления под Харьковом, сорвать готовившийся противника на ростовском направлении. При этом сообщалось о больших собственных потерях, в том числе до 5 тысяч человек убитых и 70 тысяч пропавших без вести. Немецкие потери, правда, как обычно, указывались значительно больше. Так изящно Совинформбюро скрыло масштабы крупнейшего, после октября 1941 года, поражения советских войск.
Разбить немцев к концу 1942 года
Победа над немцами под Москвой зимой 1941/42 г. вскружила головы советскому высшему командованию. Хотя окончательные цели зимнего наступления не были достигнуты Красной армией, тем не менее, в Ставке у Сталина и в советском Генштабе считали, что вермахт обескровлен. Генштаб, докладывая Сталину об итогах зимней кампании, оценивал потери германских войск, начиная с 22 июня 1941 года, в 5-6 миллионов человек (фактически же, как теперь выясняется, они едва превышали 1 миллион). В праздничных приказах по случаю 23 февраля и 1 мая 1942 года Сталин давал установку на достижение в 1942 году решающей победы над врагом и освобождение всей территории СССР.
В советской историографии с середины 50-х по конец 80-х гг. господствовала версия, что наступление в мае 1942 года на Харьков было предпринято по личной инициативе маршала Семёна Тимошенко, занимавшего пост главнокомандующего Юго-Западным направлением. Но его инициативу одобрил Сталин, а Генштаб был поставлен перед фактом такого решения. Однако сейчас известно, что советское высшее командование готовилось к возобновлению летом 1942 года наступления по всем фронтам.
На юге предполагалось освободить Крым и левобережную Украину, выйти к Днепру. На западном направлении советское командование планировало ликвидировать ржевско-вяземский плацдарм противника. Ставилась также задача деблокировать Ленинград.
В Ставке и Генштабе при этом знали, что немцы тоже готовятся к наступлению. Замысел состоял в том, чтобы упредить противника – сделать то, что не удалось летом 1941 года.
Советский план
Зимой 1941/42 г. советские войска уже пытались, но неудачно, взять Харьков. Тогда в результате их наступления образовался выступ к западу от реки Северский Донец. Теперь этот выступ (Барвенковский) занимали 9-я и 57-я армии Южного фронта и 6-я армия Юго-Западного фронта. Армии Южного фронта должны были прикрывать вытянутый фланг наступления. 6-я армия, усиленная двумя танковыми корпусами, должна была использовать Барвенковский выступ в качестве плацдарма для наступления. Ей предстояло нанести удар в обход Харькова с юга. Навстречу ей северо-восточнее Харькова наступала 28-я армия. Связку между ними обеспечивала 38-я армия. Их задачей было взять город, захватить в клещи восточнее Харькова 6-ю немецкую армию и уничтожить её.
Ход сражения
Наступление началось 12 мая и развивалось вначале весьма успешно. За неделю советские войска прорвались южнее Харькова на фронте 60 км и на такую же глубину. Немцы не торопились с ликвидацией прорыва, чем создавали у советского командования иллюзию ослабления своего сопротивления. Они последовательно наращивали группировку своих войск напротив южной стороны Барвенковского выступа.
Противнику было выгодно, чтобы как можно больше советских войск в ходе наступления втянулись в оперативный мешок. Внезапно 17 мая 1-я танковая армия немцев перешла в наступление против 9-й армии Южного фронта, нанося удар под основание Барвенковского выступа. Советское командование поздно отреагировало на изменение оперативной обстановки. Только вечером 19 мая, когда стало ясно, что имеющиеся войска не смогут сдержать немецкий удар, был отдан приказ прекратить наступление на Харьков. Требовалось укрепить фланг барвенковской группировки, авангард которой к тому времени находился в 120 км от места, где наносился немецкий удар.
Слишком поздно предпринятые перегруппировки уже не смогли на что-то повлиять. 23 мая 1-я танковая армия врага, пройдя вдоль Донца, соединилась у Балаклеи со своей 6-й армией. В окружении оказались 6-я армия Юго-Западного фронта и 57-я армия Южного фронта, занимавшая самую дальнюю оконечность Барвенковского выступа. Вместо плацдарма он стал ловушкой для находившихся там советских войск.
Итоги и последствия
Немцы взяли добычу мёртвой хваткой. Бои в окружении продолжались до последних чисел мая. Прорвались к своим только 27 тысяч солдат и офицеров. Немцы сообщили о взятии ими 240 тысяч пленных, об уничтожении или захвате 2026 орудий и 1249 танков. Установленные ныне историками на основе архивных документов данные о советских потерях ближе к немецким цифрам, чем к тем, что указывались в сводках Совинформбюро. В Харьковской операции войска Юго-Западного и Южного фронтов безвозвратно потеряли 170 958 человек.
Впервые с начала войны советское руководство открыто признало большие потери собственных войск, назвав конкретные цифры. Правда, они были резко занижены, а потери немцев – напротив, необоснованно увеличены, чтобы казаться выше советских. Тем не менее, особенно по упоминанию большого количества пропавших без вести, это был новый тон советских официальных СМИ. Немецкий генерал Курт Типпельскирх, а за ним и другие историки, полагали смысл такого заявления в том, чтобы показать западным союзникам СССР необходимость срочного открытия второго фронта.
