«Лейтенант Ильин был» – так назвал одну из своих исторических миниатюр знаменитый русский писатель Валентин Саввич Пикуль. Все его небольшие рассказы этой серии дают описание деяний персонажей, родившихся, как правило, в России и своими делами её прославивших. Бывают, впрочем, и исключения («Сын Аракчеева- враг Аракчеева»).
Так кто же такой Ильин, чьё имя заставило писателя взять взяться за перо? Надо отметить, что выбор Пикуля был не случаен. Дмитрий Сергеевич Ильин герой, благодаря которому флот России разгромил в Чесменской бухте флот турецкого султана.
Напомним, что же именно произошло тогда в 1770году. В исторических документах события описываются так: «После боя кораблей объединённой эскадры России с флотом Великой Порты в Хиосской бухте, турецкий флот, понёсший значительные потери, стал выходить из сражения и к ночи сосредоточился в Чесменской бухте. Турецкий флот всё ещё значительно превосходил российские экспедиционные морские силы в численности кораблей, количеству пушек, а также матросов и пехоты на них.
Главнокомандующий граф Алексей Орлов, замыслив развить военный успех и нанести окончательное поражение противнику, созвал военный совет. В нём приняли участие Г. А. Спиридов, С. К. Грейг, Д. Эльфинстон, Ю. В. Долгоруков, И. А. Ганнибал и другие командиры. Орлов согласился с планом Спиридова использовать в бою брандеры и применить брандс-кугели для бомбардировки турецких кораблей.
Для того чтобы поджечь вражеские корабли был сформирован специальный отряд под командованием младшего флагмана С.К. Грейга в составе 4 линейных кораблей, 2 фрегатов и бомбардирского корабля «Гром». Орлов приказал Грейгу немедленно направить «Гром» к Чесменской бухте и, пока турки находились в замешательстве, непрерывно вести огонь по противнику.
Бригадиру морской артиллерии И. А. Ганнибалу поручили подготовку брандеров. Брандер — это корабль, нагруженный легковоспламеняющимися и взрывчатыми веществами, используемый для поджога и уничтожения вражеских судов. На следующий день четыре брандеры были готовы. Их снарядили из небольших парусных шхун и наполнили порохом и смолой.
Как вспоминали участники, для устройства брандер были использованы фелюги, которые предоставили безвозмездно греческие повстанцы.
Для командования брандерами Грейг вызвал к себе офицеров и предложил вызваться добровольцев. В их числе был и лейтенант Ильин. Сложность применения этих плавучих судов-зажигалок в том, что враги отлично понимают, зачем к ним приближается брандер, поэтому пытаются любыми способами уничтожить его ещё на подходе. Командовать таким кораблём — работа не для слабонервных.
Два года назад Дмитрий Ильин попросился в состав формировавшейся эскадры, хотя мог бы служить на Балтике продолжая, командовать галиотом. Но сердце военного морского офицера звало его к сражениям во славу России. Попасть в состав эскадры, корабли которой были построены в России на Кронштадтских и Соломбальских верфях, что могло бы более отвечать его устремлениям? Адмирал Спиридов, формировавший офицерский корпус эскадры, дал согласие, так Ильин стал командиром мортирной батареи особого бомбардирского корабля «Гром».
Бомбардирский корабль «Гром» невелик собою, всего в девяносто пять футов длиной, а шириной в двадцать семь. Полсотни матросов и пять офицеров составляют всю его команду. Для эскадренного боя корабль этот не приспособлен. Его дело – бомбардировать приморские крепости.
Вместе с фрегатом «Африка» его мортиры вели огонь, подавляя турецкие береговые батареи. Линейные корабли «Европа», «Ростислав» и «Не тронь меня» при лунном свете били брандс-кугелями и раскалёнными ядрами по кораблям турок. Вскоре один турецкий корабль был подожжён и взорвался. При свете горящего корабля и его обломков стало хорошо видно построение турецкого флота.
В ход пошли брандеры, которые под покровом темноты и прикрываясь корпусом линейного корабля «Ростислав» подошли к турецким кораблям на весьма близкое расстояние. Начался ночной бриз, способствовавший более быстрому сближению брандер с объектами атаки.
