Глубина

Глава 1
Лето 1981 года. День первый.
    Поезд до Симферополя уходил в половине девятого утра с Курского вокзала.
   В последний раз на юг Гордей Мазаев ездил ещё школьником с родителями. За последние пять лет учёбы в институте так и не получилось вырваться к морю. Обычно сразу после сдачи летней сессии Мазаев подавался на шабашку и до сентября вкалывал в составе студенческого стройотряда. Ведь столичная жизнь полна соблазнов, а вокруг столько симпатичных девушек… Даже регулярно получая повышенную стипендию, трудно чувствовать себя немножечко молодым плейбоем.
 Впрочем, на жизнь Гордей не жаловался, ведь они с ребятами делали, в общем, нужное дело. И в  отличие от «профессиональных» шабашников, были немного романтиками. Вкалывали «в охотку» - от зари до зари, и на совесть: коровники, свинарники, овощехранилища, которые построила их студенческая артель «Альтаир», простоят ещё долго. Ну и зарабатывали, что называется, по-взрослому.
     Да и в этом сезоне кое-кто из приятелей-пятикурсников решил в последний раз надеть форменную куртку стройотрядовца с надписью «Альтаир» на спине. Гордей и сам колебался. Друзья активно звали с собой. Откровенно говоря, за эти годы он уже так привык с началом лета срываться с парнями в деревню, что у него даже началось что-то вроде зуда - страшно захотелось снова сесть со всеми в старенький автобус и отправиться туда, где пахнет навозом, а по утреннему холодку тянет речной свежестью.
     И всё же после защиты диплома Мазаев принял решение махнуть «на юга», чтобы просто тупо валяться целыми днями на пляже, качаться на волнах, ходить на дискотеки, и целый месяц ни о чём не париться. Требовалось освободить голову от бесконечных «думаний», тогда нужное решение придёт само.
    А покумекать было о чём. В институте ему предложили аспирантуру. Многие о таком варианте лишь мечтали. Казалось бы такая удача, чего тут думать! Только ему уже порядком поднадоело быть «вечным студентом», хотелось попробовать настоящего дела. Да и батя твердит, что пора «попробовать профессию на вкус». А аспирантура мол от тебя никуда не уйдёт! Что ж, может отец и прав…
    В общем, требовалось спокойно разобраться в себе. А заодно отдохнуть, набраться сил. Ради поездки пришлось отнести в комиссионку модную куртку-«Аляску» и фотоаппарат. Приёмщик согласился взять вещи по заниженной стоимости, зато рассчитался сразу наличными. А иначе пришлось бы сперва дожидаться, когда сданные на комиссию вещи будут куплены. Это могло затянуться надолго. У него же в запасе всего-то 14 дней отпуска. Через две недели желательно вернуться – отец намекнул, что постарается помочь с трудоустройством. Обратно Мазаев планировал вылететь самолётом…
    Итак, получив в руки стопку купюр, Гордей почувствовал себя вольной птицей. Только вот купейных билетов на горячее крымское направление теперь было не достать. Ничего! Поедем плацкартой. Главное, поскорее вон из раскалённой поднадоевшей Москвы!

    В вагоне курортник забросил спортивную сумку на багажную полку и переоделся в спортивный костюм. У Мазаева была верхняя полка, но пока можно было посидеть возле окна, поглазеть на публику на перроне…
    Вскоре появились попутчики - семейная пара лет сорока. Вслед за ними появился парень примерно его возраста. Тощий, сутулый, какой-то весь нескладный и отчаянно лопоухий: крашенные в соломенный цвет нечесаные патлы чудака не могли «замаскировать» его стоящие почти перпендикулярно голове уши. На попутчике была пёстрая рубашка-ковбойка, завязанная узлом чуть повыше голого пупка, на груди огромный значок рок-группы Scorpions. Расклёшенные матросские штаны «стиляги» удерживались на его тощих «мощах» широким солдатским ремнём со здоровенной медной бляхой. Дополняли колоритный «прикид» старенькие кеды.
     За спиной на ремне у лопоухого висела гитара. В дополнении к ней он нёс кассетный «маг», которым небрежно помахивал при ходьбе, словно отправился прогуляться по району. Всё его курортное снаряжение каким-то образом уместилось в небольшую школьную сумку с надписью «Lada sport».
    Познакомились. Соседа по верхней полке звали Митяем или Митьком. Его сломанный нос натолкнул Гордея на предположение, что новый знакомый занимался боксом. Но оказалось, хоккеем - до седьмого класса. На этой почве разговорились. Обсудили позорное поражение нашей сборной от американских студентов на прошлогодней олимпиаде в Лейк-Плэсиде.
- Хорошо ещё, что в этом году наши частично реабилитировались на Чемпионате мира и на Кубке Канады – вставил сорокалетний хозяин нижней полки. Обладатель солидного брюшка и лысины представился парням просто Игорем.

      Колеса уже несколько часов ритмично стучали на стыках рельс, и Москва с ее нескончаемой суетой уносилась вдаль. Гордей раскрыл взятый с собой журнал. Но читать не хотелось, интереснее было просто глазеть в окно и предаваться грёзам…
      Зато сорокалетний сосед давно и с явным вожделением, поблёскивая стёклами квадратных очков, поглядывал на свежий номер «Юности». Вообще-то по вагону прессу носили. Пробежал даже юркий коробейник с набором фототкрыток умершего в прошлом году Высоцкого в обнимку с Мариной Влади. Но дефицитного чтива, естественно, никто не предлагал. Поэтому, перехватив очередной жадный взгляд Игоря, Гордей сам предложил ему журнал. 
     В благодарность супруга соседа угостили молодёжь домашними пирожками. И так как приближалось время обедать, на столе появились домашние котлетки, а также непременные в дороге сваренные вкрутую яйца, сосиски и плавленые сырки.
     Гордей весело сообщил, что родная бабуля «снарядила» его в дорогу курицей. И хотя она завёрнута в фольгу, но есть серьёзные опасения, что до завтрашнего утра бедняжка не доживёт - протухнет.
- А потому предлагаю расправиться с бабушкиным творением общими усилиями.
    Женщина добродушно улыбнулась.
- Правильно студент! – поддержал сосед сбоку, чьё место располагалось в проходе. В связи с отсутствием купейных дверей обстановка в плацкартном вагоне очень смахивала на привычную Гордею общагу, когда все вопросы решаются просто и сообща. «Боковой» тут же подсел к образовывающейся компании. Его вклад в общий стол состоял из двух солёных лещей и бидона с пивом.
     Все дружно принялись доставать заготовленные в дорогу продукты; весело нарезать докторскую колбаску, огурчики, хлеб; открывать консервные банки сайры, шпрот, минтая. Появлялись и откровенные деликатесы (под восторженно приветственные восклицания), которые практически невозможно было приобрести в продуктовых магазинах. Навроде банки рижских консервированных шпрот, финского плавленого сыра «Виола» в аккуратном лоточке с красивой блондинкой на крышке и финского же сервелата. Такие вкусности обычно выдавались работникам солидных учреждений – НИИ или оборонных заводов в качестве праздничных продуктовых заказов. Часто ценные баночки откладывали для особо торжественных ситуаций или чтобы побаловать себя в отпуске, как в данном случае. Так что стол получался не хуже, чем на картинах старых мастеров, которым в минувшие «тощие» века обычно заказывали изображать пышнотелых аппетитных женщин и гастрономическое изобилие.
     Митёк включил свой кассетный магнитофон «Весна». Вообще-то у него имелись отличные «фирменные» записи самых модных иностранных групп. Из нашего же родного: «Машина времени», «Автограф», «Аквариум» и прочий рок-андеграунд. Имелся и блатняк. Но для данной компании подобный репертуар не слишком годился.  Возрастным попутчикам хотелось чего-нибудь из популярной эстрады типа Анне Вески, Леонтьева или Пугачёву. На худой конец подошёл бы французский оркестр Поля Мориа. Как компромиссный вариант, устраивающий всех, были выбраны монологи Геннадия Хазанова. Один из самых знаменитых юмористов в Союзе ещё больше поднял всем настроение. Выпили по рюмочке за знакомство. Сосед сбоку оказался шахтёром из Горловки, что под Донецком. В глубоких морщинах, изрезавших его лицо, навечно въелась угольная пыль. Шахтёр стал рассказывать, что работа у него адская, зато в некоторые месяцы выходит по полторы тысячи целковых (при средней зарплате по стране в сто двадцать рублей). Работягу перебил дружный хохот от особо юморной реплики магнитофонного артиста. Лысый Игорь даже воскликнул:
- Дал же бог человеку талант болтать!
    Отчего-то горняку показалось, что смеются над ним. Особенно его задели слова соседа в очках. Интеллигент был примерно одного возраста с шахтёром и, как ему показалось, обвинял его во вранье. Пролетария это задело. Он решил, что очкастый ему просто завидует. Ведь кто он такой? Судя по виду, инженер какой-нибудь, или мелкий чинуша. И денег таких, поди, в глаза никогда не видывал. Ведь даже профессора и академики столько не получают! Чтобы умыть завиду шахтёр сунул руку за пазуху и небрежно извлёк толстую пачку бежевых сторублёвок в банковской упаковке. Сообщил:
- У меня с собой на кармане десять тыщ…так… на дорожные расходы.
 Это произвело впечатление.
- …А не боитесь? – после некоторой паузы уважительно поинтересовался лысый Игорь.
- Чего? – усмехнулся шахтёр.
- Жулья, например… Поездных воров – уточнил очкастый. – «Майданники» - кажется так  их называют. Большие спецы по вагонной тяге, я слышал.
- Ну уж дуля им! – пролетарий подземного труда сложил из пальцев соответствующую фигуру. - Вначале пусть вот этого отведают. -   Шахтёр потряс в воздухе пудовым кулачищем с синими вытатуированными буквами «ГЕНА» на волосатых пальцах и грозно прорычал: - Я за эти бумажки здоровье в забое гроблю! У нас мужички, если и дотягивают до пенсии, то очень недолго за государственный счёт шикуют. Так что пусть только попробует какая блатота поганая меня моих кровных лишить! За-ши-бу!
      И  на счёт курорта шахтёр Гена опасений не испытывал. Никто не посмеет залезть в карман рабочему человеку или как-то обмануть его. Ведь при нынешнем министре МВД Щёлокове милиция обеспечивает образцовый порядок в любимых местах отдыха советских граждан. Конечно, в «Известиях» или в «Правде» об этом не напишут, зато сарафанное радио докладывает народу, что в период летних отпусков «органы» вычищают из Крыма разные уголовные элементы. Совсем как в прошлом году в Москве, когда в преддверии Олимпиады все, кто бы мог испортить людям праздник, были отправлены из столицы «за сто первый километр».
- Так что Крым сейчас самое безопасное место в СССР! – заверил всех шахтёр.
- Это верно – охотно согласилась с ним супруга очкастого.
     Так за разговорами под весёлый перестук колёс время бежало почти незаметно. Хотя в вагоне было душно и пахло туалетом, но Мазаев этого не замечал. Ведь если последние пять лет своей юной жизни ты обретался почти исключительно в общагах, то отношение к комфорту у тебя неизбежно сложиться философски-терпимое. Его увлекло чувство единения с ещё недавно чужими ему людьми. На время они стали, словно одной семьей, собравшейся за родственным столом: откровенно рассказывали друг другу о своих бедах и радостях. Гордей искренне вникал в чужие проблемы и видел, что и его собственные тоже вызывают отклик в сердцах собеседников…
    Иногда мужчины выходили в тамбур перекурить (лысый Игорь не курил). Мазаев с шиком угощал новых приятелей из пачки с верблюдом. Отец с барского плеча презентовал сыну три пачки, так сказать «на представительские цели». Самому бате сослуживец из загранкомандировки привёз целый блок импортного курева. Лопоухий Митяй аккуратно вытягивал сигарету и с наслаждением смаковал заграничный вкус. Шахтёр же лишь посмеивался и принципиально курил свои болгарские.

Глава 2
      На больших остановках все спешили покинуть душный вагон, чтобы размяться, жадно вдохнуть свежего пряного воздух нового места, купить чего-нибудь. Гордей азартно приценивался к сувенирам и съестному товару, что выносили к поезду бойкие местные жители. Это была важная часть дорожного приключения - те самые впечатления, за которыми, собственно, и стоило отправляться в путь…
    Точно таким же непременным ритуалом являлся и обязательный поход в вагон-ресторан. Поэтому едва оконные стёкла позолотили лучи заката, Гордей стал подыскивать себе компанию для вылазки. Игорь с супругой и шахтёр нашли себе ещё партнёров и сели играть в преферанс. А сосед по верхней полке виновато протянул:
- Понимаешь, с деньгами сейчас…
- Да брось, Митяй! - дружески хлопнул его по плечу Гордей. 

    Зал вагона-ресторана был заполнен людьми. Пришлось ждать в предбаннике пока освободятся места.
    И вот, наконец, они сидят за подрагивающим столиком. За окном мелькают вечерние пейзажи, в которых уже отчётливо проглядывается южный колорит.
    Подошла толстая официантка довольно вульгарного вида с высокой пирамидой пережженных перекисью волос (такая причёска именовалась в народе «вшивый домик»), которую венчал кружевной кокошник. 
-  Здравствуйте! Что посоветуете? – доброжелательно поинтересовался Гордей. Перед ним было раскрыто меню с довольно разнообразным выбором блюд.
      Подавальщица бросила на него устало-презрительный взгляд и раздражённо объявила прокуренным голосом:
- Остался только борщ и рыбные котлеты с пюре. Могу также принести винегрет.
Это было всё. В отсутствии какого бы то ни было выбора пришлось согласиться на борщ и котлеты.
      Глядя вслед толстозадой официантке, Гордей философски заметил:
- Да, не балует нас общепит…
      А ведь за простую приветливость, да за простенький букетик на столе охотно простились бы такие, в общем-то, обыденные мелочи, как застиранная скатерть, несвежие занавески на окнах, пыльные плафоны и фальшивое изобилие в меню. Но не в этой жизни…
      С выбором напитков в ресторане тоже дело обстояло небогато. Однако Митяй азартно принялся агитировать что-нибудь выпить «для разворота души». Все уговоры более опытного Мазаева не рисковать и взять по бутылочке «пепси-колы» на него не действовали.
     Не дожидаясь согласия товарища по вылазке, Митяй сам на свои скромные средства заказал молдавский портвейн, именуемый в народе «бормотухой». Даже с ресторанной накруткой он стоил копейки, а пах будто горелой резиной. От чего вспоминалась старая шутка, что подобное пойло гонят из старых калош. Гордей уже забыл, когда в последний раз пил такую муть. В их студенческих компаниях столь забубёнными напитками брезговали. Но ничего не поделаешь, надо поддержать компанию. И вскоре Гордею сделалось не по себе от этой гадости, а может быть такова реакция несчастного желудка на здешние котлеты… 
    Митяю же совсем стало худо. Он побледнел, потом позеленел. Ещё недавно такой заводной, он как-то весь обмяк. «На ход ноги» преодолеть обратный путь бедняга уже явно был не в состоянии, так что Мазаеву предстоял «вынос тела».
    Гордей аккуратно приподнял набравшегося дружка под мышки, выволок его из-за стола, и потащил к выходу под насмешливые и презрительные взгляды посетителей.
    По пути Митяй бесконечно слезливо упрашивал не бросать его, чтобы он не стал добычей ментов, ибо эти стервятники упекут его в медвытрезвитель, «где людей привязывают к койкам, а на следующий день катают «телегу» на работу и в институт». По пути дружка стошнило. Случилось это в чужом вагоне. Сразу возникла здешняя проводница и преградила им путь. Женщина принялась браниться, грозить милицией. Пришлось откупаться трёшкой.

     Когда вернулись к себе, попутчики как раз закончили играть в преферанс и расписывали пулю. Едва взглянув на серо-зелёную физиономию Митяя, шахтёр Гена понимающе усмехнулся и веско констатировал:
- Ну, что, хлопцы, даёшь стране угля!
- Какого угля? – жалобно простонал Митяй.
- Понятно, что не каменного! – усмехнулся Гена. Он достал упаковку актированного угля и заставил Митю проглотить все десять таблеток. Большую часть ночи Гордей отпаивал приятеля водой и чаем и регулярно водил его в туалет. Только под утро Митяю стало немного полегче. Но весь остаток пути он трупом пролежал на своей полке…
 
    Ехали теперь по хлебосольной Украине с её продуктовым изобилием. После остановок вагон наполнялся ароматом свежих фруктов, варёной картошки, жареного мяса. Пассажиры возвращались возбуждённые, нагруженные розовыми гирляндами упругих сарделек, с кульками черешни и вишни, с бутылками янтарного прозрачного мёда. Очкарик Игорь с женой любовались купленными огромными помидорами величиной с детскую головенку, которые ещё на рассвете росли в поле. Супруги открывали запечатанные бумажными пробками бутылки с подсолнечным маслом и вдыхали аромат их содержимого, словно французские духи. 
     От всего этого богатства у Гордея самого «в зобу дыханье спёрло». Полчаса назад на очередной станции, спрыгнув с подножки вагона, он как зачарованный побрёл по платформе к перонному ларьку, увешанному сардельками, на прилавке которого высились разноцветные громады тортов и сладких пирогов, а на поддонах – «ковбаса» кровяная! После московского дефицита увидеть такое было шоком. Некоторое время он стоял и вдыхал неописуемый запах сытости. И все эти чудеса гастрономии были дёшевы и доступны… 
    Да, для всех путешественников наступил праздник продуктового изобилия кроме Мити. Он лишь страдальчески морщился и отворачивался к стенке. Парня мутило от одного вида еды. Ничего кроме чая в беднягу не лезло, и Гордей почти до самого Симферополя отпаивал дружка.
      В благодарность Митяй стал настойчиво зазывать Мазаева с собой. Его должен был встречать дядька на машине. По словам Мити, у родственника рядом с посёлком «Новый Свет» имеется двухкомнатная квартира. Своих детей у дядьки и его супруги нет, так что они будут только рады гостям. Правда, живут они в паре километрах от моря, но Митя не считал это большой проблемой:
- Если дядька будет занят на работе и не сможет сам нас отвезти, то регулярно ходит автобус почти до самого пляжа.
    «А почему бы и нет», - размышлял Гордей, ведь он ещё не решил, куда именно хотел бы отправиться. Просто планировал сесть в Симферополе на троллейбус до побережья, и там уже на месте определиться. Но Митя предостерёг его, что в это время у «дикарей», то есть авантюристов, путешествующих без путёвок на свой страх и риск, обычно возникают большие проблемы с поиском жилья. Всё, мол, переполнено, прибрежные посёлки теперь больше напоминают перенаселённые пчелиные ульи. Да Гордей и сам понимал, что рискует провести несколько ночей под открытым небом. А тут вроде зовут в гости, заодно будет возможность осмотреться. В конце концов, если не понравиться, то через пару деньков можно будет поблагодарить хозяев за гостеприимство, и отправиться дальше.

Глава 3
День второй
    В Симферополе Митяя встречал дядя – невысокий, подвижный круглый мужичёк лет пятидесяти. Курчавый, с красным лицом - он чем-то напоминал кабана. Случайно выяснилось, что и фамилия у него подходящая – Кабаненко.  Его нисколько не смутило, что вместо одного племянника прибыло двое гостей. Мужичок воспринял эту новость спокойно, даже порадовался за племяша:
- Вот и хорошо, племяш, хотя бы не скучно тебе будет у нас…
      По пути к своей машине дядька добродушно пожурил парня за беспорядок на голове и слишком нестандартную манеру одеваться:
А ты, Митька, всё выкаблучиваешься! - При этом он кивнул на Гордея: - Вон, хоть с друга своего возьми пример. Сразу видать человек в армии служил, наверняка был отличник боевой и политической подготовки.
     Ещё издали хозяин с гордостью указал на старенькую «Победу» с брезентовым верхом:
- Вон, моя старушка дожидается.
     Подошли к машине. Хозяин сложил раскладной тент и распахнул заднюю пассажирскую дверь.
- Прошу!
      Впервые Гордею предстояло прокатиться в кабриолете. Чудно было с непривычки чувствовать тёплый ветер в лицо и ловить на себе восхищённые и завистливые взгляды с тротуаров и из других автомобилей. Ощущение фантастическое! Будто в экипаже едешь. А вокруг зелёные горы, небо потрясающее, и ничто не мешает любоваться всем этим великолепием. Разве что сидящий за рулём балагур не умолкал ни на секунду. Пересыпая речь шуточками и прибауточками, митькин дядька беззлобно подтрунивал над молодостью; расспрашивал о жизни в столице; пересказывал москвичам местные байки. В общем, чувствовалось, что мужик мировой. А дома у него их уже ждёт накрытый стол: хозяйка напекла и нажарила столько, что не то, что двоих – большую компанию накормить до отвала можно! И ещё останется, чтобы завтра созвать всю местную родню, друзей и устроить большое застолье в честь московских гостей.
     На крутом серпантине старенький четырёхцилиндровый «движок» работал ровно, хотя шутник за рулём сразу предупредил, что машинка у него выпущена ещё при жизни Сталина и свой ресурс давно выработала. А потому, мол, если что – вся надежда на них – молодых и сильных: что закатят старушку в горку или удержат от сваливания в пропасть. Конечно, это был стёб. Чувствовалось, что мужичок души не чает в своей «старушке» и содержит машину в идеальном состоянии. Тем более удивительно было узнать, что «Победа», оказывается, не является личной собственностью митяева родственника. На ней он возит директора профсоюзного санатория. Специально для начальственного пассажира дерматиновая обивка заднего дивана была заменена кожаной. Всё остальное в машине (кроме волговского аккумулятора) было родное  - от рессор до матерчатой оплётки проводов высоковольтной электрокатушки.
 
      Перед тем как встретить парней, дядька Митяя успел заехать на базу и получить спортинвентарь для своего санатория. Больше дел на сегодня у него не имелось, и можно было ехать домой - садиться за стол. Разве что по пути надо будет заскочить в одно место и взять канистру домашнего вина.

     …Спустя примерно полтора часа пути на горизонте показалось море. Повернули на юг. Проехали старинную Генуэзскую крепость на вершине горы. Складывалось впечатление, что средневековая цитадель просто выросла из горы, настолько гармонично она вписалась в ландшафт. Вообще места пошли живописные! Слева внизу море, а справа -  красивейшие скальные и лесные горы. Водитель взял на себя роль экскурсовода и принялся рассказывать про крепость с её подземными туннелями и связанными с ними легендами...
    За несколько километров от «Нового Света» свернули на заправку. Пока заливали бензин, дядя с племянником заметили знакомого на горбатом «Запорожце». Тут же начались расспросы и рассказы про Москву.
    В это время возле соседней колонки парень в синем промасленном комбинезоне услужливо суетился возле белоснежной «Волги». Чтобы  с шиком подкативший на дорогой «лайбе» молодой человек не запачкался, заправщик сам открутил крышку с горловины бензобака и сунул в неё топливный шланг. Пока шло топливо, заправщик  разговорился с владельцем «Волги» (вообще-то на заправке было довольно шумно, и если бы Мазаев находился в обычной машине, то даже сквозь опущенные стёкла вряд ли хоть что-то разобрал из чужой беседы, а так невольно оказался в роли слушателя). Заправщик стал рассказывать автотуристу и его юной спутнице о здешних достопримечательностях. По виду это были молодожёны - узбеки или казахи.
     Хотя, судя по регистрационным номерам на машине с буквенным кодом региона «ТША», вероятно всё же приехали из Ташкента. Скорее всего, дети тамошней партийно-хозяйственной знати. Уж слишком свободно держаться - словно иностранцы. На лобовом стекле их «Волги» красовалась яркая наклейка Аэрофлота как официального авиаперевозчика прошлогодних олимпийских игр в Москве «Soviet Airlines  Official Olympic carrier» с олимпийским мишкой и прочей атрибутикой. Это пёстрая картинка на лобовом стекле символизировала свободу путешествий по классу люкс, доступному лишь золотой молодёжи. И не так уж важно, где именно твой папа занимает высокий пост – в столице или в богатом хлопковом регионе. В любом случае, благодаря принадлежности к элите, ты и твоя избранница или избранник избавлены от проблем и неудобств - обычных для большинства советских граждан…
    Тем удивительнее было видеть, что туристы-небожители заинтересовались рассказом какого-то парня с бензоколонки. Впрочем, всё  было не так просто. Огромный шар курчавых волос почти как у знаменитой американской правозащитницы негритянского происхождения Анжелы Дэвис и длинная борода делали заправщика похожим на хиппи, что для СССР само по себе выглядело привлекательной экзотикой. К тому же «человек-одуванчик» с огромной башкой производил впечатление добродушного парня. У него был светлый взгляд и приятная улыбка. Открытость и спокойная доброжелательность сразу располагали к нему людей. Гордею он даже напомнил образ главного персонажа американской рок-оперы «Иисус Христос суперзвезда»: такой же неказистый на вид, а взгляд любящий и какой-то пронзительный (Гордею повезло посмотреть легендарную рок-оперу на квартире у одного приятеля по видеоприставке).
     И подобно герою легендарного мюзикла, заправщик тоже как будто не преследовал никакого корыстного интереса. Даже отказался от щедрых чаевых за свои услуги. Дескать, под этим щедрым южным небом принято бескорыстно помогать человеку - просто потому что он тебе чем-то приглянулся. Эти двое на «Волге» были ему ровесниками, так почему бы не сделать гостям солнечного Крыма приятное – просто так, от души.
    Заправщик принялся расписывать парочке прелести какого-то особого места. По его словам, Ялта по сравнению с ним просто вонючая, переполненная туристами дыра. Ему же известен уголок местной природы, ещё не изгаженный современной цивилизацией. Мол, в прежние годы там была запретная территория. В начале пятидесятых сам Берия облюбовал в тех краях себе место под строительство новой дачи. Только вскоре его расстреляли, и строительство остановилось. Но кусок берега и прилегающая земля ещё лет двадцать оставались в ведении «органов». Везде пансионатов понастроили, а там их нет. Поэтому море там чистое, рыбалка великолепная, в лесу родники бьют и белки непуганые бегают. Отдыхают в «секретном» посёлке лишь те, кто сам от знакомых узнал. То есть, информация распространяется исключительно по «сарафанному радио». Местечко это у местных в шутку зовётся «Затерянным миром», а ещё «Жемчужной Ривьерой».
- И как это далеко? – заинтересовался смуглолицый владелец «Волги». Заправщик ответил, что на машине не так уж и далеко. И объяснил, где следует свернуть с основной дороги.
- Но Сабир, нас ведь ждут в интуристовском кемпинге! – напомнила своему спутнику подруга. Молодой человек рассеянно взглянул в её сторону.
- Да, да, я помню… - Только мысли его явно уже витали в так красочно описанном ему «раю». А заправщик наклонился к самому уху молодого человека, и по мере того как местный искуситель что-то тихо ему втолковывал, выражение лица молодого узбека делалось всё более мечтательным и одновременно азартным, пока наконец не стало совершенно непреклонно-решительным.
- Мы заедем туда, Гули! – объявил он спутнице свою волю.
     На Востоке не принято спорить с мужчиной, даже если ты и твой молодой муж комсомольцы. Это на людях вы можете презрительно критиковать дикие нравы предков, однако традиция жива. И она велит женщине, что последнее слово всегда остаётся за главой дома… 
     И всё же, если у тебя медовый месяц, не хочется выглядеть тираном в разочарованных глазах подруги. Заметив, как обиженно надулась его юная избранница, молодой человек смягчился и ласково проворковал:
- Тебе там понравиться, Гули. Если же нет, то мы сразу уедем. Обещаю тебе – Владелец «Волги» ещё что-то с нежностью добавил на своём языке, отчего щёки девушки зарделись, и она стыдливо опустила волоокие глаза. 
- Вам там непременно понравиться! – убеждённо повторил заправщик и обаятельно улыбнулся. - Поезжайте, не пожалеете! - Он даже записал парочке адресок, где можно будет остановиться: - Скажите, что от Алика. Хозяева специально держат гостевой домик для молодожёнов. Они хоть старики, но с понятием. - Заправщик понимающе подмигнул жениху: - Вам ведь нужно тихое место с красивыми видами из окна. И чтоб никто не мешал…

     …Гордею было очень неловко перед Митяем и его мировым дядькой. Их удивило и немного обидело то, как неожиданно он поменял свои планы. Но на то он и отпуск, чтобы быть постоянно открытым для новых приключений и возможностей. Мазаев попытался объяснить им свои мотивы. При этом менять принятое решение было не в его привычках. Так что любые уговоры были тут бессмысленны. В конце концов, они, кажется, поняли друг друга и душевно пожали друг другу руки на прощание. Дядя Митяя даже предложил подвезти его до нового места, но Гордей поблагодарил и отказался. Хватит и того, что он невольно обидел хороших людей.
    Забрав свою сумку, Мазаев вышел на шоссе и стал ловить попутку в обратном направлении. Вскоре на его поднятую руку притормозил грузовик с портретом Сталина на лобовом стекле.

Глава 4
   …Водитель грузовика остановил свой «ЗИЛ» возле неприметного съезда с трассы. Какой-либо указатель здесь отсутствовал. Не удивительно, что место, куда вела тайная дорога, прозывалось «Затерянным миром». 
    Метров через пятьдесят от шоссе Мазаев наткнулся на старый шлагбаум. Его запретительная стрела застыла в вертикальном положении, словно восклицательно поднятый палец. Судя по ржавчине и облетевшей краске, шлагбаум не опускали уже очень давно. Рядом зиял тёмными провалами окон полусгнивший дощатый остов будки часового. 
     Отсюда дорога начинала плавный спуск. Над головой одинокого путника сомкнулась высокая крона букового леса, едва пропускающая солнце. Здесь царил таинственный полумрак. Шагать по прохладе, вдыхая лесную влажность и слушая птичий щебет, было легко и приятно. Молодой человек отмахал километра два, пока ему не повстречался горный ручей. Он присел на камень, снял кроссовки и окунул ноги в прохладную воду. Было очень тихо. Вокруг деревья-великаны. Каждое горделиво стояло отдельно, отчего видно было далеко, словно в корабельной роще. От высокой влажности по земле клубилась полупрозрачная дымка, - то ли туман, то ли испарения растительности, как в тропическом лесу.
     Сбоку меж стволами как будто промелькнула чья-то тень. Гордей уловил движение краем глаза и сразу повернул голову. Светлое пятно бесшумно скользило по мягкой листве. Их разделяло довольно приличное расстояние. И всё же можно было разобрать, что своим силуэтом пятно мало напоминает зверя. Скорее человека невысокого роста, стройного, даже худенького – женщину или девочку.
     Затем откуда-то из глубины леса донёсся короткий низкий рык, напоминающий волчий, от которого неприятный холодок пробежал по позвоночнику. А вслед за ним слабый вскрик, будто отголосок затихающего эха, едва различимый на фоне плеска воды в ручье.
Гордей вскочил на ноги и крикнул:
- Эй! Вам нужна помощь?
     Лишь эхо от собственного голоса стало ему ответом. И всё же Гордей торопливо отыскал в сумке раскладной туристический нож. С этим нехитрым оружием он готов был немедленно броситься навстречу неизвестности. Если бы только знал, куда именно ему бежать: вокруг снова сомкнулись непроницаемая тишина и полная неподвижность.

Глава 5
    Небольшой уютный посёлок производил более чем приятное впечатление. Со стороны гор его окружали плавно спускающиеся по склонам виноградники и чайные плантации, а живописные улочки и утопающие в садах домики радовали глаз. В общем, место действительно оказалось красивое. В воздухе, помимо близкого моря, пахло розами. Гордей жадно вдыхал причудливую смесь ароматов кипариса и лавра, цветов и нагретых солнцем фруктов. После Москвы, где пахло асфальтом и металлической сыростью, было не надышаться. Одним словом он угодил в настоящий рай с атмосферой праздного отдыха.
   Удивляло лишь количество таких же приезжих курортников-«дикарей». Их оказалось не так уж и мало. Вопреки рассказам парня с заправки, этот затерянный мирок вовсе не производил впечатления такого уж тайного места для немногих избранных. Довольно долго приезжий новичок обходил частные дома в поисках жилья и везде получал отказ. Всё было забито отдыхающими.
  Наконец, в одном месте студенту улыбнулась удача в виде объявления на воротах «сдаётся жильё». Предлагалась раскладушка в фанерном сарайчике, где кроме него ютились ещё трое холостяков, с удобствами во дворе. Конечно, это был не санаторский двухместный номер с личным душем и туалетом. Но только ему особый комфорт без надобности, было бы место, где можно оставить свои вещи и переночевать.
   Уплатив хозяевам задаток за первые пять дней, Гордей переоделся по пляжной моде и не спеша побрёл в сторону моря. По пути Мазаев откупорил банку финского «Синебрюхофф». Страшно дефицитную заначку он специально приберегал ещё с зимы, чтобы вот так - с шиком откупорить этот атрибут немыслимой западной роскоши (предварительно Мазаев попросил у хозяина дома разрешения немного охладить пиво в холодильнике), символически отсалютовав в честь начала курортной жизни.   
 По пути он отметил, что с магазинами и кафешками в небольшом посёлке дело обстоит на удивление неплохо. За горячими пончиками стояло всего три человека, и возле тележки с мороженым тоже особого ажиотажа не наблюдалось. И это, не смотря на полуденное пекло. Где-нибудь в Ялте сейчас за пломбиром или стаканом прохладной газировки из уличного автомата народ выстраивается в длиннющие очереди, а тут все так вальяжны и доброжелательны друг к другу!
  Вот и сверкающее море. Из динамика мелодичный голос юной певицы задорно тянет протяжное: «А-а-а, крокодилы бегемоты…» из популярного кинофильма про красную шапочку. Мускулистый парень на спасательной вышке внимательно наблюдает за купающимися. Его строгий голос, усиленный мегафоном, предупреждает слишком ретивого пловца, что здесь не место для рекордных заплывов и следует немедленно вернуться обратно за буйки. Рядом с вышкой дощатая будка медпункта с большим красным крестом, нарисованным на стене.
 Народу на пляже много, но не так, чтобы яблоку негде упасть. Есть где расположиться, и чтобы к воде пробраться вовсе не требуется переступать через тела загорающих. Таких симпатичных преимуществ набиралось всё больше, так что, пожалуй, он всё же не ошибся, наведавшись сюда.
   Гордей сбросил шлёпанцы-вьетнамки и с непривычки поморщился, ступив босыми ногами на раскалённую солнцем гальку. Скорее в прохладную воду! С разбегу бросился в прибой. Немного впереди, стоя по грудь в воде к нему спиной, беседовали две симпатичные девушки. Проплыв под водой несколько метров, он шумно вынырнул рядом с понравившимися красотками, заранее предвкушая результат. И не ошибся: визг, и в лицо шутнику летит сноп брызг. Гордей с добродушным смехом принял заслуженную кару и поплыл дальше. Море было чистое и прозрачное.

   …Достаточно наплававшись для первого раза, он лёг животом на мокрую гальку возле самого прибоя: на сухой лежать было невозможно – уж очень жгла, а свободного пляжного топчана в это время дня было не найти…
   Прогревшись, Гордей перевернулся на спину. Набегающие волны ласково гладили ноги. Стал слушать море. Сам не заметил, как провалился в сладкую дремоту, из которой ну никак не хотелось выныривать. Он слышал блуждающие голоса поблизости, тихо плескалась вода, легкий теплый ветер обдувал кожу, а ему снилось что-то маловыразительное, но приятное.
    …Когда проснулся, пляж уже наполовину опустел. Вечерело, и люди постепенно расходились. Гордей тряхнул головой, прогоняя остатки сна, и снова пошёл плавать, на ходу просыпаясь. Разомлевшее тело приятно освежалось теплой водой. Было увлекательно погружаться в прозрачную воду и видеть под собой россыпь камешков с ползающими по ним крабами. Даже не хотелось вылезать, хотя впереди ещё много таких дней.
   Потом он сидел в кафе на набережной, любуясь закатом. Назад возвращался уже в сгущающейся темноте. Хозяин дома встречал нового постояльца возле калитки. Ещё издали Гордей заметил его нескладную долговязую фигуру и огонёк папиросы. Приблизившись, с удивлением обнаружил свою сумку, выставленную за забор. Какого чёрта?! Гордей ничего не мог понять, ведь он оплатил своё проживание на несколько дней вперёд! Хозяин хмуро пояснил, что неожиданно приехал старый постоялец, который каждый год у них останавливается вот уже на протяжении многих лет. Просто вначале он мол решил в этом году отдыхать в Кисловодске, но в последний момент то ли передумал, то ли что-то там у него с поездкой не срослось, и вот внезапно заявился. Отказать постоянному клиенту, с которым стали почти что родственниками, они не могут. Так что извиняй, парень. Хозяин сунул Мазаеву уплаченные им деньги и ушёл в дом. Спорить и скандалить было бесполезно. Возобновить же поиски можно будет лишь завтра, а пока надо что-то срочно придумывать с ночлегом.

                Глава 6
   Сверкающая огнями вечерняя набережная ещё жужжала отдыхающими. Некоторое время Гордей помотался среди прогуливающейся публики; посидел за столиком открытого кафе. Спать совсем не хотелось, тёплая южная ночь бодрила не хуже коньяка и навевала разные смелые желания. От избытка энергии в голову полезли сумасбродные идеи. Короче – потянуло на подвиги.
     Вода ещё не успела остыть. Некоторое время Мазаев, лёжа на спине, раскачивался на волнах возле берега. Потом перевернулся на живот и решительно поплыл. По пути засмотрелся на звёзды и не заметил, как оказался метрах в семидесяти от берега. Неподалёку, позади него подпрыгивали на небольших волнах пирамидки буйков. Здесь должно было быть уже достаточно глубоко. В голову пришла задорная мысль: «А почему бы не попробовать достать до дна?!». Гордей задержал дыхание и нырнул. Не достал, от темной воды и боли в ушах сделалось жутковато. Сразу протрезвел. Вынырнув, ошалело погрёб к огням, к берегу и людям. В кишках щекотало и отчего-то стало зябко. Казалось, что-то злобное может схватить его из темной глубины. Мышцы будто одеревенели. Нет, рано он почувствовал себя суперменом. Прежде чем совершать эсктримальные заплывы, неплохо бы вначале набрать форму.
     Навстречу ему спешили люди. Двое парней профессионально подхватили с боков и помогли добраться до берега. Оказалось, местные добровольцы-спасатели. Ситуация дурацкая! Его дрожащего и откашливающегося тащат из воды, а потом начинают в воспитательных целях рассказывать об алкашах, которые спьяну лезут в воду и спасай их потом. Но деваться некуда, пришлось всё выслушивать и давать обещания, лишь бы отцепились:
- Я всё понял, парни. Глупость конечно сделал. Спасибо вам, больше такого не повториться.
    Вальяжно подошёл третий, снял сумку с плеча, с усмешкой протянул Мазаеву.
- Ваши вещички?
- Мои.
- Что, за русалками погнались? Так они рано утром приплывают.
- Попробуем утром – с вызовом ответил Мазаев.  - Конечно они ребята мировые, и в другой раз он сумел бы свести дело к дружеской пирушке. Но в данный момент настроение было совсем не то.
- Ну-ну… - слегка похлопал его по плечу парень. - Тогда удачи!
     Спасатели ушли. Гордей тщательно обтёрся полотенцем, надел сухие трусы, джинсы, рубашку. Потом огляделся. Кроме него, да ещё влюблённой парочки на бесхозном топчане, любующейся в обнимку на звёзды, больше никого поблизости не наблюдалось. Но эти двое явно так поглощены друг другом и созерцанием Вселенной, что, похоже, не замечают ничего вокруг.
    Незадачливый пловец уже решил, где будет ночевать. Подобрав сумку, Гордей подошёл к душевым кабинкам. Если среди ночи вдруг появится милицейский патруль, пограничники или эти трое бдительных «пляжных стражей», то на крыше фанерной кабинки они его вряд ли заметят. А завтра проблема с жильём как-нибудь решиться.
   
Глава 7
День третий
 Гордей проснулся на рассвете от приближающихся голосов. С трудом, разлепив сонные веки, он сначала не понял, где находится.  Небо над головой полыхало розовым сиянием. Между тем голоса становились всё громче. Прибежавшие на пляж две девицы уже успели сделать гимнастику, искупаться и теперь направлялись в его сторону. Прежде чем он успел сообразить, что будет дальше, они зашли в душевые кабинки, разделись и включили воду, чтобы смыть с себя морскую соль. Сверху сквозь большие щели в крыше парню была видна обнажённая фигура одной из девушек. Нет, он не собирался специально подглядывать, однако девушка что-то почувствовала и подняла глаза. От её пронзительного визга Мазаев едва не свалился с крыши душа.
  Девицы оказались не робкого десятка: быстро опомнившись от испуга, они сами перешли в наступление. Гордей пытался объясниться, но разговора не получалось. Скандал лишь раздувался. Подружки громко и сердито кричали в надежде привлечь каких-нибудь мужиков, которые помогут скрутить гадкого любителя подглядывать и препроводить его в милицию. Но так как никто не появлялся, то напор пляжных воительниц постепенно ослабевал.
   Наконец, Гордей получил шанс быть услышанным. И постарался убедить рассерженную парочку, что он никакой не извращенец. Просто сложная жизненная ситуация заставила его на одну ночь превратиться в пляжного бездомного. В конце концов, со всяким ведь может случиться нечто подобное! Девушки пожали плечами, но согласно кивнули. Такая их реакция свидетельствовала о том, что ему скорее склонны поверить. Похоже, лёд вражды и недоверия между ними начал подтаивать. Требовалось скорее закрепить успех, и Мазаев представился. Девицы пока ещё держались настороженно, впрочем, широкая открытая улыбка парня, его подкупающая искренность в итоге сделали своё дело. Выяснилось, что красотку с великолепными формами и пышными каштановыми волосами зовут Ингой, а её подруга Вика.
  Девушки оказались общительными и смешливыми. Гордей же знал массу анекдотов и забавных историй. В конце концов приятельницы даже прониклись к парню симпатией и сочувствием (не красавец, но обаятелен, такому хочется помочь), и рассказали о знакомом из Полтавы, что снимает жильё по соседству с ними. Как раз сегодня он уезжает домой! Правда, это почти в километре от моря. Зато там чудесный хвойный воздух и приятная прохлада по вечерам.
- Мы хорошо знаем хозяев и могли бы замолвить за вас словечко…

    Во дворе дома Гордея встретил пьянящий дух спелых фруктов: пропитанного солнцем абрикоса, сладость и нега мускатного винограда, лимонная душистость магнолий. Голова шла кругом от такого сплетения ароматов, и на ум приходили только радостные оптимистичные мысли.
     Новый хозяин Гордею понравился с первого взгляда: безобидный дружелюбный старикан с пухлыми щеками и крупным бесформенным носом, похожим на баклажан. Седоусый балагур и повеса. Ни намёка на солидность в облике. Представился он Михалычем и загадочно подмигнул. Смеющиеся озорные глаза пенсионера, смешные ужимки старика-лесовика выдавали большого жизнелюба, не утратившего задора и чудаковатости с возрастом. У Михалыча не было одной руки, но когда Гордей пришёл, старик весьма ловко сколачивал ящики.
    А вот супруга Михалыча оказалась полной противоположностью мужу: аскетичное узкое лицо с выпирающими скулами, немногословная, чопорная, с вечно недовольно поджатыми губами. Она строго предупредила нового квартиранта, что не дозволяется шуметь, готовить себе еду в неположенное время, обирать ягоды и плоды с многочисленных фруктовых кустов и деревьев, растущих вокруг дома. И чтобы никаких посторонних женщин! И это было лишь начало довольно длинного запретительного списка…
- А особливо пьяных я не люблю – к уже сказанному добавила старуха, сердито покосившись на мужа.
- Я тоже, - полностью согласился с ней Мазаев, и для пущей убедительности выразил искреннее непонимание причин одного из главных мужских пороков: -  И зачем только некоторые доводят себя до свинского состояния?
     Старуха благосклонно кивнула: вожделенное койко-место было завоёвано! 

Глава 8
    Внутри сданный ему сарайчик оказался довольно уютным. Молодой человек сбросил у порога кроссовки, снял с плеча и задвинул  под кровать сумку. И плюхнулся на старенький топчан, с удовольствием вытянул ноги и огляделся: вытянутая, словно пенал комнатка, вмещала в себя тумбочку и шкафчик с облупившейся полировкой. Для «ночной норы», куда предстоит «заползать» поздно вечером, очень даже неплохо. И симпатично. Расшитые какими-то рисунками занавески на окне задёрнуты не полностью. По ту сторону оконного стекла аппетитно свисает золотистая гроздь винограда, крупные налитые ягоды светятся изнутри на солнце и кажется вот-вот лопнут от переполняющего их сока. Но для жильцов все эти райские плоды запретны, и об этом не стоит забывать. Как и о прочих «табу» из строгого списка, к которым Мазаева только что ознакомили.
     Зато хозяева выделили постояльцам кухоньку, где можно приготовить себе что-нибудь на ужин. А во дворе под навесом из ползучего виноградника устроена общая столовая - длинный стол с многочисленными табуретами. Тут же неподалёку все «удобства». И, учитывая количество проживающих, доступ к туалету и умывальнику в утренние и вечерние часы предполагает ожидание в очереди…
     Впрочем, всё это такие пустяки по сравнению с тем, что теперь у него есть крыша над головой! Да и вообще, он везунчик – получил блатной одноместный «люкс». Хотя обычно молодых холостяков везде селят попарно. А то и по несколько человек в одном «курятнике», для чего некоторые хозяева жилья сколачивают многоярусные нары типа казарменных. Но видимо те девчонки, кто похлопотали за Махаева перед хозяйкой, были у неё в большой чести.

     Решив вопрос с жильём, Гордей сразу отправился на местный телеграф. Он вошёл в двухэтажное здание, но на запертой стеклянной двери переговорного пункта висело объявление: «из-за ремонтных работ отделение междугородней связи временно не работает». Вслед за Мазаевым с улицы вошла рыжая девица в джинсовых шортах и коротенькой (до пупка) голубой маечке с рисунком умильного котёнка. Прочитав объявление, модница фыркнула:
- Бардак! - И с оскорблённым видом гордо вошла в соседнюю дверь отделения почты и телеграфа. Гордей тоже последовал за ней и встал в очередь к окошку, где принимали телеграммы. Рыжая красотка с отсутствующим видом листала «Журнал мод». Мазаев же стал изучать многочисленные плакаты нас стенах, призывающие покупать билеты денежно-вещевой лотереи и подписываться на газеты и журналы. Следом вошли ещё две женщины лет пятидесяти в простых ситцевых платьях и косынках. Первым делом они с осуждением оглядели вызывающе одетую молодую особу, о чём-то пошептались за её спиной. Вдоволь перемыв косточки «гулящей», тётки стали жаловаться друг другу, что снова в посёлке исчезла телефонная связь с внешним миром:
- Примета у них, что ли такая – как летний сезон начинается, так обязательно авария – говорила одна другой.   
- И не говори! То у них обрыв на линии, то оборудование сгорит, то иная напасть случится. И месяцами не могут связь наладить.
- Верно! И каждый год у них одно и то же. Так бы я своему Андрюше позванивала хотя бы раз в неделю в Липецк, и на сердце было бы спокойней. 
- У тебя сердце о сыне болит, а у меня оно в любой момент просто остановиться может! – с одышкой произнесла одна из женщин и почему-то сердито взглянула на операционистку за барьером. - В прошлый раз, когда у меня приступ был, фельдшер к участковому бегал. Хорошо, что Егор Фёдорович по своей рации неотложку из района вызвал, и меня успели до реанимации довезти.
   Почтовая служащая виновато улыбнулась «сердечнице», будто в творящемся разгильдяйстве была и её вина. Но вторая посетительница более миролюбиво спросила у неё:   
- Любаш, когда начальник твой бардак этот прекратит?
- Откуда же нам знать, Полина Сергеевна, мы люди маленькие.
      Когда дошла его очередь, Гордей отбил телеграмму отцу и вышел на улицу. Рыжая красотка, подняв капот новеньких красных «Жигулей» шестой модели и низко нагнувшись, возилась в моторе. Её обтянутые джинсой упругие ягодицы и стройные длинные ноги в босоножках на шпильках не могли не привлечь внимания проходящих мимо мужиков. Некоторые готовы были шеи себе посворачивать! Даже почтенные отцы семейств, на секунду забывшись, таращились на сексуальную штучку. Правда за откровенный взгляд «на сторону» многим тут же досталось от возмущённых жён, да и самой «проститутке» наверняка перепало бы, если бы она смотрела по сторонам. Но возмутительница всеобщего спокойствия, будто не замечала творящегося вокруг ажиотажа. Закрыв капот, она небрежной царственной походкой львицы обошла свой автомобильчик-игрушку и села в него. Прежде чем включить зажигание и взяться за обтянутый меховым чехлом руль, барышня сняла с солнцезащитного щитка модные очки с радужными зеркальными стёклами и надела их, словно демонстрируя, что ей наплевать на окружающих.
- Во-во, бесстыжие глаза свои прячет! - услышал Мазаев чей-то возмущённый женский голос.
    Плавно завёлся от электронного зажигания и тихо застрекотал вазовский двигатель. Через мгновение красной «шистёрки» и её сногсшибательной хозяйки и след простыл. А вокруг ещё некоторое время звучали мужские оправдания в ответ на упрёки своих благоверных.
 
Глава 9
   Гордей неторопливо шёл по направлению к пляжу, навстречу ему на велосипеде катила молодая женщина: полноватая пышечка, что называется «кровь с молоком», на боку туго набитая почтальонская сумка. Их глаза случайно встретились, и круглое милое лицо почтальонши осветилось приветливой улыбкой. На душе стало тепло. В городе незнакомцу вот так запросто не улыбнутся на улице.
     На площади молодой человек заглянул на крохотный рынок и купил полкило крупной, чёрной, очень спелой черешни. Продавщица засыпала её в газетный кулёк. Так он и появился среди загорающей публики - с кульком в руках. Выбрал место и сел, продолжая класть ягоды в рот. Рядом на расстеленном покрывале загорала супружеская чета лет пятидесяти: он - обычный подкаблучник с невыразительным лицом, гривой, будто припорошенных снегом, седеющих волос и дряблым телом; и она – властная, с низким голосом, с пробивающимися над верхней губой чёрными усиками. Тема их разговора заинтересовала Мазаева. Муж с каким-то журналом в руках увлечённо втолковывал супруге, что означает понятие – быстрочтение:
- Понимаешь, милая, все мы тратим на чтение слишком много времени. Считается, что типичный человек интеллигентного воспитания читает со скоростью 250-300 слов в минуту.
- Вечно ты, Масик, вытаскиваешь из своих журналов нечто жутко сенсационное! – недовольно отмахнулась распластавшаяся под лучами солнца дама. Но её муж не унимался:
 - Нет, ты послушай! – горячился «Масик», пытаясь пригладить свои непокорные кудри, которые поднимал ветер. – Оказывается, это черепашья скорость. В наш век информационного бума так медленно впитывать тексты - непозволительная роскошь! - Мужчина потряс раскрытым журналом «Наука и жизнь». - Тут написано, Поленька, что в некоторых западных университетах специально учат методу скоростного чтения. И один преподаватель такого метода способен глотать любые книги просто с пулемётной скоростью. Только представь - 5000 слов в минуту!  Все тома «Войны и мира» можно прочесть всего за несколько часов! Конечно это уникальный результат. Но этот уникум берётся любого научить читать со скоростью 2000 слов в минуту.
      Женщина приподнялась на локте и слегка пожала плечами:
- М-м…Ну не знаю... Я слышала, у них на Западе просто повальная мода такая - всё делать быстро: есть, любить, общаться. Не живут, а стометровку пробегают!
      Дама повернулась к Мазаеву:
- А вы как считаете, молодой человек?
- Время – деньги, - понимающе усмехнулся Мазаев. – Хотя лично для меня чтение, - это в первую очередь удовольствие.
     «Масик» недоумённо взглянул на соседа поверх очков, сидящих на самом кончике его носа.
- Но вы же молодой человек! –  произнёс он с упрёком. – Вам ли к лицу такие стариковские слова!
- К сожалению, я старомоден, - легко признал Гордей. - И потом, если глотать на бегу, то голод, безусловно, утолишь, только вряд ли почувствуешь вкус.
- Вот! – с каким-то непонятным упоением указала мужу на соседа дама.  – Что я тебе всегда говорила! Ты хоть и старше, но не значит мудрее. Это твоё нелепое желание всегда выглядеть современным, передовым! Ты же смешон, и все это видят, кроме тебя!
- Это я то смешон?! - оскорблённо взвился мужчина. – Просто ты давно уже не воспринимаешь меня всерьёз. Считаешь, что Масик выдохся, Масик способен только глупости морозить. А, между прочим, сам академик Лихолетов хвалил мой доклад на последнем учёном совете.
     Пока поблизости бушевал этот вулкан, Мазаев поглядывал на знакомый учебник в синей обложке, лежащий на самом краю соседского покрывала. Интересно, зачем он людям, давно вышедшим из студенческого возраста? Гордей задумчиво произнёс:
- Впрочем, я бы не отказался обучиться такому методу.
    Взаимные упрёки сразу смолкли, супруги удивлённо повернулись к невольному виновнику их спора.
Гордей (немного смущённо) кивнул на синий учебник:
- Когда наутро тебе предстоит экзамен, например, по английскому языку, а ты за весь семестр не нашёл время его даже открыть, то скорость действительно имеет значение. Это ведь не то, что роман на досуге полистать.
   Его спокойная самоирония, а также проявленный интерес к синей книге пришлись весьма стати. Страсти угасли сами собой.
- А вы, молодой человек, случайно в английском не сильны? – поинтересовалась соседка. Она пояснила, что у приехавшего с ними племянника (который в данный момент плавал) имеется академическая задолженность в институте. Иными словами «хвост», который обязательно нужно ликвидировать по возвращению.
Тётушка кивнула на учебник.
- А наш Юрочка в языках абсолютный дилетант, хотя по основным предметам у него все пятёрки. Преподаватели считают его очень талантливым и перспективным. Только англичанка не соглашается войти в положение.
 - Можно попробовать - Гордей взял учебник, хотя даже не открывая, мог по памяти воспроизвести многие тексты, ведь на первых курсах пришлось проштудировать его от корки до корки.
     Соседи, а особенно обрадовавшаяся за племяша тётушка, принялись рассказывать Мазаеву, что они приехали из Днепропетровска (об этом можно было догадаться по их «малороссийскому» говору). Отдыхают здесь уже третий год подряд. Место им очень нравится: море чистое, посёлок ухоженный, а люди очень доброжелательные. Здесь тихо, уютно и очень спокойно.
-  Совсем нет хулиганства и воровства, как в других местах - уверяла соседка. - Можно что-то случайно забыть на пляже и твои вещи не пропадут. Прям как за границей!
    И благодарить за образцовый порядок следовало начальника местной милиции. Большой умница и хороший организатор он сумел сколотить из местного комсомольского актива крепкую дружину помощников. Женщина кивнула на спасателя на вышке с биноклем в руках, который бдительно следил за морем: 
- Они везде успевают! А какой праздник Нептуна ребята устраивают для отдыхающих! Обязательно сходите, не пожалеете!
   В этом году супруги впервые уговорили племянника приехать сюда с ними. Чувствовалось, что этот парень главная жизненная отдушина для уже немолодой и видимо бездетной семейной четы. При появлении великовозрастного птенца тётушка захлопотала вокруг него, словно курица. Прежняя высокомерная снисходительность по отношению к мужу-ребёнку сменилась угодливым восхищением перед племянником:
- Наш Юрочка отличный пловец, у него даже разряд есть – горделиво сообщила она Мазаеву.
     Небрежно приняв протянутое дядей полотенце, худосочный племянник с надменным видом и досадой бросил:
- Разве тут толком поплаваешь!
Обтирая мокроё тело, смазливый юноша неприязненно стрельнул злыми суженными глазами на спасателя на вышке.
- Эти придурки всех держат за буйками, словно пионеров в лягушатнике.
- Наш Юрочка отлично сам мог бы работать спасателем! – светясь благостной улыбкой, поспешила заверить Мазаева тётушка. 
- Ну уж дудки! – фыркнул в её сторону племянник. - Маячить на этом насесте часами. И за-ради чего? За спасибо?! Или за грамоту?
   Дядюшка позволил себе мягко не согласиться с ним и нравоучительно заметил:
- По-моему, дорогой мой, здесь ты немного не прав. Эти благородные молодые люди выполняют важную общественную миссию.
     Супруга раздражённым взмахом руки велела мужу не встревать:
- Вечно ты со своими нравоучениями, Масик! Юра прав: каждый в жизни должен знать свой насест. У кого кроме крепких мускулов других талантов нет, пусть этим и занимается.
     Масик с оскорблённым видом уткнулся в журнал. Лицо же тётушки снова сделалось любезным, а голос бархатно-сиропным. С ловкостью опытного дипломата она представила Гордея племяннику:
- Этот молодой человек, любезно готов помочь тебе с английским.
Парень немного смущённо кивнул Мазаеву и что-то буркнул в песок навроде «спасибо». Впрочем, ему и не требовалось ничего объяснять, ибо за него всё делала преданная тётушка:
- Понимаете, - торопливо затараторила она, -  Юра всерьёз опасается быть отчисленным, ведь тогда ему грозит армия. С его то светлой головой! Оттуда же все возвращаются с вывихнутыми мозгами! А насчёт заданий не беспокойтесь, если не возражаете, я посижу вместе с вами, вместе как-нибудь со всем разберёмся. Зато мы с моим мужем Максимом Васильевичем будем вам очень благодарны за вашу отзывчивость. Очень благодарны… - Она произнесла это с особым выражением, намекая на вознаграждение.
    Но неожиданно Гордей протянул ей книгу обратно:
- К сожалению, в школе я учил немецкий.
    Лица днепропетровцев вытянулись от изумления. Мазаев поднялся. Перед тем как уйти, сказал, обращаясь к племяннику:
- А в армии мозги не только вывихивают, но случается, что и вправляют.

