Ненавижу Панхай.
Ненавижу его жителей, беззаботно радостных и счастливых. Ненавижу низкие домики без окон, деревья с алой листвой. Кощунственным кажется нарочито выставляемое для туристов благополучие и изобилие. Но больше всего ненавижу, конечно же, вечно сияющее над головой Ядро.
У нас, на среднем уровне, свет Ядра можно увидеть только в столице, да и то, раз в четыре года, когда свет из провалов верхнего уровня попадает на участок суши среднего. На нижнем уровне света не видят вовсе.
Так уж заведено. Те, кто живет слоем выше, имеет больше, проживающих ниже. Здесь, в Панхае, под вечным светом Ядра, лето круглый год. Хочешь фруктов – вот они висят прямо перед носом. Хочешь мяса – вот кукумваты растут под ногами. На Белых озерах говорят золото лежит – бери – не хочу.
Оказавшись на улице после прохлады полутемного вокзала, я тут же облился потом. Впечатление такое, точно в парилку вошел. Сразу стало нечем дышать. Но я приоткрыл рот, надвинул пониже капюшон и упрямо зашагал вперед. Редкие прохожие удивленно таращились на странного человека в темной безрукавке и узких, обтягивающих штанах. Женщины в белых перламутровых балахонах хихикали, прикрываясь зонтиками из золотой фольги, спешили пройти мимо. Мужчины, в таких же накидках, очень интеллигентно старались сделать вид, что не замечают дикаря снизу. Да, они совершенно искренне считают нас, живущих внизу, либо дикарями, либо умственно отсталыми полудурками. Однако изо всех сил стараются скрыть свое отношение. Но мне было плевать на их тактичность.
Вдоль дороги фонтанчики для питья. Бесплатные. Я зачерпнул горсть и глотнул. Ледяная!
Не жизнь, а сплошной отпуск.
И машин нет. Тишина такая, что звенит в ушах и шаги редких прохожих отдают эхом.
Наконец я добрался до центрального отделения полиции. Центральное, оно же единственное, отделение полиции располагалось в скромном трехэтажном особнячке с мраморными колоннами и лепниной. Здание было действительно скромное. Соседний, к примеру, домик, в котором располагался комитет по заготовке сушеных бананов для среднего мира, имел восемь этажей, гранитные колонны в виде обнаженных дев и лепнину не простую, а позолоченную.
Не веря, что сейчас окажусь в прохладе, толкнул тяжелую резную дверь и вошел внутрь.
- Добрый день, - привстав с кресла, поздоровался сержант, лучезарно улыбаясь. – Чем могу помочь?
- Следователь по особо важным делам, Дик Стенли, - представился я, с наслаждением подставляя лицо освежающему сквозняку. – Следственный отдел третьего столичного округа.
- О, - сержант был явно шокирован. – Мы ждали вас к вечеру. Сейчас никого нет.
- Что? – удивился теперь я. – Как это никого нет?
- Видите ли, - он замялся. – Днем слишком жарко. Смена начинается в девять вечера, как только полусфера Ядра закрывает светило. А днем только дежурные.
Теперь я понял почему на улицах было так мало прохожих и закрыты все магазины. Жизнь тут начиналась с наступлением темноты. Однако, плевать на их обычаи! Панхай также находится под юрисдикцией третьего столичного, как и Инкан нижнего уровня, куда не осмеливались совать нос даже самые темные банды Западных предместий.
- Срочно вызовите следователя, курирующего дело о гибели туристов, – распорядился я.
Дежурный засуетился так толково и со знанием дела, что уже через десять минут я сидел в шикарном кабинете, потягивал охлаждающий коктейль с радостью представляя, как полицейские вылезают из кроватей и, чертыхаясь, тащатся по жаре в участок.
- Отличное пойло! – одобрил я, жестом недвусмысленно намекнув на вторую порцию. – В полиции уже учат готовить коктейли?
