«Кому это нужно?»
В голове её, как бы отразилась улыбка. Чья улыбка, она не ведала, но чувствовала и точно знала, кто-то улыбается и внутри неё и вокруг неё. Как будто она бежала внутри улыбки.
«Странно всё это, надо повернуть назад. Может, есть возможность вернуться назад? Домой. Но, как вернуться домой?»
Успела подумать она, и стала совсем задыхаться, и от бега, и от нехватки воздуха. И она уже не бежала, а шагала, как будто пробиралась через какие-то дебри, что-то не видимое раздвигала руками, протискиваясь через что-то узкое, скрипящее. Порой выдыхала весь воздух из себя, которого и так катастрофически не хватало, но приходилось выдохнуть, чтобы стать ещё тоньше и пролезть.
А через что пролезть? Но в этой мгле не видно.
Остановиться она не могла, её толкало вперед, сквозь невидимые преграды. Но вот, как бы всё отодвинулось от неё, и попала в расширение, и она вдыхала и вдыхала свежий лесной воздух. Отдышаться полностью не удалось, отдохнув несколько секунд, и почувствовала толчок, и она вновь побежала.
И она бежала и бежала, и здесь уже было свободней и дышать и думать.
Братики, братики, как это получилось? Как это всё произошло? Пошутили? Хорошо, пусть пошутили, лишь бы вы живы, остались, и вас нашли и меня нашли. Но кто будет меня искать, если я вот даже не знаю, где нахожусь?
А где все остальные?
А Лиля? Невеста Павлика? Я ведь её за руку держала, и разъединило. Нас всех раскидало в разные стороны тем вихрем. И откуда он взялся? Перед её лицом виделись лица родственников, их удивлённо-испуганные глаза, и в них страх.
Прав был Слава, в неурочный день назначена была свадьба. И я ещё взбунтовалась. Неужели всё из-за меня? Все были испуганы, лишь Слава был спокоен. Или казался спокойным? Он улыбался, а вот Юру она не смогла увидеть в последний миг, лишь его руки тянущие к ней.
Дасния жила в большой дружной семье, сестричка старшая и любимая, братики, родные или названные, этого она не может точно сказать. Она знала, что они названные, но сердцем их ощущала родственность, и вокруг столько всех двоюродных и всякой другой родни, где она была любимицей всех. С детства все любили с ней играть в любые игры, но братики близнецы порой к ней никого не подпускали, сами были ею очарованы, как только появились, как говорила сестричка Вероничка. Вероничка на много старше была, она всё помнит и знает.
Сердце билось на удивление ровно, а в голове пульсировали разные мысли.
Проявилась яркая мысль.
«Жизнь продолжается. Жизнь твоя просто перешла на новый виток, на новый уровень».
Дасния уже очень устала. Сколько она бежит? Не знает. Сколько прошло времени, как это всё случилось? Не знает. У неё совсем нет сил, не только бежать, просто шагать не было сил в этом наряде и высоких каблуках по лесной дороге, ведь она надела этот наряд на свадьбу двоюродного брата, и вдруг такое.
Она остановилась посреди или не посреди, но в тёмном лесу, где-то там вверху сияет и улыбается луна, а здесь по всей вероятности есть и звери хищные. Не хотелось бы стать достоянием зверей.
«Но может быть, обойдётся как-то, и не разорвут, а так по-тихому помру». Подумала она.
И ей так стало больно в сердце, толи от жалости к себе, толи от всего случившегося, что она не выдержала и заплакала. Слёзы потекли ручьём из глаз, как будто их выжимал кто-то, и сразу пошёл дождь, крупными каплями и так много, словно из лейки полилась на неё вода.
– Вот теперь и от дождя, где-то укрыться надо. – Прошептала Дасния и вытерла слёзы на лице. – Это слёзы мои или слёзы дождя?
Произнесла она и дождь прекратился. И вновь засияла луна.
В этой жизни есть не только боль и обида, есть прощение и доброта. А кто это всё рисует? Шарады людям навязывает головоломки в виде игры. Игры, игры, игры. А как говорил Юра?
