Борис Саныч принес крупную ветвь с совершенно желтыми листьями и рубиновыми ягодами кислицы, или красной смородины, и теперь угощал нас этими кисло-сладкими сочными плодами. Ужин был готов, и мы, не мешкая ни секунды, по первому зову наших поваров прибежали на «кухню». Сквозь стволы кедрача все еще было видно багряное пламя догорающей зари, тогда как мы с особым аппетитом хлебали вермишель с мясом из наших мисок...
Сумерки заметно сгустились, и на небе появились первые звезды. Было слышно. Как неподалеку, срывая траву, паслись стреноженные кони. И вот уже, расположившись под крупным кедром, освещенные ярким светом костра, девушки запели под гитару:
Призрачно все в этом мире бушующем,
Есть только миг, за него и держись,
Есть только миг между прошлым и будущим,
Именно он называется «жизнь».
… Ночь прошла без проишествий, и мы, приготовив завтрак и плотно закусив, уже седлаем своих коней и отправляемся дальше, в сторону Каракольских озер. Местность, по которой мы едем, изобилует гигантскими травами. Здесь даже обычная крапива достигает внушительной высоты. Перед нами во всей своей красе встает одуванчикообразный болиголов, а этот рослый стебель, удерживающий свой укроповидный венец, называется «борщевик». Не уступает ему по размерам трехметровый кукольник со своей метелкоообразной короной. Лошади то и дело срывают сладкие листья медуницы. На деревьях, окружающих нас, а это преимущественно кедр, пихта и лиственница, встречается бородатый лишайник. Последний свидетельствует о чистоте среды. Иногда в этом зеленовато-буром растительном мире вспыхнет ярким огненным пламенем рябина, и снова плывут белоствольная береза, пихта и кедр.
Прямо над головой взметнулось рыжее пятно какого-то зверька. Это белка. Двумя днями раньше среди скалистых отрогов мы увидели барсука. Вообще животный мир Алтая достаточно богат. До сих пор здесь можно встретить хозяина тайги – бурого медведя, а в горах – снежного барса и рогатого, поросшего черной нисподающей шерстью, яка. Когда мы ехали сюда на машине, дорогу нам перебежал крупный козел косули. Среди больших оленей водятся лось и, ставшей уже эмблемой Алтая красавец марал, из молодых рогов которого призводят ценный препарат пантокрин, активно использующийся в медицине. Из мелких животных до сих можно встретить кабаргу, куницу, соболя, «огневку» – так здесь называют лису; из птиц – тетерева, глухаря, рябчика. Нередок волк, заяц и «пантера» северных лесов» – рысь.
Тем временем, пока мы поднимались на перевал, тайгу постепенно вытеснила тундра, и на смену крупных деревьев пришли карликовая береза и ива. Повсюду в изобилии произрастал вездесущий лишайник и мох. По-прежнему ншему путешествию сопутствовала благоприятная погода. Чукча, как всегда, бежала впереди нашего маленького отряда, тогда как Чак – крупный кобель, гибрид овчарки и дога – все время сновал у нас под ногами, бесконечно наматывая круги и ни на минуту не оставлял нас без присмотра. Иногда окрестности оглашались громким лаем, и мы, озираясь по сторонам, смотрели во все глаза, стараясь выяснить – что же могло вызвать их недовольство. А пока мы приближались к месту нашего второго ночлега – озерка с очень странным и аборигенским названием «Уул», взору представлялась горная тундра с ее разноцветным мшистым ковром.
К обеду мы достигли промежуточной цели. Это небольшое озеро находилось на границе горного плато и и лесотундры. Озеро Уул образовалось вследствие низвергающего горного водопада, находядящегося в нескольких сотен метров от нас. В свою очередь, озеро дало начало небольшой речке, которая низом огибала место нашей стоянки и терялась где-то в зарослях, образуя на совем пути множество причудливых водопадиков. Два мы успели поставить палатки и натянуть тент, как пошел дождь. Он продолжался недолго, и мы без каких-либо помех принялись помогать нашим кашеварам готовить обед. Борщ, приготовленный в походных условиях моей женой, оказался настолько вкусным, что все потребовали добавки. На второе – традиционная каша с мясом и чай. К ужину у нас есть и кое-что покрепче, а потому Борис Саныч напоминал то и дело, что в загашниках пропадает весьма ценный продукт.
