Глава №4
Там, где Иордан образует восточную границу с Иудейской пустыней, на Иерихонских высотах его восточного берега есть место названное Вифаворой, что означает брод, переправу, откуда пророк Илия вознёсся к господу.
Здесь Иордан несёт свои воды между двух сплошных стен из зарослей тростника. Если подняться выше на одну из высот и глянуть на юг, то взгляд восхитит ни на что земное не похожее Мёртвое море, божественно синее, синее неба после проливного ливня. На севере возвышается гора Ермон, упираясь снежной, седой вершиной в блеклое от зноя небо.
- Вот это красотища! - От восхищения у Иуды перехватило дыхание и произнесённое вслух Ешу едва расслышал.
- Говорят, отсюда Илия вознёсся в небо. Я думаю что он именно сюда и вернулся, - сказал Ешу, - посмотри сколько народу!
На поверхности воды множество голов, похожих отсюда на чёрные поплавки рыбацкого невода, одновременно тонули и выныривали словно по чьей-то команде. Берег белел от туник и абоев, словно огромная стая гусей приземлилась на отдых.
- Бежим туда!-вскрикнул Ешу и, лавируя между стволами деревьев, побежал по склону вниз. Иуда едва поспевал за ним.
У самого берега на нависшем над водой замшелом валуне вертелся волчком мужчина, высокий, плотно сбитый, с вьющейся на ветру огненно рыжей гривой волос. Босой, перепоясанный широким кожаным поясом, с накидкой из верблюжьей шкуры, наброшенной на плечи и с обнажённой грудью, заросшей золотистым пухом, он кричал толпе в мокрых туниках густым хриплым басом:
- Вы покаялись! Вы сняли с себя грехи. Теперь вы избранный народ Израиля! Вы приблизились ещё на шаг к Царству небесному! Господь теперь будет благоволить вам во всём! Кто ещё жаждет приблизиться к Царству Небесному?
Если хотите вернуться в народ избранный господом, прежде покайтесь ему пока ещё есть время. Покайтесь чистосердечно, покайтесь в грехах своих, в помыслах нечестивых. И тогда приходите. Я окрещу вас в воде иорданской. И ваше тело и душа будут чисты перед богом. Знайте все! Близится Царство божье!
В стороне от толпы стояла кучка людей, чьи белые хитоны, отороченные множеством голубых кистей, подтверждали принадлежность их хозяев к фарисеям. Они о чём-то ожесточённо спорили. Четверо из них отделились и начали протискиваться сквозь к толпу явно к оратору.
- А-а!...Порождение ехиднины! Кто внушал вам бежать от гнева господня? - Человек на валуне буквально зарычал. Он повернулся лицом к ветру и космы волос до этого скрывавших его лицо, откинулись назад.
- Иоанн!? - вскрикнул Ешу, присев от удивления и неожиданности.
- Ты что - знаешь его? - не меньше Ешу удивился Иуда.
- Мой друг. Он мне как брат. Мы с ним четыре года жили в Кумране.
- Так ты ессей? - Иуда окончательно растерялся.
- Уже нет. Иоанн тоже, но как всегда опередил меня. Но сейчас не об этом. Давай послушаем.
- Что вы возомнили о себе!? У нас отец Авраам! Сыны погибельные, бог может из тех камней, что у вас под ногами, сотворить сколько угодно детей Аврааму.
Не уподобляйте себя бесплодному дереву! Ибо его, не приносящего плода срубят и бросят в огонь! Уже секира лежит при его корне! Идущий за мной сильнее меня. Он будет крестить вас Духом святым и огнём.
- Кто он такой? - вопрошал один из четырёх фарисеев, расталкивая завороженных речью слушателей.
- Кто ему дал власть прощать грехи?! - возмущённо кричал другой.
- Он - Илия! Он вернулся на то же место, откуда вознёсся! - едва не плача от счастья закричал кто-то истерическим тенором.
- Какой Илия?! - грубо оборвал счастливца чей-то старческий голос, - он же почти гадол. А Илия был в годах.
- Что за Царство он обещает? - недоумевал третий фарисей, дёргая кого-то за мокрую полу хитона.
- Разве тебе не понятно?.. Он же... Мессия.