- Да нет, - улыбнулся дежурный, он с ловкостью профессионала смешал в шейкере ром с сахаром, соком лайма и наполнил бокал. – Я работал барменом на Белых озерах. А потом женился, захотелось спокойной жизни, вот и пошел в полицию.
- Ага, - буркнул я, утыкаясь губами в ледяную прохладу напитка.
Рассказать кому в третьем столичном участке, что человек пошел в полицию, чтобы наслаждаться спокойной жизнью – засмеют.
Коктейль был удивительно легкий, моментально утоляющий жажду и вплетающийся в нервную систему искрами умиротворенности и хорошего настроения. Никогда бы не подумал, что алкоголь может охлаждать и расслаблять. Внизу мы пьем шестидесятиградусную выгонку с перцем, чтобы не подохнуть от холода.
Хорошо, что к этому моменту в отделение прибыл следователь. Задыхаясь от жары, в кабинет вошел молодой парень. Юркий, услужливый, привыкший удовлетворять желания клиентов, он скорее всего раньше работал официантом где-нибудь в шикарном ресторане. Вместо полицейской формы на следователе был расшитый шелком шервани. Из-под атласных штанов торчали бархатные туфли с загнутыми носами. Отдышавшись, он стянул с головы тюрбан, утер пот и представился:
- Лейтенант Борг. Веду дело о гибели группы отдыхающих. Начальник отделения будет чуть позже, возникла проблема с охлаждением в салоне автомобиля. Вы уж простите, что никого нет на местах – жара. Но ничего, надеюсь, приятно будет с вами вместе работать.
- Надеюсь, что нет. Работа не должна быть приятной. Она должна быть результативной и соответствовать уставу. А у вас? В рабочее время участок пуст. Дежурный впускает случайного прохожего в кабинет следователя, даже не проверив документы. Предлагает алкогольные коктейли. И все это, как я понимаю, с ведома начальника отделения? - произнес я безо всякой восторженности в голосе.
Как же было радостно было наблюдать исчезновение снисходительной улыбочки с лиц этих зазнаек. Ничего-ничего, это только начало. Скоро они узнают, как надо работать.
Затребовав материалы дела, я просмотрел список документов: осмотр места происшествия, опрос свидетелей… Опрос? Почему не допрос? Ну допустим…
- А это еще что? – ткнув пальцем в разлинованный лист простой бумаги, спросил я. - Обзор внешних повреждений? Обзор? Где отчет патологоанатома о вскрытии?
Борг смущенно развел руками:
- Такое дело. Патологоанатом не смог провести вскрытие – ему стало плохо при виде мертвых тел. Мы попросили мясника осмотреть внешние повреждения, и все подробно записали.
- Чего? – я не поверил своим ушам. – Вы совсем с ума посходили?! При невыясненных обстоятельствах гибнет пять человек. Замерзает насмерть при пятидесятиградусной жаре. А вы просите мясника осмотреть тела, потому что патологоанатому стало плохо? Ну и что там пишет этот мясник?
Я снова уткнулся в бумаги:
«Обзор внешних повреждений, записанный со слов господина Бобса.
Настоящим я, Германий Бобс, удостоверяю, что находящиеся передо мной тела – тела людей, погибших естественной смертью от охлаждения. Об этом свидетельствуют обморожения конечностей у первого, второго, третьего тела, а также ожоги и опаленные волосы у четвертого и пятого».
Тут я прервал чтение и поинтересовался у Борга:
- С каких пор ожоги свидетельствуют о смерти от переохлаждения? А это вот как я должен понимать – «многочисленные раны и ссадины, как не представлявшие угрозы для жизни, признаны мною несущественными»? Где описание травм, их локализации? Вы должны были описать каждую царапину! Каждый синяк! Где подписи понятых? Почему нет атласов с обозначением всех повреждений? Где фото тел наконец?
Следователь побледнел и жестикулируя руками принялся бормотать о том, что атласы у них давно закончились, фотограф был в отпуске и вообще, все случилось слишком неожиданно. Поняв, что ответа не будет, я отложил бумаги и поднялся:
- Проводите меня в морг. Я лично осмотрю тела.