«Не обращай внимания на игры, везде игра»
А мне, как разобраться? Ведь бывают такие игры, что вынести их очень трудно, где страдания, крах, а приходится играть. И вечно, что-то надо, а когда добиваешься, то «плём», как мыльный пузырь лопнуло всё. И в голове осталось ли? Хоть и штормит порой капитально. Или, если действительно закрыть глаза, появляется пустота. Типа, как выключенный компьютер, но ты ведь дышишь, и сердце стучит, значит, продолжаешь жить в выключенном компьютере. Как в мыльных пузырях, и ты везде играешь, мысли, мысли, и ведь успевает мозг, телевизор новая игра. А где моральные принципы? А где расширенное сознание? Или мозгу лень думать? Примитив? Как говорила бабушка.
Но думается, всё намного сложнее, уже пошла многоуровневая игра, режим сменился. И всего порой так много.
А вот это надо в действительности для человека? Для человека надо, ведь он родился сюда. А душе? Душе познать что-то надо, а она пока молчит, не говорит, что ей надо. Она видит весь мусор из этого набора хаоса в жизни? Или ей пока всё равно? Вот, где я? Мне вот это очень интересно.
Дасния посмотрела на небо, где светила луна, и без сил опустилась на землю под деревом, прислонилась спиной к могучему дереву, и слёзы подступили и тихо потекли, и сейчас же луна затянулась пеленой дождя, мелкого моросящего.
– Опять? – Тихо спросила Дасния. – Опять дождь? Это кем-то придумано такое? Создано так, что когда я плачу и моросит дождь?
Ещё в детстве, меня заставляла бабушка плакать, когда не было дождей в сухое лето. Это просто издевательство было какое-то надо мной.
Им удобно было, я заплачу, идёт дождь. Хоть бабушка хранила это от соседей в секрете, но меня часто заставляла плакать.
Вот какому лицу было выгодно такое во мне? На кого я играла?
Со временем я научилась не обижаться и не плакать, терпеть. Терпеть, во что бы не стало, терпеть, не проявлять свои эмоции, и ни во что не вмешиваться. Смотреть со стороны, как учили братья. Может, поэтому меня браться прозвали уникальной, Они порой её ограждали от бабушки всезнающей, говорили, «Бабушка, у тебя порой искажение вылетает».
А мне не давали покоя, «сделай выбор, сделай выбор».
А как? Какой?
К бабушке часто приходили и приезжали люди. И в такое время её почти всегда прятали, уводили куда-либо, или братики её забирали в свою комнату.
– Почему? – Спрашивала она их, ещё маленькой, и бабушку спрашивала. – Зачем, бабушка, к тебе приезжают эти люди?
– Чтобы я им помогла. Отвечала бабушка.
– Всем помогаешь?
– Нет, милая, нет возможности помочь всем, только тем, кто с чистыми мыслями приезжает, кто добра хочет и всем желает. А есть такие, кто зла желает. Так, как ентим можно помочь?
Часто слышала из окна, как возле избушки за основным двором, где бабушка лечила людей, ругались тёти и дяди, сыпали свои проклятия.
– Зачем они ругаются? Мне страшно. – Спрашивала братьев Дасния.
– А ты не обращай внимание, не слушай.
– Они же, бабушку ругают.
– Не бойся, для бабушки их ругань не опасна. Она не принимает её.
– А зачем они тогда ругаются?
– Бабушка отказалась им помочь, а вон той тёте уже не поможешь, лишь сама себе сможет помочь. Но она не хочет сама, хочет переложить своё зло на другого человека.
– Какая она страшная внутри.
– Ты это увидела, Дасенька?
– Ага. Почему она такая?
– Нет в ней любви к людям, она и себя не любит.
– А где любовь? А какая она любовь. – Спрашивала маленькая Дасния.
– Как в твоём сердечке.
– Как в моём сердце. Теперь-то я знаю. – Прошептала сегодняшняя Дасния. – Любовь, которая способна преодолеть огромные расстояния во времени и километрах. Ведь у жизни нет пределов. Двигайся вперёд, достигай высот, которые хочешь достичь. Иди туда, куда зовет сердце.
Сердце моё, ты, куда меня позвало?
Это должно быть в осознании и видении, куда же я попала. Где-то я читала, «Ваше сокровище – это любовь к семье, возлюбленному, близким, друзьям, и далее и прочее. В основе любовь, везде любовь. Может, встречу своего любимого? Хорошо бы было.
откуда-то издалека прилетела мысль еле слышная. Пропела писком комара.