Глава 10
    Был ранний вечер. Гордей решил найти своих благодетельниц. Вот и нужная улица. У калитки одного из частных владений стояла  новенькая жёлтая «Нива». О таком полноприводном ВАЗе мечтает каждый рыбак и любитель активного отдыха на природе. Вот только официальная цена советского джипа почти как у люксовой «Волги» – десять тысяч пятьсот рублей. Через комиссионные магазины дефицитные «нивы» уходят ещё дороже. Мало кому они по карману. Но машина действительно отменная. Говорят, что их даже охотно покупают избалованные жители западных стран.
     Задняя дверца «Нивы» была поднята, девушка в коротких шортиках что-то искала в багажнике, вся подавшись вперёд. Услышав за спиной шаги, девушка оглянулась:
 - Ах это вы? – Вика мгновенно признала утреннего чудака с пляжа, который поначалу так напугал их с подругой. – Ну и как, устроились?
- Да вот, пришёл поблагодарить.
- Значит, понравилось – удовлетворённо кивнула Вика.
- Более чем!
- Что ж, очень рада – улыбнулась Вика и стала звать какого-то Валю, чтобы он помог ей перенести в дом лотки с черешней. На зов, стуча подошвами сандалий, явился полноватый молодой увалень. Это был рано располневший пухлогубый добряк. Всё в его облике выглядело несколько преувеличенным: голова, губы, уши, живот. Шорты обтягивали его крупные ляжки и явно были ему тесны, при ходьбе под майкой молодого мужчины переливались складки жира.
     То, что возле его девушки вертится незнакомец, озадачило пухляка. И Вика поспешила его успокоить:
- Знакомься, Валя, это тот самый Гордей, о котором мы рассказывали с Ингой.
    У толстяка оказалась детская улыбка – открытая и одновременно лукавая. А взгляд внимательный и добрый. Ладонь у него мягкая и тёплая.
    Гордей так прикинул, что в этой паре явно ведущая она. Толстяк же, похоже, изнеженный комфортом рохля. Впрочем, за такими широкими лбами, как у него, часто помещаются гениальные мозги. Ведь заработал же он как-то на свою «Ниву», если, конечно, машина куплена им, а не подарена родителями.
      Они пожали руки, и Гордей кивнул на багажник с ожидающими выгрузки ягодными лотками:
- Помочь?
- Было бы неплохо – не стал отказываться неспортивный Валя.
Парни взяли по ящику и вслед за Викой вошли в калитку.

      …Компания новых знакомых занимала целый щитовой, или, как его принято называть, «финский» домик. У них имелся собственный дворик с крытой столовой, чайной беседкой и местом для мангала. Одним словом устроились они роскошно. Да и вообще, ребята, что называется «умели жить». На курорт четвёрка прикатила на двух автомобилях.
      Правда вторая машина, хоть и была абсолютно новой (а может быть именно поэтому), не выдержала испытания крымскими дорогами и сейчас находилась в ремонте у здешнего мастера-частника. Но уже завтра механик обещал пригнать её в лучшем виде. Об этом вскользь упомянул её хозяин. У него редкое имя Элем. Загорелый жгучий брюнет с блестящими чёрными глазами-маслинами похож на испанского аристократа-идальго. Он франт и в одежде явно предпочитает благородный белый цвет, который великолепно контрастирует с его смуглой кожей и волосами. На нём белоснежная футболка «поло», парусиновые брюки «гольф», на ногах тенниски. У брюнета худощавое спортивное телосложение и интеллигентное умное лицо, обрамлённое короткой бородкой-«эспаньолкой». Оценивающий взгляд с прищуром вызывает чувство внутренней неловкости. Гордею он показался надменным. Впрочем, с новым человеком Элем вежлив и даже любезен.
      Гостя пригласили в дом. Здесь три комнатки – две изолированные спальни и общая крохотная гостиная. Имеется также своя кухонька. В общем, полноценное жильё для двух пар.
   Элем указал гостю на диван, а сам, уселся в кресло, обвёл взглядом комнату, в которой имелся даже телевизор!, и небрежно поинтересовался:
- Ну, как тебе наша келья?
- Ничего изба.
     В комнату вошла Инга в струящейся юбке. Стрельнув глазками на Гордея и промурлыкав: - Приветик! - она подсела к Элему. С любопытством поглядывая на Мазаева, красотка прижималась к своему избраннику, а тот небрежно обнимал одной рукой красавицу, второй же раскуривал трубку.
    «Похоже, «испанец» чувствует себя хозяином жизни - размышлял Гордей. - Эта его трубка в углу рта, импозантная борода, спокойная  уверенность в невозмутимом выражении лица и в каждом движении, - столь харизматичная смесь в мужчине убийственна для любой женщины. Такой супермен не потерпит рядом обычную девушку, ему подавай только первых красавиц».
   Попыхивая трубкой, Элем пояснил, что вообще-то они могли бы без проблем устроиться в лучшей интуристовской гостинице Ялты или в любом ином престижном месте побережья. Но его девушке захотелось «слиться с природой» (он произнёс это со снисходительной иронией).
- Ей сказали, будто в эту бухту каждое утро приплывают дельфины.
    Инга подхватила:
- Да, да! Мы с Викой каждое утро бегаем на море смотреть дельфинов! Правда, пока они почему-то ещё ни разу не появлялись, но мы всё равно надеемся их увидеть.
- А меня привлекло сюда обещанное безобразие! – разыгрывая скандалиста, дурашливо сообщил вернувшийся с кухни толстяк Валя. – Только где оно? Я вас спрашиваю! Почему бы нам не признаться самим себе, что нас элементарно надули?
- Играй лучше в шахматы, Валюша –  пренебрежительно посоветовал приятелю Элем. - У тебя это неплохо получается. И не строй из себя импортного мачо. Порок в передозировке, знаешь ли, чреват крупными неприятностями.
- А тебе значит можно? – обидчиво вспыхнул Валя и напомнил: - Между прочим, это ты нас сюда затащил!
- Да, мне можно, - спокойно согласился Элем. – Я беспартийный, и азартен только в любви. А тебе, Валик, неплохо бы перечитать старика Достоевского про разгул страстей и чем всё обычно заканчивается.
- Спасибо за совет! – сердито буркнул Валя и обиженно надулся.
   Вика обняла своего пухляка и что-то ласково заворковала ему на ушко, после чего парень положил свою большую голову ей на  колени и позволил утешать себя нежными поглаживаниями.
    Гордей заговорил о цели своего визита, он хотел бы пригласить их посидеть где-нибудь:
- Я слышал, в посёлке имеется неплохой ресторанчик.
Инга скептически наморщила симпатичный носик, а её подруга произнесла с мягкой улыбкой:
- Не то чтобы ресторан, так... - Она сделала витиеватый жест рукой.
     Валик был более категоричен в оценках:
- Послушайте, уважаемый сеньор, неужели вы надеялись отыскать в такой дыре достаточно прилично заведение?! Второсортный кабак, - вот что это такое!
    Толстяк неожиданно проворно сбегал на кухню и вернулся с запотевшей бутылкой элитной «Посольской» водки. Это был экспортный алкоголь, такую обычно пьют дипломаты или большие начальники.
- Предлагаю отметить наше знакомство в узком кругу! – провозгласил Валик.
    На журнальном столике тут же появились рюмки.
- А я голосую за ресторан, - удивил всех Элем. Похоже, он заметил, как расстроил отказ нового знакомого, искренне хотевшего их отблагодарить, и произнес своё веское слово. - А что, послушаем ещё раз «Таракана» на саксе…
   После некоторого замешательства обе девицы приняли его сторону:
- Зря, что ли мы набрали с собой нарядов! Потом, мы не хотим пить водку дома.
    Валику оставалось подчиниться большинству.
- Итак, сэр, - шутливо обратился Элем к Мазаеву, -  ваше приглашение принято. Джентльменам полагается быть в смокингах, дамам в вечерних платьях.

Глава 11
     Гордей ожидал за столиком ресторана. Это была веранда на скале над морем, внизу живописная бухта, а по ту сторону невысокого деревянного барьера - непривередливые крымские сосны, способные расти даже на камнях. Деревья подступали так близко к ограждению, что до их мягких иголок можно дотянуться рукой.
    ВИА на сцене исполнял песни из репертуара самых популярных групп и исполнителей страны: «Весёлых ребят», «Машины времени», «Песняров», «Землян».
А вот и его гости! Мазаев поднялся и поспешил им навстречу. Элем был в вишнёвом бархатном пиджаке, на фоне друга Валя выглядел значительно скромнее.
    Гордей удивило, что пришли только молодые люди. Элем объяснил, что  в последний момент у Инги разболелась голова, и Вика осталась с подругой:
- С моей старухой такое случается. Что поделаешь, возраст! - ядовито усмехнулся бородатый плэйбой. - Как никак третий десяток пошёл… Ну ничего, посидим в мужской компании, тем более что наши подруги отпустили нас со спокойным сердцем. Они знают, что нам можно доверять.
     Гордей заранее сделал заказ, и всё же не рассчитывал на столь «молниеносный» сервис! Едва его гости заняли свои места, как появился официант с подносом, на котором тарелки с салатом и дымящимся харчо. Аромат такой, что слюной захлебнуться можно! К мясу официант подал бутылку домашнего вина; сам разлил по бокалам; объяснил, что оно из личных запасов директора ресторана….
    Угощать гостей вином из собственного подвала?!  Нет, это уже совсем как-то по-итальянски, хотя здешний директор грузин, точнее абхазец. И всё же…
    В ответ на удивлённый взгляд Гордея, официант многозначительно указал ему на огромный постер над стойкой бара. На плакате знаменитое «Динамо-Тбилиси»: игроки и тренеры прославленной футбольной команды были сфотографированы с главным европейским трофеем – Кубком обладателей кубков.
  Теперь многое становилось понятно. Даже далёкий от футбола человек знал этих улыбчивых парней из Тбилиси, Кутаиси, Сухуми и других городов Грузинской ССР. Когда в мае команда, в которой выступали такие «звёзды», как «профессор» Давид Кипиани, Владимир Гуцаев – настоящий укротитель мяча,  стопроцентно надёжный в защите и аристократичный Александр Чивадзе, вратарь Отар Габелия, чей неповторимый кошачий прыжок поражал воображение, взяли самый почётный клубный титул, то это был праздник для всей страны. И хотя в первые минуты триумфа земляков великий комментатор Котэ Махарадзе произнёс своё знаменитое: «Представляю, что сейчас твориться в Тбилиси», на самом деле общий восторг миллионов болельщиков выплеснулся тогда на улицы многих советских городов…
  Тот решающий матч Гордей смотрел в компании друзей на квартире одного приятеля, чьи «предки» находились на даче. Когда состоялся легендарный гол (время было за полночь) они, пьяные от счастья, переполненные эмоциями, вывалили на балкон квартиры на 21-м этаже дома на «Юго-западной» и орали «Ди-на-мо!» с ударением на последнем слоге. Потом, конечно, было неловко перед парнем, чьим вернувшимся с дачи родителям пришлось выслушать от соседей немало претензий за ночной дебош в их квартире…
    Да, теперь Гордей отлично понимал местного директора, который в честь великой победы земляков оказывается дал себе обет: полгода угощать каждого гостя своего заведения вином из собственного погреба.
   Мазаев мельком видел его сегодня, но запомнил лишь чёрные курчавые волосы, орлиный профиль и массивный золотой перстень-печатку. Сейчас Гордею было бы приятно переброситься парой любезных фраз с щедрым фанатом «профессора» Кипиани. Он даже мог бы из уважения к хозяину употребить несколько фраз, почерпнутых из самоучителя грузинского языка: многие стали интересоваться культурой этой удивительной республики, и не только потому, что тбилисцы превращали футбол в искусство, подобно бразильцам или итальянцам, просто в них было что-то западное, свободное. Как в европейском кино, которое изредка демонстрировали на специальных сеансах в дни Московского кинофестиваля…
    Да, случись ему сейчас увидеть здешнего директора, и Гордей непременно высказал бы ему слова благодарности за прекрасный вечер. Его официанты излучали кавказское радушие, а повара отлично знали рецепты лучших грузинских блюд. Впрочем, не только грузинских…
   Официант посоветовал им попробовать ещё пельмени в горшочках. И как оказалось, не зря. Горячий с пылу-жару горшочек был покрыт пропечённой лепёшкой. Ноздри машинально втянули просачивающийся аромат. Возникло ощущение приближения чего-то праздничного. Гордей осторожно приоткрыл лепёшку и струйка пара, насыщенная специями, вырвалась наружу. Сверху в бульоне плавала сметанка, а под ней лучок, морковка и куриная печень. В предвкушении сочных пельменей Мазаев набрал полную ложку бульона и, не спеша, стал смаковать… Вкусовые ароматы щекотали небо и язык, приглашали, а вернее настойчиво звали скорее опробовать главное. Пельмешки были завернуты в тоненькое тесто, которое просто таяло во рту. Само мясо было очень нежное... 
   …Наконец, Гордей откинулся на спинку стула:
- Все. Больше не могу. Давно так не обжирался! Слава маэстро, который всё это приготовил!
   Между тем стемнело, и девушка-официантка стала обходить столики, оставляя светильнички с горящей внутри свечкой. Звучащая со сцены живая музыка в ритме «медляка» создавала особое настроение. Человек с саксофоном творил там чудеса. Видимо это и есть тот самый «Таракан с  саксом», о котором упоминал Элем.  Гордей задумчиво смотрел вдаль - на мерцающий подрагивающими огнями посёлок с расцвеченной набережной.
  Люди вокруг тоже были расслаблены и дружелюбны. В глазах новых приятелей Гордею тоже виделась симпатия и благожелательность. Захотелось поделиться с ними тем, что не давало ему покоя со вчерашнего дня, и Мазаев рассказал о происшествии, которое случилось с ним накануне в лесу:
- …Вначале я решил сразу идти в милицию. Но потом подумал: а что я им скажу? Какие у меня есть факты? Где-то что-то померещилось вдали. Да мало ли что это могло быть. Мираж. Несерьёзно…
    Добродушный Валик всё свёл к хохме:
- Тут неподалёку археологи вроде капище тысячелетней давности раскопали с дольменом и жертвенником. У древних ведь как было принято: если крутой вождь или шаман помирал, то вместе с ним на тот свет отправляли всех его жён и многочисленных наложниц. Бывало, что и в неурожайный год или просто в угоду богам самых красивых девушек племени в жертву приносили. Вот призраки невинно убиенных красоток и носятся между деревьев. Молодые неженатые мужчины их особенно привлекают.
- Там ещё голос зверя будто был… похож на волчий, - добавил Гордей, не улыбнувшись на шутку.
- Нет, крупные хищники в Крыму не водятся – успокоил Элем.  – Правда иногда в здешних лесах можно услышать не самые милые звуки, например, очень отрывистый хриплый лай, но их издает косуля. 
     Впрочем, в отличие от приятеля, Элем воспринял рассказ Мазаева очень серьёзно. Он щёлкнул пальцами по лацкану своего пиджака, стряхивая невидимые пылинки, и заверил: - Хотя лично я бы не поставил точку, не будучи уверенным на все сто процентов.
    Гордей прикусил губу от обиды, реплика Элема прозвучала как упрёк ему. Но что толку оправдываться: рассказывать, что ты несколько часов провёл в поисках, заглянул чуть ли не под каждый куст. Всё равно в главном то этот «испанский идальго» прав: а что если ему не показалось, и между деревьев мелькнул вовсе не бестелесный призрак, и он слышал реальный призыв о помощи?!
- Ладно, не кори себя! - Элем хлопнул нахмурившегося Мазаева по плечу. – Что сделано, то сделано! 
    Со стороны сцены к ним подрулил молодой пижон артистической наружности: с волосами почти до плеч, жутко весь из себя элегантный. Хотя на вкус Гордея одет он был несколько крикливо, один красный кожаный галстук чего стоил.
    Пижон спросил разрешения подсесть за их столик. Оказывается, москвичи уже успели познакомиться со здешней знаменитостью. Музыкант поинтересовался, где Вика и Инга, после чего шутливо пообещал, что без женского общества парни не останутся.
- Рудик, - представляется он Мазаеву. Голос у него был надтреснутый, несильный.  Видимо, весь его талант заключался в длинных подвижных пальцах, между которыми он постоянно крутит мундштук. В группе Рудик играл на саксофоне. В ответ на комплимент Мазаева он ответил с самоуничижительным пренебрежением:
- Да брось, старичок, мы же обычные лабухи из кабака.
     Элем положил музыканту руку на плечо:
- Ну не прибедняйся, Рудик. Лабаете то вы ударно! За вечер перепели чуть ли не весь популярный репертуар советской эстрады, словно на «Песне года»: Пугачеву с Паулсом, Леонтьева, Ротару…
-  Да…не даём друг другу помереть с голоду – с грустной иронией согласился музыкант, и вдруг оживился: - А слышал, как наш Алик под Бубу Кикабидзе работает? И не скажешь, что самоучка. Самородок! Ему любой акцент - не проблема. Может на бис и Яака Йолу и Тыниса Мяагу смяучить.
   Кивая на приятеля-музыканта, Элем с гордостью объяснил Гордею:
- Наш маэстро не только потрясающе лабает на саксе, знаешь, какой он аранжировщик! А композитор! М-м! - Элем поцеловал себе пальцы в восточном жесте полного восторга. - Его оригинальные сочинения запросто могли бы звучать на «Песне года».
- Да куда нам!  - замахал рукой Рудик. Впрочем, вместо новой порции грусти он нахально ухмыльнулся: - Блатняк - он тоже неплохо кормит. Сделаешь на распеве со слезой: «Я тоскую по маме в далёко деревне, мне ещё долго не видеть её», глядишь, а народ в зале стал очень серьёзен, «бруталы» хмурятся и допивают до дна. И понимаешь, что ты тут король…
    Глаза музыканта подёрнулись поволокой загадочной мечтательности, и он добавил:
- А вообще, жизнь – большая лотерея. Почти как «Спортлото»! Вот только риск намного выше. Зато и банк можно сорвать -  на порядок щедрее, чем в «6 из 49»!
      После этого Рудольф завёл с Элемом приватный разговор о покупке-продаже какой-то вещи. Они беседовали очень тихо, да Гордей и не вслушивался. В конечном итоге они вроде как пришли к какому-то соглашению. Очень довольный Рудик благодушно поинтересовался у пухлого Вали, удалось ли ему за эти дни скинуть хотя бы пару килограммов. Но у толстяка на уме было другое:
- Вообще-то, нам обещали тут кое-что… –  Валик многозначительно кивнул на кирпичную пристройку ресторана, где помимо кухни, видимо, размещались ещё и административно-хозяйственные помещения. 
    Саксофонист философски заметил, что они не первые ищут тут мифическое Эльдорадо, а не находят ничего.
- Вот и хорошо, что не нашли, - приобнял за плечи толстяка-приятеля Элем. - А то бы ты, Валюша, проигрался до трусов и остался без машины. И пришлось бы нам вчетвером втискиваться в мою… При всей моей любви к тебе и Викуле, нам с Ингой хотелось бы сохранить некоторое приватное пространство. 
    - Ты смотри какая! – вдруг с пол-оборота пришёл в возбуждение Рудик, и с придыханием: -  Первый класс рыжик!
 Оказывается, его восхитила та самая девица, которую Гордей встретил на местном переговорном пункте. Теперь на ней было длинное синее платье в пол, на лебединой шее и запястьях сверкали ювелирные украшения. Она походила на гордую молодую львицу – высокая, к тому же на шпильках, статная, с гривой роскошных волос огненно-рыжего цвета. Фигура у неё и в самом деле была умопомрачительная.
- Да…высший пилотаж! – согласился Валик.
    Лишь Элем пожал плечами и тут же отыскал на веранде альтернативу:
- А мне больше нравится вон та.
- Какая? - с азартом поинтересовался Рудик.
- Вон та, в углу - девушка-загадка!
 Музыкант испытал разочарование:
- Та смешная?! Ты шутишь?
- Ничуть.
- Послушай, старичок, я какой вечер за ней наблюдаю. И скажу тебе прямо: чудачка не пользуется спросом.
- Напрасно, - невозмутимо ответил Элем, засовывая в рот свою трубку, - в ней что-то есть
     Снова громко заиграла музыка. Элем поднялся и направился к заинтересовавшей его особе. Подойдя к её столику, он стал что-то говорить явно ласковое. Несколько минут они мило беседовали. На прощание красавец-джентльмен поцеловал смущённой девушке руку и вернулся к приятелям.
- К сожалению, девушка не танцует, – объяснил Элем как будто даже немного разочарованно.
 Оркестр взял небольшую паузу для отдыха, и к ним присоединились знакомые саксофониста – певица и здоровенный барабанщик с мощными волосатыми ручищами и неряшливо топорщащейся бородой. Он сразу объявил, что родом из Одессы и стал сыпать байками и шутками. В запале ударник энергично жестикулировал и так тряс головой, что махал своей длинной бородой по столу, как метёлкой.
 Элем подозвал официанта и ещё заказал хорошего коньяку и икры для дамы.
 …Через полчаса музыканты вернулись на сцену. Рудик взял свой «сакс» и стал исполнять на нём соло. Играл он действительно виртуозно и проникновенно, у расчувствовавшегося Вали даже глаза стали мокрыми. Так что Элем не  преувеличивал, когда говорил, что Рудик достоин гораздо большего.
  «Что он забыл в этом маленьком посёлке, где такому таланту просто негде развернуться? -  удивлённо размышлял Мазаев. - Больших денег тут уж точно не заработаешь». 
    Элем будто прочитал его мысли.
-  В нашей стране предприимчивым быть опасно. «Таракан» недавно освободился. Кстати, так его прозвали за фамилию Тараканов – пояснил Элем. -  Так вот, «впаяли» ему «пятак»: то ли левые концерты, то ли за спекуляцию импортными инструментами, а может фарца или валюта. По понятным причинам он не любит на этот счёт распространяться. Вот он пока и сидит тут, потому что со справкой об освобождении в кармане особо не погастролируешь. Хорошо ещё, что местный милицейский начальник человеком оказался - позволил ему на своей территории «по-тихому» работать. А то бы Рудику - с его то руками (!) - пришлось бы в грузчики наниматься, ведь коль прижмёт, то и ящики пойдёшь таскать - от полной то безнадеги… 
     Но всё равно, я верю, что однажды сюда заявятся представители столичной филармонии и на коленях будут умолять мсье «Таракана» вернуться, обещая ему все блага рая. Так что если через годик-другой увидишь в столице афишу с фамилией Тараканов, то знай, что это наш приятель вернулся из небытия.

   Когда пришёл черёд расплачиваться за ужин и Гордей, как приглашающая сторона, достал кошелёк, Элем притормозил его:
- Но, но! Каждый платит за себя! Ведь так, Валюша?
- Я тебя обожаю, Элик! – слезливо всхлипнул пухляк и полез к нему обниматься.   

Глава 12
День четвёртый
   Утром по пути на пляж Мазаев выстоял очередь за порцией варёных сосисок по десять копеек штука. Затем неторопливо жевал их за высоким круглым столиком (стулья в этой «забегаловке» не были предусмотрены), и с удовольствием прихлёбывал из картонного стаканчика пятнадцатикопеечный кофе. Кофе был обжигающе приятным. Мимо в сторону пляжа неторопливо тёк поток отдыхающих. У большинства довольные расслабленные лица. Некоторые задерживались возле стендов с вывешенными для свободного чтения последними номерами газет «Правда», «Известия», «Советская культура».
   Покончив с завтраком, Гордей подошёл к старичку-художнику, устроившему авторский вернисаж на главном туристическом маршруте. Полюбовавшись картинами и даже приценившись к некоторым, Гордей заметил неподалёку аллею местных передовиков. Из цветников приветливо или гордо на него смотрели огромные фотопортреты лучших людей совхоза «Светлый путь». В одном из местных героев Мазаев признал одного из парней, что «спасали» его позапрошлым вечером. Он позировал фотографу в костюме с медалью «За спасение утопающих» на груди. Текст под портретом сообщал, что Марат Первушин – так звали героя – оказывается является кандидатом в мастера спорта по подводному плаванию, создателем и руководителем клуба подводного плавания «Ихтиандр», который отмечен дипломом  ЦК ВЛКСМ. А ещё он руководит добровольной дружиной при местной милиции. И параллельно являлся начальником спасательной станции (тоже добровольной). Да уж, действительно супермен! За несколько лет этот атлет сумел лично вытащить из воды шестерых утопающих, а всего за его ребятами числиться тридцать один спасённый. За всё же прошлое лето благодаря поселковым добровольцам-спасателям на здешнем пляже не утонул ни один человек. Вот так ребята!

  Вчерашние знакомые Гордея пришли на пляж раньше него, и успели занять топчаны на всю компанию. Вскоре Инга с Элемом схватили маски с дыхательными трубками и, держась за руки, убежали купаться. Вика же осталась в одиночестве. Её Валя собрал вокруг себя свору малышни и дурачился с ними. Взрослый мужчина тоже вёл себя как большой ребёнок: увлечённо строил с пятилетками замки из песка и позволял своим маленьким приятелям делать с собой всё, что им заблагорассудится. Его большое белое тело не пугало детей, похоже, детвора воспринимала смешного дядю, как  живого плюшевого медведя.
- А у вашего друга талант – с уважительной улыбкой заметил Вике Гордей. Она несколько снисходительно согласилась:
- Да уж… Валику бы не в научно-исследовательском институте работать, а усатым нянем в детском саду.
  И так как её друг был занят, Вика позвала с собой Гордея:
- Не составите мне компанию, а то поклонники и поклонницы Валю всё равно теперь не скоро отпустят.
   Пока плыли к буйкам, девушка стала рассказывать, что вообще-то они собирались в этом году снова ехать в Прибалтику:
- Планировали в Юрмалу в санаторий «Янтарный берег». Хотя там  и кемпинги вполне пристойные. Мне вообще Прибалтика больше нравится, там отдых изысканнее. Элем же вообще предлагал лететь в Болгарию. Но буквально в последний момент решили всё-таки в Крым: знакомые, которые прошлым летом отдыхали в Юрмале, отговорили, сказали, что толком не удалось ни позагорать, ни искупаться из-за испортившейся погоды. С Болгарией же не получалось по срокам…
   Затем Вика стала живо рассказывать о своих впечатлениях от последнего посещения Риги. Это было несколько лет назад. И о той поездки у барышни сохранились самые романтические воспоминания. Она даже сравнивала красоты Рижского взморья со здешними, и отдавала предпочтения «балтийской жемчужине».
  Потом Вика поделилась свежими впечатлениями от выставки «Москва-Париж» в музее изобразительных искусств имени Пушкина, которую успела посетить за день до отъезда сюда. В общем, получался обычный, ни к чему не обязывающий «светский» трёп, что, впрочем, вовсе не исключало взаимного интереса. Поэтому, выходя из воды, Гордей и Вика бойко, со смехом продолжала приятный обоим разговор.
  Валик уже вернулся на свой топчан. Глядя на беспечно болтающую подружку и её спутника, пухляк неожиданно воскликнул:
- А вы отлично смотритесь, ребята! Из вас получилась бы отличная пара.
Гордей ответил ему в том же духе:
- Благословляешь?
    Но Вика отчего-то страшно смутилась. Это было заметно. Чтобы скрыть своё смущение она принялась с озабоченным видом выговаривать «взрослому ребёнку» за то, что он слишком долго находиться на солнце. Оказывается, молодой мужчина плохо переносит  южное солнце, но, тем не менее, никогда не прячется под зонт, а потому каждый приезд на курорт обязательно обгорает, а после температурит. Флегматичный приятель Вики снисходительно слушал болтовню подруги, позволяя ей обильно натирать себя солнцезащитным кремом.
- Нет, в самом деле, - не унимался большеголовый пухляк, - Викуля очень хорошая.
     Подошли Элем и Инга, мокрые и довольные. Поинтересовались, о чём речь. Гордей благодушно пояснил:
- Да вот, Валя сватает за меня Вику. - Мазаев рассчитывая на их ироническую реакцию, а получил нечто странное.
- А-а… - загадочно протянул Элем и серьёзно сдвинул брови; Инга смущённо отвела глаза. Повисло ощущение неловкости. Гордей ничего не мог понять…
     Через час ребята стали собираться: машину Элема уже починили, и они хотели съездить к развалинам древнего византийского монастыря.
- Махнём с нами! – предложил Элем Мазаеву.
- Спасибо, но я ещё не успел насытиться морем.
     После их ухода Гордей ещё два раза искупался, а потом решил где-нибудь обедать.
      Возле самого пляжа компания довольно развязных и явно не слишком трезвых парней приставала к той самой рыжей красотке из ресторана, которая так понравилась ресторанному саксофонисту накануне вечером. Однако девица оказалась не робкого десятка, и сумела сама постоять за себя, очень грамотно «отшив» прилипал. 

Глава 13
 После обеда – разморённый жарой - Гордей вернулся на пляж и сразу бросился в прохладное море. Отплыл подальше и долго лежал на спине, глядя на проплывающие в синеве облака. Оказывается можно чувствовать абсолютное счастье просто вот так качаясь на волнах и позволяя мыслям свободно течь, как им заблагорассудится. Время будто остановилось…
В реальность Гордея вернул приближающийся гул. Из-за мыса показался белоснежный корабль-красавец на подводных крыльях. Элегантно подняв корпус, пассажирская «Комета» будто летела над волнами на скорости не менее 80 километров в час. Завораживающее зрелище! Предназначенные для прибрежных маршрутов такие прогулочные «ракеты» были частью курортного шика. Одним своим видом крылатый белоснежный снаряд с множеством иллюминаторов, оставляющий за собой высокий пенный след, создавал ощущение праздника.
Возвращаясь неторопливо к берегу, Гордей засмотрелся на красочное зрелище прибытия «Кометы». Вот она замедлила ход и направилась к украшенному разноцветными флажками волнорезу, на котором в честь прибытия судна динамик разразился бравурным маршем. Завыла причальная сирена, с летучего судна матросу на пирсе бросили канат, и тот ловко обмотал «концы» вокруг железных крюков-кнехтов…
 Впрочем, вниманием Гордея уже завладела удивительная персона на берегу. Уж очень она выделялась среди прочей пляжной публики. Тогда как все стремились как можно скорее приобрести модный «африканский» загар, странная особа, напротив, пряталась от солнца под навесом. В огромной шляпе будто из прошлого века и в больших дымчатых очках, в длинном сарафане, бледнолицая и белокожая девица выглядела абсолютной белой вороной. Тургеневской барышней в окружении шоколадных тел.
Ну конечно! Именно на неё вчера в ресторане обратил внимание Элем, назвав «девушкой-загадкой». Чего-чего, а загадочности в чудачке и в самом деле предостаточно. В руках барышня держала чёрный «агатовый» том Анны Ахматовой. Такой у спекулянтов идёт за 25 рублей. Иногда она отрывалась от чтения и бросала задумчивый взгляд сквозь дымчатые очки вдаль. Сразу было видно, что барышня с богатым внутренним миром. Тогда как женщины по соседству с ней в лучшем случае занимались вязанием или просто «тупо» жарились на солнце, эта явно находилась в постоянном поиске сильных интеллектуальных впечатлений. У неё с собой имелся фотоаппарат, недорогая «Смена», которым она периодически фотографировала море и небо.
   …- Вам оно тоже понравилось? – будто случайно оказавшись рядом, Гордей указал незнакомке на огромное морское облако на горизонте.
    Однако разговора не получилось, он будто на стену натолкнулся!  Сохраняя равнодушный вид, барышня не произнесла в ответ ни слова.
     Пришлось Мазаеву ретироваться под ироничные взгляды и плохо скрываемые смешки окружающих. По пути Гордей не без чувства зависти удивлялся красавцу и умнице Элему, ведь удалось же ему как-то обменяться парой фраз с этим «закрытым на два поворота ключа комодом»! Что уже само по себе теперь выглядело большим достижением…

     Через полчаса Гордей вновь наткнулся на компанию уже знакомых придурков. После облома с рыжей красоткой, незадачливые донжуаны явно ещё крепко поддали. Жара и водка окончательно превратила их в животных. На свою беду на пути распоясавшихся горилл оказалась молодая парочка. Началось нахальное приставание к девушке. Её молодой человек попытался словами урезонить распоясавшуюся шпану. Но его просто отпихнули в сторону, чтобы не мешал. Вокруг находилось много здоровых молодых мужчин, но никто не желал вмешиваться. Хулиганов было пятеро, и вели они себя очень агрессивно. Особенно выделялся один - широкий в плечах, с синим бритым наголо черепом. Не смотря на жару, он был в тельняшке с длинными рукавами, в солдатских вылинявших штанах и кирзовых сапогах. Страшный и злой он выглядел как пугало, забытое на поле. От его коренастой фигуры и бешенных глаз навыкате веяло опасностью. «Похоже, что этот питекантроп в тельняшке у них за главную ударную силу» - догадался Мазаев.
     Вскоре двое хулиганов сбили с ног молодого человека и принялись пинать его ногами, в это время трое их дружков потащили упирающуюся девушку в кусты. И всё это среди бела дня, на глазах десятков свидетелей! Многие из которых стыдливо отводили глаза в сторону или спешили скорее пройти мимо. Прозвучало лишь несколько женских голосов против творящегося безобразия, но на пожилых защитниц негодяи просто не обращали внимание.
     «Вот так спокойное местечко!» - усмехнулся про себя Мазаев, и бросился на выручку. Главного подонка он с размаху хлобыстнул ладонью по затылку, а когда тот обернулся, резко хукнул кулаком по изумлённой физиономии. Здоровенный бугай в тельняшке и сапогах покачнулся, но устоял. Не давая ему опомниться Гордей нанёс ещё удар в ухо, и здоровяк покатился под парковую скамейку. Его дружок был сбит с ног самбисткой подсечкой.
     Пока двое ползали по земле, а трое  их дружков-насильников ещё не успели понять, что происходит у них за спинами, Гордей протянул руку пострадавшему, помог ему подняться. И поймал благодарный взгляд избитого паренька. Теперь то их двое! Но тут случился постыдный конфуз. Вместо того чтобы вступиться за подругу, незадачливый кавалер припустил со всех ног в противоположную сторону. Впрочем, девице можно сказать, повезло, ибо трое несостоявшихся насильников бросили добычу, на которой успели разорвать платье, чтобы поквитаться с фраером. Через полминуты её и след простыл.
    А Гордей остался один против пятерых озверевших уродов. Защитничка взяли в кольцо, чтобы тоже не сбёг. Тот, что приближался к Мазаеву справа, наматывал на кулак цепь; оклемавшийся здоровяк разорвал на себя тельняшку, обнажив мощный торс, покрытый воровскими наколками. Длинный, как жердь «Кащей» слева коротким взмахом отбил дно пивной бутылки об угол каменной цветочной тумбы, превратив её в «розочку». Ещё один со зверской ухмылкой запустил руку себе в карман, и через секунду из его пудового кулака выскочило лезвие выкидного ножа. В пьяных мутных глазах шпаны не было ничего, кроме звериной ненависти и желания убить…   

Глава 14
   Громкое сопенье, злые крики, со всех сторон прилетают руки и ноги, только успевай приседать и отклоняться… Драка затягивалась, и это было удивительно, ведь обычно, когда пятеро бьют одного, всё заканчивается очень быстро. Видимо, обострившиеся инстинкты до поры спасали Гордея от страшных ударов. И всё же такое везение не могло продолжаться долго. Ещё минута-другая и на опустевшей мостовой останется окровавленный труп. Но пока везунчику удавалось ловко избегать нацеленного ему в висок кастета, уходить от ножа…
   Гордей снова увернулся от тычка острым стеклом в лицо и встретил нападающего кулаком. Получивший боксёрского крюка под челюсть длинноногий «Кащей» лязгнул зубами и выронил пивную «розочку». В следующее мгновение Мазаев набросился на «гориллу» с цепью. От неожиданности обритый налысо мордоворот растерялся! Видно не часто он и его дружки получали столь решительный отпор от вальяжной курортной публики. Лысый попятился, неуверенно отбиваясь от наседающего «психа». В какой-то момент у него сдали нервы и бритоголовый урка вскинул обе руки к лицу в истеричной попытке закрыться. Выглядело это жалко, вроде как в плен сдаётся. Мазаев мог бы загвоздить кулаком в разрез между его синих от  зэковских наколок локтей - брешь вполне достаточная, чтобы хорошо его достать. Только противно добивать того, кто так позорно скис и просит о пощаде. Ладно, чёрт с ним! Резкий разворот навстречу новому противнику и с ходу по нему пулемётной серией ударов. Всё так! Сам нарвался на неприятности! И хотя костяшки собственных пальцев разбиты в кровь, но и у подонка вместо губ кровавая каша, да и передние зубы наверняка покрошены, если не выбиты…
  Вот только оставив у себя «в тылу» недобитого «капитулянта», Гордей не учёл, что эта публика только и ждёт, чтобы напасть со спины. И поплатился, оказавшись в стальном зажиме между плечом и предплечьем здоровяка. Шею сдавило удушающим приёмом, так что не вырваться, даже оглянуться нельзя. В глазах потемнело, затрещали собственные шейные позвонки. А позади нетерпеливый возглас монстра:
- Дай я его шилом в бок!
     Гордей  приготовился, что сейчас его пронзит нестерпимая боль, как вдруг услышал окрик со стороны:
- Эй, Чита, отпусти его.
     На сцене появился новый персонаж. Он не приказывал и не требовал, скорее по-приятельски предлагал договориться. Ему ответили:
- Иди своею дорогой, Марат. У нас с этим фраером свои счёты.
     На это пришелец осведомился в несколько небрежной манере:
- С каких это пор вы сводите счёты на чужой территории? Или вам стало тесно в своём крысятнике?
- А ты чё, будешь, нам указывать, где можно появляться, а где нельзя? – угрожающе процедил один из подонков.
- Я же сказал, отпустите его, - спокойно и даже как будто сквозь улыбку, повторил парень. Он что-то снял с запястья и сунул в карман – то ли часы, то ли браслет. 
     Стальной зажим вокруг шеи Мазаева разжался, но одновременно Гордей получил сильный удар в лицо, отчего потерял равновесие и упал. Сознание он не терял, однако сразу подняться не смог. А потому вынужденно наблюдал дальнейшее с земли. В вальяжном «кенте» в кепочке и с улыбочкой на самоуверенном лице, Гордей не сразу признал руководителя местных спасателей. На парадном фотопортрете с площади тот выглядел образцовым комсомольцем, а в жизни умел быть разным. Однако договориться с хулиганьём ему не удалось. Слово за слово перепалка быстро достигла высшей точки взаимного раздражения.
     - Не быкуй, мужик, а то ведь рога могут пообломать! - После этой фразы, брошенной одним из чужаков спасателю, мордобой возобновился. Только теперь он протекал даже ещё более неудачно для «гостей». Этот Марат умел классно бить. Он делал это точно и красиво, явно получая удовольствие от процесса. Для него это было развлечение. Обычно так дерутся лишь в кино, но почти никогда в реальной жизни. Во всяком случае Гордею не часто приходилось видеть в деле таких мастеров. У этого парня был настоящий талант сбивать людей с ног, и редко кому удавалось подняться.
   И лишь с одним из всей пятёрки у Марата вышла заминка. У этого невысокого, но очень прыгучего и подвижного «живчика» была особая кошачья пластика. Его главным оружием были не кулаки, а ноги, которыми он лихо махал на уровне лица противника. И каждый свой диковинный удар, чудо-боец сопровождал резким выкриком. Ещё неизвестно, чем бы закончился поединок двух сильных соперников, если бы на выручку своему лидеру не подоспели двое коротко стриженых, чисто выбритых парней спортивного телосложения с нарукавными повязками дружинников…
   Сражение было закончено. Двоих негодяев, которые попытались сбежать, дружинники скрутили с помощью неожиданно появившихся многочисленных помощников из толпы.
  Как только стало ясно, что зло терпит поражение, до этой минуты испуганно безмолвствующий народ, вдруг обрёл уверенность и голос. И стал высказывать законные претензии подъехавшему лишь к шапочному разбору участковому милиционеру. Дескать, куда смотрит власть, если среди бела дня шпана нападает на людей. Одновременно все хвалили Гордея. Женщины протягивали герою надушенные платочки, чтобы он мог утереть с лица кровь, и бутылки с водой; мужчины одобрительно хлопали его по плечу. К Мазаеву подошёл и выручивший его спасатель Марат, внимательно на него посмотрел, иронично подмигнул и ушёл.
     Прикативший же на видавшем виды жёлто-синем газике старший лейтенант в поношенном мундире спокойно выслушивал упрёки и обвинения в свой адрес. Ему указывали на избитого Мазаева:
- Вон, человек можно сказать жизнью рисковал, пока милиция где-то прохлаждается. Медленно реагируете, товарищ участковый-уполномоченный!
     Правда, в основном возмущались граждане из числа приезжей публики. Местные же, напротив, горой стояли за своего участкового: 
-  Как не совестно такое говорить! Откуда вам знать, какой он работник! Зачем вы напраслину возводите на человека! Да если хотите знать, наш Егор Федорович ранение имеет и орден за задержание особо опасного преступника. Участковый нас никому в обиду не даёт. Может, ему просто поздно сообщили, или машина у него по пути сюда сломалась. Сами же видите, на каком старье он вынужден ездить. Попробуй тут поспей везде! В конце концов он же вам не  господь бог, чтобы всё видеть!
      - Спокойно, спокойно, граждане, - милиционер немного повысил голос и поднял руку, - я в адвокатах не нуждаюсь, а здоровую критику всегда приветствую.
    Вот только прямо, в лицо высказывать всю нелицеприятную правду человеку в форме, да ещё при исполнении, никто больше не спешил. Но едва страж порядка отошёл в сторонку,  как из стана критиков кто-то ехидно заметил:
- Когда милиция позарез необходима, её почему-то днём с огнём не сыщешь! А так на каждом шагу красные околыши их фуражек маячат. Вот всякая шваль и чувствует свою безнаказанность! Знают мерзавцы: сколько жертва не ори «караул!», покуда власть среагирует, их уже и след простыл. Вот и не боятся местные выродки беспредельничать! Тем более, если против них старый пенсионер на раздолбанном газоне.
-  Не знаете, так не говорите! –  снова возмутились местные женщины. – Это хулиганьё это из соседнего «Морского». Местную шпану Егор Федорович давно поприжал, а с соседними смутьянами время от времени приходиться воевать. Тамошняя милиция не справляется, вот они и лезут к нам. Но наши комсомольцы молодцы - хорошо их принимают!
     Участковый в это время осматривал место происшествия, что-то выяснял у дружинников. При своём крошечном чине мужик был уже в годах, при ходьбе он сутулился, от чего казался ещё старше и несолиднее. Рассказы местных жителей про имеющийся у него орден и ранение как-то не слишком вязались с сугубо мирным обликом старого служаки, которому явно оставалось рукой подать до пенсии. Судя по его неторопливым повадкам и тихому ровному голосу, участковому бы больше подошло учительствовать в сельской школе или сидеть счетоводом в тихой конторе.
    Через десять минут милиционер вновь подошёл к народу и объявил:
- Значит так, граждане, обещаю, что мы во всём разберёмся, а прозвучавшую тут критику учтём. А теперь попрошу подойти ко мне свидетелей происшествия. Остальные свободны. Ещё раз спасибо всем за помощь органам правопорядка!

   Гордей со своей скамьи наблюдал за тем, как дружинники по очереди сажают задержанных хулиганов в задний отсек милицейского «козлика». Подошёл участковый, принеся с собой густой обволакивающий дух одеколона «Шипр». Присел рядом, усталым движением снял с головы фуражку, вынул из кармана смятый платок и протёр околыш изнутри. В ёжике его коротко стриженых волос поблёскивали серебряные нити с бусинками пота.
- Да, жара… - проговорил милиционер, поглядывая на своих парней, заталкивающих в кузов самого опасного из всей пятёрки; пояснил:
- Этот Гаврилов был судим по 219 прим УК: «незаконное обучение каратэ». А ведь я предупреждал капитана Егошина, что после возвращения с ним хлопот только прибавиться.
   Участковый повернул задумчиво-озабоченное лицо к Мазаеву. Такой у него долгий взгляд был, будто пытался проникнуть в самую суть нового человека.
- А вы молодец, не испугались – скупо похвалил старый милиционер. – Давайте-ка я вас в медсандчать подвезу, там вам ссадины обработают. 
- Да нет спасибо, это в общем-то пустяки.
- А если сотрясение – заботливо возразил милиционер. - Голова то не кружиться, не подташнивает? Лучше уж фельдшеру покажитесь, он у нас очень грамотный специалист, получше иного дипломированного доктора…
- Благодарю вас, если почувствую себя плохо, то обязательно покажусь.
     В этот момент со стороны милицейского автомобиля прозвучал громкий злой голос:
-Мы вам всем утроим незабудки! Скоро вспомните нас!
- Вот ведь, баклан! – с досады хлопнул себя по коленям участковый, и, немного косолапя, пошёл к своей машине, чтобы его комсомольцы не переусердствовали с упирающимся каратистом.
    Вскоре милицейский фургон уехал. А оставшийся герой, смущённый повышенным вниманием к себе со стороны публики, переместился в небольшой сквер. Молодой человек сел на бортик фонтана и наклонился к воде, чтобы как следует умыться. И вдруг услыхал над головой девичий голос:
- Позвольте, я обработаю ваши раны?
  Он поднял удивлённые глаза: к нему обращалась та самая загадочная барышня с пляжа, что всего полчаса назад в упор его не желала замечать! 

Глава 15
   Естественно, что Гордей был поражён столь неожиданной переменой со стороны неприступной чудачки, однако виду не подал. А барышня заверила его, что у неё всегда с собой зелёнка, йод и бинт. Прозвучало это несколько неожиданно, ведь что обычно девушки носят в сумочках? Ну там помаду, тушь и прочие всякие дамские штучки. А эта будто на войну каждый день собирается.
   Пока незнакомка его «лечила», молодой человек внимательно присматривался к ней. У «сестры милосердия» голос с лёгкой хрипотцой, как будто она всю ночь не спала, глаза раздражены и кажутся уставшими. Её тёмные волосы в беспорядке рассыпались до плеча. Оказывается без своих громадных очков и чудовищной шляпы она вовсе не такая уж надменная и неприступная. «Вероятно это у неё от беззащитности, чтобы отгородиться от мира непроницаемым барьером» - догадался Мазаев. Взгляд у незнакомки серьёзный, но совсем не колючий. Гордею даже показалось, что она поглядывает на него с затаённым интересом. И вскоре распирающее её любопытство прорвалось.
- Они, - девушка кивнула в сторону уехавших в милицейском газике хулиганов, - могли запросто вас покалечить или даже убить.
- Могли, - согласился Мазаев.
- И вам не страшно?
    Гордей озадаченно прищурил правый глаз и устремил его ввысь, будто ища ответ на проплывающем облаке. Лоб его глубокомысленно наморщился, а губы шевелились. Наконец, парень вздохнул и откровенно признался: 
- Вообще-то, жутковато. Особенно сейчас. Вот вы сказали, и у меня воображение заработало… Знаете, есть такое психическое отклонение что ли… ну, когда страх приходит к человеку с некоторой задержкой. Вот, это как раз мой случай! Поверите ли, пот пришибает, когда отчебучишь на эмоциях что-нибудь этакое, а потом начинаешь анализировать, чем это для тебя могло обернуться. Думаешь, во дурак! И дёрнул же тебя чёрт ввязаться в потасовку. Сами бы как-нибудь разобрались.
   На лице девушке поочерёдно отразились недоумение и разочарование, пока оно вдруг не озарилось радостной догадкой. Ну, конечно же он шутит! Они оба рассмеялись…
     …В какой-то момент Гордей осознал, что они сидят вместе и разговаривают по меньшей мере уже час. С новой знакомой оказалось легко и интересно. Он уже знал, что у его собеседницы очень необычное имя Агния. И что она библиотекарь (вот откуда взялся дефицитный томик Ахматовой) из Куйбышева.
     Вдруг Агния спохватилось и озабоченно взглянула на свои часики:
- Я должна идти.
- Давайте сегодня вечером сходим в кино - предложил Гордей. - Я видел афишу: привезли индийский фильм. Вы не против?
- Хорошо, - легко согласилась Агния. - Во сколько встретимся?
    Они договорились, что он купит билеты, и будет ждать её возле клуба. Агния так же позволила проводить себя. Гордей обратил внимание, что у спутницы лёгкий балетный шаг и осанка. По дороге они зашли в сельпо на площади, где неожиданно в продаже оказались дефицитные шоколадные конфеты «Радий», и ни одного человека очереди! Агния купила полкило, но как оказалось, не для себя.
- Это для одного человека, - загадочно пояснила библиотекарша. Но потом всё же призналась, что сегодня утром рядом с пляжем обнаружилась потерявшаяся девочка. И так как найти её родителей сразу не удалось, то Агния и ещё одна женщина отвели малышку в милицию.
- Хочу зайти узнать, как она там, а заодно конфет передать, если конечно её уже не забрали родители.
- Так нам по пути! – обрадовался Гордей и взял спутницу под ручку. - У меня ведь в тех краях тоже есть, кого проведать. Правда, своим крестникам гостинцев я передавать не стану, но убедиться, что «отельчик» им предоставлен приличный, хотелось бы.
 - Это вы о бандитах, что вас избили? – догадалась девушка и удивлённо покосилась на него.
- О них, о них родимых! Поверите ли, уже начинаю скучать.
     В её глазах Гордей заметил запоздалую опаску. Наверное, в её головке сейчас промелькнула тревожная мысль, не поступила ли она опрометчиво, подойдя к незнакомцу. Да, он поступил красиво, вступившись за девушку, но так ли он благороден и тонок? Или же перед ней развязный самоуверенный наглец со спортивным торсом, носом картошкой, в глазах которого сейчас отчего-то пляшут бесенята? И ему просто захотелось блеснуть отменной физической подготовкой перед публикой? Конечно в бойком повесе прорва шарма, но как насчёт ума и воспитанности?

      Отделение милиции размещалось в неприметном с виду одноэтажном здании с выцветшей вывеской сбоку от обшарпанной двери. Если бы не выглядывающая из-за угла  жёлтая «морда» с синей полосой знакомого «козлика», то сразу и не догадаешься, что именно тут расположен местный оплот правопорядка.
     Молодые люди вошли. Их встретила тишина, и ни души. Дверь единственного кабинета приоткрыта. Гордей заглянул за неё первым: небольшое помещение размером три на четыре метра. Из обстановки: стол с лампой и вентилятором, пара стульев – один для хозяина и второй - напротив для посетителя, либо допрашиваемого. Позади хозяйского стула массивный напольный сейф, выкрашенный в бурый казённый цвет, а выше на стене портрет Брежнева с пока ещё четырьмя золотыми геройскими звёздами на груди (через несколько месяцев в связи с 75-летним юбилеем генсека генсека наградят пятой). В углу массивный холодильник «Зил».
     Самого хозяина не видать, но он явно где-то поблизости. На это указывают сразу несколько деталей: закипающий на широком подоконнике электрический самовар, наброшенный на спинку стула китель с лейтенантскими погонами и знакомый густой запах «шипра».
     Откуда-то сбоку послышался неожиданно ласковый голос:
- Ну что, уже проголодался? Ну и горазд ты лопать, Демьяныч! В твоих то годах, это, знаешь ли, братец, неполезно.
    Гордей шире приоткрыл дверь и, наконец, увидел участкового, тот сидел на корточках в синей форменной рубашке, в галифе на подтяжках, и наливал молоко в миску, из которой нетерпеливо лакал откормленный полосатый котяра.
    При виде посетителей добродушное лицо милиционера сразу приняло официальный вид. Он убрал бутылку с молоком в холодильник, надел китель, занял своё место за столом, и только тогда осведомился:
- Вы ко мне, граждане?
- Да, - застенчиво ответила из-за спины молодого человека Агния.
- По какому делу?
- Я насчёт девочки, которую мы привели к вам сегодня утром -Машеньки.
- Вот как. Так за ней уже приезжали из детского приёмника-распределителя для несовершеннолетних и забрали в Симферополь.
    Заметив, что слова его расстроили посетительницу, милиционер произнёс менее официально:
- Да вы не беспокойтесь! В детский дом её не отправят. Вероятно посадят на самолёт и в сопровождении нашей сотрудницы отвезут домой к родственникам. А мы тут пока выясним обстоятельства исчезновения её отца. Загулял, скорее всего, гусь! И забыл недотёпа про дочку. К сожалению, в нашей службе ещё встречаются столь безответственные родители. А мамаша - тоже хороша – отпустила дочку с таким!
    В прошлый раз Гордей недостаточно хорошо рассмотрел участкового. На этот раз лицо его впечатлило живостью глаз и выражением мягкой лукавой доброты, что было не слишком характерно для работников милиции.
     Агния поблагодарила и извинилась за беспокойство.
- Ну тогда мы пошли.
- Постойте-ка, постойте! – участковый вдруг поднялся из-за стола и направился к ним.
- А, герой! – обрадовался он, признав в Мазаеве недавнего победителя приблудного хулиганья. – А я о тебе уже в район докладывал. И меня там, между прочим, по твоей милости, раскритиковали: «Ты, Чебутнов, - сказали мне, - политически безграмотно организуешь работу с народом. У тебя человек, можно сказать, подвиг совершил. А ты вместо того, чтобы всячески поднять этот эпизод на высоту всеобщего обозрения, то есть дать материал газетчикам из районной прессы, организовать встречу героя с населением, просто так отпустил человека, даже не взяв его данных».
- Спасибо, но к славе я не стремлюсь. И вообще, мы, пожалуй, пойдём.
    Но пожилой милиционер по-отечески приобнял ершистого парня и повёл к своему столу.
 - Э, милый, ты мой! Тут не о себе надо думать, уж поверь.
     Как дорогого гостя участковый усадил молодого человека на почётное место. Второй стул был предложен девушке. Хозяин стал доставать из сейфа чашки и блюдца, продолжая добродушно втолковывать студенту непонимание им всей важности широкого освещения в прессе его поступка.
- На твоём примере подрастающее поколение будем воспитывать.
В общем, буду ходатайствовать в районе о награждении тебя почётной грамотой.
    Для себя милиционер принёс ещё один стул. К чаю имелось печенье, Агния положила на стол кулёк с конфетами. Гордей взял одну и развернул яркую обёртку, под ней оказалась фольга серебристого цвета. Он надкусил шоколад, начинка была розового цвета.
- А шпану эту я завтра свезу в район, - пояснил участковый. – Я следователю по телефону уже доложил свою точку зрения, это ведь не просто «хулиганка». Им наши пятнадцать суток, что слону дробина. Тут надо уголовные дела на всех пятерых заводить, тем более, что предводитель ихний уже имел срок. Следовательно, на лицо рецидив.
    В этой время где-то за стеной громко забарабанили по железной двери, послышались громкие молодые голоса. Милиционер презрительно кивнул на стену:
- О, слышите, проявляют недовольство, гаврики, что с кормёжкой задержка выходит. Извольте их строго по расписанию кормить! А то ведь жалобу прокурору накатают, что, дескать, в отношении них нарушается социалистическая законность.
     Он озабоченно вздохнул. Поблизости задребезжал одноцилиндровый мотоциклетный мотор. 
- А вот и ужин приехал! – оживился седовласый лейтенант. Он подошёл к окну, отодвинул занавески и распахнул его. Там подкативший на красном грузовом мотороллере марки «муравей» толстый мужик начал выгружать из кузова алюминиевые бидоны, в каких обычно носят еду в больницах. Молодые люди с удивлением услышали, что, оказывается, питание для арестантов доставляется из здешнего ресторана.
- А что делать! - развёл руками милиционер. – Своей то кухни у меня нет, чтобы баланду готовить. По нормативу я обязан кормить их на пятьдесят копеек в сутки, только я этих денег уже полгода не видел. Я уборщице из собственного кармана плачу! Запчасти вон для служебного газика частным порядком по знакомству достаю у здешнего умельца. Иначе ведь машину в область надо гнать на ремонт, а колымаге моей тринадцать годков. Неделю ремонтировать будут, а мне без неё, что прикажешь по нашим то косогорам пешедралом шлёпать?!
     Вместе с участковым Гордей и Агния вышли на улицу. Толстый  заросший шерстью мужик уже выгрузил бидоны на землю. На нём вылинявшая майка и старые запылённые штаны, на голове туристская кепка с синим пластиковым козырьком и легкомысленным рисунком по белому матерчатому верху. На жирной груди под индюшачьим зобом массивный золотой крест. Глаза  маслянистые, как у хорошо пожравшего кота, смотрят выжидательно. Участковый узнал у него, в каком бидоне, что находится. Не ограничившись этим, милиционер открыл каждую ёмкость и снял пробу. После чего строго сказал водителю мотороллера:
- Передай хозяину, пусть в следующий раз не только пустой суп и гарнир присылает, но и чего-нибудь мясного. Они хоть и задержанные, но всё же люди, чтобы отходами питаться (с этим заявлением Гордей мог бы поспорить, на его взгляд так эти пятеро больше заслуживали именоваться свиньями).
      Парочке же участковый пояснил, вроде как в своё оправдание:
-  Молодые ребята всё-таки, им в холодных камерах ночевать, прежде чем я их в район отвезу. - В словах поселкового милиционера неожиданно прозвучала почти отеческая забота о непутёвых заблудших балбесах, которые с одной стороны заслуживают сурового наказания, но с другой нуждаются в человеческом отношении:
- Неизвестно ещё, когда их в следующий раз покормят: в следственном изоляторе на довольствие иногда лишь на вторые сутки ставят… Ещё успеют тюремной баланды нахлебаться, пусть хоть напоследок нормальной еды попробуют.