Тут Борг смутился еще больше.
- Понимаете господин капитан, стоит пятидесятиградусная жара. Тела начали оттаивать и тут же портиться. Моргом у нас не пользовались лет сорок, если не больше. Холодильные камеры пришли в негодность. Держать трупы в такой жаре три дня…
- Ушам не верю! – заорал я, окончательно взбесившись. Коктейльную эйфорию как рукой сняло. – Только не говорите, что вы их кремировали!
- Кремация была проведена позавчера вечером, согласно распоряжению директора полицейского участка, – пробормотал следователь и, подняв руку, размазал мелкие бисеринки пота по лбу: - Письменному распоряжению.
Я понял, что всем плевать на пятерых туристов, погибших при невыясненных обстоятельствах и что придется тащить это дело в одиночку. Рассчитывать на помощь и компетенцию непрофессионального сброда - глупо. А мне нужно составить отчет, причем такой, который удовлетворит канцелярских крыс третьего столичного. Задачка та еще. Впрочем, плох тот командир, который не может слепить боеспособное подразделение из говна и палок.
- Значит так, - трезвея, коротко приказал я. – Три кружки кофе без сахара. Коробку сигар. Вызвать сюда мясника.
Спустя пять минут, воткнув в зубы сигару и время от времени похлебывая кофе, я вновь погрузился в изучение материалов дела. Материалов этих было - кот наплакал.
Пресловутый осмотр тел мясником, показания владельца гостиницы. Отчет с поисковых работ, где в недопустимо произвольной форме описывался порядок нахождения погибших и на двадцати листах приводились совершенно бесполезные сметы затрат на поиски.
- Где отчеты допроса горничных? Где показания постояльцев, контактировавших с группой?
- Зачем? В номер приезжие не заселялись. Я не посчитал нужным…
- А теперь посчитайте, господин лейтенант, - холодно оборвал я горемыку, продолжая читать бумаги: –Горничных, обслуживавших номер; хостес, дежурившую у входа; швейцара; администратора из регистратуры; и мальчишку по этажам - всех на допрос. Доставить людей, обнаруживших тела, полицейских, приехавших на вызов. И мясника не забудьте.
- Хорошо, я распоряжусь, - с готовностью кивнул следователь. – Правда с вызовами придется подождать –все сержанты еще спят. Да и люди тоже. Думаю, мы начнем часиков в десять… а пока, может быть вы захотите отдохнуть с дороги?
- Отдохнуть? – отложив бумаги я даже улыбнулся. – Не получится вызвать свидетелей раньше десяти? То есть я, следователь по особо важным делам, прибывший для расследования дела категории А1, должен ожидать, пока ваши подчиненные выспятся?
Я не орал. Просто молча смотрел и смотрел на постепенно съеживающегося кудрявого повесу. В том, что следователь был повесой – сомневаться не приходилось. Таких кучерявых и улыбчивых женщины любят.
- Нет, разумеется нет, - пробормотал он наконец.
Спустя полчаса дежурный, постучав, просунул голову в кабинет и доложил:
- Господин Добс прибыл.
- Это мясник, - тут же пояснил следователь.
- Впустите, - распорядился я и кинул Боргу блокнот с ручкой: - Будете вести протокол.
Мясник оказался парнем толковым, даже несмотря на то, что был коренным жителем верхнего яруса. На мои вопросы отвечал лаконично и по делу. Однако этот разговор только добавил загадок. По мнению мясника, между приезжими могла произойти небольшая драка, травмы были очень соответственные.
Далее был разговор с обслугой отеля. Тут все было глухо. Никто не заметил ничего необычного. Обычные отдыхающие среднего уровня – по словам горничной. Вели себя прилично. К девушкам не приставали. Забронировали номер, оставили там вещи, наняли машину и сразу отправились «на прогулку». Где будет проходить эта «прогулка» не сообщили.
