Однажды занесла нелегкая в не самый благополучный район города. Время было вечернее. Осень вовсю вступила в свои права. Дождь, грязь, лужи, тоска.
Вдруг где-то неподалеку послышались гневные женские крики. Поскольку местность даже днем считалась небезопасной, я сразу приготовился драпать. Но прошла минута, две, три, никто не пытался напасть либо потребовать: «Жизнь или кошелек».
Осмелев, я подошел к старой обшарпанной двухэтажке. В сумраке прочел ржавую вывеску: «Наркологический диспансер». Вокруг здания было несколько больших луж. Чуть поодаль стояло с полдюжины древних жилых бараков. Их обитатели выходили на улицу только ночью. Днем они мирно почивали в похмельном сне.
Наркодиспансер был открыт. В нем имелось несколько палат, в которых круглосуточно приходили в себя проигравшие борцы с алкоголем. Все лечение сводилось к паре капельниц и витаминам. Буйных выгоняли на волю. Одна палата была рассчитана на анонимных пьянчуг.
Возле диспансера разворачивался триллер.
Две трезвые девушки злобно штурмовали входную дверь. Дежуривший в здании полицейский умело и быстро заблокировал её изнутри. Попинав преграду, барышни начали кричать под окнами диспансера.
— Лёнька! Титька собачья, а ну, выйди, сволочь! – надрывалась одна, более крупная и могучая. При хорошем раскладе она могла стать чемпионом мира по толканию ядра.
— Леонид! Покажись в окно, мудозвон! – орала вторая, пониже и поплотнее. В параллельном мире мадам легко выигрывала бы турниры по становой тяге.
Наоравшись, дивчины перевели дух и тяжело посмотрели друг на друга. Не сговариваясь, молча сошлись врукопашную. Драка Годзиллы и Конга или Хабиба и Конора меркнет рядом с той битвой.
Малорослая фрейлен, подпрыгнув, умело вцепилась в шевелюру своей высокой соперницы и всем весом резко дернула её вниз. Если бы этот бой показывали в UFC, такой прием точно вызвал громкое одобрение профессионалов. В обмене ударами у приземистой девки шансов было немного. Ее бы просто забили, как гвоздь по самую шляпку. Противник превосходил низкую сударыню в размахе рук, ширине плеч, обхвате шеи, весе, да вообще во всем, кроме злости. Попавшись на подлый трюк, высокая барышня стала вырываться, как волк из капкана. Я бы точно ее не удержал. А низкорослая красотка продолжала тянуть волосы соперницы и еще умудрялась пинать ее грязными сапогами. Спустя миг, обе панночки с шумом рухнули в лужу.
Началась яростная возня. Никто не хотел уступать.
Я осторожно подошел к лежавшим в луже дамам и вежливо кашлянул. Невероятно, но обе фурии как-то смогли извернуться и презрительно на меня посмотреть. Никто ничего не сказал. Бой продолжался.
Любая из них легко могла устроить мне взбучку. Поэтому я не рискнул разнимать злых тигриц. Присев возле них на корточки, я закурил. Картина была просто нереальной.
Как я понял, обе чудачки синхронно пришли в диспансер проведать одного и того же парня. Причем до сегодняшнего вечера девчата не знали, что избранник вел себя не эксклюзивно. Неприятное открытие привело их в ярость.
Прождав пять минут, я предложил милашкам сделать перекур. Меня дружно послали в зад.
Из диспансера несмело вышел страж порядка. Подойдя к луже, он вытащил папиросу и закурил.
— Давно лежат?
Я посмотрел на часы.
— Да уже почти семь минут. Не хотят вставать. Это личное.
Фараон покачал головой.
— Замерзнут же, дуры. Из-за какого-то говнюка так страдать. Любовь зла.
Возня многократно усилилась. Видимо, каждая хотела забрать себе драгоценного Леонида.
— Наверно, мачо какой-то у вас с бодуна лечится, раз из-за него такая дуэль, – уважительно сказал я стражу порядка. Девчонки засопели.
Полицейский затянулся и недоуменно ответил:
— Да ничего подобного! Обычный плюгавенький мужичок с ноготок. Говорит еле слышно. Тощий, лысый. Ходит в дырявых подштанниках. В них и приехал. А к нему каждый день вот такие дурехи приходят и под окнами плачут. Еду приносят, лекарства, деньги. Чего они в нем находят? Он сейчас под капельницей лежит. А эти шаболды тут друг друга убивают.
Боевые действия немного стихли. Амазонки переваривали полученную информацию. Я загодя отошел от их лужи. Коп тоже тихо исчез и закрыл изнутри дверь диспансера.
В вечерней тишине из наркобарака послышались крики:
— Рыбка! Пышка! Я вам потом все объясню. Идите домой.
Видимо, подал голос альфа-самец.
Услышав рев главы прайда, львицы решили прекратить схватку.
Высокая барышня, Пышка, поднявшись из лужи, начала приводить прическу в порядок. Малорослая, но не менее опасная, Рыбка, отряхивала куртку. Вид у красоток был отпадный.
Поняв, что больше ничего интересного не предвидится, я потихоньку двинулся своим путем.
Через несколько дней, в пятницу, мы собрались с приятелями за кружкой пива. Я рассказал о битве в луже. Парни загрустили.
— Вот так живешь, работаешь, занимаешься спортом, читаешь книги. А на тебя не клюют. И тут какой-то дохлый мачо в дырявых кальсонах, еле ходит, весь чешется, а на него целая очередь. И что в голове у этих баб?! Потом жалуются, что все мужики – сволочи.
Я отметил, что самого Леонида тогда не видел и о его достоинствах судить не могу. На пацанов довод не подействовал. По итогам бурных дебатов пришли к единому мнению, что понять женское поведение нереально.
Спустя время я узнал, кто был тем Бельмондо, из-за которого дамочки так рьяно дрались в грязи под дождем. Но это уже совсем другая история.