     …Кино должны были демонстрировать под открытым небом в летнем кинотеатре. Купив билеты по двадцать копеек, Гордей и его спутница были допущены за высокий деревянный забор. Ограда закрывала экран от глаз халявщиков, не желающих раскошеливаться на билетик. Поэтому все окрестные деревья, словно огромными плодами, были заранее облеплены местными пацанами. Похоже, чтобы с комфортом расположиться на удобной ветке, места «на галёрке» начинали занимать задолго до начала сеанса.
     Привилегированная же публика степенно занимала места на лавочках, сооружённых из положенных на вкопанные в землю столбики досок. Многие в ожидании начала сеанса лузгали семечки, сплёвывая шелуху себе  под ноги на хорошо утоптанную землю. Сидеть тёплым вечером на воздухе было гораздо приятнее, чем в душном невентилируемом помещении. Да и необычно было смотреть кино и одновременно видеть над собой усыпанную звёздами бездну.
      Перед фильмом крутили очень смешной выпуск киножурнала «Фитиль». Постоянно следовали взрывы общего хохота. Облепившие деревья пацаны особенно бурно реагировали на каждый комичный момент. Но это ещё были цветочки. Ягодки начались, когда пошла полная несдержанных страстей индийская мелодрама. Если обилеченный партер вёл себя относительно сдержанно, то галёрка на ветвях деревьев очень живо реагировала на все перипетии сюжета: свистела, шумела, громко комментировала поступки героев – словно это не просмотр фильма, а футбольный матч. Заставить мальчишек молчать было невозможно – как невозможно было и удалить их с кинопоказа. Так как фильм, естественною, был «про любовь», то есть с поцелуями и объятиями, то на афише имелось предупреждение «детям до 16 лет вход воспрещён». И на входе дотошные бабки-билетёрши, как могли выявляли и отсекали малолеток. Те, кого не пустили в зал, тоже старались присоединиться к зазаборной вольнице, и там уже никто не мешал им свободно выражать свои эмоции. Особо «смачные» сцены вызывали дружный гул нелегальной аудитории – как на забитый гол на стадионе.
     Сюжет фильма, как и следовало ожидать, оказался довольно простенький, но зато фильм был наполнен красивейшими национальными индийскими танцами. Да и искренняя игра актёров вызывала симпатию. Однако примерно на середине Агния предложила «не досматривать эту чушь до конца». Она поднялась и, пригибаясь, направились по проходу между рядами к выходу. Гордею ничего не оставалось, как последовать за ней…
     Они шли по тёмной аллее и молчали, голоса киногероев разносились по всему парку. Неожиданно Агния в раздражении выпалила:
- Зачем они головы людям дурят?! 
- О чём вы?
- Да все эти киносказки и романы про высокие чувства и «неземную» любовь, - голос девушки дрожал от презрительной насмешки и был полон негодования. – У нас в библиотеке женщины месяцами ждут такие книги; приходят, записываются в очередь, а у самих на лицах написано, что в своей жизни ничего кроме серой убогости не видели. И, скорее всего, уже не увидят.
- Так может в этом и заключается важная миссия литературы – дать людям то, чего они лишены в своей жизни. В некотором смысле психотерапия такая.
    Гордей никак не ожидал, что его слова вызовут столь яростную реакцию, он словно по незнанию открыл ящик Пандоры.
- И вы туда же! – с негодованием воскликнула библиотекарша. - Обман это, а не психотерапия. А проще говоря, - мошенничество! Писатели намеренно лгут, чтобы их творения пользовались популярностью. Режиссёры, поэты все думают лишь о своём успехе. А дурочки им верят и живут иллюзиями, из-за чего бывает очень больно. А надо быть сильными реалистками, тогда будет меньше страданий.
- Простите, Агния, но тут я с вами не соглашусь.
- А я и не рассчитываю на ваше согласие! – почти с неприязнью отрезала молодая максималистка. - Вот наш сегодняшний участковый - он бы меня наверняка понял. Он при своей доброте и даже мягкости, аферистов наверняка не жалует.
    Раздражённая Агния попросила её дальше не провожать и, холодно попрощавшись, быстро зацокала каблучками прочь.

     …Возле калитки Гордей столкнулся с хозяином дома. Старик смолил папироску и явно был не прочь почесать языком. От его зоркого глаза даже в ночном сумраке не укрылись ссадины на лице постояльца.
- Где это тебя, мил человек, так подретушировали? – ехидно поинтересовался Михалыч.
Гордей соврал, что неудачно нырнул с мола. Тлеющий огонёк высветил хитрый прищур озорных глаз.
- Ты ври, Емеля, да не завирайся! Тут же село, а не ваш город! У нас через час обо всём все узнают без всякого радио.
      Пришлось Гордею рассказать и про драку и про участкового.
- Вроде толковый мужик, этот ваш Чебутнов? Обещал завтра отвезти шпану в район и сдать следователю.
В ответ Михалыч неопределённо пожал плечами.   
- Может и так… В сущности, он мужик безвредный, честный служака, из тех, кто «пороха не выдумает», но лямку тянет долго и безропотно. Вдовец он. Детей они с Марьей не нажили. Вот и живёт бобылём со старым котом Демьяном, которого возит с собой на службу и нянчиться с ним, словно с дитём…

   …Среди ночи Гордей открыл глаза от непонятного стука. На душе было как-то неспокойно. Он поднялся и вышел на улицу. В свете уличного фонаря темнота казалась особенно мрачной. Крупный мотылёк тупо бился в оконное стекло. Мазаев аккуратно накрыл бабочку ладонью, и поднёс к глазам, чтобы рассмотреть. На грудке ночного пришельца имелся характерный рисунок, напоминающий человеческий череп.

Глава 16
День пятый и шестой
   На пляже Гордей появился только в половине двенадцатого и сразу нашёл взглядом Агнию. Непонятно как вести себя с ней теперь. Но оказалось, напрасно он опасался, что библиотекарша станет избегать его или не захочет разговаривать. Едва их глаза встретились, Агния приветливо и немного виновато улыбнулась ему. От сердца сразу отлегло, и Гордей направился к ней. Девушка заговорила с ним как ни в чём ни бывало:
- Вы многое пропустили – многозначительно сообщила она.
- Неужели?
- Напрасно вы пришли так поздно, потому что утреннее море, а в особенности небо, выглядели совсем как на картинах импрессионистов. Там на горизонте в вышине появилась прохладная радуга!
  Гордей кивнул на фотоаппарат, с которым библиотекарша, кажется, никогда не расставалась.
-  Но вы ведь успели запечатлеть красоту на плёнку?
- Это не то - пренебрежительно махнула она рукой. – Только настоящая живопись способна хотя бы отдалённо отразить работу Бога. Особенно импрессионисты, которые специально выезжали на пленэр, чтобы сразу переложить свежие впечатления на холст. 
«Вот что значит интеллектуалка! - иронично подумал Мазаев. – В своей библиотеке она наверное целыми днями читает, и в её маленькой головке, вероятно, тесно от всяких мудрых мыслей. Начнёшь ей в любви объясняться, а она тебе в ответ выдаст что-нибудь из высшей биологии, объясняющее, что весь твой романтический бред немногим отличается от заигрывания самца примата».
    Парень даже улыбнулся, представив себя в образе гориллы, озадаченно почёсывающей выпуклый затылок морщинистой пятернёй. Агния подозрительно покосилась на него.
- Чего это вы разулыбались?
Гордей принял серьёзный вид и соврал:
- Да так, вспомнился один анекдотец про ваших импрессионистов…

    …Вечером, когда они возвращались с моря, Агния откровенно призналась:
- Когда я вижу, как кто-то улыбается, глядя в мою сторону, мне начинает казаться, что это они надо мною смеются. - Она вдруг остановилась, резко повернулась к нему и взволнованно произнесла своим немного хриплым голосом: - Скажите, только откровенно: я и в самом деле кажусь такой смешной и нелепой? Вы ведь надо мной про себя улыбались, а про импрессионистов просто наврали!
      Это прозвучало как обвинение, крик боли и одновременно мольба о помощи. Но на этот раз Гордея не ошеломил её внезапный порыв.
- По-моему вы напрасно комплексуете, - пожал он плечами. - Просто вам нужно почаще выходить в общество, не бояться людей. Хотите, прямо сейчас махнём на дискотеку в соседний посёлок? «Комета» уходит через сорок минут.   
- Нет, я не люблю танцевать – печально сообщила Агния, она сразу вся как-то погасла. – И вообще напрасно вы со мной связались, вам будет скучно.
    Она попыталась уйти, но он взял её руку.
- Хорошо, тогда будем просто гулять и разговаривать. И вот ещё что…давайте попробуем доверять друг другу.
    Агния кивнула и позволила молодому человеку осторожно снять  со своего лица непроницаемые очки. Гордей уже успел заметить, что у девушки что-то с глазами, навроде лёгкой дальнозоркости, это когда отлично видишь вдаль, зато вблизи предметы начинают слегка расплываться. Поэтому ей и требовались дымчатые стёкла, которые к тому же были снабжены диоптриями. Так что вероятно дело было вовсе не в надменности и неприступности. Просто девушка стеснялась своей подслеповатости. Зато сейчас, без очков она обладала в его глазах каким-то особым очарованием, в силу своей трогательной беспомощности.
    Они двинулись по набережной.
-  Вот видите, снова вы себя недооцениваете, - с мягкой улыбкой в голосе сказал Гордей, тайно разглядывая нежный профиль её задумчивого лица. – И вовсе мне не скучно с вами. Да и как может быть скучно с таким интересным собеседником!

     На следующее утро возле калитки хозяйского дома как обычно появилась симпатичная почтальонша. Остановив свой велосипед, она поприветствовала старика своим жизнерадостным грудным голосом.
- Здорово! Всё цветёшь и пахнешь, Зинаида! –  игриво ответил ей через ограду Михалыч. – Эх, будь я годков на тцать моложе, - не сдержался бы - ухлестнул за тобой!
- Так вы и теперь орёл, Василь Михалыч! – добродушно возразила улыбчивая пышечка. Она также поздоровалась с Гордеем и ещё с несколькими оказавшимися поблизости «квартирантами». 
     Старик с ненавистью бросил постылый шланг, из которого по заданию жены каждое утро поливал цветы и зелень и, приглаживая единственной рукой усы, гусаком направился к калитке.
- Так может закрутим любовь, а? А ну её мою Клавку с её кулацкими заботами!
    Почтальонша звонко рассмеялась и стала вытаскивать из своей сумки доставленную корреспонденцию:
- Для Клавдии Николаевны «Работница» и «Цветоводство», а вот ваш «Советский спорт». А теперь Василь Михалыч, пляшите, иначе не отдам остальное!
    Долго уговаривать седого мальчишку не пришлось, он тут же начал исполнять матросский танец. Вначале его движения были широки и вальяжны. Михалыч сделал небольшой круг, поглядывая на присутствующих свысока, демонстрируя осанку и походку бывшего «морского волка». Но постепенно темп нарастал. Все захлопали в такт танцору. Разошедшийся не на шутку пенсионер стал изображать будто взбирается по морскому канату (даже с одной рукой это у него получалось весьма лихо), а закончил танец исполнением «яблочка» вприсядку…
    Под аплодисменты запыхавшийся и очень довольный собой дед получил телеграмму. Пробежав её глазами, радостно поднял над головой бланк и объявил, что послезавтра приезжает его сын с женой и внуками.
 
Глава 17
  На улице Гордея окликнули из проезжающего автомобиля. Это была Инга, на ней была необычная клетчатая кепка, которая впрочем очень ей шла. Девушка Элема сидела за рулём новейшей чёрной «министерской «Волги» 3102. В Москве такие лимузины только стали появляться, и использовались в качестве личного служебного транспорта для чиновников. Мазаев и не подозревал, что, оказывается, их также продают и частникам.
   Остановив машину, Инга кивнула парню на сиденье рядом с собой:
- Вы ведь на пляж? Садитесь, я вас подвезу.
    В салоне приятно пахло новой синтетикой, из магнитолы «Филипс» звучал джаз, а под зеркальцем заднего вида на резинке дурашливо тряслась фигурка Микки Мауса.
   По пути Инга объясняла, почему на её взгляд это большая удача, что и их компания и Гордей поселились не у самого моря:
-  Обычно все непременно хотят жить в пяти минутах от пляжа. Но зато у нас за окнами начинается плантация роз и по утрам такой аромат хвои и роз в форточке, что с ума сойти можно. И тишина просто удивительная! Возле набережной совсем не то. После Москвы вообще первое время с непривычки в ушах звенит от здешней тишины.
  Инга рассказала, что в Москве она живёт в панельной башне у Речного вокзала, работает младшим научным сотрудником в одном НИИ, пишет диссертацию.
   Инга предложила сделать небольшой крюк, чтобы показать Мазаеву удивительный вид на окрестности и море с высоты. Разговор плавно соскользнул на её приятеля Элема.
- Его считают перспективным, - пояснила девушка и почему-то криво улыбнулась. - А если вступит в партию, станет ещё перспективнее. И вообще он парень не промах, как сейчас принято говорить: «нет проблем!». Чеки для «берёзки», любой дефицит – всё пожалуйста! Несколько лет проработал за границей; вернувшись, построил кооперативную квартиру неподалёку от нового Хамеровского центра. Настоящие хоромы - 62 квадратных метра! Обставил импортной мебелью, да не югославской или гэдээровский, а финской! Сейчас дачу начал строить. У Элема везде свои ловчилы, так что стройматериалы для него тоже не проблема.
- Я таким его себе и представлял, - кивнул Гордей.
Инга по-своему истолковала его слова, потому что бросилась на защиту друга:
- Настоящего Элема мало кто знает! Это он лишь с виду такой неприступный и колючий, а на самом деле очень он добрый и безотказный. Многие этим пользуются. Ему должны огромные деньги. Скоро он разведётся и тогда мы наверное поженимся. - Инга запнулась и стрельнула глазами на Мазаева, похоже сообразив, что сболтнула лишнего. И резко сменила тему:
- Вообще-то здесь хорошо, место действительно райское!
      Они остановились и вышли из машины, чтобы полюбоваться панорамой утопающего в садах посёлка и живописных окрестностей. Отсюда и в самом деле можно было часами, забыв про время, созерцать море.
- Да, в целом нас не обманули, когда советовали заехать сюда, - заворожённо всматриваясь вдаль, сказала молодая женщина. -  Правда, ребята искали немного другого… - Она хихикнула. - Им сказали, что, якобы, тут при ресторане работает подпольное казино, в котором идёт карточная игра по-крупному. «Мельница», - кажется так это у них называется…
    Они вернулись в машину, Инга не умолкала:
- Но через несколько дней выяснилось, что никакого подпольного Монте-Карло тут и в помине нет! Когда это открылось, то Элик и Валя страшно разозлились. Даже хотели сразу уехать отсюда, но у Вали на его машине внезапно сломался мотор. - При этих словах Инга похлопала ладонями по рулю, давая понять, что речь идёт об этой самой «Волге». Для Гордея это была новость. Он то полагал, что пухлому Валику принадлежит более скромная «Нива». Инга по-своему истолковала его удивление: 
-  Да, эта поломка всех озадачила, ведь  автомобиль у Вали совсем новый. Теперь он твердит про диверсию с мотором. Вообще, ведёт себя как параноик. Но, по-моему, он сам виноват: не надо заправляться в непроверенных местах. С нашей то машиной ничего. Всё потому, что мой Элик специально возит с собой две канистры с бензином, а заправляется только в проверенных местах на трассе. А на здешней колонке похоже подворовывают и туристам продают бензин, разбавленный ослиной мочой. А Валик только в своей науке гений, а что касается рутинных бытовых вопросов, то тут он абсолютный рохля. Перед поездкой мой Элик специально загонял свою «Ниву» к знакомому механику на станцию автотехобслуживания для полной диагностики, а Валя понадеялся на то, что машина у него только из магазина, вот и влип…
     Впрочем, местный умелец сумел устранить проблему и теперь, по словам Инги, они собираются путешествовать дальше.
- И куда вы теперь отправитесь? – поинтересовался Гордей.
- Дальше по побережью - сперва до Ялты, а потом в Евпаторию.

    На площади Инга притормозила возле аптечного киоска:
- Две минутки подождите, я быстренько.
    Но оказалось, что внутри палатки никого нет: отошедшая куда-то аптекарша оставила в окошке картонку с написанным от руки объявлением, что вернётся через пятнадцать минут.
- Вы не спешите? – поинтересовалась Инга.
    Вообще-то отсюда до пляжа было рукой подать, но как не составить компанию на время вынужденного ожидания столь приятной особе, так размышлял Мазаев. Инга стала рассказывать ему о старой крепости, куда они ездили на экскурсию. Попутно она крутила колёсико настройки радиолы. Вскоре ей удалось поймать очень приятную медленную мелодию. Инга замолчала, глаза её затуманились мечтательной поволокой. После довольно длительной паузы она произнесла в ответ на какие-то свои мысли:
- Просто он гений… - красавица вздохнула, будто речь шла о недостижимой звезде: - К сожалению, у таких, как он, на первом месте всегда будет наука. Конечно Валик замечает красивых девушек, но они для него только подружки. А так, чтобы начать с кем-то серьёзные отношения…нет, для этого он слишком занят.
    Такой поворот немного ошарашил Мазаева. Он то полагал, что речь идёт об Элеме, но оказывается, вовсе не супермен является тайным героем сокровенных девичьих грёз!
-  А я думал…
- Нет, Элем тоже хороший и способный, - поспешила отдать должное ухажёру Инга, - но Валик, это его добрый гений. После пятого курса они оба планировали поступать в аспирантуру, но когда выяснилось, что место только одно, Валя, не задумываясь, уступил его другу. Правда, через год у Элема что-то не заладилось и он со скандалом ушёл, громко  хлопнув дверью на прощанье. Валя сразу выбил ему ставку у себя в отделе. И с зарубежной командировкой тоже он помог, когда приятель был на мели. Валя всегда двигает друзей, часто в ущерб себе. Для него будто не существует конкурентов. Мне даже кажется, что у него вообще атрофировано чувство честолюбия. Да ему оно и без надобности, при его то феноменальных мозгах! Валю считают очень перспективным и талантливым учёным. Самые маститые академики пророчат Валентину большое будущее в самой скорой перспективе. Некоторые его идеи даже называют последним словом в нашем деле. Даже зарубежные авторитеты это признают.
- А я полагал, что вы и Элем… – осторожно заговорил Гордей.
- Что я и Элем?! - Инга раздражённо повела плечиком. – Хотя не исключено, что Элик даже любит меня. Но он женат и никогда не бросит свою маленькую дочку. Я для него, как он сам выражается, «духовная отдушина». Очень удобно иметь такую как я – «отдушину»! Встречаемся пару раз в неделю, словно воры, на квартирах друзей. Этот наш первый совместный отпуск за три года, когда можно быть вместе открыто, ни от кого не прячась…
   По идее мне надо благодарить судьбу за целый месяц счастья, а в душе пустота! Потому что нет перспектив. Элему больше дети не нужны. А Валя мечтает о детях, но пока он живёт вдвоём с мамой. Она очень больна и он за ней ухаживает. Кроме него, у неё больше никого нет. Он хороший сын. Валя вообще нежнейшей души человек!
  Это был не единственный сюрприз для Гордея. Заодно выяснилось, что и Вика т вовсе не девушка Валентина!
- Просто они дружат ещё со школы, - пояснила Инга. - Он любит её, но как сестру. Валя постоянно подыскивает ей хорошего кавалера, а в идеале нового мужа. Вика после развода была в жуткой депрессии, и это Валя её вытащил. Он всегда сразу бросается на выручку, если у кого-то из друзей возникают проблемы.
- Да, хорошо иметь такого друга – позавидовал белой завистью Гордей. – Жаль, что я только теперь узнал, что он за человек.
    Лицо Инги осветилось какой-то материнской улыбкой:
- Валя большой ребёнок! Видели бы вы, как он расстроился из-за того, что нас надули с несуществующим казино, будто обещанную игрушку не дали… И всё равно он гений!
    
Глава 18
День седьмой
     Большую часть времени Гордей теперь проводил с Агнией. Они вроде начинали не плохо ладить. Его интерес к «девушке-загадке» только возрастал, да и с её стороны как будто исходили флюиды ответной симпатии. Хотя, конечно, она была немножко странной: обычно общительная и простодушная, Агния могла неожиданно превратиться в упрямую «колючку». В любой момент пойти на конфликт, буквально на ровном месте.
     Вечером они снова собрались в кино. Отстояли длинную очередь в кассу и купили билеты. Но внутрь летнего кинотеатра пока ещё не пускали, и народ в ожидании тусовался на асфальтированном пятачке перед входом.
    Гордей заметил в толпе знакомую рыжую. Снова она попалась ему на глаза! «Львица» как всегда была при полном параде. Она небрежно покуривала, а вокруг неё крутился какой-то мужик кавказской наружности, который зыркал по сторонам ревнивым взглядом.
    Иногда рыжая снисходила до своего низкорослого кавалера, который едва доставал ей темечком до подбородка, и что-то ему отвечала. И было видно, что кавказец млеет от счастья.
- Что залюбовались на сверкающую порочность? – вдруг услышал Мазаев презрительно-насмешливый голос Агнии. Он и в самом деле засмотрелся на оригинальную пару.
     Библиотекарша вся вспыхнула, но заставила себя улыбнуться:
- Нашли свой идеал красоты?
     Рыжая действительно была очень яркой, модной, и выделялась в толпе. Её эффектный макияж, стильная одежда не могли не обращать на себя внимание. Глаз Мазаева зацепила огромная камея на пышной груди красотки - с женским профилем в центре, вырезанным из белого камня, и крупными драгоценными камнями по краям броши. Похоже, что старинной работы…
     Впрочем, никакого личного интереса к рыжей девице у Гордея не было. Однако его спутница мгновенно возвела вокруг себя невидимую преграду. Не позволив ему и рта раскрыть, Агния протянула руку для прощания:
- Спасибо вам за то, что посветили мне время. Желаю вам счастливого отпуска. - Сказав это, библиотекарша развернулась и пошла. Снова Мазаев наблюдал её удаляющуюся спину! Вечер был безнадёжно испорчен, в кино он конечно не пошёл.
      Во дворе дома под навесом за длинным столом собралось человек пятнадцать. Впервые с тех пор как Гордей поселился здесь, соседи по «общежитию» собрались на коллективные посиделки. Его заметили. От компании отделилась фигура Михалыча, раздался его громогласный возглас:
- А, студент! Милости просим к нашему столу.
    Хозяин дома приблизился развинченной походкой. Это уже был не прежний танцор. Он бесцеремонно взял Мазаева за руку и потащил за собой, попутно объясняя, что его Клавдия укатила в Симферополь погостить к сестре и вернётся только завтра вместе с сыном и внуками.
- Так что сегодня я вольный казак! Гуляем!
     В отсутствии жены Михалыч угощал постояльцев домашним виноградным вином, стол ломился от фруктов, овощей, солений. Жёны постояльцев уже наготовили на маленькой кухоньке всякой вкуснятины из свежайшей рыбы, которая ещё несколько часов назад плавала в море: Михалыч добыл её у недавно вернувшихся с промысла совхозных рыбаков.
     …Был тихий тёплый вечер, с крыши веранды свисали гроздья винограда, сверчки и цикады устроили настоящий концерт.  Под лёгкое винцо и разговор шёл лёгкий с добродушными шутками и весёлыми историями. Атмосфера была очень тёплой и романтичной. 
     Женщины уложили детей спать и снова вернулись за стол. Закутавшись в пледы, они ещё долго сидели, поддерживая настроение лёгкого необременительного курортного разговора. Гордей даже забыл о своих неприятностях. Хотелось бесконечно любоваться очарованием южной ночи, вдыхать можевелово-цветочный воздух, который источал такой опьяняющий букет, какого днём не бывает; любоваться удивительным звёздным небом и чувствовать лёгкое волнение от благосклонных женских улыбок.
      Как только за столом появилась гитара, студент с общего благословения почти не выпускал её из рук, исполняя все известные ему шлягеры от Высоцкого до Галича и Окуджавы. И даже под настроение перепел самые известные гусарские баллады знаменитого поэта-партизана Дениса Давыдова. С колен одной из слушательниц ему подвывала крошечная собачонка, которую владельцы умудрялись как-то прятать от хозяйки. Удивительно, но будучи совершенно в ненастроении в начале вечера, к полуночи Мазаев не на шутку разошёлся и даже начал флиртовать с незамужней соседкой. Но через некоторое время дамы ушли спать, а без них какой может быть кураж?!
     Обычно благодушного и безобидного Михалыч от выпитого понесло излить то, что давно копилось у него на душе. Оказывается, ему давно была в тягость вся эта коммерция:
- Когда мы с Клавдией приехали сюда после войны, - со слезящимися глазами вспоминал дед, - она была другая – весёлая, голосистая, да и жизнь вокруг тоже: если кто-то строился, то всем миром помогали; гуляли друг у друга на свадьбах и именинах; общие столы накрывали по вечерам. Вот так же сидели задушевно человек по тридцать-пятьдесят - разговаривали, пели под гармонику. А теперь все обособились, каждый лишь сам за себя. Сидят куркулями на своих участках, деньги выращивают, словно латифундисты какие. Вон, и мы тоже в рыночных торгашей превратились! - Старик пнул ногой пирамиду из ящиков, приготовленных для сбора фруктов.
   Один из постояльцев мягко ему возразил, желая вернуть деда в доброе расположение духа:
- Но ведь есть же постановление партии о приусадебных хозяйствах, Василий Михайлович. Вроде как власть поддерживает небольшую сельскую коммерцию, чтобы люди в деревнях не только в колхозах пахали, но и на своей земле трудились. Может, хоть тогда молодёжь не будет поголовно в города сбегать.
- Может и так, - вздохнул Михалыч. – Только дьявол коммерции души калечит. Теперь никому дела нет до совхозных интересов, все мысли лишь о личных хозяйствах. Всем вообще стало наплевать, что вокруг делается! Пусть хоть невинных людей со свету сживают, лишь бы мне было хорошо! Одним словом, моя хата с краю! И получается, что вроде как при советской власти живём, а ощущение такое будто при капитализьме. Законы джунглей получаются!
    Хмельной старик говорил очень бурно, мысли его скакали:
- Все вокруг только на деньгах помешаны, превратили свои участки в курятники для туристов и в плантации. Всё на продажу!  Кичатся друг перед другом новыми автомобилями и кирпичными пристройками. За накопительством себя порой забывают. Клавдия моя уже не помню, когда в последний раз на пляж то выбиралась иль в кино. С утра до вечера думает лишь о том, как бы успеть побольше рублёв заколотить. И меня в негра на плантации превратила. - Михалыч постучал ребром ладони себе по шее: - А  мне эта её коммерция - во где! Заставляет меня по нескольку раз в неделю виноград, черешню, помидоры, абрикосы на рынок возить. В спекулянтов выродились!  И ни-ни тебе, чтобы в колхоз выращенное сдать. Ну как же! Ведь в цене потеряем.
     Я ей говорю: «Ну куда тебе столько денег? С собой на тот свет же не заберешь... Дети выросли, сами хорошо зарабатывают». А она меня старым дурнем и простофилей обзывает. И не понимает, что от своей жадности скоро совсем потеряет человеческий облик. Только деньги, деньги! Урвать где побольше: сдать повыгоднее жилье; сбыть повыгоднее урожай - вот в чем смысл её жизни. Вон, сами полюбуйтесь - всё вокруг в ящиках!
    Со слов хозяина выходило, что всеобщая эпидемия накопительства поразила народ несколько лет назад, когда у них в совхозе сменилось начальство.
   - Прежнего то председателя все любили и уважали, - Михалыч аж посветлел лицом. - Да и было за что: фронтовик, работяга, ни грамма начальственного чванства. И парторг при нём – такой же. При них порядок был, и социалистическая законность поддерживалась. Всё по закупочным ценам в совхоз сдавали. А кто шибко левыми заработками начинал увлекаться, тому быстренько напоминали,  что есть статья такая, по которой  судят за спекуляцию. И никто особо не зарывался, все меру знали…
    Новая же местная власть Михалычу категорически не нравилась. Своё презрение к ней он выразил ёмко:
- Фирмачи мутные! - И сплюнул.
     Вскоре Михалыч выдохся и уснул тут же неподалёку. И тогда толстый матёрого вида мужик из Иркутска по имени Николай вернулся к разговору о здешних порядках:
- Хозяин то наш сразу видать – человек старой закалки, - сибиряк иронично усмехнулся и кивнул на громко храпящего в гамаке деда. -  Нет, при всём моём глубочайшем уважении к старым кадрам, всё же, как показывает практика, с ними каши не сваришь. Время сейчас другое! Для успеха нынче необходимо иметь предпринимательскую жилку, как бы это крамольно не звучало в нашем социалистическом Отечестве. Поэтому может новый председатель и его команда - и «фирмачи», только я за деловых руководителей, у которых прагматичные мозги, а ещё под рукой толковые снабженцы, и везде нужные связи …
   Толстый иркутчанин и сам был похож на снабженца или что-то в этом роде, уж больно хорошо он ориентировался в обстановке:
- Слышал я мельком, будто при новых начальниках здешний совхоз в передовые по их области вышел, хотя до этого всегда в середнячках ходил, - пояснил сибиряк. Он мотнул крупной башкой на жирной шее, крякнул и усмехнулся. - Кхе.. конечно, может новым боссам и нет дела до душевной чистоты своих колхозников, но зато, я так прикидываю, что ребята они молодые и оборотистые: умеют фонды выбивать под капитальное строительство и новую технику. Ну и себя любимых при этом, как водится, не обделяют благами жизни. Здешний то председатель, чтоб вы знали, на мерседесе апельсинового цвета ездит, таких даже в вашей столице наверняка раз и обчёлся! Но и колхозничкам своим они тоже дают жить. Вот и получается диалектика под ручку с философией - почти по Карлу Марксу.

Глава 19
День восьмой и девятый
    Гордей проснулся необычно поздно и ещё долго лежал с открытыми глазами. Ветер шевелил занавеску на окошке и на ней будто оживали причудливые изображения, напоминающие спрутов, хищно шевелящих длинными щупальцами. Они будто искали, кого бы ухватить и утащить на дно. Несмотря на солнечное утро и задорный птичий щебет, на душе будто камень лежал. Вспомнилась вчерашняя ссора с Агнией. Теперь Гордею всё представлялось в несколько ином свете. Ну конечно же, не прав был он! Если молодой девушке позволено поддаваться эмоциям, то он должен был попытаться погасить конфликт, удержать её, найти нужные слова для примирения… Но что уж теперь об этом жалеть, надо как-то попытаться восстановить порушенные мосты…
  Но на её обычном месте под пляжным навесом Агнии не оказалось, а здешнего её адреса Мазаев не знал. Неужели они больше не увидятся!

   После обеда вернулась из Симферополя хозяйка с сыном и его семьёй. Они как раз выгружали вещи из такси, когда удручённый неудачей Мазаев вернулся с пляжа.
   Мимо по улице проезжала улыбчивая почтальонша, и остановила велосипед, чтобы поздороваться. Оказалось, что с сыном хозяйки они знакомы ещё со школы. Расчувствовавшийся гость полез обнимать пышнотелую подругу дней своей юности.
- Что же ты творишь, Юрка! – всплеснула руками его мать. – У тебя ведь жена тут стоит!
- Ничего, жена не обидится, - иронично успокоила свекровь миловидная блондинка с двумя маленькими детьми. А почтальонша после крепких объятий одноклассника и совсем не дружеских его поцелуев аж покраснела от смущения. Михалыч с женой стали звать её отобедать вместе.
     Через пару часов в доме собралось человек двадцать гостей, оттуда слышались громкие голоса, смех и музыка. Обычно суровая, даже мрачная супруга Михалыча была непривычно весела и добродушна. От неё пахло алкоголем, когда вечером Клавдия Николаевна вышла с полным протвинем пирожков и принялась угощать ими постояльцев. И, похоже, что по случаю радостного события Михалычу вышла полная амнистия за то, что накануне он поил квартирантов домашним вином. Когда около полуночи старик постучал в дверь сараюшки Мазаева, он едва стоял на ногах и с большим трудом ворочал языком. Гордей даже не сразу понял, что дед явился пригласить его на утреннюю рыбалку.

     На следующий день Михалыч разбудил москвича ещё до рассвета. По пути к морю Гордей то и дело зевал, глаза слипались. Но едва отошли на лодке от берега, сон как рукой сняло. Такой бодрящей свежестью повеяло от утреннего моря, что голова вмиг стала ясной, как стёклышко. Как же приятно было слушать эту раннюю солнечную тишину, нарушаемую лишь равномерными всплесками вёсел и обозревать ничем не замутнённый простор вокруг! А потом пришёл азарт! Снастью служила обыкновенная донка с грузом и пятью-шестью крючками на коротких поводках. В качестве наживки взяли виноградную улитку, какой в этих краях видимо-невидимо, да кусочки варёного куриного мяса. В итоге за полтора часа наловили полное ведро.
     Сын Михалыча - Никита оказался замечательным парнем, характером он чем-то напоминал отца. Никита был лет на десять постарше Гордея, тем не менее, они легко поладили. Когда активная фаза рыбной ловли стала сходить на нет, наступила пора задушевных разговоров. У спутников Мазаева с собой имелся джентльменский набор: несколько бутылок «Московской» водки и всякая снедь, оставшаяся от вчерашнего застолья… 
     На обратном пути Мазаеву приходилось грести в одиночку. Отец с сыном, сильно надравшись, благодушно сидели в обнимку на корме и болтали. Между тем поднялся ветер и приходилось бороться с волнами и течением. Удерживать направление становилось всё труднее. Лодку начинало сносить. А соратники по рыбалке, как ни в чём не бывало, беззаботно наслаждаются общением друг с другом. После бессонной ночи их сильно развезло, и они не слишком обращают внимание на то, что творится вокруг. Поэтому к берегу подошли совсем не там, откуда стартовали. 
    И тут спутники Мазаева, спохватившись, разом сиганули за борт, чтобы помочь причалить баркас. Они немного поторопились и оба с головой ушли под воду. Естественно, спасательных жилетов на мужиках не было. Гордей, как самый трезвый в компании, пережил несколько весьма тревожных минут, но в итоге всё закончилось благополучно: никто не потонул, а лодка общими усилиями была вытащена на берег.
    На пляже однорукий морской волк стащил с себя через голову мокрую тельняшку. Пока он ловко выжимал её, помогая себе зубами,  Гордей с уважением глядел на торс старика, который покрывали многочисленные шрамы и татуировки. В результате тяжёлого увечья Михалыч лишился левой руки практически по самый плечевой сустав, так что даже культи как таковой не осталось.
    Вдруг что-то вспомнив, старик в сердцах выматерился и с расстроенным видом извлёк из кармана пачку «Беломора», превратившуюся в раскисшее бумажное тесто. Но сын тут же протянул ему папиросу из стального портсигара, и довольный старик запыхтел ею…
     Михалыч объявил, что  баркас пока можно оставить тут. Обратно в посёлок они вернуться пешком по берегу. Путь их лежал мимо причала лодочной станции, который представлял собой вдающийся в море бетонный пирс с деревянным ангаром-эллингом, двустворчатыми высокими воротами и лебёдкой для подъёма из воды катеров и лодок. С моря под рокот мотора как раз приближалось какое-то судёнышко. Солнце вспыхивало бликами на будто лакированном бело-голубом борту лодки.
Старик вгляделся из-под руки и сипло сообщил:
- Харон возвращается.
- А почему Харон?
Дед пожал плечами:
- Люди так прозвали.

       Возле дома Гордея ожидала Агния! Она бросилась навстречу, протягивая к нему руку:
- Вот!
 На её ладони лежал ключ с брелоком, на котором изображена, пожалуй, главная историческая достопримечательность Крыма – знаменитый замок-игрушка на вершине скалы.
- Я нашла их там, где вы дрались с хулиганами, и подумала, что это вы могли потерять –  смущённо и сбивчиво пояснила библиотекарша. Выпалив это, она тревожно ожидала его реакции. На её щеках играл пунцовый румянец сильного волнения.
    Гордей взял ключ и стал внимательно рассматривать его. При этом старательно изображал серьёзность, хотя это было и не просто. Столь наивный обман ради примирения не мог не умилять его. Ведь такие брелоки продаются тут буквально на каждом шагу - в любом киоске, а ключ, вероятно, снят ею с собственной связки или срочно выточен на площади у частника-армянина. Гордею отчаянно захотелось нежно обнять девушку, - осунувшуюся после бессонной ночи с глазами потерянной собачонки. Вместо этого Мазаев сдержанно кивнул, делая вид, что рад находке и ключ действительно принадлежит ему.  Агния счастливо улыбнулась, мир между ними был восстановлен.

Глава 20
 Примирившаяся пара сидела на берегу. Агния рассказывала, что изначально собиралась провести отпуск вместе с подругой, но та в последний момент сдала свой билет из-за семейных проблем.
  Не переставая говорить, девушка иногда брала в руки фотоаппарат и направляла его куда-то. Хотя на взгляд Гордея вокруг не было решительно ничего заслуживающего внимания. Погода как испортилась с утра, так и оставалась ветреной, промозглой; свинцово-серое небо было плотно затянуто облаками. На пляже становилось неуютно. И Гордей предложил уйти:
- Всё равно стоящего кадра вам сегодня не сделать. Вокруг ничего красивого.
- А что тогда по-вашему такое красота? -  прицепилась к его «ничего красивого» Агния. – Мы говорим «мир прекрасен». Но что это означает с нашей человеческой точки зрения? А что значит «прекрасен» для тысяч других существ: зверей, насекомых, рыб, бактерий, наконец?
- Угу-угу, - соглашался Гордей, меж тем итак полупустой пляж покидали самые стойкие. Пора бы и им поискать место покомфортней. Но девушку рядом волновали метафизические вопросы: 
- Допустим, бабочка, она ведь тоже постигает мир, но он для нее совсем другой. Или стрекоза, чайка…
     Гордей снова кивал, не решаясь перебивать увлечённо говорящую приятельницу:
- Наш глаз расщепляет луч света на составляющую его радугу, и только таким образом воспринимает предметы – при помощи отраженного света-цвета. Но что такое цвет для собаки? Или той же змеи? Что есть красота вообще? Может быть, только то, что воспринимает хрусталик человеческого глаза, причем это только отражение? Если вдуматься, что мы знаем об истинном положении вещей? О самих так называемых вещах? Таким ли уж совершенным инструментарием мы обладаем для объективного анализа окружающей реальности? Луч света отразившись от скалы, дерева, моря, попадает в человеческий глаз, неся некую информацию, потом все это обрабатывается в мозгу, да еще, насколько я помню из школьного курса физики, в перевернутом виде. Мозг эти сигналы непрестанно обрабатывает и создает себе ту реальность, которую он способен создать и понять, исходя из собственных врождённых и приобретённых в процессе воспитания клише. А теперь посудите сами, что мы видим и чувствуем, и тот ли это мир? Так мы же ещё пытаемся судить этот мир! По сути не зная и не понимая его суть.
- Вы хотите сказать, что на самом деле…
- Я хочу сказать, что, возможно, жизнь вокруг нас в эту данную секунду совсем не такая, какой мы её видим и понимаем. Возможно, это лишь сильно искажённое, искусственно навязанное нам отражение, а истина где-то рядом, но мы её пока не замечаем. Не исключено, что в двух шагах от нас происходят значительные события, о которых мы даже не подозреваем! Суметь увидеть их или хотя бы почувствовать - вот, в чём фокус! И тогда всё может в мгновение ока перевернуться с ног на голову!
- Звучит занимательно, хотя и непривычно.
-  Согласна. Поэтому меня мало кто понимает. Нас ведь воспитывают сугубо материалистически. А жизнь – она намного сложнее. Мир даже может пытаться разговаривать с нами некими знаками, символами. Но к сожжению мы часто бываем слепы.
     В просвете облаков выглянуло солнце. Агния снова вскинула фотокамеру, пояснив, что с помощью бесстрастной оптики ей иногда везёт «уловить неуловимое», то есть чем-то примечательное явление или событие, которое прошло мимо её глаз…
    Уже покидая пляж, Мазаев оглянулся: волны гнали от берега кем-то забытый детский надувной мяч.

Глава 21
День десятый
   Утром Агния неожиданно сообщила зашедшему за ней Мазаеву, что не сможет пойти с ним из-за неких дел.
- Но вчера у вас, кажется, никаких дел не намечалось? – удивился молодой человек.
- Я наговорила вам вчера много всякого вздора, -   потупив взор, пояснила  Агния. - Вы были так молчаливы, когда провожали меня… Наверное, решили, что я сумасшедшая.
      Стало понятно, что лишь откровенность в обмен на откровенность способна спасти положение, и Гордей пояснил:
- Ваши вчерашние слова произвели на меня сильное впечатление, они заставили меня о многом задуматься. И знаете что? Вы правы: люди крайне трепетно относятся к собственным заблуждениям - так спокойнее жить. Но я в отношении себя не заблуждаюсь. Вот вы восхищались мной тогда после той драки. Наверное, считаете меня каким-то особенным - суперменом. Но мне точно так же, как и большинству, свойственны обычные человеческие слабости. Наверное, в этом не стоило бы признаваться девушкам, но вам я скажу… Одним словом, я далеко не столь отважен! Так что и я на самом деле вовсе не то, чем кажусь.
    Агния вскинула на него свои большие удивлённые глаза, но он не шутил.
- Да-да, во мне тоже много чего намешано.
    Молодой человек рассказал, что на самом деле у него много страхов. Например, до 16 лет он страшно боялся воды. Настолько сильно, что сидел на берегу, когда другие купались. Но однажды вдруг решил покончить со всем этим или умереть. Они плыли с ребятами на катере по водохранилищу. И он, никому ничего не говоря, вдруг сиганул за борт. И топором пошёл на дно. От страха спазмом свело грудь, что не мог дышать.
- Как я тогда не потонул, сам удивляюсь. Но зато с одним своим страхом я справился… Но остались другие, и их немало. Просто я веду с ними непрерывную войну - не на жизнь, а на смерть. И знаете что… - Гордей шутливо поманил пальцем девушку, чтобы доверить ей на ушко самую страшную свою тайну: -  Признаюсь вам откровенно, больше всего я боюсь, что кто-нибудь однажды узнает, кто я на самом деле. Вы первая, кому я раскрыл свой главный секрет.
    После такого душевного стриптиза Агния не смогла снова сказать ему «нет». Он верно почувствовал её душевный камертон. Этот день они провели вместе, как и планировали. И кажется, наконец, нащупали общую волну. Гордей старался не думать, что через четыре дня заканчивается его отпуск. Главное, что этот день принадлежал им. И потому надо провести его максимально радостно, но…
     Это произошло на площади. Вначале Мазаев почувствовал чей-то пронзительный взгляд. Но определить его источник сразу не сумел, ведь вокруг было множество людей.
     Потом они с Агнией стояли в очереди к автомату с газированной водой, когда появилась Инга – девушка Элема. По её осунувшемуся лицу и мечущимся глазам Гордей сразу догадался: случилось что-то очень нехорошее.
- Валя пропал – бесцветным голосом сообщила Инга.
     Оказывается, это случилось ещё три дня назад при очень странных обстоятельствах. Валик вышел среди бела дня за сигаретами и бесследно исчез. Друзья уже сообщили начальнику местной милиции:
- Он стал нас успокаивать, что паниковать рано – рассказывала Инга. - Якобы на курорте мужчины иногда выкидывают удивительные вещи. Но Валик то не такой!
    Впрочем, местный участковый не отказался принять от встревоженных москвичей заявление и обещал немедленно начать поиски, а также оповестить все соседние отделы милиции.
      С площади они вышли вместе – Инга, Гордей и Агния. На этот раз Инга была без машины.
- А как Элем и Вика? – спросил Гордей, заполняя тягостную паузу.
- Вроде всё нормально – ответила Инга бесцветным голосом. - Едим, загораем, плаваем… Не помню, у какого писателя вычитала - кажется, у Чехова: люди сидят, пьют чай, разговаривают, а в это время разбиваются их судьбы… Валя лучший из нас, и если с ним что-то случилось…
    Они простились на перекрёстке, Инга пояснила, что ей надо зайти к руководителю местной комсомольской дружины. Этот Марат безотказный парень и обещал поднять сегодня людей, чтобы прочесать все окрестности.

     На пляже всё было как обычно: сверкающее море, бдительный парень на спасательной вышке. Из динамика бодрый голос главного эстрадного чукчи страны энергично обещал увезти свою любимую на оленях в тундру.
  Но вот какой-то толстый мужик в тельняшке и синей панаме взял гитару и начал хриплым голосом исполнять Высоцкого, стараясь переорать пляжный динамик:
- Идёт охота на волков, идёт охо-о-ота-а!
Рядом с певцом лежала довольно миловидная крашенная блондинка в очень откровенном купальнике. Она просто балдела от своего мужика и постоянно льнула к нему, а толстяк, войдя в раж, отталкивал её плечом; он рыдал и рычал одновременно:
- Облож-жили меня, облож-жили! Гонят весело на номера! (и от себя добавил) Суки-и!!!
    Тогда обиженная невниманием своего кавалера блондинка врубила кассетный магнитофон и вскочила с ним на ноги; она начала весьма эротично извиваться всем телом. Все взоры были обращены на них. Минут двадцать «моряк» отчаянно рвал струны и горловые жилы, не отпуская публику, а его женщина с кассетником в руках изображала стриптиз.
  В конце концов к ним подошли двое парней с красными повязками на рукавах и пригрозили нетрезвой парочке штрафом за недопустимое поведение в общественном месте. Но на этом шоу не закончилось. Нетрезвые артисты начали препираться с дружинниками, а присутствующий народ разделился  на тех, кто их поддерживал и тех, кто требовал вывести с пляжа. Всё происходило очень бурно, на повышенных тонах…

    По пути домой Агния выглядела задумчивой, на вопросы отвечала невпопад. Неожиданно девушка остановилась, озадаченно посмотрела на Гордея:
- Скажите, вам ничего не показалось странным - там на пляже?
Гордей пожал плечами.
- Вроде нет… а вам?
- Там что-то происходило - Она произнесла это протяжно, будто всматриваясь в картинку из недавнего прошлого. По её озабоченному виду Мазаев понял, что подруга имеет в виду не парочку клоунов с гитарой, а что-то другое, и уточнил:
- Где именно?
    Библиотекарша собралась было что-то объяснить, но передумала и напустила на себя лёгкую беззаботность.
- Да нет. Наверное, просто показалось. Жара.

Глава 22
День одиннадцатый
    В начале дня Мазаев зашёл к знакомым москвичам узнать свежие новости о пропавшем Вале. Элем отсутствовал, а девчонок не слишком обрадовал его приход. Оно и понятно, сейчас им было не до гостей. Лишь из вежливости Гордея пригласили выпить чаю. И всё же сидя за столом, Гордей слышал, как за тонкой стенкой Вика недовольно шепчет подруге:
- Зачем он припёрся? Кто его звал?!
- Он считает себя нашим другом, другом Вали. Возможно, хочет как-то помочь.
- Не нужна нам его помощь. Разве ты не видишь, что его просто распирает от любопытства. Каждому интересно узнать щекочущие нервы подробности, когда его это напрямую не касается.
- По-моему ты не права, Викусь. Он нормальный парень.
      Гордею стало неловко. А тут ещё взгляд его случайно проник за приоткрытую дверь гардеробной и упёрся в сиротливо висящий на вешалке костюм пропавшего пухляка, в котором Валик был в ресторане в тот вечер, когда они сидели там втроём.
    Мазаев отвернулся и вздрогнул: Инга стояла на пороге комнаты с подносом в руках и пристально смотрела на него. Возникло ощущение, будто его поймали за чем-то постыдным. Инга почувствовала его смущение и произнесла доверительно:
- Живу с ощущением, что происходящее идиотская шутка или кошмарный сон. Сейчас я проснусь, и всё закончится: появится Валик и сведёт всё к своей обычной хохме. Напялит свою «вечернюю хламиду», как он называет одежду «для выхода в свет», и мы отправимся в местный кабак.
    Девушка стала выставлять на журнальный столик чайные принадлежности, продолжая:
- Но, к сожалению, пока всё выглядит как мрачная реальность. Милиция подозревает, что на Валю могли напасть подонки из соседнего посёлка. Недавно их здесь задержали за то, что они напали на какую-то парочку, и под конвоем отправили в район. Но там этих бандитов вместо суда почему-то освободили.
- Освободили?! – изумился Гордей.
- Да, - подтвердила молодая женщина, - хотя, говорят, что им грозили серьёзные статьи. Ведь там, по всей видимости, была  не просто «хулиганка», а вроде бы попытка изнасилованья и даже убийства. Но их отпустили на все четыре стороны! Другим бы по полной впаяли – осудили на серьёзные сроки, - а этих даже пятнадцатью сутками не наказали! Вроде бы у кого-то из мерзавцев родственник - крупный торговый работник. Вот они, почувствовав свою полную безнаказанность, и вернулись отомстить. А уж на ком отыграться за свои обиды им, похоже, было всё равно. А тут Валик… Сволочи могли пырнуть его ножом и сбросить тело в какой-нибудь окрестный овраг или в море.
    За стеной по-бабьи завыла Вика. Инга вскочила и быстро вышла из комнаты. Гордей остался один. У него было такое чувство, будто это он во всём виноват… И всё же Мазаев не мог понять одного: если это дело рук тех уродов, с которыми у него была драка, тогда почему они выбрали для мести случайного человека? 
     Гордей смотрел на висящий костюм, и пытался понять логику подонков: «Не логичнее ли было найти и наказать прямых виновников своего позорного поражения? – рассуждал он сам с собой. - Здешний посёлок не такой уж большой, так что заезжий турист вовсе не иголка в стоге сена. И конечно любой мальчишка сразу укажет, где живёт местная знаменитость спасатель Марат. На этот раз они могли хорошо подготовиться и напасть внезапно. Предводитель шайки каратист совсем не выглядел запуганным, когда его заталкивали в милицейский газик местного участкового. Обещая вернуться и «устроить всем незабудки», тот отморозок по фамилии Гаврилов смотрел прямо на меня…».
    За спиной хлопнула входная дверь, и Мазаев услышал из прихожей раздражённый голос Элема, заметившего снятые при входе чужие ботинки:
- Как надоели эти пустые визиты доброхотов! Приходят со своими расспросами. Лучше бы ходили те, от кого хоть что-то зависит - Это прозвучало немного обидно, но Гордей решил, что не будет придавать значения эмоциям людей, потерявших близкого им человека. Он всё ещё надеялся, что они смогут нормально пообщаться. Ведь исчезновение Вали касалось и его тоже, чтобы там себе не думали ребята.
     Девушки кинулись к Элему:
- Ну как, появилось что-то новое?
- Проклятое место - с усталой злобой буркнул Элем. -  Они до сих пор не могут сказать ничего внятного. А те другие сказали, что поисками тел они не занимаются.
   Элем прошёл через гостиную, едва удостоив Мазаева кивком головы, плюхнулся на диван и потянулся к кнопке включения телевизора. Гордею стало понятно, что разговора не получится.

    А потом Гордей с Агнией сидели на пляже, болтали и гладили неизвестно откуда появившуюся большую собаку с грустными глазами, и было так хорошо и так уютно. Если бы не периодически возвращающиеся мысли о пропавшем Валике и не щемящее чувство вины Мазаев был бы счастлив.
   Ближе к вечеру с неба начало слегка накрапывать, а всего через каких-то десять минут небеса словно разверзлись. У его спутницы был с собой зонт, но у него почти сразу порывом ветра переломило спицу. Пришлось ожидать прекращения дождя под хлипким навесом. В результате к тому времени, когда стихия немного успокоилась, на них не осталось сухой нитки. 
     …Привратник при входе с сомнением посмотрел на молодых людей в насквозь промокшей одежде, но посторонился, пропуская в спасительное убежище. От их одежды шёл пар, у Агнии дрожали губы, и Гордей волновался, как бы она не простыла:
- Тебе надо согреться, я закажу тебе горячего бульона, и надо выпить немного коньяку.
     Когда они появились на веранде, музыканты на сцене только закончили исполнение одного шлягера и готовились заиграть новый. Саксофонист Рудик узнал москвича и даже сыграл в их честь короткое приветствие на своём сверкающем червонным золотом инструменте. Потом он что-то сказал официанту и указал взглядом на новых посетителей. И скоро молодые люди сидели за отдельным столиком, завернувшись в тёплые пледы, и с аппетитом хлебали наваристое острое харчо вприкуску с тёплыми пышными пампушками, обсыпанными смесью из тёртого чеснока и мелко порезанной зелени. Перед ними на столе стояла ваза, в которой плавала свеча. Было очень уютно, за натянутыми защитными экранами из прозрачной клиёнки ветер гнул деревья, а внизу штормило тёмное мрачное море.
- Ещё вчера сама мысль, что мне может быть так хорошо с кем-то, казалась мне дикой – доверительно призналась Агния. – Одной мне всегда комфортнее… Одиночество – моё лучшее состояние - так я думала… И пусть даже через несколько дней это закончиться, зато теперь я знаю, что счастье не в одиночестве.
     У Гордея в ответ было готово сорваться с языка что-то очень нежное, но случайно его взгляд упал на людей за одним из соседних столиков. Там сидел черноволосый мужчина лет сорока, а рядом с ним молодая женщина примерно вдвое его младше. Мужчина был похож то ли на итальянца, то ли на испанца. Обращала на себя внимание его необычная манера есть: словно манерная барышня, он аккуратно накалывал на вилку крохотный кусочек и осторожно его разжёвывал. При этом седовласый бонвиван то и дело сверкал ослепительно-белоснежной улыбкой. Было похоже, что богатый южанин за огромные деньжищи установил у какого-то частнопрактикующего дантиста себе фарфоровые зубы и с трудом привыкает к ним. Голливудские челюсти входили в моду у теневой финансовой элиты. Это обычным людям взамен утраченных зубов вставляют стальные или в лучшем случае золотые фиксы, а рыночные деятели с Кавказа и подпольные цеховики-миллионеры предпочитают белые искусственные протезы…
   Кавказец приобнял свою даму и чмокнул её в щёчку. Та игриво рассмеялась и кокетливо подставила для нового поцелуя обнажённое плечико. Разгорячённый страстью сын гор полез в карман и прикрепил на атласную ткань платья любовницы рядом с полуобнажённой пышной грудью огромную камею с женской головкой из белого камня, так же бесстыдно засверкавшую драгоценными камнями, как сверкали глаза сторублёвой самки. Гордей сразу узнал вещицу, которую недавно видел на платье рыжеволосой хозяйки красных «Жигулей»!

    …Едва Гордей и Агния покинули уютную веранду, их снова накрыл резкий порыв ветра, ливень встал сплошной стеной, сломанный зонт беспомощно свернулся, да и не смог бы он защитить их от разгулявшейся стихии. Не успели молодые люди добежать до рынка, как опять вымокли до нитки. Вода была сверху и снизу, она бурными потоками неслась по улице, крутила водовороты на перекрёстках. Они бродили среди мокрых прилавков, и разговорились со сторожем: спросили его, как долго будет продолжаться непогода. Сторож только пожал плечами и ответил, что это в ведении небесной канцелярии - как началось, так и закончится.
    Пришлось под хлипким навесом ожидать прекращения ливня, а он только усиливался. Уже было далеко за полночь. Агния уныло посетовала, что так поздно хозяйка её может не пустить. Тогда Гордей осторожно решился предложить ей то, о чём думал уже давно, но не смел произнести:
- Давайте укроемся в моей берлоге. Тем более что отсюда ко мне ближе.
   Агния вскинула на него свои большие, будто испуганные глаза, немного помедлила, но всё же согласно пожала плечами: почему бы и нет, раз так всё складывается.
     Они снова раскрыли злополучный зонт и побежали. Возле калитки Гордей сделал знак своей спутнице далее двигаться очень осторожно. Но эта мера предосторожности оказалась излишней. В такую погоду их всё равно бы никто не заметил.
    На правах гостеприимного хозяина Гордей первым делом предложил вымокшей гостье свой свитер и туристические штаны из плотной тёплой ткани, а потом уступил место на единственной кровати. Сам же устроился на полу. Но перед этим, пока девушка переодевалась, Мазаев ожидал за дверью. Сердце в груди молодого мужчины прыгало от приятного волнения. И ночью ему было не до сна. Ураган ревел над их головами, хлипкий домик, никак не рассчитанный на такое ненастье, раскачивался, скрипел и стонал. В любой момент он мог рассыпаться, словно карточный. А парень благоговейно вслушивался в лёгкое дыхание спящего поблизости нежного существа и в душе его светило ласковое солнышко.

Глава 23
День двенадцатый
  Лишь под утро Гордея сморило, да так, что он не услышал тарахтенья будильника. К счастью, Агния спала не столь глубоко и почти сразу разбудила его.
   - Надо скорей выбираться отсюда! - едва взглянув на циферблат часов, всполошился Мазаев. Оделись они в два счёта. Гордей осторожно приоткрыл дверь и выглянул наружу. Двор в этот ранний час ещё дремал. Лишь воробьи по-деловому обменивались чириканьем, прыгая между подсохшими лужами. Казалось, путь на улицу свободен. Гордей взял свою гостью за руку и устремился вперёд. Они крались меж мокрых кустов; пригибались, чтобы не быть замеченными с веранды; будто «шпиёны» какие таились за любым подходящим укрытием. Капли с деревьев попадали им за шиворот, шипы роз цепляли одежду. Но когда до калитки оставалось буквально рукой подать, их внезапно остановил вопрос:
- От кого это вы прячетесь?
 Гордей повернулся на голос и увидел облокотившуюся на складную лестницу хозяйку! Её иезуитское худое лицо выражала крайнюю степень подозрительности.
     Вот так невезуха! Выйди хозяйка сегодня собирать фрукты вовремя, а не раньше обычного, и они успели бы проскочить!
- Кто это? – пожилая женщина строго ткнула пальцем в «контрабандную» девушку. 
     За время своей армейской службы Гордей изрядно натренировался в молниеносных ответах на самые каверзные вопросы, поэтому, не моргнув глазом, ответил как можно спокойнее:
- Доброго утречка, Клавдия Николаевна. Радость у меня, поздравьте. Вчера поздно вечером неожиданно невеста приехала. Как гром среди  ночи нагрянула. То есть вместе с громом и с грозой. Сюрприз получился, сам обалдел. Просто не захотел вас будить, чтобы сразу познакомить. Смотрите, какая красавица, правда?
- Ах, невеста… Ну-ну - старуха чопорно поджала узкие бледные губы и крепче упёрлась натруженными крестьянскими руками в перекладину лестницы.
- Ну да! – обрадовано подтвердил простак с открытой улыбкой, и с самоуверенной наглостью стал развивать неожиданно пришедшую в голову спасительную версию. - Можно сказать без пяти минут жена. Кстати, её зовут Агния.
- Что за имя такое? – поморщилась старуха.
- Это в честь писательницы.
- И когда же в ЗАГС? – с подвохом прищурилась старая дознавательница. 
     Но Гордея уже было ничем не смутить. Он оглянулся на ошарашенную подругу и, приобняв её, ответил:
- Так в следующем месяце собрались.
Хозяйка строго оглядела девицу и совсем как милиционер поинтересовалась:
- И паспорт у невесты имеется?
Под пронзительным взглядом старухи Агния растерянно пролепетала.
- Да, но он у хозяйки.
- У какой хозяйки? Как фамилия?