«Спешит к тебе Юр-Созидатель».
– Что? – Спросила Дасния, но как не прислушивалась, больше ничего не услышала.
Немного отдохнув, Дасния поднялась и побрела уже тихо по тропинке среди тёмного леса. Ощущение, что за ней следят, было настолько ярко, что она более не стала оглядываться. Ощущение это появилось сразу, как попала в эту лесную неизвестность.
– Ну, следят, так следят, я пока ещё живая, Бог даст и может, выйду к людям. Вот только, как это всё получилось? Непонятно. И как всё это понять, пока неизвестно.
Пройдя какое-то расстояние, Дасния вышла на поляну, и увидела огромное дерево. Да такое могучее, что она удивилась.
– Ого! – Прошептала она. Такое она видела на картине, и называлось оно Древо жизни. – Неужели само древо жизни? Надо же!
Оно выделялось из всех деревьев, а рядом с ним увидела белого оленя, с красивыми, большими и словно точёными рогами, на изящной голове, рога уходили вверх и терялись в ветвях этого огромного многоствольного дерева.
Дасния остановилась, побоялась подходить ближе. Всё как-то не известно, в ночи проявлен олень с деревом, а остальное всё в темноте.
И что делать она не знала. Идти вперёд или свернуть в сторону, но куда? Эта тропинка была единственной, а по сторонам чаща из сплошных кустов. Назад?
И хотела повернуть назад, как услышала.
– Стой человек! Творение божие!
Услышала она сразу везде и в мыслях и вокруг и как показалось ей, каждой клеточкой тела слышала этот голос. Мягкий и успокаивающий голос и в то же время, как напутствующий, он продолжил.
– Тебе ли боятся, дочери Бога. Свидетель-богиня всех мириадов дел природы, дающая движение своей огромной силы, где безбрежность этого покоя наблюдает тишина.
– Что? Кто говорит? –
Ответа не последовало, олень стоял на том же месте, продолжал смотреть на неё, и от него она не ощутила неприятия, а наоборот, от него потянуло лаской.
– Человек создание самого родителя, как и все живые существа, вся природа, и Духи природы. Человек великое достижение, но нескончаемые поиски души своей, от которых он не получал для себя ответа. И не понимая, стоял наедине с широким сводом самого высокого Пространства, смотрел и не замечал радостную песнь победы, порой был безразличен к собственному поражению. Услышав крики горя, в душе не отражалось никакого знака. Его взгляд безучастно опускался и на зло, и на добро, смотрел, как происходит разрушение и был безразличен. А мы зависим от людей. Верят они в нас – нам хорошо, сил больше становится, а сие не верят – плохо.
– Чё? – Только и спросила Дасния, она стояла и смотрела, слушала с открытым ртом и удивлялась.
«Дремучий лес, и здесь такое….», а в пространстве продолжалось.
– Грешат они, так разрушается баланс добра и зла, так злу тоже плохо. Ведь всё на земле на вас людях держится, и тайною окутаны те семена, что Вечное взрастает всходами в полном безмолвии. Приходится нам Духам помогать и служить человеку. Так завешал нам Всевышний Родитель. Только мало осталось таких людей, которым помогать стоит, да служить, в основном все используют во зло с выгодой для себя и разрушают природу, поэтому мы духи и существа нежити пугаем их, да учим. Да и зла не делаем, а гибнут-то они в основном из-за своего страха, да неверия, да от злых своих же, умыслов. Мы показываем людям, их собственный дух, но мало кто видит его в себе, если судьба человека не написана окончательно. Если он стоит на распутье. На этом распутье покажут ему блага какие, а он и устремляется в них, забыл о душе и жизнь пошла под откос, если нет связи с душой и разумом, а лишь мелькает в уме кромешном то, что захотел заполучить. А жадность-то людская хуже заклятья. Жадность особая магия. Человек на самом деле слаб телом, но силён духом всегда, от чистоты твоей души и сила растёт, сила Духа у тебя, растёт сила и твоих помощников. Безмолвие познавало самого себя, не осознавая, что человечество живёт в мире магии, и мысли человека принимали форму.
– Что это? Как будто всё во сне, как будто мне шарады эти надо разгадать. Зачем мне это? Магия? Её мне надо разгадать? Может попробовать, осилить? Фу-у-у, и что за мысли лезут в голову? – Прошептала она. – Какая ещё магия? И это в нашем мире, что ли? В моём? Где я жила до сегодняшнего момента?