Изрядно пропахнув дымком, бесконечно гоняя чаи и созерцая окрестности, мы ждали наступления вечера. К счастью, дождя больше не было, и уже вскоре мы отправились вшестером, прихватив с собой Чака, полюбоваться многочисленными водопадиками. В лагере оставались старшая группы Ирина Шубникова и конюх Борис Саныч.
Миновав лесок и труднопроходимые заросли, мы оказались у каменистого берега той самой речушки. Сфотографировав самое интересное на пленку и вволю полюбовавшись этим природным явлением, мы обратили свой взор на восток, где гордо возвышаясь над взгорьями и сильно контрастируя с окружающей средой, вздымалась золотая гора. Она сверкала, словно драгоценный камень, и мы были просто поражены представившейся нам картиной. Вообще, Алтай с монгольского и китайского переводится не иначе, как «Золотая гора! Вот и не верь после этого древним поверьям и сказаниям. Тем временем солнце скрылось за горой, косые тени упали на землю, древняя земля на глазах преображала облик, и я, наблюдая за происходящим, слегка отстал от группы. Стремительно наступали сумерки. Вдруг прямо из под ног вылетела птица...
Я вздрогнул. Надвигалась ночь, и этот древний, окутанный тайнами и легендами мир, словно бы оживал на моих глазах. Мир в котором правили шаманы и горные духи. На минуту стало не по себе, тревожно и в тоже время сладко от одной только мысли, что эта древняя патриархальная земля не умерла. Она рядом, кругом, в каждом из нас. Нужно только заставить себя слышать, видеть и чувствовать. Словно очнувшись, я огляделся кругом и бросился догонять своих спутников.
Поужинав, мы подсели поближе к костру, прихватив с собой гитару. И вот уже полуночный лес зазвучал нашими голосами:
Ночь спустилась, и цыган
По знакомой тропке
Подошел к кибитке той,
Где живет красотка...
Разгоравшийся костер, словно золотой цветок редкостной красоты, освещал наши лица. Рядом шумела река, а мы, не щадя горла, подпевали девушкам:
Тот цыган собой красив
И она красива,
Брови, словно месяц ясный,
Губы, как малина.
Темноволосая, похожая на местных сибирячек, Екатерина своим красивым, певучим голосом, продолжает:
Увезу тебя я в поле,
В поле зацелую,
Все цыгане любят волю
Да любовь шальную...
И пошло, и поехало: «Эй, нэ-нэ, нэ-нэ, нэ-нэ!.. Да любовь шальную!». В один миг все стали «цыганами» и путились в пляс. Когда были пропеты многие шлягеры семидесятых и более позднего времени, и мы собирались расходиться, неожиданно залаяли собаки, дотоле сохранявшие полное безразличие и спокойствие. Первая мысль мелькнула у нас в голове, что это запоздалый пастух-перегонщик.
Но ее пришлось сразу отбросить, слишком уж враждебно повели повели себя псы. Уже через минуту они вернулись в расположение палаточного городка, глухо урча и поджимая хвосты. Нет, так себя собаки при виде человека не ведут.
– Может, волк или рысь? – высакзал я свою догадку.
– Бери выше, сам хозяин, – убедительно произнес Борис Саныч.
И, несмотря на то, что конюх основательно заправился в этот вечер, на лице его обозначились бледность, а желваки скул, словно шарниры, заходили туда-сюда.
– Вы подбросьте побольше поленьев в костер, как бы не было того, а мы с Михалычем к лошадям.
– Борь Саныч, Борь Саныч, может не надо, – начали было уговаривать девушки. – Мы сами боимся...
Вооружившись топориками и прихватив фонарики, я и Борис Саныч направились к реке, туда, гдек паслись стреноженные кони. И в этот момент неистово заржали лошади.
– Худо дело, быстрей пошли, – бросил с гневом конюх.
Между тем собаки, оправившись о испуга, последовали за нами. Перейдя речку. Мы увидели сбившихся в кучу трех лошадей. Глаза животных отливали фосфорическим блеском, а тела выдавала мелкая дрожь. Углубившись чуть в заросли, мы увидели остальных лошадей. Прокричав что есть силы и необнаружив ничего подозрительного, мы вернулись в расположение лагеря. Нас уже поджидали взволнованные женщины. Мы поспешили их успокоить, что ничего страшного не случилось, правда, придется эту ночь дежурить попеременно.
– Какая тут ночь, будем шуметь до утра. Водки много! – запальчиво произнсела Катерина. – А ты, как думаешь, Ира?
– Думаю, что нам уже не уснуть. Отоспимся потом. Вот только за лошадьми придется присмотреть.