    …Глядя вслед удаляющейся старухе, Агния облегчённо перевела дух:
- Фу-у, кажется, пронесло.
    Гордей с сомнением покачал головой. Сам он пока не был уверен, что удалось избежать неприятностей. И надо же было приятельнице брякнуть про свою хозяйку! Старуха то далеко не дура, и наверняка сразу сообразила, что девчонка не прямо с поезда, а снимает тут жильё. Теперь ей ничего не стоит навести справки и убедиться в обмане. Однако огорчать подругу Мазаев не стал. Агния же радостно щебетала: 
- Я думала моя хозяйка строгая, но по сравнению с вашей она просто божий одуванчик.
- Говорят, в молодости она была весьма недурна собой и имела лёгкий характер – сообщил Гордей.
Агния недоверчиво покосилась на него:
- Что-то трудно себе представить.
 - Тем не менее, это факт. Её даже любили рисовать заезжие художники.
- А как это вам в голову пришло вдруг объявить меня своей невестой? – живо поинтересовалась Агния.
     Гордей пожал плечами:
- Сам не пойму, просто слетело с языка.
Она покраснела:
- Хорошо, когда у мужчины быстрый острый ум.

    Они весело шагали к кафэшке, чтобы позавтракать, и по дороге дурачились, предполагая какие имена могут носить встречные прохожие. На удачу им на каждом шагу попадались весьма сочные персонажи. Гордей чувствовал необычайно лёгкий жизнерадостный настрой спутницы и неожиданно предложил:
- Если вон того толстяка в полосатой рубашке нараспашку зовут Шуриком, то в качестве приза - поцелуй.
Агния не возмутилась такой наглости, лишь уточнила:
- А если ошибка?
- Тогда до конца отпуска кормлю победительницу завтраками и обедами. Ну и ужинами тоже - для полного счёта.
- А как мы узнаем?
- Я подойду и спрошу.
На секунду её глаза устремились к небу.
- Ладно – согласилась она. - Но тогда и мне надо найти объект. Так будет честно. Если выиграю я, то в мою честь до конца этого дня должны звучать стихи. Не обязательно по памяти: сборник Ахматовой у меня с собой. Ну а в случае фатального невезения я готова…
Она задумалась, подыскивая для себя наказание. Гордей подкинул идею:
- Попозировать уличному портретисту на рыночной площади, чтобы я увёз в Москву твой портрет на память.
    Агния сделала вид, что не заметила промелькнувшего «ты», и кивнула:
- Согласна.
      Шутливо хлопнули по рукам. Пряча улыбку, девушка достала монетку. Глубоко вздохнув, подбросила её в воздух. Выпала решка. Библиотекарша взвизгнула от восторга и захлопала в ладоши:
- Я выиграла! - она весело рассмеялась, обнажив ровные зубы, и стала оглядываться в поисках своего объекта. «А она очень даже нечего, - довольно отметил молодой человек, - мила, можно даже сказать красива. И улыбка очень ей к лицу. Особенно эти очаровательные ямочки на щеках».
    Но уже через несколько секунд выражение крайнего волнения и непонимания исказило её лицо. Девушка ошеломлённо застыла, будто наткнувшись на что-то взглядом.

Глава 24
      - Что случилось? – удивлённо спросил молодой человек, но его спутница молчала. Тогда Мазаев попытался понять, куда она смотрит, что так поразило её, но ничего особенного не увидел. Просто две женщины мирно разговаривали, одна из них держала за руку пухлую девочку лет шести с большим белым бантом и красивой большой куклой в руках.
   Наконец  Агния перевела ошарашенный взгляд на Гордея и, кусая губу, кивнула:
- Там… кукла… Та самая, что была у потерявшейся крохи.
- Тебе не показалась?
      Библиотекарша сглотнула слюну.
- Нет. У меня младшая сестра о такой давно мечтает. Её однокласснице отец из ГДР привёз такую, и однажды подружка приносила куклу к нам. Но на этой платьице не фабричного производства, а самодельное. Нет, это точно та самая кукла!
- Хм, но ты же помнишь, что сказал здешний участковый. Ту потерявшуюся девочку отправили в детское учреждение, откуда ей помогут вернуться домой, - напомнил Гордей, но отчего-то собственные слова показались не слишком убедительными.
- Тогда почему Она у неё?! – Агния продолжала круглыми испуганными глазами следить за куклой и её новой хозяйкой. Одновременно перешла на шёпот:
- Здесь что-то происходит…нехорошее.
- Не будем делать поспешных выводов – предложил молодой человек. Агния согласно кивнула, но выглядела подавленной. Поэтому, спустя какое-то время, Гордей сказал:
- Хорошо, давай сейчас пойдём к участковому и пускай он нам всё объяснит
-  Нет, - пролепетала девушка и отрицательно помотала головой. - Прошу, не надо, мне не нужны проблемы! Я слышала про чудовищные, ужасные вещи… Говорят, что «они» появляются со стороны моря… И забирают с собой…
- Да мало ли что бабки брешут! –  снисходительно усмехнулся парень. - Стоит ли всему верить. Просто мы закисли в этой дыре!
    Гордей предложил смотаться в Алушту, чтобы развеяться. Девушка тяжело вздохнула:
- Хорошо. Только давайте всё-таки завтра, сегодня я уже просто не в состоянии.
   Она нацепила свои дымчатые очки - будто в раковину спряталась, и быстро пошла прочь, почти побежала.

     Оставшись один, Гордей некоторое время соображал, на что теперь потратить остаток дня. Так ничего и не придумав, парень подошёл к уличной колонке и подставил голову под напор ледяной воды. Однако легче ему не стало и в голове не прояснилось. Впрочем, дело ему могло найтись: ещё вчера Михалыч вскользь поинтересовался, не понимает ли постоялец что-нибудь в автомобильных моторах. Мол, с его стареньким москвичонком в последнее время не всё в порядке: что-то стучит в двигателе и масло подтекает… 

    На веранде хозяйского дома старик с аппетитом наяривал деревянной ложкой щи из большой тарелки. Ещё перед ним стояла стопка водки. Супруга Михалыча хлопотала возле плиты. Старуха даже не обернулась, когда молодой человек вошёл, лишь неприязненно буркнула что-то через плечо в ответ на его приветствие.
Старик же внимательно прищурился на гостя:
- Щё такой смурной, гвардеец? - Однорукий инвалид подмигнул и иронично пообещал: - Ни-че-го! Наши придут, выручат!
- Если бы, - вздохнул Мазаев и присел на табурет.
Кустистые седые брови пенсионера смешно задвигались:
- Ну? Сбрось булыжник с души, чего там у тебя стряслось? Без пяти минут невеста дала от ворот поворот? Бывает… Ничего! Найдёшь другую! Таких невест тут, знаешь, - пол пляжа в пик сезона.
   Состояние было такое, что Гордею и в самом деле необходимо было излить кому-то душу. И он вывалил всё, что случилось с ним сорок минут назад. Пока он делился странным происшествием с хозяевами, ими не было произнесено ни слова. Только потемневший лицом старик залпом в ожесточении опрокинул в себя водку.
- Всё же думаю моя девушка обозналась с той куклой, - закончил своё повествование Гордей.
  Хрустнуло стекло. Старик скрипнул зубами, разжал пудовый кулак и стряхнул на скатерть осколки стакана вперемежку с кровью.
     Прошло часа два и до Мазаева донеслись сердитые голоса со стороны хозяйского дома. Отложив книгу, Гордей приподнялся на локте и отодвинул занавесочку на оконце. Михалыч куда-то собрался ехать.
- Сказал - значит, поеду! – крикнул он в ответ на какие-то слова супруги. - Хватит в норе сидеть... Столько же можно пресмыкаться?! Противно!
     На нём был выходной костюм с медалями, среди которых Гордей различил два орденами Славы. Ещё  на груди деда отчётливо краснела нашивка за тяжёлое ранение. Старуха его не пускала: 
- Не наше это дело – убеждала она непутёвого мужа, мешая ему сесть в машину.
- А чьё? – не соглашался ветеран. – Участкового? Чебутнов мечтает лишь потихоньку доскрипеть до пенсии и о капитанских звёздочках в аккурат к отставке.
- Вот видишь, раз уж милиция в это дело не влезает, то ты уж, старый, и подавно не встревай!
Старик с укоризной ответил:
- Э-е-е… и не стыдно тебе так говорить? Какая же ты стала - шибко осторожная, Клавдия! - Старик тряхнул седым чубом. - А ты подумала, как я внукам в глаза смотреть стану?
- Ничего посмотришь как-нибудь. Ишь, святой спаситель выискался!
- Ну уж хрена им! - разозлился Михалыч, и изобразил в пространство неприличный жест, затем стукнул себя кулаком в грудь:
- Я хоть по фамилии и Тормозов, но тормозов у меня нет. Ведь я в этих местах воевал, рука моя в этой земле похоронена. А ты, Клава, предлагаешь и дальше сидеть и ничего не замечать. В кого мы превратились с тобой? Зачем тогда мы фашистов отсюда вымели? Чтобы место для этой сволочи освободить?!
    Старуха упала на колени, обхватила руками ноги мужа и заголосила:
- Не пущу! Убьют они тебя, Васенька!
    Дед поднял её, ласково прижал к себе и попытался успокоить:
- Руки у них коротки. Я этой сволочи не боюсь. Давно бы всю эту падаль в расход пустил. Из охотничьего ружья. И пусть мне за них вышака дают! Я своё уже отжил… Хотя зачем снова партизанить, пусть лучше советская власть с ними разберётся.
 Сцена получилась душераздирающая. Гордей понял так, что Михалыч собирается ехать в райком и заодно планирует пробиться к начальнику районной милиции. А в случае чего не на шутку разошедшийся ветеран готов был дойти аж до Крымского обкома партии, до областного КГБ! 
- И с этим бездарем и пьяницей - новым председателем заодно пусть разберутся! – грозился дед. -  Пущай компетентные органы проверят, с каких это доходов он на Мерседесе разъезжает. Напрасно он думает, что если у него родственник крупная шишка в областном ОБХСС, то он как в танке. Ни-иче-его, и не таких за жабры брали! Те, кому полагается, всю его подноготную на белый свет вытащат. Фирмачи проклятые! Развели тут, понимаешь, фруктовую мафию!
    В конце концов разухарившийся искатель правды укатил на своём москвичонке, а поникшая старух ушла в дом. Гордей выбрался из своего сарайчика, пересёк двор и заглянул в прихожую дома, чтобы узнать, не стало ли пожилой хозяйке плохо с сердцем от всех этих переживаний:
- Клавдия Николаевна, с вами всё в порядке?
Из комнат послышался злой окрик:
- Чтоб тебя разорвало! Из-за тебя всё!

      Ближе к вечеру Мазаев отправился в магазин купить чего-нибудь на ужин. Со стороны моря доносились голоса, усиленные мегафоном, звучала музыка. Туда массово тянулся народ. Стало любопытно и Гордей решил присоединиться к потоку, и вскоре оказался посреди веселья. Праздник Нептуна был в разгаре. Конкурсы и викторины уже закончились, выбирали морскую принцессу, то есть первую красавицу. В гордо восседающем на «троне» в окружении красочной свиты грозном «Владыке морей и океанов» Мазаев не сразу, но всё же признал главного здешнего спасателя Марата. По его приказу русалки и морские черти бросились к выстроившимся в ряд женщинам и девушкам и выхватили из всего цветника худенькую девчушку лет пяти.  Вымазанные в зелёной краске черти, а среди них были и двое других здешних спасателей-дружинников, на плечах доставили юную победительницу к Нептуну. Хозяин праздника торжественно водрузил своей избраннице на голову картонную корону и усадил рядом с собой на трон.
     После этого началось самое весёлое - принудительное купание народа морской нечестью. Потом фейерверк. Закончилось представление огромным костром на берегу и дискотекой…
     К себе Гордей вернулся затемно. Хозяйка поджидала за закрытой калиткой. Его собранная сумка с лежащим поверх паспортом, из которого выглядывали купюры, стояла снаружи на улице.
- Что это значит, Клавдия Николаевна?
- А то! Что мне такие постояльцы без надобности! – хмуро отрезала хозяйка, и пошаркала вглубь сада.
    Такое с Гордеем уже происходило и совсем недавно, так что он не слишком удивился, что его вот так внезапно выселяют. Видимо, таков здешний обычай - выкидывать неугодных квартирантов без всяких сантиментов. И никого не волнует, что фактически уже ночь и искать место для ночлега можно будет только завтра…
     Тем не менее, изгнанник громко пожелал (правда не без сарказма) вслед хозяйке:
- Спокойной ночи, Клавдия Николаевна!

    Он бесцельно шагал сквозь ночь. Над головой меж рваных облаков катилось в попутном направлении небесное светило. Голубоватый свет луны освещал путь, в таинственном небесном сиянии блестели листья на деревьях по краям улицы. Налетавший ветерок с моря шелестел кронами, будто тревожно шептались по обочинам. Но вскоре всё перекрыл собой нарастающий шум моря.
   Впереди на другом конце пляжа показалось что-то массивное. Он узнал это строение - большой эллинг для хранения лодок. Тёмный ангар напоминал остов выброшенного на берег корабля. Ноги сами привели его к нему. Мазаев взобрался на бетонный постамент уходящего в море пирса и прошёл вдоль стены ангара к входу. Ему повезло: огромные решётчатые вороты не были заперты на замок. Почему-то хозяева не опасались, что хранящиеся внутри лодки могут понадобиться какому-нибудь любителю  романтических морских прогулок.
   Под крышей было сумеречно. Визитёр забрался в первую же лодку и растянулся на её дне, вытянув ноги под скамейкой для гребца и подложив под голову сумку. Шум моря и ветра проникал сюда приглушённым, словно ты находишься в корабельном трюме. Хлопало ставнями единственное вентиляционное окошко под самой крышей, стонал и скрипел деревянный набор сарая. Лёжа в темноте, парень прислушивался к звукам снаружи, смотрел сквозь единственную дыру в стене на кусочек неба и ждал. Почему-то он был уверен, что он на пороге какого-то открытия, и скоро должно произойти нечто важное.

Глава 25
День тринадцатый
    Проснулся Гордей на рассвете от птичьей перепалки. Две чайка выясняли отношения на пороге ангара. Словно вороны, они крикливо бранились, не замечая присутствия человека. Странно, прежде чайки представлялись ему почти благородными птицами. Но оказывается, они умеют не только красиво парить над голубыми волнами, распластав белоснежные крылья, но и орать друг на друга противными визгливыми голосами подобно рыночным торговкам. 
   Где-то вдали зарокотало. Вначале звук был очень слабый, но постепенно нарастал. Возле берега рокот мотора стих, послышался плеск вёсел, затем стук причалившей лодки, позвякивание какой-то снасти и поскрипывание сапог по бетону. Через приоткрытую дверь Гордей вначале услышал зычный молодой голос:
- Ну, как клиент?  - насмешливо поинтересовался он, и вроде как сам же себе ответил: - Выходит, съезжает из отеля!
-  Съезжает! – подтвердил другой голос. - Номер люкс оплачен, все счета тоже. Отчего же не съехать. Сегодня же переберётся в гостиницу получше.
- А та вторая? – деловито уточнил третий голос, который показался Гордею очень знакомым. - Где она сейчас?
     Ему с готовностью ответили:
- Во второй под Белоснежкой. Отдыхает пока. С ней ещё не решили.
    Голоса стали удаляться, неподалёку стоял автомобиль. Вскоре всё стихло.
     Гордей осторожно высунул голову в открытую дверь. После тёмного ангара солнце ослепило молодого человека настолько, что глаза наполнились слезами. Утро снаружи было прекрасно. Над заливом клубился лёгкий туман, быстро тающий под розовыми лучами. По мокрому в клочьях бурых водорослей песку тянулись от берега цепочки свежих следов. 
        Возле пирса тихо покачивалась на волне лодка, сдерживаемая швартовочными тросами. Она явно недавно покрашена, и краска давала особый блеск. Мокрые после возвращения из открытого моря, будто лакированные борта, сверкали на солнце. На длинном бело-голубом корпусе парень прочёл название, написанное красными буквами «Спасатель-1». На фоне остальных здешних посудин, этот катерок, с его стремительными гоночными обводами, плексигласовым козырьком и японским мотором, выглядел чистокровным рысаком, готовым к призовым бегам. Гордей долго разглядывал лодку, застыв в раздумье. Откуда она пришла на рассвете? И что за груз был на борту? Ведь по сопению и отдельным репликам приплывших в моторке людей Мазаеву показалось, что они привезли что-то тяжёлое.
     На верхней части борта - на планшире в районе лодочного носа выстроились в ряд двенадцать зарубок. Сама собой напрашивалась догадка, что отметины сделаны по числу спасённых её экипажем душ. И всё же странное, нелепое, непреодолимое беспокойство овладело Мазаевым. Кто эти люди? О какой «Белоснежке» у них шла речь? И что это за номер люкс, с которого сегодня съехал некий постоялец? И главное, кто он?  Непонятный разговор оставил после себя необъяснимое чувство тяжести на душе и зудящее желание разгадать этот ребус. И ещё этот неприятный запах… Точнее его обрывки. Окружающие ароматы моря и утренней свежести почти подавляли зловонные флюиды, и всё же присутствие смрадных следов тления и смерти вполне ощущались вблизи лодки.
    Скинув с себя одежду, Гордей вошёл в воду. С наслаждением поплыл – всё дальше и дальше. И всё время он видел под собой дно: вода была такой чистой, что всё просматривалось на много метров. Когда появилась лёгкая усталость, перевернулся на спину и некоторое время лежал, глядя в небо, волны ласково качали его…
    Постепенно сознание прояснилось, как это море. «Завтра меня здесь уже не будет, - сказал себе Гордей, - и пусть местные сами разбираются со своими тайнами. А у меня последний день отпуска, чтобы забивать голову всякой белибердой»…

*

      Впереди по улице шла девушка. На выпирающих ключицах висело лёгкое платье, словно саван на скелете. Платье было чёрного цвета, хотя уже изрядно припекало. Сквозь пергаментную бледную кожу, которой не коснулся загар, проступили вздувшиеся на руках вены. Мазаев обогнал странную особу, но тут же услышал вдогонку вопрос:
 - Извините, не подскажите где тут Немов тупик?
    Гордей обернулся. Девица поразила его своей внешностью – странная костлявая фигура, напоминающая изображение смерти, бледное лицо обтянуто кожей на острых скулах, волосы такие белые, что кажется, испускают свет. Женщина-альбинос странно взглянула на него красноватыми глазами. Гордея так ошеломил её «готический» вид, что он даже не сразу ответил:
- …Простите… я не местный…


      - Эй, с кем это ты разговаривал? – услышал Гордей голос Михалыча.
- Это что ль твоя невеста, о которой мне Клавдия рассказывала? – старик кивнул на удаляющуюся странную фигуру в чёрном платье.
Гордей будто очнулся и удивлённо посмотрел на непонятно откуда тут взявшегося пенсионера.
- Да нет. Это так… Немов тупик ищет.
Дед пожал плечами.
- Нет у нас такого… Послушай, мил человек, а я ведь тебя с часу ночи разыскиваю. Куда ты подевался? Весь посёлок облазил! А тебя нигде нет.
    Оказывается, накануне они разминулись всего в полчаса.
- Я бы тебя отстоял, - заверил Михалыч. – Вот и сынок наш, Никита, как узнал о твоём выселении, стал матери выговаривать: «Разве так можно с людьми поступать!». Одним словом, «острый политический кризис улажен дипломатическими средствами». Место твоё за тобой осталось, так что бери вещички и пошли обратно заселяться.
    По пути Михалыч по-стариковски снова посетовал, что годы неузнаваемо меняют близких людей: 
- Я помню свою Клавдию совсем юной с красивыми темными волосами и прекрасными глазами. А какой у неё был звонкий смех! Хохотушка с лёгким характером – вот какая она была! Не влюбиться в неё было невозможно. - Помолчав, старик философски добавил: - Как жаль, что всё лучшее так недолговечно.
     Возле калитки остановились. Михалыч грустно смотрел через забор в садик, где копошилась в затасканном дырявом халате подруга его молодости, на лице которой теперь крайне редко появлялась улыбка.
- Да, жаль…
    Словно стесняясь проявленной слабости, Михалыч встрепенулся,  смущённо покосился на парня и съёрничал:
- А вообще, все бабы – куры. Так что лучше не торопись с женитьбой. А то как я - под жёнкиным ярмом окажешься. Мужиком перестанешь себя чувствовать…
- Вы были в районе? –  поинтересовался Гордей.
- Был! – вроде как огрызнулся Михалыч. – И по твоей милости выставили меня там полным дураком!
Оказывается, в райкоме бдительного пенсионера успокоили, что потерявшуюся девочку, как и положено, отправили домой. И посоветовали не беспокоиться впредь из-за непроверенных слухов.
- Так что напрасно ты, студент, доверился подозрениям своей малохольной знакомой. И я тоже хорош!
       Старик был сердит на парня и на себя, что обидели подозрением местного участкового, который честно исполняет свою службу.
- Да, нехорошо получилось, - согласился Мазаев.
- Послушай, студент, а может твоя «невеста» хитрит? – высказал предположение Михалыч. -  Случаи ведь бывают разные. В прошлом году вот одна такая краля окрутила паренька. Тоже представилась учительницей литературы из Полтавы. Парень был, кажется,  с Тамбова или с Вологды, доверчивый видать. Несколько дней у них любовь продолжалась, а однажды ночью, пока тамбовский тот лопух спал, училка собрала вещички ухажёра и исчезла. Оказалось матёрая рецидивистка, мошенница на доверии. - Старик умолк, вздохнул и отвернулся. Потом протянул задумчиво: - Да-а, чуть не наломали дров…
     Затем Михалыч участливо взглянул на молодого человека и спросил с неожиданной ласковой заботой:
- А где же ты ночевал?
- В эллинге для лодок. Там, где мы прошлый раз причалили после рыбалки.
Гордей рассказал как проник в сарай и устроился в одной из лодок. Вскользь упомянул он и о событиях этого утра.
- Так ты видел Харона?! – отчего-то встревожился старик и вопросительно взглянул на парня: – А он тебя – видел?
- Нет, ни я их, ни они меня. Только голоса слышал.
- Хорошо, - отводя глаза, с явным облегчением перевёл дух старик, - а то намылили бы тебе шею за то, что влез в их сарай.
    
Глава 26
    Автобус был набит битком. Все «безлошадные» местные жители, кому требовалось выбраться в город, а также жаждущие новых впечатлений отдыхающие, стремились попасть на единственный одиннадцатичасовой рейс из посёлка. Вечером этот же автобус должен был забрать всех и вернуться обратно.
    В салоне видавшего виды львовского ЛАЗа было душно, пахло пылью и потом. Перед водителем под заткнутой под уплотнитель лобового стекла открыткой с портретом Гагарина закреплён на «торпеде» массивный транзистор «Сокол». Всё время пока шла посадка, и первые километры пути  приёмник болтал и пел на разные голоса эстрадных исполнителей. Но затем шофёр выключил его, видимо, был не в настроении…
    Автобус выбрался на шоссе и потащился по магистрали под жгучими лучами поднявшегося в зенит солнца, чьи беспощадные лучи  нещадно палили через синие пластиковые окошки в потолке. Пассажиры ели, спали, читали, разговаривали. Где-то плакал ребёнок - непременный атрибут любой поездки.
    Примерно в середине пути, когда нервы утомлённых солнцем и тряской пассажиров были на пределе, компания молодёжи в задней части салона взялась развлекать себя и других весёлыми дорожными песнями. И для начала они затянули детскую: «Мы едем, едем, едем в далёкие края…». И как ни странно обстановка разрядилась. Даже на измученном лице Агнии появилась слабая улыбка. Её сильно укачало...

      Наконец, раздался радостный возглас «приехали!» и все устремились к выходу. Агния чуть не бегом бросилась к вокзальному туалету. Вернувшись, виновато пояснила:
- Не думала, что до отъезда домой решусь на поездку. Крымские дороги не для моего организма.
  Агния предложила немного посидеть на скамейке, прежде чем они куда-нибудь пойдут:
- Я постараюсь не быть вам обузой, и не портить настроение, ведь завтра вы уезжаете – пообещала она и, немного поколебавшись, добавила: – Вероятно, вчера я действительно всё же ошиблась с той куклой. Мне очень жаль, что так вышло…
    Дело в том, что сегодня при встрече Гордей рассказал подруге о злополучной поездке Михалыча в город, и что благодаря им деда там выставили несерьёзным собирателем слухов. Но тогда библиотекарша промолчала. И вот только теперь решила признать собственную ошибку.
     Гордей внимательно посмотрел на приятельницу:
- Но я ведь видел по твоим глазам, что ты была абсолютно уверена.
- Я не знаю… - Агния устало покачала головой. - Когда я увидела куклу в руках другой девочки, то холодок ужаса пробежал у меня по позвоночнику. Всю ночь мне снились кошмары. Так можно свихнуться.
     Но я обещаю, что если мне снова что-то покажется, то я просто стисну зубы и отвернусь…

    С автовокзала они отправились в городской парк. Прогуливаясь, прошли по аллее мимо гипсовых скульптур девушек-комсомолок и атлетов, утолили жажду у палатки «соки-воды», постреляли в уличном тире. На сцене-ракушке летнего театра выступали самодеятельные артисты. Но народ валил туда, где над верхушками деревьев вздымались горбатые металлоконструкции аттракционов заезжего польского шоу «Луна-парк». Оттуда доносились завывания электромоторов и металлический стук развлекательных механизмов, прерываемый хоровыми воплями искателей острых ощущение.
     Гастролёры разбили свои пёстрые павильоны на пустыре за парком, будто цирк-шапито.
    Вместе с аттракционами из польского Брно приехало также автородео из другого польского городка Вроцлав. Автотрюкачи выступали по соседству - на местном стадионе. Трибуны были забиты до отказа. И было на что посмотреть. Отважные каскадёры выполняли на своих боевых «легковушках» крутые развороты на мокром покрытии беговых дорожек, ездили боком на двух колёсах, играли машинами в «кегельбан», меняли колёса на ходу и делали ещё много чего удивительного… 
   И ближе к вечеру парочка поужинала в чебуречной, после чего усталые, но довольные они сели в свой автобус. На удивление им даже достались сидячие места. Это была роскошь – вытянуть гудящие от долгой ходьбы ноги и расслабиться.
     Автобус ритмично покачивало. Гордей зевнул и потянулся: можно вздремнуть, чтобы проснуться уже дома. И тут в засиженном мухами окне он случайно заметил знакомую «Ниву». Сон как рукой сняло.
- Остановите, пожалуйста! – крикнул Мазаев водителю. – Мне срочно надо выйти.
Агния ничего не могла понять. Гордей улыбнулся ей.
- Ты поезжай, а я попозже на попутках доберусь.
    Теперь скорее протиснуться к дверям по забитому людьми и заставленному вещами проходу, а то шофёр не станет долго ждать…

     «Нива» Элема была припаркована перед воротами городской больницы. Возле машины неприкаянно моталась Инга. Она нервно курила, бросая тревожные взгляды сквозь решётку ограды.
Почувствовав на себе взгляд приближающегося Мазаева, подруга Элема повернула к нему голову, мгновенно узнала, но вместо радости или удивления, протянула равнодушно:
- А-а… привет! 
Гордей пояснил:
- А я вот проезжал мимо, увидел знакомую машину, думаю, надо выйти - поприветствовать знакомых… За какой надобностью тут загораете?
- Валя тут…
- Нашли его! – обрадовался Гордей, решив, что пропавший парень, наконец, обнаружился и находится в этих стенах на излечении. – Вот здорово! Ну, и как он?
- В здешнем морге.
- Как в морге?! – не поверил Гордей, и тут же повторил, уже настойчивее: - Что стряслось, Инга? Что произошло?
- Валик утонул – всё тем же бесцветным голосом ответила Инга. У неё было потерянное лицо и остановившийся взгляд. Бросалась в глаза её душевная подавленность. В предыдущую их встречу Инга ещё не выглядела такой «чёрной», тогда она даже пыталась улыбаться, желая казаться сильной.
     Гордей в ужасе уставился на неё. Перед глазами возникло круглое добродушное лицо пухлого добряка.
- Когда это случилось?
Девушка передёрнула плечами, будто ёжась от холода подводной пучины.
- Труп сегодня на рассвете нашли ребята-спасатели. Элем сразу за большие деньги нанял у директора ресторана машину-рефрижератор и перевёз его сюда.
- …И что дальше? – после долгой паузы, спросил Мазаев.
Инга, по-видимому, не слышала вопроса.
- Что-то уже известно о причине его гибели?
- Какая теперь разница!
- А они что сказали?
- Кто?
- Спасатели?
Девушка покачала головой, лицо её передёрнуло.
- Они ничего не сказали. Завтра Элем переоформит на них эту машину, иначе они не стали бы искать. Поиски были связаны с большим риском. Тело могло затянуть под скалу, или оттащить в море течениями … Теперь срочно нужен цинковый гроб, а у них тут нет большого размера. Тело под водой сильно распухло. А без цинкового гроба груз не примут на самолёт. Мы уже были в Аэрофлоте и начали оформление.
- Я хотел бы чем-то помочь…
- Нет, не стоит, - ответила она, чуть помедлив, и походкой лунатика вошла в ворота.


Глава 27
    Вернулся к себе Мазаев уже за полночь. Во дворе под навесом засиделась компания. Гордей не верил своим глазам: обычно нелюдимая хозяйка дома сидела за общим столом с постояльцами и даже тихонечко подпевала голосистым соседкам. Но самое удивительное, что тут же, на уголке стола примостилась Агния. Зачем она здесь? Едва заметив его, библиотекарша вскочила и поспешила навстречу:
- Наконец-то! А то я волновалась. Пойдём к столу.
- О! Опоздавший –  поприветствовал Мазаева хозяйский сын Никита, и, расплёскивая вино, стал наполнять штрафную кружку.
- Не помешаю? –  немного смущённо Гордей обвёл глазами присутствующих. Его приветствовал хор доброжелательных возгласов.
- Как же ты можешь помешать! – выразил общее мнение Михалыч. – Ты же наш! Тем более что невеста твоя уже давно с нами - тебя дожидается.
   Выяснилось, что отмечают день рождения сына Никиты. В честь любимого внука обычно прижимистая старуха изменила своей экономии и выставила щедрое угощение для постояльцев. На длинном столе в многочисленных вазах-салатницах, горшочках, мисках и кастрюльках оставалось ещё много всякой вкуснятины. Новенького усадили между огромным подносом с горкой румяных пирогов и блюдом с жареными цыплятами.
 Объевшиеся гости в основном пели и разговаривали. У Гордея же от вида всей этой великолепной гастрономии и запахов разыгрался нешуточный аппетит; принимая протянутую Никитой кружку с вином, он попросил:
- Можно мне сперва хоть бутербродик?
- В самом деле, Никитка, отстань от человека! Вечно тебе лишь бы напоить кого-нибудь! – упрекнула мужа сноха хозяйки дома. Хлебосольный Михалыч вместе с невесткой радостно бросились накладывать «оголодавшему» полную тарелку и того и другого и третьего, чтобы студент непременно смог всё попробовать и оценить. Недаром же готовилось!
    А ещё на десерт был испечён огромный торт и фирменные пирожные с нежнейшей кремовой начинкой по особому рецепту, поэтому жена Никиты посоветовала оставить место для чая.
   Пока Гордей уплетал за обе щёки угощение, Агния терпеливо сидела рядом. Ждать ей пришлось довольно долго…
     Наконец, Гордей удовлетворённо откинулся на спинку стула, и соседка в пол голоса сообщила:
- Мне надо сообщить кое-что очень важное. Только не думайте, что мне снова что-то почудилось.
- И это действительно настолько важно, что не может подождать до завтра? – с добродушной иронией поинтересовался он.
Девушка смутилась:
- Я прекрасно понимаю, Гордей, что вы устали, и у вас совсем не то настроение, чтобы выслушивать очередные мои сказки. Но не исключено, что скоро у меня появится важное материальное доказательство.
- Доказательство чего?
Она запнулась, растерянно захлопала глазами и пробормотала:
- Не знаю…
Гордей вдруг заметил, как тихо стало кругом, вся компания прислушивалась к их разговору.
- Ладно, пойдем - Молодой человек поднялся из-за стола и, не оглядываясь, направился к калитке.
       На улице он первым делом поднёс палец к губам.
- Тс-с! Только говори тише.
Агния стала торопливо рассказывать, что ей давно не давал покоя один случай, который произошёл несколько дней назад на пляже:
- Помните, там была странная парочка – мужчина с гитарой, поющий под Высоцкого, а с ним вульгарная девица?
- Ну конечно, прекрасно помню. Между прочим, мужик не плохо пел.
       Агния пропустила мимо ушей его комментарий и продолжила:
- Все смотрели на них, а я по привычке периодически направляла фотоаппарат на море…
- Ну да, - подтвердил Мазаев, - ты тогда ещё сказала, будто тебе что-то показалось.
- Верно! – обрадовалась библиотекарша. – Но у меня не было возможности сразу проявить плёнку, чтобы удостовериться, что я не ошиблась. И это точило меня изнутри. Особенно после истории с этой злополучной куклой… Так вот, сегодня по дороге с автобуса я вдруг решила завернуть в здешний дом культуры. И представьте себе, познакомилась с руководителем детского фотокружка! Он оказался милым человеком и согласился за небольшую плату проявить плёнку.
- И что на плёнке? – заинтересовался Гордей, у которого до этой секунды голова была занята другим.
- Пока не знаю, - виновато улыбнулась девушка. - Фотограф сказал, что сейчас у него много работы, поэтому за фотографиями можно будет зайти лишь послезавтра.
     Гордей улыбнулся:
- И только поэтому ты дожидаешься меня тут?
Агния кивнула и нахмурилась. Но затем, смущённо глядя в землю, призналась:
- Завтра утром вы уезжаете… Мы не успели попрощаться.
     Гордей очень деликатно и нежно коснулся её плеча.
- Хорошо, тогда зайдём к твоему фотографу вместе.
- А разве завтра вы не уезжаете? – осторожно спросила Агния, подняв на него свои огромные трогательные глаза.
     Гордей видел как удивление и радость борются на её лице. Он и сам был счастлив, но, стесняясь собственных чувств, ответил с напускной небрежностью:
- Да вот, подумал: куда спешить. Пока что я человек свободный и запросто могу задержаться ещё на недельку. В Москве и без меня как-нибудь обойдутся. Зашёл в кассу и обменял билет… И знаешь что, раз уж я остаюсь, то давай завтра с утра прошвырнёмся по окрестностям? А то пляж уже порядком поднадоел.

Глава 28
День четырнадцатый
    Утром за столиком уличной кафешки Агния выглядела невыспавшейся и постоянно боролась с зевотой. Местный кофе её не взбодрил. А, учитывая, что минувшей ночью ей вряд ли удалось поспать более четырёх часов, было совсем не удивительно, что у бедняжки сами собой закрывались глаза, и она периодически клевала носом. Предстоящая прогулка по окрестностям наверняка не вызывала у неё особого энтузиазма. Но уговор, есть уговор, поэтому барышня старалась выглядеть «бодрячком».
- Ну что? – произнёс Гордей и с сочувственной иронией оглядел свою сонную спутницу. – Ты готова?
     В это время мимо кафе проходила молодёжная компания. Из сумок и рюкзаков ребят выглядывали бадминтонные ракетки и шампуры для шашлыка, за спинами гитары. Парни и девчонки явно собрались на пикник, но всё ещё не могли решить, куда именно им отправиться:
- Предлагаю двигать прямиком на Белоснежку! Там всегда свободно и ветерком обдувает, не так жарко будет – громко убеждал приятелей высокий плечистый парень. Но его предложение не прошло, и споры продолжились. 
- Так мы идём? – удивлённый голос Агнии вывел Мазаева из состояния задумчивости.
- Да, да… - пробормотал он, провожая озадаченным взглядом стайку молодёжи, и вдруг предложил: – Послушай, а не лучше ли будет перенести наш поход на послеобеденное время? - Гордей объяснил, что по-хорошему им стоило бы вообще выйти с рассветом. - Но тогда бы тебе вообще не удалось поспасть. Поэтому предлагаю двинуть попозже, когда послеполуденная жара начнёт спадать.
- А мы успеем вернуться до темноты?
- Не беспокойся.
- Что ж, в таком случае я не против, – согласилась девушка. –  Пойду досыпать.
  Они условились о месте и времени новой встречи, и Мазаев чуть ли не бегом бросился к себе.
   Он первым заметил на углу знакомую фигуру - гораздо раньше, чем Михалыч увидел его. Гордей уже несколько дней чувствовал, что с дедом что-то не так. Тот как-то резко сдал. На лице пожилого живчика появилась лёгкая старческая заторможенность, которой Гордей прежде не замечал. Даже усы его не торчали молодцевато, как в начале их знакомства, а уныло висели.
    Старик узнал своего молодого постояльца лишь когда Мазаев приблизился почти вплотную к нему. Неужели у пенсионера так резко упало зрение? Спросить прямо: всё ли у него в порядке, было как-то неудобно, всё-таки они не настолько близки. Бравого ветерана такой вопрос может и обидеть.
- А, это ты, студент! – грустно улыбнулся Михалыч и протянул единственную руку. – А чего такой озабоченный?
- Да так… В общем, ничего особенного, просто стало интересно, что это за место у вас такое «Белоснежка»?
- Скала это на берегу. А к чему она тебе?
- Просто любопытно стало. А почему «Белоснежка»?
- Так она из известняковой породы и на солнце блестит, поэтому кажется белой.
- А где это?
Михалыч махнул рукой в нужном направлении:
- Полтора километра отсюда.
    Старик объяснил, как туда добраться, после чего поинтересовался:
- Моя старуха сказала, что ты решил ещё на неделю остаться?
- Верно.
- Что, так приглянулись наши красоты?
Гордей рассеянно кивнул и попросил:
- Мне бы велик, Михалыч, а? Часа на три?
     Старик усмехнулся в усы:
- Нравишься ты мне. Рожа у тебя как у моего фронтового дружка Петро Нечипоренко, и повадки те же. Конкретные! Ладно, можешь взять аппарат. Только гляди, чтобы Клавдия нас не застукала, она не разрешит.
- Ну, тогда я пойду! – обрадовался Гордей.
- Лети уж, сокол, лети! - проворчал старик, которому хотелось бы ещё поговорить.

    Внезапно из-за дерева выскочил мальчуган лет восьми в старой офицерской фуражке, которая была ему сильно велика и держалась на голове лишь благодаря подбородочному ремешку. Пацанёнок выпрыгнул слева наперерез велосипеду и едва не попал под колёса. Чертёнок наставил на взрослого пластмассовый автомат и сердито заорал:
- Руки вверх!
      Гордей так резко затормозил, что чуть не перелетел через руль. Ругаясь про себя, он всё же поднял руки, как было приказано.
- Ты кто? – сурово осведомился юный партизан, сдвигая назад наехавший ему на веснушчатый нос козырёк
…Хороший вопрос - Мазаев попыталась придумать правдоподобный ответ, но единственным, что пришло в голову, было:
- Враг, наверное.
    Маленький боец недоверчиво хмыкнул и как-то уж слишком по-взрослому оглядел незнакомца: ясно же, что никакой враг, если только он не пытается усыпить твою бдительность, не станет вот так сразу признаваться в этом.
- В смысле я раскаявшийся враг, - исправился Гордей. -  Где тут у вас принимают в плен раскаявшихся супостатов?
     Из кустов появились ещё двое чумазых чертенят с игрушечными автоматом и пистолетом в руках. А с ними беспородный пёс с загнутым кренделем хвостом и добродушной, будто улыбающейся, мордой. Длинный язык дворняги свисал сбоку рта от бега или от жары, что придавало ему умильно-забавное выражение.
     Тот, что в фуражке горделиво кивнул приятелям на Гордея:
- Во, какого шпиона поймал!
    Второй мальчишка с умненьким личиком отличника и шахматиста звонко объявил пленнику:
- Ты наш «язык», и мы поведём тебя в свой штаб для допроса.
     Гордей с сомнением взглянул на часы и помотал головой:
- Не-е, парни, в штаб не могу. В другой раз. А сейчас давайте как-нибудь по-хорошему разойдёмся.
    Старший «партизан» фыркнул.
- Хватит болтать, морда фашистская, а не то пристрелим!
     Но умненький мальчишка неожиданно встал на сторону Гордея.
- Послушай, Юрка, дядя, наверное, спешит по своим делам. По правилам не обязательно вести его в штаб.
      - Хорошо, тогда говори свою тайну? – велел заводила лесной банды.
- А присяга? – возмутился Гордей. – Что же это за боец, пусть даже самой распоследней армии, если он вот так - с панталыку военные секреты разбалтывать начнёт.
     Мальчишки восторженно пооткрывали рты. Столь захватывающий поворот игры восхитил их.
     - Вот что, - Гордей смерил юного командира наигранно хмурым взглядом, - ты, брат Юрка, раз тебе такой матёрый враг достался в моём лице, давай командуй меня в расход пускать. Шлёпай меня к ядрёной матери! И я дальше поеду, а то мне и вправду некогда.
    Только насмотревшихся фильмов «про шпиёнов» и начитавшихся детективов октябрят не так то просто было уболтать. Мальчишка фыркнул и покачал головой:
- Не-а, на войне «языков» в расход пускают только после того, как секретные сведения из них вытрясут. Вот доставим тебя к нам в штаб, там как миленький заговоришь! И не таких раскалывали!
     У Гордея стало заканчиваться терпение, поэтому он сделал вид, что коварно выхватил из-за пазухи спрятанный «ствол» и наставил на детвору сложенные пистолетиком руки. В ответ те открыли по нему «стрельбу». Мазаев картинно задёргался точно несчастная жертва в предсмертной агонии.
- Прям в живот и в сердце! – согнувшись, громко застонал он. Кто-то из стана стрелков издал восторженный клич наподобие индейского. «Убитый» вскочил на велосипед и провожаемый тарахтеньем игрушечного оружия покатил своей дорогой…

     Тропинка, петляя меж изгибающимися стволами можжевеловой рощи, вела его к цели. Изумительно пахло нагретой смолой. И вот в просветах деревьев снова появилась прозрачная искристая голубизна солнечного моря.
      На краю леса ему попалось на глаза старое кострище и следы пикника. Но истории была явно не вчерашняя и даже не позавчерашняя. Незаметно было, чтобы сюда так уж часто наведываются любители уединённого отдыха. Похоже причина в том, что в ветреную погоду, как теперь, здесь не слишком комфортно. Свист ветра и гул прибоя заглушат любые слова и музыку. Так что «Белоснежка» хороша далеко не во всякую погоду. Хотя вид на морскую даль открывался действительно потрясающий. Причём из-за игры солнца и лёгких облачков цвет моря постоянно менялся. Фантастическое зрелище!
     Гордей направился по каменистой тропинке к краю скалистого утёса. По пути развязал шнурки и сбросил кеды. Наклонившись над обрывом, стал вглядываться в глубину под собой. Там внизу идущие к берегу длинными фронтами волны встречались с каменистым берегом. Но, обрушившись на скалу, водяные волы не создавали убийственных водоворотов. Не признак ли это того, что под скалой имеются укромные места? Вероятно, отсутствие разрушительного по силе прибоя как раз объясняется наличием подводных пещер и пустот, которые гасят ударную силу, «впитывают» её в себя?
      Осторожно двигаясь вдоль осыпающейся кромки обрыва, исследователь пытался разглядеть хоть какое-то подтверждение своей догадки, хотя бы пузырьки воздуха. Но нет, проверить это можно лишь там внизу, спустившись по этому обрыву. Никак иначе туда не подобраться. Но это очень опасная затея. Дрожь пробежала по телу от таких мыслей. Однако он прикоснулся к тайне, которая влекла к себе всё сильнее. Куда заведёт его любопытство? Не лучше ли отступить, пока ещё не свернул себе шею?
   И всё же Мазаев продолжал отрезок за отрезком осматривать стену под собой. Его интересовало каждое углубление, каждая трещинка. Порывы ветра, близкий рокот волн, лишь усиливали возбуждение. И вот оно! Небольшой уступ метрах в трёх, а ещё ниже выемка,  вполне достаточная для упора ноги. Глаза молодого человека жадно искали следующих зацепок, но их не видно! Ясно, что путь вниз абсолютно непредсказуем и смертельно опасен. 
      Сомнения снова взяли в нём верх. Гордей присел на землю и застыл в полной неподвижности. Довольно долго он просидел так, глядя на морскую поверхность. Как вдруг услышал голоса летящих с моря птиц. Большая стая направлялась прямо к нему. Птиц было много, целые эскадрильи бакланов, чаек, буревестников и других морских пернатых. Он плохо разбирался в здешней фауне, но был поражён красотой и мощью великолепных созданий природы. А ведь это знак! Само небо посылает ему весточку, чтобы он не сдавался! Мазаеву даже показалось, что, пролетая над ним, птицы приветствуют его своими криками, и он радостно закричал им в ответ и замахал руками. Несколько крупных буревестников пронеслись прямо над его головой – проворные сильные, они олицетворяли собой отвагу и непокорность стихии…
    Мазаев так увлёкся, что едва не погиб. Земля под ногами начала осыпаться, он едва успевает отскочить. Это происшествие привело парня в чувство. Его воодушевление немного поостыло. Устроившись в тени старого дерева, он задал себе резонный вопрос: «Ну хорошо, допустим ты сумеешь спуститься по этой стене и узнаешь, что там внизу. Но как ты заберёшься обратно?». Гордей подумал о лодке. Вроде бы логичнее всего, да и безопаснее подойти со стороны моря. Но это значит нужно искать опытного напарника и посвящать его во всё. Ведь кто-то же должен оставаться на вёслах, пока он будет обследовать подножие скалы.
     Нет, этот вариант отпадает, сразу забраковал Гордей. А, кроме того, отправившись сюда морем на виду у всего берега, будет невозможно сохранить свой маршрут в тайне.
    «Если уж подбираться к тайне вплотную, то лишь по самому крутому и опасному маршруту» – решил Мазаев, после чего поднялся и внимательно оглядел ствол дерева, под которым сидел. В сарае у Михалыча ему случайно попались на глаза несколько мотков верёвки. Если верёвка окажется достаточно крепкой, то можно будет использовать её в качестве страховочного конца для спуска и для подъёма. А старику ничего говорить не надо, чтобы не волновать его и избежать ненужных расспросов.

Глава 29
   Гордей опаздывал к условленному с Агнией времени и изо всех сил крутил педали. Грунтовка поднималась на вершину холма, впереди показался перекрёсток. Слева между деревьями, посаженными вдоль дороги, едва просвечивала соседняя улица. С уверенностью местного жителя приезжий студент, не снижая скорости, выскочил на пересечение дорог. Не было слышно ни шума мотора, ни дребезжанья велосипедного звонка. Лишь в самый последний момент ему как-будто показалось, что он уловил сухой шелест чужих шин…
    Гордей промчался мимо огромного тополя и увидел, как прямо на него с горки несётся знакомая почтальонша со своей увесистой сумкой через плечо! Её глаза расширились, на лице застыло выражение крайнего испуга. Вывернув руль, парень каким-то чудом ушёл от удара в бок. Его велосипед юзом протащило какое-то расстояние, но Мазаев сумел каким-то чудом даже удержаться в седле, хотя и поднял густое облако пыли.
   Что же касается почтальонши, то пышечка даже не попыталась что-то предпринять. С визгом она промчалась мимо и сумела остановиться метров в пятнадцати от него.
  Гордей подбежал к перепуганной девушке:
- Как вы?
     Лицо почтальонши было пунцового цвета, её большая грудь тяжело вздымалась, как после быстрого бега.
- А я уж думала, что разобьюсь – произнесла она с потрясённым видом. - Меня уже один раз сшибали. Правда, там был мотоцикл. Но мне хватило.
- Простите, ради бога, это моя вина, - Гордей приложил руку к груди.
      Но едва у неё прошёл первый шок, реакция почтальонши на случившееся оказалась неожиданной:
- А вообще улётно! Просто красиво разминулись! – её глаза задорно блеснули. – Вы молодец.
- Жить захочешь, ещё не такой фортель закрутишь. Если честно, я и сам немного сдрейфил – признался москвич.
- Вы?! – изумилась пышечка и несогласно покачала головой. Она порылась в своей сумке и извлекла журнал «Советский экран». Раскрыв его, почтальонша ткнула пальцем в фотопортрет французского актёра Бельмондо и изрекла категоричным тоном:
- Такие - не трусят! А вы на него уж очень похожи.
     Похоже, что простодушная сельчанка не видела особой разницы между любимыми экранными персонажами и исполняющими роли суперменов актёрами. И не сомневалась, что внешность есть отражение характера человека. Хотя на взгляд Гордея рожа у него была самая заурядная. Что же касается француза, то он где-то читал, будто преподаватели в актёрской школе предрекали парню в будущем роли одних бандитов и недалёких подонков. И, видимо, лишь наличием у Бога изрядного чувства юмора можно объяснить, что мужик с такими внешними данными сумел как-то втиснуться в амплуа героя-шармёра.
- Если не ошибаюсь, недавний фильм с участием этого Бельмондо назывался «Животное»? – усмехнулся Гордей.
- Нет, «Чудовище» - поправила почтальонша.
      Впрочем, какому мужику не будет приятно, если женщина сравнивает его с известным мачо. Захотелось непременно ответить чем-то хорошим. На велосипеде собеседницы слегка спустило колесо, и Мазаев предложил подкачать его. Пока он возился с насосом, почтальонша рассказала, что в прошлый раз знакомый парень решил неудачно пошутить и для того, чтобы слегка напугать попытался проскочить на своём мотоцикле впритирку к её велосипеду, но не рассчитал и сшиб её. В результате она получила сотрясения мозга и перелом ключицы.
- Да-а, опасная у вас, оказывается, работа – посочувствовал Мазаев.
- И тяжёлая – пожаловалась девушка. – Круглый год - и в дождь, и в жару - каждый день положено объехать участок. И ни-ни тебе заболеть или ещё по какой причине не выйти на службу! Ведь на весь посёлок я одна! А начальство ещё припахивает к сортировке поступающей почты, и другие обязанности повесило, за которые мне, между прочим, не доплачивают.
- Выходит вы незаменимый человек! – улыбнулся молодой человек, поднимаясь с корточек и возвращая насос.
     Круглое простовато-милое лице почтальонши осветилось улыбкой, ей явно понравилось, как он развернул её слова.
- А хотите чаю! – она извлекла из  своей пухлой сумки небольшой цветастый термос и протянула ему крышечку с напитком изумрудного цвета. - Я люблю заваривать чай из мяты, мелисы и различных цветов, которые выращиваю в своем садике. Получается восхитительный напиток, который, к сожалению, мои девчонки иначе, чем травой, именовать отказываются. Им подавай индийский «со слоном». 
   Выпив «чашку», Гордей похвалил напиток и вскочил в седло, надо было навёрстывать упущенное из-за «аварии» время. Почтальонша крикнула ему вдогонку:
- Удачи вам!
   Он вскинул руку в прощальном приветствии. Мимолётная встреча оставила по себе очень тёплое послевкусие на душе и улыбку на его лице.

    - У вас такой вид, словно по пути сюда вас поцеловало ангельское создание – с лёгким раздражением заметила ему Агния.
- Может так оно и есть – не стал отрицать Гордей.
- Поэтому то вы опоздали?
- А почему ты не оделась во что-нибудь более подходящее, как я советовал? – в свою очередь выразил недовольство Гордей.
- У меня другого просто нет – Она холодно пожала плечами.
    Библиотекарша явилась в лёгком лиловом платье и туфельках, - будто на прогулку по набережной. Хотя более уместны были бы кеды и спортивный костюм. «Хорошо ещё, что не нацепила каблуки» - раздражённо подумал Мазаев, и бросил:
- Хорошо, пошли.
   Некоторое время шагали молча. Его снова злило это её «выканье», будто нельзя быть проще с людьми. Интересно, сколько ещё ей потребуется времени, чтобы подпустить человека на дружескую дистанцию?!
    От спутницы тоже исходило  раздражение.
     Но вот они выбрались на простор, и им открылся широкий пёстрый мир. Пара даже остановилась, любуясь лоскутным покрывалом маковых полей, плантаций роз и полных разнотравного изобилия лугов. Отсюда открывался потрясающий вид. Слева в низине раскинулся посёлок. Дома утопали в густой зелени садов. Впереди поднималась лесистая горная гряда. Изумрудные склоны постепенно поднимались почти до самых облаков.
    Вскрикнув от восторга, Агния скинула с себя туфли. Радостное чувство мгновенно изгнало у неё из головы все дурные мысли. Гордей тоже не собирался продолжать дуться. Пора уж свыкнуться с тем, что настроение приятельницы похоже на переменчивую погоду, когда то выглянет солнышко, то снова спрячется за облачко.
     Они посмотрели друг на друга без вражды, после чего взялись за руки, сразу исчезла тяжесть, и путь стал в радость. Трава по колено, цветы, земляника —  не оторвешься. Солнце уже не прямо над головой и нет той изматывающей жары как в середине дня…
     По приятной прохладе удалось достичь леса, сохранив бодрость и любопытство.
      По пути Гордей объяснял, что дома в городе уже не будет той свободы и лёгкости, как здесь:
- Поэтому то вы и остались ещё на неделю?
- В том числе… Но главное, что там мы снова вынуждены будем играть по навязанным нам правилам. Там зло защищено высокими должностями, прикрывается маской благопристойности, носит костюмы солидности. Попробуй, скажи в лицо подлецу, если он при высокой должности, что он подлец, и тебя все посчитают чудиком.  Здесь же мы свободны быть собой, потому что вне иерархических рамок. Мой дед говорил, что, не смотря на всю кровь и ужасы войны, только там, на фронте он был по-настоящему счастлив.
 - Простите, но это упрощённое понимание справедливости – не согласилась Агния. - По-моему интеллигентный человек в любых условиях должен быть готовым отстаивать истину.
- Я же технарь – пояснил Гордей со смиреной улыбочкой. – Говорю и мыслю коряво, примитивно, но… - тут глаза его загорелись огнём. – Когда при мне пятеро топчут одного, я найду слова, чтобы сразу стало понятно, что лежачего бить грешно…

     И по мере изменения высотности менялась природная картина. Вслед за дубравой пошёл буковый лес.
- Мне даже кажется, что я снова в армии, и мы с вами идём в разведку, - Переводя дух, вроде как пошутил Мазаев. Они только что преодолели длительный подъём и вышли на относительно ровную площадку, остановились, чтобы отдышаться, и подивиться окружающей красоте. Вокруг колоннада старых буков, их кроны смыкаются так высоко, что есть ощущение, будто стоишь под куполом огромного храма. Приглушённый полумрак, старое серебро могучих стволов, торжественная тишина - усиливают ощущение величия места. Агния, словно вернулась в детство. Она озорно крикнула, чтобы послушать долго затихающее вдали эхо, а затем, повернувшись к своему спутнику, с иронией объявила:
- Просто вы ещё мальчишка.
- А что в этом плохого? - добродушно спросил он. – Стать взрослыми и солидными мы всегда успеем.
    Вскоре пейзаж снова изменился, они оказались среди скал, на которых росли кривые выносливые деревья. На камнях — ржавые разводы лишайников. А по земле золотым ковром стелются цветы-звёздочки, из-за валунов  выглядывают голубые головки цикория. Начитанная кажется решительно обо всём спутница Мазаева даёт ему понюхать какое-то растение с нежным цитрусовым ароматом и поясняет, что это железница крымская, и даже засушенная она долго сохраняет нежный запах лимона.
     От  камней поднимаются токи нагретого воздуха, а над головой в безоблачном небе парят орлы, описывая широкие круги. Когда благородным хищникам приходится набирать высоту, слышно, как далеко вверху их крылья мощно рассекают воздух. Прилетела чета больших, иссиня-черных воронов и расположилась на ветке полюбопытствовать, кто это проник в их владения.
- Кажется, нам тут не слишком рады, - в ответ на недовольное карканье, предположила Агния.
- А может, они нас так приветствуют.
 Она рассмеялась:
- У вас на всё оптимистический взгляд.
- Ну вы же сами предлагали внимательно наблюдать за жизнью и истолковывать посылаемые знаки. Вот я и истолковал их реакцию на наше появление, как приглашение проникнуть в самые сокровенные тайны этого леса.
- И что, по-вашему, нас ожидает в  самом сердце этой чащи?
- А разве не ясно? Конечно избушка на курьих ножках! А в ней старая карга с костяной ногой, которая предложит доброму молодцу полезать в печку, чтобы под ногами не мешался, а красну девицу с большой выгодой для себя сплавит кощею бессмертному…
    Так дурачась, через полчаса минут они вышли на поляну, а за ней начался сосняк с солнечными зайчиками, с запахом хвои и грибов. Путешествие напоминало прогулку по галерее, где всё специально устроено так, чтобы глаз не уставал от однообразия. Агния то и дело останавливалась, чтобы чем-то громко восхититься или сфотографировать. Гордею же было удивительно, что всего две недели назад, оказавшись в этом лесу, он чувствовал себя в нём неуютно. Теперь то давнее видение мечущейся среди деревьев фигуры казалось ему совершенно нереальным. Хотя, учитывая последние события….