Харьковское сражение, вопреки официальному сообщению, не сорвало, а облегчило немцам развёртывание большого летнего наступления 1942 года.
2)"Танковые сражения" 1939-45гг- Ф.Меллентин
(немецкий генерал гитл-й Германии)
........
.............
"Манштейн сохранял полное спокойствие, он даже с удовлетворением наблюдал за продвижением русских. 17 февраля Гитлер вновь прибыл к Манштей-ну и потребовал, чтобы он немедленно захватил Харьков обратно. Манштейн объяснил, что чем дальше на запад и юго-запад продвинутся русские, тем больший эффект даст его контрудар. Он втягивал русских в крайне опасный для них котел, так как оперативная группа Кемпф благодаря полученным подкреплениям, в том числе гренадерской моторизованной дивизии "Великая Германия"{194}, прочно удерживала оборону под Красноградом.
21 февраля оперативная группа Холлидт и 1-я танковая армия прочно удержив али фронт по берегу реки Миус и северо-восточнее Сталине. Северо-западнее этого города 4-я танковая армия была готова нанести контрудар; [183] справа находился 48-й танковый корпус в составе 6, 11 и 17-й танковых дивизий, а слева располагался танковый корпус СС в составе двух танковых дивизий — "Лейбштандарте" и "Рейх"{195}.
22 февраля эти пять танковых дивизий начали свое наступление в северозападном направлении. Удар наносился по сходящимся направлениям и осуществлялся при тесном взаимодействии всех соединений. 48-й танковый корпус наносил удар на Барвенково, и его стремительное продвижение явилось для русских полной неожиданностью. Через несколько дней 17-я танковая дивизия, наступавшая на правом фланге, вышла к Северному Донцу на участке Изюм, Протопоповка, а танковый корпус СС овладел Лозовой и установил контакт с оперативной группой Кемпф, которая наступала с запада.
Местность была почти вся открытая, слегка холмистая, со множеством замерзших ручьев. Она напоминала район западнее Сталинграда и очень походила на пустыню в Северной Африке. Русские войска, откатывавшиеся назад на север, были видны за 13 — 20 км, и артиллерия могла успешно вести по ним свой губительный огонь. Некоторым русским соединениям удалось избежать ловушки, но 1-я гвардейская армия и танковая группа Попова понесли огромные потери в живой силе и технике. К 6 марта несколько крупных танковых соединений и один кавалерийский корпус русских были полностью отрезаны 4-й танковой армией и оперативной группой Кемпф. Русские потеряли 615 танков и свыше 1000 орудий. 48-й танковый корпус продвигался к этому времени уже восточнее Харькова, и к середине марта немецкие части вновь прочно удерживали Северный Донец фронтом на восток. Танковый корпус СС также продолжал успешное наступление: 15 марта немецкий флаг вновь развевался над главной площадью Харькова.
На фронте 1-й танковой армии между Лисичанском и Изюмом русские тоже были разбиты и отброшены за Северный Донец. Таким образом Манштейн за несколько недель сумел осуществить успешный отход, провести контрудар, ликвидировать угрозу окружения, нанести большие потери победоносному противнику и восстановить сплошной фронт на юге от Таганрога до Белгорода. Хотя по количеству дивизий соотношение доходило до 8 : 1 в пользу русских{196}, эти боевые действия еще раз показали, что могли сделать немецкие войска, руководимые опытными командирами по здоровым тактическим принципам, когда их не сковывали требованием "держаться любой ценой".
Учитывая сложность проблем, стоявших перед Манштейном в декабре 1942 — феврале 1943 года, можно сказать, что вряд ли кому-нибудь из полководцев периода второй мировой войны удалось достигнуть такого успеха, каким являлся вывод немецких армий с Кавказа и последующий контрудар на Харьков. Немецкий военный публицист Риттер фон Шрамм говорил о "чуде на Северном Донце", но никакого чуда не было. Победа была достигнута мастерским анализом и расчетом.
Для контрудара 4-й танковой армии в феврале и марте было характерно следующее:
1. Вышестоящие командиры не ограничивали маневра танковых соединений, а ставили перед ними задачи на большую глубину.
2. Танковые соединения не беспокоились о своих флангах, так как высшее командование располагало, хотя и сравнительно небольшими, силами пехоты для обеспечения флангов. [184]
3. Все командиры танковых соединений, до корпуса включительно, во время боя находились непосредственно в боевых порядках своих войск.
4. Атака предпринималась неожиданно для противника как по времени, так и по месту.
Фельдмаршал фон Манштейн доказал этой операцией, что массированным атакам русских нужно противопоставлять маневр, а не позиционную оборону. Слабость русского солдата — в его неспособности преодолевать встречающиеся неожиданности, и в этих условиях его легче всего победить{197}. Манштейн знал эту слабую сторону русских. Он также отдавал себе отчет в том, что его сила заключается в лучшей подготовке подчиненных ему командиров, в их способности к самостоятельным действиям и умелому руководству. Поэтому он мог позволить своим дивизиям отступить на сотни километров, чтобы затем неожиданно нанести сокрушительный удар. "