1. Любовь и миры

Зинаида Порохова
ПЕРЕСЕЧЕНИЕ ВСЕЛЕННЫХ

Дочерям посвящаю

Миры, галактики, вселенные – нет им числа. Кто их создал? Зачем? Разбегаются ли они? Или, наоборот, сбегаются? По каким правилам в них всё вершится и вертится? Какие силы играют ими? И возможно ли избежать участия в этой игре? Нет ответа. Или, может, есть? Но он где-то там, далеко. Впереди. А, может, и в прошлом. А вдруг -  все ответы ты уже знаешь, но забыл? Ведь участвовать в играх богов так интересно…
КНИГА 1

ЛЮБОВЬ И МИРЫ


«Если я говорю языками человеческими и ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий.
Если имею дар пророчества, и знаю все тайны, и имею всякое познание и всю веру, так что могу и горы переставлять, а не имею любви - то я ничто.
И если я раздам всё имение мое и отдам тело моё на сожжение, а любви не имею, нет мне в том никакой пользы.
Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; всё покрывает, всему верит, всего надеется, всё переносит.
Любовь никогда не перестает, хотя и пророчества прекратятся, и языки умолкнут, и знание упразднится.
Ибо мы отчасти знаем, и отчасти пророчествуем; когда же настанет совершенное, тогда то, что отчасти, прекратится.
Когда я был младенцем, то по-младенчески говорил, по-младенчески мыслил, по-младенчески рассуждал; а как стал мужем, то оставил младенческое.
Теперь мы видим как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же лицом к лицу; теперь знаю я отчасти, а тогда познаю, подобно, как я познан.
А теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше».

Первое послание к Коринфянам святого апостола Павла, глава 13.


«Существует очень мощная Сила, которой до сих пор наука не нашла официальное объяснение. Это Сила включает в себя и управляет всеми остальными явлениями, работающими во Вселенной. Эта Вселенская Сила - ЛЮБОВЬ…
Любовь есть Бог, и Бог есть Любовь. Эта сила всё объясняет и дает смысл жизни. Это переменная, которую мы игнорировали слишком долго, может быть, потому, что мы боимся Любви...
Только через Любовь мы можем найти смысл в жизни, сохранить мир и каждое разумное или чувствующее существо, помочь нашей цивилизации выжить».
Из письма Альберта Эйнштейна к дочери Лизерл.

Ловцы

Он не знал, сколько ему витков.

Да и зачем их считать, эти витки? Это человек отмечает завершение каждого прожитого им года-витка как невероятно важное событие. Причём, чем больше было этих витков, тем ему грустнее. Какой в этом смысл?

Хотя он ещё помнил времена, когда и сам считал свои витки. Тогда таких как он, разумных головоногих моллюсков, на этой планете было много. И тогда обретать индивидуальность каждому помогало не только имя, выбор которого был ограничен историческими традициями и фантазией родителей, но и число витков прожитой им жизни, то есть – возраст индивида. Допустим в твоём окружении несколько Саанэнов, но они рознились как именами родителей, так и числом витков. Так и говорили – Саниэн, Моонов сын, который четырёхсот витковый: Саниэн Мо мэ ти-тан го. А сейчас его имя было просто Оуэн. Безо всяких «го». Да и родителей своих помнил только он. А называть его, как бы то ни было, было некому. Хотя имя это всё что осталось ему от той давней, очень-очень давней, жизни. А число его личных го выросло невероятно…  Да и зачем их считать, эти го, если отличаться этим уже не от кого? Ни одного Оуэна на планете - впрочем, как и Саниэна, больше нет. Когда-то ему было пятьсот тысяч витков – Оуэн мэ до-мэн го, но он уже давно сбился со счёта этих го…

«Почему Творец дал мне такую длинную жизнь? – снова спросил себя Оуэн, сидя в пещере, расположенной неподалеку от южного острова. Название которого он знал, но принципиально не употреблял. В те давние времена на этой планете не было островов. Почти что не было. Да они и не играли никакой роли. – Зачем я вообще живу? – спросил он себя и виновато покачал головой, устыдившись. - Опять хандрю? Это недостойно звания морского философа, каковым я себя считаю. Я ведь догадываюсь – зачем? Мне, как и каждому мыслящему существу, надо постигнуть смысл жизни, познав вселенскую мудрость и научиться воспринимать все перипетии судьбы с философским спокойствием. А также - быть благодарным Творцу за то, что Он дал мне так много времени для постижения вселенских истин. В моей жизни есть смысл. А одиночество…что ж - путь философа всегда одинок и тот, кто уходит далеко вперёд, не имеет попутчиков. Путь философа, это путь сильных. Будем считать, что я сам добровольно избрал его. Но как же он труден! – не удержавшись, снова вздохнул он. - Я ведь начал его так давно и совсем в ином мире – ещё в Великом Океане, моей прародине. Мировия - нарекли его люди, обнаружив древние знаки его существования. Мы же называли его Тоо-Тэто-Кан - Великий и Могучий Поток. Потому что наш Океан был живым и постоянно двигался. Когда-нибудь я, наконец, уйду я в бескрайний Океан, туда, куда ушёл весь мой род. И он будет из Света - Иной Океан. Хотя я только догадываюсь, каков он и что там будет, за гранью. Мои соплеменники говорили, что в Океане Света, объединившись с Творцом, каждый из нас постигает Истину. И всё тайное и вечное, что сейчас сокрыто за границами материального, станет явным. Как радостно мне будет узнать его и понять то, что влечёт. И что мучает меня здесь: каков смысл существования, каковы законы мироздания, как возник этот мир и каковы истоки и цели возникновения вселенных... Но я всё ещё здесь. И, наверное, мне сначала надо постараться понять и осмыслить всё это самому. А иначе – зачем Творец подварил мне столь долгую жизнь? Она так одинока и печальна, - Оуэн снова вздохнул. – Мне надо учиться быть беспристрастным. Ведь Истина даётся лишь смиренным. А это не просто. Ведь каждым существом, живущим по законам этого мира, управляет инстинкт самосохранения. Он и внушает ему постоянную тревогу - чтобы дать возможность выжить здесь, среди меняющихся энергий, и быть в безопасности. Поэтому, наверное, я так и не научился полностью нейтрализовать эту тревогу за свою жизнь. Разве что вот тут, в тишине пещеры, где в безопасности так легко думается о смысле жизни, я вне эмоций. Но какова в этом моя заслуга? Ведь находясь за пределами этой самой жизни – отстранившись, многое видишь в ней по-другому, искажённо. Что-то теряется из истины. И где же правда? Как её постичь, отключив эмоции? Но и здесь мне иногда это удаётся – свести два мира воедино. Потому что я морской философ и постоянно к этому стремлюсь. Сила намерения - великая сила, она помогает преодолеть косность сознания и влияние чувств. Когда имеешь возможность их отключить»…

Но сегодня Оуэн, гигантский морской спрут, сидя в своём надёжном и тихом укрытии, был встревожен. Для этого была серьёзная причина - он совершил ошибку. Что само по себе, конечно, бессмысленно - ведь прошлое уже совершилось и тревожится о нём не разумно. Надо бы это принять со смирением, ибо ничего исправить уже невозможно. Но он, хоть и был философом, увы, ничего не мог с собой поделать.

Вчера он не завершил достойно танец Полнолуния, Танец Сфер, и не послал вселенной символ спирали - знак его беспредельной благодарности за своё существование. Так, согласно древним традициям, было заведено ещё его предками с незапамятных времён. И Оуэн, сколько себя помнил, ни разу этого правила не нарушил. То, как невежливо он прервал контакт с небесными сферами сегодня ночью, недостойно древнейшего существа планеты. А, кроме того, это может внести дисбаланс в его физические и духовные силы. Возможно, что его сегодняшнее уныние и есть последствие этой ошибки. Единственное, что служит хоть каким-то оправданием - ему помешали это сделать. До древних ли традиций ему было, когда под вопросом была его жизнь?

«Хотя и это меня не оправдывает, - вздохнул Оуэн. - Отнять или оставить мне жизнь – это не в моей воле, а в замыслах Творца».

Оуэн с недоумением покачал головой, заново осмысливая события сегодняшней ночи.

Этого Полнолуния спрут Оуэн, как и всегда, впрочем, ждал с радостным возбуждением. Танец Сочетания Небесных Сфер в Ночь Полнолуния был лучшим моментом в его однообразном существовании. К тому же, восполняя его силы, это действо позволяло ему сохранять бодрость и активность до следующей такой же волшебной Ночи.

Дождавшись момента, когда Луна окажется в зените, Оуэн плавно включился в мощный Поток Света и Мудрости, полившийся на мир с небес. Космический спутник Земли, оптимально приближаясь к планете раз в месяц, давал импульс всему живому на планете к новому росту, восполняя энергию и синхронизируя ритм с солнечной системой и всей вселенной. Древние знали это, а нынешние забыли. Кроме, может, самых чувствительных существ.

Оуэн, радостно поприветствовав с помощью древних символов сияющую Сферу Луны, ликующе закружился в Танце, с отточенным за тысячелетия мастерством демонстрируя вселенной универсальные знаки, соединяющие его с мирозданием. И сочетающие его биополе с невероятным потоком чистой энергии Космических Сфер и с их гармоничными колебаниями. Вот он уже ощутился себя среди звёзд и планет, среди невероятных галактик и туманностей...

Но вдруг в окружающем пространстве что-то случилось…

Оуэн с удивлением увидел рядом со Сферой Луны ещё одно небесное светило – огромную Сферу, полыхающую зелёным светом. Оно изливало такую мощь, что Оуэн, ощутив дисгармонию энергий, растерянно замер…

