-Ну, втяни же свой живот, Малашкина, втягивайся…!
Мои глаза уже вылезли за «орбиту», живот сравнялся со спиной, а замок никак не застегивался до конца. Одной рукой мне давили на низ живота, а второй тянули за неподдающийся замок.
Комичность этой ситуации придавал тот факт, что без всякого стеснения давящим на моё тело, была не какая - ни будь из близких подруг, а мой одноклассник, Алька.
И это было похоже не на первое в жизни натягивание на себя новых джинсов, а быстрее всего, на роженицу и роды принимающего.
Наконец- то победа была за нами.
- Фу, - смахнул с себя пот Алька. Как будто это ему, а не мне, было совсем нечем дышать.
-Подымайся, Малашкина, не бойся, не порвутся. Им сносу нет, настоящая фирма! Все умрут от зависти!
Альке пришлось помочь мне также и встать. Мои передвижения больше напоминали походку Буратино. Ничто нигде не гнулось. Уловив сомнения в моих несчастных глазах, Алька подбодрил:
- Не дрейфь, растянуться, зато сидят, как влитые.
И уже совсем осмелев, при этом не забывая аккуратно складывать десятки, одарил комплиментом на сдачу:
- Вау, Малашкина, а я и не знал, что у тебя такая фигура!
Но дверь моя уже распахнулась.
-Чау, одноклассник! До встречи через год на каникулах! Завтра я уезжаю в столицу. Начинается моя студенческая жизнь!
Родители отговаривали ехать в поезде в джинсах.
- В них же нельзя дышать, почему они так обтягивают? Разве нельзя было купить на два размера больше?
- Мама - они же в единственном экземпляре! Альке из Америки посылка пришла. Посмотри - это не подделка, это настоящий «Левис».
- Не знаю, - вздохнула мама.
- Левис- Шмелис, по телевизору показывали, в твоей Америке в таких штанах рабочие ходят. Я как сказала папе, что мы отдали за штаны аж 50 рублей, он чуть с дивана не упал.
А представляешь, если бы он правду узнал, что не пятьдесят, а все сто?
Ох, с другой стороны, понимаю, ты теперь студентка, хочется быть модной.
- Но, если бы отец знал, что они стоят сто,- засмеялась мама...
- А если бы ты узнала, что не сто, а двести - мысленно улыбнулась я.
Алька стоял на своём и не уступил ни рубля. И сотка, предназначенная на покупку книг и первый месяц проживания (вдруг не дадут стипендию), тоже помахала ручкой.
-Носи, раз тебе это радость приносит, - продолжала мама:
- Как – ни будь выкрутимся».
- Выкрутимся, конечно, выкрутимся! - громко подбодрила я быстрей всего себя, чем маму.
ххх
За день до начала учебного года все абитуриенты должны были пройти собеседование у декана факультета. И в этот же день я, как иногородняя, должна была ещё успеть поселиться в общежитии.
Получила кровать, матрац, подушку с одеялом, зеркало. Наша комната была рассчитана на четыре человека. Но почему-то никого не было. Тётенька - комендант объяснила, что люди могут ещё заехать и завтра. Только если у меня есть желание получить что-либо поновей и более целое, то лучше все это богатство перетащить сегодня.
Короче, когда я вбежала в кабинет к декану, он стоял уже в пальто.
-Кто вы такая? Что вам нужно? - раздраженно спросил декан.
-Я на собеседование пришла. Группа 4, факультет ДТХМО…
Нехотя снимая с себя пальто, декан монотонно, но с недовольными нотками в голосе, начал объяснять мне, что я теперь не просто «сопливая» школьница, а советская студентка, которая не имеет права опаздывать и в прогуливать лекции в будущем. И раз страна предоставила мне возможность учиться, то я должна это оправдывать с первых же минут.
На каждое его высказыние я кивала головой и громко говорила: ---Да, конечно…
-Что вы все время «дакаете»?
-И откуда вы приехали?
- Из Друскининкая- громко отчеканила я.
Название города не произвело на декана никакого впечатления.
-Где это? - почему- то кривясь, переспросил он.
-Это знаменитый курорт в Литве.
То ли его раздражал мой слишком радостный голос, то ли известие о том, что город является ещё и знаменитым, а может, человек в принципе не любил Прибалтийские республики, но декан явно разозлился.
- А тут вам, деточка, не курорт! Тут вам храм науки. В каких штанах вы ко мне заявились! Вы что, парень? Не знаю, в чем ходят у вас в Даугавпилсе, но в нашей республике девушки носят платья.
