Дедушки моего уже нет. Он умер 13 сентября в начале первого. В этот день я была в школе, после школы у Таньки. Мы с ней печатали фотографии. Было у меня в тот день хорошее настроение и не было никаких плохих предчувствий. Правда, когда мы с Танькой печатали, то мне надоедало считать выдержку, хотелось спать.
Пришла я домой поздно, пол одиннадцатого, дома, наверное, все спали, света не было, я постучала. Дверь открыл Жорка, он мне и сказал, что дедушка умер. Я не заплакала, но мои бодрость и энергия пропали. Я ни о чем не говорила. Постелила себе постель и легла спать. Не помню, о чем думала перед сном. Наверное, о дедушке.
Утром Жорка собрался к Катьковым, я сказала, что пойду с ним. Стала одеваться, тут пришла мама. Первые её слова были такие: "Доченька, дедушка-то наш умер". Вместе с ней поплакали. Жорка пошёл, а мы с мамой ещё собирались.
Пришли с мамой к Катьковым, первой нас встретила тётя Нина. Людка вытирала или стелила на стол клеенку. Она была в чёрном платке Из комнаты вышел Генка, сказал мне:" Пойдём. Не боишься? " Я ничего ему не ответила и вошла в зал.
Здесь посередине на табуретках лежал дедушка. Голова у него была маленькая и кожа казалась такой тонкой. Лоб покрывала полоска бумаги. Лицо было жёлтым, неживым, каким-то неестественным. Нос казался таким большим и заострённым, выделялись две крупные ноздри.
Справа от него сидела его сестра, баба Федора, веточкой сгоняла мух. Рядом с ней бабушка Лесяна. Увидя меня, она сразу заплакала и запричитала. Я не смогла удержаться от слез. В зале, в креслах ещё сидели баба Мотя, баба Галя, Людкина бабушка, и ещё одна бабушка, я её не знаю.
Вся мебель в зале была покрыта белым. На столе, у изголовья были разложены хлеб, конфеты, печенье, кутя. На шторе было прикреплено полотенце. Вот так я всё запомнила.
Умер дедушка, как все говорят, тихо, ничего никому не сказав. Он умер от рака желудка и боль его так душила, что он уже ничего не мог говорить.
Вот и нет моего дедушки, нет и всё. Неужели его нет?! Дедушка мой, миленький! Ох, как тяжело на душе! Слезы сами потекли. Всё, я больше не буду. Мне хотелось, чтобы хоть что-нибудь было памятью о дедушке Грише. Пусть будет эта запись.
27.09.1975 г. Сальск