- Я хочу осмотреть вещи туристов, принесите их, - приказал я Боргу.
Однако, к моему удивлению, следователь вместо того, чтобы побежать на склад вещдоков, замялся у двери.
- В чем дело? – спросил я и вдруг понял причину его замешательства: - Вы не изъяли вещи из гостиницы? Ладно, пойдем, осмотрим рюкзаки, или что там они потащили в поход.
Борг побледнел, раскрыл рот и раза два беззвучно хлопнул губами.
- Мы, - наконец просипел следователь после нескольких тщетных попыток выдавить из себя хоть какой-то звук. – Вещи остались там.
- Что? – я не поверил своим ушам. – Вы оставили вещи на месте гибели?
Да за такое головотяпство у нас следователя разом бы понизили до констебля, или еще ниже.
- Понимаете, все были так шокированы… и я тоже… я не подумал… но я приказал осмотреть их рюкзаки. Там ничего кроме воды и запаса еды не было.
- Кто осматривал вещи? Я хочу видеть всех, кто был с вами на выезде.
Вскоре шоковая терапия, примененная мной, возымела действие. Отделение стало наполняться рабочим шумом. Заявился даже потный и злой начальник отделения, которому пришлось переться на работу пешком.
Наконец-то мне удалось расшевелить это курортное царство, хоть что-то началось крутиться. После визита начальника полиции, ко мне в кабинет ввалились констебли. Их было трое. Я внимательно осмотрел этих чурбанов. Двое – типичные представители местной фауны, а вот третий… Третий меня заинтересовал.
Во-первых, у него были голубые глаза и прямые волосы. Во-вторых, сквозь загар проглядывала смертная бледность так привычная для жителей среднего мира. А в-третьих, он изо-всех сил старался казаться глупее, чем был на самом деле.
Без особого пристрастия я поинтересовался результатом осмотра вещей, а затем объявил, обернувшись к Боргу:
- Прикажите подать машину, покажете все на месте происшествия., - видя, что этот болван не торопиться выполнить приказ, я раздраженно переспросил: - В чем дело? Какие-то проблемы с машиной?
- Если вы позволите, - пролепетал Борг, смахивая кудряшки с потного лба. – Сейчас еще слишком жарко. Может поедем ближе к вечеру?
- Вы понимаете, что объем вашей преступной халатности по совокупности тянет на три месяца заключения в тюрьме среднего уровня? – спокойно поинтересовался я.
- Я сейчас же прикажу! Через пять минут машина будет стоять у крыльца!
Он бросился со всех ног из кабинета, а я вздохнул. Ну и дело же мне досталось.
После часа путешествия по раскаленной пустыне, я вынужден был признать, что совет Борга насчет вечернего выезда имел под собой основания.
Подавив тяжкий вздох, я глянул в окно. Пейзаж не менялся добрый час: белый песок, серые скалы. В салоне было ужасно душно. Кондиционер не справлялся в переполненном авто. Однако все молча терпели, исходя потом.
Наконец, добрались до пятидесятого километра. Место гибели группы представляло собой беспросветный пылающий ад. Палящее ядро, раскаленный песок и ни капли влаги в радиусе десятка километров.
Выбравшись из машины, я с благодарностью кивнул Боргу, заботливо раскрывшему зонт. От дороги, до места происшествия пришлось идти минут двадцать и без этого зонтика я бы испарился без следа, как кусок сухого льда. За каким лешим понадобилось погибшим тащиться именно сюда? Приехали на курорт, пошли отдыхать в самое пекло… и замерзли…
Наконец, мы забрались на невысокий пригорок, и я увидел одинокую, засохшую пальму, у которой были найдены два первых тела.
Белый песок у корней пальмы был перепачкан пеплом от костра. Ствол обгорел. Погибшие явно пытались запалить дерево, чтобы обогреться.
- Вот тут они сидели, - Борг указал на старую корягу и добавил, сделав знак подчиненным: - Если позволите, мы проведем небольшую презентацию. Значит так, предположительно, туристы приехали на пикник.
