Третий приезд в деревню Федора Конюхова состоялся ноябрьским утром две тысячи двадцать первого года. Поздняя осень здесь проявлялась повсюду. Деревья освободились от листвы и теперь легко и плавно раскачивались на фоне храмов и часовен, словно корабельные мачты сказочного фрегата.
Предрассветная тишина. На улице никого. Я подошел к дому отца Федора и стал подниматься по крутым ступенькам крыльца. Вдруг резко открылась дверь, и предо мной предстал хозяин.
От неожиданности я растерялся, а он улыбнулся, благословил, обнял.
Я сообщил, что привез очередную партию книг и лопаты, для посадки деревьев, о чем шла речь в прошлый раз.
Мы направились к гостевому дому, выгрузил книги, и вернулись на улицу. Федор повел меня в небольшой храм.
Там я спросил, проводятся ли здесь службы и когда возможно попасть на литургию? Вопрос этот задавался мной ранее в переписке, но остался без ответа. Сейчас я вновь затронул тему. Федор молчал, будто не слышал. Мы покинули храм, и он быстрым шагом стал удаляться к лесу, махнув рукой, мол, следуй за мной.
Подошли к маленькой деревянной часовне. Он спросил:
-Ты молился сегодня, утреннее правило читал?
-Нет, отче, не успел, сразу к вам поехал.
-Понятно – нахмурился Федор - Возьми молитвослов и читай в голос, я буду неподалеку. Нельзя без молитвы. Нужно чтобы в деревне она чаще звучала. Начинай.
Федор ушел, я взял молитвослов и полез в карман за очками, но их там не оказалось.
- Наверняка оставил в машине. – Пронеслась мысль.
Что делать? Я вышел из часовни пошел к автомобилю, однако заметив вдали фигуру Федора, остановился.
Было как то неловко. Чтение молитвы прервано. Оправдание, что забыл очки, звучало нелепо. Я вернулся. Выбрал молитвослов с крупным шрифтом, но всё равно видел нечетко. Текст расплывался.
Попытался читать. И вдруг, потихоньку молитва пошла. Оказалось, что слова помню. Едва глаза ловили заглавную букву, как слово молитвы всплывало в памяти и дальше всё завершалось само собой.
Это было удивительно. Так и прочел до конца. Оставил молитвослов, постоял перед иконами. Суета и напряжение, давившее на плечи, ушли. Будто чистой росой умылся.
Вышел на улицу совсем в ином расположение духа. Захотелось поделиться ощущениями с отцом Федором. Поспешил к домику и увидел, что он уже встречает гостей.
В тот день приехали две съемочные группы. Одна из Москвы, другая из Тулы. Но, что-то было не так. Сложилось впечатление, что кто-то прибыл без согласования, получилась накладка, и Федор немного расстроился. Приходилось менять планы
Федор всё время откладывал начало съемок, давал распоряжение строителям, бегал в разные концы деревни, а затем просто исчез.
Съемочные группы расположились в доме, и пили чай. Постепенно я стал догадываться, что главный герой исчез надолго. Вышел из домика и спросил у строителя, куда девался Федор?
Парень указал рукой в сторону поля. Я прыгнул в машину и поехал туда. Через пару километров увидел группу мужчин, устанавливающих крест у дороги. Федор был среди них.
Картина была мне знакома.
Я вышел из машины и, наученный прежним опытом, стал помогать рабочим. В поле дул сильный ветер. Было холодно. Все старались работать быстро и слаженно.
Вскоре на машине подъехали телевизионщики. Они, видимо, тоже догадались, куда исчез Федор. Операторы сходу начали снимать. По-прежнему все работали. Мы с Федором таскали кирпичи и бросали в яму.
Операторы заходили с разных сторон. Ветер усилился, начал моросить холодный дождик. Молодые, худенькие журналисты замерзли, съежились, стоят, дрожат и снимают.
Федор смотрел, на них, смотрел, а потом крикнул в сторону женщины, руководителя съемочной группы:
-Ирина, ну, что вы стоите и мерзните. Ступайте в мастерскую, быстрым шагом ступайте. Пока доберетесь, согреетесь.
-Эх, молодежь. Никого бы из вас в экспедицию не взял.
Вы же должны двигаться, гореть. Разве так можно?
Ребята улыбались через силу, дрожали, но с места не сходили.
Наконец, крест установили. Все поехали к мастерской.
Однако, вместо посиделок, Федор повел группу к опушке леса, где двое мужчин сажали молодые сосенки. Несколько человек получили от Федора лопатки и вынуждены были к ним присоединиться.
Остальные, по-прежнему, снимали. Федор опять начал сокрушаться, подошел к девчушке, стоявшей с микрофоном, и спросил:
-Ты для чего сюда приехала?
-Взять интервью у вас.
-Какое интервью, о чём?
-О процессах, связанных с глобальным потеплением и экологическим кризисом, вызванным этими процессами.
Мы хотим, чтобы ваше авторитетное мнение было донесено для членов Международной климатической конференции, которая откроется на днях.
-Какие глобальные вопросы? - Продолжал возмущаться Федор.
Сколько же бездельников собираются на этих конференциях и чешут языками. Вот глобальный вопрос, сказал он, указывая на саженцы.
