Ну, да, давай, вспоминай сначала.
Какой был месяц? Быть может май.
Конечно май! Сирень у причала,
Речной трамвайчик и просто трамвай.
Конец весны и начало лета,
И не влюбленными быть грешно.
Как тебя звали тогда... не вспомню.. Марина? Оля? Смешно. Смешно.
Наш самолетик летел бумажный
Сквозь небо в космос, дорога в рай.
Как твое имя теперь? Не важно.
Да и февраль сейчас, а не май.
Лучи скользили по школьной стенке,
Окурки "Космоса" у крыльца.
Я помню руки. Ещё коленки,
Ты, не разгаданная до конца,
Была той тайной, была секретом,
Душа, тревога, судьба, стезя.
В конце весны и в начале лета
Жить по-другому, поверь, нельзя.
Клялись на листьях, что будем вместе,
Слова и фразы, напрасный труд.
Но поцелуи в твоём подъезде
И до сих пор там сейчас живут.
Заворожило и закружило,
Как-будто кто-то отмерил срок,
Письмо, рисунок. Ну, что же, мило...
Прощально в школе звенел звонок.
Вот поезд мчится, как колесница,
И кто-то вместе, а кто-то врозь.
Друзья, подруги, машины, лица,
Прошло лет тридцать? Да ладно, брось!
И звёзды в небе, крючки и точки,
И окна в доме, как образа.
А это кто? Что, серьёзно дочка?
Похожа очень, твои глаза.
Слабо сегодня не быть печальной?
И если честно, грустить чего?
Что у меня? Всё, представь, нормально.
Работа, дети, супруга-во!
Давай сегодня без Мандельшама,
Полунамёков и шелухи,
Сегодня будь незнакомой дамой,
Я разучился любить стихи.
Кусты сирени там, у причала,
Быть может даже грустят о нас,
Давай забудем опять начало,
Речной трамвайчик ушёл без нас.
Нет больше этой щемящей боли,
Аллеи в парке плутают в даль.
Как тебя звали? Марина? Оля?
Не май сегодня. Февраль... Февраль.