- Почему именно сюда? – тут же спросил я.
- Тут раньше оазис был. Туристы часто ездили сюда на пикники. Наверное, группа была не в курсе того, что ручей уже как два года пересох. Далее, произошли критические события, непонятной природы и туристы стали замерзать. Пытаясь согреться, они выломали скамейку и подожгли, пытаясь согреться. Однако, им это не удалось. И они замерзли, сидя у костра.
Констебли спустились вниз и, опустившись на колени, вытянули руки к обгорелым головешкам.
- Они так и сидели с вытянутыми руками? – спросил я.
- Так и сидели.
— Значит сначала воздействие холода было не слишком агрессивное, раз группа успела развести костер, - констатировал я. - Однако, в какой-то момент ситуация резко изменилась и они заледенели, не успев опустить рук.
У костра, рядом с полусгоревшим бревнышком, валялись рюкзаки. Я внимательно осмотрел содержимое. Ничего там не было. Вернее, не было того, что я искал. Несколько серебристых балахонов для защиты от ультрафиолета, бутылки с водой, запас еды – обычная походная дребедень.
- А почему рюкзаков четыре? – спросил я, обратив внимание на нехватку одного вещмешка.
Забавно было наблюдать, как Борг, с раскрасневшимся от жары лицом, желтеет со страху.
- Как же это? Мы ничего не трогали. Наверное, рюкзаков было четыре изначально.
- Вы чем слушали, на допросе персонала отеля? Все три девушки показали, что у каждого приезжего был рюкзак, когда они садились в арендованную машину. Взгляните на то, как лежат вещи. Между этими двумя, - я ткнул ногой в промежуток между брезентовыми вещмешками. – Между ними как раз уместится еще один.
- Я клянусь, мы…
Я оборвал клятвы следователя:
- Вы не заметили отсутствие рюкзака. Или, - я обвел тяжелым взглядом констеблей: - Или рюкзак пропал после осмотра. Кому было поручено осмотреть рюкзаки?
- Констеблю Дойлю, - ответил Борг.
Я перевел взгляд на голубоглазого полицейского:
- Ну? Так сколько было рюкзаков?
- Четыре, - не моргнув глазом, ответил Дойл.
- Они лежали в этом же порядке?
- Так точно, сэр. Между этими двумя рюкзаками было небольшое расстояние.
«Так точно, сэр? Ни одному из этих головотяпов не пришло бы в голову такое формальное обращение к старшему по званию» - подумал я.
- Борг, - обратился я к следователю, не сводя взгляда с констебля. – Возьмите этих двоих и осмотрите дорогу. Может найдете какие-то следы. А мы с Дойлом осмотрим место происшествия.
Лейтенант сделал знак подчиненным и троица поплелась к шоссе. Борг пару раз оглянулся, пытаясь проследить мои дальнейшие действия. Но я терпеливо ждал, пока те не скроются из виду.
Наконец мы остались наедине. Я взглянул на констебля, который с преувеличенной сосредоточенностью перебирал брикеты концентратов из рюкзаков и заявил:
- А я бы не смог тут жить. Жарища. По мне нет лучше погоды, чем морось и низкие серые облака над головой.
- Ко всему привыкаешь, - пожав плечами ответил он.
- И как быстро ты привык? – улыбнувшись, поинтересовался я.
Фляга с водой выпала из его рук, в то время как недавно приобретенный загар медленно сползал с лица.
- Куда рюкзак дел? – быстро спросил я, делая шаг навстречу.
Оказавшись лицом к лицу с Дойлом, резко и коротко ударил его под дых. Он сложился пополам, мгновенно, как тряпичная кукла.
- Мне повторить вопрос?
Дойл наконец разогнулся и, отчаянно хватая ртом воздух, просипел:
- Полегче, капитан, я тоже так всечь могу, что зубной кабинет тебе раем покажется, - он продемонстрировал жетон, очень ловко вмонтированный в пряжку ремня. - Майор Мейлсторм, внешняя разведка.