Представляете? За секунду переименовать мой литовский город Друскининкай в латышский Даугавпилс?
Увидев мой ступор, декан переспросил:
- Что ещё не ясно?
А теперь, скажите, ну зачем мне, на свою голову, всю жизнь отстаивать правду?
- Не Даугавпилс, а Друскининкай - чеканя по слогам, произнесла я, чем привела декана в бешенство.
У него задёргался глаз. И, вытянув руку в сторону двери, он тоже прочеканил…
- Что бы я вас в этих синих кальсонах не видел! Иначе, будете отчислены из университета ещё до экзаменов. Свободны!
В первый день учёбы я пришла, как и полагалось, в юбке с блузкой.
Но на второй день, конечно, не выдержала. Ведь таких крутых фирменных джинсов ни у кого не было!
И результат был достигнут! На меня обворачивались ребята. Сразу две модные девочки прислали на общей лекции записку с предложением дружить.
Мне все нравилось. Прохаживаясь походкой секретарши из фильма «Служебный роман» между корпусами нашего университетского городка, знакомясь с учебными аудиториями предстоящих занятий, я часто путалась в длинных зигзагообразных коридорах. И однажды, столкнулась нос к носу с «обожаемым» деканом.
-А, курортница! Опять Вы в штанах! Все никак не распрощаетесь со своими шароварами! Имейте ввиду, будете изгнаны с моих лекций сразу. Поедете в свой Даугавпилс!
-Нет, - ответила я.
Декан, привыкший больше к ответам «простите, больше не буду», на секунду оторопел.
-Почему это нет?
- Если и поеду, то в Друскининкай, - нагло напомнила я название родного города.
- Да, черт возьми, какая разница, - удаляясь в спешке, замахал руками мой грозный шеф.
Декан преподавал марксизм - ленинизм. И, к счастью, его лекции были только раз в неделю и только два года.
Я, конечно, не самоубийца и на его лекции приходила в платье или в юбке. Были у меня и такие вещи.
Но иногда получались накладки и вместо заболевшего преподавателя по теоретической механике или органической химии в аудиторию вдруг входило наше «Солнце - декан» и тогда, в лучшем случае, я изгонялась из аудитории, а в худшем, он оставлял меня сидеть, но минут десять отчитывал на моем примере нерадивых студентов, которых зачем-то посылают учиться какие-то курортные города типа Даугавпилса.
Не знаю, что на меня находило, но, прекрасно зная, чем все кончится, я упрямо настаивала на правильном названии города, как будто иначе я предала бы свою семью, свою Родину.
-Даугавпилс - никогда не был курортом, а вот Друскининкай, может быть даже самый прекрасный курорт в Советском Союзе, - постоянно напоминала я.
Студенты смеялись. Декан выходил из себя и обещал мне длинный «неуд» на экзамене.
ххх
Редкое ношение джинсов принесло и пользу. В течение пяти лет они сохранились как новые. И когда я была уже не единственной обладательницей заветной вещи, мои джинсы все равно выгодно отличались фирменным происхождением.
Наш университет славился среди других вузов своей художественной самодеятельностью. А в моем личном деле стояла отметка об окончании музыкальной школы. К тому же ни старостой, ни членом пожарной охраны и так далее по списку-
я не была. Поэтому, в качестве нагрузки меня записали в университетский хор без моего желания.
Петь я, кстати, люблю. Пою громко, но фальшиво. Впрочем такая мелочь никого не интересовала. Главное, что бы каждый студент не оставался без общественной нагрузки.
Нагрузкой для меня служила первая любовь к парню из физкультурного института.
Какой хор! Успеть бы на лекциях появляться.
К сожалению, таких злостных прогульщиков, набралось многовато. Руководитель хора нажаловался декану и тогда нас, человек тридцать вызвали на ковёр.
Вызывали по одному. Я была аж двадцать восьмая.
После двадцатого нарушителя уставшая комиссия выносила вердикт быстренько, шаблонно:
-Иванова, что бы это было последний раз, обязательно не пропускайте хор! Художественная самодеятельность тоже лицо нашего университета!
Примерно через тридцать секунд злостный нарушитель счастливо выскакивал из кабинета. Естественно, такую фиктивную проработку ожидала и я. Тем более, что председателем комиссии был преподаватель английского языка. А мой английский был на порядок (спасибо школе с английским уклоном) выше, чем у однокурсников, и "ходила" я у англичанина в любимчиках.