И тут в его большой голове прожужжал нагловатый человеческий голос:
- Вот он, монстр! Танцует под Луной! Ишь, как колбасит его! Я же говорил, что это гигант? Музей отвалит нам кучу денег!
«Музей?»
Перед мысленным взором Оуэна вдруг пронеслась странная картинка: ряд безводных помещений, в одном из которых его гигантская туша торчит на постаменте, лишенная внутренностей, и  –  о, ужас! мозга! - набитая какой-то сыпучей субстанцией. А рядом стоит множество таких же несчастных выпотрошенных существ,  вокруг которых бродят люди! Некоторые, с ужасом таращась на него, брезгливо говорят: «Вот ещё одно чудовище! Какой жуткий монстр!»
- Отличный экземпляр Octopus vulgaris! Или, скорее –  Giant Octopus, гигантский криптит, - шелестел тем временем в рацию другой, довольно занудный голос. – Ну, Мэйтата! Удивил!
– Давай, хватай, Стивен! Чего телишься! – зажужжала беспардонная радио-речь другого ловца. - Кидай сеть, пока он не улизнул! Эх, ты, раззява! Лови его!
Но Оуэн был уже далеко. Он ловко «улизнул» от Стивена с Мэйтатой, применив один фокус: создал в пространстве иллюзию своего тела, а сам тем временем дал дёру. Это было просто. От пребывания на большой глубине его чернильный мешок изменился и теперь был наполнен светящейся флуоресцирующей жидкостью. Её-то он, придав ей свой облик, и выбросил наружу. А сам, став почти невидимым, мгновенно опустился вниз, во тьму. И сеть, наброшенная на этот обманчивый силуэт людьми, прошла сквозь него, лишь разбросав вокруг флуоресцирующий состав и ослепив незадачливых ловцов.
Раздалась злобная ругань Мэйтаты и разочарованные стоны Стивена. Но Оуэн, включив реактивный режим, уже мчался к своей пещере. Влетев туда, он забился в её самый дальний угол и замер. Все его три сердца были готовы выпрыгнуть наружу, а древнее тело гигантского криптита от пережитого страха было почти белым. Но, главное – чтобы оно не было алым.
Он уже давно не позволял себе алой окраски – признака сильных и неуправляемых эмоций. Но и белеть - стыдно...
 «Меня, древнее существо, выпотрошить? За что? Хотя и из отряда Giant Octopus, - гигантский осьминог, Cephalopoda – головоногие, подотряд Cirrina – глубоководный,  если уж быть точнее. И использовать благородную учёную латынь.  Это вам не Protozoa - простейшие. Но не монстр! Я не только тело, но и разум! Я - мирный морской философ! - бормотал он, постепенно розовея. Однако тут же придя в себя, Оуэн застыдился себя. – Но неразумное поведение людей не должно меня так нервировать. Они же ещё дети. И неужели я ещё так держусь за свою древнюю жизнь?- вздохнул он. – Возможно, вариант попасть в компанию вполне приличных реликтов, – не самый плохой. Они бы с удовольствием слушали мои истории о древних мирах и сокровенные философские выводы, наверняка считая, что я просто сошел с ума из-за психологической травмы. И относились бы с сочувствием. - Оуэн, расслабившись, раскинул руки и удобно уперся ими в стены. Надо отдохнуть - пережитое волнение всё ещё давало о себе знать. - Иногда я и сам не знаю, для чего живу? – думал он, смежив зрачки. - Мне ведь даже некому пожаловаться на действия Стивена с Мэйтатой, ловцов музейных редкостей. Но моя никчёмная жизнь мне почему-то ещё дорога. И я всё ещё надеюсь, что она дана мне Творцом для каких-то важных целей. И не Мэйтате со Стивеном её отнимать! – отголоском проявил себя глупый гнев. -  Да ведь они и так остались ни с чем. Стоит ли сетовать? А жаловаться, кому бы то ни было, вообще непродуктивно! – думал Оуэн, постепенно засыпая. - Это почти что сдаться. А я должен оставаться бодрым - чтобы жить за весь свой род столько, сколько позволит Творец. И буду бороться за свою жизнь всегда. Ведь она – Его великий дар,  - Оуэн снова приоткрыл зрачки. Он всегда думал о важном, когда хотел привести свои мысли и чувства  в порядок – чтобы заново расставить все приоритеты. - Такому гиганту, как я - Giant Octopus, и цели под стать великие. Например – постичь законы и Истину Творца, как ни кощунственно это звучит от такого, как я монстра, - усмехнулся он. – Чтобы  совершить путешествие в неизведанное. В будущее, например, которое таит в себе так много нового и прекрасного. Хотя, куда уж дальше-то путешествовать? – опять усмехнулся он. - И так уже сквозь сотни веков прошёл, так что и рядом уже никого не осталось. По крайней мере, я должен думать, что это имеет смысл! - опять попытался он себя приободрить. -  Иначе... сам полезу в сети Мэйтаты. А это неразумно и недостойно реликтового существа. Я – морской философ! Любящий мудрость, по латыни. Я изучаю то, что ускользает от других – великую нить времён! Хм! Когда, конечно,  самому удаётся ускользнуть от преследователей. Или - "улизнуть», - хмыкнул он.
И Оуэн понял, что стресс, наконец, преодолён. Именно смех помогал ему в любых обстоятельствах обрести равновесие. Сузив зрачки, Оуэн положил голову на руки и задремал…
Но одна рука с отдельным, стационарно работающим в ней мозгом, даже во сне продолжала внимательно ощупывать пространство вокруг – чтобы подстраховаться от внезапного нападения мурен, мечтающих отхватить от тела морского философа лакомый кусочек. Хотя он, даже будучи в панике, успел завалить вход камнем. Но осторожность никогда не повредит. «Опасность, всюду опасность! Но я держу всё под контролем!» – посылала конечность сигналы в его мозг. И Оуэн мысленно похвалил её. Ничего, пусть сигналит. Такова задача восьми автономных участков его мозга, расположенных в гибких и умелых конечностях, обладающих даже обонянием  –  быть настороже, ведя дозор. Их цель – защитить основной мозг, находящийся в голове криптита от неожиданностей и опасностей, чтобы он не отвлекался на мелочи и, соблюдая спокойствие, вовремя сортировал сигналы, поступающие  от внешнего мира.
«Надо выспаться, - плыли в нём мысли, - и набраться сил перед дальней дорогой… Какой ещё дорогой? – встрепенулся Оуэн, открывая зрачки. И согласился с ним: - Ах, ну да, правильно - надо отсюда уходить. Опасность извне не исчезла. Стивен с Мэйтатой где-то здесь».
Оуэн всеми своими многочисленными нейронами чувствовал, что ловцы не успокоятся. Придётся, наверное, и вправду, искать другое место обитания, не то можно угодить к реликтам. «Как? – пожаловался его основной не дремлющий разум.  - Я, древнее мыслящее существо,  гожусь лишь на то, чтобы стать всего лишь ёмкостью для сыпучего вещества? А, вспомнил, как оно называется – опилки, крошки от их деревьев. Смешно. «Музей отвалит кучу денег», - так сказал Мэйтата?» - вспомнил он. И вздохнул: Деньги… Древний божок людей…»
Власть денег над людьми Оуэн хорошо знал. Он ведь с начала человеческой цивилизации наблюдал за  ними. И мог легко проникать в их не слишком высоко развитое моно-сознание –  способности к телепатии у его сородичей были врождёнными. А деньги – мера обмена товарами - для людей были очень важны всегда. Даже когда это были всего лишь продукты или шкуры животных.
«Разве может быть мера ценностей важнее самих ценностей? Например – жизни этих животных?» – в полудрёме вздохнул криптит. 
Сам человек, приобретая тем или иным путём много денег, редко становился от них лучше. Чаще наоборот – он делался жадным и безжалостным, считая себя выше других. И ему хотелось иметь их всё больше. На протяжении истории человечества эквивалентом обмена были: продукты и шкуры, ракушки и бусы, минералы и металлы, а потом даже маленькие клочки  бумаги - вексели, едва ли пригодные ещё на что-либо. А с недавних пор деньги людей стали и вовсе невидимы. Это были всего лишь символы в машинах кровеносной банковской системе, основе человеческой цивилизации. Полный абсурд! По сути, жизнями миллиардов людей управляли закорючки с нолями. И за эти нули люди были готовы на любое преступление...
«Что такое ноль? – приоткрыл Оуэн зрачки. – Ничто. Дырка, пустота в пространстве, которая играет какую-то  роль, лишь, если рядом с ней есть хотя бы мизерная единица. И в зависимости от того, куда человек помещает этот ноль - впереди единицы или за ней – значение нуля мгновенно возрастает. А если за единицей повторить эту пустоту многократно, то она раздувается до невероятных размеров: тысяча, миллион, миллиард… Дурная бесконечность с мизерной циферкой в начале. Какой в этом смысл? Ведь вселенная порождает только реальные вещи и даёт человеку всё нужное без меры, не ожидая от него оплаты нолями. Хотя, чего уж, нулями он и платит, считая единственным хозяином вселенной и потеснив на планете все прочие формы жизни. Боюсь, вселенная скоро, исчерпав выданный человеку кредит доверия, в очередной раз переставит все нули - которыми он так раздул значение собственной единицы - вперёд него и превратит его в мизер. Как это уже было не раз. И отправит в начало Эволюции. И тогда шкала ценностей на планете вновь поменяется, оставив лишь  реальные величины. Возможно, на этот раз другой Вид займёт первенство в этой  шкале. - Оуэн усмехнулся: - Что-то я сегодня не в меру строг. Не из-за Мэйтаты же? Никто не знает, когда и как Творец решит судьбу человека. Возможно, он ещё образумится, вернув долги миру, благодаря которому существует. И его значимость. Да - пусть всё идёт, как идёт, и будет, как будет - как говорят мудрецы! Лучше я подумаю, как мне быть дальше? – вздохнул он. - Шкалу ценностей Стивена с Мэйтатой легко определить. Я для них и есть тот самый ноль. Добавленный к единице Стивена, я увеличу его значимость, как учёного. А к единице Мэйтаты - его статус в деревне. Здесь, по сравнению с человеком, моя роль – ноль и явно не в мою пользу, - усмехнулся он. – Никто не поставит меня вперёд человеческой единицы. Впрочем, как и любое другое существо на Земле».
Оуэн всегда старался держаться от людей подальше. Лишь эйфория Танца Сфер двух светил лишила его бдительности и помешала избежать серьёзной опасности. Хотя нет, скорее - инцидента. Он, Giant Octopus - гигант моря, порвал бы их сети в клочья. Его паника была неразумной и возникла лишь от неожиданности.
«Но я ведь осьминог, а для нас характерна некоторая… эмоциональность, - попытался оправдать себя Оуэн. – Надо было просто использовать телепатию и внушить им, что я, например - китовая акула, которая их сетям не по зубам».
Оуэн, как и некоторые другие животные на Земле, был телепатом. Он мог даже проникать в ИПЗ - Информационное Поле Земли и узнавать жизненную историю любого существа. Не секрет были для него мысли и судьбы двух этих ловцов.
Один – Мэйтата, местный темнокожий рыбак, был ловцом жемчуга и изменчивой удачи. Он жил в бедной деревеньке на острове, мечтая разбогатеть и уехать в большой город. Жаль только, что он не имел для этого никаких талантов, кроме непомерного бахвальства. Гигантский осьминог, которого он случайно заметил при сборе раковин на большой глубине, мог стать его выигрышным билетом в счастливую жизнь. И показался ему настоящим монстром из легенды, подобным древнему спруту Туму Раи Фенуа, который поддерживал небо после сотворения мира высшим африканским богом Тангароа. А главное - на нём можно было заработать неплохие деньги! Мэйтата потом специально съездил в прибрежный город на материке, где по слухам один гринго, заезжий учёный, скупал у населения всякие морские диковины. Звали его Стивен Смит. Он с восторгом отнёсся к рассказу Мэйтаты о гигантском осьминоге. Чего он, глупец, даже не скрывал. И тут же взялся снарядить шхуну для его поимки. Мэйтата сразу перестал уважать этого глупого гринго за полное отсутствие у него хитрости и деловой хватки. Ему бы напустить на себя важности и презрения, пару раз отказать, а потом хорошенько поторговаться с Мэйтатой. По крайней мере, сам Мэйтата, считающий себя очень неглупым малым,  именно так и поступил бы. А гринго, даже не торгуясь, сразу согласился на все его условия. Если Мэйтата, конечно, не соврал насчёт размеров осьминога. А он - в данном случае - не соврал. Хотя сам африканский бог Ньянкупонг не возражал бы, если б Мэйтата хорошенько одурачил этого глупца, возомнившего себя великим учёным. Мэйтата ликовал от своей удачливости, хотя, конечно, как всякий умный человек, Стивену этого не показал. Даже наоборот, как уважающий себя человек – скривился, сделав вид, что расстроен тем, что сильно продешевил. И ещё раз хорошенько с ним поторговался - чтобы поднять свой статус. И – кто б сомневался! - выбил из пустоголового гринго хороший аванс. И мог бы на этом и скрыться. То-то в деревне смеялись бы!  Но деньги ему были очень нужны.
Мэйтате нравилась Нкиру – самая красивая девушка в деревне и даже племянница вождя. Нужной суммы, чтобы купить стадо коров - на выкуп этой невесты, у него не было и никогда не будет. Поэтому он надеялся просто выманить Нкиру с собой в город. И там уже жениться. Или уж как получится. Если прокормить её не удастся, тогда уж пусть сама о себе, да и о нём, заботится – в городе это легко, пока девушка красива. Мэйтата уже всё продумал, оставалось только добыть денег на первое время. Родители Нкиру – весьма уважаемые в деревне люди, не ставили этого босяка ни в грош и не отдали бы за него дочь, даже если бы он пригнал это самое стадо в счёт выкупа. И правильно бы сделали - у Мэйтаты неважное будущее, как предчувствовал Оуэн. Этот Мэйтата не был хозяином - ни себе, ни своему слову.
Другой ловец, гринго Стивен Смит, был относительно хорошим человеком. Ведь вряд ли этот эпитет можно применить к учёному в человеческой цивилизации. Их учёные, как правило, мыслят умом, полностью отключая при этом сердце. А это сильно высушивает душу. Они, скорее, приборы, чем люди. Проникая умом на разные глубины бытия и оставляя незадействованным сердце, учёные становятся лишь генераторами идей или заблуждений. Для этого и живут. Но у Стивена есть семья, которую он действительно любит  - жена Кэтрин и двое маленьких детей: Энни и Том. В остальном Стивен всецело посвятил себя науке, так называемой  морской биологии – ихтиологии, малакологии, а также тевтологии, изучающей моллюсков. И достиг в этом определённых успехов, даже получив какие-то научные титулы и степени, которые были лишь несущественной добавкой к его всепоглощающей тяге к познанию моря и его обитателей. Одно Оуэна удивляло и смущало – зачем Стивену, чтобы изучить какую-нибудь селёдку,  надо её обязательно сначала убить? Неужели мёртвая селёдка ему больше о себе расскажет? Ведь все её жизненные процессы при этом угасают, а для её изучения остаётся лишь незначительная биомасса. Истоки жизни селёдки гораздо сложнее, а биомасса - лишь слабая тень живого существа. Оуэн в своё время тоже был учёным-биологом и всегда изучал жизнь различных существ во всей её полноте, никогда не причиняя им – венцу Эволюции - вреда. И почему Стивен при этом так презирает её? Иначе его отношение к изучаемой селёдке и не назовёшь. Он полностью отказывает ей в интеллекте! Да, он невысок, этот селёдкин умишко, но она же старается - изучает жизнь, тысячи лет эволюционно приспосабливаясь и стремясь больше узнать о жизни, строит планы, вынашивает икринок-детей. Радуется жизни, в конце концов. И, по крайней мере, никого не убивает из любопытства. Самое непостижимое для неё, наверное, то, что убивая её, Стивен даже не голоден. Это бы она простила - такова жизнь. А любопытство… Просто чтобы отметить, сколько весит её икра, не рождённые мальки, и выбросить всё это потом за борт, потому что воняет… Странно это. Никакая наука этого не стоит. Оуэн в свою бытность учёного так не поступал. Изучая, он оберегал и защищал тех, кто, как и он, шёл по пути Эволюции, обитая рядом с ним, деля одну планету и помогая ему познать мир. Достойно ли такое поведение, как у Стивена, звания учёного? Или же – представителю господствующего Вида? Нет, конечно! И всё это потому, что он сам ещё ребёнок, возомнивший себя взрослым, и ломающий всё, до чего дотягиваются его любознательные руки.
Оуэн мог бы многое рассказать Стивену Смиту.  О том, как рождался заново этот мир, как восстанавливался. И какой неимоверно длинный и нелёгкий путь прошло каждое существо на этой планете, - от бессмысленной клетки до красивого и сложного создания, минуя для этого невероятно много стадий развития и преодолевая опасности. Каждое такое творение - это триумф неутомимой Природы и Эволюции. Можно ли относиться к нему пренебрежительно? Да, никто не отменял еду - это также закон Природы и его пищевых цепочек: одни помогают выжить другим. Но всё должно быть разумно - в пределах необходимого и достаточного. А у человека наука сродни варварству дикаря – разобрал по винтикам и выбросил, потому что, став разобранным, всё теряет смысл. Сам этот мастер-ломастер такого чуда уже никогда не сделает. Потому что не понимает, как оно устроено.
И перед взором Оуэна вдруг пошла череда разнообразных Видов – от простейших до самых сложных. Все они были прекрасны и добры, потому что вспомнили, зачем пришли в этот мир…
***
Оуэн открыл зрачки. Кажется, он, всё же, уснул. Наступал вечер. Кстати, надо бы подкрепиться, а то вчера он даже забыл о еде.
Оуэн не помнил, с каких пор он перестал употреблять в пищу живых существ - рыбу, крабов и прочую живность. От рождения, как и его предки, питающиеся искусственными смесями, приготовленными из полезных растительных и минеральных компонентов, он был вегетарианцем. Необходимость стать хищником появлялась вынужденно – ему надо было выживать. Хотя для  него было очень непросто  есть живых существ, мыслишки которых он телепатически слышал. Пришлось учиться ставить на свои чувства и внутренний слух блок, что для истинного учёного подобно слепоте. Ведь он любил эти создания, такие разнообразные, по-своему красивые и разумные -  соответственно достигнутой ими степени совершенства. Истинным избавлением для него был момент, когда Оуэн обнаружил, что стаи мельчайшего планктона тоже годятся ему в пищу. Планктоновая диета помогла ему вернуть самоуважение. И слух.  Фитопланктон, зоопланктон, как и  биопланктон  прекрасно насыщали его. К тому же, голос этих маленьких существ был тих, а эмоции невнятны. Эти огромные стада планктона, конечно  же, обладали неким коллективным разумом - хотя и довольно невысоким, и потеря тысячи-другой особей не наносила ему вреда. Он договорился.
Оуэн, выбравшись из пещеры через узкий лаз, прикрыл его камнем - чтобы в его жилище никто не пробрался и не затаился там, и медленно побрёл вдоль скалы, прячась за её уступами. Он уже  слышал дружный и слаженный шум стаи планктона, состоящей из миллионов мельчайших созданий. Сейчас он подкрепится, а потом подумает, что же делать дальше?
И вдруг Оуэн, покрывшись пупырышками, всей кожей почувствовал опасность. Прислушавшись, он понял, откуда она исходит. Там, наверху стояла шхуна, на которой происходила какая-то неприятная суета. Да, так и есть!  Это неугомонные Стивен и Мэйтата  готовят ему очередную каверзу - спруту Туму Раи Фену и  Giant Octopus, монстру. Сосредоточенно налаживают водолазное снаряжение, сворачивают сети, регулируют лебёдку. Спорят – выдержит ли она вес такого гиганта. На этот раз они решили выйти на подводного зверя во всеоружии. Прислушавшись, Оуэн с тревогой почувствовал, что это ещё не всё - сплавав в порт, ловцы приготовили ему новую каверзу, на которую гринго Стивен возлагал особые надежды, а Мэйтата тем более. Так, так - ага… Вслушавшись, Оуэн понял, что этот прибор, способный прощупывать рельеф морского дна с помощью особых лучей  уже подбирается к нему. Оуэн услышал и его название - сонар бокового обзора. А в информационном поле он с-читал, что сонар работает по принципу: излучая звуковые сигналы, улавливает ответные, отражающиеся от дна и крупных объектов, находящиеся на расстоянии до километра. И рисует на экране чёткий контур, на котором он – Giant Octopus, конечно же, обозначится. В настоящий т коварный луч сонар уже шарит по дну рядом с ним. Вот-вот нащупает криптита, мирно пробирающегося по дну к стае аппетитного планктона.
Оуэн отреагировал мгновенно.
Он  резко выпустил реактивную струю и, резко сместившись в сторону, прижался к скале. И, предательский невидимый луч проскользнул мимо. А он осел от пережитого волнения, снова побелев, как привидение. Оуэн был рад, что ему пригодился жизненный опыт, который он обрёл в те времена, когда от точного установления опасных мест, таящих излучение, зависела жизнь. Его и других…
«Да. Пора уходить отсюда! Я слишком стар. И игра в прятки уже давненько меня не забавляет, – усмехнулся Оуэн, распластавшись по камням. - Придётся уходить, не прощаясь, по-английски, - усмехнулся он. - Непонятно – почему по-английски, если не только человек, но и другие Виды часто действуют по этой поговорке?  М-да. Тысяча метров… Долговато ползти, таясь от сонара. А если  прямо сейчас попытаться? – вдруг осенила его идея. - Жаль, что я мало практиковался в магии. Получится ли? Надо вспомнить, как это тогда произошло? Как я «улизнул» от акул?»
Оуэн уселся поудобнее среди крупных камней и попытался восстановить события того дня. Он ведь так и не понял, как произошёл тот фокус. Иначе происшедшее и не назовёшь. Но разгадать это сейчас стало просто жизненно необходимо…
Магические фокусы
Оуэн вспоминал тот день, стараясь не упустить из него ничего:
 