- О, - я вытянулся струной, крутнув головой в знак восхищения. – Отличная работа, сэр. Я имею ввиду и не скажешь, что вы в системе. Ни дать ни взять, обычный полудурок с верхнего уровня
- Вы тоже не промах, - сквозь зубы отвесил комплимент «констебль».
- Так чем же это дело заинтересовало внешнюю разведку?
- Пропавшим рюкзаком, - коротко ответил Мейлсторм, явно не спеша посвящать меня в секреты.
- Превратившиеся в лед люди в пятидесятиградусную жару значит не интересуют? Ну ладно. Давайте поищем рюкзак.
-Я тут все осмотрел, - хмуро признался «констебль». – Рюкзака нигде не было.
- Доверьте поиск ищейке, - я полез в гору.
Было скользко и то и дело приходилось хвататься руками за выступы. Взбираться вверх таким способом было тяжело и не слишком приятно. Раскаленные камни и песок, сыпавшийся в глаза удовольствия не добавляли. Зачем туристам было ползти вверх? Обернувшись, я взглянул на пальму. Обгоревшее деревцо располагалось в низине, как на дне чаши. А что если, воздействие холода было ограничено? То есть выше какой-то границы холод не поднимался, и они пытались покинуть радиус воздействия холода.
Я озвучил свою догадку.
- У вас хорошо работает голова, - хмыкнул Мейлсторм.
- Недавно в печати опубликована статья о разработках на нижнем уровне запрещенного типа вооружений, атепловых пушек «Ледяной палец смерти», - осторожно сказал я.
- Совершенно верно, - подтвердил мою догадку Мейлсторм.
- Ясно, - кивнул я, внимательно оглядывая местность.
Никаких пещер, где можно было спрятать прибор и источник энергии. Хотя трудно было представить себе переносной источник, способный дать импульс, достаточный для того, чтобы на открытом воздухе заморозить в лед пять человек в пятидесятиградусную жару. А если это был не атепловой импульс, а нечто другое?
Стоп. Не отвлекаться. Надо показать этому суперсекретному агенту, что и простой следователь не лыком шит. А то вон как развалился на бревне и наблюдает с усмешкой за моими потугами.
О чем там говорил этот мясник?
Сбитые костяшки и царапины на руках по мнению мясника свидетельствовали о драке между туристами, А если никакой драки не было? А если разодранные в кровь руки свидетельствовали о другом? Например о том, что они рыли землю, Или что-то закапывали,
Я внимательно осмотрел песчаное подножье. Вроде бы никаких следов рытья. Глазу не за что зацепиться, кроме черного пятнышка у пальмы… пальмы…
Я встал и легко спрыгнул вниз. Мейлсторм, внимательно наблюдавший за мной, привстал с бревна.
- Что-то увидели? – спросил он.
- Ничего, - помотал я головой, быстрым шагом направляясь к нему. – Именно, что ничего. Единственный ориентир, за который может зацепиться взгляд – пальма, а точнее костер.
Я отбросил ногой головешки:
- Цвет песка странноватый, не правда ли? – спросил я у майора.
Он понял мой намек моментально. Опустившись на колени, принялся рыть песок. Я, присев рядом, стал помогать. Вскоре я чуть не содрал ноготь, ткнувшись рукой в ребристую металлическую поверхность.
Прибор напоминал самую обычную ядерную батарейку, которыми мы на среднем уровне обогревали дома. На боку прибора ярко-алой краской от руки было выведено название: «Квазар». Это явно не «Палец смерти». Атепловые пушки представляли собой двухметровые здоровенные бандуры. Этот приборчик же легко уместился бы в дамской сумочке.
- Он работает? – удивился я, заметив мигающий индикатор. - Но я не чувствую никакого холода.
- Отойдите как можно дальше, - приказал майор, доставая из кобуры нечто отдаленно напоминающее пистолет.