Комиссия состояла из пяти человек. Двух незнакомых тётушек, по-видимому, с другого факультета, дирижёра хора, преподавателя английского и - декана.
Англичанин по-товарищески подмигнул мне – не бойся.
Только он не догадывался, какая обоюдная любовь у нас с деканом!
А декан подсел на любимый конек сразу, как только я вошла.
-Вы только взгляните на её юбку! И это внешний вид советской студентки!
Юбка была действительно коротковатая. Но на улице меня ждал любимый и оделась я вовсе не для университетской комиссии. И, если быть до конца правдивой, то конечно, юбка мало что и прикрывала. Но ведь тогда это было так модно!!!
-Давайте взглянем на Малашкину,- обвинитель сел на любимый конек:
-Скажите, так должен выглядеть советский инженер? О чем думают наши студенты, когда смотрят на неё. Вы думаете, они думают, как будут поднимать страну?
"Тётки" закивали головой, а так как дирижёр был известным бабником, то он только улыбался.
Англичанин сказал:
-Я думаю, что все юные особы в 18 лет думают об одном и том же.
Но декана было уже не остановить:
-Пусть Малашкина уезжает в свой город Даугавпилс. Ей нужно освободить место для тех, кто хочет учиться.
Тогда добрый англичанин, чтобы помочь, предложил комиссии посмотреть мою экзаменационную книжку и предоставить последнее слово.
Все оценки оказались не ниже четвёрки. Тётушки удивленно переглянулись и уже по-доброму смотрели на меня. А дирижёра моя учёба не волновала совсем.
Мое оправдание не было длинным:
-Я не из Даугавпилса. Я приехала из Друскининкая.
Но декан не хотел слушать:
- Может, соберём деньги ей на новую юбку, раз уж в Даугавпилсе проблема с материалом?
- В Друскининкае, - поправил англичанин и головы давящихся от смеха тётушек затряслись, как у японских болванчиков.
На первом курсе по марксизму – ленинизму у нас был только зачёт и декан, скрипя зубами, протягивая зачётку, произнес:
- Езжай на каникулы в свой Даугавпилс.
Увидев, долгожданную надпись «зачёт» и роспись, я на ходу поправила:
-В Друскининкай.
В след прозвучало:
- Но экзамен ты у меня никогда не сдашь!
Но на следующий год читать курс лекций пришла молодая преподавательница. Она подружилась с нашей группой, закрыла глаза на всеобщее списывание и никого не "завалила".
Так в моем дипломе оказались только хорошие оценки.
ххх
Прошло двадцать пять лет. Дружная группа бывших студентов собралась в назначенную дату у корпуса нашего факультета.
Радостные поцелуи и обнимашки прервал голос старосты.
- Ребята, постарайтесь, если вспомните, сесть на свои места. Я пригласил многих преподавателей, куратора нашей группы, декана.
Услышав эту новость моё лицо предательски запылало. Я посмотрела на себя как бы со стороны. Не в джинсах, слава богу, но в брючном костюме!
- Давай сядем последними. Прикрой меня, -попросила я подругу. –
- Малашкина, ты что? Ты прячешься от какого-то старичка? Как ты жизнь прожила, Малашкина?
Ну, во- первых, я давно не Малашкина, а во-вторых…
И вот он зашёл. Старенький, шаркающий ногами старичок с красивой сединой.
-Ты помнишь, какая у него была шикарная шевелюра? - прошептала мне на ухо однокурсница. Смешно, как страх застилал нам его внешность.
Наш староста повернулся ко мне:
- Давай, Малашкина, устроим цирк. Интересно, вспомнит он твои джинсы и название города?
Я повертела пальцем у виска.
-Перестань, Володька, как тебе не стыдно!
А между тем, декан, в силу своей бывшей должности, первым начал речь:
-Приветствую, мой любимый выпуск 1977 года. Какие вы были все старательные, целеустремлённые! К сожалению, вам на смену пришли не студенты, а сплошная армия бездельников.
Тут его аккуратно прервали и предложили сесть. И чтобы как-то сгладить неловкость, рассказали, что наш любимый и уважаемый декан уже одиннадцать лет как на заслуженном отдыхе, но любезно приехал на встречу к дорогим выпускникам.
ххх
И все же мы столкнулись в ресторане.
- Малашкина? - переспросил он по слогам.
-Да, я Малашкина из Друскининкая- первый раз в жизни сама помогла человеку с произношением города.
-Знаю, знаю, я там был. Прекрасный город. Отличный курорт! Я там хорошо подлечился. Счастливая Вы, Малашкина, в прекрасном городе родились….