Пока девушки сидели у костра и тихонько преговаривались, я и Борис Саныч разожгли большой костер на берегу, поближе к животным. Все-таки так спокойнее да и обзор больше... Наконец забрезжило утро, и мы облегченно вздохнули: «Можно снимать блокаду». На обрывистом берегу речки мы наконец обнаружили следы того, кто нас таки сильно напугал этой ночью. След когтистый, широкий, отдаленно напоминающий человечий.
– Ну да, я иак и знал. Наше счастье, что молодой зверь. Я таких, как он, шестерых забил, – скаким-то внутренним удовлетворением произнес «дед», как мы называли иногда Саныча.
– Не жалко было, все-таки умный зверь, «хозяин», как ты говоришь?
– А как тебе сказать... Когда шкуру снимаешь, в точности – человек. А мясо и жир вкусные и ценятся очень.
– Нет, я бы не смог. Их, поди, немного осталось в тайге, – возразил я.
– Пожалуй, ты прав, раньше поболе было, – наконец согласился Борис Саныч. – А вот посмотри, вещественное доказателтво! – И «дед» снял с куста рыжеватый клок шерсти. – Похоже, мы его тоже напугали.
К нашему приходу завтрак был готов, и разрумянившие спутники уже оправились о испуга На их невыспавшихся лицах светились рассеянные улыбки: «Ну и задал же нам перцу этот зверюга! Ясное дело, задал». Я обнял жену и дочку: «Вот вам и тайга, мои дорогие! Будете знать в следующий раз, как по тайге шастать!».
– Только с тобой, папочка, вместе! – пролепетала дочка.
Мы не стали долго задерживаться, до нашей цели еще шагать и шагать. Поэтому, накормив собак остатками каши, начали сворачивать палатки и приводить территорию в порядок. Ровно в девять оседлали коней и, форсируя речку, мы начали свой подъем на горное плато. Невыспавшиеся и разобранные после этой тревожной ночи, мы напоминали со стороны казачий отряд, убегающий от преследования.
– Ничего, отоспимся. Главное без потреь, – подытожила старшая отряда Ирина Шубникова.
Про себя я заметил, что лучше других выглядели Лариса и Ольга. Они просто спали в это время и не придали особого значения случившемуся. А вот мои жена и дочка изрядно переволновались. Но не случись этого происшествия, наш поход был бы не полным, согласитесь...
Взобравшись на плато, я слегка притормозил, чтобы запечатлеть на пленку эту ложбину с озером и водопадами. Затем пришпорил своего гнедого и уже скоро нагнал группу, обогнав при этом «деда», который не спеша трусил за всеми.
Погода испортилась, и теперь низкие тучи тяжено ползли над самой землей. Дул резкий порывистый ветер. Вот уже второй час, как мы шагаем по безлюдному, совершенно пустынному плоскогорью. Лица моих спутников хмурые, и их можно понять. Старшая группы Ира Шубникова подала сигнал спешиться. И в этот момент случилось непредвиденное. Жеребец по кличке Листик, которого оседлала жена, слишком близко подошел к чужой кобыле. Та, в свою очередь, взбрыкнула – ударила его изо всех сил задними ногами в грудь. Последний сделал «свечку», и наездница, неудержавшись, больно ударилась о землю... Вынужденная остановка. Я помогаю жене: наношу мазь на ушибленный бок, успокаиваю ее. Вижу, как она терпит боль, но при этом никакой жалобы: «Во всем виновата сама, мне не нужно было подъезжать к ней сзади». Я помогаю ей сесть на коня, и мы снова продолжаем свой поход.
Заметно похолодало. На угрюмых склонах гор, обступивших нас совсех сторон, лежит снег. Мы находимся на высоте 2300 метров над уровнем моря. И снова остановка. Мы спешиваемся, и старшая группы указывает нам:
– Там, вдали, примерно в трех километрах отсюда, озеро Вероника.
Сотней метров ниже нашего плоскогорья лежит обширная травянистая долина с пасущимися на ней яками. Эти выносливые и сильные животные способны подниматься на высоту более 5000 тысяч метров. Черная косматая бахрама свисает чуть ли не до земли, а широко расставленные вилообразные рога говорят о мощи этих животных. У яков дростаточно жирное молоко и вкусное мясо, одним словом, животное приручено с давних пор, хотя и находится здесь в полудиком состоянии. Яков, опять же с помощью лошадей, перегоняют с места на место, живущие неподалеку алтайцы. В этот момент я замечаю белого яка, неспешно направлящего к озеру. Изредка среди черных животных встречаются и альбиносы. «Слишком далеко!» – с сожалением замечаю я. И снова мы седлаем коней.