Тогда его шансы уйти от стаи акул были равны тому самому нулю. Без всяких единиц.
Оуэн, выбравшись к вечеру из пещеры, не спеша брёл по дну, ища сигнал отдрейфовавшей невесть куда стаи планктона. Он был погружён в философские размышления. Делается это просто: берёшь интересующее тебя понятие или явление и начинаешь о нём философствовать. Иногда приходят очень занятные мысли. Но тогда философствования Оуэна были прерваны появлением белых акул, выскочивших из-за дальней скалы. Две свернули, отсекая ему путь назад, к спасительной пещере, а  две ринулись ему наперерез. Криптит не почувствовал опасности заранее, по агрессивному запаху, исходящему от них потому, что задумался. Да и привык, что округа безопасна. Наверняка, залётные. И это были настоящие морские убийцы, а не какие-нибудь Стивен с Мэйтатой с сеткой для ловли селёдок. И всё же Оуэн сумел быстро отреагировать. Мгновенно выпустив реактивную струю, он помчался к скальной гряде сбоку, зная, что там есть пещера с узким ходом. Он  как-то случайно её обнаружил. Теперь она его выручит.
Но обманулся. Приплыв к ней, Оуэн её не обнаружил входа. Он  исчез под завалом. Такое бывает – сейсмические подвижки. А над тем местом навис широкий козырёк, под который с разбега поднырнул осьминог. Теперь он перекрывал ему путь верх. Назад тоже нельзя - акулы, окружив, приготовились его атаковать.  Оуэн угодил в ловушку. Но он решил задорого отдать свою древнюю жизнь, и, развернувшись, выставил конечности. Но долго повоевать ему не удастся. С одной или двумя он бы справился, но не с четырьмя.
Оуэн вспоминал, как он прикрыл зрачки, чтобы не видеть кровожадные морды акул, обступивших его. продолжая лишь слышать их ликующие мысли о скором обеде. И с отчаяньем подумал о своей пещере, которая тогда была так далеко от него: «Эх! Если бы сейчас я был там! А не здесь!» «Да-да, именно так: «Если бы сейчас я был там!» - повторил он. И вдруг что-то вокруг него изменилось. Исчезли акулы, вернее  - их запах. Как и их плотоядные эмоции. В чём дело?
Оглядевшись тогда, Оуэну обнаружил, что находится … в собственной  пещере! Как и почему это произошло, Оуэн не смог понять ни тогда, ни потом. 
«Я уже умер?»  - удивлённо подумал в тот момент Оуэн.
Но перед смертью он должен был ощутить хоть какую-то боль, но этого не было. Или просто уснул и видел сон? И тут он услышал, как вдали  беснуются акулы:
- Куда он делся? Это ты его упустил! Нет, ты! У, гад! Загрызу!
Оуэн с радостью и недоумением наблюдал издали за их суетой. Акулы обшарили тогда каждую щель. Как будто гигантский осьминог мог вдруг превратиться в морскую змею. От ярости передрались между собой. Не могла же их аппетитная добыча вдруг растаять? Не почудился же он им? Но их мозг был слишком мал, чтобы вмещать в себя столь странные мысли, и акулы, переключившись на более привычное дело – уплыли на поиски очередной жертвы.
Оуэн, не найдя объяснение случившемуся и пытаясь разгадать эту загадку, даже заглянул в ИПЗ. Он обозначил это, как внезапное перемещение предмета в пространстве. И нашёл.
Такие явления можно было разделить на четыре категории:
1-я категория. Бывали случаи, когда в экстремальных ситуациях некоторые существа обретали невероятные способности, совершая гигантские прыжки, развивая запредельную скорость, поднимая неподъёмные тяжести, за короткий срок, преодолевая огромные расстояния и в одиночку побеждая множество врагов. Опасность пробуждала в них некие силы и умения, о которых они сами раньше не подозревали. 
Но Оуэн, сбежав от акул, даже  не пошевелил ни одним щупальцем и ни одним присоском на них. Он не дрался с акулами.  Никуда от них не убегал. Просто неведомым образом мгновенно переместился на тысячу метров в сторону своей пещеры. Так что этот вариант не подходил.
2-я категория. Имелись люди, называющие себя престидижитаторами,  фокусниками и иллюзионистами - от слова: иллюзия, обман зрения, хитрая манипуляция – которые совершали чудеса с предметами и живыми существами, создавая иллюзию их невидимого перемещения. Происходило это благодаря наработанной ловкости рук фокусника и специальному оборудованию, скрывающему его манипуляции. Совсем как это произошло с ним, гигантским криптитом, внезапно  исчезнувшим из кольца акул. Но где же тогда был сам фокусник и его оборудование? Оно ведь должно было иметь приличные размеры, учитывая вес и размеры криптита.
Нечто подобное такому обману зрения делал и сам Оуэн, выбрасывая светящийся состав, а сам тем временем унося подальше ноги. Это был его личный наработанный и оборудованный чернильным мешком фокус. Но в данном случае он в нём не участвовал.
Так что и этот вариант тоже отпадал.
3-я категория. Есть люди, именующие себя магами, экстрасенсами, колдунами, знахарями, ведьмами. На протяжении всей истории человечества о них сложено множество легенд, сказок  и баек, уверяющих, что они без всякого оборудования могут лишь усилием мысли поднимать и перемещать предметы. Или даже себя самих. В современных фантастических романах этот феномен назывался телепортацией. Обычно такие способности магов бывали врождёнными. Но маг способен был их развить или значительно  усилить. Для этого он начинал прак-ти-ко-вать- ся. То есть - упорно тренировал себя, начинал с малого – поднимал взглядом шарик или коробок спичек, постепенно наращивая вес предмета и свою магическую силу. В итоге это практикование иногда увенчивалось успехом. 
«Не мог же я без прак-тико-вания поднять и кинуть свою многотонную махину сразу на километр? - усмехнулся спрут. -  Или мог? Неужели я маг?»
Но, как правило, маги и колдуны это очень неприятные личности. Поскольку чаще всего используют свой дар для самых неблаговидных целей – обретения власти, личного обогащения, причинения вреда соплеменникам. А он, Giant Octopus, и  малька не обидит. Да и власть ему не нужна. Кем стать? Морским владыкой? Так уже есть – Нептун. Хватит уже.
«Может, я просто не пробовал? – с иронией подумал тогда Оуэн. - Надо бы проверить».
И проверил. Для начала он попытался усилием мысли приподнять валяющуюся неподалёку  ракушку. Но упрямая ракушка, как он ни старался, даже не шелохнулась. Выходит – никакой он не маг.
Оуэн тогда сам себе показался смешным: сидит гигантский древний реликт и пучит глазки, пытаясь согнать с насиженного места бедную ракушку. Глупо это! А что если его магические способности проявляются только в стрессовых ситуациях? Как в первой категории чудес? И  что? Не искать же акул, снова нарываясь на неприятности? Даже ради научного эксперимента ему этого не хотелось. Оуэн поёжился. Нет. От этих зубастых тварей лучше держаться подальше.
А может, просто место у заваленной пещеры было аномальное?
И это - в четвёртых. То есть – четвёртая категория чудес.
Давно известно, что на планете есть странные места с необъяснимой энергетикой и всякими казусами времени и пространства: тектонические разломы земли; турбулентные вихри источников; мегалиты, заряженные энергетикой аномальных месторождений; места неведомых древних Сил, история которых утеряна и рядом с которыми происходит всякая чертовщина - уж лучше держаться от них подальше. До этой поры он так и делал, хотя и знал некоторые. Например – глубоководный обрыв у Сопун-горы, где он когда-то жил.
Оуэн и эту версию проверил – побывал у пещеры. Ничего особенного.  Место как место - ни разломов мантии, ни залежей металлов или урана. Даже козырёк обвалился, будь он неладен.
В общем,  ничего так и не выяснив, Оуэн бросил попытки разобраться в этом фокусе с перемещением. Даже практиковать больше не пытался. А надо было.
Кстати, из-за всей этой суеты с ловцами и акульими воспоминаниями, Оуэн даже забыл про Жёлтую Звёздочку. Её появление в Ночь Полнолуния казалось ему теперь сном или трансом, вызванным неким небесным гало зелёного цвета. Его голова была напрочь забита мыслями о том, как поскорее унести ноги от Стивена с Мэйтатой и их каверзного сонара с боковым обзором.
 «Но как же быть? Как отсюда выбраться незаметно длят сонара? - вздохнул Оуэн, прячась среди камней, мимикрировав под их цвет, и так и не добравшись до планктона. – Жаль, если сонар нащупает меня, древнейшего головоногого, нет, скорее – голово-рукого моллюска, мирно пробирающего перекусить, - посмеивался он, прислушиваясь к коварному попискиванию зловредного прибора наверху. -  Может, начать практиковать прямо сейчас – с сонара? Чтобы потом закинуть его куда-нибудь подальше. Но, увы, это не спичечный коробок, быстро не получится. 
И тут Оуэн вдруг решил попробовать практиковать с себя. Ведь один раз ему это уже удалось, может, и сейчас проявятся эти способности, просыпающиеся в стрессовых ситуациях?
«Я хоть и покрупнее сонара, но нахожусь гораздо ближе к практикующему, - усмехнулся он. - Вдруг получится? Итак, начнём!»
Оуэн прочно угнездился на камне и, прикрыв зрачки, сосредоточился:
«Так. Теперь надо всё сделать так, как тогда. И сказать ключевую фразу. - Оуэн сосредоточился и вдруг чётко представил себе местность, где когда-то жил. - Если б сейчас я был там!» - мысленно воскликнул Оуэн.
И внезапно почувствовал порыв холода, тисками сдавивший его…