Первой была брандера, которой командовал капитан-лейтенант Дугдал. Ему не повезло. Его фелюгу заметили и наперерез ему направилась турецкая галера. Не желая попасть вместе с командой в плен, Дугдал запалил брандер, надеясь, что ветром его принесёт вплотную к туркам и он сможет задачу выполнить. Увы, этого не случилось. Команда с капитаном на шлюпке ушла под защиту орудий «Не тронь меня».
Второй брандер, под командованием капитан-лейтенанта Маккензи, врезался в мель на полпути до цели, что не удивительно, т.к. лоцмана или карт с обстановкой у него не было. Брандер расстреляли ядрами турки, команда спаслась.
Брандер под командованием мичмана Гагарина всё же сумел запалить турецкий корабль, несмотря на стрельбу врага, но и только.
Последним брандером командовал Ильин. Под вражеским огнём сумел подойти вплотную к 84-пушечному кораблю, поджёг запалы на брандере и отвалил от него на ялике, когда тот притёрся к цели. Взрыв брандера повлёк за собой сильный пожар на турецком флагмане, который вскоре взорвался. Взрыв на нём был такой силы, что горящие обломки, упав на плотно стоявшие корабли турок, вызвали на них пожар.
Флот турок практически перестал существовать к 5 утра. Из 15 000 турок спаслось менее 4000, потери русских убитыми составили 11 матросов. Все участники этого сражения были награждены. Лейтенант Ильин за свой подвиг получил Орден Святого Георгия 4-степени.
Об этом, чуть менее подробно, но эмоционально, иногда в лицах, подаёт читателю эти события Пикуль в своём рассказе.
Всё правильно. Героев России следует помнить и рассказывать об их подвигах и славных делах потомкам, иначе, кто же им расскажет? И вот тут-то Валентин Саввич, погрешив против исторических фактов, решил вступиться за память об Ильине.
Он пишет: «Я раскрываю старинную книгу и читаю в ней такие слова: "Клевета, зависть, - вы уже довольно насытились, заживо преследуя почтенного Ильина: прекратите же гонения свои, скройте самих от себя, не беспокойте прах друга души моей!" Итак, он был гоним... За что?»
Что же это была за книга и, действительно, за что? Я не понял, прочитав в рассказе у Валентина Саввича: « И вот, когда стали “делить славу”, тогда и обнаружилось, что у лейтенанта Ильина немало завистников. Рыцари в жестоких битвах стали не по-рыцарски вести себя после сражения…»
Далее автор выставляет Ильина горьким пьяницей, который не в состоянии даже проспаться и явиться во дворец. Что тут скажешь? Конечно же, такому не место во флоте. И загнали лейтенанта Ильина сельцо Застижье . «Его имя предали вековому забвению»,-говорит Пикуль.
Да, так ли? Странная ситуация - писатель-маринист, певец Севера и людей, его прославивших, низводит героя Чесмы, до жалких героев романов Достоевского. О пьянстве Ильина довольно много слухов и разного рода баек ходило, но, взяв их за истину, (ни одного документального подтверждения этому нет), Пикуль решил убедить в этом и читателя.
Вот, что говорит реальная история: После Чесмы Ильин продолжает служить в составе эскадры в 1771-73 годах. Он капитан военного корабля и командует бомбардирским кораблём «Молния», участвовавшим, а дальнейших боях Архипелагской экспедиции. Тут и атака с моря крепости Метелино и блокирование Дарданелл и бои при Будрусе и Станчо, и даже ещё одна бомбардировка Чесмы. В 1775 г. он был произведён в капитаны II ранга с разъяснением: "За отличие в Чесменском сражении" и указанием "считать в оном чине с 1770 года, июня с 26-го".
7 июля 1776 года по возвращению Средиземноморского флота из Архипелага на линейном корабле «Ростислав» Екатерина II принимала Дмитрия Ильина в числе офицеров — участников Чесменского сражения. Один из тостов она провозгласила за его здоровье, а бокал, из которого пила императрица, с её вензелем, был подарен Д.С.Ильину. Вместе с его Георгиевским крестом этот раритет находится в Военно-морском музее в Санкт-Петербурге.