     Послышался манящий к себе звон воды. Продравшись сквозь заросли дикой малины вперемежку с папоротниками и хвощами, путники осторожно спустились по склону небольшого оврага к ручью. Здесь решили отдохнуть. Гордей снял кеды, связал шнурками, и повесил себе на шею, засучил штаны по колено, после чего вошёл в поток. Вода приятно охладила натруженные ступни.
- Спасибо, что вытащили меня сюда! - в порыве искренней признательности проворковала Агния. – К сожалению, мы ленивы и инертны. А жизнь - она так прекрасна! 
    Девушка принялась рвать цветы, тихо напевая народную песню про колдовские травки, растущие по берегам заветного ручейка. 
-  Это «Сон-трава», — пояснила она и, обрызгав водой лист, протянула Мазаеву. Застывшая на нежном пушке капля была похожа на бриллиантик. – Не желаете ли, мил человек, заснуть богатырским сном? Тогда выпейте росу.
    Чуть поодаль Агния сорвала другое растение, которое, оказывается, называлось «Укрой-трава».
- А ты ведьма – пошутил Гордей.
- Ведьма от слова «ведать». То есть много знать. А природа, - это раскрытая книга для того, кто умеет её читать.
    Агния затеяла забавный диалог с каким-то жуком, присев возле него на корточки. Она шутливо обращалась к насекомому «Господин профессор».
    Гордей улыбнулся и, не спеша, двинулся по протоке, с интересом рассматривая дно и его обитателей. В прозрачной струящейся воде на камнях прилепились маленькие черные сгустки. Пиявки. Ещё он заметил крошечных рачков.
   Гордей, не останавливаясь, шёл дальше. Было комфортно ступать по гладким, отполированным течением камням. Метров через пятнадцать ручей делал петлю. За поворотом мужчина остановился, смочил лицо и грудь, чтобы освежиться. Потом набрал горсть прохладной воды и сделал несколько глотков. Во всём теле образовалась удивительная лёгкость, в голове абсолютная пустота и фантастическое спокойствие, которое обычно доступно лишь йогам. С него будто слетела ненужная шелуха, и он начал дышать полной грудью. В самом деле, не из колдовского ли источника берёт начало этот ручей, и не живая ли водица в нём бежит? Наслаждаясь моментом, молодой человек стоял и слушал музыку ручья, леса. На какой-то момент он утратил связь с реальностью. Словно оказался в киношном павильоне, посреди причудливых декораций к фильму-сказке.  Под ногами быстрый ручей, в вокруг травы в пояс с их пьянящим дурманом и поваленные столетние ели, обильно поросшие мхом. Посреди этой невероятной красоты в самом деле легко вообразить себе любой сказочный персонаж…
     Неожиданно появилось ощущение, что птицы, ещё минуту назад весело галдевшие в ветвях, вдруг разом смолкли. Вокруг сделалось сумрачно. Будто солнце поспешней, чем следовало, стало клониться к закату. Гордей взглянул на часы. Им и в самом деле пора в обратный путь. Тут он услышал голос Агнии. Густые заросли по берегам заслонили от него девушку. Она звала его как будто издалека.
   Мазаев поспешно вернулся, но на том месте, где ещё недавно находилась его спутница, было пусто. Куда увело её любопытство? Гордей выбрался на берег и огляделся. Мелкие коричневые кузнечики испуганно разлетались из-под ног при каждом его шаге. За деревьями мелькнуло знакомое светлое платье.  Молодой человек поспешил навстречу.
- В чём дело?
Девушка была чем-то встревожена:
- Идёмте! Вам надо это увидеть.

Глава 30
Под ногами неожиданно появилась натоптанная тропа. Затем впереди за деревьями обозначились контуры какого-то строения. Дом, точнее усадьба была окружёна высокой оградой, сложенной из крупных валунов.
- Вот это место – указала ему Агния. Молодой мужчина взглянул в указанном направлении и замер. Ровная, утоптанная площадка сохранила следы пикника. Здесь мангальничали и жгли костёр. Но не пустые водочные бутылки и объедки привлекли его внимание. Вокруг горки из остывших углей, густо перемешанных с серым бумажным пеплом, валялись десятки и даже сотни полусгоревших или едва тронутых пламенем фотографий, бланков, конвертов. Некоторые разорваны в клочья, но немало целых или частично разорванных. Неотправленные письма, чьи-то личные документы были повсюду! Фотокарточки, на которых отдельные люди или целые семейства позируют на фоне здешних красот и исторических достопримечательностей. Они висели на кустах, виднелись в расщелинах между камней. Некоторые зацепились за ветки близстоящих деревьев.
- Странное дело, правда? – взволнованно прошептала Агния. Но Гордей не отвечал. Он стоял в оцепенении, переводя взгляд с одной фотографии на другую, с чьих-то водительских прав на обрывки паспорта. Потом подошёл и снял с дерева цветную фотографию, с которой улыбались члены семьи из двоих родителей, пожилой женщины в старомодной плавательной шапочке (по всей видимости, бабушки), мальчика лет четырнадцати и девочки – совсем крохи в надетом спасательном круге в виде жёлтого утёнка с красным клювом. Гордей моментально узнал это место. Позади позирующего фотографу улыбающегося семейства виднелся местный причал. Причём как раз в тот момент, когда к  нему швартовалась «Комета». Мазаев перевернул фото, оно было подписано прошлым августом.
   Затем на глаза парню попался заляпанный конверт. Он поднял его с земли, стараясь при этом не касаться бурых отпечатков чьих-то пальцев. Из конверта выглядывал краешек письма, покрытого синими строками. Судя по красивому почерку, писала женщина. Мазаев машинально прочитал одну строчку: «Устроились хорошо, погода солнечная, море тёплое, завтра планируем поехать…». На конверте в районе марки имелся штамп местной поселковой почты. Датировано июлем позапрошлого года.
   Гордей осторожно, с каким-то благоговением положил конверт туда, откуда взял, после чего снова перевёл взгляд на ограду из обомшелых камней, из-за которой выглядывала крыша дома. Агния напряжённо следила за ним. Видимо, на его лице было написано нечто такое, отчего в глазах девушки появился страх. Она нервно облизнула губы.
- Странное дело, да? – взволнованно повторила девушка.
- Загадочная история, - согласился молодой человек. Он случайно задел плечом ветку и на них посыпались обрывки писем и конверты, словно жутковатые листья.
Девушка обмерла от ужаса:
- Здесь пахнет смертью.
- Что ты сказала? – рассеянно переспросил он.
- Они все умерли, - глубоко вздохнув, Агния указала на фотографию счастливой семьи на фоне катера.
- Брось, это ещё ничего не значит, - ласково успокоил он. – Да мало ли что…
- Нет, я верно говорю, - промямлила библиотекарша. -  Есть примета – там, где растёт Иван-чай, скорее всего, погиб человек. Посмотри сам. Вон там. - Агния вытянула руку. Края площадки, за которыми начинался овраг и в самом деле густо заросли Иван-чаем.
     Гордей опасливо огляделся:
- Ладно, валим отсюда, только по-тихому…
    Они двинулись прочь от нехорошего места. Но прошли всего шагов двадцать.
- Подожди, ты слышала? – вдруг остановился Мазаев, прислушиваясь.
    Мгновение они молча смотрели друг на друга. Агния хотела что-то произнести, но сухость в горле и леденящий ужас мешали ей. Тишину леса нарушил глухой и очень странный звук - как будто кто-то тихо стонал или плакал. Казалось, это слабое завывание доносится из норы и, с трудом пробиваясь на поверхность, плывёт над самой землёй, отражается от деревьев.
    Агния до боли сжала его руку.
- Ч-что это было? — шепотом спросила она, заикаясь.
- Может быть, сова, — так же шепотом предположил Гордей.
Агния еще крепче сжала его руку:
- Надо срочно выбираться отсюда! Мне страшно.
    Гордей кивнул, однако не сдвинулся с места. Он снова вглядывался в ограду и выглядывающий из-за неё дом. В нём было что-то зловещее. Наступающие сумерки лишь усиливали мрачное впечатление.
- Пойдём отсюда! – взмолилась библиотекарша.
- А если там та девочка, о которой ты говорила? – вдруг предположил парень. – Ну та, с куклой.
   Подул ветер, ветви деревьев зашевелились, и воздух наполнился странными шёпотами. Одновременно Гордею показалось, что в этом шуме отчётливо послышались новые слабые призывы о помощи. И ещё у него появилось ощущение, будто за ними кто-то незаметно наблюдает. По спине побежали мурашки. И всё же они должны вернуться.
- Неужели это так необходимо? – несчастным тоном промямлила Агния. - Ведь это тебе просто кажется.
- А что, если не кажется? Мы должны проверить.
     Снова подул сильный ветер, ветки деревьев принялись раскачиваться из стороны в сторону, темные тени заколебались на стволах. Агния вытянула шею, вглядываюсь в зловещее движение. Её лицо превратилось в застывшую, окаменевшую маску.
 - Все, с меня достаточно! - испуганно пробормотала она. – Это место наполнено неупокоенными душами. Господи, если бы в самом деле существовала магическая «Укрой-трава»! - Она в ужасе завертела головой по сторонам. - Но это еще не самое ужасное, — хриплым шепотом продолжала девушка. – Я слышала от своей хозяйки, что…
- Ерунда, - мягко остановил её молодой мужчина. - Любому явлению можно найти разумное объяснение. И ты лучше меня это знаешь, просто ты слишком впечатлительная. Если хочешь, подожди меня тут, а я мигом. Только посмотрю, что там, и мы пойдём домой.
   Гордей осторожно приблизился к каменной ограде и прислушался: на этот раз с той стороны не доносилось ни звука, будто возле кладбища оказался…
 И вдруг он уловил приглушённое звериное рычание. И совсем не с той стороны, откуда можно было ожидать. Зловещий звук исходил со стороны завала, образованного сразу несколькими поваленными крупными деревьями с вывороченными гигантскими корнями.  Обильно поросшие мхом дебри из трухлявой мёртвой древесины к тому же густо поросли молодыми еловыми побегами, кустами и прочей растительностью. Расстояние между ним и  природным могильником шагов пятьдесят. Бурелом будто создан для засады. Но если там кто-то и притаился, то густая растительность надёжно скрывает его до поры.
   «Ну и чёрт с ним! -   сердито отмахнулся Гордей. - Пусть себе сидит и рычит, коль охота!  А у меня есть дела и поважней, чем пялиться туда выпученными глазами и трястись от страха». Он постарался не обращать внимания на холодок ужаса, снова пробежавший по спине. Один раз воображение в этом лесу уже сыграло с ним злую шутку. Нельзя допустить, чтобы это повторилось. Необходимо выяснить, что тут происходит.  Иначе он просто перестанет себя уважать. А раз так, то к черту эмоции! Как раз поблизости Мазаев заметил поваленное дерево. Очень кстати! Мужчина отломал крупную ветку и, вооружившись ей, почувствовал себя более уверенно. Пускай даже это всего лишь ветер там воет в пустом гнилом дупле, всё равно, когда держишь в руках увесистую дубину, перестаёшь чувствовать себя куском сырого мяса…
  Ограда вздымалась более чем на три метра ввысь, но благодаря выступающим камням и неплохой спортивной форме, Мазаев довольно легко оседлал её. Даже сам подивился собственной ловкости, хотя с армии не проделывал ничего подобного. Сидя верхом на заборе, непрошенный гость внимательно рассматривал пустой внутренний двор, как будто безлюдный дом, и прислушивался. Как назло с того момента как он принял для себя решение вторгнуться на чужую частную территорию, его слух не уловил больше ни одного призыва о помощи. Неужели проклятое место так играет с чужаками в свои дьявольские игры?
   Впрочем, в центре двора было кое-что интересное: дыра в земле диаметром метра три-четыре, сверху она частично была прикрыта куском кровельного железа. На колодец вроде не похоже: нет сруба и журавля для подъёма ведра. Тогда что там? «А если это яма для содержания пленников?» – озарила Гордея догадка. Что ж, тогда дело за малым – спрыгнуть с забора и самому проверить.
   В этот момент в окне дома слева от двери как будто шелохнулась занавеска. Мазаев напрягся и впился глазами в окно. Где-то неподалёку за спиной громко ахнула Агния.

Глава 31
    Агния с растерянным видом сидела на земле и будто искала что-то вокруг себя, шаря руками по траве.
- Что с тобой? – с тревогой спросил Гордей, подбегая. – Что случилось?
Девушка показала пальцем как раз в ту сторону, где темнел завал из упавших деревьев.
- Что ты видела?
- Он… смотрел на меня.
- Кто?
Слишком напуганная для того, чтобы ответить что-то вразумительное, Агния повторила, словно в бреду:
- Он смотрел на меня… Будто сама смерть вглядывалась мне в душу.
   Выяснилось, что испугавшись чего-то, библиотекарша с такой скоростью рванула прочь, что споткнулась и сильно подвернула ногу. К тому же при падении потеряла очки, которые к несчастью разбились – одно стекло треснуло, а второе вообще выскочило из оправы. А без них в наступающих сумерках Агния чувствовала себя ещё более беспомощной. При этом она хотела только одного - поскорее покинуть это место. Бежать и бежать, не оборачиваясь.
   Гордей осторожно снял с её шеи футляр с фотоаппаратом, после чего поднял на руки.  Она была такая лёгкая и такая хрупкая, что Мазаеву показалось, будто он несёт ребёнка…
    Он торопился, но день угасал гораздо быстрее, чем они приближались к границе леса. В траве застрекотали сверчки, заходящее солнце полыхало уже над самым горизонтом. Ночной ветер тревожно шелестел в верхушках деревьев. Сгущались сумерки. Агния стала проявлять беспокойство, не заблудились ли они в незнакомом лесу.
- Положись на меня, - успокоил он. - Достаточно знать, что мох растёт на северной стороне дерева, а муравейник располагается на южной, чтобы держаться верного направления. Опушка уже близко.         
    Говоря так, Гордей лукавил. На самом деле ему уже стало ясно, что они застряли здесь до утра. Но к чему раньше времени паниковать. Поэтому, пока глаза различали путь, он продолжал движение, без конца рассказывая разные забавные истории. И только когда почти невозможно стало что-либо различить впереди, объявил привал.
     Они расположились на покрытых мхом камнях. Гордей лёг навзничь на мягкую и тёплую подстилку, устремив взгляд в фантастическое южное небо. Агния утроилась в полуметре от него. Некоторое время лежали молча, прислушиваясь к окружающим звукам. Он не видел её лица, но по смятенному дыханию чувствовал, что она не спит и продолжает о чём-то напряжённо думать.
- Не понимаю… - вдруг вырвалось у неё.
- Что ты не понимаешь?
- Неужели всё это из-за каких-то денег?! По сути бумажек! Как могут человеческие жизни, счастье целых семей цениться выше по сути каких-то цветных фантиков?!
      Мазаеву нечего было ответить. События последних нескольких часов лишь прибавили вопросов, на которые у него пока не было внятного ответа. Почти каждый новый день ему в руки попадали фрагменты некой тайны. Разрозненных кусочков собралось уже много, но готов ли он сложить из них картину происходящего? Нет! Зато впервые у него появилось чёткое ощущение нависшей непосредственно над ними персональной угрозы. Смятение, непонимание и ужас, которые охватили его там на поляне, усыпанной изорванными в клочки бумажными символами чужих жизней, не покидало Гордея. «Неужели, Агния права, и всех этих людей больше нет?» - этот вопрос ему тоже не давал покоя.
     Нет, пока у Гордея в голове такое не укладывалось. И всё же, он твёрдо решил, что завтра утром Агния непременно должна уехать отсюда. Что же касается его самого, то окончательное решение он ещё не принял. 
    Дыхание девушки стало ровным, как у спящего младенца. Во сне она доверчиво прижалась к нему. И Гордей боялся пошевелиться, чтобы ненароком не потревожить её сон. Вдруг она дёрнулась, заметалась, закричала в бреду:
- Нет, не хочу! Отпустите меня!
   Мужчина нежно обнял подругу и легко прикоснулся губами к нежной щеке. Она сразу успокоилась и до самого утра мирно дремала на его руке. Он же так и не сомкнул глаз.

Глава 32
День пятнадцатый
    Опущенные веки дрогнули, задрожали – просыпаясь, Агния почувствовала на себе его внимательный взгляд. Девушка открыла глаза. Взгляд её был растерян и виноват.
- Ты давно проснулся? – преодолевая неловкий момент, спросила она.
   Стас кивнул и, заложив руки за голову, потянулся. Потом буднично осведомился:
- Ты сможешь сегодня уехать из посёлка?
Бровь на её лице вопросительно дрогнула, однако она молча кивнула.
- Вот и хорошо, - Гордей почувствовал облегчение оттого, что удалось избежать долгих уговоров. И протянул очки со вставленной обратно в оправу линзой.
-  Значит так… - он поднял глаза на свинцовое, затянутое тучами небо и раскачиваемые ветром верхушки сосен, которые безошибочно указывали на приближающийся шторм. - «Кометой» выбраться вряд ли получиться. С частником тоже лучше не связывайся. Самое надёжное в нашей ситуации, это рейсовый автобус. И никому ни звука до самого отъезда о том, что мы  тут видели. Ясно?
Агния вновь послушно кивнула.
- В городе зайдёшь в милицию и всё им расскажешь, потом в кассах обменяешь билет и ближайшим же поездом возвращайся в свой Куйбышев.
Агния попросила закурить.
- Что я им скажу?
- Что видела вчера, то и расскажешь. От тебя не требуется пытаться давать собственные интерпретации событий, это уж дело милиции - во всём профессионально разобраться. А ты просто свидетель. Расскажешь им также вот ещё что...
     Пока Гордей выкладывал, что лично ему стало известно, Агния нервно курила (хотя до этого он не разу не видел её с сигаретой) с придыханием. Несколько раз Мазаев замечал её какой-то шальной взгляд на себе.
- Только постарайся не ограничиться разговором с мелкой сошкой, - наставлял он. - Очень желательно прорваться к какому-нибудь начальству. У них в милиции ведь тоже план есть. И чтобы не портить статистику тёмной историей, дежурный или рядовой дознаватель может убрать твоё заявление под сукно, а то и отправить прямиком в мусорную корзину.
- Хорошо, я поняла… - она в волнении сделала нервное движение шеей и с минуту смотрела в сторону, губы и подбородок её слегка подрагивали.
- Ну? – Он ласково взял её за подбородок и мягко развернул лицом к себе. - Что с тобой, мышонок?
Она порывисто предложила:
 - Послушай, а может нам имеет смысл уехать вместе? Побережье большое, остаток отпуска можно провести в той же Алуште.
    Вместо ответа Мазаев протянул ладони, и терпеливо ждал до тех пор, пока она не положила на них свои. 
- Вот и молодец. Ты справишься, я знаю.
      При свете дня они быстро нашли обратную дорогу. Агния прихрамывала, но терпела: опираясь на палку, ковыляла как могла, не позволяя себе помогать. За ночь боль в её подвёрнутой ноге поутихла. Так она сказала. Хотя временами Гордей замечал боль в её глазах и кровь на искусанных губах. А он то решил, что девчонка  трусиха и «оранжерейное растение»! Выходит, характер у неё намного сложнее.

     На окраине посёлка, перед тем как расстаться, условились встретиться вновь через два часа.
    Вернувшись к себе, Мазаев быстренько принял душ, перекусил, переоделся. И так как время ещё оставалось, решил прилечь хотя бы минут на двадцать. За всю ночь он так и не сомкнул глаз и чувствовал разбитость…
    Его разбудил назойливый солнечный луч, сумевший отыскать крохотную брешь в плотно задёрнутых занавесках. Жизнь за окном давно привычно бурлила: соседи умывались и завтракали. Первой мыслью было, что он опоздал. Гордей пулей выскочил из своего «курятника» и чуть не снёс по пути калитку. Но к моменту его появления автобусная остановка опустела, а в конце улицы ещё не успело осесть облако пыли от только что скрывшегося за поворотом автобуса…
     От злости на себя парень принялся громко вслух крыть себя последними словами. Чтобы выпустить гнев даже несколько раз с силой ударил кулаком по деревянному щиту остановочного павильона, но легче не стало. Было погано оттого, что не удалось проводить понравившуюся девушку, сказать ей слова, которые приберегал на последние минуты. А ведь она может решить, что он специально не пришёл…
     Постепенно гнев стих, оставив тяжёлый осадок на душе. И день подстать настроению выдался хмурый и ветреный. Погрузившись в тяжёлые размышления, молодой человек и сам не заметил, как свернул с привычной дороги и углубился в парк. Тропинка вывела его к каменному зданию с колоннами. Это был местный клуб. А ведь Агния говорила о фотографиях, которые  оставила здесь на проявку. Отъезд её был обставлен такой спешкой, что вероятнее всего она забыла или просто не успела их забрать.

Глава 33
  Гордей вошёл в просторный вестибюль и спросил у пожилой вахтёрши, где тут детская фотостудия? Та ответила, что это на втором этаже в конце коридора, и загадочно добавила, что он сам там увидит. Вскоре стало понятно, что вахтёрша имела в виду. На стенах в зеркальных рамках висели роскошные черно-белые фотографии совсем не любительского уровня. Это были настоящие картины, сотворённые с помощью фотоаппарата.
  Люди, дома, животные, пейзажи – всё на снимках было современным, но при этом черно-белость фотографий подчеркивала вневременный характер явлений и событий, заставляла искать в увиденном философский смысл. Цветные фотки ведь просто развлекают, они редко заставляют всерьёз задуматься о вечном. Черно-белые – напротив. Гордей ощутил это мгновенно, как только взгляд его упал на первый снимок. На нём была запечатлена девушка. И хотя на ней была современная джинсовая куртка, по выражению её лица создавалось абсолютное убеждение, что перед ним тургеневская барышня из прошлого века.
 М-да…, в этих стенах под скромной вывеской детского кружка творил большой художник.
 Коридор заканчивался дверью с табличкой «фотолаборатория». Мазаев постучал.
-Да-да, - тотчас ответили ему, - подождите немного, я должен закончить процесс.
   Минут через десять из-за двери высунулась голова старика в синем берете.
- Вы ко мне? – спросил он.
- Дело в том, что… – начал Гордей, но пожилой фотограф вдруг изменился в лице и взволнованно воскликнул:
- Стойте! Прошу вас не двигайтесь!
Седовласый маэстро всплеснул руками, будто желая остановить мгновение, затем немного отстранился, пытаясь охватить взглядом целиком заинтересовавший его персонаж.
- О, какой у вас оригинальный типаж! Удивительная фактура! Такие лица уже лет тридцать как перестали выпускать. А ведь славная, славная была эпоха! Романтическая и одновременно мужественная! Она отражалась в лицах своих героев. Папанинцы, челюскинцы, метростроевцы, фронтовики… они были суровыми и настоящими…
    Не умолкая, старичок схватил Гордея под руку и буквально затащил к себе в ателье. Пришлось парню переодеться в старый свитер крупной вязки. И предстать перед загадочно мерцающим объективом громоздкого фотоаппарата с деревянным корпусом на треноге. Такие были в ходу в начале века. 
    Всё происходило словно в старом кино: забавный старикан нырнул под чёрную накидку, вспыхнул яркий свет магниевой вспышки. Словно небольшой взрыв. Помещение заполнилось белым дымком и жуткой химической вонью.
    Довольный старик выхватил готовую пластину из своего магического ящика и торопливой шаркающей походкой устремился к выходу, желая поскорее запереться в лаборатории по соседству, где после необходимых алхимических манипуляций в свете красного фонаря он нетерпеливо склонится над ванночкой с плавающей в растворе фотобумагой, жадно всматриваясь в проступающее изображение.
- Постойте! - лишь у самой двери опомнился чудак в синем застиранном халате. - А что за дело, собственно, привело вас сюда? Вы не сказали…
- Моя подруга заказала у вас проявку фотографий. Но проблема в том, что ей пришлось срочно уехать.
- Понимаю – старичок мудро улыбнулся глазами. - И она вам, как своему душеприказчику, поручила забрать готовые фотографии.
- Вот именно.
- Что ж, пожалуйста, - фотограф сделал великодушный жест туда, где над длинным верстаком с разными инструментами на бельёвой верёвке сушились чёрно-белые фотографии. Мазаев прошёлся вдоль снимков. На высыхающих фотографиях в основном были так любимые Агнией море и облака. И вдруг! Эта висела предпоследней в ряду. Агния снимала с пляжа. Камера зафиксировала узкую полоску песка и кусок прибрежного моря. На переднем плане детишки с мамами резвятся в кипящих волнах прибоя. Взгляды нескольких попавших в кадр взрослых направлены в одну невидимую точку где-то сбоку на берегу. А вдали красный буй, ограничивающий разрешённую для заплывов зону. И там - в брызгах и пене бьётся человек. Молодая женщина! Лицо её искажено испугом и задрано к небу. Однако поднятый ею фонтан мешал разглядеть всё в деталях.
- Странный снимок – прозвучал за спиной Мазаева недоумённый голос фотографа.
     Гордей обернулся. Хотя старичок проявлял плёнку и печатал фотографию, он будто впервые видел зацепивший их обоих снимок.
- Рыжая, наверное, - предположил мастер, вглядываясь в женщину за буйком.
- Откуда вы знаете, что она рыжая? – удивился Мазаев.
- Опыт, - пожал плечами маэстро. - Но что это с ней?
Старичок открыл один из ящиков верстака и вынул большое увеличительное стекло на удобной ручке. Они принялись вместе более детально рассматривать фото.
- Господи! Бедняжка же тонет и зовёт на помощь! – в смятении прошептал старик. – А эта рука… Её же топят!
  Под большим увеличением была отчётливо видна высунувшаяся из воды за спиной несчастной мужская рука. Точнее рук было две. Одна грубо схватила девушку  сзади за волосы, так что голова жертвы запрокинулась. Вторая рука сдавила жертве горло. На запястье одной из «рук смерти» отчётливо просматривался браслет из белого металла в виде «чешуи»…
- Сколько я вам должен? – спросил Мазаев. Но потрясённый старик  отрицательно мотнул головой и с нервической поспешностью принялся снимать фотографии с верёвки. Гордей заметил, как дрожит в его руке пачка фотографий.

     Уже дома, в своей пристройке, усевшись «по-турецки» - со скрещенными ногами - на кушетке возле окна, Гордей ещё раз внимательно стал изучать фотографию с купленным по пути в почтовом киоске увеличительным стеклом в руке. Рассматривал и ощущал, как по коже то и дело пробегает жутковатый холодок – настолько яркими были воспоминания. Прошло меньше недели и тот день стоял у него перед глазами. Поэтому он без труда восстановил для себя отсутствующие на фото детали: взгляды людей на переднем плане, как и всей загорающей публики, устремлены на парочку с гитарой по соседству. И вряд ли это случайность. Нет, теперь это уже не вызывает никаких сомнений: распевая Высоцкого и затевая ссору с дружинниками, «артисты» отвлекали публику от происходящего в воде: это всего в пятидесяти метрах от берега, но рыжая была обречена. На неё охотились и загнали к флажкам, где женщину поджидал убийца. Поражала обработанность процесса. Да и сам момент был пойман идеально - жертву частично скрыла от берега волна. Через секунду она исчезнет под водой…
     Захотелось взглянуть на человека, додумавшегося до такого. Если судить по фотографии, то не исключено, что на запястье правой руки он носит браслет в виде металлической чешуи. 

Глава 34
День шестнадцатый
  Мазаев наблюдал за Маратом из-за угла школы. Спасатель стоял к нему спиной и объяснял детворе устройство акваланга. На столе для пинг-понга были разложены кислородные баллоны, маска, ласты и прочие элементы снаряжения подводного пловца. Гордей уже знал, что в каникулы местная знаменитость ведёт секцию «юный осводовец» в школьном летнем лагере.
    Инструктор закончил объяснять юным слушателям теорию и включил небольшой кассетный магнитофон. Зазвучала ритмичная музыка. Мальчишки и девчонки, разбившись на пары, приступили к практической тренировке. Одни изображали незадачливого пловца, а другие спасателя. Отрабатывалось, как следует подплыть к бьющемуся в панике человеку и правильно его ухватить, чтобы паникёр не утащил тебя на дно; как оказать первую помощь на берегу нахлебавшемуся воды пострадавшему. 
  Всё было серьёзно и одновременно напоминало увлекательную игру. Инструктор внимательно за всем наблюдал и давал советы. Но при этом оставался добродушным, смеялся и дурачился с воспитанниками, словно с младшими братьями и племянницами. Мог кого-то шутливо посадить себе на спину и прокатить до воображаемого берега или предложить себя в качестве «утопленника». Со стороны выглядело очень забавно, когда учитель с выпученными глазами, по-рыбьи широко распахнув рот, изображал перепуганного «чайника». Дети были в восторге!
     Внезапно спасатель почувствовал затылком чужой взгляд. Он резко обернулся и посмотрел прямо на Мазаева. Гордею пришлось покинуть своё укрытие и подойти. Марат сразу вспомнил его:
- А это ты! Привет! –  дружески воскликнул спасатель, весело подмигнул и похлопал Гордея по плечу. – Слушай, хорошо, что ты нашёлся. Потому что на тебя получена почётная грамота от районного комитета комсомола и УВД.
    Марат по памяти процитировал строку из наградного листка: «За проявленное гражданское мужество и помощь милиции в задержании преступников».
- Она у нас в милиции лежит. А то мы опасались, что ты уже уехал, даже начали выяснять, у кого ты останавливался тут, чтобы найти твой адрес. А ты сам нашёлся. Молоток! Теперь надо решить, когда лучше провести мероприятие. Соберём народ, пригласим руководство из района, прессу…
- А можно без цветов и оваций, и особенно прессы. Не люблю я этого.
- Э, друг, теперь не отвертишься! – посочувствовал с иронией Марат. - Чебутнов, участковый наш, тебя под конвоем доставит для торжественного награждения. Он у нас мужик настырный.
- Вот и вступайся после этого за кого-то – вздохнул Гордей, принимая шутливый тон собеседника. Они были примерно ровесниками, и легко нашли нужную тональность для непринуждённого разговора.
- Слушай, а не хочешь вступить в наш отряд в качестве почётного члена? – неожиданно предложил Марат. – Мы даже ялтинским профессионалам фору можем дать. Конечно, хвастаться нехорошо, но мы действительно считаемся крутыми. Районное общество ОСВОД новым катером обещало премировать за успехи.
- А прежний куда? В музей? На нём ведь отметок, как на истребителе воздушного аса.
  Ни один мускул не дрогнул на лице Марата, только глаза его перестали улыбаться. Спасатель понимающе покачал головой и перевёл недобрый взгляд куда-то вдаль.
- Да, знаю: местные алкаши и тунеядцы распускают слухи, что это якобы «зарубки смерти». Ещё много всякой ерунды распространяют, чтобы вымарать нас в грязи. Меня «перевозчиком смерти» Хароном прозвали. - Марат покосился на Гордея и пояснил: -  За глаза конечно. Кто рискнет мне прямо такое сказать…
- Зачем им это?
     Марат осклабился в жёсткой улыбке.
- Не могут нам простить, что мы их беспощадно штрафуем и обличаем в комсомольской стенгазете. У нас война идёт со всякой здешней плесенью. В открытую схватится с нами у них кишка тонка. Вот они и рассказывают всем, что мы деньги на чужом горе зарабатываем. Полная чушь конечно… Хотя бывает, что убитые горем родственники на коленях молят помочь, любые деньги обещают.
- И что, тогда берётесь?
- Если только есть такая возможность, то без всяких денег помогаем. Хотя по тарифу за каждого найденного утопленника спасателю 35 рублей полагается премиальных. Только нам комсомольская совесть не позволяет «чёрные» деньги брать.
    Но в посёлке есть старатели-мародёры, которые цепляются за такие заказы. Даже спасателями себя именуют - крысы! А ещё я их стервятниками называю. Они специально обхаживают родственников, чтобы сорвать с них куш. Поймать стервятников за руку сложно. Больно уж осторожные гады! Мы хотели с ребятами спалить к чёртовой матери их волчье логово в лесу, но участковый нам запретил. Он у нас большой законник.
   Гордею послышалась плохо скрытая дерзкая усмешка в последней фразе, и он не ошибся.
- Ну, ничего, однажды шакалы угодят в капкан, - загадочно ухмыльнувшись, пообещал  Марат. – Недавно они пронюхали, что им светят тысяч десять призовых и совсем ошалели от жадности. Потеряли осторожность.
     Гордею вспомнилась убитая горем Инга возле забора городского морга и её слова о том, что Элем согласился отдать свою машину за то, чтобы некие «спасатели» отыскали труп исчезнувшего Вали. 
     - Так что постороннему человеку непросто разобраться, где тут у нас добро, а где зло – эта фраза Марата вывела Гордея из состояния задумчивости. В ответ у него вырвалось:
- Ничего, я разберусь!
- Вот как? –  Марат пронзительно посмотрел в глаза приезжему парню, ловя в них признаки пустого позерства, но Гордей уверенно выдержал его взгляд.
      В это время оставшиеся без учительского надзора ребята за спиной своего инструктора затеяли по какому-то поводу шумную бузу, так что он вынужден был срочно свернуть разговор:
- Тогда желаю удачи! И подумай ещё о моём предложении вступить в нашу дружину. Если надумаешь, выдадим удостоверение и почётный нагрудный знак.
- Спасибо, я подумаю.
- По нему, между прочим, пиво без очереди отпускают в железной бочке на берегу - Подмигнул на прощание Марат, и протянул руку для рукопожатия. На его правом запястье под спортивной курткой были только простенькие часы.  На левой же руке он вообще ничего не носил: это Гордей уже успел на всякий случай проверить, будто случайно задев собеседника в разговоре.

*

     - Здоров, морячок!
Знакомый голос Михалыча за спиной удивил Гордея своей неожиданностью. Ведь когда он заходил в калитку двор был пуст. Парень обернулся и очень близко увидел  добрые и отчего-то печальные стариковские глаза. Гордей кивнул в ответ и озабоченно пробормотал:

 - Здрасьте, Василь Михалыч.

    «Интересно, как он сумел подойти? Не слыхать ведь было шагов», — уважительно подумал Мазаев, с любопытством ожидая, что скажет ему старик.
- Ну как дела? – поинтересовался он, смешно двигая кустистыми бровями, будто поочерёдно подмигивая обоими глазами.
- Нормально.
Старик указал куда-то кивком головы и несмело начал:
 - А я тут это... - И покраснел, тяжко продолжительно вздохнул, достал платок из кармана, вытер им слезящиеся глаза, высморкался. И как-то странно уставился на парня мокрыми глазами побитой собаки. В последние дни бывший фронтовик сам на себя не был похож.
- Ну как дела? – снова спросил, будто не решаясь заговорить о том, ради чего остановил парня.
Гордей ждал. Наконец дед решился:
- Я с соседом договорился: он тебя завтра поутру с собой в город возьмёт.
- Зачем? - не понял Гордей.
- Уезжай ты отсюда, мил человек, а? – горячо принялся убеждать его хозяин. - Ну зачем тебе это?
- Что «это»?
   Казалось, Михалыч растерялся, не зная, как именно сказать.
- …Тебе лучше меня известно, - наконец нашёлся старик. -  Сам знаешь!
-  Нет, Михалыч, спасибо, но я ещё поживу несколько денёчков. Я вот кое-какое снаряжение в прокате взял - Гордей продемонстрировал авоську, из которой выглядывала трубка для подводного плавания. - Хочу понырять тут у вас.
      Михалыч помолчал какое-то время, разглядывая что-то на дереве, и вдруг посмотрел парню прямо в глаза, и посмотрел так, что Гордей этого взгляда не выдержал.
- Ты,  мне - сынок, как мой  Никитка, - сказал Мазаеву старик почти шёпотом, но в голосе его явственно чувствовалась слеза. - Я тут было захворал совсем. Так всё болело кругом, не знаешь куда деваться. Ведь каждая косточка, каждая! В госпитале после ранения так не болело, как тут. Всё кругом. И днём и ночью, и днём и ночью. Только кости тут не при чём, душа моя так страдает.
    Старик поднёс к глазам свою единственную руку и, страдальчески нахмурив лоб, стал разглядывать кисть руки, сгибая и медленно разгибая узловатые, почерневшие от земли, заскорузлые пальцы. Впечатление было такое, что в руке его и гнездилась страдающая часть души. Михалыч зажмурился и завыл вдруг, и из его зажмуренных глаз брызнули слёзы:
- И за что мне такое? За что?
 Гордей никак не ожидал этого и совсем растерялся:
- Да что произошло, Михалыч? Что-то с Клавдией Николаевной случилось? С внуками? 
- Нет, с Клавдией всё замечательно, - всхлипнул старик. - Просто замечательно. Сидит в доме телевизор смотрит, блины трескает. С внуками тоже всё замечательно…
    И он ещё раз повторил это слово, в которое вкладывал какой-то свой особый смысл:
Просто за-ме-чательно.
- И сейчас тоже болит? - участливо спросил Гордей. – Может к доктору надо съездить?
   За спиной Гордея где-то треснула ветка.
     Михалыч встрепенулся, вытянул шею, и сразу съёжился, острые плечи его согнулись, будто под навалившейся  тяжестью.
- Сейчас?.. Сейчас вроде ничего, - погасшим голосом пробормотал пенсионер, и лицо его сразу стало отчуждённым, сделалось безразличным и даже равнодушным, как будто ничего и не было. Старик снова подвигал бровями, но теперь это не выглядело забавным чудачеством. Напоследок бросив взгляд мимо Гордея на заходящее солнце, он побрёл согбенной походкой в дом.

Глава 35
День семнадцатый
     Минут двадцать Гордей наблюдал за интересующим его домом из укрытия. Дом будто вырос в этом лесу вместе с деревьями и лишайниками, настолько естественно он вписывался в окружающий ландшафт. Гордей смотрел и ждал. Ждал и смотрел. Ничего не происходило, и всё же он медлил. Какая-то часть его внутреннего «Я» всё время оттягивала момент, когда нужно будет выбраться на открытое пространство, чтобы приблизиться к стене. Под защитой толстых поваленных стволов, в тени кустов, ощущаешь себя в безопасности. А что ждёт тебя там впереди? Тревожила неизвестность, непредсказуемость этих последних тридцати шагов.
    Однако прочь лишние мысли! Несколько раз медленно глубоко вдохнуть и выдохнуть, чтобы успокоить дыхание. «Пора!» - сказал себе парень и перелез через естественный бруствер своего убежища. Шаги его были неторопливыми. Время от времени молодой человек останавливался и прислушивался, но окружающую тишину нарушало только журчание близкого ручья, да стрекотали цикады в траве.
      Внезапно знакомое неприятное чувство охватило Гордея, будто кто-то незаметно наблюдает за ним. За спиной послышался слабый шорох, парень резко обернулся. На небольшом пригорке между двумя соснами появилась четвероногая лохматая зверюга. Словно возникнув из-под земли, зверь стоял, как вкопанный. В первую секунду Гордею даже показалось, что это мираж. Но вот зверь слегка наклонил голову и стало понятно, что он совершенно реален.
    Гордей продолжал брести, вернее брели его ноги, а сам он внутренне замер. Застыл. Оцепенел. Окаменел. Почувствовал, что его выследил опытный хищник. «Неужели волк?! – лихорадочно соображал парень. - Нет, пожалуй, собака. Но ведь какое страшилище! Будто специально выведено с целью одним своим видом наводить ужас».  Псина была лохматая и очень крупная, вероятно кавказская овчарка или какая-то помесь, не исключено, что с тем же волком.
     Некоторое время они смотрели друг на друга. Даже намёка на дружелюбие к человеку или хотя бы почтение перед двуногим во взгляде лохматого чудовища Гордей не заметил. В горящих жёлтых глазах одна лишь тёмная злоба. Лохматый облизнулся, зарычал и бросился. Одновременно сорвался с места Гордей. Он помчался, не разбирая дороги. Петлял между деревьев как заяц и почти не оглядывался. Больше всего Мазаев боялся споткнуться об торчащие из земли корни и коряги.
     Преследователь мчался за ним по пятам, постепенно сокращая дистанцию. Зверь бежал почти бесшумно, не задевая ни одной веточки кустарника, ни одной еловой лапы. Не слышно было его хриплого дыхания, хотя он был уже рядом. Не было нужды оборачиваться, чтобы узнать, где враг: Гордей чувствовал его лопатками и собственным загривком. Ещё  несколько секунд и наступит развязка. Перед глазами мелькнула яркая картина, как он будет опрокинут на землю, и только и успеет, что инстинктивно прикрыть локтем шею и лицо. Зверь, прижав его к земле своими мощными передними лапами, словно сшибленного с ног кабана, начнёт с остервенением рвать на нём мясо, неумолимо подбираясь к горлу…
      И всё же Мазаев изо всех сил старался бежать быстрее, оттягивая развязку и надеясь на какую-нибудь удачу. Впереди возник завал из нагромождённых деревьев и валунов. Человек с разбегу нырнул в узкую щель, забился в глубину естественной норы. Клыкастый преследователь попытался заскочить следом, но удачный удар ногой отбросил его наружу. Гордей пополз по тесной узкой ложбине. Зверь вся время находился поблизости. Он чуял дичь по запаху, слышал возню, но пока не мог достать добычу. И от этого выл от ненависти и яростно вгрызался в дерево. И вдруг всё смолкло. 
    Беглец насторожился. Замер, вслушиваясь в происходящее снаружи. Вроде всё тихо. Неужели тварь ушла, отчаявшись выковырять его? Что-то уж больно быстро он сдался. Во всяком случае, наступившая тишина выглядело подозрительно. Но не оставаться же в тесной норе навечно! Гордей снова пополз. По узкому лазу можно было двигаться лишь в одном направлении, то есть вперёд.
     Прямо над головой послышалась возня. Темечко обдало горячим дыханием, отчего волосы зашевелились от ужаса. С трудом перевернувшись в теснине на спину, Гордей оказался лицом к лицу со своим врагом! Оказывается, дьявольское отродье отыскало в естественном своде норы узкую брешь и, затаившись над щелью между древесным стволом и камнем, поджидало его. Мощные челюсти защёлкали «клац, клац» перед самым носом парня. Липкая горячая слюна капала ему на кожу. Псу не хватало каких-то сантиметров, чтобы дотянуться до него. Здоровенная уродливая башка пыталась протиснуться ещё хоть чуть-чуть. Она поворачиваясь то так, то этак, лишь бы продвинуться ещё хоть чуть-чуть, но мешал массивный ошейник! Гордей увидел его только сейчас. Своими шипами он сдерживал хищника. 
     Клац-клац – щёлкали в воздухе челюсти. Изловчившись, парень сумел ударить хищника локтем сбоку. Башка задёргалась и попыталась сдать назад. Не вышло. Острые набойки ошейника зацепились за края лаза. В побелевших от злобы глазах зверя появилось что-то вроде растерянности. «Застряла, дура зубастая!» - обрадовался Гордей. Он торопливо прополз до выхода из норы, и бросился бежать. Метров через пятьдесят оглянулся: позади никого. Неужели пронесло?
    Будто гора с плеч свалилась. Гордей даже позволил себе остановиться, чтобы немного отдышаться. И вдруг случайно заметил как впереди между деревьями мелькает мускулистая туша! Мазаев был потрясён и не верил своим глазам. Неужели зверь всё-таки как-то сумел выбраться?! И вместо того, чтобы броситься по следам, успел обойти его… Или же есть вторая собака, о которой он просто до сих пор не подозревал?

Глава 36
   Нежданно-негаданно появившееся на пути чудовище заставило Мазаева запаниковать. Что и не удивительно. Когда на тебя всерьёз охотятся, да так умело, трудно сохранять хладнокровие.
  Парень резко свернул вправо, стремясь избежать встречи со страшными челюстями. Страх гнал его лучше любого допинга. Лес пошёл гуще, ветки хлестали по лицу, царапали, того и гляди без глаза останешься. Временами приходилось буквально продираться сквозь непролазные заросли. Но хуже всего, что можно ожидать внезапного прыжка-удара с любой стороны и в любой момент. Так не лучше ли тогда хотя бы приготовиться к неизбежной схватке?
   Гордей остановился. И постарался определить, где теперь враг. Малейший шорох заставлял его вздрагивать и всем телом разворачиваться в сторону, откуда могло последовать нападение. Предстояло биться с крупной собакой, но как?! Наверное, главное не позволить ей вцепиться себе в горло. Гордей стащил с себя ветровку и намотал на правую руку. Теперь он готов…
  Внезапно невдалеке как будто послышался гул автомобильного мотора. Гордей закрутил головой, стараясь определить, откуда доносится спасительный звук. Одновременно слева от себя совсем близко обострившийся слух парня уловил шелест подкрадывающегося хищника. Он тут же метнулся в противоположную сторону. Гонка возобновилась. Но теперь перед Мазаевым вновь забрезжила надежда. В густой чаще он, кажется, выбрал верное направление, так как звук машины нарастал. На слух до неё что-то около километра. Надо лишь продержаться!
   Гордей напрягал все свои силы, но начинал задыхаться. Собака же наседала. И местность как назло перешла в довольно крутой подъём. Скоро дышать стало совсем тяжко, сердце от напряжения готово было выскочить из груди. «Брошу курить к чёртовой матери, лишь бы пронесло!» - пообещал себе Мазаев. И услышал страшный рык за спиной – зверь уже предвкушал расправу. Добравшись в изнеможении до следующего крупного дерева, Гордей ухватился за него и оглянулся. Гадская тварь большими задорными скачками мчалась к нему. Мазаев бросил полный отчаяния взгляд в противоположном направлении. Внезапно  за деревьями замелькало что-то яркое, сине-жёлтое. Отсюда грунтовая дорога едва угадывалась. Но она была уже совсем близко, буквально рукой подать! В отчаянии Гордей набрал полые лёгкие воздуха и закричал водителю милицейского «козлика»…

  …Участковый милиционер Егор Федорович Чебутнов недоверчиво слушал взволнованный рассказ знакомого парня. Никакой жуткой собаки он не заметил. Зато потрёпанный вид туриста, его лихорадочно горящие глаза внушали участковому определённые подозрения. Пожилой инспектор даже слегка наклонился к Мазаеву и втянул ноздрями воздух: не тянет ли от студента перегаром. Нет, на пьяного он не похож.
- Что же вы ко мне не пришли?! Самодеятельность ведь до добра не доводит – пожурил старший лейтенант.
- Вначале сам хотел проверить – оправдывался Гордей.
Чебутнов снова озадаченно оглядел перепачканную в земле, местами рваную одежду студента, покачал головой.
- Так говорите, эта собака напала на вас у того дома?
- Да! И хорошо, что я вас встретил, товарищ инспектор. Только поедемте туда немедленно.
    Но грузный  мужчина в форменной рубашке явно не спешил. Торопливость вообще, похоже, была ему не свойственна. Ветеран снял фуражку, в раздумье провёл рукой по короткому ёжику волос; с озабоченным видом посмотрел на ведущую в посёлок дорогу. Только теперь Гордей обратил внимание, что на милиционере вместо форменных сапог или хотя бы ботинок уютные домашние тапочки: когда начальство далеко, а ноги уже немолодые, то можно себе позволить удобную неслужебную обувь.
- Не могу, – наконец, произнёс участковый в ответ на просьбу Гордея. - У меня в КПЗ двое сидят. Я как на рассвете уехал, так ещё их не кормил. Они хоть и задержанные, но всё же люди. И заметьте: обладают всеми правами советских граждан.
      Участковый вернулся за руль. Он убрал с сиденья рядом с собой юмористический журнал «Крокодил», после чего приглашающе похлопал по нему:
- Так что не будем пороть горячку. Поехали-ка лучше домой. Тем более что по закону у меня нет пока никаких оснований для проведения обыска. Вот если появятся, - тогда другое дело.
- В том доме человека держат – насильно! – пошёл ва-банк Мазаев.
- Какого человека? – удивился участковый.
- Кого именно там держат, - этого я вам сказать не могу. И всё же прошу вас провести проверку моего сигнала! Считайте, инспектор, это официальным обращением.
     Участковому ничего не оставалось, как развернуть машину.

     Милицейский «козлик» остановился возле высоких ворот, приехавшие на нём мужчины выбрались из машины. Милиционер стал барабанить кулаком по обитому железом дереву, чтобы им открыли.
     Наконец, лязгнул отодвигаемый тяжёлый засов, скрипнули тяжёлые створки ворот, и в образовавшемся проёме появилась безобразная фигура инвалида-горбуна. Участковый козырнул ему и сообщил, что хотел бы осмотреть дом. При этом милиционер откровенно признался, что необходимого в таких случаях ордера у него с собой нет.
-  Но вот от гражданина, – милиционер вопросительно взглянул на своего молодого спутника, - сигнальчик поступил.
- Заходите, чего уж, - пробурчал горбун, шире распахивая ворота и отступая в сторону…
 
  Участковый шёл первым, как представитель власти, Мазаев за ним. Во дворе милиционер зорко осмотрелся и шепнул парню:
- Теперь гляди в оба, чтобы ничего не упустить. Но если заметишь что - не кричи, а незаметно дай мне знать. 
   Но Гордея уже ожидало первое разочарование: то, что он в прошлый раз принял за яму для содержания пленников, оказалось ледником, предназначенным для хранения дичи или продуктов. На дне даже были видны куски льда.
   Затем прошли в дом. Роскошь внутренней обстановки не слишком вязалась с в общем-то достаточно скромным видом и уединённостью дома. Жилище больше напоминало резиденцию какого-нибудь партийного начальника или крупного торгового работника, навроде руководителя треста столовых или директора крупной базы, «сидящего» на дефиците. На стенах охотничьи трофеи, под ногами шкуры животных и среднеазиатские ковры. Мебель в основном польская и югославская. Великолепная бытовая техника. Имелась даже такая роскошная вещь, как японская видеоприставка к телевизору. А рядом на полке целая коллекция видеокассет с фильмами. И каждая такая у спекулянтов стоит триста рублей!
    Миновав несколько комнат, они остановились возле скрытого под половиком люка. По приказу милиционера горбун поднял тяжёлую крышку.  Спустившись друг за другом по маленькой лестнице, они оказались в довольно обширном подвале. По стенам шли стеллажи с солениями и дубовые бочки. Но не души. Пахло сыростью и кислой капустой.
- Хозяйственный постройки тоже осматривать будете?  - обратился почему-то к Мазаеву горбун. Он стоял прямо под раскрытым люком и проникающий сверху дневной свет освещал его уродливое лицо. Под его тяжёлым пронизывающим взглядом молодой человек чувствовал себя не в своей тарелке. Прежде он никогда не имел дело с такими людьми, и всё же старался держаться невозмутимо:
- Конечно будем, раз приехали!
- И чего тут искать? Маются дурью люди, - довольно громко пробормотал калека, первым выбравшись из подвала. 
   Осмотр примыкающих к дому строений тоже ничего не дал. Однако у Гордея ещё оставалось кое-что, чем оправдаться перед участковым и доказать, что они не зря сюда приехали. Они вышли за территорию усадьбы. И тут Мазаева ожидал последний, самый сильный удар: площадка для пикника, ещё недавно усеянная обрывками документов, имела абсолютно невинный вид. То есть, пустые бутылки и обглоданные кости никуда не делись, а вот зловещие улики в виде разбросанных на десятки метров вокруг полусгоревших фотографий и небрежно порванных писем странным образом исчезли. Ни одного клочка кругом! Будто так поразившая их с Агнией картина им просто померещилась! Во второй раз на этой поляне Мазаев испытал настоящее потрясение. 
     Горбун повернулся к нему всем своим громоздким корпусом и пялился так, будто не он тут калека, а это стоящий перед ним парень имеет проблемы с головой. Участковый тоже поглядывал на недавнего героя с сожалением. Он извинился перед хозяином за нелепый визит. Гордею хотелось сквозь землю провалиться от стыда. Получается, зря он кашу заварил! Только выставил себя придурком, заигравшимся в частного детектива. Или же всё-таки не зря?
- Скажите, у вас есть собака?
     Вопрос смутил горбуна. Гордей видел, как забегали его глазки. Чувствовалось, что он колеблется, не зная, что ответить. Вмешался участковый, который вдруг вспомнил, о каких псах идёт речь:
- Постой! Так это что, те два бандита, что Рамзан привёз щенками?
    Горбуну пришлось пояснить, что для охраны владения действительно содержится пара псов сторожевой породы. Но, во-первых, они всегда сидят на цепи. А во-вторых, сейчас их тут нет. Владелец якобы увёз с собой на несколько дней. Поэтому Горбун категорически отрицал, что это их собаки чуть не разорвали студента. Калека явно лгал. Похоже, участковый это тоже понял, потому что нахмурился. Однако давить на горбуна не стал. Но весь обратный путь задумчиво молчал, лишь на прощание дал почти отеческий совет Гордею поберечься.
    В ответ Парню вдруг захотелось полностью довериться этому немолодому честному служаке. Вместе они будут сила! Остановило его лишь то, что пока ему нечем было подкрепить свои догадки, кроме некоторых предположений. Нет, пока у него на руках не окажется хотя бы одной настоящей улики, снова выставлять себя несерьёзным болтуном в глазах профессионала он не станет.

Глава 37
День восемнадцатый
   Вероятно, Мазаев последовал бы совету участкового, если бы всё шло так, как было запланировано у них с Агнией. Но со дня её отъезда прошло уже три дня, а всё оставалось тихо. Ничего не указывало на вмешательство в ситуацию внешних сил. Вначале Гордей пытался убедить себя в том, что вероятно действия оперативников просто незаметны для постороннего глаза. Но шло время, а спокойнее на душе отчего-то не становилось. Вот и участковый при встрече в лесу выглядел уж слишком безмятежным. Странно. Ведь если твоей работой заинтересовалось начальство и у тебя в хозяйстве фактически проводится ревизия, то ты не станешь почитывать на досуге журнальчик «Крокодил» и ездить в служебной машине в домашних тапочках…
     Так Гордей оказался у дома, где подруга снимала жильё до своего отъезда. Бывшая хозяйка Агнии подтвердила парню, что квартирантка три дня назад взяла свой чемоданчик, попрощалась с ней, и отправилась на автобусную остановку. Вроде всё сходилось, и вопрос может быть окончательно закрыт. В конце концов, девчонка могла просто испугаться, и по приезду в город сразу отправиться на вокзал, минуя Управление внутренних дел. Она же сама как-то сказала, что ей не нужны неприятности…

     Ночью Гордею приснилась Агния. Во сне она молчала, только пронзительно смотрела на него полными слёз глазами из какой-то грязной ямы. Мазаев проснулся весь в поту, по карнизу окна уныло барабанил дождь.
 Первое о чём он облегчённо подумал: «Значит, всё-таки жива!». Поднявшись с лежанки, молодой человек подошёл к окну. Где-то там – за пеленою дождя, - возможно, ждёт помощи хрупкая тонкая девушка. Прошло всего несколько дней как они расстались, но как же он скучал…

  Мазаев во второй раз шёл к знакомому дому. Вот и улица Котовского. Возле ограды 26-го дома играли дети. Одна девочка лет двенадцати, заметив в нерешительности топчущегося возле калитки незнакомца, сама подошла к нему с оценивающим взглядом. Сказала, что она дочь хозяйки и пояснила:
- Мама ушла в магазин.
Лишённые лукавства большие детские глаза внимательно оглядели незнакомца.
- А вы хотите снять жильё? Но у нас всё занято.
- Да нет, - улыбнулся Гордей, - я хотел узнать про одну свою знакомую. Она жила у вас.
- А как её звали?
Мазаеву стало не по себе оттого, что девочка по своему наивному простодушию говорит об исчезнувшем из её жизни человеке в прошедшем времени, и он ответил:
- Её зовут Агния.
-  А, тётя Агния! – радостно воскликнула девчушка. - Она уехала несколько дней назад. Дядя Радик отвёз её на своей машине.
   Это было что-то новенькое, и Гордей почувствовал волнение. Но тут он заметила в отдалении женскую фигуру, которая быстро к ним приближалась. Это возвращалась из магазина нагруженная сумками хозяйка. Мазаеву не хотелось ссориться с ней на глазах у милого ребёнка. На лице женщины появилось такое озабоченное выражение, что Гордей поспешил закончить разговор:
- А тебя как зовут?
- Вика.
- Красивое имя… Спасибо тебе, Вика, ты мне очень помогла. Знаешь, я сейчас уйду. Только скажи, где найти дядю Радика.
- А зачем он вам? – простодушно поинтересовалась девочка.
- Понимаешь, мне хотелось бы убедиться, что с моей знакомой всё в порядке. Что она нормально доехала до города и не опоздала на поезд.
   К несчастью, юное создание не торопилось с ответом, и Гордей понял, что неприятного объяснения с хозяйкой ему не избежать. Несколько фраз достигли слуха женщины, прежде чем её дочь сообщила Мазаеву то, что он хотел знать.
- Что вам нужно от моей дочери!  - ещё издали сердито крикнула Мазаеву женщина.
- Я просто пришёл узнать о своей знакомой.
- Я всё вам ответила в прошлый раз!
- К сожалению, вы ввели меня в заблуждение. Сознательно или нет, это ещё предстоит выяснить.
- Убирайтесь! – крикнула тётка и пригрозила: -  Или я позову соседей.
- В этом нет нужды, - спокойно ответил Гордей. - Я уйду. Впрочем, если вы хотите, чтобы все вокруг узнали.
- Какого черта... — начала было женщина, но испуганно осеклась и повернулась к дочери. — Что ты ему сказала?
- Не впутывайте ребёнка в дела своих родственников.
- Дела моих родственников вас совершенно не касаются, Убирайтесь от моего дома и не возвращайтесь больше! Если я еще раз увижу вас тут - окажетесь в милиции, не успеете и глазом моргнуть! —  сердито, но с явным испугом кричала женщина, и словно перепуганная курица, прижимала к себе дочку. – Это вам моё последнее предупреждение!

