ПИТАНИЕ ДУХА
У старых людей часто из-за избытка свободного времени и скуки еда всё больше превращается из источника питания тела в источник получения впечатлений. Такое явление встречается и у неудовлетворённых своей жизнью молодых людей. Как тут не вспомнить гоголевских «Старосветских помещиков»?
Превращение питания в источник получения впечатлений не обязательно предполагает обжорство, напротив, часто питание «для души» ведёт к истощению тела.
Однажды ранним утром, отыскав дом нового подопечного, я поднялся по ступеням на веранду старого, но величественно выглядящего двухэтажного особняка. На веранде, за столом сидел сурового вида старик. Перед ним стояла чашка кофе с молоком и блюдце с печеньями – стандарт завтрака многих стариков. Я представился, и старик предложил мне сесть рядом. Вскоре подошёл его сын, мужчина лет сорока, и объяснил мне в какой именно помощи нуждался его отец. Беседуя с сыном старика, я поинтересовался, ест ли тот когда-то нормальный, питательный завтрак. Сын удивлённо посмотрел на меня и ответил: «Нет, так он завтракает всю жизнь. И ужинает. А обедать он хочет не всегда. Если ест, то только клюёт понемногу». Это объясняло истощённый вид старика и его немощность. Он плохо видел и слышал и, невзирая на крепкую конституцию тела, медленно, с трудом двигался. Но лицо старика, пившего по глотку кофе, который он закусывал маленькими кусочками сухого печенья, выражало некое сладкое забвение, погружённость в грёзы, из которых он не хотел и не имел сил вернуться.
Сын старика завязал со мной более тесное общение, рассказывая мне о своей жизни, усталости и о том, что хотя бы раз в неделю он чувствует необходимость расслабиться и покурить марихуану. В отношении питания он медленно, но неуклонно склонялся к модели отца, пытаясь и в принятии пищи найти расслабление и отвлечение от забот. Эта тенденция вела к исключению из его рациона обычной питательной еды, заменяя её на пищу, в которой вкус доминирует над содержанием. Беседуя с ним, я сказал: «Ты ищешь расслабления с помощью внешних вещей, но источник покоя и удовлетворённости находится в твоём сердце. Поверни свой ум вовнутрь и ты увидишь то, что наделено покоем и даёт расслабление». «Как я могу знать, что внутри есть то, о чём ты говоришь?» – спросил он. «Ты знаком с его светом. Этот свет освещает твои сны и мечты. Ведь когда ты спишь и мечтаешь, то, что ты видишь не освещают ни солнце, ни луна, ни какой-либо внешний свет». Он скептически улыбнулся и покачал головой.
Я встретил этого человека в маршрутке более десяти лет спустя. Он выглядел, как глубокий старик. В его жизни произошли тяжёлые перемены. Он рассказал мне, что после того, как его отец скончался, он стал всё чаще оправдывать своё стремление к расслаблению с помощью наркотиков. Вскоре его семья распалась, а он продолжал деградировать, покуда не решил пройти лечение, целью которого было прекращение сложившейся зависимости. Мой знакомый был рад нашей встрече, на какой-то миг вызвавшей в нём воспоминания о том периоде жизни, который был гораздо лучше освещён внутренним светом ума. Его взгляд всё ещё не потерял живости. Он раскаивался в том, что не ценил ту жизнь, которая казалась ему трудной и искал расслабления в том, что жизнью, в конечном счёте, не оказалось.
Правильный приём пищи является школой бесстрастия, равностного принятия приятного, нейтрального и неприятного. Однажды ко мне обратился с просьбой о помощи знакомый санитар, с которым я вместе работал в больнице. Это был жилистый и высокий сорокапятилетний мужчина, жаловавшийся на язвенную болезнь желудка. Он сказал мне, что скоро должен праздновать свой юбилей и будет совсем негоже, если он не сможет принять полноценное участие в застолье.
Пока я прощупывал его живот, чтобы составить представление о тонусе внутренних органов, он пустился в рассказ о своей любви к праздничным столам. «Я люблю смотреть на праздничный стол перед тем, как за него сели гости. Белая нарядная скатерть, блеск столовых приборов, пища аккуратно разложена на блюдах. К этому я привык с детства и стараюсь поддерживать такой порядок у себя в доме». Тут он причмокнул и продолжил: «А потом все садятся, всё приходит в беспорядок, лица по мере принятия спиртного становятся всё больше рожами, на скатерти пятна, всё становится похоже на кучу мусора. Тьфу!». По гладкой отшлифованности длинных фраз, которыми он излагал свои мысли, я понял, что мой знакомый не раз обдумывал и произносил этот монолог, начинавшийся с восхищения и заканчивающийся выражением отвращения. Он не догадывался, что мысли и чувства, выражаемые им в этом монологе, не менее ясно рассказывают о его болезни, чем нездоровый цвет лица и напряжение мышц живота. Там, где люди пытаются превратить приём пищи в праздник, там неизбежно появляются разочарование и отвращение к реальному процессу питания, а стало быть, и проблемы в усвоении съеденного.