В 1777 году Дмитрий Сергеевич Ильин был произведён в капитаны 1-го ранга, вышел в отставку и вернулся в своё имение Демидиха, где спустя четверть века тихо скончался и был похоронен при церкви Успения Пресвятой Богородицы в селе Застижье Тверской губернии.
У Пикуля это событие подано красочно и эмоционально. Якобы по повелению императрицы Екатерины Великой, на приём к которой пьяным заявился Ильин «Вытащили бедного лейтенанта на мороз, уложили в санки и велели кучерам:
– Теперь гоните… аж до самого Весьегонска!
Громкая победа при Чесме была – да, но зато не было подвига лейтенанта Ильина – нет, не было. Историк пишет: “Не погибший в Чесменском бою, Ильин погиб от тех, кто захватил его славу, а те, в свою очередь, выбросив Ильина, торжествовали…” Санки остановились на окраине убогой деревушки, Дмитрий Сергеевич, хрустя снегом под валенками, пошагал в избу. Это была его родина – сельцо Застижье Весьегонского уезда Тверской губернии, и здесь “погибе его память без шума”.
Вот так вот. Что называется, свидетелей тому нет, стало быть, верь читатель на слово. Скрипящий снег под валенками Капитана 1 ранга Ильина особенно должен в этом убедить, хотя приехал Ильин в Демидиху, где и жил до смерти. Не велика ошибка- пусть будет на совести Валентина Саввича.
Было ли забвение? Имя Дмитрия Ильина увековечено в Георгиевском зале Московского Кремля. Не часто упоминали? Наверное. Адмирала Ушакова, героя следующей войны, тоже вспоминали не очень часто. Ныне он причислен к лику святых, теперь очевидно чаще будут вспоминать.
В возрождении памяти о Д. Ильине заметный вклад внёс отставной генерал-майор артиллерии М. Ф. Лодыгин. Он стал автором статьи «Лейтенант Дмитрий Ильин», опубликованной в 1892 году в журнале «Русская старина». Был инициатором сооружения памятника герою Чесмы на месте его захоронения на берегу Застижского озера в Лесном районе.
По Указу Императора Александра III в 1895 году рядом с родовым поместьем в деревне Застижье был установлен гранитный памятник. «…угрюмо смотрят в притихшую даль старинные корабельные пушки, а меж ними тяжко провисают якорные цепи» - описывает мемориальное сооружение Пикуль. Вряд ли он сам бывал у памятника. Пушки прикреплены к каменным основаниям из Сердобольского гранита стволами вниз.
Эсминец типа «Новик», упомянутый в начале рассказа автором как носящий имя «Лейтенант Ильин», был спущен на воду в присутствии императора Александра III. Корабль несколько раз переименован, с 3 июля 1919 года в «Гарибальди», с 31 декабря 1922 года в «Троцкий», с 14 февраля 1928 года в «Войков», 30 мая 1956 года исключён из списков ВМФ.
28 августа 1956 года сдан в отдел фондового имущества и впоследствии разобран на металл.
Памятник Ильину весьма был попорчен в годы Гражданской войны.
В советских школьных учебниках Чесменское сражение, конечно же упоминалось, но вот фамилии Ильина в нём не было.
В наши дни к памяти о подвиге Ильина несколько иное отношение. С 2000 года в составе Черноморского флота Базовому минному тральщику присвоено наименование «Лейтенант Ильин». Памятник ему отреставрирован и благоустроено место захоронения. В г. Тверь с 2005 года есть улица его имени, с 2012 года 7 июля стало в Российской Федерации Днём воинской славы и ежегодно отмечается.
Рассказы и книги о лейтенанте Дмитрии Ильине, других героях российских очень нужны, молодёжи – особенно. Воспитание патриотизма в обществе на примерах ратного подвига, должно воспитывать национальную гордость. Но описание подвигов героев не должно искажать историческую истину.
Был герой Чесмы лейтенант Ильин, был! Память о нём российские потомки бережно хранят и будут хранить вечно.