«Что это?! – удивлённо огляделся он. И его взгляд уткнулся в … курящую Сопун-гору. – Неужели получилось?!»
Оуэн увидел, что сидит уже не на камнях у скалы, а на  открытой площадке, на песке среди буйных зарослей водорослей. А вокруг него бодро плавали разноцветные стаи рыб.
«Вот это фокус! Ведь я подумал именно об этой местности! Я – маг?»
Но как получилось, что он за один миг перенёсся на тысячу километров? Однако ощущения подтверждали, что он оказался именно там, где хотел. Холод больших глубин, высокое давление и знакомый пейзаж – всё здесь было так же, как и пятьсот витков назад. Выходит, корабль с сонаром вместе с ловцами редкостей остались далеко. А Сопун-гора,  как обычно мирно курящая чёрными клубами, вот она. А ведь, когда они расстались с ней, превратилась в грозный вулкан, рядом с которым, находясь в здравом рассудке, никто не пожелал бы оказаться. Оуэн, наконец, поверив в реальность происшедшего, вышел из ступора. И радостно подскочил.
«Слава Творцу! Мне опять удалось «улизнуть»! » - возликовал он.
 От него тут же метнулась в сторону большая макрель.
«Что это за чудище? – прошелестели её испуганные мыслишки. – Откуда оно взялось? Хоть бы меня не схватило!» -  И шустро удрала от него в густые заросли.
Оуэн усмехнулся:
«Кажется, Стивен с Мэйтатой тоже меня уже не схватят. Ловко я попрактиковался!»
И осьминог не спеша отправился в другую сторону.
«Пусть пугливая тётенька макрель не беспокоится за свою макрельную жизнь! – добродушно посмеиваясь, подумал он. - Пусть сегодня все живут и радуются жизни!»
***
Место, где таким необычным способом оказался Оуэн, было ему хорошо знакомо. Здесь, у подножия Сопун-горы, он мирно прожил когда-то около пятисот витков. И за струйки чёрного дыма, постоянно поднимающиеся из вершины, прозвал подводную сопку Сопун-горой. Люди называют такие подводные пики, дымящиеся из-за вялотекущей в них вулканической деятельности, чёрными курильщиками. Сейчас, уютно куря, Сопун-гора как бы говорила ему:
«Не бойся, гигантский спрут. Я уже не бешусь и здесь всё тихо, как и прежде».
«Оправдываешься за буйство? - хмыкнул Оуэн. – Надеюсь, на твоё благоразумие, - Гора в ответ лишь благодушно выпустила тёмный клуб и притихла. – То-то же!» - сказал криптит.
 А ведь пятьсот лет назад эта гора, разбудив среди ночи грохотом местных обитателей, показала им свой истинный норов. Грозные силы, дремлющие до этого в её недрах, вдруг проснувшись, забурлили огненной лавой и,  раскидывая огромные камни, превратили эту местность в ад. Вода и пепел вздыбилась на многие километры вверх, почва и камни превратились в стекло, местные обитатели - кто успел – покинули эту местность, стремясь оказаться подальше от пылающего варева. Оуэну повезло – ему подвернулась коряга, которую он оседлал. И, на волне цунами, он с комфортом промчался на ней тысячу километров, оказавшись у далёкого острова. Там, в его лагуне, он и прожил последние двести витков. И дальше бы жил, если б на его головоногую голову не свалились ловцы с сонаром. Как говорят моряки – анкерок им в бок. И вот, волею Творца, он снова у родной Сопун-горы. И здесь снова тишь и благодать. Как будто и не было того светопреставления, погубившего всю флору и фауну, а он будто и не уплывал отсюда, восседая на коряге, сопровождаемый грохотом и пламенем.
«Надо бы осмотреться, - решил Оуэн, отправляясь на обход вокруг Сопун-горы. Ему хотелось убедиться, насколько теперь это место пригодно для мирного проживания морского философа. М-да. Гора, как ни странно, стояла, как и прежде - не раскололась тогда на куски и не улетела в стратосферу. – Если б я лично не был тогда здесь во время катастрофы, то ни за что б ни поверил, что старик-Сопун способен такое выкинуть! - подумал Оуэн, бредя вдоль её подножия. И усмехнулся: М-да, удачный каламбур - уж выкинул, так выкинул! Вместе со мной. Еле ноги унёс!»
Оуэн убедился, что вся живность и растительность прекрасно здесь восстановились. Безмятежно покачивались многоцветные ламинарии, посидонии, зостера, макроцпистисы, порфира, фуксовые и красные водоросли; красовались пышные актинии и филлоспадикс. Всюду оживлённая суетились местные обитатели: проносились косяки разноцветных рыб – колюшка, морской конёк, рыба-игла, карась-барабан, сельдь, тунец – нет им числа,  и стайки беззаботных мальков% по своим неотложным делам ползли куда-то по дну клешнястые крабы. Всё было как прежде и даже лучше.
Кажется, он, наконец, снова дома, а этих двухсот витков как не бывало… 
Но что это? Невероятный голод вдруг охватил Оуэна. Он едва не потерял сознание. Такого с ним ещё не бывало. Ведь его подкожных жировых запасов хватало надолго и, медитируя и философствуя, он мог пару-тройку дней сидеть в пещере, не вспоминая о еде. Но только не сейчас! Казалось - если он в этот же миг что-нибудь не съест, то скончается на месте. Теряя над собой контроль, Оуэн пошарил руками вокруг себя и чуть не схватил подвернувшуюся рыбину. И – тьфу ты! – опять это оказалась всё та же любопытная макрель, увязавшаяся за ним подглядывать. Что это с ним? Негоже обижать новых соседей. Ещё прослывёт тут рыбоедом, разбегутся от него, нарушится мирная красота этого места.
«Никаких зверств! Я ем только планктон! – приказал он себе. И с отчаяньем воскликнул: Но где же он? Подайте сюда немедленно планктоновые стада! Если я сейчас же их не найду, то умру от голода!»
Но, успокоившись и прислушавшись, Оуэн с радостью обнаружил неподалёку жужжащую стаю планктона. Включив реактивную струю, он ринулся к ней. Тётя-макрель, тем временем благоразумно убравшаяся в заросли, увидев, что этот гигант всего лишь любитель планктона, снова осмелела и потащилась вслед за ним – не каждый же день здесь можно увидеть такого великана. Да ещё эдакого дураковатого – подпрыгивает, мечется туда-сюда. Рыбу не ест. Как с Луны упал!
Добравшись до планктона и вволю наевшись, Оуэн весело подмигнул макрели - теперь уже старой знакомой – с любопытством наблюдавшей за  его трапезой,  и направился вдоль горы – продолжать исследование местности, прерванное приступом аппетита.
Рельеф дна, из-за разлившихся потоков лавы, заметно изменился. А сама Сопун-гора, перебесившись, теперь стала более пологой. И даже спуск в глубоководную впадину - куда Оуэн так и не удосужился заглянуть, чувствуя там некую аномалию, заметно сгладился.  И всё же, последствия той бурной вулканической эпопеи для постороннего взгляда были уже практически незаметны. Морская флора и фауна быстро освоили некогда сожжённую территорию. Мурен и акул раньше здесь почти не водилось. И есть надежда, что буйство Сопун-горы разогнало их окончательно. Непуганая макрель своим поведением эту версию явно подтверждала. Его прежняя пещера, конечно же, бесследно исчезла тогда в потоках лавы. Ещё бы! Но это не беда. Ведь новую ему долго искать не пришлось. Оуэн обнаружил на одном из её склонов отличную базальтовую пещеру, расположенную среди завалов вулканического стекла. На неё никто и не позарился, что и не удивительно  – к стекловидным стенкам не прикрепишься – скользки и колки; икринки нигде не скроешь, поскольку ил почти отсутствует; и в стекляшки от врагов не зароешься. Да и рядом с пещерой на голом базальте также почти ничего не росло, не привлекая сюда мелкую живность, которой можно бы поживиться, аккуратно высунувшись из пещеры. Следовательно, она не интересовала и более крупных обитателей дна. А он с удовольствием здесь поселится – тихо и спокойно.
Оуэн очистил пещеру от острых осколков, натаскал и расположил вокруг неё огромные валуны – чтобы отдыхать, сидя на них, любуясь на округу. Да и маскировка для входа. Затем нашёл и притащил плоский камень, который прекрасно годился на роль входной двери. Заодно и внутри, в извилистом ломаном ходе, положил несколько плоских камней  – закрываться в случае нападения внезапных мурен или иных хищников, охочих до его телес. Пещера стала уютной, чистой, и при этом сверкала, будто рубка лайнера. Ничего, жить можно. Оуэн за хлопотами даже забыл о коварных ловцах Мэйтате и Стивене, устроивших в его жизни такой переворот. Да и зачем их теперь вспоминать? Его приключений в тёплой лагуне как будто и не бывало. Всё началось заново, хотя и слегка на старом месте. Возможно, ему даже будет полезна эта встряска – засиделся, обомшел. Новый этап, новые ощущения. Да и стая планктона, обитавшая поблизости, была великолепна – гораздо аппетитнее прежней. Или ему с голодухи так показалось? Да, кстати вспомнил о ней! Подкрепившись ещё разок от её щедрот, Оуэн, наконец, облегчённо вздохнул и отправился отдыхать в своём новом благоустроенном жилище.
«Что ни говори, а денёк сегодня выдался необычайно волнительный. Но ещё более -  удачный! Для меня, по крайней мере. Пусть Мэйтата со Стивеном не обижаются – обойдётся их музей без реликта», – улыбаясь, подумал он, смежив зрачки и быстро засыпая.
***
Вскоре Оуэн привык к своему новому-старому месту у Сопун-горы и прекрасно здесь обжился. Лишь немного докучали ему местные дельфины, жаждущие полакомиться осьминожьим мясом. Они наивно полагали, что большой стаей им удастся одолеть этого гиганта. И, мелодично пересвистываясь, часто кружили дружной ватагой неподалёку от входа в его пещеру. Радовались поначалу такому неожиданному подарку, свалившемуся к ним невесть откуда. Впрочем, у них и без того всегда было отличное настроение. Но Оуэн сумел его немного подпортить. Ведь он уже хорошо освоил телепортацию, или, как говорят маги – напрактиковался в этом деле. Если Оуэн находился вне пещеры, то, едва завидев спешащую к нему стаю дельфинов, просто мгновенно телепортировался в другое место. Чаще - поближе к планктону. Поскольку такое перемещение всегда вызывало у него приступ голода. А подкрепившись, он уже своим ходом не спеша возвращался в пещеру. К этому времени потерявшая его стая дельфинов, заскучав, уже мчалась куда-то, забыв о нём. Ведь эти весёлые существа постоянно жаждали игр, соревнований, приключений и погонь за кораблями. А вскоре умные дельфины и вовсе утратили к гигантскому осьминогу интерес, как к объекту охоты. Не получается, ну и ладно. Найдутся дела и поудачнее, а главное - повеселее.
Оуэн любил этих странников моря – игривых, общительных, живущих дружными стаями и способных к взаимовыручке. У них, щедро одаренных природой, было много талантов. Они тоже в какой-то степени обладали телепатией и, после того как перестали воспринимать его как пищу, не раз пытались выйти с Оуэном на контакт. Но он этого избегал. Слишком уж разные они были – одинокий отшельник моря, предпочитающий глубокие пещеры, и весёлые бродяги, играющие с волнами и кораблями. Хотя, как считал Оуэн, дельфины вполне способны были создать собственную цивилизацию. Но у них не было для этого движущих мотивов. Ведь они имели всё необходимое для комфортного существования – благоприятную среду обитания, неограниченные источники питания, отсутствие серьёзных противников и отличные физические возможности, позволяющие им легко растить детей и весело изучать мир. Зачем напрягаться? А если мир был к ним иногда недобр, например –  при нападении акул, то они сбивались в стаю и давали отпор. Потеря одного-другого  соплеменника их, конечно же, огорчала, но ненадолго. Они быстро забывали о любых невзгодах и весело устремлялись по волнам дальше - навстречу новым приключениям.