– Да, в вашем мире. – Получила она ответ. И продолжил тот же голос. – Верно, дурные мысли, и они часто посещают человечество, в том числе и тебя, сотри их, пока не въелись в тело твоё, в сердце вставленными программами, подкинутыми мыслями. А человек их развивает, вот и получает.
Дасния вздохнула и, постояв ещё, смотрела на белого оленя, опустилась на землю.
«Хоть отдохнуть»
Вытянула ноги, мысли потекли медленно и не охотно, и дыхание стало поверхностным и она так, и осталась сидеть на дороге. Сидела довольно долго, на небе исчезла луна, исчезло и огромное дерево и белый олень. Лес, угрюмый лес окружал её, и даже исчезла тропинка, Дасния оказалась в самой чаще и в бессилии вздохнула, осталась в прежнем положении. В чаще мелькали маленькие огоньки, толи глаза горели диких животных, то ещё что-то не известное. Она как-то уже с безразличием смотрела туда, где в темноте мелькали эти глаза, и молчала, и не предпринимала больше ничего, чтобы спастись. В сердце вроде бы и спокойно было.
– Конец, так конец. – Тихо прошептала она. – Вот и сделался выбор сам.
Вдруг стало светлее, вверху на небе вновь показалась луна и у Даснии от радости потекли слёзы. Вновь пошёл дождь, а она прошептала, теснее прислонясь спиной к дереву.
– Мрачный лес, но светит луна и лес уже стал более дружелюбным. Может пойти дальше, ноги вроде отдохнули чуть. Снять туфли? На таких каблуках только по паркету ходить. А, как идти в одних колготках? От них черед минуту ничего не останется, да и ногам колко. А колготки удивительно, но целые. Надо же! Подумала, подумала и встала, пошла в туфлях.
А куда идти? – Спросила она. – Дороги-то нет. Хм. Что говорил голос? Интересно, это был Дух леса? Или же всей природы? Магия? А она у меня есть? Ой, да откуда? Ладно, пойду, буду раздвигать дебри лесные, руками своими. Жизнь всё же, никогда не засыпает.
Дасния посмотрела себе под ноги, там шевелились в траве еле заметные при лунном свете, какие-то букашки, и она продолжила.
– Жить нужно продолжать, хоть вокруг дремучий лес окутан сплошною мглою. Может что-нибудь вспомнить хорошее? Хорошее всегда помогает подняться настроению и возможно поможет найти верное направление. Что же вспомнить? И как? Если мысли летят мимо. Может слиться с лесом? А как это делается, забыла, дедушка старенький учил ведь и Юра тоже.
Побыв в молчании с минуту, мысли вдруг успокоились, и ей вдруг пришли слова, откуда-то из сердца, не из головы, а именно из сердца, и она стала произносить их.
– Я тобою полна. Ты один во мне сейчас, лес. Все деревья, трава, вот листочек изящный, едва заметно трепещет, словно трогает его ветер, но нет, это трогает моя душа, через пальцы мои, и сживаемся мы с красотою твоей. Ты красивый, лес, я увидела тебя своей душой.
Продолжила Дасния идти напрямую сквозь чащу и удивилась, очень удивилась, кусты и деревья расступались перед ней. Дасния смело шагала, и в душе её наступало умиротворение, и продолжила говорить.
– Прямо благодать поступает в моё сердце, тишина вокруг, может это пришло исцеление? Исцеление меня, исцеление моего сердца. И в блаженстве своём, бог послал мне любовь. Вся земная суета здесь растаяла. И вот вижу сейчас, каждая капля дождя, наполнена светом.
В мыслях своих услышала.
«В этом лесу может выжить только тот, кто в ладу с самим собой. С тобой и лес ожил».
Дасния улыбнулась и прошептала.
– Спасибо. Мне не ведомо в ладу я с собой, но в сердце спокойствие наступило, даже страх исчез. Мне думается, люди не рождаются просто так, чтобы просто прожить без смысла, всегда человек рождён именно для чего-то, порой люди сами не хотят искать то, в чём смысл.
И она продолжала идти.
Продолжение следует.....
Таисия-Лиция.