Никогда бы не подумал, что такой маленький прибор может наделать столько шума. Ослепительно белый столб взвился вверх, осыпая песок кристалликами льда.
- Что это за хреновина? - спросил я, вытирая лицо от нечаянно-прохладного душа.
- Никому ни слова, - предупредил меня майор. – Помогите мне собрать стержни.
Когда на звук взрыва подбежали следователь с помощниками, от прибора остались только несколько цилиндров, похожих на пальчиковые батарейки. Все они были бережно подобраны нами и исчезли в карманах майора.
Все, кроме одной.
Стоило появиться Боргу, как Мейлсторм моментально превратился в глуповатого «констебля» Дойля.
- Что тут произошло? – крикнул Борг, подбегая к нам.
- Слава богу все обошлось, - скорчив испуганное лицо, воскликнул Дойл. – Эти туристы потащили в поход баллон с твердым азотом. Видать он стал подтекать. Они решили избавиться от баллона, закопать, но не успели – замерзли насмерть. Мы нашли баллон и капитан Стенли взорвал его, чтобы предупредить очередной несчастный случай.
Вранье конечно было глупейшее. Расскажи кто такое мне, я бы тут же приставил лжеца к стенке и допросил бы с пристрастием. Но для болвана Борга этого бессвязного бреда оказалось предостаточно.
Мы вернулись обратно в участок.
Было уже около одиннадцати пополуночи. Я заперся в кабинете Борга и сел писать отчет. Отчет о несчастном случае. Наверное, где-то под утро я задремал.
Разбудил меня легкий стук в дверь.
- Войдите.
Из-за приоткрывшейся створки показался длинный нос констебля Дойля:
- Не желаете ли кофе, господин капитан? – услужливым тоном поинтересовался он, через приоткрытую дверь.
- Пожалуй, - кивнул я, понимая, что нам надо поговорить. – И принесите парочку бутербродов с маслом и огурцом.
Когда «констебль" вкатил в кабинет тележку с завтраком, я стоял у окна, любуясь как Ядро медленно появляется из-за полусферы, прикрывавшей его ночью.
- Отчет на столе, - сообщил я, стараясь не смотреть на майора. – Думаю, он вам понравится.
- Надеюсь, - тихо проговорил он.
Я уловил едва заметную угрозу и обернулся:
- Вас ведь интересует, как погибли туристы? – с иронией спросил я, а затем достал из кармана небольшую деталь, которую так и не передал Мейлсторму. – Разумеется нет. Вас интересует вот это.
- Ретранслятор энергии. Да, вы правильно поняли, Это не "Ледяной палец смерти", - кивнул майор, подбирая деталь. - Уже давно мы получаем данные о том, что в нижнем мире ведутся разработки ретрансляторов энергии Ядра. И вот первый рабочий экземпляр – «Квазар». Очевидно, при активации происходит резкое падение температуры. Вы неплохо поработали. Надеюсь, вас не надо предупреждать о грифе секретности этого дела?
- Отчет на столе, - повторил я и вышел из кабинета не попрощавшись.
После бурной ночи, работа в участке постепенно затихала. Полицейские разъезжались по домам в личных авто с кондиционерами и мини-барами. Через несколько дней тут, под ярким светом Ядра, позабудут странную гибель пятерых человек, рискнувших своими жизнями ради дикарей нижнего мира.
Сержант на проходной возился у холодильника с прохлаждающими напитками, готовя коктейль для случайной прохожей, и не обратил на меня никакого внимания. Покинул я участок также беспрепятственно, как и вошел. Взглянув вверх, на ослепительно сверкающее светило, я подавил вздох и зашагал к вокзалу.
Ненавижу Панхай.
Ненавижу его жителей, беззаботно радостных и счастливых. Ненавижу низкие домики без окон, деревья с алой листвой. Кощунственным кажется нарочито выставляемое для туристов благополучие и изобилие. Но больше всего ненавижу, конечно же, вечно сияющее над головой Ядро.
Так уж заведено...