В 1985 году мы отправились в путешествие по Узбекистану. Мы - это я, Алла и Настя 4-х лет.
Все началось с Ташкента. Жили мы в шикарной по тем временам гостинице «Узбекистан», оформленной в национальном стиле. В ресторане, где мы столовались, похожем на павильон ВДНХ, была продемонстрирована вторая половина лозунга коммунизма: «…каждому по потребностям». Был март. Настоящая среднеазиатская весна: бурно зеленела флора, днем солнечно, но вечером прохладно. Мы совершили плановые экскурсии по городу и самостоятельно погуляли по его центральным улицам: проспекту Ленина, улице Навои. Покатались на Ташкентском метро, оформленном со вкусом, любовью и с национальным колоритом. Мы заметили, что все образы-символы нашего строя: Гагарин, Ленин, Карл Маркс и Фридрих Энгельс, выполненные в керамическом, хлопковом, бумажном, бетонном и бронзовом вариантах, смахивали на узбеков.
В памяти людей еще были свежи трагедии землетрясения 66 года и Всесоюзная стройка, восстанавливающая столицу Узбекистана. За 10 лет город был построен практически заново. Есть улицы, названные в честь городов, построивших эти улицы. Гармоничным и интересным стал центр столицы с комплексом архитектурных ансамблей, парков, водоемов и бульваров. Символом благодарности народам, возродившим Ташкент – город хлебный, стали монументальный архитектурно-скульптурный комплекс «Мужество» и музей дружбы народов. Видели памятник 14-ти туркестанским комиссарам, религиозное учебное заведение - Медресе, оригинальной архитектуры цирк. Посидели в чайхане «Голубые купола».
Характерны для Узбекистана и всей Средней Азии чайханы. Это специальные домики, где пьют чай, соблюдая определенную церемонию. Для местных мужчин это дело обычное, чайхана - это место их общения и обсуждения событий. Туристы же всегда рады приобщиться к такой церемонии, поиграть в чайхану. Нужно снять обувь и подняться на топчан, сесть на ковер, скрестив ноги перед собой. Подадут чайничек с заваренным чаем и пиалу. Чтобы чай лучше заварился и обогатился кислородом, его нужно несколько раз налить в пиалу и вылить обратно в чайник. Можно заказать к чаю лепешки или восточные сладости: халву, орехи в сахаре, сухофрукты и мучные изделия с сахаром и молоком. Около одной чайханы мы увидели прекрасную скульптуру Ходжи Насреддина на ослике. Этот народный мудрец и острослов изображен был чрезвычайно выразительно.
Посмотрели представление в театре Навои. Это изумительно оформленное здание, как снаружи, так и внутри. Во время экскурсии нам рассказали о двадцати веках истории Ташкента. О временах, когда здесь перекрещивались торговые пути, вторгались арабы, господствовали Саманиды, вторгались орды Чингисхана, полчища Тимура и т.д. Затем Ташкент вошел в состав Российской империи. А в 1919 г. здесь были разгромлены белогвардейцы в период контрреволюции в Туркестане.
На туристском автобусе мы ехали по дорогам со свечами тополей на обочинах. За деревьями колхозные поля, сады, виноградники и питомники для выращивания тутового шелкопряда. Короткая остановка у памятника, где нельзя не остановиться. На бетонной игле в голубое небо устремилась журавлиная стая, а одна из этих птиц лежит на земле, как в песне Расула Гамзатова о погибших солдатах, что «превратились в белых журавлей». Во время войны 1941-1945 годов Узбекистан приютил 1.5 миллиона человек. Из них 200 тысяч детей. Огромная благодарность республике!
Еще мы проезжали памятник космонавту Джанибекову.
Город Чирчик. Детище пятилеток, сосредоточение промышленных предприятий, продукция которых экспортируется в четыре десятка стран. Здесь мы погуляли по местным лавкам. В книжном магазине продавалась географическая карта Средней Азии, прессованная из картона, с глубоким рельефом горных образований. Я люблю карты. Жаль, что такой больше никогда не видел. Но таскать ее с собой нежную прелесть не было возможности. Ребенку трудно в то время было найти красивую одежду, а здесь, пожалуйста…
Несколько дней отдыха в туристском комплексе «Чимган», что в переводе с узбекского: «зеленый сад». Вообще-то здесь либо ходят в горные походы, либо катаются на лыжах и санках по горным трассам. Но с маленьким ребенком мы могли только вволю накататься на подъемнике. Впечатляет! Особенно когда под тобою стометровая пустота, а сам перемещаешься на сиденьице вдоль ниточки каната. И веришь, что эта конструкция сорвется не сейчас. Но какая красотища, когда любуешься панорамой с вершины!
