https://youtu.be/12CsEuxN5vQ
Читал, что некоторые с первого раза не смогли этот клип досмотреть до конца. Я, кстати, тоже. Это нужно особое настроение, чтобы впустить в себя то, что это произведение транслирует гениальным сочетанием звука-текста-образов.
Через пол года, прорыдавшись ещё пару раз от эмоций, пишу разбор "как это сделано".
Возможно, кто-то (откликнитесь, если вдруг..) заметит и поймёт чуть больше. А может быть, кто-то что-то добавит. Пока же - моё вИдение и чувствование.
Холодный, пронизывающий видом и звуком ветра, зимний пейзаж.
Два музыканта «по стойке смирно» - с почтением и скорбью, замерли.
Ракурс снизу-вверх – ветераны и штатский смотрят вниз, в землю, копатели копают могилу, ближайшей линией в кадре – яблоки на снегу (да, «розовые на белом») – яркие, живые на холодном и безжизненном – контраст ощущений и уже драматизм ситуации, положения.
- О-оо! Печаль моя-я!
Здесь я не был
Где предел, края?
Кто видел?
И чья теперь ты, чья?
И чья теперь ты, чья?
Образ певца – стриженый «под Маяковского», но, скорее, в купе с одеждой – больше похож на заключенного. Взгляд прямой, настойчивый, «упёртый» в глаза зрителя через камеру. Во взгляде боль и требовательная (ответа?) настойчивость. Чёткая, выразительная артикуляция произносимых слов – что тоже добавляет ощущения силы, осознанности, но сила эта выливается в эмоции в голосе, смысл слов и образы клипа. Голос – контрастирует с внешним видом, - услышь впервые (говорю о своих ассоциациях) этот голос без картинки, представишь, скорее, человека в академическом фраке, или в «цивильном», с бабочкой, возле фортепиано в ресторане начала прошлого века. И этот контраст образ-голос, как яблоки на снегу, тоже транслирует ощущение драматизма, «неправильности», диссонанса.
Далее идёт повтор первого куплета, но уже хором. И это хоровое звучание с протяжными нотами хора ветеранов, звучит уже как заупокойная, возле тела умершего.
- О-оо! Печаль моя-я!
Здесь я не был
Где предел, края?
Кто видел?
И чья теперь ты, чья?
И чья теперь ты, чья?
При этом, камера берёт план шире и эта новая эмоция в пении, вместе с картинкой, плавно вливается в ощущение зрителя-слушателя.
Фоном певцу и хору – стена, завешенная красным бархатом с жёлтой бахромой – как символ, как флаги могучей советской страны. И это снова контраст – «зэка»-певца, хора ветеранов – старых, ослабевших, с потерянными и не вставленными зубами. При этом они в форме (разных родов войск), с медалями. И это снова контраст – «доблесть» и сила формы, наград – и «слабая старость», в которой нет соответствия силе этой формы.
И, рефрен первого куплета, уже голосом этого хора, вторит главному исполнителю. Взгляд которого становится ещё более жёстким и «упёртым».
Музыкальная тема усиливается – размерные удары «бочки» (- ножной, басовый барабан в ударной установке), который стучит как сердце громко, низко и тревожно. Плюс соло баяна. Кстати, вполне себе народного «советско-фронтового» инструмента.
- Спит большая страна
И тут добавляется диссонансное звучание – аккорды на пианино – что тоже контрастирует словам про сон, и тоже рисует ощущение драматизма.
- Вечным кажется вечер
Исполнитель практически начинает пританцовывать, мы видим, чувствуем (кто осознанно, кто нет), как он этими движениями сдерживает напор энергии, которая вливается снова и снова во взгляд и вокал. А пианист добавляет «мазки» диссонансных аккордов практически кулаком по клавишам – что тоже выразительный и содержательный штрих.
- Над собором Кремля
Поднимается ветер
Звуковая, инструментальная иллюстрация ветра, при этом звук вызывает ассоциации полёта какой-то нечести – настолько этот звук не про жизнь, не про природный ветер, но про какой-то стремительный, внушающий страх, пролёт.