-Бери, сажай и всё, вопрос исчерпан. Если каждый, молча, посадит по деревцу, сколько пользы принесет. Ни одна конференция большего не сделает. Просто возьми, да посади деревце, два, три. Вот тебе и лес, и кислород.
Девчушка пыталась возразить, но Федор махнул рукой и пошел в сторону мастерской. Группа за ним. Там, в течение часа отвечал он на вопросы.
Говорил спокойно, подробно, без возмущения и раздражения. Было видно, что вопросы журналистов повторяются и изрядно надоели Федору, но он терпеливо отвечал на них, понимая, что людям нужно оказать внимание, ведь для многих это не простое любопытство, а работа.
После интервью одна группа попрощалась и уехала, другая осталась, но уже ничего не снимала. Мы попили чайку, перекусили и вышли на улицу. Федор опять повел всех к окраине леса.
Там продолжили высаживать деревца.
Лопаток на всех не хватало, потому копали по очереди.
Я посадил несколько саженцев и передал лопатку одному из операторов. После чего достал телефон и начал снимать.
И тут Федор неожиданно произносит, кивая в мою сторону.
- Вот он опять начал снимать. С утра первый приехал и
сразу же подавай ему отец Федор литургию, а сам даже не молился. Все заулыбались. Федор продолжал.
- Вообще то, вопрос такой звучит постоянно. Когда литургия? Можно ли приехать на службу? Ишь вы, какие.
-Будете в храме стоять и снимать, как сейчас, а Федор справляй службу. А потом скажете – Я был на литургии у Федора Конюхова. Нет, мои хорошие, так не пойдет. Ко всему прилагать усердие нужно. К молитве особенно. Очень серьёзное дело. Но вам привычней стоять и снимать.
Слова эти произносились как то особенно. Вроде нотки ворчания и недовольства слышались. Только в итоге выходило всё по-доброму. Без напряжения. И странное возникало ощущение, будто обличение, назидание идут, а чувствуешь, всё верно, в точку.
Пробивает до глубины души. Даже неловко и стыдно становится. При этом ни у кого нет обиды. Вокруг теплые улыбки. Словно в кругу близких друзей.
Вскоре саженцы закончились, нужно было отправляться за новой партией в поле. Подошло время и для съемочной группы уезжать. Отец Федор всех поблагодарил, обнял, благословил. Каждому что-то сказал на прощание.
После чего подал мне лопаты. Я пристроил их в багажник автомобиля, и мы поехали в сторону дальнего леса. Остановились в поле, где густо и беспорядочно росли молоденькие сосенки.
Мы стали их выкапывать и складывать в багажник.
И опять поражался я скорости и сноровке Федора. Как он орудует с лопатой. Ловкие отточенные движения. Ни одного лишнего.
Раз, два и готово. Деревце с корнем выкопано. У меня уходило в три раза больше времени.
Никакого утомления у Федора, я не замечал, а ведь он с самого утра на ногах и не знает покоя. Загрузили багажник и поехали назад.
По дороге я спросил:
-Отче, откуда столько сил и выносливость невероятная?
Наблюдаю и никак не пойму? С утра в непрерывном движении. Как так? Возраст по любому, не молодой.
-Верно, не молодой. Потому и нужно скорость увеличивать. Сколько дел завершить, да проектов воплотить. Некогда сидеть и болтать.
А вообще, чтобы отодвинуть старость, нужно не просто много двигаться, а очень много двигаться. Вот главный секрет сохранения силы и здоровья.
Видал, какая молодежь приезжала? Никуда не годиться. Или стоят, или сидят. Никакого интереса в глазах, задора, огонька. В человеке должен гореть огонь мечты. Всегда. Негасимое пламя фантазий, стремлений, амбиций. Тогда и полнота жизни ощущается, а не пустота.
Ну, какие можно сделать открытия, чего достичь без большой мечты? Все достижения человека связаны с мечтами и их реализацией. Только сейчас люди перестали о высоких вещах думать. Он глубоко вздохнул и замолчал. Мне, почему то, тоже захотелось безмолвия.
Вскоре мы вернулись к исходному пункту. Выгрузили саженцы. Уже стемнело, вновь заморосил дождь. Настала пора возвращаться. Расстались очень тепло. Он ещё раз поблагодарил за книги, благословил, пожелал счастливого пути и, глядя прямо в глаза, произнёс:
- Сережа, на мои шутки и назидания не обижайся. Потерпи, всё будет и литургия у отца Федора тоже.
-Ну, что вы, отче, какие обиды. Наоборот, ваши наставления мне очень полезны. Спасибо.
Мы ещё раз обнялись, после чего я покинул деревню.
Когда добрался до трассы, пошел мокрый снег. Порывы ветра усилились. Но в салоне автомобиля тепло и уютно, а в душе вообще настоящий праздник. Вновь задавал себе вопрос.
- А почему, что особого произошло?
Ответ тут же нашелся. Оказывается, что всего пара часов общения с человеком чистой души, носителем простых нравственных истин, само по себе, наполняет сердце светом и радостью, которой так не хватает в мире сегодня.
Слава Богу за всё!