Первой из нас уезжала Алена, хотя по суете казалось, что покидали страну мы с Динкой, а Алена на фоне постигшего ее безумия просто страдала.
Уже оставалось меньше недели, а незаполненные ящики, коробки и сумки так и стояли посреди когда-то очень уютной и стильной комнаты.
Гуру в вопросе сборов была конечно же Динка. По первому браку она была женой военного и очень гордилась навыками по скоростным сборам. Поэтому распоряжения командным голосом отдавались ею прямо с порога.
- До каких пор коробки будут пустыми? Мы, когда тебе их принесли? Бери фломастер и пиши – «Алик», а на этой - «Лиза». Неси третью коробку для Игорька.
Приедете на место и каждый без вопросов найдет свое.
- И как назвать ящик с посудой? - безжизненным голосом спрашивала Алена.
Динка выходила из себя окончательно.
-Нет, вы посмотрите на нее, еще не уехала, а уже ку-ку…Ящик с посудой назови- «посуда». А ящик с простынями- назови «простыни». И так же с коробкой полотенец. Еще один такой вопрос, и я от вас сумасшедших сбегу.
- Почему от вас? – обижалась я.
-Да потому, что с тебя тоже никакого толку! Просыпайтесь обе и за дело! Вытаскивайте вещи, будем сортировать.
От постоянного возмущения через пару часов Динкин голос уже сипел.
-Скажите пожалуйста, ну зачем тебе эта куртка, пережившая две революции? Давай весь мусор перевезем!
- Можно будет одеть на барбекю, робко оправдывалась Алена.
-Ну какое барбекю? Вы там, чтобы выжить, будете мыть туалеты с утра до ночи, а не шашлыки на природе трескать, не унималась подруга.
-Но Алена уезжает же за лучшей жизнью - категорически не соглашалась я с Динкой.
- За лучшей, так за лучшей жизнью, разве я против? Зачем только старую куртку тащить в лучшую жизнь?
К вечеру появлялся неизвестно от чего запыхавшийся Аленин муж Алик и тоже начинал высказывать свои недовольства.
- И где же мой любимый ремень? Вы что уже и все мои рубашки спрятали? Может вам уже зубную щетку отдать?
-Блаженные, как вы жить -то будете без нас.
Даже не понимаете, что такое новая жизнь, не сдавалась верная подруга.
При этих словах Динка закатывала глаза, видимо от нахлынувших воспоминаний, и всем казалось, что про эту новую жизнь ей все же таки что-то известно.
И вот настал день Икс. И хотя было раннее утро, многие соседи вышли проводить Алену, все же она была ровесницей этого дома и выросла у них на глазах.
Вещи были погружены в заказной микроавтобус.
Алик без конца целовался и жал руку соседям. Хотя, по меркам жены, прожил он в этом доме совсем ничего.
Дети десятый раз то садились в автобус, то выскакивали из него, а наша подруга все не выходила из дома.
- Она что, как в театре ждет третий звонок? Может хватит прощаться со стенами? – начинала выходить из себя Динка.
- Алик, где твоя жена? Вы не боитесь опоздать?
И тут наконец появилась Алена. Под руки ее вели мать с отцом.
-Лицо Алены, как в таких случаях говорят, было белее снега.
Динке было несвойственно поддаваться унынию и поэтому она начала комментировать происходящее с наигранной веселостью.
- Что за настроение? Я вчера была на похоронах, там было веселее. Ведь за лучшей жизнью едете. Бодрее шаг! Скоро мы к вам всем подъездом в гости завалимся. И опомниться не успеете.
И тут все зарыдали…
- Поддержка так себе,- уколола я оптимистку.
Алена, мы ждем твоего звонка! Все будет прекрасно.
Но и после моих слов соседи не перестали шмыгать носами.
Сначала мы без конца целовали детей, потом Алену, потом Алика, потом почему -то начали целоваться с соседями. Наверно они решили, что уезжаем и мы.
Когда автобус скрылся, я еще долго смотрела на дорогу, а Динка лишь повторяла:
«Они ничего не забыли, они не вернутся…»
Тогда мне даже не снилось, что через каких-то пять с половиной лет, я сама окажусь на месте Алены и точно так же, только к сожалению, уже без деловой Динки, буду беспомощно собирать совершенно ненужные вещи.
А виновником перемен в моей личной жизни явился все тот же Аленин отъезд.
В тот день вечером мы решили посидеть в баре и крепко напиться. Динка убеждала меня, что после этого нам обязательно полегчает.
Не то что бы я ей очень верила, но согласилась быстро.
И мы таки напились!
Вернее, сильно развезло меня.
Утром следующего дня я сидела на работе с такой головной болью, что не только думать, но даже наморщить лоб было невозможно.
Что б я еще поддалась на ее авантюру, ведь знаю, что пить не умею, сердилась я на себя и на подругу.
Увидев в телефоне ее номер я в тайне понадеялась, что и она также начнет плакаться о своем отвратительном самочувствии.
Но голос был бодреньким и звонким.
-Слушай, пьянь, он просит номер твоего телефона. Давать?
- Это я -то пьянь? А чья идея? Спасибо тебе! Мне здорово полегчало…
Но мое нытье никого не интересовало.
-Сказала бы спасибо, весь вечер мы с тобой провозились!
-Кто это мы?
- Ты что не помнишь? Я и Константин, который с утра уже три раза звонил и просит твой телефон или адрес. Давай вспоминай!
Если честно, первый раз такое вижу, чтобы трезвого человека заинтересовала пьяная деваха.