– Как ты, любимая?» – беспокоюсь я. – Жена стойчески держится в седле, тем не менее, замечаю на ее лице гримасу.
– Сейчас немного легче. Сразу думала, что не смогу передвигаться на лошади.
– Потерпи еще немного, родная!
– Ничего другого не остается.
– А наша дочка, молодец! – снова обращаю внимание я. – Смотри, как держится в седле! Настоящая амазонка!
Лиза улыбается, ей по сердцу наша похвала и поддержка.
Спустя час мы достигли края горного плато. Внизу этой точки хорошо просматривается Каракульские озера. Мы почти у цели! Осторожно подходим к краю обрыва и любуемся потрясающей панорамой. Озера лежат одно за другим, словно нанизанные на невидимую нить. Всего четыре. Несмотря на пасмурную и ветренную погоду, мы наслаждаемя стальным блеском этих земных глах, устремленных прямо в небо! По традиции открываем бутылочку шампанского и пьем прямо из горлышка этот божественный напиток. И вот уже дружное «Ура-а-а!» разносится над обрывом.
Осторожно начинаем спуск с горы. С особой опаской двигаемся по каменистой россыпи друг за другом. Становится не по себе: склон слишком крут и ничего не стоит сломать шею!.. Лошади тем временем двигаются с большой осторожностью по коварному склону, порой съезжая на крупах вниз, их высокие, чрезвычайно тонкие ноги, кажутся нам отсюда соломинками. Что если они не выдержут под тяжестью нашего веса?!.. Гоню коварные мысли прочь. Сейчас надо набраться мужества и доверится лошадям... Слава Богу, нам удается без потерь преодолеть этот коварный спуск.
На все ушло полчаса, но каких! Многие из нас до сих пор не могут придти в себя... И вот, расседлав коней и перенеся вещи, мы любуемся панорамой озера. Обживаемся, традиционно разжигаем костер, ставим палатки, натягиваем тент. По всей видимости, эта ночевка будет у нас последней. Природа здесь намного приветлее, чем там – наверху. Нас со всех сторон окружают высокие кедры и лиственницы, рядом склон горы, где белеет омытый дождями частично сгоревший кедрач. Что-то подсказывает мне, что не стоит откладывать на завтра съемку. После короткого отдыха я отправляюсь к нашему склону горы, чтобы сфотографировать красивые виды. Двигаясь вдоль озера, преодолеваю небольшое болотце и какие-то деревянные строения. Возможно здесь жили люди. Иду по склону вверх, преодолеваю полосу со сгоревшим кедрачем...
На подъем у меня ушло около получаса, и теперь затаив дыхание я взирал на прерасную долину с серебристыми озерами, опоясанными темно-зеленым морем тайги, живописной речушкой и синими горными далями Алтая. Словно смилостившись над путниками, на небе показалось солнышко, осветив всю долину своими лучами. Фотографирую, в том числе и наш палаточный городок. Интересно понаблюдать за копошащими людьми сверху. Чистый муравейник!..
Спустя некоторое время я спустился к своим, чтобы ощутить человеческое тепло и заботу близких. Чтобы снова, плечом к плечу, минуя бурелом и бездорожье, пройти остаток пути и разделить радость встречи на всех.
Ночью в горах, где мы накануне прошли, сильно похолодало и прошел снег. Кроме того, нас всю ночь заливал противный осенний дождь, а под утро пошел мокрый снег и наша палатка дала течь. Это было выше наших сил... Остаток ночи мы провели в обнимку с седлами, которые служили нам изголовьем. Впрочем, это не испортило общего впечатления от всего похода. Утром, оседлав коней, мы продолжили свой путь. Нам предстояло перебраться через довольно бурную реку, чтобы затем преодолеть таежный перевал. Уже через полтора часа, словно по мановению волшебной палочки, прояснилось небо, возвещая о начале нового дня. Остаток пути мы преодолели успешно, без потерь. Нам даже удалось по ходу снять на камеру маралов, которые паслись в обширном вольере. Под дружные приветственные возгласы сельскохозяйственных рабочих и звероводов мы, наконец, вступили на территорию базы, где нас с нетерпением поджидал водитель грузовичка.
На этом наши приключения не закончились, уже скоро, отдохнув и приведя себя в надлежащий вид, мы отправились на Телецкое озеро, чтобы посмотреть международный фольклорный фестиваль.