- Месси-ия! - Громкий визгливый крик заставил толпу на мгновение онеметь.
- Мессия!!! - Одновременно выдохнула толпа.
- Не-ет! - взревел Иоанн, воздев руки вверх, - не Мессия я! Я, как сказал пророк Исая, всего глас, вопиющий в пустыне! Моя с вами задача приготовить путь господу, сделать прямыми стези ему!
А для этого вы должны покаяться перед Господом в грехах своих. Взглянуть на себя со стороны и увидеть мерзость запущения в своей душе. Осознать греховность своей прошлой жизни и начать новую жизнь, Жизнь человека прозревшего, вернувшегося к своему Господу.
И если вы поняли, что отказались от прежнего образа жизни, я смою грязь грехов ваших в водах Иордана. И вы станете народом избранным Господом. И вам не надо теперь идти в храм. Ваши жертвы не нужны богу.
Не богу они нужны, а прожорливым жрецам. Я снял с вас грехи с благословения Господа.
Когда толпа стала расходиться, отхлынув от берега, Ешу с Иудой подошли к валуну.
- Ешу-у!? - взвыл Иоанн и, слетев с валуна сжал своими ручищами плечи рехавита. - Ты ли это?!..Господь, протри мне глаза! Хочу убедиться - не сплю ли я?!
- Не спишь, Иоанн, не спишь. Как я рад тебя видеть.
- Ешу, дорогой. Не верю своим глазам. - Они крепко обнялись. - А ты всё-таки принял верное решение. Верное!..Уважаю вдвойне! Как мне надо много сказать тебе, Ешу. Идём ко мне!
- Я не один. Он со мной. Иуда его зовут.
- У тебя уже ученики?
- Смеёшься? Рано мне до учеников.
- Не скромничай. Всё у тебя впереди.
Жильё Иоанна оказалось рядом : под сводами двух смоковниц из зарослей вереска выглядывало несколько шалашей, сложенных из тростника. Поодаль от них на каменистой поляне горел костёр. Около него сидели на корточках четверо мужчин.
- Сидите, сидите. Знакомтесь, это Иешуа, мой давний друг. А это Иуда, его друг.
А это мои...
Иуда уже ничего не слышал - в голове его была только одна мысль, вызванная ароматом жарившейся на вертеле рыбы. Два дня всухомятку и впроголодь! Он судорожно заглотнул слюну.
- Присаживайтесь, ребята. С дороги, вижу, проголодались. Кормёжка у нас подножная. Рыбка иорданская, акридки, медок лесной и травки для аппетита. А всё запивается водичкой горной, из родничка.
Они опустились на сухую траву, плотным слоем уложенную вдоль длинной циновки сплетённой из тростника. Она служила столом. На ореховых листьях лежали две поджаренные рыбины, ломти сотового мёда с ползающими по ним пчёлами и возвышался высокий кувшин, очевидно, с водой. Возле него лежали глиняные чашки.
- Ну что? Приступим? Слава тебе господи царю небесный, что дал нам возможность утолить голод, снедающий нас. - Иоанн молитвенно сложил руки и низко склонил голову.
Гости одновременно тоже склонили головы и повторили слова молитвы.
Вначале ели молча, с жадностью заглатывая куски рыбы. Иуда молил господа, чтобы ему не попала в горло кость, как когда-то в юности он неделю мучился в кашле от застрявшей в горле крошечной косточки. Но оказалось в этой рыбе не было мелких костей и страхи его были напрасны. Он успокоился и прислушался к разговору соседей.
- Как же ты решился, Ешу? Что тебя подвигло? Неужто мои прежние уговоры?
- Отчасти, да. В то время я сомневался, раздумывал. Но сегодня окончательно убедился в твоей правоте. И понял, что ты вдвойне прав, когда мы два дня шли сюда и видели толпы людей, идущих к тебе.
Спрашиваю - зачем и куда? Идём к Иоанну Крестителю. Он проповедует близость Царства небесного, но грешникам в него не войти. Потому надо покаяться и смыть грехи в священных водах Иордана. И как я вижу, ты это успешно делаешь.