«Чтобы умницы-дельфины начали ещё больше умнеть, им необходимы очень большие неприятности, – думал Оуэн. – Например: долговременное ухудшение климата, недостаток источников питания, беззащитность перед естественными врагами и суровой природой. Как это случилось, например, с людьми. Трудности и физически слабая конституция тела научили их бороться за место под солнцем с помощью сметки и изобретательности. Но ведь в море всегда было легче выжить, чем на суше. Вода – естественный защитный барьер перед капризами природы и внешнего мира. Поэтому дельфины и остаются всё теми же весёлыми и умными существами с задатками высокого интеллекта, резвящимися в кильватерах чужих кораблей. Вот и возникает резонный вопрос – жестока ли вселенная, посылая бедствия и катастрофы своим созданиям? Или же в этом проявляется её величайшая мудрость? Иногда, отбирая почти всё, она щедро одаряет, а не в меру одаряя – лишает будущего великолепия. И иногда отнимает вместе с разумом и жизнь - если Вид по собственной вине забредает не туда, куда нужно, - вздохнул Оуэн. Умом он это понимал, а вот сердцем… – Впрочем, я не буду сегодня думать о грустном. Впрочем – совсем не буду. Никогда».
Ему в его большую голову и войти не могло, что скоро он будет не только вспоминать об этом самом грустном, но и подробно рассказывать…
3.  Хрустальная Скала
- Что это у тебя? – сказала Мэла, указав в лицо подруги.
Лана устремилась к зеркалу и, узрев  след ушиба на щеке, воскликнула:
 – О, древние мудрецы! Это я случайно ударилась о раму в университете.
Как же! Случайно! Удивительно как она вообще жива осталась, саданувшись щекой о раму, стремглав вылетев из аудитории в окно, и пребывая в полном восторге от лекции досточтимого профессора Натана Бишома о дальних мирах. И вот – щека красная. А ведь они собрались на Танцы Полнотуния. Лана вздохнула. Почему же она сразу не удосужилась приложить к ушибу походный магнитул, который всегда валялся в её сумочке? Сейчас бы от него и следа не осталось. От ушиба, конечно, а не от магнитула. Магнитулы вечны, как и скептицизм её подруги Мэлы.
– Как это некстати!– воскликнула Лана. - Может, сегодня здесь станцуем? – нерешительно покосилась она на подругу, резонно полагая, что та не согласится.
Танцы дома? Фи! Такое на Итте позволяют себе только очень больные или весьма престарелые особы. К тому же, всякие общественные мероприятия Мэла обожает не меньше, чем пробовать новые коктейли.
- Здесь? - критически огляделась Мэла, будто впервые увидев их совместный с Ланой дом. И вдруг заявила: - Ах, да! Забыла тебе сказать! Почтенный доктор Донэл вернулся! И он обязательно будет сегодня у Хрустальной Скалы! Не хочешь полюбоваться на него? - мечтательно подкатила она глазки. – Он та-а-кой танцор!
Провокация была её излюбленным приёмом.
- Так он же в экспедиции! На Баритане! – удивилась Лана. Сразу забыв о зеркале.
- Танита сказала, что уже вернулся, - пожала плечами плутовка. - Ну что, поплыли? Или, всё же, здесь станцуешь?
Могла бы и не тратить яд - для Ланы теперь все травмы мира утратили свою актуальность. Её глаза сияли, как фонарики глубоководной рыбы пурины, а движения лихорадочно ускорились. «Донэл! Я увижу Донэла! Жизнь прекрасна!» - ликовала её душа. В таком состоянии Лану можно было смело выбрасывать прямо в открытый космос, без скафандра – она даже не заметит, что лишилась воды, и всё также счастливо улыбалась бы. Мэла с усмешкой наблюдала за ней, будто говоря: «Знаю, подруга, о чём ты грезишь. И пойдёшь на Танцы, даже если вся снизу доверху покраснеешь. Раз уж почтенный Донэл Пиуни, наш декан, будет там».
И не ошиблась.
Лана, радостно сияя, заявила:
- Давай, поторопимся! А то опоздаем!
Она быстро облачилась  в свой любимый кислотно-жёлтый цвет и упорхнула к окну, рыбкой взвившись наверх - к транспортной площадке на крыше дома. Мэла, любительница холодных оттенков - сегодня нарядившаяся в сиреневую расцветку – едва успевала за ней.
- Пригаси реактор, подруга! - воскликнула она. - Восход Туны не скоро! Успеешь ещё навздыхаться, глядя на своего обожаемого! 
А про себя добавила: «И на то, как он танцует с другими».
Но Лана, не слыша её, пребывала на своей волне. «Донэл, Донэл, Дон!» - пела её душа, как заевшая пластинка. Хотя, надо признать, и Мэла была уже слегка на взводе,  едва не пританцовывая от возбуждения. «Танец! Танец Силы у Хрустальной Скалы! Древнее волшебство!»
Транспортная кабинка резко взмыла вверх, распугав мирно  парящих над верхней террасой сонных рыбок-губастиков, и устремилась в направлении сверкающей огнями Хрустальной Скалы на краю города.
Сегодня там будет праздник -  Танец, знаменующий наступление  очередной Ночи Полнотуния - Ночи, когда небесный спутник планеты Итты, Туна, обретает беспредельную космическую Силу. Эту традицию с незапамятных времён оставили жителям Итты Древние Мудрецы. А совершается он в Местах Силы, также избранных Мудрецами. Они знали, что Энергия, которую в такую ночь дарит миру Туна, невероятно живительна и научили их этому Танцу, позволяющему плавно вливаться в Поток космической Силы, льющийся в Ночь Полнотуния в мир, и черпать из этого источника молодость и бодрость, творческую энергию и духовные озарения. Даже Великий Океан Итты в эту Ночь как будто приподнимается на цыпочки, вздымаясь до высших отметок, а подводная растительность неудержимо тянется вверх, к мерцающим вдали звёздам. Да что там -  каждая частица планеты, жужжа, вертится и трепещет от избытка космической энергии, возникающей от вибрирующих гравитационных полей двух танцующих небесных объектов. Чтобы быть созвучными этим мощным вибрациям, почерпнуть Силы из этого невероятного космического источника, иттяне и исполняют древний Танец предков. Он - их послание вселенной, с которой они вступают в эту Ночь в любящий диалог. Ключом и кодом, позволяя гармонично с нею взаимодействовать, были древние символы и знаки, выраженные в танцевальных па. «Мы – твои дети! Нас – мириады миров! Мы едины! Вселенная любит своё творение, как и мы любим её!» - говорят они галактикам. Правила Танца, передавая из поколения в поколение, иттяне также получили от Древних Мудрецов. Кто были эти Мудрецы и откуда пришли, никто не знал, и даже их имена не сохранились. Да разве это важно? Главное – это их объединённое послание огромному и прекрасному миру, выраженное в Танце в Ночь Полнотуния. Оно  позволяет  иттянам жить в гармонии и созвучии с Вселенной.
Хрустальная Скала города Поона, также избранная ещё Древними Мудрецами, считалась красивейшим Местом Силы на планете. Хотя это упорно оспаривали другие города Итты.
Тоонцы, например, были убеждены, что их чёрный базальтовый кратер потухшего вулкана Тахико, украшенный сверкающими выходами алмазных трубок, гораздо красивее Хрустальной какая глубокая чернота стен! Какие яркие алмазы сверкают по этому чёрному полю! Будто звёзды на ночном небе! И в Танце границы Ночи и окружающего пейзажа сливаются в единое пространство!
Лоонцы - столичные снобы, настаивали на превосходстве своего нефритового каскада Пуссон. Зелёное – это цвет их Туны! Это цвет жизни и надежды! Есть ли что лучше этого каскада, включающего все оттенки зелёного?
Моонцы же превозносили выше волн Океана достоинства своей лазуритовой скальной гряды Лолото, украшенной прото-иттянскими рисунками, сюжетом которых был Танец Полнотуния. На нём древние иттяне, изображённые в образе великолепных танцующих гигантов, переставляли горы и доставали руками звёзды! Они и сейчас танцевали вместе с моонцами, будто и сейчас перебрасываясь звёздами и горами.
 Все Места Силы на Итте были, конечно же, уникальны - не зря их когда-то избрали Древние Мудрецы. Но именно Хрустальная Скала стала символом галактики, именуемой Тиуана,  в которую входила и фоонская система, где располагалась Итта. Так что пальма первенства, без сомнения, принадлежала Хрустальной Скале. А её изображение было растиражировано в КСЦ - Космическом Сообществе Цивилизаций, как одно из чудес света. К поонской Хрустальной Скале ежедневно устремлялось множество межгалактических туристов. А остальные красоты планеты Итты - кратер Тахико,  каскад Пуссон, как и прото-рисунки лазуритового Лолото - шли лишь приложением в путеводителе. Да и сами поонцы смирились с тем, что лишь живут в лучах славы своей Скалы. Знакомясь, так и говорили: «Я из Поона, что рядом со Скалой». И все понимали, о чём речь. Так что, как говорится – стоит ли пускать пузыри, оспаривая её превосходство?
Лана с Мэлой, подлетая к Хрустальной Скале на транспортной кабинке и залюбовавшись ею с высоты, в очередной раз убедились: она великолепна!
Хрустальная Скала сверкала великолепными гигантскими друзами, нежно расцвеченными в пурпурные, розовые, зелёные и лиловые оттенки примесями кобальта, лазурита и бирюзы, как праздничная Гирлянда Героя из светящихся ракушек с планеты Тооса. Её террасы украшали разноцветные ковры из звёздчатых актиний и анемонов. Сквозь хрусталь просвечивали золотые прожилки, переплетаясь в узоры, подобные древним символам Танца. Если днём Хрустальная Скала драгоценностью ослепительно сверкала в ярких лучах голубого Фоона, то ночью, в матовом искусственном освещении, она будто мираж парила над городом в приглушённом зелёном свете Туны. И раз в месяц, как сегодня, собирая на своих ночных террасах всё население Поона.
Отпустив кабинку, подруги нашли своих друзей на одной из террас, смешавшись с толпой университетской молодёжи. Здесь уже было немало поонцев. Всюду слышался смех, приветствия, обмен любезностями. Все были в прекрасном настроении и наряжены в свои наилучшие расцветки. Праздник! Ночь Полнотуния!  Ночь приобщения к древним традициям! Ночь единения! Самые благоразумные поонцы уже загодя оккупировали места у балюстрады, откуда можно первым увидеть величаво поднимающуюся над поверхностью Океана зелёную Туну и, в высоте у вершины заводил, начинающих Танец Силы. Некоторые уже пританцовывали от нетерпения, разминая конечности. Их лица сияли - «Танец! Скоро Танец Полнотуния! Апофеоз Космических Вибраций!» А их руки и ноги, каждая из которых имеет свой собственный разум, уже вибрировали, вспоминая танцевальные па и древние символы, настраиваясь на ритм. Пожилые поонцы тоже уже здесь, держась подальше от острых друз. В такую Ночь, лишь мерно покачиваясь с краю, они, обретают новые силы и на глазах молодеют. Ведь этот танец – их воспоминание о Танцах молодости, о плодотворно прожитой жизни, о лучших витках своей жизни. Здесь всегда полно и малышей. Чувствуя разлитый в атмосфере праздник, они будут вертеться с края, поодаль от танцующих, как заведённые, получая, таким образом, первые навыки. Сегодня им раздолье  – никто не решится отправить их в сонный куб. Да разве можно в такую Ночь спать? Волшебство! Праздник! Торжество гармонии и вселенского ритма! Танец Полнотуния! Танец Силы!
Но с особым нетерпением все ждут обычное шоу, чтобы посмотреть на прославленных танцоров Поона. Иной из них выделывает такие па, проносясь в опасной близости от острых друз вершин и хищных нитей актиний, что дух захватывает. Такое виртуозное мастерство - это особый талант и результат долгой учёбы  у великого Танэна, хранителя и законодателя Танцевальных традиций в Пооне. Но в основном иттяне предпочитают наблюдать за ними, не рискуя вытворять подобное. Ведь среди головоногих моллюсков особо почитается разумное здравомыслие и рассудительная осторожность. Риск и азарт - не их морской конёк. Прослыть в их обществе оригиналом или чудаком – плохой тон. Однако в такую Ночь танцорам-виртуозам многое прощается. И даже поощряется. Ничего не поделаешь – Ночь Полнотуния! Ночь волшебства! Ночь лёгкого безумия. Но завтра каждый из них непременно станет таким же консервативным и сдержанным – до следующей Ночи Полнотуния.