Запомнилось катание на лошади. Катались в основном дети. Мы беспокоились, что лошадь «понесет», и наш ребенок свернет себе шею. Но беспокоились совершенно напрасно. Лошадь оказалась уникально смирная. Настолько, что она не двигалась вообще. Все равно, что сесть на конную статую, чтобы сфотографироваться. Это «милое» ветхое животное издевалось над нами! Оно реагировало только на угощения печеньями и конфетами. Но движение не возникало, даже когда один родитель тащил лошадь за уздечку, а другой толкал сзади в круп. Наверное эта долго общалась с осликами. Лошадь при всем этом еще и хамски улыбалась. И грязна была предельно, но деньги хозяину она зарабатывала исправно.
Ублажали нас киоски, где продавались горячие чебуреки и манты, обжигающие рот красным перцем. Помните, у Никитиных песню про «Бричмилу». Это недалеко, нас и туда возили мимо волшебных бирюзовых горных озер. Уютное место. Был март, в горах еще лежал снег, а солнце грело сильно, хотелось раздеться, позагорать. На сквозняке Алла серьезно простудилась. После отпуска она отболела по полной программе воспалением легких. Лечилась в медсанчасти № 4.
Познакомились мы там с двумя «свободными художниками», архитекторами по специальности, не ужившимися в родных конторах, но нашедшими пристанище в Чимгане. Они летом добывали мумие, отправляясь за ним в путешествие по горам, а все остальное время распространяли его среди туристов. Впервые мы и познакомились с этим препаратом из их интригующей лекции, сопровождаемой документальными слайдами. Для красоты описания своих подвигов на скалах и в пустынях, они рассказывали о встречах со стаей волков и с гюрзой, о необычных явлениях в горах, что с ними будто бы приключались. Об ожогах, случившихся с одним из них и практически мгновенно излеченных с помощью волшебного мумие. После такой умело проведенной подготовки, каждый мечтал купить волшебное средство. Мы, кстати, вместо зеленки и йода для лечения порезов применяем и очень успешно мумие.
Мы приехали в древний город Самарканд. Это «жемчужина восточного мусульманского мира» - «Рим Востока» с 25-вековой историей. Здесь хорошо «наследили» Александр Македонский, арабский полководец Кутейб ибн Муслим, Чингисхан, Тимур, ученый астроном Улугбек.
В мировой архитектуре известны памятники: соборная мечеть Биби-Ханым, усыпальница Тимуридов Гури Эмир, медресе Улугбека, Ширдор и Тилля-Кари, ансамбль Шахи-Зинда на центральной площади Регистан. Самарканд был столицей государства могущественного Тимура, разгромившего Золотую Орду. В дальнейшем страной управлял внук Тимура, Улукбек, сторонник демократического устройства общества, вопреки суровым религиозным законам ислама и устоям шариата. В те времена Самарканд был центром мировой науки. Особое место занимает обсерватория, сооруженная Улукбеком в 1429 году в окрестностях города. По словам правнука Тимура, это было трехэтажное здание, высотой 30 м и диаметром 46 м. В ней находился мраморный секстант с радиусом окружности 40 м и длиной дуги 63 м. Инструмент был ориентирован точно по линии меридиана с юга на север и установлен в траншее шириной 2 м и глубиной 11 м. Он использовался для определения координат Солнца, Луны, планет и составления звездных таблиц Улугбека. С точностью до одной минуты была вычислена продолжительность земного года. После смерти Улугбека его обсерватория была разрушена, и место это в течение столетий оставалось загадкой. И только в 1908 г. была обнаружена археологами. Сейчас там музей Улугбека, восстановлена траншея обсерватории.
Архитектурный шедевр - ансамбль Шахи-Зинда, состоит из множества мавзолеев, отличающихся тонкостью, изяществом и разнообразием форм, созданных благодаря вере древних в загробную жизнь. Мечеть Биби-Ханым, сооруженная в 1404 г., не имела равных на всем Востоке. Ее архитектор, заложив фундамент здания, на несколько лет скрылся, чтобы без спешки дать фундаменту осесть и появился снова, чтобы завершить грандиозную работу. Перед дворцом установлено каменное орудие пыток: плита на 9 маленьких ножках, между которыми осужденный должен умудриться пролезть, иначе смерть. А зинданы одни чего стоят!? Страшно подумать.