А что дальше делать людям? Смыли грехи и теперь - что? Продолжать терпеть? Терпеть разорение от римских мытарей? От храмовых? Выкладывай десятину от всего, что произвёл за год! Отдай половину урожая хозяину арендованной у него земли.
Чем ты отличаешься от книжников и фарисеев? Они, как и ты, советуют терпеливо ждать знамений, возвещающих приближение Мессии, целиком полагаясь на божью волю. А господь давно отрёкся от нас. Мы ведь сами забыли его и отвернулись от него.
- Я не забыл, Ешу! Зря ты гонишь на меня волну! Я это делаю с божьего благословения. Я чувствую господа рядом с собой. И потому я здесь. Закрыть глаза и молчать, стиснув зубы - это, позволь, не для меня! Нет, Ешу! Нет! - Он сжал кулаки. - Это трусость! Предательство! Это самый...самый дьявольский грех! Он поразил мой народ!
Я хочу выхолостить дьявольское проклятие из души каждого иудея! И вернуть каждого Господу! Я, Ешу, следую словам пророка Исаи прокладывать путь господу. Сделайте прямыми стези ему, всякий дол да наполнится, и всякая гора и холм понизятся, кривизна выпрямится и неровные пути сделаются гладкими и узрит всякая плоть спасение божье. Ради этого я здесь! Только ради этого...Ты мне веришь?
Ешу обнял Иоанна и поцеловал его в щёку.
-Но а ты, ты - то как оказался среди грешников?- рассмеялся Иоанн, бережно освобождаясь от объятий Ешу.
- Я такой же как все.
- Что-о!?.. Ты согрешил?! Ешу согрешил, вы только взгляните на него! - Иоанн вытаращил глаза. - Ешу - грешник! - Иоанн повалился на спину, заливаясь хохотом и дрыгая ногами и руками.
- Что ты узрел здесь смешного? - Ешу явно обиделся, судя по печальной улыбке подрагивающей на его губах.
- Давно я так не веселился, - всё ещё похохатывая, Иоанн поднялся, но увидев выражение лица Ешу, виновато кашлянул.
- Прости друг. Но в это невозможно поверить, зная тебя столько лет. Я не могу представить, чтобы ты мог.. что-то..Нет-нет, ты пошутил?
-Нет, Иоанн, на мне страшный грех перед господом. Я однажды ему не поверил, засомневался. И этот грех недоверия жжёт меня столько лет... Я хочу избавиться от него. Поэтому я здесь. Я приму твоё крещение, как избавление.
- Ну что ж. Если ты осознал свой грех и раскаялся, я не против. Но только не сегодня. Устал я, правда. С утра на ногах. Ты же видишь сколько народа.
- Радоваться надо, Иоанн. О чём это говорит. Просыпается народ, просыпается. Я завидую тебе. У меня слушателей по пальцем перечесть. То ли меня не понимают, то ли я не могу высказать, что раздирает мою душу.
- Не-э, Ешу, это ты не понимаешь, что они хотят от тебя услышать. Я, к примеру, призываю их к покаянию во избежании скорого суда над Израилем. Израиль бедствует, но ещё страшнее ждут его бедствия впереди, если народ не покается.
Богоизбранность сама по себе вовсе недостаточна, чтобы спастись от предстоящих бедствий. Водное омовение во оставления грехов здесь на Иордане для меня означает, что именно здесь истинный Израиль возрождается, оправданный господом, а не в Иерусалиме, в Храме.
Неприсоединившиеся к нам не имеют права считаться народом Завета и господь жестоко накажет их. Я убеждён в приближении конца времён и скорого прихода Мессии. Возможно он уже пришёл, но из-за наших беззаконий где-то скрывается. Я уверен, что он родился давно, но ещё сам не знает, кто он.
Иуда заметил, как покраснел Ешу. Как побелели стиснутые суставы пальцев его.
- Он ждёт, - продолжал Иоанн, - когда придёт Илия, помажет его на Царство божье и возвестит о нём Израиль. Вот тогда Мессия обретёт власть и очистит нашу обетованную землю от всех язычников.
- Илию...долго...ждать? - каким-то прерывающимся голосом спросил Ешу.
- Вот этого не могу знать. Но он придёт! Обязательно и непременно! Уверен.