Почтенный Донэл Пиуни, которого сегодня так жаждала увидеть Лана, был известным виртуозом-заводилой в Пооне. Что не сочеталось с его званием доктора наук и декана факультета минералогии поонского университета. Но в эту Ночь это сходило ему с рук. Да что там – ему многое сходило  с рук, благодаря неунывающему характеру и лёгкому пофигизму, свойственному обычно молодёжи, с которой он ежедневно общался. И, как видно, опылился. Но Донэл не боялся прослыть оригиналом – консерватизма ему хватает и в науке. И в Ночь Полнотуния обычно отплясывает так, что едва вода в Океане не закипает. Лана всегда с замиранием сердца следила за его опасными виражами.  Сама она, увы, танцевала неважно, лишь плавно покачиваясь и вертясь в такт общему ритму почти что вместе с малышнёй. Наверное, потому что во время Танца она видела лишь его – Донэла, Дона. В которого была влюблена, увы -  безответно. Впрочем, как и половина особ женского пола в их университете. Да и ответа она не требовала. Так, томилась в сторонке. Он же её, наверняка, совсем не замечал. Мало ли кто там прозябает на краю террасы  на этом празднике жизни? Что для него какая-то мелкая студенточка? Да ещё слегка не успевающая по его предмету. В прошлое Полнотуние почтенного доктора Донэла Пиуни, к большому разочарованию Ланы, на Танцах Силы не было, поскольку он возглавлял очередную научную экспедицию. Как же здорово, что он вернулся! Лана вдруг, сама не зная почему, решила, что сегодня всё будет по-другому. И с ней обязательно произойдёт нечто особенное. Может, он, наконец, заметит её и станцует с ней? «Хотя это вряд ли, - вздохнула она, не участвуя в общей беседе однокурсников. – У него своя компания».
Тут Сэмэл Сиуни, известный шутник и лучший студент курса, прибывший сюда с подругой Танитой – куда же он без неё - прервал её мечтания. Заметив на щеке Ланы ушиб, он вскричал:
- О, подружка! Что  с твоей щекой? Ты так соскучилась по любимой Скале, что на радостях приложилась к ней? На долгую память? Или сейчас это модно – румянить одну щеку?
Но Лана даже не ответила. Её вдруг пронзило чистое электричество, всегда возникающее при появлении доктора Донэла.  Она увидела, как он приблизился к группе университетских преподавателей, держа под руку некую юную особу. И стал им что-то оживлённо рассказывать. Обычное дело! Все знали - Донэл Пиуни никогда  не лезет за словом в чужой рюкзак. Про таких иттяне в шутку говорят: «Мама не приучила малыша к соске, а теперь уж поздно – язык великоват».
Лана радостно вздохнула, а Мэла ехидно шепнула ей:
- Видела? Донэл опять с новой подружкой! Это Сионэла Титуни, говорят – его лучшая аспирантка. Она была с ним в экспедиции на Баритане.
Тут Лана с болью увидела, как Донэл наклонился и что-то с улыбкой сказал этой самой Сине. Лану пронзило уже не электричество, а настоящая молния. «Тысяча барракудр! – дёрнулась она. – Зачем я только сюда пришла? У меня же ушиб. Могла бы и дома потанцевать!»
- Меня они не интересуют! – прошипела она.
- А ещё говорят, - продолжала Мэла, не обращая на неё внимания, - что Сина и Донэл нашли в пещере Баританы некие очень древние таблички, ставшие научной сенсацией.
- Я рада за них! Но меня это не интересует! – пробормотала Лана, зажмурившись от досады. А про себя подумала: «Я тоже сделаю открытие! А пока станцую!» 
– О, Туна взошла! Пора танцевать! – воскликнула она.
И неожиданно крепко схватив Мэлу за руку, устремилась наверх, к краю террасы, где обычно лишь танцоры-заводилы открывали ежемесячные Танцы Полнотуния. Поонцы расступились, с удивлением пропуская их: эти подружки в заводилах здесь не числились.  Некоторые заинтересованно переглянулись – мол, молодёжь наверняка некий сюрприз приготовила! Кто-то одобрительно поднял вверх руки и захлопал, подбадривая новичков. Тут Мэла уде спохватилась и, испуганно вырвав руку, отскочила от подруги в толпу.
«О, Древние Мудрецы! Кажется, Лана сошла с ума! - с раскаянием подумала она. – Не надо было её дразнить».
 Но Лану уже ничем нельзя было остановить. Она станцует! Никакая она не малышка, танцующая с краю! И докажет это прямо сейчас!
Лана отчаянно подбоченилась, дерзко огляделась, и смело начала свой сольный Танец. Одна. Такого здесь ещё не бывало. Обычно выходили двое или даже группа танцоров. Ведь первый удар Потока Силы очень мощен. Простому танцору с ним не справиться.
Все заинтересованно наблюдали, ожидая некое шоу. Однако вскоре поонцев охватил ужас. Кажется, Танец Силы сегодня начала абсолютно бездарная танцорка! Что будет?
Ведь дел-то у неё сразу как-то не заладилось.
Слишком разогнавшись, она едва не ударилась об острые друзы скалы, лишь чудом сумев вывернуть в сторону. Поонцы ахнули. Затем, взлетев вверх, Лана, согласно традиции, должна была сложить первый символ Танца – распускающийся бутон, символизирующий зарождение вселенной. Однако её конечности мгновенно разметало мощным косым потоком Силы от восходящей в зенит Туны. И вместо бутона у неё получилась некая увядшая актиния. Поток завихрило. И он снова понёс Лану всё к той же Скале. И к её острым друзам.
Поонцы были в ужасе: неужели эта недостаточно обученная древним символам и па неумеха, собирается продолжать?
«Ты погибнешь! Остановись! Прекрати!» - телепатически требовали они.
Но она продолжила. Почему она так рискует? А, может, это всего лишь игра?
Однако, и вторую позицию Танца – спираль, позволяющую вступить с вселенским Потоком в гармоничный диалог, Лане изобразить не удалось. Её руки и ноги, разметавшись от напора вращающей турбулентной Силы, хаотично замелькали, так и не сложившись в осмысленное па. Лану снова понесло неуправляемым Потоком. На Скалу. Опять на Скалу.
«Почему она всё время встаёт на моём пути? – устало подумала Лана. -  Но я ни за что не отступлю! Или погибну, или выйду победителем!»
В этот раз её пронесло лишь в нескольких миллиметрах от неё и лишь благодаря завихрению Силы, отнесшему её в сторону. Всё вокруг смешалось в круговороте света и тени. Пылающее сияние зелёной Туны неудержимо влекло Лану ввысь, а её сердца падали вниз, в самые кончики дрожащих ног и рук. И где-то с краю этого хаоса маячили ошеломлённые лица поонцев. Они обмерли от ужаса. Танец этой особы и хаос её движений, усиленный неимоверной Силой Туны, порождал невероятную какофонию во всех сферах энергий. Вмешаться сейчас, войдя в разбалансированный Поток, было равносильно смерти. Поонцы потрясённо ждали страшной развязки.
«Что-то я не то затеяла, – отстранённо подумала Лана. – Не справилась».
Мощь магического Потока Силы, которую она сегодня впервые по-настоящему ощутила, несла Лану в никуда…
Но вдруг что-то изменилось. Вихри замедлились и выровнялись, а энергии утратили свою агрессивность и хаотичность.
И Лана увидела, что рядом  с ней появился… О, кто это такой? Этот странный серый гигант выделывал невероятные па. А от него исходила очень непривычная, но очень мягкая энергия. Лана бы могла  назвать её очень древней, если б способна была сейчас думать. Без сомнения он в совершенстве владел всеми правилами Танца Силы. И это сразу же почувствовалось по укрощённым вихрям Потока. Его па слились в грациозную феерию, благодаря которой он заискрился и полился гармонично и ровно.
Время для  Ланы будто остановилось…
Но тут Серый Гигант телепатически сказал ей: «Я помогу тебе, Жёлтая Звёздочка! Я научу тебя парить среди звёзд! Запоминай!» - И послал в её сознание знания о великом Танце Силы. Одновременно он, продолжив Танец, поддерживал с Туной и её мощным Потоком энергии гармоничный диалог из символов и па. «Любовь, гармония, энергия!  - пела вселенная. – Мы неразделимы! Ты это я, а я это ты!»  И – о, чудо! – Лана, запомнив всё, сумела повторить их. И достойно вступила в Танец, проявляя необычное умение во взаимодействии с Потоком.  Оказывается это так легко и просто!
Лана и Серый Гигант летели меж сияющих звёзд. Она, наверное, могла бы, как те гиганты с прото-иттянских рисунков, передвигать руками горы. Она, недавно будто пылинка, уносимая неуправляемым Потоком, вдруг стала с ним едина. «Ты это я, а я это ты!»
Но вдруг привычный мир вернулся на место. Хрустальная Скала вновь закружилась рядом, а Серый Гигант исчез. Она снова осталась одна?
И тут Лана запаниковала. Все символы опять перепуталась в её голове, последовательность па прервалась, а Поток и, потеряв с ней контакт, опять начал завихриваться. Ещё миг и он снова принесёт Лану всё к той же Скале. Вот уж и золотые прожилки на хрустале стали видны, а в голове всё не проясняется - там  всё та же мешанина из символов: «Теперь «треугольник» вверх или – вниз? Как остановить вихри?»… - Раньше она и не думала, что эти золотые искорки в хрустале могут так её пугать…
Но тут её вдруг плавно развернуло, а рядом появился силуэт. «О, слава Мудрецам! Серый Гигант вернулся?» - обрадовалась Лана, сразу вспомнив все нужные па. Она виртуозно увернулась от коварных друз и легко включилась в Танец. Поток радостно обвил её, приняв в свои объятия. Её партнёр уверенно поддержал Лану.
Но что это? У него была совсем другая энергетика! Рядом с ней ь не Серый Гигант. Это… Да-да! Это Донэл! Он, приняв значительную часть Потока на себя, восстановил его гармоничное звучание. Лана, подхватив линию сюжета и каскад па, легко присоединилась, добавляя свои па, радостно подхваченные потоками энергии. Спасибо подсказкам Серого Гиганта!
«Неплохой дуэт сегодня у наших новичков-заводил получился, однако! – решили повеселевшие поонцы. – Славно! Вот так шоу! А почему мы в стороне?» - И влились в Танец.
Поток радостно засиял и наполнился гармоничным пением их сердец.
Вскоре Танец Силы у Хрустальной Скалы стал всеобщим, заиграв всеми оттенками слаженно вибрирующего Потока Силы. А Лану и Донэла окружила толпа согласованно танцующих поонцев. Сила укрощённого Потока была невероятно могуча. Так мастерски Танцы Полнотуния здесь ещё не открывали.
На балюстраде
Постепенно Донэл сместился к краю и, плавно описав положенную спираль, вывел Лану из Потока. Поонцы проводили их овациями – помахав и похлопав над головой двумя руками.  Они были в восторге. Все теперь догадались:  сегодня здесь перед ними был разыгран талантливый спектакль. Сюжет которого заключался в том, что будто бы особа, вступившая с Потоком Силы в диалог, юная и неумелая, ощутив его волшебное воздействие и, познав гармонию вселенной, обрела вдруг невероятное мастерство. И мгновенно научилась танцевать так, как было дано только древним мастерам, знающим утерянные тайные секреты Танца. На самом деле это была одна из неизвестных танцорок, обладающая невероятным мастерством, дающим возможность одной укрощать Поток Силы в Ночь Полнотуния. Во всех новостях уже показывали запись с её рисковым выступлением-пантомимой. И назвали  имя новой звезды-танцорки: Лаонэла Микуни. Благодаря ей, Поон и Хрустальная Скала обрели ещё большую известность.