    Дядя Вики ремонтировал у себя во дворе немецкий «Хорьх». Массивная машина ещё довоенного выпуска была гордостью и предметом постоянной заботы владельца. Передние колёса машины были сняты, а вместо домкратов под передний мост были подложены деревянные бруски. Рядом на расстеленном по траве брезенте в аккуратном порядке выложены инструменты и извлечённые для переборки узлы.
    Гордей громко кашлянул, чтобы его заметили. Затем ещё погремел металлической щеколдой калитки. Наконец, мужичок вылез из-под машины. Вопросительно взглянул на незнакомого парня.
- Можно вас – махнул ему рукой Гордей.
    Пока механик шёл, вытирая на ходу руки тряпкой, Мазаев вглядывался в него, и не находил в облике этого Радика ничего подозрительного: типичный работяга – мастер «золотые руки» в линялом мешковатом комбинезоне на лямках, надетом на голое тело. Здоровенный. Оголённые толстые плечи в рыжих веснушках, пудовые кулачища, короткая бычья шея. Смущало лишь одно - необычное имя. «Радик?! – недоумевал про себя Гордей. – Родион что ли? А может Радий? А что, лет тридцать назад достижениями советских физиков-ядерщиков гордились не меньше, чем чуть позднее космонавтами. Так что взять имя для новорожденного прямо с передовицы газеты «Правда» или «Известий» наверняка было в порядке вещей». И всё же имя шло ему как козлу панама. Дядьке бы Василием зваться или Матвеем. Мужик то вроде простой и понятный, как комбайн марки «Коммунар». Вот и на вопросы он отвечал бесхитростно, ведь ему нечего скрывать. Да, он подвёз знакомую Гордея до автобуса. Заехал к сестре аккурат в тот момент, когда её квартирантка выходила из калитки. Увидал, как ей тяжело тащить чемодан и сумку, ну и пожалел городскую мамзель, не привыкшую к физическому труду.   
- Я её ещё спросил, - ухмыльнулся Радик, - вы случайно не булыжниками с пляжа чемодан набили в качестве сувениров родне. А она мне так гордо, это, мол, книги.
- И где вы её высадили?
- Так я говорю: до автобусной остановки подвёз. Помог ей загрузить багаж. Она мне трёшку предлагала, но я отказался.
    Гордей поблагодарил и собрался уйти. В глазах мужика вспыхнул хитрый интерес, толстые губы расплылись в ядовитой ухмылке:
- А ты чего справки то наводишь? Симпатия сбежала? Не попрощавшись? Бы-ыва-а-е-ет.

Глава 38
    У окошка с табличкой «касса» ни души. И в соседних коридорах ни одной человеческой особи, здание словно вымерло.
- Эй! Есть живые? – постучал Гордей в стекло окошка, прикрытого с внутренней стороны ситцевой шторкой весёленькой расцветки на тему что-то про пчёлок, мишек и их общую любовь к мёду. Но его бодрый голос лишь потревожил первозданную тишину в здании дремлющего деревенского автовокзала, не вызвав ровно никаких ответных звуковых сигналов за задернутой шторкой кассы.
- Люди-и! – снова позвал Мазаев, и постучала более настойчиво и продолжительно. И тут он уловил чьё-то присутствие где-то в дальнем конце коридора.
     Пожилая уборщица со шваброй в руках надраивала пол.
- Простите, гражданочка, –  обратился к ней Гордей. – Подскажите, когда касса откроется? Мне уехать надо.
     Бабулька, продолжая сосредоточенно орудовать шваброй, пояснила:
- Кто ж её знает. Уже четыре дня автобус не ходит.
- Как четыре дня? – не поверил Мазаев.
- Так сломался он, ремонтируется. А другой на замену не присылают. Курортный сезон! Видать не хватает у них автобусов то на всех.
- Простите, вы ничего не путаете?
     Бабулька, по-прежнему не прерывая трудового процесса, мельком взглянула на недоверчивого гражданина и необидчиво предложила:
- А ты постучи посильней. Галька-кассирша на месте, только открывать не хочет.
      Гордей вернулся к кассе и последовал совету уборщицы. Наконец его усилия увенчались успехом. Серия шуршаний донеслась-таки из кассовой каморки, после чего шторка уползла в сторону, оконце отворилось, и в нем появилось помятое от сна женское лицо.
- Чё колотитесь? – недовольно поинтересовалась заспанная кассирша и зевнула, предупредив автоматически выверенной фразой:
- Билетов нет!
- Простите, гражданочка, – подпустив мужской обворожительности в тоне, улыбнулся даме Гордей. – Подскажите, пожалуйста, пятнадцатого числа были рейсы?
- Чего ещё спросите, мужчина? – вяло огрызнулась кассирша. Тетка моргнула по-совиному, но тут она слегка встрепенулась и взглянула на симпатичного пассажира с некоторым интересом.
     Неопределенного возраста кассирша несла на своём лице все признаки отчаянной борьбы за молодость и красоту. Косметика щедро лежала на её веках темно-синими тенями; черным контуром вокруг глаз создавался «роковой томный» взгляд. Отдельные крашенные кудри бигудёвого производства выбивались из-под косынки, целью которой почти наверняка было сохранить перманентное сооружение парикмахерского искусства. 
- А вам это зачем знать? – спросила она вроде с подозрением и одновременно более милостиво. При этом кокетливо постреливая глазками.
     Обаятельный красавчик в окошке чистосердечно ответил:
- Да вот, поспорил с другом на ужин в ресторане, что автобусы уже три дня не ходят. А он не верит.
- И кто кого пригласит на ужин в случае победы? – поправляя причёску под косынкой, поинтересовалась кассирша.
- Не-е, я лучше деньгами возьму! – заверил явно набивающийся в кавалеры посетитель. - Предпочитаю, провести время с привлекательной дамой.
- Тогда поздравляю, выиграли вы – пояснила кассирша. - Автобус ещё четырнадцатого встал на ремонт и выйдет на маршрут на раньше, чем послезавтра.

      Когда Гордей вернулся, Радик снова возился под своим трофейным «Хорьхом». На этот раз Мазаев сразу, минуя калитку, перемахнул через невысокий забор. Травяная подстилка двора заглушила звук его шагов. Ударом ноги парень вышиб одну из подпорок, поддерживающих переднюю часть автомобиля. Придавленный махиной мужик охнул от неожиданности и захрипел.
- Здрасье вам ещё раз! – с издёвкой приветствовал его Гордей. 
- Ты что же делаешь… сволочь?! – донёсся из-под машины сиплый натужный голос. - Убьёшь же! В ней же… полторы тонны!
- Захочешь жить – рекорд в жиме лёжа поставишь – философски заметил шутник. Мазаев сорвал цветок и, с наслаждением вдыхая его тонкий аромат, наблюдал за борьбой по соседству. Нижняя часть тела крепыша извивалась, бедняга кряхтел и стонал, безуспешно силясь хоть немного приподнять огромный вес.
- Помоги… я так долго не удержу – взмолился он.
- Тем лучше! – усмехнулся визитёр. – Скорее отмучаешься.
- За что-о-о?!!!
- Отвечай, где девчонка! Иначе вторую подпорку вышибу и ещё на капот запрыгну.
- Я же те сказал, что до автобуса её подвёз! –  с трудом выдавил из себя задыхающийся мужик.  Гордей только усмехнулся.
- Ты что, псих?! – прохрипел мужик.
- Ага, угадал! -  весело подтвердил Мазаев и занёс ногу над второй подпоркой. – У меня и справка есть. Поэтому сейчас я размажу тебя по земле, и мне за это ничего не будет.
- Чего ты от меня хочешь?
- Говори, как всё на самом деле было, иначе тебе каюк. Сам ведь знаешь, что автобусы в тот день не ходили.
- Клянусь! Я оставил её на остановке… Там неподалёку «Волга» стояла.
- Что за «Волга»?
- Блатная такая… белая, с пижонской нашлёпкой на лобовухе. Мишка олимпийский там нарисован… Выпусти, прошу! Я всё тебе сказал. Матерью клянусь!
- Ладно, рекорд засчитан, - смилостивился Гордей, он вернул подпорку на место и помог механику выбраться. Мужик был едва живой, лицо его и толстая шея стали малиновыми, вены вздулись синими узлами, пот градом катился по лбу и щекам. Беспомощно привалившись на автомобильное крыло, мужик с трудом приходил в себя. Мазаев присел рядом и беззлобно, даже по-приятельски спросил:
- Послушай, Радик, я не понял… кто за рулём «Волги» то был?
- Это ты уж сам выясняй, – дыша как паровоз, махнул рукой мужик. -  Я твою знакомую на остановке оставил, а дальше - моё дело сторона. Я в их дела не лезу. Моя хата с краю!
- Зря – зловеще усмехнулся и покачал головой Мазаев.
   Мужик испуганно покосился на него и признался:
- Он из их компании… Они называют себя «спасателями»… Больше я ничего не скажу! Не хочу переехать в Белоснежку.

                *

   На часах было около десяти часов вечера, когда Гордей неожиданно услышал собственное имя во дворе. Нет, ему не показалось, искали именно его. Гордей вышел. Оказалось, по его душу явилась симпатичная почтальонша. Чудесная девушка прикатила на своём велосипеде специально ради него в своё внеслужебное время, чтобы порадовать студента только что полученной на его имя телеграммой из дома. Но прежде Гордею пришлось сплясать. Ритуал есть ритуал.
   Позабавив своими неловкими плясками соседей по туристической коммуналке, Гордей развернул бланк. Телеграмма была от отца и содержала всего два коротких предложения: «Срочно вылетай домой. Давыдов тебя берёт».
     Но как же много ещё недавно значили бы для него эти скупые фразы! Ведь это означало, что отцу всё-таки удалось через своих старых армейских друзей пропихнуть его на «фирму» к самому Давыдову! Многие мечтали о такой удаче, но лишь единицам она улыбалась. Ведь избранник сразу попадал в особые условия. Работать на таком высоком уровне было престижно и интересно. Даже начинающий специалист вдобавок к стандартной зарплате получал солидные надбавки. Ну а самое главное, это было перспективно и очень интересно. У Давыдова люди занимались действительно серьёзными вещами. Те, кого Бог не обидел талантом, уже через несколько лет защищались, а самые способные получали возможность реализовать самостоятельные проекты…
  Да, за такую возможность следовало хвататься мёртвой хваткой, иначе потом всю оставшуюся жизнь будешь жалеть. И чтобы не упустить свой шанс следовало вылетать немедленно. Как угодно выбраться на трассу и прямиком в аэропорт! Блатное место для него никто держать не будет. Стопроцентно есть множество других претендентов на открывшуюся вакансию. Гордею легко было представить недоумение и беспокойство отца, который ждал его дома ещё несколько дней назад. Не приехать сейчас, означало ещё и подвести батю, который ради него изменил своему правилу: ни у кого ничего не просить.
- Не очень хорошие новости? – сочувственно спросила не спускавшая с него лучистых глаз милая девушка.
- Да нет… скорее наоборот – Гордей очнулся от раздумий и с усилием улыбнулся почтальонше. – Как думаете, возможно ли прямо сейчас как-то уехать в аэропорт?

Глава 39
День двадцатый
  Розовый свет восходящего солнца лишь слегка окрасил в розовый цвет верхушки облаков, а он уже был почти на месте. В просвете между деревьями прозрачной голубизной – светлее неба – засияло девственно нежное в этот ранний час море.
 Выйдя на небольшую натоптанную площадку, Гордей разделся до плавок, надел маску с трубкой. Но пока сдвинул маску на лоб, чтобы не мешала при спуске по стене. После этого молодой человек осторожно приблизился к краю обрыва и со страхом взглянул на волнующееся море у себя под ногами.  Неужели он всё-таки сделает это?! Вопреки всякому здравому смыслу, не зная толком, как вести себя при таких волнах, да ещё в одиночку, без товарища, готового подстраховать в случае, если что-то пойдёт не так! Пока ещё Гордей сам не до конца в это верил. Наверное, он сумасшедший. Ведь только ненормальный может променять успешную карьеру и безмятежное будущее на рискованную авантюру с большими шансами свернуть себе шею при падении или утонуть. Но отступать поздно, да и не привык он менять собственные решения. Правда, будь у него в запасе время, то он, конечно, хотя бы дождался, когда на море установится штиль. Но медлить было нельзя… 
  Гордей несколько раз с силой дёрнул за верёвку, другой конец которой был обвязан вокруг толстого дерева. Как будто узел надёжный, страховка должна выдержать.
Очень медленно начал спуск. Первые шаги придали ему уверенности. Как будто всё шло нормально. Молодой мужчина даже испытал что-то вроде восхищения и гордости за самого себя: вот он идёт по вертикальной стене, снизу до него долетают брызги, ветер свистит в ушах, а у него всё под контролем.
     Продолжая не спеша переставлять ноги, Мазаев довольно быстро преодолел половину расстояния. Но дальше началось самое сложное. Брызги летели в глаза, стена тут была почти гладкая и очень скользкая. Он даже взглянул наверх, ведь ещё не поздно вернуться. Потом с опаской и досадой посмотрел вниз на плещущееся море.  Его недавнее воодушевление заметно поостыло. Кровь стучала в висках. Эти гулкие удары и собственное прерывистое тяжёлое дыхание сливались с угрожающим рокотом волн. Неопытный скалолаз начал чувствовать усталость.
  Вдруг Гордей заметил прямо под собой подходящий выступ камня величиной в ладонь. До него было совсем недалеко. Однако правая нога Мазаева задержалась на выступе всего несколько секунд. Внезапно опора исчезла.  Скалолаза бросило вниз. Срыв! Руки судорожно вцепились в верёвку. Но намокшая верёвка предательски проскользнула сквозь пальцы. Левой рукой Гордей отчаянно ухватился за крошечный бугорок слева. Это остановило его падение. На мгновение он повис на нём. Но потом всё же сорвался. В голове промелькнуло: «Доигрался в супермена!».
  Гордей плюхнулся в воду боком. Удар оглушил его, но лишь на какое-то мгновение. Когда вынырнул, то почувствовал резкую боль  в плече. Да, рано он возгордился. «Хорошо ещё, что не расшибся всмятку, а раны потом будем зализывать» – постарался приободрить себя Гордей. Хотя положение его с каждой секундой выглядело всё более удручающим: над головой поднималась отвесная скала, которая казалась неприступной. А ведь ему ещё предстояло взобраться на её вершину. Хватит ли ему сил и ловкости не сорваться во второй раз?
   Впрочем, ситуация не оставляла времени для размышлений. Высоченная волна с белой гривой сверкающей на солнце пены стремительно шла на него.  Гордей едва успел поднырнуть под накативший вал. Уже под водой он кое-как надвинул на лицо  маску, засунул в рот трубку. Вынырнув, выдул из нее воду.  И тут же увидел неподалёку новую волну. Она надвигалась длинной стеной. И даже пройдя над головой, волна всё равно подтащила его ближе к скале.
   Энергично работая конечностями, Гордей попытался убраться подальше от опасных камней. Но сколько ни барахтался, управлять процессом не получалось. Вот если бы у него на ногах были ласты! Тогда была бы возможность уверенными движениями быстро двигаться в нужном направлении, маневрировать. Но их просто не оказалось в прокате.

Глава 40
   При приближении новой волны Гордей снова поднырнул под неё, а когда вынырнул, то обнаружил себя почти у самой скалы. Следующая неминуемо должна была бросить его на каменную стену. Но молодой человек уже вернул себе хладнокровие: в прошлый раз с вершины утёса он заметил, что изрядная часть силы волн при встрече со скалой будто поглощается ею. Теперь он окончательно в этом убедился: удар оказался не слишком сильным: значительная мощь водяного вала ушла куда-то под скалу. Скорее всего, в основании утёса действительно имеются внушительные пустоты -  гроты или подводные пещеры. А это значит, он на верном пути, и можно сосредоточиться на деле, не опасаясь, что тебя размажет о каменный отбойник.
 Правда травмированное при падении плечо ломило и морская соль разъедала ссадины, однако терпеть можно. А вскоре Гордея настолько захватила необычность происходящего, что он просто забыл о боли. Он плыл у самой поверхности вдоль шероховатой стены, заросшей бахромой буро-зелёных водорослей. Настоящий лес со своими обитателями! При ближайшем рассмотрении выяснилось, что за толстым слоем морских зарослей скрывается многочисленная колония малюсков: разнообразных рачков (в том числе забавных усоногих «морских желудей»), крабов и прочей скальной живности. Впрочем, гораздо больше Мазаева сейчас интересовала подводная часть этого мира.
   Дыхательная трубка позволяет не отвлекаться от поисков: взгляд внимательно осматривает стену, облепленную гирляндами мидий. Волны поднимают и шевелят рыжие гривы водорослей, словно женские волосы… 
  Каждая новая волна поднимает и его, и довольно сильно толкает на каменный бок. Местами удар смягчает мягкий скользкий ковёр, иногда Гордей сам успевает инстинктивно вытянуть руку и упереться в камень, но, плывя вплотную к стене, трудно вовсе избежать ушибов. Впрочем, занятый поисками, парень мало обращает внимания на такие мелочи. Хватает других забот! Его глаза внимательно осматривают основание скалы. Пока ничего, что напоминало бы вход в секретную пещеру. Из-за волн вода возле поверхности замутнёна, что ограничивает видимость. Но уже на глубине трёх-четырёх метров ситуация более спокойная. Водоросли там едва колышутся, как ржаное поле под слабым ветерком.
   Гордей нырнул и сразу избавился от пронзительного скрежета в ушах, с каким водяные валы врезались в риф.
   Теперь он плыл у самого дна. Появилась иллюзия полёта. На время даже забылось, зачем он тут. Настолько непривычная, удивительная картина открылась ему!  Над головой мелькают серебристые стайки рыб, справа и слева парашютами висят желеобразные купола медуз.  А на дне заросшие подводными джунглями овраги и каменные пирамиды. Метровые заросли водорослей в самом деле напоминают лес. И в нём тоже кишит жизнь. Если приглядеться, то можно заметить среди стеблей неторопливо извивающуюся морскую иглу. Странная на вид рыбка довольно спокойно позволяет взять себя в руки. А когда ею налюбовались, она так же спокойно и неторопливо следует своей дорогой. А вот морской конёк - стоит вертикально на месте, словно не может понять, что это за двуногое животное перед ним с огромным овальным глазом на морде. А у самого дна пасутся «стада» морских бычков. Местами среди зарослей морской травы они лежат десятками, сплошь покрывая дно своими толстыми причудливо окрашенными телами.
   Картину удивительного природного уголка отравляют своим неприглядным видом пустые консервные банки, бутылки. Ещё несколько лет и любители устраивать пикники на утёсе превратят тут всё в подводную помойку. Так и хочется взять хозяев этих жестянок и ткнуть носом в оставленный ими мусор!
   Гордей вынырнул, чтобы продуть трубку и глотнуть свежего воздуха, и снова устремился вниз.
  Здесь он ещё не был, и с интересом осматривается по сторонам. Вдруг из-за выступа скалы появилась крупная рыба с пухлыми белыми губами  и выпученными глазами почти на самом конце короткой туповатой морды. Ее мясистое тело с широкой спиной прочерчено от головы до хвоста темными продольными полосами. Рыба показалась Мазаеву огромной. Настоящий гигант по сравнению с бычками и прочей шныряющей вокруг мелюзгой. Вот бы поймать такую! И хотя он тут вовсе не для подводной охоты, азарт побудил парня кинуться за рыбиной. Та быстро развернулась и стрелой метнулась к дыре в скале. Дрожь пробежала по телу Мазаева. Похоже, он оказался на пороге тайны. Куда же приведёт его любопытство?

Глава 41
     Перед тем как проникнуть в подводную пещеру, следовало снова поднялся на поверхность, ведь неизвестно как долго ему придётся оставаться под водой. Однако Гордей не сделал этого. Забыв обо всём на свете, он устремился вперёд. Подплыв ближе, отметил, что «нора» светится сине-зелёным сиянием среди извивающихся под действием волн кустов цистозиры. Временами рыжие космы совершенно закрывали относительно небольшую дыру, делая её почти незаметной для случайных визитеров.
      Молодой человек заглянул вглубь провала. На другой стороне тёмного туннеля едва мерещилось слабое мерцание света. Ещё он успел заметить силуэт крупной рыбы, отчётливо прорисовавшийся на фоне загадочного свечения. Гордей заколебался. Он вспомнил, как выдававший ему в прокате снаряжение шутник, ехидно заметил, что дыхательную трубку в принципе можно отнести к разряду тех вещей, которые могут долго вам не понадобиться. Но если вы слишком увлечётесь и пропустите момент, когда  необходимость в ней всё же возникнет, то она вам больше уже точно никогда не понадобится. Мрачная шутка как раз соответствовала моменту. Безрассудно и глупо лезть к чёрту в зубы, не набрав полные лёгкие воздуха. Но Гордей словно опасался не найти снова заветный вход. 
         Он пробрался между двух плоских камней, похожих на приоткрытые ворота и попал в нечто напоминающее тёмный туннель. Его окутал прозрачный зелёный сумрак. Наступила абсолютная тишина. Мазаеву стало не по себе. Он словно проник в склеп. Смутные тёмные тени двигались впереди. От недостатка кислорода голова сделалась мутной.  Наверное, крайне сложно придумать иные обстоятельства, чтобы столь же остро ощутить одиночество, как в чёрной дыре на морском дне. В десятый раз задавая себе вопрос: «Куда же тебя несёт?! Мать твою!!!», вздрагивая при малейшем шуме и с опаской поглядывая вперёд, Гордей пробирался вдоль лаза…
    Но зато в конце норы отважного исследователя ожидал заслуженный приз. Он попал в довольно обширное пространство, напоминающее каменную чашу с кристальной водой, где отчетливо был виден на дне каждый камешек. Между каменным потолком и поверхностью воды имелась воздушная полость. Снаружи через невидимые ниши в высоком куполообразном своде в пещеру проникали тоненькие лучи света.
      Гордей вынырнул и жадно вдохнул широко открытым ртом. И сделал это как раз вовремя, ибо возникли непредвиденные проблемы с маской. Резина уплотнителя отошла от лица, и вода просочилась внутрь маски, залилась в носоглотку. Чтобы не захлебнуться, пришлось заняться дополнительной подгонкой снаряжения. Хорошо ещё, что это случилось теперь, а не там в туннеле. Но даже после «ремонта» дышать носом стало тяжело, да и в целом конструкция маски оказалась совсем скверной: стекло ежеминутно запотевало и продолжало пропускать воду. В общем, как ни печально было это признавать, но надо было возвращаться.
     Немного передохнув, Гордей приготовился нырнуть в сторону выхода. Неожиданно его внимание привлекло нечто необычное, отчётливо выделяющееся на фоне более тёмного дна. Из-под большого камня у дальней стены время от времени появлялось какое-то существо удлинённой формы и светлой окраски. Загадочное тело то появлялось, то исчезало.  Издали объект напоминал какой-то вид морской змеи. Казалось, любопытство толкает её высунуться из своего убежища, чтобы тут же испуганно юркнуть обратно. Гордей заинтересовался. И чем ближе он подплывал к существу, тем осторожней и медленнее становились его движения. Нужно было так подкрасться, чтобы не спугнуть рыбу.
       И тут у молодого человека от ужаса перехватило дыхание. Неизвестный объект оказался…человеческой рукой!  Точнее женской, ибо на длинных ногтях сохранились остатки яркого лака. Рука безжизненно колыхалась под действием токов воды, вокруг собрались любопытные рачки, некоторые из которых пощипывали руку за пальцы…
     Не смотря на то, что Мазаев готовил себя к встрече с чем-то подобным, он испытал шок. На мгновение Гордею показалось, что сердце остановилось у него в груди. Некоторое время молодой человек не мог оторвать взгляд от страшной находки. А потом на него обрушилась паника… 
   Он и сам не помнил, как оказался за пределами пещеры на морской поверхности. И как только ещё не захлебнулся по пути от переизбытка чувств! Гордей так был потрясен своим открытием, что ему понадобилось минут десять, чтобы опомниться. Прохладный ветер помог ему прийти в себя.
    Зато теперь он отыскал долгожданную улику! Правда, остался без ответа главный вопрос - то, ради чего, он сегодня несколько раз рисковал жизнью: кто та несчастная в подводном склепе? «Неужели, Агния?! – от этой мысли молодой человек в ужасе содрогнулся, но ту же вспомнил руки своей подруги, и немного успокоился. – Нет, на скромную зарплату библиотекарши к модной маникюрше не походишь. У утопленницы же ногти и пальцы ухоженные».
    По-хорошему, так следовало вернуться в пещеру, чтобы всё уж выяснить до конца. «Нет, невозможно! – одёрнул сам себя Гордей. - С травмированным плечом и таким снаряжением, это форменное самоубийство!... Или всё же рискнуть?...».

Глава 42
    Снова он плывёт через тесный тёмный туннель и вдруг намертво застревает в нём! Чтобы протиснуться дальше приходится ещё сильнее вывернуть себе плечевой сустав. От адской боли Гордей кричит, выпуская огромные пузыри воздуха из лёгких. К боли примешивается ужас от открывшегося ему жуткого зрелища. Прямо перед ним, освещённая льющимся из-под купола пещеры зеленоватым свечением, покачивается утопленница. К ногам её привязан груз, отчего покойница будто стоит вертикально в прозрачной воде. Руки её то поднимаются, то опускаются под действием течения. Это напоминает жутковатый танец.  Вода шевелит её рыжие волосы, которые совсем как водоросли. Обнажённое тело утонувшей хозяйки красных «Жигулей» страшно распухло и вздулось, бледно-синеватая кожа местами начала отслаиваться.
  На когда-то прекрасном лице застыло выражение крайнего изумления, во всяком случае такое создаётся впечатление из-за выпученных глаз и широко открытого рта утопленницы… Внезапно в остекленевших глазах будто что-то шевельнулось. Оказывается, она следит за ним! Одновременно безвольно раскинутые руки потянулись к нему.
   Гордей бросается вон из пещеры, но в тёмной воде теряет ориентацию и вскоре понимает, что ему не хватит воздуха и всплывает на поверхность. К тому же чёртова маска снова стала пропускать воду! В отчаянии он прижимает её плотнее, но это не помогает. Задыхаясь, он попытается удержать дыхание, чтобы не захлебнуться, и…просыпается от удушья.
   Оказалось, он лежит уткнувшись носом в подушку, вдобавок обеими руками прижимая её к лицу. В его сарайчике невыносимо жарко. А ещё собственное плечо распухло и горит. Похоже, выбит сустав.
   Весь мокрый от пота, Мазаев перевернулся на спину и ещё некоторое время лежал, уставившись на луну за окном. Перед глазами продолжала стоять картина жуткой покойницы, её стеклянные глаза впились в него, ещё недавно такие желанные для мужчин пухлые губы двигались в немом крике…
 Гордей оделся и вышел под лунный свет. В саду было прохладно. Тишина и покой лежали вокруг. Парень подошёл к умывальнику и смочил плечо водой. Стало чуть полегче.
   По столу под навесом разгуливал хозяйский рыжий кот Матвей. Днём он выглядел вальяжным и медлительным, но с наступлением темноты немного дичал.
  Через полчаса Гордей вернулся в духоту своей каморки и, помучавшись ещё некоторое время, провалился в тяжёлый сон.

Глава 43
День двадцать первый
      Проснулся Гордей довольно поздно, когда солнце уже стояло высоко над посёлком. Болело всё тело, ощущение было такое, что его долго и основательно били. Но особенно беспокоило распухшее плечо, из-за него рукой нельзя было пошевелить. Вчера он как-то продержался на адреналине, но дальше без врачебной помощи не обойтись.
    Сельская амбулатория располагалась в одноэтажном домике. Внутри чисто, пахло лекарствами. В большой светлой комнате, где принимал врач, чуть слышно гудел дефицитный финский холодильник «Роза и лев». Вплотную к наполовину закрашенному белой краской окну был придвинут стол, за которым сидел пожилой мужчина с большими лобными залысинами, и что-то писал. Не отрываясь от своей писанины, фельдшер велел посетителю раздеться для осмотра.
- Где это вас так расписали? – украдкой подняв глаза на посетителя, удивлённо и с иронией поинтересовался поселковый эскулап. 
   Тело молодого человека всё в сине-лиловых разводах после вчерашнего купания возле скал. Доктор поднялся из-за стола, подошёл к Мазаеву, велел ему сесть на стул. Из-под белого халата фельдшера выглядывали дешёвые треники с вытянутыми коленками. Вид у него домашний, разве что тапочек для полной идиллии не хватает. И вообще он больше напоминал ветеринара. Но пальцы у него ловкие: фельдшер внимательно ощупал повреждённый сустав, и вдруг резким движением дёрнул больную руку на себя. От боли у парня искры брызнули из глаз. Вот ведь коновал! Однако стон Гордей сдержал, лишь скрипнул зубами и до крови закусил губу.
- Ну-ну, - успокаивающе произнёс врач. В этот момент за стеной хлопнула входная дверь и на пороге кабинета появился крепкий мужик. Его левая ладонь была наспех забинтована. Сквозь марлю проступало кровавое пятно.
- Анатоль Петрович, помоги! –  растроенно объявил с порога мужик и с несчастным видом поднял травмированную руку. - Кровь хлещет, сам не могу остановить. Кое-как перевязался и к тебе.
    Фельдшер попросил Гордея пересесть на кушетку, а сам занялся новым пациентом. У мужика сильно рассечена ладонь между большим и указательным пальцами. Пока фельдшер осматривал рану, мужик рассказывал, как с ним случилась сия неприятность. Из его рассказа выходило, что он занимался ремонтом автомобилей.
     Автомеханики  - люди очень обеспеченные. И это было заметно. На мужике спортивный костюм «Адидас». Такой у спекулянтов стоит 150-200 рублей. Целая зарплата! А ещё на нём были белоснежные кроссовки этой же западногерманской фирмы и примерно такой же стоимости.
    К счастью для автослесаря порез оказался не такой глубокий, так что накладывать швы не требовалось. Очистив рану и обработав её антисептическим составом, фельдшер велел своему знакомому перейти в соседний процедурный кабинет, где медсестра обработает рану и забинтует ему руку. После этого доктор снова повернулся к Мазаеву.
- Как самочуствие? – поинтересовался он, подходя и снова внимательно осматривая плечо.
- Нормально, -  ответил Гордей и искренне сам себе удивился: «И как это я вчера ещё плавал с таким плечом?!».
    Фельдшер разрешил Гордею одеться. Через пару минут Мазаев вышел на крыльцо. Остановившись здесь, улыбнулся солнцу и миру. Правы философы: жизнь без боли - сама по себе счастье. Людям же вечно всего мало, большинство просто не умеет радоваться простым вещам…
   С собой у Гордея была авоська с маской и трубкой - взятое снаряжение сегодня следовало сдать обратно. Но спешить некуда - пункт проката откроется только через полтора часа. Молодой человек вытащил пачку сигарет и зажигалку, и тут его взгляд упал на припаркованную поблизости белую «Волгу» с узбекскими номерами и олимпийской наклейкой на лобовом стекле. Это была та самая машина, которую он встретил три недели назад по пути из Симферополя! С молодожёнами! И видимо о ней же говорил хозяин трофейного «Хорьха» Радик, когда признался ему, что, оставив Агнию на автобусной остановке, видел неподалёку этот автомобиль.
   Пока Мазаев озадаченно глядел на машину-призрак, на крыльце появился автомеханик с перебинтованной рукой.
- Не угостишь сигареткой, браток? – спросил он дружелюбно, как товарища по «ранению».
     Гордей протянул пачку.
- Я тебя где-то видел… твоё лицо мне знакомо, - механик внимательно прищурился на Гордея. – У тебя тачка не ломалась? Ты вообще на чём сюда прикатил? - Мужик потянулся за сигаретой, правая манжета олимпийки у него задралась и на волосатом ширококостном запястье блеснула металлическая чешуя браслета! Гордей на несколько секунд потерял дар речи, то есть не мог выговорить ни слова, а потом  невпопад брякнул:
- Пешком…я. 
- Вот как... – с сарказмом протянул  механик. – Для здоровья пешком – оно, конечно, полезнее. А ещё лучше бегом. Сейчас все на трусце помешаны. В газетах и по телеку пропагандируют…
    Он с интересом уставился на выглядывающую из авоськи Мазаева маску для подводного плавания.
- Спортсмен, значит… - уважительно констатировал собеседник. - Подводным плаванием увлекаетесь?
- Да так… - невнятно отозвался  Гордей.
- Где ныряли? - поинтересовался мужик, но спохватился: – Если не секрет, конечно. А то ведь профи на этот счёт болтать не любят: повадятся все кому не лень в хорошее место, всё удовольствие испортят.
- Да здесь, - Мазаев мотнул головой в сторону пляжа.
-  А вы где остановились-то? – дружелюбно осведомился мужик. - А то давайте подброшу.
   

Глава 44
  Перед тем как плюхнуться на водительское сиденье автомеханик снял с себя спортивную куртку, оставшись в футболке. Гордей сел рядом с ним. Кресла были обтянуты чехлами из белоснежных барашковых шкур.
  Поехали. По пути им встретился шикарный «Мерседес» ярко-оранжевого цвета. Механик приветственно помахал рукой человеку за рулём  иномарки и посигналил.
- Председатель совхоза поехал на своём «апельсине» - с явной завистью пояснил водитель.
- У вас тоже хорошая машина, - сказал Гордей.
Механик стал хвалиться, что недавно пригнал её из Ташкента, и что раньше она принадлежала чуть ли зятю самого Первого секретаря ЦК Узбекской ССР Рашидова. Он с большим юмором, правда, в несколько грубоватой манере, стал рассказывать о подмеченных им забавных сторонах жизни людей в Средней Азии. При этом на дорогу мужик поглядывал одним глазом, непринуждённо управляя тяжёлым автомобилем одной левой рукой, хотя и забинтованной.
    На вид ему лет тридцать пять-тридцать семь. Короткая спортивная стрижка, низкий лоб, из-под которого хитро и весело глядят глубоко посаженные глаза какого-то зелёного волчьего цвета, прикрытые сверху белесыми бровями. Рот у него большой с толстыми «плотоядными» бесформенными губами. Нос широкий, приплюснутый и искривленный в переносице – похоже, не раз ломанный в драках. От уголков рта к носу идут две глубокие морщины, явный признак смешливости. Весельчак парень. Подбородок широкой квадратной формы… Из увиденного можно сделать вывод: «Хитрый, жадный и волевой мужик. Животное, хищник с развитыми инстинктами. Садится к такому в машину, вероятно, было слишком самонадеянно». 
  На ухабе автомобиль подбросило, самопроизвольно открылся бардачок и оттуда вывалился смятый женский купальник.
- Прежняя хозяйка забыла забрать – немного смутился водитель, но тут же хохотнул: - Хотя размерчик у неё на мой вкус маловат.
     Гордей мысленно вернулся в тот день, когда на заправке по пути с вокзала увидел пару молодожёнов. Перед глазами у него стояло нежное смуглое лицо девушки с необычным именем Гули. Ей и её избраннику предстоящая жизнь наверняка казалась бесконечно прекрасной. Ребята ехали в свадебное путешествие и не думали о том, что среди этих райских красот им могут повстречаться злые люди, которые заманят их в западню. Где они теперь? Уж не в «Белоснежке» ли? Он ведь вчера толком не успел осмотреть подводную пещеру. Впрочем, их могли спрятать и в другом месте.
    Мазаеву вспомнился подслушанный возле лодочного ангара разговор. «Во второй под Белоснежкой» - сказал тогда один из неизвестных ему людей другому, имея в виду, как теперь уже ясно, спрятанный труп утопленника. Значит, наверняка есть тайная пещера и под номером один, а может и под номером три. А ещё упоминали они какой-то «номер люкс»… Да, дело у негодяев, похоже, поставлено на широкую ногу!
     Гордей почувствовал прилив ярости. Водитель внимательно взглянул на него и резко свернул в проулок.
 - Я тут вспомнил, надо срочно в одно место заскочить – пояснил он. - Это займёт всего пятнадцать минут. Не возражаете?
   Набирая скорость, автомобиль помчался к выезду из посёлка. Мужик больше не говорил, но челюсти его беспрестанно двигались: он жевал резинку. Смысла продолжать игру не было.
- Я бы уехал отсюда, но прежде должен быть уверен, что с моей знакомой всё в порядке – откровенно заговорил Мазаев.
    Автомеханик ухмыльнулся.
- Кто же тебя теперь выпустит, чудак! Ты ведь слишком много знаешь…
     Автомобиль буквально пролетел по узким улочкам посёлка, прыгая на ухабах и поднимая клубы пыли. Минут через десять они оказались на пустынной дороге: слева обрыв, справа шла каменистая стена. Переключив передачу, механик сунул правую руку под сиденье. «Нож или пистолет?» - промелькнул у Гордея мгновенный вопрос. Он первым ударил противника кулаком в висок. И тут же получил в ответ локтем по носу. Затем правая рука механика с пальцами, продетыми в кольца самодельного кастета, взметнулась для удара, который должен был свернуть парню челюсть. В тесном пространстве отклониться было некуда. Поэтому Мазаев качнулся корпусом навстречу, одновременно перехватывая занесённую на него руку. И это ему удалось. Хуже пришлось бы, если бы мужик выхватил острый как бритва нож. В ограниченном пространстве нож опаснее…
     Некоторое время они боролись. Причём механик вполне успешно орудовал одной правой, левая его рука оставалось на руле. Гордею тоже из-за недавней травмы приходилось полагаться в основном на одну руку. Вскоре бандит применил захват: голова пассажира оказалась у него под мышкой…
- Спокойно! Да не дёргайся ты – почти ласково увещевал жертву душитель, сжимая захват.
    Похоже, захват за шею был у местных излюбленным приёмом. Но и Гордея прошлая драка со здешним хулиганьём возле пляжа кое-чему научила. Извернувшись, москвич с бульдожьим остервенением вцепился зубами в руку, сжимающую его шею. Ощущение было, что он укусил автомобильную шину. Это был пропахший потом тугой бицепс. Бандит никак не отреагировал. Тогда Мазаев запустил руку соседу между ног и сжал! Механик удивлённо охнул и разжал стальной зажим. Мазаев в одно движение освободился от ремня безопасности, одновременно дёрнул ручку двери и вывалился из машины, напоследок успев сильно пнуть водителя ногой в печень.
     «Волга» завиляла по дороге, как будто водитель не мог справиться с управлением. Она проехала ещё несколько десятков метров и резко рыскнула влево. В последний момент механик попытался затормозить, но было поздно. Скользну по краю грунтовой дороги, машина нырнула в обрыв. Послышался треск ломаемых деревьев. Потом всё стихло. Взрыва не последовало.

Глава 45
  Гордей сидел на дороге. Его жгла бессильная ярость оттого, что ничего не смог выяснить о судьбе пропавшей Агнии. Наконец, он поднялся. На зубах скрипел песок, глаза слезились от пыли, во рту ощущался вкус крови. Пошатываясь, побрёл к тому месту, где «Волга» свалилась с дороги. Её едва можно было различить далеко внизу за деревьями и кустарником. Машина лежала кверху колёсами, но не горела. Никакого движения там заметно не было.
  А вокруг воцарилось удивительное спокойствие. Безмятежно пели птицы, будто ничего и не произошло. Постепенно до Мазаева доходила страшная реальность: он убил человека, и ему ещё придётся доказывать, что это была самозащита. Внутри у него всё начало дрожать. Но ведь ещё можно скрыться! Быстро забежать домой и сразу на шоссе! За любую переплату купить у спекулянтов билет на ближайший самолёт и уже вечером он будет в Москве. Тем более что упавший автомобиль почти не виден с дороги, и пока труп найдут, может пройти несколько дней…
 Только труп ли? А если механик ещё жив, возможно он только ранен? Гордей с сомнением оглядел склон: «Нет, самому по такой круче ему к машине не спуститься». Вопроса что делать дальше перед ним больше не стояло.
    Но участкового на месте не оказалось, - на двери милиции висел замок, его «газик» тоже отсутствовал. Тогда Мазаев поплёлся обратно на фельдшерский пункт. Завидев парня с окровавленным лицом в испачканной рваной одежде, прохожие останавливались с обеспокоенным видом или спешили перейти на другую сторону улицы. Вся правая часть лица у Гордея горела, из разбитого носа постоянно текла кровь, так что приходилось подолгу держать голову задранной кверху. Перед глазами плыли разноцветные круги…

  Казалось, пожилого врача, много чего повидавшего в своей жизни, трудно чем-либо удивить. Но живописный вид только недавно ушедшего от него туриста, кажется, поверг медика в состояние лёгкого шока:
- У вас просто талант влезать в неприятности!
- Мне надо кое-что рассказать вам, - сказал фельдшеру Гордей.
Пожилой сельский врач кивнул и без лишних вопросов отослал медсестру и плотно затворил за ней дверь. После чего снова повернулся к молодому человеку:
- Ну-с, выкладывайте ваши «тайны Мадридского двора».
    Пока Мазаев рассказывал, доктор осматривал его и обрабатывал многочисленные ссадины. И ни разу он не прервался, и рука его не дрогнула, даже когда Гордей признался в непредумышленном убийстве. Лишь выслушав весь рассказ, фельдшер с недоумённым и озабоченным видом протянул:
- Да-а…беда-а…
- Надо немедленно вызвать помощь! – торопил Гордей. -  Может быть из соседнего посёлка?
- Да, да… –  с озабоченным видом кивал фельдшер.
Гордею было непонятно, отчего он медлит:
- Надо спешить! Тот человек может сейчас истекает кровью, но его ещё можно спасти.
- Всё сделаем, не волнуйтесь – успокоил врач. - Сейчас же возьму свой тревожный чемоданчик - и в машину, там у меня есть рация.
- Тогда пойдёмте! Я укажу дорогу.
      Критическим взглядом фельдшер окинул фигуру пострадавшего:
- В таком состоянии от вас теперь всё равно мало проку. Так что ступайте, голубчик, пока домой. Сейчас вам необходимо отлежаться. К сожалению, у нас амбулатория, и коек для лежачих больных не предусмотрено. Я сам всё расскажу участковому. Так где вы говорите это произошло?
     Гордей ещё раз постарался подробно объяснить, где случилась катастрофа. И кажется фельдшер узнал место. Потому что качнул головой с понимающим «уху».
     Они вышли в коридор и вместе направились к выходу из здания. Но на полпути фельдшер неожиданно остановился, снова критически оглядел парня и велел:
- Ну-ка, зайдём ко мне!
      В своём кабинете хозяин извлёк из ящика стола наполовину пустую бутылку коньяка. Наполнил треть стакана:
- Это вам вместо успокоительного и тонизирующего. Пейте!
Гордей подчинился. Он находился в таком состоянии, что сразу почувствовал опьянение.
- Никому пока не говорите о том, что произошло – попросил врач. – А то наши кумушки в момент слухи по всему посёлку разнесут. Да ещё раздуют историю невероятными подробностями. Зачем нервировать население.
- Хорошо – равнодушно пообещал Гордей. В мудрых глазах под седыми бровями он увидел столько сочувствия и понимания, что тут на него вдруг нашло:
- Не хотел я его убивать. Понимаете?
- Я вас и не обвиняю. Не мне судить, что там между вами произошло. А сейчас ступайте к себе и сразу ложитесь спать. - Фельдшер похлопал его по спине: -  Или вот что… Ну-ка выпейте ещё пятьдесят. Сейчас вам полезно…

Глава 46
     От неожиданности Мазаев замер как вкопанный посреди улицы, когда случайно наткнулся взглядом на знакомый девичий силуэт вдали. Лица он пока не видел, так как их разделяло метров триста. Но со спины – просто один в один Агния! Та же посадка головы и задумчивое движение плечиком. Бросился к ней. Подбежав, обнял сзади за плечи с радостным возгласом:
- Где же ты была?!
     Девушка резко обернулась. У неё оказалось чужое лицо! Гордей растерялся, сообразив, что обознался. Пока он извинялся и пытался объяснить незнакомке причину своего поступка, появился её парень с двумя стаканчиками мороженого в руках. Плечистый и спортивный, но лицо интеллигентное, на голубой майке под изображением короны надпись по-английски: «Одна жизнь, одна свобода». В правом ухе серьга, а в глазах недоумение:
- В чём дело?
    На секунду раньше, чем Гордей успел ответить, девушка бросилась оправдываться:
- Николай, я тут совершенно не при чём! Этот парень сам ко мне подкатил и начал приставать.
    Парень перевёл недобрый взгляд на подозрительного наглеца: рожа в свежих ссадинах, замазанных зелёнкой, ещё и спиртным от него несёт.
- Ребята, вы меня не так поняли, - Мазаев миролюбиво приложил руку к сердцу. И персонально обратился к девушке: - Просто я принял вас за другую. Не обижайтесь!
  Но Николай пропустил его слова мимо ушей, произнёс с отчётливым презрением:
- Не стыдно в таком виде появляться в общественных местах, да ещё приставать к приличным девушкам? Раз в отпуске, значит, можно напиваться и свинствовать?
- А ты меня не стыди, - мгновенно озлобился Гордей оттого, что с ним разговаривают в таком оскорбительном тоне - словно с последним забулдыгой. – У меня, может, тоже девушка была...
- Была, да сплыла? – с издёвкой передразнил пижон с серьгой в ухе. С омерзительной усмешечкой он переглянулся со своей пассией.
     Гордей схватил нахала за грудки и рванул на себя. Но их тут же растащили оказавшиеся поблизости какие-то ребята - мимо проходила большая компания туристов и всё случилось у них на глазах.
      Мазаева держали за руки, а он совсем перестал себя контролировать и рвался в драку. Стало весело и легко. Вмешавшиеся в ситуацию парни почувствовали его настроение. Второго участника конфликта они уже отпустили, посчитав пострадавшей стороной. Что же касается Мазаева, то  с ним пока не знали, как поступить.
- Надо бы его в милицию сдать -  неуверенно предложил один из  парней. Обладатель рисованной короны и серёжки в ухе горячо поддержал идею, заодно пожаловавшись защитникам:
- А нам расписывали этот посёлок, как райское место. Вот и верь после этого случайным доброжелателям! Ещё палатку не успели поставить, а на нас уже накидываются всякие! - Он сказал это, поигрывая связкой ключей. На брелоке поблёскивал серебряными лучами фирменный трилистник автоконцерна «Мерседес-Бенц».
- Палатку?! – взволнованно воскликнул Гордей, заворожено глядя на побрякушку в руке недавнего противника. Его настроение мгновенно изменилось на 180 градусов: - Ладно,  я был не прав – как можно спокойнее обратился Гордей к парням, которые держали его. – Прошу прощения за свои слова и действия!
     На самом деле никому не хотелось тратить драгоценное время своего отпуска на общение с милицией, поэтому все были рады, что всё решилось само собой. Парочка неохотно приняла извинения. Народ стал расходиться.
    Когда рядом не осталось никого из посторонних, Гордей принялся горячо уговаривать недавнего обидчика, чтобы тот забирал девушку и немедленно уезжал из посёлка.
- Нет, ты всё-таки псих! – воскликнул парень, теряя терпение. Он потребовал, чтобы прилипчивый субъект от них отвязался. Но странный чудик гнул своё:
- Проваливай отсюда! Для твоего же блага говорю!
- Да пошёл ты! – сквозь зубы процедил парень и ударил ненормального кулаком. Мазаев рефлекторно ответил прямым хуком со здоровой руки, сбив парня с ног. И тут же протянул руку, чтобы помочь тому встать:
- Хорошо, не хотите уезжать? Ладно… Тогда я покажу, где лучше поставить палатку. Вам  непременно понравится. Более удачного места для лагеря всё равно вам никто не порекомендует. Это недалеко, можно пешком…

     - Николай, а тут и вправду красиво! – в восхищении произнесла юная особа. Её парень окинул взглядом горизонт и тоже проговорил:
- Хорошо то как!
 Они стояли втроём почти у самого края обрыва и смотрели на набегающие на скалу волны.
- И море такого же светло-изумрудного цвета, как на картинах Айвазовского!
- Угу, - поддержал Гордей, - а под скалой пещера с утопленниками.
      После тягостной паузы растерянное лицо девицы осветилось догадкой:
- А! Это вы нам местную легенду пересказываете! - Она облегчённо захихикала.
- Почему легенда? – спокойно возразил Гордей. -  Не далее как вчера я был там и сам видел… Кстати, вас тоже могут вскоре туда затащить, если кое-кому приглянется ваш автомобиль.
    Влюблённые переглянулись, после чего кажется начавший что-то понимать Николай пробормотал:
- Вообще-то у нас  мотоциклы – у меня «Ява», а у Маши «Иж планета спорт»… А это, - он покрутил брелоком, - просто так - для понта... 
   
Глава 47
День двадцать второй
   С самого утра Гордей ждал реакции на вчерашние события. Он был готов к появлению милиции и даже собрал вещи. Однако к большому его удивлению ничего не происходило: никто им не интересовался, всё было тихо и шло по обычному расписанию. Тогда у него забрезжила надежда, что возможно всё обошлось и автомеханик не погиб при падении «Волги». Но в любом случае у него хотя бы должны были взять показания, происшествие то нешуточное…
   Гордей направлялся на площадь, когда впереди из-за поворота вывернул знакомый жёлто-синий «газик» участкового. У парня ёкнуло сердце: вот оно, сейчас что-то будет! Когда машина приблизилась, молодой человек вопросительно взглянул на сидящего за рулём местного стража порядка. Знакомый милиционер кивнул ему и…прокатил мимо! Мазаев ничего не мог понять!

      Было только десять часов, а солнце уже изрядно припекало. На небе ни облачка. День обещал быть жарким. Народ тянулся в сторону пляжа. Гордей только что позавтракал и стоял в задумчивости у дверей кафешки, когда заметил знакомую почтальоншу. На симпатичном лице девушки сверкнула белозубая улыбка и она направилась прямо к нему. Почему-то сегодня с ней не было её велосипеда и верной толстой сумки через плечо. Зато глаз радовали яркий сарафан и жёлтая газовая косынка, которые её очень шли и скрывали некоторые недостатки фигуры.
- В кои веки дали мне выходной – простодушно пояснила почтальонша. - Хотела в город выбраться, но на таком солнцепёке испечёшься пока доедешь. Да и автобус нынче не ходит.
- Да, жарко – согласился Гордей, чувствуя себя немного неловко оттого, с каким непосредственным откровенным интересом разглядывает его собеседница.   
- Не хотите искупаться? - предложила девушка, и, видя, что молодой человек не торопиться принять приглашение, шутливо взяла его под руку: - Пойдёмте! Не пожалеете!
- Понимаете, Зиночка, я хотел немного позже… У меня тут есть дело…
- Успеете со своими делами! Вы же изжаритесь тут! Скоро наступит настоящее пекло. Ещё благодарить будете за то, что я вас к морю вытащила! Там ветерок и вода ещё не успела прогреться. Через час вернётесь другим человеком.
- Ну хорошо – нехотя сдался молодой человек.
    Раз уж так вышло, то почему бы хотя бы из вежливости не пройтись под ручку с симпатизирующей ему сельчанкой, решил Мазаев. А заодно, воспользовавшись случаем, кое-что выяснить для себя.  Он лишь проводит почтальоншу, а возле пляжа под каким-нибудь предлогом распрощается с ней, ибо ситуация мало располагала к безмятежному времяпровождению.
    По дороге Гордей осторожно стал расспрашивать спутницу о том, как строится работа с письмами в местном почтовом отделении: где происходит их сортировка, регистрируется ли исходящая корреспонденция и кто её забирает. Девушка отвечала ему охотно и со всей искренностью:
- В посёлке есть четыре почтовых ящика. Вон, видите, один висит у входа  в почтовое отделение, - указала она рукой. - За письмами из района регулярно приезжает специальный работник на машине. Он производит выемку корреспонденции и увозит. А вся сортировка происходит уже на районном узле. Наши девчонки занимаются только телеграммами и заказными письмами. А ещё бандеролями.
- Значит, исходящих писем вы не касаетесь?
- Мы только разносим те, которые приходят в посёлок. А те, что бросаются в ящики, - нет, они не в нашей епархии
    Почтальонша уверяла, что выемка из ящиков и отправка корреспонденции производится в строгом порядке. Мешки с письмами нумеруются и сразу опечатываются. На городском сортировочном центре, куда из свозят со всего района, мешки принимаются и вскрываются в особом порядке. Проверяется целостность пломб и каждого конверта…
- Так что у них там всё серьёзно, почти как в армии.
    «Так как же тогда могло получится, что часть писем всё же каким-то образом была изъята, то есть фактически украдена и разорвана в клочья на лесной поляне?!» – этот вопрос вертелся у Мазаева на языке. Простодушная девица сама проболталась:
- Правда иногда наш «Колобок» может приказать по-тихому вытряхнуть всё из нужного ему ящика.
     Гордей замер, но постарался ничем не выдать волнения.
- Зачем ещё? – скучающе спросил он.
       Зиночка пожала плечами и изобразила на лице полное непонимание действий своего шефа.
   - А, наверное, у вашего босса тайная страсть к чтению чужих писем - высказал гипотезу Мазаев.  – Особенно, вероятно, любовных. Так он романтик!
    Рассмеявшись, Зиночка с ним согласилась, но при этом с глуповато-наивным видом заметила, что всё-таки главная страсть её начальника, это деньги:
- Если б только можно было, то «Колобок» давно бы всё казённое имущество налево пустил, а нас в батрачки сдал какому-нибудь баю. 
- Да не просто вам с таким начальством.
- Ничего! Мы тоже себя в обиду стараемся не давать! – снова звонко рассмеялась симпатичная хохотушка. - Бригада у нас дружная: друг за дружку горой стоим. Так что «Колобок» и приятели его нас даже немного побаиваются. Мы ведь многое знаем про их делишки…
     - Интересно, - после некоторой паузы произнёс Гордей нарочито безразлично, - чем это особенным тут можно заниматься?
- Не знаю, не знаю, - покачала головой Зиночка. –Только у нас в посёлке попробуй произнеси вслух слово «спасатели», - у человека либо «медвежья болезнь» со страху начнётся, либо полная потеря памяти и слуха враз приключиться. Никто с вами и секунды не останется – тут же бросятся бежать, как от чумного!
      Гордея изумила такая болтливость. Впрочем, он был доволен. Теперь у него появился свидетель, на которого можно сослаться при общении с милицией.
    Мазаев был так впечатлён услышанным, что и не заметил, как они вышли на пляж. Зиночка сразу сбросила туфли, стащила через голову сарафан, оставшись в купальнике и косынке. Бесцеремонно взяв парня за руку, она потянула его за собой в воду, со смехом и шутливой досадой сетуя на его нерешительность:
- Ну пойдёмте же! Экий вы тюлень! 
   Из динамика неслось уже знакомое: «А-а-а! В Африке реки вот такой ширины! А-а-а! В Африке горы вот такой вышины! А-а! Крокодилы – бегемоты…». Солнечная песня красной шапочки вызывала у Гордея нехорошие ассоциации, поэтому он мягко высвободил руку и сказал с извиняющейся улыбкой:
- Немного попозже.
     Зиночка сделала таинственное лицо и загадочно прошептала:
- Мне надо вам кое-что сообщить. – Она опасливо покосилась по сторонам и добавила: - С глазу на глаз…
   Перед тем как убежать в воду, Зиночка извлекла из кармашка своего платья дымчатые очки со сложенными дужками и аккуратно с многозначительным видом положила их на расстеленное полотенце.
Мазаев наклонился и взял очки. Они очень напоминали те, что носила Агния. Молодой человек поднял озадаченный взгляд на почтальоншу: немного проплыв на животе, она перевернулась на спину и призывно помахала ему…

      Метров через пятьдесят Гордей догнал её, но Зиночка игриво предложила:
- Давайте, кто первый до буйка.
- Мне за вами не угнаться – отшутился парень, и получил насмешливый упрёк:
- Не ожидала такого от мужчины! Разве можно оставлять девушку одну. А если я начну тонуть?
    Зиночка быстро поплыла дальше - к красному конусу буя. Гордей провожал девицу взглядом. Вдруг он заметил, что Зиночка как-будто остановилась. Через секунду голова её в жёлтой косынке скрылась из виду, потом вынырнула, но косынка куда-то исчезла. Волосы налипли ей на лицо, она барахталась, судорожно хватала широко открытым ртом воздух, в глазах появился испуг. При этом крика слышно не было. «Боже, так ведь она тонет! – вдруг дошло до Гордея. - Возможно, судорога. Но почему тогда не кричит? Не зовет на помощь? Наверное, успела нахлебаться воды. Много ли девушке надо, чтобы сделаться совершенно беспомощной!». Гордей бросился на выручку, но пока плыл, опять потерял почтальоншу из виду…
    Зиночка обнаружилась через полминуты, но уже далеко впереди: она держалась за буй. 
   Когда Мазаев подплыл – взволнованный, готовый помочь, то неожиданно вместо паники и страха на лице Зиночки, неожиданно увидел её синие как небо глаза, в которых лучилось солнце и…любовь.
- Здесь мы можем спокойно поговорить – проворковала она и неожиданно попросила: – Только закройте глаза, мне стыдно говорить такое в глаза мужчине.
-  Ну… хорошо, - немного поколебавшись, согласился Гордей. Он закрыл глаза и стал ждать. Но Зиночка молчала. Секунд десять ничего не происходило. Только плеск волн. И вдруг чьи-то сильные холодные руки под водой крепко обхватили его снизу и сзади за поясницу и рванули на себя!