Мусульманские зодчие для украшения зданий использовали только орнаменты, т.к. им было запрещено изображать людей и животных. Скульптуры и рисунки считались проявлениям язычества.
«Не сотвори себе кумира!». Художники занимались созданием живописных неповторяющихся орнаментов. И в настоящее время здания украшают панджары. На окнах и небольших поверхностях тоже узорные творения. Создатели их хранят секрет местонахождения звена орнамента, зная который можно начать его разборку. Мы осмотрели все архитектурные шедевры, побывали в музее Улугбека с траншеей от ее лаборатории. На площади Регистан мы находились особенно долго и даже посмотрели выступление бродячего цирка прямо на площади. Выступали акробаты, глотатели огня, ходоки по раскаленным угольям и ходоки по канату, натянутому на головокружительной высоте. Плату за великолепное зрелище собирал мальчик, ходивший с шапкой среди зрителей. Посетили восточный рынок, где потрясающее изобилие овощей и фруктов. Ароматнейшие дыни, хранятся в подвешенном состоянии. Не соблазниться на такую дыню просто невозможно!
Бухара - это город медресе. Известен минарет Калян высотой 40 м. С минарета сбрасывали осужденных, и было у него еще одно название: «Минарет смерти». С минарета просматривается крепость бухарских правителей Арк и мечеть Боло-Хауз. Сказочно красив мавзолей Саманидов в форме куба с куполом, колоннами по углам, четырьмя стрельчатыми заглубленными входами и украшенный каменным узором, покрывающим подобно нежному кружеву все стены. В городе есть место, где создаются и выставлены на продажу изделия народного промысла: глиняная посуда и чеканка. Можно понаблюдать, как создаются эти шедевры.
Путешествуя по Узбекистану, посещали мы кварталы глинобитных жилищ, где продолжают жить скрытно внутри своего жилья по законам домостроя. Улицы без окон. «Мой дом - моя крепость». Жилище имеет мужскую и женскую территории. Мужчины общаются в чайхане, в городе. Восточная женщина, если и выходит за пределы стен дома, то обязательно в длинном платье и в парандже. Если муж отказывается от жены, то для этого ему достаточно об этом сказать. Женщина должна покинуть жилище, взяв с собой только то, что на ней: одежду и украшения: «Все моё, все со мной». Семейные пары создаются отцами и, как правило, когда будущие новобрачные еще в детском возрасте. За невесту требуется выплатить калым. Если невеста уже не ребенок, да еще и, не приведи, бог, ухитрилась стать грамотной, то размер калыма тем меньше, чем выше грамотность невесты. При рождении мальчика сажают дерево, как правило, это тополь. Деревья вырастают к моменту строительства своего дома.
В момент созревания хлопка все население, в том числе и школьники, которых освобождают от учебы, вручную собирают хлопок. Машинная уборка существует, но качество хлопка, убранного машиной, хуже.
В специализированных совхозах выращивают тутового шелкопряда и тутовое дерево: шелковицу, листьями которого питаются гусеницы шелкопряда. Взрослая гусеница в возрасте 28 суток способна выделять непрерывную шелковую нить длиной 1000-1500м. За трое суток она опутывается этой нитью, создавая вокруг себя кокон. На четвертый день гусеница превращается в куколку. Через 10 суток куколка превращается в бабочку и освобождает кокон. Затем, не теряя зря времени, бабочки спариваются. Самки откладывают 500-700 яиц. На это у них уходит не 9 месяцев, а всего трое суток. Затем они спустя 10-20 суток погибают.
Яйца, в зависимости от породы, либо ожидают весну, либо развиваются два и более раза в год. Из яиц через 10 суток после начала их развития вылупятся молодые гусеницы. Снова 28 суток они будут кушать листья шелковицы. «Все опять повторится сначала». Освободившийся кокон весит 1,7-2,3 грамма, а его шелковая оболочка составляет четверть его массы. Родина шелководства Китай. Китайцы хранили секрет производства шелка. Но однажды «таможня» проглядела. Женщина-европейка вынесла в своей пышной прическе коконы шелкопряда и «процесс пошел» по всему свету.
Мы видели, как делают фарфоровую посуду. Из сырой глины создают великолепные изделия. У нас на глазах работница сработала чайничек и отправила его на покрытие глазурью, на разрисовку и в печь для закалки. Насте дали возможность что-то вылепить и дали домой сырой глины.