***
Донэл привёл свою спутницу к балюстраде, с которой открывался прекрасный вид на ночной Поон. И пережившая стресс Лана с облегчением уселась на скамью.
Кажется, наконец, можно выдохнуть. Энергия, казалось, всё ещё льёт через неё потоком. Может, это она освещает сейчас полгорода? А не СР - Станция Ретранслятора?
Только теперь Лана осознала происшедшее. И ужаснулась - что это на неё нашло? Буйный пещерный стункс, что ли, укусил? И что это за таинственный Серый Гигант явился ей? Может, это один из Древних Мудрецов возник из прошлого, возмущённый её дилетантством? Энергетика у него очень странная, но, возможно, в древности иттяне такими и были? Или же у неё от страха случилась галлюцинация и никакого Гиганта вовсе не было? Но тогда кто ей подсказал древние символы Танца? Например – вот этот и этот? – вспомнила она новые па. – Даже великий Танэн их не знает. И куда исчез Гигант? Ведь его появление среди танцующих поонцев произвело бы ещё больший фурор, чем её сумасшедшая выходка. Хотя, кто бы он ни был, Серый Гигант появился весьма кстати. Впрочем, она подумает об этом потом. Ведь сегодня произошло кое-что не менее удивительное - с ней, как она и мечтала -  танцевал сам Донэл! И это он  сейчас держит её за руку, спрашивая о самочувствии! А она даже не ощущает привычного электричества, охватывающего её в его присутствии! Её, видите ли, волнует явление Серого призрака! Странно это! Может, танец с Гигантом излечил её от безответной любви к бездушному декану? Позволил ей взглянуть на него... более сфокусировано, что ли? Вот – виртуоз Гигант, а вот – давно знакомый ей декан. Мир очень разнообразен и не сосредоточен на деканах.  А, может, она влюбилась теперь уже в таинственного Гиганта? Хотя, вряд ли. Она, может и легкомысленная особа, но не до такой же степени, чтобы полюбить призрака! И всё же, почему сам Донэл Пиуни кажется ей теперь таким… обычным, что ли? Ведь он тоже герой! Он вовремя подхватил эстафету от Серого Гиганта, удержав буйный Поток в рамках. Иначе бы он легко  впечатал её в золотые искорки Скалы. Хотя она и сама сегодня была довольно буйной! А теперь ещё и неблагодарной. Она, мало того что не испытывает пытки электричеством, но даже с интересом думает о неком призраке, когда декан Донэл держит её за руку.
«О, Древние Мудрецы! Помогите! Я, кажется, совсем запуталась!»
- Ты уже в порядке? – уловив её сфокусированный взгляд, снова спросил Донэл - почтенный доктор минералогии Донэл Пиуни. - Какой феерический был танец, малышка! – восхищался он, сияя, как полная Туна. – Ты научилась этому у гениального Танэна? 
Лана лишь неуверенно пожала плечами и вздохнула: и всё же она опять малышка?
– Ну, что ж. Я и сам догадался, что Танэн писал сценарий, - заявил Донэл. – Ведь больше на такое никто не способен. Он – известный оригинал, - сказал он, конечно, не имея в виду ничего  плохого. -  Но, согласись, это было слишком… эксцентрично! Тебе не кажется? Ты, малышка, шутила сегодня со смертью! 
Лана снова пожала плечами. «Эксцентрично – это ещё слабо сказано! А я – всё ещё малышка для него», - уныло подумала она.
– И, всё же, твой танец был великолепен! – продолжал свой одинокий монолог доктор Донэл. - Откуда ты знаешь вот это и это? -  виртуозно повторил он некоторые па из арсенала Серого Гиганта. – Бесподобные выкрутасы! Обязательно выскажу Танэну своё восхищение! И возмущение тоже! Почему он только тебя этому научил? Ты его любимица? Лучшая ученица?
И тут Лана вдруг поняла, что Серого Гиганта во время её безумного танца никто не видел. Он ей и правда привиделся, что ли? А как же её внезапно обретённые знания о выкрутасах? Но об  этом она подумает позже. Надо глубже дышать, чтобы привести голову в порядок. И усвоить невероятный объём энергии, полученный сегодня.
- Никто меня не учил,  - пробормотала она, вдруг вновь охваченная бунтарским настроением. – У великого Танэна я побывала всего лишь на одном уроке. После которого он меня просто отчислил с курсов. За бесперспективность.
- Шутишь? – Лана отрицательно потрясла головой. – Даже так? – удивился Донэл. - Хотя, возможно, как всякий самородок, ты не была им оценена по достоинству. -  Лана только усмехнулась. - Таков удел истинных талантов, - продолжал развивать свою версию Донэл. -  Твоя задумка сюжета хоть и рискованна, но Танец был бесподобен! Начать так беспомощно, а потом удивить всех невероятными акробатическими па! Как тебе это удалось? Пару раз ты была практически в миллиметрах от смерти.
- Настроение такое было! –  буркнула Лана, потупившись и слегка покраснев. – Вот я и закрутилась.
Она боялась встретиться с Донэлом взглядом. Как же нелепа была её выходка! Все смотрели на неё как… на сумасшедшую. Да она такой и была! И если б не Серый Гигант, пришедший ей на выручку, она бы погибла. И так глупо. Да и так, наверное, прослыла оригиналкой! О, Древние Мудрецы! Для иттянина это всё равно, что считаться сумасшедшим! Лана прислушалась к эфиру…
К счастью, этого не случилось. Поонцы, как и Донэл, восприняли её нелепую выходку за оригинальный акробатический номер. Сюжет, мол, такой: неумелая танцорка, принявшая от Потока Силы древнее мастерство и мгновенно ставшая мастером. Её бешенное выступление уже вовсю транслировалось по всей планете. Публика была в восторге! Звучали восхищённые отзывы специалистов об оригинальном Танце, продемонстрированном сейчас в Пооне талантливой ученицей Танэна. И о новейших символах и идеях Танца. Ничего себе! Им бы в такой переплёт попасть, не к сонному кубу будь сказано! М-да! А великий Танэн, наверняка, в глубоком недоумении. У него отличная память – он  вспомнит её и ужаснётся. О, Древние Мудрецы! Помогите мне из этого выбраться!
- Настроение такое было, значит? Ну-ну! –  продолжал свой монолог почтенный доктор Донэл. – Ну, малышка, если в следующее Полнотуние будет настроение повертеться, тебя придётся изолировать. – «Если он ещё раз  скажет – малышка, я встану и уплыву!» - с отчаяньем подумала Лана. -  Иначе ты нам Скалу разнесёшь! Или Океан из берегов выйдет. Цунами нам только не хватало! – хихикал тем временем Донэл.
- Не удержите! – сердито вскинулась она. – Я теперь самая ярая танцовщица! Танец – моя стихия!
- Так, значит - ярая? О, Древние Мудрецы! – с притворным ужасом воскликнул Донэл. – Начнётся буря! А остальным поонцам, похоже, у Скалы и места не останется. Не знаешь, где тут ещё можно покрутиться?
Лана хихикнула, Донэл поддержал её. И тут, наконец, Лану отпустило.
- Спасибо вам, почтенный доктор Донэл! - сказала она виновато. – Вы меня сегодня просто спасли. Не знаю, что на меня нашло. Глупо было так… выставляться…
- О, нет! Выставляться надо! Ты же теперь звезда! Гордость Поона! А для меня танец с тобой всегда будет удовольствием, - галантно поклонился Донэл. – Давно так не крутился. У юных иттянок подобный кураж я наблюдал… или нет, ещё ни разу не наблюдал! Они ведь предпочитают... более спокойный ритм, что ли. Да ты и сама знаешь.
Лана знала. Она вспомнила себя, прежнюю, вяло пританцовывающую рядом с малышнёй, и смутилась.
- И всё же, где-то я  видел тебя раньше, малышка? - сказал доктор Донэл, присматриваясь к её хмурому лицу. – Только вот не могу вспомнить - где…
Он даже толком не помнит её, а она… Ей стало стыдно. Намечтала себе какой-то нереальный образ и стремилась к нему, будто рыбка туняна на свет недостижимой Туны.
- Конечно, видели, почтенный доктор Донэл. Я ваша студентка, - смущённо проговорила Лана. – Четвёртый курс, факультет космических исследований и космо-навигации, Лаонэла Микуни.
Она готова была забиться в самую дальнюю пещеру.
«О, Древние мудрецы! Вот и познакомились!»
- О, даже так? – рассмеялся он. – То-то коллеги повеселились, наверное, любуясь, как я лихо отплясываю со своей ученицей! Кручусь, так сказать, под Туной. Но другого способа остановить тебя я просто не видел. Пока ты Скалу нам не разнесла. Чего ты на неё так разъярилась? Ведь это наша гордость! Поначалу я и не думал, что это всего лишь спектакль, – покачал он головой. – М-да, хорошие кадры мы растим. Не закомплексованные, верткие, так сказать! Не зацикленные на учёбе. Теперь-то я припоминаю. Это ты, Лаонэла Микуни, сдавала мне теорию формирования древних аллювиев аж три раза? Зато в третий раз отвечала блестяще, - щедро подсластил он пилюлю.
- Ага, это была я,  - потупилась Лана.
К её стыду, она специально заваливала тот экзамен по аллювиям - чтобы лишний раз увидеть почтенного  Донэла, и послушать, как он, сочувственно вздыхает, слушая её лепет. Отчасти возникающий и по причине охватывающего её электричества. Хотя, если честно, предмет, который преподавал Донэл, Лана знала лучше всех на курсе. В него она была влюблена не меньше, чем в самого преподавателя. Неужели это она сейчас болтает с ним, не испытывая даже лёгких разрядов от его присутствия? После перенесённого стресса и пропущенного через себя Потока рядом с ним ей было легко и спокойно. И всё. Никакого электричества. Как говорится – ток током вышибает. Или что-то подобное, точно она сейчас эту поговорку не помнила.
- А скажите, почтенный доктор Донэл, правда, что вы с Сионэлой нашли в пещере Баританы ценные древние таблички? – спросила Лана, меняя неприятную тему.
- Пока трудно сказать, насколько они ценны, - рассеяно проговорил доктор Донэл. – Хотя некоторый фурор в научных кругах они, несомненно, произведут. И вскинулся: – А откуда тебе о них известно, Микуни? Это пока что тайна.
«О, уже Микуни, не малышка!»
- Да? Тайна? – удивилась Лана. – Но боюсь -  если что известно моей подруге Мэле, то об этом скоро узнают даже мальки в Океане.
Донэл рассмеялся:
- Малькам это ни к чему. Будем искать источник утечки информации. Хотя, я уже догадываюсь, откуда она произошла. Моя аспирантка проболталась. Будем воспитывать.
- Почтенный доктор Донэл,  а в следующую экспедицию вы не берёте студентов? – с надеждой спросила она. – Мне бы очень хотелось в ней поучаствовать.
А почему бы не попытаться? Ведь танец с Донэлом она уже станцевала. Наступает пора начать осуществлять вторую сегодняшнюю мечту -  сделать открытие. Сегодня такая Ночь. Волшебная.
- Вот как? В экспедицию хочешь? Думаешь, там ещё пара артефактов завалялась? Похвально, но – увы, бесперспективно! Такие, как мы с тобой, Микуни, уже всё на Итте перерыли. С таблицами Баританы нам с Сионэлой невероятно повезло. Случайно заглянули в эту пещеру, которая была уже изучена вдоль и поперёк. А в ней недавно произошёл оползень, вскрыв тайник. Иначе эти таблички покоились бы там ещё не одну тысячу витков. Капитально были замурованы.
- Тысячи? А сколько же им?
- На мой взгляд – миллионы витков. Но точный их возраст определят только  радиоуглеродные и термолюминесцентные тесты.
- Ого! Расскажете нам о результатах, почтенный доктор Донэл?
- В своё время. А насчёт экспедиции – я подумаю,  - вдруг согласился он. -  Ты уже на четвёртом курсе? – Лана кивнула. – Ну, что ж, пора уже к серьёзной практике переходить. Ваши придонные рейды, конечно, интересны, но настоящая наука это совсем другое. А такая талантливая и верткая тунная танцорка, как ты, уверен - имеет огромный потенциал, - похлопал он её по плечу. – Люблю рисковых, сам такой! Надо же – такой танец сочинила! Зайдёшь как-нибудь в деканат, обсудим этот вопрос. Можешь и болтливую подружку прихватить. Только насчёт таблиц пусть пока с мальками не мутит.
- Ой, спасибо вам, почтенный доктор Донэл! – обрадовалась Лана. - Я не подведу, вот увидите!
- Да уж, не подводи! – улыбнулся он. – Я этого не люблю.
И тут Лана поняла, что она теперь полностью свободна от пытки электричеством. И относится к своему декану…, как к товарищу.  И больше не будет стаять в его присутствии, словно медуна в лучах Фоона. Он – мудрый наставник, она – почтительная ученица. И не более того.
Почему же за три учебных витка она не удосужилась разобраться в своих чувствах? Он считает её неразумной малышкой? Но она такая и есть! А Донэл – почтенный педагог, хотя и вызывающий  у студенток восхищение своими несомненными достоинствами. И всё! Она приняла уважение за любовь. Выходит – это Поток Силы в Ночь Полнотуния загасил в ней излишнее электричество, сменив его на разумную диэлектрическую мудрость? Лана с облегчением  вздохнула. Стыдно быть смешной. Не зря же Мэла над ней всё время потешалась.
- А не кажется ли тебе, тунная танцорка Микуни, что мы пропускаем лучшую часть этой волшебной Ночи? – сказал Донэл, поняв её настроение по-своему. - Туна льёт на нас могучую Силищу, наши ноги и руки так и закручиваются винтом, стремясь к выкрутасам, а мы прячемся здесь, в тени, как робкие крабацы.
- Вы правы, почтенный доктор Донэл! – весело согласилась Лана. – Крабацам необходимо срочно выбираться на свет Туны! Погреть клешни, - изобразила она символ созвездия Крабацев.
- Так вперёд же! Без тунной танцорки, звезды Поона, там становится скучно! Скала ждёт! Ударим ещё разок по друзам! – воскликнул Донэл, помогая ей подняться. – Тебе это отлично удаётся. Да и я, старичок, на что-нибудь сгожусь! – добавил он, притворно прихрамывая. – Кхе-кхе! Если только ты научишь меня паре твоих новых выкрутасов. Вот этому непременно! – изобразил он. - И вот этому обязательно! Договорились?