                *

    Их привели в плохо освещённое помещение. Голые стены были покрыты плиткой холодного белого цвета, отчего чувство пробирающего до костей холода лишь усиливалось. Женщину постоянно трясло с того самого дня, как им сообщили, что вероятно их сын погиб. Её муж всё это время поддерживал супругу, но никто не догадывался, каких усилий ему это стоило. Этот крепкий на вид моложавый мужчина с военной выправкой, которому никто не мог дать его шестидесяти семи лет, уже перенёс один инфаркт, второй его сердце могло просто не выдержать.
  Следователь уже показал им единственный документ, который нашли в вещах покойника. Весьма странный документ. Не паспорт и не военный билет, а удостоверение водного спасателя. Но выписано оно было почему-то на их сына. Разумеется, родители понятия не имели, откуда у их мальчика появилось эта книжица…
 В центре пустой комнаты стояла каталка с телом, которое было с головой накрыто простынёй. Врач-патологоанатом передал следователю протокол вскрытия и стал объяснять родителям причину гибели их сына. Женщина пошатнулась, седовласый мужчина едва успел поддержать её. Сам он крепко стоял на ногах, хотя в груди постепенно нарастала боль…
 Наконец пытка ожиданием закончилась – с лица покойника откинули простыню. Женщина закрыла глаза руками и зарыдала, седой мужчина перевёл тяжёлый взгляд на врача и следователя…

Глава 48
     После внезапного рывка схвативших его под водой рук Гордей сразу ушёл под воду на несколько метров. Сквозь слой воды он видел лицо Зиночки, на нём не было ни капли изумления или ужаса от вида происходящего! Лишь любопытство…
     Гордей отчаянно сопротивлялся невидимому убийце, стараясь вырваться из железных объятий и увидеть его, хотя солёная вода разъедала глаза и очертания предметов выглядели расплывчатыми.
    Немного вывернувшись и бросив взгляд через плечо, Гордей наконец увидел лицо аквалангиста в маске. А ещё чуть поодаль «висел» в зеленоватой толще второй водолаз, который пока наблюдал, слегка шевеля ластами. Настоящие морские дьяволы! Против их двоих у него нет шансов!
    Впрочем и с одним совладать никак не удавалось. Обхватив его за поясницу, убийца с большой силой тянул Мазаева вниз. Гордей пытался его ударить – бесполезно! Тот словно подводная крыса, акробат каждый раз ловко сдвигался, не позволяя себя достать…
    Из-за того, что нападение произошло абсолютно внезапно, Гордей не успел заглотнуть побольше воздуха в лёгкие. Силы быстро покидали его, от недостатка кислорода сознание мутнело. Перед глазами вспыхнула картинка: всплывший раздувшийся труп со сползающей кожей качается на здешних волнах, отравляя своим отвратным видком отпуск туристам. В таком виде его будет терзать отвращение к самому себе даже с того света…

    Внезапно из зеленоватого сумрака возник силуэт третьего подводного пловца. У него с собой в обеих руках два ружья для подводной охоты. Приблизившись, новичок вытянул перед собой правую руку и с ходу выстрелил. Гордею показалось, что мелькнувшая перед глазами серебристая стрела с гирляндой пузырей на хвосте летит прямо в него… Но вдруг сжимающие его сзади стальные тиски разжались, и Гордей смог обернуться: пытавшийся его утопить негодяй сам опускался на дно, дрыгаясь всем телом, словно огромный загарпуненный окунь. Его напарник не пытался помочь товарищу или вступить в схватку с неизвестным противником, он исчез из поля зрения раньше, чем предназначенная ему вторая стрела успела покинуть ружьё.
     А умирающий внизу бандит пытался побороть внезапно охватившую его тело страшную слабость. Из груди его торчало длинное металлическое жало, которое пронзило его насквозь. Тонкие струйки крови поднимались и повисали в воде причудливыми спиралями…

    Гордей был вытолкнут на поверхность и жадно впустил в себя воздух. Зиночки уже и след простыл. Парень доплыл до буйка, и, ухватившись за него, отдыхал, с тоской посматривая на далёкий берег, до которого ещё предстояло добраться. За время отчаянной схватки он успел нахлебаться воды и чувствовал себя скверно.
     Неподалёку на поверхности появились пузыри. Гордей снова напрягся. Возникла голова в маске с кислородным баллоном за плечами. Водолаз поднял маску и вытащил изо рта загубник дыхательного шланга.  Его спасителем оказался музыкант из ресторана, саксофонист Рудик!
- Ну, как ты? – спросил он.
- Спасибо тебе! Теперь я твой должник.
- Сочтёмся… До берега сумеешь добраться?
- Попробую.
- Тогда встретимся через сорок минут возле дома культуры. Знаешь где это?
- Знаю.
- Только подходи со двора. Я буду тебя ждать возле мусорных баков. Понял?
   Гордей кивнул и снова растерянно оглянулся на берег, но Рудик уже махнул ему рукой на прощание и ушёл под воду.
     Обратный путь показался Гордею бесконечным. Вначале он услышал звук волн, бьющихся о берег, а затем сквозь шум прибоя послышался ритмичный пульс гитарных струн и хриплый голос, исполняющий Высоцкого. Последние метры Гордей преодолел, отдав остаток сил. Он на четвереньках выполз на пляж - волны протащили его немного на животе по мокрой гальке. Тут возилась малышня под присмотром своих мамаш. Мазаев смотрел на них и улыбался. Смотрел и улыбался. Улыбался и смотрел! Потом перевел взгляд дальше. Улыбка по инерции еще не сошла с его губ, но морщина сама по себе уже прореза его лоб. Он увидел мужика в тельняшке и синей панаме и его подругу - крашенную блондинку в откровенном купальнике, от верхней части которого она уже избавилась. Скандальное шоу было в разгаре, и все взгляды были устремлены на колоритную парочку.
     Первой заметила Гордея подруга певца, лицо её вытянулось. Ошарашенная стриптизёрша толкнула в бок своего мужика. Судя по их ошарашенным  лицам можно было подумать, что эти двое увидели ожившего покойника с кладбища. Впрочем, так оно для них и было. Забыв надеть штаны, гитарист, сломя голову, бросился бежать, а за ним его подруга.

Глава 49
   Встреча с Рудиком состоялась в условленном месте. Музыкант всё рассчитал верно - вокруг ни души. На задний двор местного ДК выходило всего три небольших зарешёченных оконца, вероятно, каких-то подсобок, и в них тоже не было заметно признаков жизни.
   И всё же разговаривая с Гордеем, музыкант настороженно шнырял глазами из-под низко надвинутой кепочки. При этом длинными пальцами своей правой руки он отбивал некий ритм по коре дерева, на которое опирался. Этими своими трепетными пальцами саксофонист сорок минут назад убил человека. И та лёгкость - поистине моцартовская непринуждённость, - с которой он загарпунил подводного «акробата», похоже, вдохновляла Рудика. Чувствовалось, что он в приподнятом настроении, глаза его блестели, он был «на взводе».
-   Вчера в ресторане в директорской комнате отдыха проходило что-то навроде военного совета, - сообщил музыкант. - Решали, что с тобой делать. Я случайно проходил мимо, дверь была закрыта неплотно. Да они и не особо таились – привыкли чувствовать себя в своей вотчине полными хозяевами. Ещё бы, ведь они тут власть!
     При этих словах внезапное подозрение будто молний поразило Мазаева.
- И участковый тоже? – осторожно произнёс он, ещё не смея и не желая в это верить. Рудика изумила его наивность:
- Так ты ещё не понял? Да они все тут заодно! А «гражданин начальник» их покрывает.
     Гордей был поражён. Теперь он не сомневался, что на них уже объявлена большая охота. К счастью, у Рудика имелся некий план. Не задавая вопросов, Гордей последовал за музыкантом, полностью положившись на него. Проводник выбирал безлюдные улочки и заросшие высокой травой пустыри. Временами они вторгались в чьи-то частные владения, но пересекали их настолько стремительно, что хозяева просто не успевали среагировать. Так огородами и закоулками молодые люди подошли к какому-то длинному одноэтажному кирпичному зданию.
- Узнаёшь? – кивнув на дом Рудик.
- Так это же милиция! – не сразу сориентировался Мазаев. Ему пока не был ясен замысел товарища. Укрывшись за деревьями, они чего-то ждали. И пока текли минуты бездействия, саксофонист рассказывал о страшной механике преступлений:
- Главная заманиловка для толстосумов – крючок, на который ловят жаждущих острых ощущений богатых туристов, это тайная комната в ресторане, где якобы идёт карточная игра с очень крупными ставками. Подпольное казино.
    Гордею постепенно открывалась страшная картина. Попав в это райское с виду место, человек, ещё сам того не ведая, исчезал из мира живых. То есть, он ещё ходил, дышал, ел, проводил время на пляже, а ему уже была приготовлена подводная могила…
     А чтобы попавшая в паутину жертва не могла сообщить, где находится, устраивалась авария на телефонной линии. Однако нельзя было допустить, чтобы назначенный на заклание гражданин запаниковал раньше времени и тем обратил на себя внимание окружающих. Для этого сотрудница почты предлагала растерянному посетителю послать домой телеграмму. Барышня принимала заполненный бланк и выдавала клиенту квитанцию о том, что телеграмма отослана. Но на самом деле телеграммы указанных им людей сотрудники почты отправляли…прямиком в корзину!
      За жертвами постоянно следили, и письма, которые они бросали в почтовые ящики, тоже своевременно изымались.
- Начальник почты тоже их человек, а почтальонша у них за наводчицу.
-  Зиночка?!
- Неужели удивлён? – покачал головой Рудик.
     Даже после того, что случилось с ним сегодня в море, Гордей с трудом мог представить простодушную толстушку в роли сообщницы преступников. Но именно так всё и было. Объезжая участок, симпатичная велосипедистка всем улыбалась, легко заводила разговоры. Ей пробалтывались о том, что кому-нибудь другому ни за что бы не доверили. А «добрая девушка» приглядывалась к отдыхающей публике, и если замечала перспективного клиента, о котором её боссы ещё не знают, - брала на заметку. Сообщая своим подельникам о живом «кошельке», у которого есть, что взять, она получала свой процент.
- Зинка-почтальонша - племянница директора почты – внёс полную ясность Рудик. – И кстати, ей обещали за тебя набор французской косметики. За это она взялась заманить тебя в море - туда, где под водой ожидали Марат с одним из своих парней по «Ихтиандру». И буль-буль… - Рудик изобразил, что ожидало студента, если бы не его внезапное появление. 
 - Представляю, как у них вытянулись рожи, когда ребятки вдруг увидели меня с подводными ружьями! Сейчас Марат наверняка клянет собственную недальновидность. Ведь он сам научил меня плавать с аквалангом и пристрастил к подводной охоте. Когда в позапрошлом году я только приехал сюда, то едва мог на воде держаться.
    Рудик подтвердил и насчёт Белоснежки:
- Да, под скалой у них «отель» - так они его называют: четыре или пять пещер. Врать не буду, сам я там, к счастью, не бывал, бог миловал. И надеюсь избежать визита. А вот в лесном логове бывать приходилось, и довольно часто. Я у них навроде дрессированной обезьяны. Кто-то же должен развлекать эту сволочь, а то просто жрать водку им скучно! Там у них языки развязывались…
  В свою очередь Гордей поведал музыканту про свой неудачный визит в лесной дом на пару с участковым. Рудик пояснил, в чём была его ошибка:
- У лейтенанта в машине имеется рация. И на базе у них тоже… По дороге у вас ведь была остановка из-за какой-нибудь внезапной поломки?
- Верно – вспомнил Мазаев. - Милиционер искал по рации какого-то бригадира Костю, чтобы тот срочно проведал его арестантов и накормил их. И не мог найти, по-моему минут двадцать простояли.
- За это время он отсылал тебя от машины по какой-нибудь нужде?
Гордей задумался и неуверенно пожал плечами:
- Да вроде нет… Хотя, постой! Он попросил меня набрать воды из ручья в бутылку.
- Вот видишь! Пока ты ходил, он связался со сторожем. А двадцать минут вполне достаточно, чтобы замести все следы и похоронить улики.

Глава 50
     К основному зданию милиции примыкал ангар для служебного автотранспорта. Хорошо успевший изучить повадки здешних деятелей Рудик уверенно сообщил, что летом участковый свой газик в гараж почти никогда не загоняет. В этом-то и заключался его гениальный замысел:
 - Они будут искать нас повсюду, прочешут каждый лесок, но сюда заглянуть вряд ли догадаются.
     На огромных двустворчатых воротах висел амбарный замок. При этом небольшая врезная дверца, в которую мог, согнувшись, пройти лишь один человек, парадоксальным образом оказалась незапертой. Вслед за своим проводником Гордей проник внутрь, и Рудик торопливо прикрыл за ним дверцу. Их обступила абсолютная темнота. И подсветить себе зажигалкой было опасно из-за возможного присутствия паров бензина.
- Осторожно, тут где-то посередине смотровая яма для ремонта, - предупредил музыкант. – Лучше двигаться по стенке… 
    В глубине гаража Гордею предстояло провести несколько часов, пока напарник подготовит всё для побега. Только теперь Рудик заговорил о том, что именно толкнуло его помочь земляку:
- Надоело здесь всё. Пора в столицу возвращаться. Охота вечерком просто так посидеть в «Праге» или в Доме кино, пройтись по «Бродвею». Или для начала хотя бы в чебуречную-«стекляшку» на Цветном бульваре наведаться. Бывал там?
- Доводилось.
     Рудик помолчал и произнёс уже без наигранности, очень серьёзно:
- В последнее время я стал опасаться, что мои местные приятели решат от меня избавиться: слишком много я успел узнать об их адской кухне… Так что лучше я сам отсюда уберусь. Но не пустой…
    Они сидели на бетонном полу, подстелив под себя брезент. Рудик давал понять, что в оплату за спасённую жизнь, ожидает от студента помощи:
     - Я знаю, где у них сейф. В нём они держат свой общак. Не знаю точно, сколько в нём килограммов, но подозреваю, что ящик тяжёлый. Помимо денег, там ювелирка, золотишко, валюта. На месте  его распотрошить не получиться - ключей у меня нет. Зато есть знакомый слесарь на побережье в пятнадцати километрах отсюда, он вмиг автогеном его вскроет. Но вначале сейф нужно до лодки дотащить. Одному мне в любом случае не справиться.
    Гордей не спешил соглашаться.
-  Чего тут думать! -  с недоумением стал убеждать его музыкант. - Отсюда всё равно не выбраться, без меня ты пропадёшь. У них все дороги под контролём! Понимаешь? На «комете» тоже уйти нельзя. Комендант пирса имеет право передать по радио капитану катера, что временно по техническим причинам не может его принять или что просто якобы никто не купил билеты на рейс… Со мной же у тебя есть реальный шанс!
    Рудик открыл Гордею свой главный секрет: оказывается, ему удалось с помощью шантажа взять в оборот одного из членов банды - заместителя директора ресторана:
- При дележе добычи он утаил от сдачи в общак бриллиантовую побрякушку и продал её или проиграл в карты отдыхающему в посёлке кавказцу, а тот успел подарить своей любовнице. Это открылось. Теперь заместитель директора трясётся от страха, что его свои же пришьют за крысятничество. Я предложил ему свалить вместе, и он вроде согласен. У него отличная моторная лодка. Но эта тварь дрожащая категорически не желает связываться  сейфом - очко у мужика играет. - Рудик выругался от досады и продолжил излагать свой план: - Он будет ждать нас на своём катере. Тут неподалёку имеется тихая бухта … Главное отсюда выбраться, а из Симферополя в Москву улетим без проблем. У меня знакомые стюардессы есть с московского рейса. Они нас без всяких билетов на самолёт устроят с нашим багажом… - Рудик снова с надеждой взглянул на Мазаева: -  Ну как? Решайся же! Вместе донесём ящик до лодки и здравствуй, вольная богатая жизнь! Грешно не раскулачить беспредельщиков. Положись на меня, я всё давно продумал.
    Но вместо ожидаемого музыкантом немедленного ответа студент спросил его о своём:
- А они вчера ничего не говорили о девушке из Куйбышева? Она уехала отсюда несколько дней назад.
 - Ах вот ты о чём… сочувственно вздохнул Рудик. -  Её перехватили по дороге отсюда… и задушили. Эти твари даже шутили, что устроили чудачке уютную могилку в лесу. И положили на земляной холмик её смешную шляпу… Вы были знакомы? Мне очень жаль…
- …Хорошо, я согласен – подавлено произнёс Гордей.
    Они условились, что ночью Рудик вернётся, и они отправятся к лодке.  Однако ночью Рудик так и не появился. Гордей не сомкнул глаз до самого рассвета, напряжённо вслушиваясь в каждый звук за стеной…


Глава 51
День двадцать третий
     На ресторанной веранде было пусто, но на небольшой эстраде репетировали музыканты.   
     - О, мы бы сами хотели знать, где сейчас наш милый Рудик, - ответила Мазаеву певица, усмехнувшись. Её коллеги-музыканты тоже пребывали в состоянии лёгкого недоумения оттого, что со вчерашнего дня не видели своего руководителя. Накануне вечером им впервые пришлось играть без своего «Таракана». Оказывается, раньше такого за ним не наблюдалось.
   - А может, Рудольф Викторович просто покинул нас? - предположил самый молодой в группе музыкант – с чёрным пушком над пухлой юношеской губой. – А что? Он ведь в последнее время не раз жаловался, как ему здесь всё осточертело.
   С ним согласился гитарист:
- Небось, познакомился вчера на пляже с какой-нибудь классной чувихой, да и махнул с ней прямиком в столицу. Плевать ему на все запреты! Что, вы не знаете мэтра?!
-  А как же его «сакс»? – возразил брутального вида мужик со здоровенными волосатыми ручищами, сидящий за ударной установкой. Барабанщик кивнул на сиротливо лежащий на свободном стуле футляр с саксофоном. – Разве вы не знаете,  что он для него значит?
      Барабанщик-одессит повернулся к Гордею и стал рассказывать, как на зоне Рудику, который играл в ансамбле при администрации колонии, предложили освоить вместо идейно-сомнительного саксофона более «правильный» инструмент – флейту, балалайку или баян. Но Рудик отказался «менять масть», ответив «куму» так: «Вы можете сгноить меня в БУРе, но я никогда не возьму в руки вашу дудку или гармошку». За это строптивого музыканта на месяц с блатного места отправили на лесоповал, зато после этого он стал в авторитете даже у тамошних воров. Поэтому барабанщик был совершенно уверен, что Рудик просто не мог внезапно сбежать. Ведь даже самая красивая девушка на свете не заставила бы его променять на свою любовь обожаемый им инструмент. Уж очень он дорожил этим саксофоном известной американской фирмы, который получил из рук легенды отечественного джаза.

    Итак,  похоже, Рудик по каким-то, пока неведомым ему обстоятельствам, оказался вне игры! Гордей осознал это со странным чувством отрешённости, пространство словно сжалось вокруг него, и он ощутил дыхание опасности. И не знал, куда ему теперь податься. Похоже, метаниям его приходил конец.
    И всё же надо немедленно уходить, но после бессонной ночи очень хотелось кофе. Мазаев опустился за ближайший столик в ожидании, когда ему принесут заказ. Сначала на белой хрустящей скатерти появилось блюдечко с тонко нарезанным белым сыром, украшенным веточкой зелени. Он жевал сыр, смотрел на море и слушал музыкантов, возобновивших репетицию…
  Вдали шло круизное судно. Вдруг оно сделало плавный поворот и направилось к берегу!

Глава 52
 Гордей торопливо шёл вдоль пляжа, по полосе гальки, усеянной загорающими телами по направлению к волнорезу из цементных плит, далеко уходящему в море. Белый кораблик уже пришвартовался к причалу. Там крутилось несколько фигур, - посадка началась.
    Запоздавший пассажир купил билет и взошёл на пирс. Впереди метрах в пятидесяти по тяжко позвякивающему трапу поднималась грузная женщина, держа за руку маленькую девочку. Матрос с катера подал ей руку, и через секунду они скрылись в чреве круизёра…
    До трапа оставалось метров двадцать, когда из салона катера гуськом сошли трое. Одного из них Гордей узнал, он видел его в компании предводителя местных дружинников-спасателей Марата. Это было в самый первый день, когда благородные дружинники вытащили его пьяного из воды. У парня и на этот раз единственного из троицы на правом плече имелась красная повязка. Двух других Мазаев видел впервые. Все трое крепкие, выражение лиц спокойное, самоуверенное. Гордей оглянулся. Выход с причала ему отсекли ещё двое. Ловушка захлопнулась!
    Гордей остановился, развёл в бессилье руками и покачал головой. Дружинник ответил ему понимающей ухмылкой: Правильно! Надо уметь проигрывать легко. Они почти обо всём договорились одними глазами, поэтому для пятерых парней стало сюрпризом, когда сникший студент вдруг в два скачка достиг края пирса и скрылся в волнах…
Через пару минут Гордей выбрался на пляж. Странный чудик в  мокрой одежде и обуви привлекал внимание, и Мазаев был этому рад. Здесь на глазах десятков свидетелей на него не посмеют напасть…

    - Михалыч, - шепотом позвал Гордей. Он незаметно подкрался к старику, который сидел на лавочке у себя в саду и потягивал домашнее вино из кружки.
Михалыч, как пригвождённый, замер на месте. Через некоторое время так же тихо спросил:
- Ты что ль, студент? - Старик поглядел по сторонам.
- Не оглядывайся, – попросил молодой человек. – Я это, я!
- А тобой уже интересуются со вчерашнего дня. Два раза приходили, рылись в твоём сарае. Спрашивали, где ты можешь прятаться?
- А ты?
     Пенсионер осторожно покосился на кусты.
- А я обещал им дать знак, если ты явишься.
- Какой знак?
- Выставлю велосипед за забор… Они пасут тебя, парень.
- Спасибо, Михалыч. Слушай, может быть вывезешь меня отсюда на своём «Москвиче»? Ты моя последняя надежда.
- А что я им скажу, если просят, куда ты намылился, старый хрыч?
- А разве ты вчера с утра, Василь Михалыч, не ругался со своей хозяйкой из-за того, что она тебя снова гнала на рынок фрукты везти?
- Ох и мошенник ты, парень! – Михалыч даже хлопнул себя по колену. – Умеешь найти нужные аргументы! Я слышал, будто ты одного из них пустил в расход? Было дело?
- Было.
- Да-а… - задумчиво протянул старик. Он пригладил единственной рукой седые усы, взглянул на часы и решительно поднялся.
- Тогда рассчитывай на меня, гвардеец.

Глава 53
  Михалыча не нужно было учить, как обмануть возможных досмотрщиков на выезде из посёлка. Однорукий инвалид владел 427-м «Москвичом»-универсалом со специальным управлением. Сама по себе машина этой марки была дефицитная. В частные руки универсалы почти не продавались. Во всяком случае, их распределяли по лимитам и фондам. Большая часть универсалов предназначалась Автоэкспорту для продажи за валюту за рубеж. Тысячи «Москвичей» уходили по заявкам на предприятия и в организации, на автобазы киностудий и телевидение, в Министерство связи, дорожные и ремонтные службы и т.д. Однако ветеранские организации имели значительные преференции, а инвалиды войны часто получали дефицитные автомобили, доработанные с учётом их увечий, вообще вне очереди…
   Кабина машины не была отделена перегородкой от грузового отсека. Да и грузового отсека, как такового, не существовало (как в москвичёвском фургоне), просто, когда возникала необходимость перевезти что-то серьёзное, задние пассажирские сиденья раскладывались и в машине образовывалась просторная грузовая площадка. На неё то и лёг Гордей. Предварительно старик принёс пару одеял. Одно постелили  позади водительского сиденья на пол  багажного отсека, чтобы тайному пассажиру не так жёстко было лежать, ведь путь до шоссе с возможными остановками для проверок мог занять больше часа.
  Второе ватное одеяло – потолще - необходимо было для того, чтобы оно хоть немного смягчило давление поставленных сверху фактически на спину Мазаеву ящиков с фруктами. Поверх одеяла Михалыч так же пристроил несколько тонких стальных реек. Благодаря такому потайному каркасу под  двумя сотнями килограммов Гордей мог чувствовать себя вполне сносно. Для дыхания старик оставил ему небольшое окошко у  самого пола. Похоже, бывший партизан уже проделывал похожий трюк с немцами и полицаями во время войны.
   Перед тем как отправиться в путь, они выпили по стакану домашнего вина. Михалыч протянул молодому человеку пакет с его документами, который хозяева приняли у постояльца на хранение в первый же день.
- Они спрашивали про них – пояснил старик. - Но я Клавдии крепко наказал, чтобы держала язык за зубами. Я им сказал, что ты ещё несколько дней назад всё забрал. Они поверили.
- Спасибо, Михалыч, век не забуду!
    Старик вздохнул и озабоченно закрутил головой:
- Да уж ладно, сочтёмся как-нибудь…. Полезай в машину, надо спешить. Ещё предстоит загрузить ящики…
     По пути старик объяснял причину спешки. Если выехать слишком поздно, то можно вызвать серьёзное подозрение, ибо на рынок вечером не ездят.
     - Они итак могут придраться, чего это я не на рассвете отправляюсь торговать, как обычно – рассуждал Михалыч. – Но на этот счёт у меня ответ заготовлен. Скажу, что Клавдия моя снова из-за разыгравшегося давления слегла, а без неё кто-то же должен был с утреца зелень полить. День то жаркий выдался. Ничего, проскочим…
   Старик замолчал. Некоторое время слышен был только гул мотора, да поскрипывания рессор под полом. Затем он заботливо осведомился:
- Как ты там, сынок?
Гордей обливался потом: было очень душно, тем не менее, бодро ответил, что всё окей.
     Неожиданно старик виновато произнёс:
- Ты уж меня извини, соврал я тебе в прошлый раз. На самом деле не ездил я тогда в район.
- Как же так! – изумился Гордей.
- Перехватили они меня - на полпути…
- Почему же ты промолчал об этом?! Я же спрашивал! Мог бы хоть взглядом намекнуть… Как же так, Михалыч?!
- А вот так! - буркнул старик. – Сам-то я ничего не боюсь, внуками они меня взяли.
     Гордей скрипнул зубами от досады. Мог ли он упрекать деда, для которого в критической ситуации выбора родные внуки оказались несравнимо дороже чужой ему пропавшей девочки и других жертв местных выродков?!
- Э-е-хэ-хе… -  сокрушённо вздохнул Михалыч, - на войне было проще…понятней! Там у меня всегда в кармане на крайний случай граната была припасена. А нынче гранатой всего не решить… Да и где её теперь взять - гранату то… 
     По ощущениям Мазаева машина въехала в лес и начала затяжной подъём к шоссе.
- А теперь молчок, - предупредил Михалыч. Но всё шло нормально, никто не пытался их остановить, чтобы досмотреть. Забрезжила надежда, что им, возможно, удастся проскочить…
     Неожиданно скрипнули тормоза. Михалыч, ничего не объясняя, вылез из кабины. Снаружи донеслись голоса. Кто-то открыл заднюю грузовую дверь. Кажется, проверка! Затем чьи-то руки принялись деловито выгружать ящики. Наконец, полог одеяла над головой Мазаева был отброшен. Он поднялся и ужаснулся увиденному. Старик привёз его прямо к воротам лесного дома! Человек пятнадцать обступили автомобиль. Были тут и знакомые Гордею лица…

Глава 54
      Молодой человек выбрался из кузова. Михалыч  опустил глаза в землю и сокрушённо пробормотал:
- Ты на меня зла не держи, паря…
- Э-эх, Михалыч, Михалыч!... – только и произнёс Гордей в сердцах и махнул рукой. После чего предупредил взявших его в кольцо мужиков:
- Только имейте в виду! Позавчера я попросил соседей, которые уезжали домой, прихватить с собой письмо и опустить его в почтовый ящик, только не в вашем посёлке, а в Симферополе. В том письме для вас бомба!
     От нервного напряжения внутри у него всё дрожало, Гордей опасался, что это слишком заметно и блефовал ещё более отчаянно:
- Ого-го, вы ещё не знаете моего батю! Если со мной что-нибудь случиться, он до самого министра МВД Щёлокова дойдёт!
  Идея внезапно пришла ему в голову. И неожиданно это сработало! Участковый и Марат переглянулись, после чего оба уставились на Михалыча.
- Да как же... - растерянно взглянув на Гордея, пробормотал старик, и вдруг встрепенулся: -  Верно, при мне дело было! Своими глазами видел, как та парочка конверт у него брала.
   Участковый с Маратом отошли в сторону и принялись совещаться. С ними был ещё один - солидного вида мужик при галстуке и в директорской шляпе. До этого он держался немного в сторонке, будто оказался тут случайно. Гордею показалось, что он видел «шляпу» прежде. Кажется, именно он сидел за рулём оранжевого «Мерседеса».
    «Неужели сам председатель совхоза пожаловал - полюбоваться, как меня «мочить» станут?!» - удивился Мазаев.
     Между тем, троица заспорила и даже будто начала ругаться. Правда, до ушей Гордея долетело всего несколько финальных реплик - из-за взвинченного тона, каким они были произнесены:
- Решать буду я! – громко отчеканил милиционер. - Чебутнова народ знает…
- Вы забываетесь! - возмутился человек, похожий на председателя. – Без моих связей в обкоме всем вам три копейки цена.
Но рыхлый лишь с виду увалень в погонах тут же заткнул штатскому рот:
- Цыц, поганец! Сказал же: на своём участке я не допущу! И точка!
    Милиционер ещё что-то добавил про партбилет, но Гордей не разобрал его слов. Вскоре они вернулись. Участковый Чебутнов снял с головы фуражку и достал платок, чтобы вытереть пот со лба. Перед Гордеем снова был старый, уставший служака, без пяти минут пенсионер.
- Напрасно вы так, юноша, – с сожалением заговорил милиционер, – толком ни в чём не разобрались, а делаете поспешные выводы… Хотя не спорю: в том, что у нас тут твориться, и профессионалу не просто разобраться.
- А я ему, Егор Федорович, пытался это втолковать, - вспомнил их последний разговор главный здешний спасатель. – Для его же пользы, между прочим. Предупреждал ведь, чтобы не лез на рожон?
- Предупреждал, - согласился Гордей.
-  Только ты, студент, меня не послушал и занялся частным расследованием – упрекнул его Марат. - Скажи спасибо, что эти сволочи тебя не утопили.
- А ты, Михалыч, поезжай, - ласково бросил в сторону старика участковый.
- Не понимают люди, с кем связываются… и жаловаться некому, - торопливо семеня к машине, бормотал себе под нос пенсионер. - Пойди разберись, кто тут кто, и за кого воюет. Сдуру влезут невесть во что, и тебя за компанию тащат…

     Звук автомобильного двигателя постепенно затихал вдали. Теперь Мазаев остался в полном одиночестве. Гордей вглядывался в Марата. Мысленным взором он снова видел вертикально зависшего в зеленоватой толще подводного пловца, внимательно наблюдающего за тем, как его подручный расправляется со свидетелем. Из-за расстояния и разъедающий глаза морской соли нельзя было разглядеть его лицо за стеклянным овалом маски. Но сейчас на лице героя-спасателя не было заметно даже намёка на волнение или злость за погибшего товарища. «Ты ошибся, приятель - всем своим видом будто говорил ему Марат. – А ведь мы уже выписали на твоё имя удостоверение почётного члена нашей дружины! Эх ты!…».
     Гордею предложили пройти в дом. Причём вежливо, без какого-либо принуждения. Снова, как и в предыдущее его посещение, вёл их горбун. Они вошли в комнату, под которой должен был находиться погреб. Один из парней поднял тяжёлую крышку. Под ногами в сумраке ямы что-то зашевелилось, сверкнули поднятые к свету испуганные глаза. 
- Эти двое называли себя «спасателями» - с презрением указал вниз Марат, и неожиданно сообщил: - Один из них пытался тебя вчера убить.
- Ничего, кончилось их чёрное время! Завтра же отвезу поганцев в район, - пообещал участковый. Правда, особой гордости или торжества в словах милиционера не чувствовалось. - К сожалению, я долго ничего не мог им предъявить… Наверное, пора мне на пенсию.
- Просто кое-кто им активно помогал, покрывал нечисть! - зло заметил Марат. – Да и осторожно действовали, мерзавцы! Трудно было подкопаться. И всё-таки начало положено, Егор Федорович. Теперь и до остальных доберёмся. Сами выдадут подельников, чтобы «вышку» не получить.
    Но ещё больший сюрприз ожидал Гордея в соседней комнате. За длинным столом понуро сидел Рудик. Увидев входящего Гордея, саксофонист опустил хмурый взгляд, только желваки заходили у него на скулах. 
- Кому вы поверили?! – на этот раз участковый не мог сдержать переполнявших его эмоций. - Это же рецидивист! Спросите меня за что он только не привлекался! И валютой супчик баловался и спекуляцией промышлял. А ещё в его послужном списке организация левых концертов. На нём же просто клейма ставить негде! Я всегда удивлялся, что с такой биографией он в своём активе имеет всего лишь две судимости, а не пять или шесть.
    Чтобы не быть голословным пожилой деревенский милиционер демократично дал слово обвиняемому:
- Верно, говорю, Рудик? – поинтересовался он. -  Чего набычился-то и молчишь? Скажешь, Чебутнов на тебя напраслину возводит, оклеветать, опорочить честное незапятнанное имя хочет, старый сукин сын?
- Нет, отчего же… Всё верно, гражданин начальник, - признал музыкант. Но возмущению участкового не было конца:
- Его же на работу никуда брать не хотели после тюрьмы. Лишь я закрыл глаза на его прошлое - за его талант. А он вместо благодарности быстренько спелся с местным отребьем, а когда запахло жаренным решил обобрать своих же дружков до нитки и слинять.
    Участковый повернулся к Гордею:
- И сделать это он собирался, между прочим, с вашей помощью! Так что всё, что он вам напел, было ложью с одной единственной целью - использовать вас.
- Трубач просто всё перевернул, изобразив в выгодном для себя свете - добавил Марат. Но именно местному «Ихтиандру» Гордей верил меньше всего. И оказалось, напрасно…
    Они вышли обратно на улицу и зашли за угол дома. В глубине двора впритирку к забору, будто нарочно укрытая до поры от чужих глаз, стояла белая жигулёвская «копейка». А в ней на заднем сиденье сидела…Агния.  Живая и невредимая!

Глава 55
   Неожиданно Гордею было объявлено, что он может ехать дальше. Ещё больше был поражён Рудик, когда ему позволили сесть за руль белой «копейки». Отпуская саксофониста на все четыре стороны, участковый запретил ему когда-либо впредь появляться на своей территории:
- Мне нет больше до тебя дела! Считай твоё счастье. Но ты отвечаешь за этих людей, чтобы доехали нормально – и участковый строго погрозил Рудику пальцем. После чего обратился к студенту:
– Жаль, не успели торжественно вручить вам грамоту… А знаете что, - вдруг осенило участкового инспектора, - приезжайте-ка будущим летом снова! Обещаю, измените мнение о нашем посёлке к лучшему.
     Вслед за старшим лейтенантом к Мазаеву подошёл Марат и протянул ему красную книжицу:
- Вот, бери. Мы тебе удостоверение почётного члена нашей спасательной дружины выписали. И значок… Всё как обещал… Ну а теперь давай пять, если не в обиде.
    Гордей пожал протянутую руку и сел в машину рядом с Рудиком. Музыкант торопливо завёл двигатель и начал разворачиваться в сторону отворяемых горбуном ворот. Он был словно сжатая пружина. Гордею самому всё ещё не верилось, что их выпускают. На плечо ему легла лёгкая девичья рука. Мазаев обернулся. Каким же родным показалось ему лицо подруги! Он очень осторожно провёл ладонью по её щеке, она улыбнулась в ответ…
   Едва «Жигулёнок» выбрался на дорогу, Рудик погнал как сумасшедший. Он вёл машину очень рискованно. На поворотах «жигуль» заносило, визжали стираемые покрышки и запах горелой резины проникал в салон, усиливая чувство, что добром всё это кончиться не может. Тем более что от музыканта пахло спиртным. Он то и дело бросал тревожные взгляды на зеркала заднего вида. Весь богемный налёт и артистичную вальяжность с него сдуло.
     «Господи, зачем он так несётся?! - раздражённо подумал Мазаев и сказал:
- По-моему, позади нас никого. Разве нет?
- Они никого не выпускают – пробормотал Рудик. – Никогда! Это против их правил. Понимаешь?
- Не надо так паниковать.
- Мы обрушили на себя лавину! - с запоздалым раскаянием проговорил Рудик. – Разгневали богов…
     Гордей удивила разительная перемена в музыканте. А ведь этот человек спас его в опаснейшей ситуации, продырявив гарпуном одного из убийц, а потом остроумно придумал спрятать в милицейском гараже! Казалось, он действительно по-настоящему крут.
   - Никого не выпускают, - нервно повторил «Таракан», - сегодня ночью они схватили меня и готовились утопить в ванной - в том доме. Это правда.
- Да не волнуйся ты так, приятель, - усмехнулся Гордей, - если это и так, мы всё равно их переиграли.
- Хорошо, если так… - вяло проговорил Рудик, и вдавил в пол педаль акселератора. Рёв мотора стал оглушительным. -  Но как лихо старый лис разыгрывал из себя неподкупного Анискина! – перешёл на крик музыкант. – Старая скотина…
- Зачем так грубо? - улыбнулся Мазаев.
- Да ты прав… - Рудик покосился на сидящую сзади девушку. – Извините.
     Тем не менее, саксофонист и не думал сбавлять скорость. Машина прыгала на ухабах, словно они участвовали в ралли. Но когда выбрались на шоссе, всё стало только хуже. Один крутой поворот сменялся другим – ещё круче и опаснее, и если не впишешься – улетишь в пропасть. «Чёрт бы побрал тонкую душевную организацию творческих людей, – размышлял Гордей, - в приступе панического страха они становятся безумцами!». Однако Мазаев решил пока не вмешаться в ситуацию, опасаясь, что попытка вырвать руль у соседа лишь спровоцирует трагическую развязку.
     «А ведь его уже начали топить, когда неожиданно появился я!» – вдруг осенило Гордея. Длинные волосы музыканта были всё ещё влажными, а на шее остались бордовые кровоподтёки, напоминающие следы от пальцев; глаза его налились кровью из-за полопавшихся сосудиков; рубашка под мышкой была разорвана, и не хватало нескольких пуговиц… Странно, что Гордей только теперь обратил на это внимание. 
     Вдруг Рудик резко затормозил, и Мазаев сначала не  понял, что произошло. Он не был пристёгнут и налетел лицом на лобовое стекло.
- В чём дело?! - недовольно спросил Мазаев, потирая ушибленный лоб.
- Твою девушку похоже мутит, - кивнул назад Рудик. – Выведи её, пусть немного подышит свежим воздухом. Даю вам пять минут.
      Вместе с Агнией Гордей вышел из машины. Неподалёку от обочины имелась лужайка с мягкой травой. Девушка опустилась на неё. Ей действительно было худо. Агния была очень бледна, но пыталась этого не показывать. Гордей присел рядом, взял её за руку. Рука у неё была очень холодная.
   За спинами у них раздался прощальный возглас Рудика:
- Счастливо оставаться! К сожалению, нам не по пути!
Выбросив из машины документы и вещи пассажиров, музыкант резко дал по газам. Через минуту «Жигулёнок» исчез за очередным поворотом.
   - А ещё музыкант – усмехнулся Гордей и повернулся к своей спутнице. – Хорошо ещё, что не прихватил наши документы и деньги.
- А что ты хотел? Ресторанное искусство! Низкий жанр - низкая душа… – в своём стиле философски заметила Агния.


Глава 56
 Втайне Гордей даже был рад, что они остались, наконец, вдвоём.
- Ну, как ты? – с нежностью спросил он подругу. – Они не причинили тебе вреда?
- Нет, что ты! Они относились ко мне хорошо – с наивным простодушием отозвалась Агния. - Особенно Марат. Мы много разговаривали с ним. Вначале я очень боялась того дома, но он всё мне объяснил. Даже происхождение тех разорванных документов и фотографий, на которые мы наткнулись на поляне. Оказывается, у них за год, знаешь, сколько скапливается утерянных документов?! Они – то есть здешние дружинники - ведь каждый вечер делают обход пляжа. Что-то из найденного успевают возвращать «по горячим следам». Но некоторых владельцев документов отыскать не удаётся. По правилам полагается, конечно, всё сдавать участковому. Но Марат говорит, что с этим много мороки. Да и жизнь людям можно сломать.
- Ну да, там же были партбилеты, - как будто согласился Гордей, - за их потерю по головке не погладят, запросто можно из партии вылететь, хорошей должности лишиться. Некоторым проще по-тихому договориться насчёт нового бланка, чем поднимать волну.
- Вот именно! – обрадовалась тому, что он всё понял Агния. - Ребята просто не хотели обременять себя писаниной, вот и смошенничали. По-моему, по человечески это так понятно. Втайне от участкового они время от времени «утилизируют» накопившиеся невостребованные находки.
   - И ты поверила? – отбросил маску Гордей.
- Зря ты так, - обиделась за хороших людей девушка. - Мне Марат показался искренним честным парнем. От тоже ненавидит зло, которое тут творится, и борется с ним вместе со своими дружинниками… Кстати, Марат пожурил меня за то, что мы не пришли к нему и не рассказали о своих подозрениях.
- Так ты ему всё рассказала?
- Конечно! Я не умею и не люблю врать. Я сказала ему, что для человека большое горе, если он идёт против собственной совести. Тело несчастного может здравствовать, но душа его всё равно будет болеть и страдать. Деньги и власть плохое лекарство против этой хвори. И Марат со мной согласился.
     Агния смущённо добавила:
- Он сказал, что я самая удивительная девушка, из тех, что он встречал. И обещал сегодня вечером перевезти меня в удивительное место. Там такие виды, что с ума сойти можно от красотищи! Марат, сказал, что туда они селят лишь самых дорогих гостей! Они зовут его в шутку отелем «Белоснежкой»…
    У Гордея просто не было слов. Он изумлённо смотрел на благостно улыбающуюся подругу и поражался её неведению. Лишь чудом разминувшись с прошедшей в каких-то миллиметрах от неё смертью, она даже не почувствовала прикосновения её ледяного крыла. Напрашивалось в ответ: «Нельзя же быть такой доверчивой идиоткой! Чтоб ты знала: «Белоснежка», это такая дыра глубоко под водой, куда эти пауки засовывают своих утопленников».
     Но вместо этого Гордей ошарашено произнёс:
- Ты и в самом деле удивительная девушка!   


Глава 57
 - Знаешь, когда я увидел тебя там, в лесу сегодня - сидящую в машине, живую и невредимую, то понял, что теперь всё будет хорошо, - признался Гордей. – Это такое чувство…не знаю, поймёшь ли ты меня…
   Агния сняла очки, без них выражение её глаз стало беззащитно-трогательным. Она ласково коснулась его губ пальцем и проворковала:
- Молчи! Иначе всё уйдёт в слова.
  Затем, она привстала на цыпочки и поцеловала его. Вначале осторожно, будто пробуя его губы на вкус. Затем смелее. Чувствовалась неопытность, а Мазаеву показалось, что через его тело пропускают мощные разряды тока. Какие же мягкие и нежные у нее были губы... Наверное, только у тех женщин, которые искренне всею душой любят, могут быть такие губы…
    Они стояли на автобусной остановке, до которой дошли пешком с того места, где их высадил Рудик. Водители проносящихся мимо машин весело сигналили влюблённой парочке… 

*

   «Ничего, - думал Рудик, выжимая педаль акселератора, - я всё правильно сделал, когда избавился от этих двоих. Моим бывшим приятелям в первую очередь нужны они. Обо мне они знают, что я буду молчать. Я им не опасен.  Ну, позарился на их кассу - не вышло - попался. Собирались наказать, и, между прочим, справедливо. Всё по понятиям. Так что никаких обид и претензий у меня к ним нет и быть не может. И они это понимают. По сути, внутрисемейная разборка. Просто я очень испугался... особенно, когда узнал против кого посмел поднять хвост!  Знал бы раньше, какие персоны за ними стоят, да разве ж я посмел бы? Разве ж я не понимаю, кто такая заведующая трестом столовых?! А партийные вельможи и другие небожители! Кто я против них? Так – букашка! Которую раздавишь и не заметишь.
     Но спокойно! Не надо паниковать. Тебе чудом повезло вырваться и в этом есть промысел оберегающей тебя судьбы. Через два с половиной часа будет самолет на Москву. Знакомые девчонки-стюардессы обязательно возьмут с собой… Ничего. Пройдёт немного времени и обо мне тут все забудут. Самое главное, постараться  быть спокойным. Будто стоишь на сцене, как обычно оперевшись спиной на тумбу усилителя, и играешь для этих жвачных животных за столиками то, что им угодно. Толстые, унизанные перстнями пальцы восторженных нуворишей засовывают в трубу саксофона сотенные купюры, а ты с лёгким презрением смотришь сквозь них, будто король… А почему собственно «будто»?».
    Рудик не успел ответить на этот вопрос. Хотя давно жил с ощущением железной маски, которой предначертано однажды вернуть себе похищенный трон. Он не успел ответить себе на этот законный вопрос, потому что микроавтобус «РАФ», который он обгонял на крутом повороте, вдруг резко прибавил скорость, и Рудику пришлось притормозить, чтобы уйти со встречной полосы. Неожиданно педаль тормоза провалилась в пол, одновременно из-за склона горы навстречу вылетел тяжёлый «Камаз». Он был ярко-красного цвета, как внезапная гибель.
    Рудик закричал и инстинктивно дёрнул руль вправо, уходя от лобового столкновения с многотонной махиной. Его ударило о проклятый «Рафик» и отбросило обратно. Картинка пейзажа перевернулась, Рудик почувствовал, как его машину бросило на каменные столбики отбойников на краю дороги, раздался хруст сминаемого металла и последовал тугой удар. На какое-то мгновение Рудик ослеп. Затем вместо серой ленты шоссе, голубого неба и зелени деревьев, увидел очень близко черную каменистую, местами заросшую травой землю на краю обрыва. Он инстинктивно зажмурился, когда покрывшееся паутиной трещин лобовое стекло вдруг взорвалось и хлынуло в кабину стеклянным водопадом осколков, а после стало тихо - машина кверху колёсами летела с 75-метровой высоты на дно ущелья.

    Вначале их обогнали сразу две машины «Скорой помощи», следом ещё несколько автомобилей ГАИ – все мчались с включёнными мигалками и сиренами.  Кто-то из пассажиров автобуса увидел вдали чёрный дым. Все прильнули к окнам по левому борту, водитель стал ругаться и грозить переворотом, но его никто не слушал, всем было любопытно поглазеть на чужую смерть. Крошечная белая коробочка далеко внизу пылала, словно была набита спичками. Неподалёку на самом краю горной реки на камнях лежало что-то ярко красное. Самый зоркий радостным голосом сообщил на весь автобус, что это выброшенное из машины тело незадачливого водителя, которое просто залито кровью.

Глава 58
День двадцать четвёртый
     Ночь они провели в зале ожидания на автовокзале. После тяжёлого дня Агния почти сразу задремала на его плече. Мимо несколько раз прошёл милицейский  патруль. В их присутствии было поспокойнее. И всё же до самого утра Гордей не сомкнул глаз. Утром они купили кофе и бутерброды в местном буфете. Агния сумела немного выспаться и выглядела бодрой и отдохнувшей. Ей снова было интересно, что происходит вокруг, в первую очередь люди, особенно такие же парочки. Разговор зашёл о том, случайно ли некоторым везёт встретить настоящую любовь:
- У тебя ведь первая группа крови? Положительная? – неожиданно поинтересовалась она.
- Это имеет значение?
- Согласно моей теории, - огромное! Потому что голос крови не обманешь, следовательно, наша встреча не случайна. Я тебя выбрала интуитивно подсознательно.
- Это что же, выходит мы с тобой одной крови?!
-  Угу, - с аппетитом поглощая кофе с бутербродом, подтвердила Агния.
- Хм, тогда о чём я думаю последние часов восемь? Ведь мы должны неплохо друг друга чувствовать.
     Девушка подняла на него глаза и прыснула со смеху.
- Это не сложно, у тебя на лице всё написано.
- Да неужели?
- У тебя в глазах чертенята пляшут, сразу видно, что ты задумал авантюру.
- Так ты со мной?
- Половинку не обязательно об этом спрашивать.
- Значит, решено: как только начнут открываться учреждения, будем прорываться на приём к высокому начальству!

     Когда посетители вошли, хозяин просторного кабинета сидел за столом под портретом Дзержинского. Высокопоставленный офицер «органов» оказался подчёркнуто демократичен, то есть доступен для народа, хотя за окном его ожидала персональная «Волга» с сиреной - «кукушкой», в предбаннике дежурили секретарша и порученец-адъютант в чине капитана, а в приёмной ждали солидные просители. Тем не менее, начальник предложил молодым людям сесть, но предупредил, что готов уделить им всего полчаса своего времени.
     Сам хозяин кабинета по ходу их рассказа покинул своё место и подошёл к окну; потом, заложив руки за спину, стал прогуливаться вдоль длинного стола для совещаний. Он был весь в белом: белая форменная рубашка с погонами полковника, белые брюки, лакированные туфли. Мягкие волосы с сединой зачёсаны назад, моложавое лицо тёмное от загара. Одним словом импозантный подтянутый мужчина. Слушал он внимательно, иногда кивал и ни разу не перебил. Говорил же в основном Гордей, Агния лишь иногда дополняла друга.
-  …Вчера у нас не приняли заявление, поэтому мы пришли к вам – такими словами Мазаев заключил свой рассказ, и снова покосился на электрический самовар за гостевым столиком в углу: точно такой же он видел в кабинете участкового Чебутнова, но это, конечно, было простым совпадением.
    Хозяин кабинета извлёк из портсигара папиросу и постучал ею по металлической крышке, взглянул с прищуром на Мазаева:
- А вы не сгущаете краски, дорогой товарищ?
- Я видел это своими глазами!
- Хорошо, факты мы проверим… - Полковник щёлкнул зажигалкой, закурил, и продолжил в доверительной манере: -  Только поймите меня правильно. - Он стал говорить о том, что статистика раскрываемости по серьёзным преступлениям у них 97 процентов, в органах служат только люди проверенные; а конкретно этот участковый ему хорошо знаком. Он всегда числился на хорошем счету. Орден имеет, знак «Отличник МВД».
     Говорил хозяин кабинета красиво с «огоньком», вкладывал в слова душу. При этом на шее у него вздувались жилы, а голос звучал с напряжением, будто он вещал с трибуны, стремясь, чтобы его услышали в последнем ряду. А ещё он оказался удивительно, поразительно заботлив: узнав, что у молодых людей могут возникнуть проблемы с возвращением домой, предложил помочь с билетами.
    Гордей вскочил со стула, схватил Агнию за руку и ринулся к выходу. 
- Куда же вы, ребята! – изумлённо крикнул им вслед седой начальник. - Сейчас пик сезона, в кассах билетов не достать.

    Гордей тянул девушку к выходу из здания, рыча на ходу:
- Какого чёрта?! Ладно, народу каждый день по телевидению рассказывают сказки про отсутствие в стране серьёзной преступности. Но почему я должен теперь выслушивать всякую хрень, когда эти гады меня чуть не утопили?!
    Но, оказавшись на улице, они остановились в растерянности.
- Что будем делать дальше? – озадаченно произнёс Гордей, немного поостыв. Агния пожала плечами:
- Ты же слышал, что он сказал: «Вы ошибаетесь, дорогой товарищ. Это в Чикаго такое возможно или на Сицилии, а у нас такого быть не может».
- Да, странно, он будто пропустил мимо ушей все доказательства, которые я ему привёл?! – этого Гордей пока понять не мог. Агния вздохнула:
- По-моему, он и не собирался тебе верить.
     До Мазаева, наконец, дошла вся абсурдность ситуации:
- Ну конечно! Это же скандал на всю страну! Полетят головы больших руководителей. Кому здесь это нужно?! Да и кто поверит, что безупречный служака, которому скоро на пенсию, покрывает убийц! Что молодой позитивный молодёжный лидер, которого уже решено направить на учёбу в высшую комсомольскую школу при ЦК ВЛКСМ, сколотил из местного актива банду. Абсурд! Фантастика! Просто быть такого не может - в СССР! Скорее нас отправят к психиатру, чем дело сдвинется с мёртвой точки…

К железнодорожным кассам было не подступиться из-за огромных очередей, как и предупреждал полковник. Настоящее столпотворение! Но как вскоре выяснилось, билеты всё же купить было можно. Внезапно материализовавшийся спекулянт взялся мгновенно решить проблему. Но того, что оставалось в кошельках молодых людей, хватило лишь на один билет до Куйбышева.
- А как же ты? – озабоченно спросила Агния.
Парень улыбнулся ей:
- Обо мне не беспокойся. Похоже, я начинаю резко умнеть. Ты права, всё бесполезно… Ни-иче-его, вернусь к полковнику, покаюсь. С меня не убудет.

     Возле вагона Агния сказала:
- Жаль расстаёмся…
- Но ведь не навсегда – заверил её Гордей. - Я буду тебе писать.
- Граждане, скорее прощайтесь, поезд отходит через три минуты – поторопила их проводница. Молодой человек порывисто обнял подругу на прощание. После этого Агния зашла в тамбур, вагон медленно поехал.
- Я знала, что быть влюблённой и любить – разные вещи - торопливо заговорила девушка из-за плеча проводницы. - Влюблённости у меня случались, но это было мимолётное чувство, навроде подхваченного насморка, от которого быстро излечиваешься. – Агния спешила, будто боясь не успеть сказать ему главное, и на время забыла о стеснительности:  - Долгое время я пребывала в уверенности, что у меня нет таланта к любви. А тут вдруг поняла, что ошиблась… Не исчезай, пожалуйста!


    С вокзала Гордей вернулся обратно к громоздкому зданию в стиле сталинского ампира. Предстояло снова попасть в кабинет полковника, и это было очень непростой задачей, ведь его запросто могли вообще не впустить в здание. Но попробовать всё равно стоило.
     Лавируя между припаркованными машинами, парень направлялся к неприметной двери с вывеской «Бюро пропусков». Предстояло позвонить по внутреннему телефону в приёмную заботливого начальника. Да, но как объяснить свой хамский уход и нынешнее возвращение?! Гордей репетировал про себя речь, когда внезапно наткнулся на знакомый «Мерседес» апельсинового цвета. Это было как удар молнией, как выстрел из засады. Парень замер и настороженно завертел головой. Не сразу он сообразил, что своим видом привлекает к себе внимание, словно суслик в степи, после чего - нарочито неторопливо - зашагал к остановке троллейбуса.

Глава 59
День двадцать пятый
   В конце концов, все предшествующие события подталкивали Мазаева к тому, чтобы вернулся в точку, откуда всё началось. В пик сезона рабочих рук не хватало, и парня охотно взяли на придорожную автоколонну на шоссе между Алуштой и посёлком «Новый свет». Официально его должность называлась «подсобный рабочий АЗС». Но это на тот случай, если вдруг нагрянет проверка. На деле же вопрос трудоустройства был решён за полчаса, трудовой книжки у новичка не спрашивали, зато вкалывать предстояло как негру на плантации, то есть, по первому слову бежать туда, куда пошлют. Нужно подменить кого-то из пистолетчиков у заправочной колонки – бери в руки шланг и становись; зовут почистить картошку – не смей отказываться. И так крутись день-деньской. К временным подённым работникам отношение было как к бесправным батракам. Для руководства и постоянных работников «колонки» новенький был на уровне приблудной дворняги. И Гордей ничего не делал, чтобы преодолеть равнодушие коллег. Он сторонился общих разговоров и отказывался пить со всеми водку. После нескольких попыток наладить с новичком контакт, его просто перестали замечать. Этого то Мазаев и добивался.
  На «шестёрку» с метлой или помойным ведром в руках не обращали внимания, от него не таились, как не таились от бегающего по территории пса «Шарика». Он же незаметно наблюдать за всем, что происходит вокруг, и не спускал глаз с  бородатого и длинноволосого «одуванчика» с огромной шевелюрой в синем промасленном комбинезоне. И не узнавал во флегматичном и ленивом бородаче по прозвищу Алик того доброжелательного парня, по рассказу которого сам три недели назад отправился в «затерянный прибрежный рай». Большую часть времени на лице бородача были прописаны призрение к заезжим водителям и скука…

     Это была молодая пара с двумя детьми-дошкольниками. Они подкатили на серой двадцатьчетвёртой «Волге». На багажнике машины были закреплены складные велосипеды «Кама», следом за автомобилем катится прицеп с палаткой.
     Держа руки в карманах, бородач задумчиво прошёлся вокруг дорогого автомобиля. Причмокивая, он явно прикидывал возраст и стоимость «тачки» в комиссионке. «Словно акула круги наматывает, присматриваясь к жертве» – мелькнуло в голове у исподволь наблюдающего за ним Мазаева.
    Приняв для себя решение, бородач расплылся в приветливой улыбке:
- Туристы?
- Угадали – снисходительно рассмеялись муж и жена.
- Хорошая у вас машина. На такой путешествовать - одно удовольствие.
- Да, мы любим нашу девочку – хозяйка «Волги» с нежностью провела ладонью по полировке капота. – Для неё только лучшее импортное масло.
- Да и резина, погляжу, тоже фирменная – заметил заправщик. 
- Ты стой, а я отнесу заправочный талон – обратился к жене хозяин машины.
     Интеллигентного вида женщина продолжала вежливо улыбаться, но поддерживать разговор с незнакомым мужчиной не стремилась. Тогда бородач присел на корточки перед мальчуганом лет пяти с замотанным тёплым платком горлом. Их лица оказались на одном уровне.
- Как тебя зовут, малыш? – доверительно спросил взрослый дядя у мальчика.
- Вадик – охрипшим голосом ответил ребёнок. Большой волосатый дядя, от которого резко пахло бензином, его не испугал, ведь у него были такие добрые светло-голубые глаза, совсем как у Карлсона, да и комбинезон на лямках тоже.
- А меня дядя Серёжа. Что с тобой, приятель?
- Ангина.
- Как же тебя угораздило, дружище?
     За мальчика ответила его сестричка:
- Папа говорит это оттого, что он ест слишком много мороженого.
- Правильно ваш папа говорит, - согласился бородач. - Но с другой стороны, что это за жизнь такая пойдёт, в которой не будет мороженого!
    Мама малышей умилённым взглядом наблюдающая за их разговором пояснила:
- Представляете, Вадим ещё дома заболел, даже хотели отменить поездку…
- Отменять?! – изумился заправщик. - Зачем отменять? Нет, правильно, что приехали! Со слабым горлом юг – именно то, что доктор прописал! У вас же парень растёт, ему надо окрепнуть и запастись здоровьем на весь год. Могу посоветовать вам одно чудесное место. Там такой эвкалиптовый воздух, смешанный с ароматом роз с цветочных плантаций, что миндалины вылечиваются за несколько часов, заодно прочищается носоглотка…
- Эвкалипты? –  заинтересовалась женщина.
- Ну да, - подтвердил местный. - Вообще-то в Крыму эвкалиптовых деревьев мало, но именно там они прижились, когда после войны их пытались высаживать по всему полуострову. Воздух, пропитанный эфирными парами эвкалиптовых масел, быстро излечивает от любых проблем с дыхательными путями. Это факт, доказанный наукой!
    Вернулся глава семьи и впечатлённая супруга объявила ему хорошую новость:
- Женя, мы едем в эвкалиптовый рай! Дышать целебным воздухом. Этот человек любезно рассказал об удивительном месте.
- Неужели? – мужчина немного озадаченно взглянул на заправщика. А тот стушевался и смущённо пояснил:
- Да, но вообще-то это информация только для своих. У нас не очень любят, когда мы туристам рассказываем такие вещи. А то знаете, начнётся массовое паломничество, горы мусора, столпотворение.
- Конечно, мы понимаем. Спасибо вам. Обещаем никому больше не рассказывать.
   Глава семейства даже раскрыл кошелёк и достал синенькую пятирублёвку, желая отблагодарить доброго малого.
- Нет, что вы, не надо, я же от чистого сердца! –  чуть не обиделся чудесный парень. Затем он продолжил ненавязчиво обхаживать ничего не подозревающую парочку, расписывая им прочие достоинства райского местечка на берегу. И почти уболтал доверчивое семейство отправиться прямиком туда, но тут вмешался Гордей:
    - Я отлично знаю это место! – радостно воскликнул Мазаев, кося под дурачка. - Жить там можно, хотя в магазины ничего не завозят, посёлок то на отшибе. И ни кафе, ни ресторанов.
     Пара озадаченно переглянулась, благодушные улыбки стали сползать с их губ, а в глазах читалось растерянность и замешательство. Но это было лишь началом устроенного для них спектакля.
- Там поблизости консервный завод, - продолжал Гордей, - и дымом с коптильни тянет прямо на посёлок. Канализации как таковой нет, сточные воды сбрасываются прямо в море, отчего вонь стоит ужасная!
     От такого у хозяина «Волги» и его жены вытянулись лица, в их головах не укладывалось, как одновременно могут существовать два взаимоисключающих взгляда на одно и то же место. Их соблазнитель от такой наглости впал в ступор, ведь до этой минуты лохматый заправщик просто в упор не замечал новенького чернорабочего, который вдруг посмел спутать все его планы.
    Наконец, Алик пришёл в себя и воскликнул:
- Что ты мелишь?! Ты путаешь!
- Да нет же! – прямодушно заверил его и автотуристов Мазаев. -  Я ведь только оттуда. Там полно алкоголиков и шпаны, каждый вечер обязательно бывают драки; даже днём на пляже регулярно обворовывают отдыхающих.
   Для полноты картины Гордей добавил, что место, откровенно говоря, поганое – болотистое, с комарами, из-за чего там всегда есть риск подхватить малярию. Про эвкалипты же он слышит впервые.
    Всего пару минут назад загоревшиеся ехать в указанном им направлении супруги поспешно сели с детьми в свою машину и покинули заправку. Бородатый Серёжа проводил долгим взглядом сорвавшихся с крючка клиентов, после чего повернулся к Мазаеву и вкрадчиво предложил:
- Пойдём, надо поговорить.   
      Они зашли за угол пожарного сарая. Алик шёл первым. Резко повернувшись, он схватил Мазаева за грудки и притянул к себе:
- Ну ты! -  рявкнул он. – Горшок цветистых прерий. Ты кто такой, что суёшь нос не в своё дело?
- Частный детектив – не растерялся Гордей.
Заправщик шутки не оценил, ибо мрачно посоветовал:
- Иди-ка ты отсюда подобру-поздорову, Пинкертон самосадный! Даю тебе полчаса на сборы. Если через тридцать минут я тебя снова увижу, пеняй на себя!   
   Ветер раздувал на его голове «бутон» волос, путался в бороде, но всё равно угроза прозвучала более чем серьёзно. На сердитый голос сослуживца подошли двое его коллег.
- Эй, Алик, что за проблемы?
- Да вот учу новенького, чтобы не отлынивал от работы, - пояснил бородач. - А то вместо того, чтобы убрать плевок с асфальта, он на бабу в шортах глазеет.
- Правильно, –  хохотнув, одобрили коллеги, - а теперь пошли с нами пивком холодненьким освежимся.