Кремль – как образ страны, ветер – думаю, понятно.
-Рыба ищет сетей
Тело ищет событий
Пуля стала умней
В ходе кровопролитий.
Ещё визуальный, операторский (либо после на монтаже) приём – для задания ещё более сильного вектора взгляда исполнителя, помимо того, что он в центре кадра, чем дальше в стороны – резкость кадра размывается. Это тоже подталкивает неосознанный взгляд зрителя держаться самой выразительной точки в кадре – взгляда певца. Это же несёт смысл, что он – самый понимающий, в осознании происходящего.
Далее хор:
- Как на улочке солдат
Булочку ест, сладкому рад
И снова в тексте, скупыми словами и образами – огромная драма, голодного измождённого солдата, который радуется простой булочке, сладкому. Я вспоминаю свою армию, и абсолютно скотскую организацию наших выходов на учениях, когда мы пили воду из болота, а еды не было сутками и.. много чего было.. и это дополняет восприятие памятью той ямы грязи, в которой оказывались простые солдаты из-за алчности и тупоумия своих руководителей-офицеров. Хотя были и толковые.
- Он тебе и сын и брат
А вот это уже первое словесное обращение к слушателю – от тебе и сын и брат – слушателю, в той части, в которой он себя ассоциирует со своим государством, страной. Апеллирует к его пониманию своей ответственности по факту того, что ты (мы) – его, государства, часть. При этом нам показывают поющих это ветеранов – их, тех солдат, которые были рады булочке. И снова в этом бездна боли – образы победителей, героев, в которых мы видим, за мундиром, трагичность их слабости.
- Мёдом цветёт яблонный сад
- Слова-образ «светлого будущего» образа лучшей жизни, рая, которая по возрасту их уже не будущее, а настоящее – в этом заснеженном, безлюдном зимнем поле.
- О, печаль моя
Кто ответит
Где предел, края?
Кто видел?
Куда ползёт змея?
Кто видел?
И чья теперь ты, чья?
Образ змеи в песне, созвучит образу яблока. Змей-искуситель? Образ яблока – как образ светлого будущего, которое оказалось холодным и безрадостным?
Снегопад, как образ пепла, усиливается в кадре.
- О, печаль моя
Кто ответит
Где предел, края?
Кто видел?
Куда ползёт змея?
Кто видел?
И чья теперь ты, чья?
В этом пропеве хором, протяжное «аа-аао» - звучит, пропевается, сначала, как вой страдания, после «игриво» - «аа-оо!, аа-оо!»- как бы издёвкой и протоколом осознания – уже звуками, но без боли.
- Спит родная земля
Жестикуляция манифеста, боли и претензии, вопроса «как же так?»
- Вечер изувечен
- На этих слова мимика певца растерянно-недоумённая, как у обманутого ребёнка.
- Над собором Кремля
Подымается пепел
Снова жёсткий взгляд и «пепел» снега усиливается
-Как на улочке солдат
Булочку ест, сладкому рад
Он тебе и сын и брат
Кровью цветёт яблонный сад
Богатейшая и выразительнейшая мимика певца – посекундно меняющаяся, она наполнена сильными и понятными чувствами, которые можно расписать достоверно посекундно же. Либо просто прочувствовать непонимая.
- О, печаль моя
Исполнитель один на сцене. Фон кумача. Ветеранов нет. Он в одиночестве. План с безлюдным зимним пейзажем.
- О, печаль моя
Кто ответит
Тон голоса уже не требовательный, а умиротворённо-принимающий, звучит реквиемом. Далее слова пропевает одинокий (оставшийся, не ушедший ещё) ветеран
- Где предел, края?
Кто видел?
И чья теперь ты, чья?
И, уже далёким, чуть слышным голосом, улетающей далеко души, последняя фраза:
- Теперь ты пепел
План, как первые кадры, но вид чуть сверху. Образ светлого будущего - яблока-искушения, бросают как в могилу, те, кто отдавал свои жизни за его приближение.
Холодное безлюдное снежное поле. Завывающий ледяной ветер.
Крах и похороны представлений.