На Сахалине я опаздывал в суд. Мы быстро ехали на такси. И вдруг пробка. Таксист выругался. Оказывается, губернатор поехал проверять строительство спортивного комплекса. Со всей своей свитой. Таксист показал пальцем на хорошо одетого человека в переливающемся серебристом костюме. Вокруг него стояла толпа чиновников и все кивали головой. Губернатор в центре круга, громко отчитывал, как мне показалось, начальника этой стройки. Я, хотя и опаздывал, похвалил губернатора:
- Какой молодец, переживает, контролирует.
Таксист засмеялся:
- Сразу видно, что Вы не местный. Три миллиарда закопали в стройку, еще три списали. Кому он тут нужен, этот комплекс? У людей денег нет. Семью кормить нечем. Работы нет. Поехали в объезд, сами увидите.
Мы проезжали вросшие в землю деревянные бараки, ехали по разбитым дорогам. Молодежь стайками шаталась по городу с бутылками пива. Таксист с горечью продолжал:
-Мы пятое место даем России по доходам. По икре и рыбе. Почему не строят здесь квартиры для бедных? Двушка шесть миллионов стоит. Где я возьму? Почему он для людей ничего не делает? Живем в нищете, ужасно.
И вот прошло несколько лет после этого тяжелого монолога. Я защищал директора Белгородэнерго. Он сидел в Матросской тишине. Как-то на свиданке его вел конвой по коридору еще с каким-то арестованным в мятом спортивном костюме.
-Кто это был с Вами? - спросил я его при встрече.
-Губернатор Сахалина, Хорошавин.
И я вспомнил того приказного, разодетого чиновника с грозным голосом. Он сильно изменился. Ссутулился. Стерся. Абсолютно покорно выполнял команды конвоя. «Встал. Повернулся. Лицом к стене. Руки за спину! Статья?» Оказалось, они с моим подзащитным сидят в одной камере. И самая любимая тема у них про Родину. У того про Сахалин. У этого про Белгород. Не про власть, не про дела. А про родные поля, озера, воздух. Про семью.
К чему это я? А к тому, что чаще надо быть человеком. Помнить главное. Быть проще. Делать хорошее. А когда отойдешь от потока денег, чтобы тебя не проклинали. А искренне уважали. Богатство не всегда заберешь с собой. А добрые дела останутся надолго.