    …Всё вокруг будто замерло, лишь от раскалённого асфальта поднимались волны горячего воздуха. На станции выдалось затишье от клиентов. Бородач сидел прямо на асфальте в тени навеса, прислонившись спиной к тумбе заправочной колонки. Разморённый полуденным зноем, он дремал, надвинув на глаза козырёк кепки. Гордей замедлил шаг и огляделся, хотя и знал, что большая часть персонала в бытовке режется в домино. Так что никто не сможет ему помешать…
    Приблизившись вплотную к храпящему мужику, Мазаев начал поливать ему ноги из заправочного шланга. Алик поморщился во сне, зашевелился, закряхтел. Наконец, он открыл глаза и с полминуты непонимающе таращился на стоящего над ним парня.
- Тебе чево? – сиплым заспанным голосом осведомился он, и осклабился: - А-а, попрощаться пришёл?
- Ай-ай-ай, незадача-то какая - пролил! – Гордей  поспешил повесить шланг обратно. Сокрушённо качая головой, он достал пачку сигарет, сунул одну себе в рот и с озабоченным видом захлопал себя по карманам.
    Бородатый Алик опустил глаза на свой промокший ниже пояса комбинезон, втянул носом резкий запах бензина; облизнул пересохшие губы.
- Ты что обиделся на меня? - тон его переменился, голос зазвучал заискивающе.
     Гордей наконец отыскал зажигалку.
- Здесь курить нельзя – торопливо напомнил бородач и указал пальцем на строгий плакат. Гордей с интересом взглянул в указанном направлении и…щёлкнул зажигалкой... Бородач заворожено следил за тлеющей сигаретой в его руке. Однако, сделав всего несколько затяжек, Мазаев передумал:
- А ведь и верно, нехорошо нарушать правила противопожарной безопасности, - и прицелился окурком в урну, которая стояла угрожающе близко к пропитанным бензином ногам бородача.   
- Погоди – севшим голосом попросил заправщик.
- Всё же попробую. Да ты не волнуйся, я не промажу.
- Прошу тебя! Не надо! – взмолился перепуганный бородач. - Я знаю, что тебе нужно.
- Догадливый, - усмехнулся Гордей, - это хорошо… Ну и?
   Заправщик опасливо зыркнул глазами по сторонам и сообщил:
- Скоро у «Деда» юбилей, но праздновать они решили завтра. Мне велено получить на базе продукты и привезти.
- Дед? – озадаченно наморщил лоб Мазаев. - Участковый Чебутнов, что ли?
- Да, «Анискин» - подтвердил бородач, и неожиданно сообщил: – У меня в гараже пятнадцать килограммов крысиного яда припасено…

Глава 60
День двадцать шестой
   Утром Гордей и заправщик подъехали на москвичёвском «каблучке» к проходной какого-то санатория. Судя по солидной охране на входе, за этим забором отдыхали люди далеко не простые. Но их ждали, потому что после недолгих переговоров в будке охраны и сверки номера машины, визитёров допустили на территорию. Проколесив по живописным парковым дорожкам, подъехали к неприметному одноэтажному зданию. Навстречу вышел кладовщик в синем халате: ему ещё вчера позвонили из весомой организации и велели отпустить приезжим экспедиторам всё самое лучшее из здешних запасов.
   Вслед за хозяином склада парни спустились по крутой лестнице в подвал. За тяжёлой железной дверью взглядам гостей открылось продуктовое изобилие, даже с непривычки больно было смотреть на такую роскошь. Под руководством кладовщика визитёры набили четыре картонные коробки голландским сыром, финским сервелатом, копчёными окороками, консервированными рижскими шпротами, банками с нежнейшим дальневосточным крабовым мясом, сгущёнкой, красной икрой. А ещё шоколадными конфетами в красивой подарочной упаковке и в развес, зелёным горошком, импортными коньяком и элитной водкой, и прочими, невиданными для обычного человека с улицы деликатесами. Всё это гастрономическое богатство загрузили в кузов «каблучка» и покатили к выходу.
     Гордей находился под впечатлением от увиденного. Правда, его удивило, что в поистине царский набор продуктов зачем-то затесались две большие синие банки с обычной консервированной сельдью.
- Там чёрная икра – ещё больше удивил его Алик. - А этикетка так - для отвода глаз.
- Хорошо живут твои дружки!
- Они мне не дружки, - заверил Мазаева бородач. - Ненавижу эти хари!
- Неужели? – усмехнулся Гордей. - Давно ли?
    Заправщик повернулся к нему, в его ясных голубых глазах стояли слёзы: 
- Думаешь, я не понимаю, что ничем не лучше их? Конечно! Я ведь не слепой и не мог не видеть, что в машинах женщины, дети. Только в жизни бывает так, что человек против своей воли в трясину попадает…
    Оказывается, председатель совхоза «Светлый путь» приходился заправщику троюродным братом! Путь до лесного логова «спасателей» был неблизкий, и Гордею пришлось выслушать рассказ раскаявшегося бандита:
- Я тогда только женился и начал строиться, - вспоминал Алик. – Ну и денег, как водится, не хватало. Брат занял крупную сумму и со стройматериалами выручил. У него везде свой блат, тогда он ещё по торговой линии работал. Потом на лечение матери ещё триста подбросил. Думал, он мне родня, а он, оказывается, меня как паук паутиной опутывал, чтобы никуда не делся...
     Потом брат получил эту должность в совхозе и приехал ко мне в гости. Я его встретил, как полагается. Всю ночь с ним просидели, он мне вроде как душу открыл. Сказал, что для него это шанс. Если захудалый совхоз под его руководством в передовые выйдет, тогда самое высокое начальство обратит на него внимание и карьера пойдёт в гору - так его покровитель в обкоме накачал перед назначением. Но для успеха важно было, чтобы рядовые колхозники поверили в нового председателя. То есть, хоть наизнанку вывернись, а  докажи, что данное тобою народу обещание - быстро сделать жизнь в посёлке лучше - не пустой звук. А что рабочему человеку прежде всего нужно? Верно, заработок! Только как его обеспечить, если тебя поставили руководить не колхозом-миллионером, а по сути бросили на убыточное хозяйство?! Вот брательник и надумал для укрепления собственного авторитета, так сказать, «ударить по частному сектору». А для этого, помимо прочего, организовать в сезон отпусков поток отдыхающих-«дикарей». Но как этого добиться?! Ведь не Ялта там и не Массандра, по сути, дыра дырой…
    Всё-таки брат он мне и выручал прежде. Одним словом, стал я между делом туристам уши канифолить, заманивая их в «райское местечко». А чтобы народ сразу не уезжал, брат взялся облагородить пляж и выбить разрешение на открытие у себя ресторана и пары точек общепита. И постепенно дело вроде как пошло…
     Несколько месяцев так продолжалось: я народ к нему налаживал, а он по телефону благодарил. А в конце сезона снова сам ко мне заявился, да не с пустыми руками - магарыч привёз - отблагодарить за услугу. И ещё три тысячи рэ на стол хлоп! Пачку купюр такую толстую. Говорит: «Твоя доля». Я удивился, спрашиваю: «За что?». А он смеётся и так весело отвечает: «Бери, дурак, считай, что это премия за перевыполнение плана. Мы одного богатого мужика по случаю раскулачили, а машину его с липовой справкой из комиссионки толкнули приезжим джигитам. И не дрейфь! Всё чисто сработано, комар носа не подточит!». Даже фото мне показал утопленника. Я стоял словно молотком по башке ударенный. А когда малость пришёл в себя, говорю: «Ты что же делаешь, сволочь! Я тебя в своём доме как родственника принял, а ты мне чёрной неблагодарностью отплатил». Тогда он предупредил, что если я откажусь им и дальше помогать или не дай бог в милицию захочу стукануть, то мне, как соучастнику убийства, в любом случае «вышка» светит. Да они меня ещё раньше сами пришьют, если попробую отколоться…
    Алик тяжело и протяжно вздохнул:
-  Стал я вечным должником братца… Приходилось служить этой бездушной сволочи, а у самого каждый раз сердце кровью обливалось, когда машина уезжала. Глаза некоторых людей стоят передо мной. Они меня преследуют. Давно хотел покаяться. Даже в церковь думал пойти исповедаться. Но как скажешь о таком… Да и не верующие мы… Будто в трясине увяз…
    Алик повернулся к Гордею:
-  Спасибо тебе, что камень с моей души снимаешь! К сожалению, сам бы я не решился. 

    На уже знакомой Гордею лесной дороге его стали одолевать ещё большие сомнения: правильно ли он поступает, что позволяет бородачу везти себя прямиком в логово своих подельников? Разве можно хоть на йоту доверять такому человеку?
     Нет, доверчивым он не был. Просто в отсутствии настоящих союзников, не приходилось выбирать…
     Заправщик будто угадал его состояние: возле ворот дома, давя на клаксон, он решительно произнёс:
-  Потравить этих крыс, чтобы на земле чище стало, и пусть хоть в тюрьму!
    Створки тяжелых ворот разошлись и появился горбун. Согнувшись ещё ниже, он попытался получше рассмотреть, кто сидит рядом с водителем, но Алик поддал газу, а  Мазаев нарочно отвернулся. Машина пересекла двор и подъехала к крыльцу. Навстречу им из дома вышли две женщины. Они здесь готовили всё к вечернему застолью.
- Бери коробку и тащи, куда скажут хозяйки, - предложил Алик. Гордей так и сделал. На обратном пути из дома к машине он услышал идущий с улицы разговор заправщика со сторожем.
-  Кто это с тобой приехал? – подозрительно поинтересовался горбун.
Гордей притаился, ожидая, что ответит его спутник.
- Да не волнуйся, - успокоил тот, - он свой парень, у нас на станции работает. Прихватил за грузчика. Не барское это дело самому тяжести таскать, пускай негр шустрит за червонец. Не думай больше о нём, пошли лучше, покажешь мне пса, он у вас настоящий монстр!
    Гордей дождался, когда они отойдут подальше, и быстро перетаскал оставшиеся коробки в дом. Пора было сматываться, а владельца «Москвича» всё не было видно. Куда он запропастился?!
     Гордей вернулся дом. Обходя комнаты, услышал слабый стук и замер. Постоял немного, прислушиваясь, затем снял обувь и дальше стал красться. Выглянув из-за угла, увидел в конце коридора на кухне своего спутника. Заправщик стоял вполоборота к нему со столовым ножом в руке. Склонившись над кухонным столом с батонами хлеба и консервными банками, он на скорую руку мастерил бутерброды. Наготовив целое блюдо закуски, заправщик извлёк из кармана небольшой пузырёк и, отложив два бутерброда в сторону, щедро окропил их!
     По пути сюда они заезжали к Алику в гараж, там он деловито насыпал в ёмкость белого кристаллического порошка и развёл его водой. Получившимся бесцветным раствором бородач сразу опрыскал часть полученных на складе продуктов. Это был идеальный яд – без запаха и вкуса…
      Гордей глядел во все глаза, ловя каждое движение заправщика, пытаясь понять смысл его действий. В его суетливых воровских движениях было что-то мерзкое, крысиное. А тот был так занят, что ни разу не оглянулся. Начинив отравой всего два бутерброда из дюжины, бородач пододвинул к себе две банки с консервированными маслинами. Пару убойных бутербродов он пометил ягодами чёрного цвета, тогда как все остальные бутерброды были увенчаны зелёными «виноградинками». Закончив с украшательством, Алик на несколько секунд задумался, решая, как расположить бутерброды на большом блюде.
  За спиной Мазаева послышались приближающиеся женские шаги и он поспешил спрятаться, чтобы его не обнаружили…

Глава 61
    «Каблучок» выехал из ворот дома. Немного отъехав, Алик предложил сделать остановку:
- Давай перекусим, а то уехали не позавтракав.
    Съехали с просёлка и остановились метрах в пятнадцати от дороги. Бородач расстелил газету на стволе поваленного дерева и поставил на него прихваченное из дома блюдо с бутербродами.
- Не плохой перекусон, не правда ли? – задорно осведомился Алик, быстро покончив с сервировкой «стола».
- Да-а, давненько меня не баловали икоркой, - потирая руки, признался Гордей.
- Кстати, консервы единственное, что мы не обрабатывали, - счёл нужным напомнить Алик, - а хлеб девчонки принесли с собой из посёлка.
- Хотел тебя спросить, а эти женщины в доме…
- О, о них не беспокойся, - махнул рукой заправщик. - За стол их не посадят. Прислуга!
- Ну тогда поехали?
- Не возражаю. Да, чуть не забыл.
    Алик сходил к машине и принёс две бутылки «Жигулёвского».
- Можно было попробовать и чего покрепче «строфеить», - немного виновато объяснил он, - но я за рулём.
- Пиво под икорку в самый раз, - едва не пуская слюну, заверил Мазаев. Он потянулся к блюду, но на полпути спохватился:
- Послушай, может отогнать машину за те кусты, а то с дороги нас могут увидеть.
-Пожалуй, ты прав, - согласился заправщик.
      Через пять минут он вернулся. Гордей снова потянулся за бутербродом. Заправщик внимательно следил, какой он возьмёт. И когда Мазаев выбрал с чёрной маслиной, ему показалось, что уголки губ под густой бородой его сотрапезника загнулись в довольной улыбке.
     Первые минуты жевали молча, наслаждаясь вкусом главного советского дефицита и символа красивой жизни.
- А не жаль его….брат всё же?- прервал паузу Мазаев. – Хоть и троюродный.
- Не-а, - равнодушно помотал своей огромной головой «одуван», - гореть ему в аду за его дела.
- Значит, ты считаешь, мы вправе выносить такой приговор?
- Вправе! Жизнь вообще суровая вещь - заправщик произнёс это на высокой торжествующей ноте, в это время Гордей скривился и схватился обеими руками за живот.
    Алик спокойно наблюдал за его реакцией и продолжал есть, потом полюбопытствовал:
- Что уже припекает кишки? Это только начало, сейчас нутро огнём полыхнёт.
   Гордей согнулся так, будто его сильно пнули ногой в живот. Поднял побагровевшее лицо и непонимающе простонал:
- Что со мной?
    Зритель на бревне невозмутимо пояснил:
- Ничего особенного, хана тебе приходит. Сначала ты, потом те, что в доме... Останется поджечь их осиное гнездо и концы в воду. Рано или поздно нашу фирму всё равно прикрыли бы, а мне за компанию со всеми ждать пока «лоб зелёнкой намажут» неохота. Так что с тобой или без тебя, я бы всё равно угостил их своей начинкой. Просто ты вовремя появился… Или не вовремя… А вообще против тебя лично я ничего не имею. Видать, ты честный малый, только всё равно молчать не стал бы. А у меня семья. Кто детей моих станет кормить, если меня расстреляют. Так что извини.
     Алик сделал несколько больших глотков из бутылки, с наслаждением перевёл дух и взял следующий бутерброд. 
- Не ешь! – крикнул Гордей.
Алик лишь пренебрежительно отмахнулся:
- Ты уже дохлый!
    Он с аппетитом стал жевать. Через несколько минут ему вроде как сделалось жарко и он расстегнул на груди рубашку, потёр себе грудь.
- Эх, всё же жаль - спиртного не удалось стащить! Эти две куклы на него буквально уселись. 
    Внезапно заправщик побледнел, на лбу у него выступила испарина. Он вдруг сам схватился за живот и с протяжным воем повалился с бревна на землю. Стал корчиться, кататься, рычать и сыпать проклятиями. Гордей резко отвернулся, поднялся и быстро зашагал прочь…
    Через час он вернулся. Заправщик был мёртв. Он лежал на спине, выгнувшись в позвоночнике, будто в последнюю свою секунду пытался встать на акробатический мостик. Остекленевший взгляд покойника был устремлён ввысь, губы и подбородок его были в пене, а по чёрному лицу ползали мухи…

Из укрытия Гордей наблюдал за автомобилями, которые двигались по направлению к лесному домику.  Машин было девять. Почти во всех сидели женщины и даже дети! Заправщик врал, когда говорил про чисто мужскую компанию. Бандиты прихватили с собой на гулянку свои семи!

Глава 62
      -  Незваных гостей допускаете? – с порога осведомился Мазаев. Непринуждённый галдеж разом прекратился, и все лица разом повернулись в его сторону. Гордей с удовлетворением отметил, что его появление у некоторых вызвало оторопь. Однако у сидящего во главе стола участкового ни один мускул не дрогнул на лице. Очень спокойно он предложил:
- Проходи, коль пришёл! Мы любым гостям рады.
     Гордей сел на предложенный стул. Оставшиеся прислуживать гостям уже знакомые ему женщины тут же поставили перед новеньким тарелку.
   В это время спасатель Марат поднялся, собираясь произнести тост в честь юбиляра. Но Гордей не дал ему и рта открыть, громко и отчётливо заявив:
- Банкет отменяется.
    Члены банды удивлённо переглянулись. Участковый поставил рюмку и извинился перед гостями за небольшую заминку.
    Гордея вывели во двор.
    - Всё тихо – доложил участковому посланный проверить обстановку вокруг дома рыжий детина с рябым лицом. Прежде Гордей его не видел.
     Участковый повернулся к возмутителю спокойствия:
- Что-то я вас не понимаю.
- Послушай, старичок, пора объясниться, - с наигранным дружелюбием предложил Гордею Марат. – Чего ты хочешь?
- Сейчас… - пообещал Гордей, инстинктивно оттягивая развязку, которая могла наступить в любую секунду. Его приход сюда был самоубийственным решением. Только и не прийти он не мог.
    - Вся еда отравлена, - пояснил Мазаев. - А вообще вашу компанию мне не жаль.
    С презрительной насмешкой на губах Гордей обвёл взглядом лица вокруг себя:
- Если бы вся ваша шайка в полном составе отправилась туда же, где уже пребывает ваш подельник с заправки, то воздух стал бы только чище… Так что благодарите ваши семьи за то, что до сих пор живы.
    Участковый слушал его молча, уставившись в землю. Его одутловатое лицо приобретало всё более мрачный вид. Но пороть горячку старый главарь не хотел и одним лишь строгим взглядом остановил тех, кто торопился немедленно пустить в ход кастеты и ножи. А такие среди его парней имелись.
   Выслушав студента и немного помолчав, пожилой милиционер поднял на молодого человека озабоченный взгляд: 
- Хорошо, – произнёс он это беззлобно, – тогда посиди до вечера в подполе, а там решим…

     Незадолго до наступления темноты пленника привезли на берег моря. Гордея вывели из машины и повели к ожидающей их лодке. Скованные за спиной наручниками руки исключали возможность побега. К тому же вплотную к Гордею шёл Марат (трое других сопровождающих сильно опередили их и уже находились возле лодки). Спасатель даже вроде как дружески положил пленнику руку на плечо. В эти последние минуты фальшивого героя потянуло на доверительный разговор:
- Вообще-то я тебя понимаю. Будь я на твоём месте – тоже непременно ввязался бы в драку. Так что зла на тебя я не держу. И Жорика-механика ты правильно замочил. Откровенно говоря, он был порядочная скотина: палач, садист, жадный до самозабвения. Да и заправщик не лучше…
- Так может, откроешь наручники? – насмешливо предложил Гордей.
- А дальше то что? – задал встречный вопрос Марат. – Прийти в милицию с повинной? Так ведь всё равно не простят. Слишком тяжела вина… Нет, со мной всё кончено! И давно… Пытался я когда-то по комсомольской линии прорваться, но там своя мафия, да и не умею я нужные задницы лизать.
- Лучше убивать?
- Так уж вышло…

     Перед тем как заставить пленника сесть в лодку на него зачем-то силой напялили старую геологическую ветровку, для чего временно даже сняли наручники. Как именно его собираются убивать, Гордея волновало мало, а вот то, что наручники сняли, порадовало. Удалось размять затёкшие запястья и расправить плечи. Впрочем, через минуту наручники защёлкнулись вновь. 

Глава 63
   От берега отошли на вёслах, хотя на лодке имелся подвесной мотор. Но всё должно было свершиться тихо под покровом сумерек.  Метрах в двухстах от берега лодка остановилась. В карманы куртки Гордею палачи стали деловито набивать прихваченные с берега камни. Один из молодчиков навесил ему на шею тяжёлую цепь.
    - Меня будут искать – предупредил Мазаев. - Я же говорил, что послал письмо домой.
- Ничего – ответили ему, - мы отобьём телеграмму, что ты теперь отдыхаешь где-нибудь в Коктебеле или в Одессе. Открытку ещё для верности пошлём твоему папаше, чтобы не особо волновался. Для нас это не проблема.
   Сразу трое навалились на него, и пока двое держали, третий запрокинул Гордею голову и разжал зубы. В горло полилась обжигающая жидкость.
    - Ещё водку на него расходовать, - проворчал за спиной недовольный голос. - За борт и вся недолга! - и ещё добавил матом.
- Так дед велел – шепеляво пояснил тот, который держал Гордея справа. - Он лучше тебя знает, как следует правильно снаряжать мертвецов.
     Шепелявый справа похлопал Мазаева по плечу:
- Извини, но закуска тебе не полагается. У морского царя на именинах закусишь.
- Ну, сволочь, амба тебе! – весело объявил злой голос за спиной. Гордея подхватили и поволокли к борту.
- Погоди! –  вмешался парень на носу. Это был Марат. - Дай ему ещё хоть с минутку подышать земным воздухом, перед тем как пойдёт на корм рыбам.
- Ну, подыши, подыши напоследок, студент – нехотя смилостивился злой и похлопал Гордея по плечу. – Может, успеешь за минуту изобрести способ дышать под водой.
     Шутка вызвала общий хохот.
     Гордея на время отпустили. Его убийцы сместились на корму, чтобы добить там бутылку водки. Гордей почувствовал, как спасатель дёргает его сзади за наручники. Неожиданно его руки оказались свободны. Марат зашептал ему на самое ухо:
- Тикай в воду, только осторожно. От одежды и цепи избавишься за бортом. Иначе, если заметят, истыкают ножами…
- Гордей кивнул и услышал:
- Надеюсь, на суде замолвишь за меня словечко, уж очень не хочется стать «растрелли».
     В воду шлёпнулась пустая бутылка. Пленник осторожно оглянулся на тёмные силуэты на корме и стал потихоньку, стараясь не привлекать их внимание, подвигаться к борту. Внезапно во мраке вспыхнул яркий глаз прожектора. Хотя источник света возник на приличном удалении - возле самой оконечности мыса - направленный им на лодку луч света буквально парализовал на несколько секунд всех, кто в ней находился. Гордей тоже не стал исключением, но даже ослепший и шокированный внезапным световым ударом, всё же сумел воспользоваться моментом для прыжка. И камнем пошёл на дно!
    Пока снимал с себя цепь и вылезал из рукавов куртки, успел провалиться метров на пятнадцать-двадцать от поверхности. Лёгкие готовы были взорваться от невозможности и далее держаться на задержке дыхания. Барабанные перепонки сдавило резкой болью от нарастающей глубины; в ушах появился неприятный писк, который быстро перешёл в нарастающий отвратительный визг, как у стоматологической бормашины или «циркулярки». «А ведь это шум корабельных винтов!» - краем погружающегося сознания успел догадаться Гордей…   

Глава 64
День двадцать седьмой
    Гордей открыл глаза. Было полутемно и прохладно, пахло дорогой старой мебелью и книгами. Он лежал раздетый на широкой кровати, укрытый лёгким одеялом. Тишину нарушал только мерный стук часового маятника. Не похоже, что он в больнице. Тогда где? Недавние события представлялись тяжёлым сном, после которого осталось чувство изнеможения и боль в голове и в мышцах. Возвращение в реальность происходило постепенно. И всё же он жив, каким-то непостижимым образом ему удалось выкарабкаться из засасывающей его в себя тёмной глубины.
   Глаза постепенно привыкали к полумраку. Его окружало множество незнакомых таинственных вещей. Гордей различил стол, какую-то картину в большой массивной раме на стене, стеллажи с книгами.  Внезапно в дальнем углу что-то зашевелилось, послышался мягкий шорох одежд. Светлая фигура двинулась вдоль стены, мягкие шаги скрывал толстый ковёр. Неужели он в раю в присутствии ангелов? Но вот открылась дверь, и Гордей успел заметить выскользнувший из комнаты изящный женский силуэт. 
  Через несколько минут дверь снова открылась. Вошли двое. Один первым делом раздвинул тяжёлые бархатные шторы, и комнату залил яркий солнечный свет. Перед Гордеем стоял знакомый ему полковник. На этот раз на нём был штатский костюм из лёгкой ткани светло-серого цвета. С ним была худощавая стройная темноволосая девушка с удлиненным лицом, высокими скулами и чуть раскосыми глазами в строгой белой блузке и серой юбке. Похоже, именно она приглядывала за ним, пока он спал - в углу стояло удобное кресло.
   Комната меньше всего напоминала больничную палату. Скорее кабинет или домашнюю библиотеку какого-нибудь дореволюционного профессора. На потолке лепнина и массивная люстра, на столе великолепный письменный прибор в виде львиного семейства и лампа с зелёным абажуром. Одну стену полностью занимали старинные книжные шкафы темного дерева, со стеклянными дверцами, набитые книгами с тиснеными переплетами самых разных размеров и оттенков. Книги явно очень старые. И мебель тяжелая, из другой эпохи.
    - Как вы себя чувствуете? - участливо поинтересовался полковник, пододвигая себе лёгкое кресло с гнутыми ножками. – Я уже доложил в Москву о ходе операции и о том, что вы живы.
- Хотелось бы знать, как мне это удалось – съёрничал Мазаев.
- А вы не помните? – полковник внимательно прищурился на него.
- Нет. В какой-то момент я отключился.
- Вас вытащил этот парень, спасатель, - сообщил высокопоставленный офицер. - Кажется, его звали Михаилом или Маратом. Он прыгнул за вами.
- Почему звали?
- Вас то он вытащил, а сам… В общем парень погиб – утонул. Обстоятельства его гибели ещё выясняются.
- Вот как – озадаченно протянул Гордей. Но полковник посоветовал не слишком горевать о покойнике:
- Он такой же прохвост, как и все они. Шкуру свою спасал, чтобы за вас ему на суде поблажку сделали.
- А остальные арестованы?
- Трое убито при попытке оказать сопротивление нашим сотрудникам. А нескольким главарям, к сожалению, удалось пока скрыться, сейчас ведутся их активные поиски - Но высокопоставленный офицер заверил: - Никуда они не денутся! Этой старой каналье Чебутнову и его подельникам недолго от нас бегать по горам. Можете не сомневаться, все будут пойманы и получат по заслугам за свои дела. И всё благодаря вашей знакомой. В столице она прорвалась к самому высокому начальству и устроила настоящий переполох.
- Агния?! – не поверил Гордей. - Она ведь уехала домой, я сам её посадил на поезд.
     Полковник добродушно рассмеялся.
- Выходит, недооценили вы подругу.
     Вдруг спохватившись, полковник сказал:
- Врач, который вас осматривал, не разрешил вас слишком утомлять. Поэтому я сейчас уйду. Только, пожалуйста, ознакомьтесь со своими показаниями, чтобы мы могли дальше работать. - В руках у полковника была папка, он раскрыл её и вынул несколько исписанных от руки листов, пояснив: - Я восстановил всё по памяти, как вы мне всё рассказали в прошлый раз - полковник виновато улыбнулся: - Правда, почерк у меня докторский, но так мне легче было вспоминать. Пока писал, полная пепельница окурков скопилась.
     Гордей попытался читать, но полковничьи каракули расплывались перед глазами. В итоге ещё сильнее разболелась голова.
- Что-то не так? – поинтересовался мужчина и тут же предложил: – А если хотите, то сейчас вызовем стенографистку, и она перепечатает.
     Гордей поморщился, представляя, как стук клавиш печатной машинки, словно клюв дятла станет долбить ему мозг.
- Да нет… всё верно. Где подписать? 
    Посетитель протянул ему ручку со словами:
- Извините, что я сразу вам не поверил. Эти негодяи отлично замаскировались. Кто бы мог подумать, что такое возможно. У нас!
Гордей поочерёдно подписал все листы.
- Ну, отдыхайте, - сказал полковник, поднимаясь. - Спокойно набирайтесь сил. А наши люди присмотрят, чтобы вас здесь никто не побеспокоил… Если вдруг ещё что-то важное вспомните, то на столе есть бумага и ручка, или попросите диктофон у Ольги.
- А кто это?
- Я удивился бы, если бы вы уже знали - импозантный мужчина добродушно рассмеялся. - Позвольте вам представить нашу сотрудницу - Он указал на темноволосую девицу. - Ольга будет постоянно находиться в соседней комнате. Если захотите её вызвать, тут есть такая вот интересная штуковина - Седовласый солидный мужчина не смог отказать себе в мальчишеском удовольствии покрутить для демонстрации антикварный звонок, с помощью которого прежние хозяева особняка вызывали прислугу.
    Возле двери он остановился и оглядел комнату:
- Конечно, здесь пахнет нафталином от древности, но зато вокруг дома чудесный парк. Когда почувствуете себя немного лучше, можете гулять. Там есть скамейки.
     «Интересно, как долго он намерен продержать меня здесь за забором?» - подумал Гордей. Полковник словно прочитал в его взгляде немой вопрос, потому что заверил:
- А насчёт билета я распоряжусь. Не беспокойтесь! Только дайте знать через Ольгу, когда решите ехать. Машина довезёт вас до вокзала.

Глава 65
День двадцать девятый
  Как полковник и обещал, машина доставила Гордея на вокзал. Водитель «Волги» сам достал сумку пассажира из багажника; второй сопровождающий тут же подхватил её и понёс к поезду. Объяснять им, что ты и сам справишься, было бесполезно: эти двое действовали согласно данной им инструкции. Едва они ушли, как возле вагона появилась опекавшая его последнее время брюнетка Ольга. Она передала Мазаеву увесистый пакет от своего шефа:
- Это вам на дорогу. Владлен Николаевич просил пожелать вам счастливого пути, - сказала девица. - И передать, что как главному свидетелю вам придётся вернуться к началу суда, чтобы дать показания против задержанных.
    Уже сам по себе такой полиэтиленовый пакет являлся моднейшим аксессуаром. В продажу такие не поступали, их доставали через фарцовщиков. И цена весьма кусалась – от трёх до пятнадцати рублей. На одной стороне пакета был помещён фотопортрет модного актёра Боярского, позирующего с гитарой на борту яхты. На другой эстрадной примадонны Пугачёвой.
- Спасибо ему, - Гордей улыбнулся симпатичной брюнетке. – А вы?
- Что я? –  недоумённо переспросила брюнетка. В её глазах возникло непонимание, она слегка нахмурилась.
- Ну а вы, - тоже желаете мне счастливого пути?
- Ах! Ну конечно! - брюнетка попыталась улыбнуться. - Счастливого вам пути! Хорошо доехать!
   Однако это всё равно прозвучало казённо-официально.
«Интересно она и целуется со своим молодым человеком с такой же ответственной миной на лице?» - ухмыльнулся про себя Гордей и вошёл в вагон.

    Гордей сидел один в пустом двухместном купе привилегированного вагона СВ. Поезд дёрнулся, мимо окон поплыл перрон с провожающими. Вышколенный проводник принёс чаю. Мазаев с любопытством заглянул в  презентованный ему пакет. В нём оказался первоклассный продуктовый набор: пачка вполне приличного печенья «Юбилейное», пачка индийского чая, бутылка армянского коньяка, плитка элитного шоколада «балет». И (о роскошь!) аж целый блок американских сигарет! На самом дне лежала импортная пластмассовая зажигалка с изображением японки в откровенном купальнике. Неожиданный выбор для подарка!
    Решив рассмотреть привлекательную безделушку чуть позже, Мазаев быстро сунул её в карман. После чего принялся выкладывать на скатерть печенье и шоколад…

    Это была небольшая станция. Гордей немного задремал от отсутствия собеседников. Постояв минут пятнадцать, поезд дрогнул и, стукнув автосцепками, тронулся в путь. Через тонкую перегородку двери проснувшийся Гордей слышал, как по проходу прошло несколько человек. Потом всё вроде стихло. Однако вскоре к нему заглянул проводник. Вид у него был немного озабоченный, впрочем, глаз горел. Почесав непричёсанные кудри над правым ухом, «вагонный» поинтересовался:
- Не возражаете, если я к вам соседа подселю?
  Гордей не успел ничего ответить, а проводник уже захлопнул за собой дверь. Через несколько минут в купе без стука ввалился незнакомый тип. Он не вошёл, а именно ввалился, ворвался, с таким видом, будто здесь уже всё было готово для его торжественной встречи, и ему оставалось только объявить команду «вольно». Это был очень живой, похожий на шарик ртути, невысокий парень. Сразу бросался в глаза его поистине дебержераковский нос. Вида он был весьма форсистого - в ультрамодном кожаном пиджаке с белым «банлоном», то есть водолазкой. На голове мягкая фетровая шляпа с широкими круглыми полями и  шелковой лентой вокруг тульи. Шляпа была лихо сдвинута владельцем на затылок, зато на лоб модника свободно выбивался чуб непокорных кудрявых волос. Но ногах его были двуцветные жёлто-коричневые штиблеты.
- Ну что, будем знакомы, я Жорж! – с ходу отрекомендовался парень и, не глядя, протянул широкую ладонь. Глаза его с любопытством осматривали обстановку генеральского купе. Новый попутчик задумчиво протянул:
– Тоже с югов, значит, возвращаемся…
- А билет то у вас имеется? – поинтересовался Гордей. Но новичок и бровью не повёл.
- Да, приятель, с билетами просто беда!- невозмутимо согласился Жорж. -  К кассам только на танке пробьешься. Хорошо, что подвернулся этот Петя (имелся в виду проводник). Он меня до отхода поезда укрыл в своём купе. «Повезло, - говорит он мне, - что у меня в вагоне свободные места есть, а то бы куковать тебе на этом полустанке до самого окончания сезонного ажиотажа».   
    Жорж снял и повесил на плечики пиджак, после чего с удовольствием вытянулся во всю длину свободного дивана.
    - Меня ведь с предыдущего поезда ссадили, - поделился он. - Ревизоров чёрт принёс! «Ваш билет!» – говорят. Немая сцена! - Парень хохотнул при воспоминании о недавнем конфузе и закинул свою шляпу на верхнюю полку. - Прошлого моего благодетеля обещали с работы турнуть. А меня прямо на ближайшей станции ссадили. В степи! Вот и кукую тут уже третий день. Проедаю оставшиеся отпускные. Слава Богу, вовремя мне подфартило с вашим 576-м, а то бы по шпалам - пешедралом пришлось до дому тягать… Ну а ты - дал огня на курортах? - Жорж держался с развязанностью общей камеры, где с порога нового человека можно спросить о чём угодно…
    За окном уже царствовал синий вечер. Проводник принёс второй стакан чая и сообщил, что сейчас принесёт постель.
- Отставить! – велел ему Жорж. - Часика через три принесёшь. Мы ещё на боковую не собираемся, верно? - весело скаля зубы, ответил за Гордея попутчик и подмигнул Мазаеву.
     Как только за проводником закрылась дверь, Жорж кивнул с презрительным смешком:
- Услужливый, холдей. Чует щедрую руку… Постой, - прищурился на Мазаева балагур. – А ты то сам как в генеральском вагоне оказался? Неужели уже генерал?
- А это военная тайна, - усмехнулся Гордей.
- Понятно, молчок, - Жорж поднёс к своим губам палец, после чего извлёк из сумки коньяк и выразительно взглянул на Мазаева:
- Как, есть настроение?
     Гордей с кислым видом продемонстрировал такую же бутылку.
- Тогда может, товарищ генерал, перекинемся? – Жорж быстрым движением вытянул из заднего кармана брюк карточную колоду. Но Гордей вновь отрицательно покачал головой.
- Понял, не дурак, – с быстротой киноленты попутчик пропустил всю колоду через свои уверенные пальцы и спрятал её обратно в карман. Он запихнул бутылку обратно в сумку, и извлёк из неё  несколько кроссвордов.
 - Гимнастика для ума! – с ироничной важностью пояснил Жорж.

Глава 66
   На соседней полке новый сосед, шевеля губами, едва слышно гадал над кроссвордом. Лежа на своём месте, Гордей невольно прислушивался к задумчивому шёпоту соседа:
- Мясное блюдо из шести букв. - Парень надолго задумался.
- …Жаркое – подсказал Гордей.
- Верно!
     - А почему бы нам не сходить в вагон-ресторан? – предложил Гордей, у которого неожиданно разыгрался аппетит. – Правда, тут в СВ еду доставляют прямо в купе, но… 
- Правильно мыслишь, приятель! -  с ходу поддержал его Жорж. – Не будем отрываться от народа, к дьяволу их генеральский сервис!


      Жорж шёл первым и не умолкал ни на секунду: 
- Завтра как в Москву приедем, я сразу в Серебряный Бор! Там на пляже всегда полно знакомых бывает. Не хочешь со мной? Шашлычок организуем, с отличными девочками познакомлю… 

     В этот поздний час народу в ресторане было уже не слишком много. Молодые люди расположились за отдельным столиком. Гордей заказал бифштекс с жареным луком и бутылку минералки, а Жорж - графин водки и маринованную селёдочку. Выпивая и закусывая, попутчик продолжал болтать без умолку, дирижируя себе вилкой и кусочком хлеба. В какой-то момент он обратил внимание на эффектную платиновую блондинку в ярко-красном костюмчике за соседним столиком. Дамочка была с кавалером.
- Отбить что ли козочку, - размышлял вслух Жорж. – Нет, пожалуй, не стоит…
     Он вдруг уныло качнул кудрявым чубом:
- Эх, брат, я ведь на данный момент существо неполноценное - беспаспортное. Отсюда неутешительный вывод: жить пока надобно тихо, скромно.  В противном случае не доеду до Москвы - снова ссадят, да ещё в кутузку упекут, пока станут мою личность выяснять. - Жорж скептически подёргал себя за полы модного пиджака: - Одна видимость приличия.
    О том, что с ним приключилось, парень упомянул вскользь: якобы по пьяни разорвал в клочья паспорт с отметками о предыдущих браках на глазах одной бабёнки, чтобы доказать, что ради неё готов начать жизнь с чистого листа. Из-за этого не смог улететь самолётом, хотя имел заранее купленный билет. На железной дороге же с паспортным контролем не так строго…
     Уже уходя из ресторана, Жорж бросил досадливый взгляд на блондинку и туманно пообещал:
- Ладно, мы своё ещё наверстаем! Как говориться: какая барышня не будь, всё равно её  е…!
     На обратном пути Гордей решил зайти к проводнику за постелью. Его попутчик, хлопнув Мазаева по плечу, беззаботно проследовал дальше в купе. Беря комплект белья себе, Гордей решил заодно оказать любезность товарищу. Однако проводник удивил его:
- Ошибаетесь вы, незачем ему постель.
     «Вагонный» взглянул на часы и известил Мазаева официальным тоном: -  Он аккурат через два часа сорок семь минут сходит… А разве он вам не сказал, что не до конечной станции следует? Странное дело… Мне он сразу всю свою подноготную выложил: куда, зачем и почему. Весёлый паренёк! Сразу видно - душа компании. Его сотрудник привёл, велел посадить.
- Какой сотрудник? – насторожился Мазаев.
- Не понимаете, какой? – сделал загадочные глаза проводник. – Он любое свободное купе мог занять, вагон то полупустой. А он сразу к вам в купе шмыг.
- Вы хоть какие-нибудь документы у него спрашивали?
- Мне мои обязанности напоминать не надо, – замялся проводник, и напустил на себя показную официальность: – Всё чин по чину у него: и билет, и паспорт… А ну-ка, пассажир, принимайте вашу постель и следуйте к себе в купе. Не мешайте работать!   

    Направляясь в своё купе, Мазаев напряжённо соображал: неужели его ведут! Но кто? И главное с какой целью? 
    Гордей остановился в проходе и, взявшись обеими руками за поручень, уставился в окно невидящим взглядом. «Да нет! Всё это слишком смахивает на безвкусный «шпиёнский» боевик» – старался «здраво» рассуждать Мазаев. Но чем настойчивей он пытался уговорить себя, что никакой реальной опасности не существует, тем больше его точили сомнения. В конце концов, он принял самое оптимальное решение: «Ладно, во всяком случае, нелишним будет просто проявить элементарную осторожность. Ближайшие два часа надо отсидеться в ресторане. При свидетелях со мной ничего плохого не произойдёт. А когда подозрительный попутчик сойдёт в своём Запорожье, я смогу наедине с самим собой посмеяться над нелепыми подозрениями».
     Придерживаясь за поручень, Мазаев мягкой походкой направился обратно в ресторан. Однако стоило ему поравняться со своим купе, как дверь отъехала в сторону и в коридор выглянул сосед.
- Слушай, старичок, где ты так долго гуляешь? – обиженно поинтересовался он. Увидев под мышкой Мазаева постель, о которой тот уже и думать забыл, сосед шутливо распорядился:
- Та-ак, расстилай койку и ложись, а я тебе байки про свою жизнь травить буду. Гарантирую, – заслушаешься!
      Когда Жорж смеялся, вид у него становился чрезвычайно добродушным. И всё благодаря выдающемуся шнобелю, из-за которого физиономия попутчика выглядела простодушной и чрезвычайно располагающей.
    Когда Гордей расположился на своей кровати, сосед вновь шутиво предложил:
- Может всё-таки в картишки, товарищ генерал?
- Не-е, я лучше покемарю.
- Гляди, много потеряешь, не послушав про моё житиё-бытиё  – блогодушевствовал сосед. – Меня ведь порядком поносило по этой жизни. Кем я только небыл, прежде чем на последней своей специальности остановиться.
- И кем же ты сейчас?
- Я-то? – встрепенулся сосед. – Секс-инструктором состою…
- Это как? – удивился Гордей.
- Механиком-наладчиком в кондитерском цеху. На полтораста баб персонала трое мужиков. Я самый молодой! Понятно? По командировкам мотаюсь. Много людей вижу, разные интересные случаи коллекционирую.
     «Складно излагает – отметил про себя Мазаев. – Так может, всё-таки ошибся я насчёт него? Классный ведь парень. Такие говорливые природные оптимисты, - это ведь соль нации. Не будь их - болтунов-балагуров, намного тоскливее стало бы вокруг».
      Лежа на приятно-прохладной простыне, Гордей прислушивался к задумчивому шёпоту соседа, снова принявшегося за кроссворд. Под мерный, успокаивающий стук колёс, мысли перестали чугунно тесниться в его голове, выстроились в легкий, невесомый порядок, и плавной лентой полились сквозь сознание…
Сосед будто только этого и ждал. Выражение его лица мгновенно изменилось. Теперь это уже не был добродушный, расслабленный комфортом купе человек. В его глазах не осталось и следа доброжелательной открытости, только деловитая концентрация на деле. Отложен в сторону кроссворд, вместо него в руках Жоржа появляется подушка. В железном зажиме челюстей, в быстрых точных движениях мускулистых рук выпукло читается смертный приговор.
 Странное сонное оцепенение не позволяло Гордею что-то предпринять. Он мог только наблюдать, будто со стороны, как приближается смерть. И вот уже он беспомощно извивается под навалившейся на него тяжестью, дышать становится всё труднее. Гордей слышит собственные сдавленные стоны, хрип и отчётливо понимает, что это конец…


Глава 67
      - Эй, парень! Ты что? Да проснись же!
Гордей с трудом открыл глаза, и ничего непонимающим, обезумившим взглядом вытаращился на сидящего рядом соседа.
- Ну и горазд же ты вопить, брат – усмехнулся тот. - Я уже боялся, что от твоих проникновенных стонов сюда этот дядя в фуражке прибежит… Что, кошмар привиделся? Бывает… Меня после армии тоже кошмарики одно время жуть как донимали. Бабы со мной боялись спать, – будто вспомнив что-то забавное, попутчик улыбнулся своим мыслям. - Я целый год регулярно во сне в атаку ходил на «духов». Помню, одну сказочную девку в натуральный оборот по этой причине взял. Чуть не придавил «в рукопашной», сердешную! Ха, ха, ха! Слава богу, до греха дело не дошло…
     Жорж поднялся и вернулся на свою полку. Гордей медленно приходил в себя. Вдруг что-то металлически лязгнуло на стороне соседа.
 - Вот барахло! – выругался Жорж, снова безрезультатно клацнув зажигалкой. - Десятку отдал за эту штуковину, а она не работает. У тебя зажигалка есть?
- Найдётся. Только давай немного прогуляемся, - предложил Гордей.
     В тамбуре гулял ветерок из открытого окна. Качаясь и подпрыгивая вместе с мчащимся во весь опор поездом, парни достали сигареты. Гордей предложил угостить попутчика из своей фирменной пачки. После чего привычно полез за зажигалкой, но неожиданно в руке у него оказалась изящная вещица с полуобнажённой азиатской красоткой. Он и не помнил, как сунул её в карман.
- Дай-ка – заинтересовался Жорж и завертел зажигалку в руках. - А ничего девочка. Знаешь сколько я на этот хиповый макинтош таких склеил? Я им представлялся кинорежиссёром. А что за режиссёр без кожаного пиджака?! Одна даже пригласила к себе в гости. Представляешь, она врачихой работает, целым отделением у себя в городе заведует. Вот думаю сойти, не сойти.
   - А ты разве не до Москвы едешь? - так, будто из праздного любопытства поинтересовался Гордей.
- Да понимаешь, за неделю до отъезда закрутил роман с врачихой из Запорожья, - привычно разминая пальцами сигарету, пояснил Жорж. – Она уехала раньше, а я обещал заехать к ней на недельку. Классная баба, ничего не скажешь! Лицо, грудь, в общем, всё по высшему классу. Влюбилась в меня, как кошка!
    Жорж даже вытащил фотографию, чтобы похвалиться. 
- Как думаешь?
   Гордей лишь понимающе кивнул.
Жорж щёлкнул зажигалкой и неожиданно вскрикнул от боли.
- Тьфу, зараза! - Несколько секунд парень изумлённо разглядывал свой большой палец, на котором выступила красная капелька. Затем засунул его себе в рот, чтобы слюна остановила кровотечение. Он ещё несколько раз попытался высечь искру, но колёсико зажигалки заклинило намертво. Наконец, Жорж с досадой бросил:
- Вот тебе и капиталисты! Зарабатывают свои миллионы на человеческой доверчивости. Мало того, что штампуют одноразовый пластиковый мусор, так эти дешёвки ещё клинит после первого же щелчка. А ну её! – он без сожаления выбросил Чужую зажигалку в форточку. К этому моменту Гордей протянул ему свою старую проверенную.
      Жорж с наслаждением сделал глубокую затяжку. Он не умел долго сердиться. Голос его вновь зазвучал бодро и жизнерадостно:
  - А шляпа моя тебе как? – он с гордостью приподнял свой «котелок». 
- Вещь! – согласился Гордей и иронично добавил. – Хотя в ней ты на вождя с мавзолея смахиваешь.
- Да?- парень снял шляпу и грустно взглянул на неё. – Ты хоть знаешь, сколько я за неё отдал спекулянтам?
- Могу себе представить.
- Ничего ты не можешь! – с беззлобной сердитостью проворчал Жорж и вздохнул. Но тут же хитро прищурился на собеседника:
- На вождя с мавзолея говоришь?... А ну их! Они там все нафталинового возраста. - Он размахнулся, собираясь выкинуть и шляпу в форточку.
- Да ты что! – едва успел остановить его руку Гордей.
- Ну тогда носи её ты! – Жорж щедро водрузил шляпу на голову нового приятеля. – Вот, сразу солидный вид приобрёл. - Носатый парень довольно усмехнулся и рассказал, как подошёл на платформе к милиционеру и, представившись кинооператором из Москвы, попросил о содействии: 
    - Наплёл сержанту, как с одним очень известным режиссёром мотались по Крыму в поисках подходящей натуры для нового фильма. И что мэтр срочно улетел готовить съёмки, а мне пришлось на пару деньков подзадержаться по производственной необходимости. Пожаловался, что потерял билет, между тем на киностудии без меня и шагу не могут сделать. Каждый день простоя сотен людей киногргруппы, массовки, дорогостоящей аппаратуры, мол, влетает родному государству в копеечку… Милиционер меня оглядел так внимательно, после чего взял под козырёк. «Поможем, - говорит, - вам, товарищ кинооператор. У нас специально для таких как вы специальная бронь имеется».
- Ну ты даёшь! – восхитился Гордей.
- Да нет, можно было конечно сразу к проводнику подойти, - принялся рассуждать Жорж. - Только когда за тебя погоны хлопочут, это действует безотказно, - наверняка! Да и нравиться мне нервишки себе пощекотать: спроси мент у меня документы, и я бы вместо этого купе в кутузке сейчас отдыхал.
   Гордей понимающей кинул. Что такое адренолинозависимость ему объяснять не требовалось.

    Докурив, они вернулись в купе. Жорж всё же решил навестить свою курортную знакомую и стал собирать вещи. Неожиданно Гордей увидел, как на его шее проступают характерные трупные пятна. Он остолбенел от леденящего кровь зрелища. Между тем сосед по-прежнему безмятежно балагурил, даже не подозревая, что всё более обретает вид мертвеца. Вскоре попутчику стало жарко, и он потянулся за водой, но, так и не дотянувшись до стакана с остывшим чаем, вдруг разом обмяк всем телом, посерел лицом и безвольным кулем сполз с полки на пол. Всё было кончено…
    Гордей неподвижно сидел над телом. В дверь постучали, и услужливый голос проводника предупредил, что поезд подъезжает к станции. Очнувшись, Гордей бросился открывать дверь. Железнодорожник жутко перепугался, увидев лежащего без движенья парня. Из его растерянных фраз Гордей заключил, что проводник больше всего боится, что теперь вскроется его афёра с незаконными подсадками безбилетных пассажиров.
- Допились! А мне теперь отвечать! – с осуждением бросил он Мазаеву.
     Расстроенный проводник побежал к своему бригадиру. Между тем состав начал замедлять скорость.
     Мазаев тоже быстро собрал свою сумку и бросился вон из купе. Встреча с милицией не сулила ему ничего хорошего после гибели попутчика при столь странных обстоятельствах. Особенно учитывая, что в купе их было только двое. Да и кому теперь можно доверять?! Но в последний момент в голову ему пришла поразительная идея.
    Вернувшись, Гордей присел возле трупа на корточках.
- Прости, дружище – произнёс тихо. Затем выпрямился и сунул во внутренний карман висящего на плечиках кожаного пиджака удостоверение почётного спасателя, которым его наградил Марат. Теперь скорее по пустому проходу в тамбур! Вагон спал.
    Гордей открыл наружную дверь и выглянул. Вдали маячило ярко освещённое огнями здание вокзала. Беглец спустился на две ступени по лесенке подножки. Вначале кинул сумку, затем сгруппировался и выбрал подходящее место для приземления. Скорость уже была небольшая, так что прыжок оказался удачным…

Эпилог
  Следователь терпеливо ждал. Всё-таки доставленные им в морг люди были уже немолоды. Хотя мужик то, тот ещё выглядит достаточно крепким, а вот за его жену нельзя наверняка поручиться, что она выйдет отсюда на собственных ногах. Лицо бледное, всю дорогу держалась за сердце. Стоило же врачу-патологоанатому начать читать им протокол, как её и вовсе закачало. Поэтому следователь не торопил, ожидая, когда несчастные родители хотя бы немного оправятся от первого потрясения и смогут опознать в покойнике своего сына. Хотя, строго говоря, в глазах судейского чиновника вся эта процедура выглядела лишь необходимой формальностью, ведь по всем признакам было понятно, что на каталке под простыней именно Гордей Мазаев и никто другой. Многие факты говорят об этом. Но такова уж процедура!

    Специальный пассажирский состав, доставивший на БАМ очередной десант молодых добровольцев, подошёл к посёлку строителей под вечер. Большинство новичков приехали на самую знаменитую всесоюзную стройку по путёвкам своих комсомольских райкомов. Пополнение строителей магистрали встречали с оркестром. Для них был устроен митинг, а затем торжественный ужин в общей столовой. Потом молодёжь должна заселиться в недавно отстроенное специально для посланцев комсомола общежитие. Оформление же в отделе кадров, медкомиссия и знакомство со стройкой – всё это было отложено до завтра. 
  В стороне от официальных торжеств без лишнего шума происходило распределение по бригадам неофициально прибывших этим же поездом шабашников. Их было немного, но именно им предстояло вкалывать на самых тяжёлых участках и жить в палатках. Тёртые жизнью работяги, привычные к топору и лопате, - они, в отличие от восторженных городских мальчиков и девочек, приехавших сюда за романтикой и «запахом тайги», имели за плечами опыт работы в геологических партиях и на золотых рудниках. Правда не у всех из них имелись при себе трудовые книжки. А у некоторых и паспортов не было. Но собравшихся «покупателей» это не слишком смущало. Бригадиры намётанным глазом выбирали себе мускулистых, выносливых и желательно в меру пьющих «бойцов», спеша перекупить их у конкурентов.
    - Ну что, пойдёшь ко мне? – спросил у одного из вновь прибывших похожий на медведя командир одной из бригад.  – Только предупреждаю сразу, участок у меня самый тяжёлый на всей дистанции. Дисциплина – строже, чем на зоне.
- А как насчёт заработков? – поинтересовался новичок.
Бородач хлопнул его по крепкому плечу.
- Если не сбежишь через неделю, то через год машину сможешь купить. Спроси у любого, у Пасечника в бригаде ребята от сторублёвок прикуривают.
- Договорились.
- Тогда пойдём. До нас ещё три часа на дрезине трястись. Сегодня обустроишься, а завтра утром на работу… Слушай! - бригадир немного отстранился от парня, - а ты случаем не брат Бельмондо? Уж больно похож. 
    Парень усмехнулся, он уже понял, что только что получил прозвище в честь французского актёра.
- Девки наши обожают твоего братца, - подмигнул бригадир. – Так что держись.
    Парень ничего не ответил. К чему сейчас трепаться, что в планах у тебя вызвать невесту. Сначала нужно закрепиться самому, договориться насчёт работы для неё (вряд ли библиотекари тут нужны),
а там видно будет …

*

    Они стояли в строю — большие, плотные мужики в замасленных телогрейках. Неуклюжие ватные штаны надувались на коленях. Громадные растоптанные валенки тоже вроде бы не подходили для парада. В темных от железа и масла пальцах они бережно держали маленькие белые листочки — почетные трудовые паспорта. Паспорта только что вручил бригадир. В них было написано: «Первопроходцу ударного механизированного отряда, пробившему стратегически важную зимнюю дорогу от станции  такой то к станции такой».
    Вечером по случаю награждения бригады переходящим красным знаменем в бытовке был устроен небольшой фуршет. Заодно решили сыграть свадьбу молодой пары. Пока девчата хлопотали, накрывая стол, жених взял газету из недавно полученной прессы. Взгляд наткнулся на знакомое лицо. В награждённом золотой звездой Героя социалистического труда председателе передового крымского совхоза «Светлый путь» не сложно было узнать того самого человека, что всего год назад решал его судьбу возле тайного лесного логова бандитов...