- Динка, не пугай меня. Кто этот Константин?
- Я же не думала, что тебя так развезет. Вспоминай! Когда ты пошла в туалет, то зацепилась за столик, за которым сидела компания. И чтобы не упасть ухватилась за штору, висящую на окне. Так как ты у нас совсем не «дюймовочка», то вместе с оборвавшейся шторой рухнула прямо на колени одному из парней.
Кстати вопрос с администрацией ресторана насчет разбитой посуды и оборвавшейся шторы парень разрулил.
- Что я еще разворотила? - не своим голосом произнесла я.
-Ну уж так сильно не переживай. Крепость 13 века- не твоя заслуга.
Ты правда не помнишь?
Ах какой парень! Я ему свою визитку дала, что бы не думал, что мы какие-то там. Мы заплатим сами.
Но похоже затраты его не интересуют. По ощущению он на тебя запал. Так что давать телефон?
- Ты что, Динка! Ой как стыдно! Нет, не давай номер телефона!
- Так как же насчет понесенных материальных потерь?
- Ой, давай ты с ним встретишься и отдашь деньги…
- Я такой вариант ему сразу предложила. Не соглашается, просит твой телефон.
Слушай не усложняй мне жизнь. Ты сама на него упала, сама теперь и выкручивайся. К тому же очень симпатичный.
Пока тебя в чувство приводили, о многом поговорили. Вчера он свои двадцать восемь лет с друзьями отмечал. Самое время жениться.
- Динка, мне не до смеха.
- Слушай, - подруга перешла на шепот.
- Вы с моим шефом синхронно произносите одни и те же фразы. Он только что предупредил, что если еще раз застукает меня с телефонной трубкой, то будет и мне не до смеха. Чау!
В голове никак не прояснялось, наморщить лоб все еще было трудно, а мой суженый уже нетерпеливо звонил …
Легенда гласит, что бабушка с дедом познакомились в музыкальной школе. Родители увидели друг друга на экскурсии. Старший брат с женой встретился в университете. А сестра с будущим мужем брали книжки в одной и той же библиотеке. И даже племянник соревновался с будущей женой в одном их городских кроссов.
И только я нашла судьбу в баре. Как говорится- в семье не без урода.
А колесо судьбы крутилось дальше. Всего каких-то пять встреч Нового года - креативных, но в тоже время так похожих друг на друга, и вот уже я стою посреди пустой комнаты. Переезжаем!
Если не считать четырех женских сумочек, то вся наша пятилетняя семейная жизнь вместилась в три огромных баула.
Баулы были сшиты из крепкого парашютного материала одной расцветки.
Один был заполнен детскими вещами с игрушками. Этот баул должны были разобрать мои подруги для своих малышей.
Во второй сложено все ненужное. После нашего отъезда отец Костика обещал вывезти все на свалку. Это были старые кастрюли, чайники, сковородки, черпаки и даже поржавевшие ложки –все то, до чего раньше никак не доходила очередь.
И только третий баул был наполнен хорошими и нужными вещами. Это для новой жизни.
Мой муж минималист во всем. Он не только против больших компаний, но и против множества вещей. Иногда меня посещает неприятная мысль, что он даже против большой семьи. Не зря же он с такой радостью рвется в место, где у нас ни родных ни знакомых. И вероятнее всего пополнения не предвидится.
Слышали поговорку: «Спят, как пшеницу продавши»? Вот так крепко мы спали в последнюю ночь. Проснулись только тогда, когда таксист от нетерпенья звонил и стучал в дверь.
Увидев наши метания, пожилой человек откровенно засмеялся.
- Молодо -зелено, я бы на вашем месте даже не заснул.
А самый младший – четырехлетний член семьи даже и не проснулся. Его мы аккуратно перенесли из дома на заднее сидение машины.
Распухшие дамские сумки перенесла я, а мужу нужно было дотащить лишь один баул, правда тяжеленный, а по размеру так чуть ли не в его рост.
Когда мы тронулись, Костик предупредил меня, что по-видимому у него произошло опущение всех органов.
- Но это же ты настаивал на меньшем количестве клади . Могли бы разложить все по сумкам и никакого героизма не потребовалось бы, погасила я возмущение супруга.
Ехали мы почти двое суток. Было и интересно, и как-то боязно одновременно.
Все время шутили, подбадривая друг друга. Последние дни были особенно нервными, а в дороге мы пришли в себя и даже успокоились.
Я вспоминала письма Алены, которые выучила уже наизусть, представляла, как я буду разговорить по телефону с Динкой (она, как декабристка, улетела на дальний восток к мужу), и надеялась, что все наши трудности позади.
Наивная молодость!
Уже первое утреннее пробуждение на новом месте произошло под вопли Константина.
Он сидел у раскрытого баула, из которого торчали старые сковородки, кастрюли и дуршлаги.
Муж смотрел на меня и повторял одно и тоже слово:
«Что это, что это?»
- Это то, что ты взял, - сказала я тихо. Кто-то же в нашей семье должен был сохранять спокойствие…
Если мой сын пойдет по моим стопам и будет когда-нибудь писать рассказ о нашей семье, то думаю он начнет с фразы:
- Родители приехали сюда с тремя кастрюлями дуршлагом и кучей ржавых ложек.
Сейчас это наша семейная реликвия. Возможно наши потомки будут смеяться такому «богатству». А мы никому не расскажем, что все это-и ложки, и кастрюли и даже наша с мужем встреча – все случайности судьбы.
Или случайностей не бывает?