- Но ведь вы уже всё умеете! – посмеиваясь, ответила Лана, сама себя не узнавая. А где же волнение? Где восторг от его – ЕГО! - приглашения на танец? Ведь в начале вечера она об этом только мечтала! Но сегодня Ночь Полнотуния и самые её смелые мечты сбываются! Она – тунная танцорка и звезда Поона! А скоро о ней заговорит весь мир!
«Хотя, что это со мной? – спохватилась Лана. – Мания величия? Но мне не нужна слава! Я хочу… сделать что-то нужное своему народу!»
– О-хо-хо! Теряю квалификацию! В ученики к своей студенточке подался! – притворно ковыляя рядом с ней, сетовал тем временем Донэл. - А ведь считал, что я уже дока в Танцах! – прибеднялся он. – Видать, ошибался! Смена поколений не за волнами! Придут и превзойдут!
Лана, посмеиваясь, следовала за ним. И вот,  под приветственные овации поонцев они влились в магический Танец, закружившись с ними в едином ритме. Лишь Донэл, осваивая новые выкрутасы Гиганта, то и дело выскакивал за край балюстрады, демонстрируя их восхищённым горожанам. А Лана, не замечая касаний воды, парила в общем Танце. Все танцевальные па и древние мистические знаки, лишь недавно ею освоенные, мгновенно завладели её невесомым телом. Ей казалось, что она ничуть не уступает виртуозным па доктора Донэла. И, уж точно, ничем не напоминает ту унылую личность, которая недавно вяло кружилась где-то там, с краю террасы, грезя о неосуществимом. Она намечает цели и добивается! Она – Тунная танцорка Микуни! Она – лучшая!
Ну, или станет такой, если ещё немножко поупражняется.
«Как прекрасна Ночь! Какая сегодня великолепная Туна! – ликовала Лана, взлетая и паря, вращаясь и кружась. – Никогда ещё она не была такая ярко-зелёная! Донэл Пиуни танцует со мной! И я пойду с ним в экспедицию! Жизнь прекрасна и удивительна!»
Мэла, танцуя неподалёку с университетской молодёжью в своём обычном экономном ритме, поглядывая, удивленно хлопала глазами.
«У них теперь роман с нашим деканом, что ли? – недоумевала она. - Вот так всегда! Всякие чудеса происходят в Ночь Полнотуния, но только не со мной!»
А Сэмэл с Танитой, увлечённые Танцем, уже забыли о странной выходке подружки Ланы. Она ведь всегда рвётся в первые ряды, это всем известно. Вот и теперь выбилась в звёзды Поона, став знаменитой танцоркой. Ну, что ж, успехов ей! Хотя могла бы и не волновать публику. Поначалу ведь это был просто бульк, а не Танец! Мало ли что сюжет такой! Нервы друзей можно было и поберечь, предупредить. Придонный катась!
Досточтимый Натан Бишоп
Лана с Мэлой, вылетев в окна двести пятого этажа из библио-архива, где они готовились к занятиям, спускались на двухсотый этаж - в буфет. Они, как и транспортные балконы, располагались на каждом десятом этаже университета. Подруги решили перехватить пару подкрепляющих коктейлей перед лекцией Натана Бишома.
Мимо них, весело болтая, бодро проносились стайки студентов, важно проплывали преподаватели с выделяющимися на плече голубыми рисунками. Две «Звёзды Знаний» – «ЗЗ», у аспирантов, три - у докторов и четыре - на плече у профессоров. Академики с пятью «ЗЗ» здесь встречались весьма редко. Они обитали в нижних этажах, в самой глубине, где царила почтительная академическая тишина, способствующая сосредоточенным раздумьям и открытиям. Обычно студенты и аспиранты спускались к ним вниз снаружи здания, а они всплывали наверх, чтобы дать лекцию, по центральной его штольне, связанной входами с преподавательскими кабинетами. У студентов-первокурсников, только начавших свой путь к знаниям, на плече сиротливо голубел всего лишь один начальный «ЛЗ» - «Лучик Знаний» от «Звезды Знаний» - «ЗЗ». У второкурсников было два «ЛЗ», у третьекурсников - три и четыре «ЛЗ»  у заключительного, четвёртого курса университета. Пятый лучик и полную «Звезду Знаний» студенты получали, лишь защитив диплом. А следующие «ЗЗ» добавлялись уже за научные степени – по восходящей до пяти «ЗЗ» академиков. Но никто так не гордился одиноким и  неярким «ЛЗ», начавшим освещать путь к мудрости, как первокурсники. Они старались выбирать для себя окраску исключительно тёмного цвета - чтобы почётный синий лучик особо выделялся на плече. Ещё бы – для поступления в университет они прошли самый строгий отбор и собеседование. Но, честно говоря, и без «ЛЗ» и прочих ухищрений они были здесь самыми заметными. Никто так не шумел и не радовался всякой студенческой мелочи, как они. «О, ура! Вот наша аудитория!», «Все сюда, расписание вывесили!», «Все за мной! Я знаю, где эта лаборатория!», «Гляньте, какую я книгу откопал в библио-теке!»  И - «О, этот препод такой махровый!», «Ага, губчато зажигал!»  - так, на молодёжном сленге,  они комментировали свою студенческую суету и маститость лектора. Или: «Такой стартёр! Я от его лекций просто в стратосфере зависаю!»  Жизнь и нерастраченная энергия в них так и била реактивной струёй. Старшие курсы только посмеивались, наблюдая за их шумной суматохой  –  и им поначалу всё здесь было также интересно. Пройденный этап развития от  личинки до взрослой особи.
- Мама моя, как же они вопят! – поморщилась Мэла, садясь с питательным коктейлем за столик. – Дали б мне волю, я бы их отправила на самый верхний трёхсотый этаж. Пусть перекрикивают там шум волн и морских тахун. И не разрешила бы им оттуда даже щупальца сюда всовывать! Пока не научатся себя вести. Нечего мешать старшим!
- Да ну? – улыбнулась Лана, отпивая свой любимый коктейль со вкусом маниолы. – Какая же ты у нас суровая! А помнится, пару витков назад громче тебя здесь никто не вопил! Забыла, как тебя чуть не наказали за то, что ты наскочила на глубокочтимого академика Замэла? И он едва не полетел кувырком? Ты избежала общественного порицания только благодаря ходатайству твоего папы, уважаемого губернатора округа. А твоя мама, член Совета Итты, помнится, тогда не захотела за тебя заступаться. Сказала, что ты должна отвечать за свои поступки и неумение вести себя в общественных местах. Чтобы впредь была повежливее и смотрела по сторонам.
- Ишь, чего вспомнила! – недовольно фыркнула Мэла. - Да этот высокочтимый академик Замэл просто зануда! Я только чуть задела его. Он сам отлетел, заохал! Чтобы мне досадить! А потом поднял такую бузу! Сам виноват – шествует, не глядя, будто пит на океанском просторе. А тут народ вокруг, студенты! Смотреть же надо! И нечего ему было лезть в эту суету! У них своя штольня, у нас – своя!
- Ладно-ладно, ты же у нас просто ангел, а все просто так кувыркаются у тебя под ногами и мешают тебе шествовать спокойно, - усмехнулась Лана. – Не так-то просто было заметить пять «ЗЗ» академика на его плече.
-  Ну да, где-то так, - кивнула Мэла невозмутимо. И перевела разговор на более интересную тему: – Слушай, Лана, ты мне лучше расскажи, что там случилось у Хрустальной Скалы между тобой и почтенным Донэлом? А то всё отмахиваешься от меня, как от малька неразумного! Сама на себя не похожа. Раньше ты бы всю голову мне замутила своими восторгами: «А он мне вот так сказал!», «А я, такая, растерялась!» Я-то думала, что у вас роман закрутится! А ты про него и не вспоминаешь. Что случилось? Ему понравился твой танец? Все поонцы в восторге, ты же знаешь. Да и в других городах все забульбились от восторга. Теперь у тебя полно последователей среди танцоров - заводил. И, говорят, что такой сюжет замутить ещё труднее, чем просто делать виртуозные пируэты. Я-то считала тебя так себе танцоркой, - недоверчиво оглядела она подругу. -  Хотя я тогда и не поняла, чего ты там утворила? Слишком перепугалась за тебя. И главное – ты жива. Обнимались хоть с Донэлом на террасе? Он так бережно тебя увёл.
Лана лишь махнула рукой и вздохнула. В этот раз ей надо что-то говорить, уйти в свою комнату, как дома, или закрыться библом не удастся.
- Я сама не знаю, как всё это случилось. Просто спонтанно взяла и освоила Танец. - Про Серого Гиганта она ни за что не скажет Мэле, ещё примет её за сумасшедшую, беседующую с призраками Древних. - А Донэл…  Да, ему понравились мои… выкрутасы. Но нам было не до обнималок! Мы знакомились! И я вдруг поняла, что моя влюблённость – иллюзия. Мы стали  просто друзьями, - сбивчиво поясняла Лана, пытаясь объяснить свои сложные чувства подруге, адаптируя под её понимание.
- Во как? Друзьями?  Шутишь!– подозрительно уставилась на неё Мэла. – А, может, и правда? – задумалась она, даже забыв о коктейле. - А то - куда делся твой мандраж, трепавший тебя перед каждой его блестящей лекцией и при случайной встрече? Я теперь не узнаю влюблённую Лану! Он что, дал тебе потрогать у Скалы электрического ката? Или сказал там,  в таинственной тени беседок, что навсегда убывает с Синой  в экспедицию на Боруту? И этот низменный поступок навеки исцелил тебя от непреодолимой тяги к докторам наук? Да, Борута – ещё тот подарок! – закатила глазки эта любительница захватывающих саг и романов, - Я б тоже излечилась. Там же ни капли воды! – актёрствуя, воскликнула она. – Всюду один аммиак! Жить всё время в скафандре? Кошмар! Пусть себе сами едут! Правильно, дорогая!
- Типа того, - усмехнулась Лана. – Но всё не так печально, подружка. Он едет в экспедицию. Но не с Синой, а со мной! И не на Боруту!
- Да ты что? Вот это да! – возбуждённо уставилась на неё Мэла. – А куда?
- Пока не знаю. Да это и неважно.
Мэла пристально всмотрелась в её лицо, пытаясь прочитать мысли подруги. Но та тут же закрылась от неё.
- Что ж, твоё право, - скорбно пожала плечами Мэла. - Право на личную жизнь и всё такое. Но это же нечестно! Я твоя подруга и хочу о тебе знать всё! А ты что-то скрываешь от меня! Я теперь спать не буду! И приду ночью к тебе в куб с вопросами. Сонная, ты выдашь мне все тайны! – пригрозила она.
- Нет, поверь, - усмехнулась Лана. – Не надо – в куб. Я и так всё расскажу. Мы теперь с ним, и правда, друзья. Доктор Донэл отличный моллюск, но не мой идеал. Хотя он геройски выручил меня. Это я напросилась к нему в экспедицию – по дружбе. Он сказал, чтобы я зашла в деканат и записалась в экспедицию. Хочешь со мной?  Он разрешил взять подругу. Только попросил, чтобы ты пока про найденные им таблички Баританы никому не говорила.
- Какие ещё таблички? – отмахнулась та. - И что, он с риском для жизни выдернул тебя из безумного танца со смертью, чтобы просто пригласить в экспедицию? Какой скучный тип! Занудный препод!
- Типа того. И я ему очень благодарна за это.
- А, я всё поняла! – радостно блеснула глазами Мэла. - Весь твой любовный бред и дикие танцы в Полнотуние это всего лишь хитрый ход! И всё из-за твоей непреодолимой тяги к…  успешной научной карьере! – радостно усмехнулась Мэла. – Вот уж не думала, подруга, что ты такая карьеристка! Аспиранткой хочешь стать? Как Сионэла? Научным сухарём?
- О! Ты меня плохо заешь! Я ещё та штучка! - рассмеялась Лана. – Так пойдёшь со мной в экспедицию? Доктор Донэл опять что-нибудь интересное замутит. Он замечательный! Я его обожаю!
- О, узнаю прежнюю Лану! – усмехнулась та. - Всё ж таки ты к нему до сих пор неравнодушна, а? Но нет, подруга! Я не пойду с тобой в эту занудную экспедицию с твоим занудным деканом. Что интересного может быть здесь, у нас на Итте?  – отмахнулась Мэла. – Тайны, покрытые толщей веков и донных отложений это не моя стихия. Предлагаешь мне самозабвенно хватать в забытых веками пещерах грязные осколки прошлого и, подкатив от восторга глаза, радоваться им, как плодам голубой мокуты? Нет, это не про меня! Я люблю чистоту и более-менее обжитые места. Комфортные! Или романтичные. Типа – космоса. Или книги о космосе.
- Жаль! Вдвоём было б веселее радоваться осколкам прошлого, - усмехнулась Лана, отправляя пустой контейнер в утилизатор в центре стола. – Ладно, пошли, подруга, а то опоздаем на лекцию досточтимого Натана.
И, выпорхнув в широкое окно буфета, они быстро спустились к окнам сто сорок третьей аудитории – входу в храм науки профессора Натана Бишома - лауреата, дипломанта, эксперта и обладателя прочих немалых степеней и учёных наград.  Влетев в неё, они оказались в родной атмосфере  - в гомоне, спорах, мельтешении входящих и уходящих студентов. Лекции – дело добровольное. Передумал присутствовать лично, появилось дело  – окна всегда открыты. Онлайн-режим и записи лекций доступны всегда.

***
Профессор космогонии Натан Бишом давно приметил эту большеглазую студентку с четвёртого курса - Лаонэлу Микуни. На его лекциях она всегда задавала самые каверзные вопросы, а на практических занятиях выбирала самые сложные темы. Глядя на неё, профессор вспоминал свою юность. Он когда-то тоже был довольно тугристым студентом. Ему тогда казалось, что время идёт слишком медленно и самое интересное происходит без него, и что он не успеет открыть и сделать нечто важное. Его опередят. Натан всегда бредил космосом, тайнами вселенной и загадками неоткрытых галактик. Возможно, когда-нибудь он превратился бы в Вечного Астронавта, бесконечно путешествующего по неизведанным мирам, как это случилось с его лучшим другом Шанэном, ставшим легендой Цивилизаций. Но он не стал. На этом пути для юного Ната оказалось слишком много преград, создаваемых запретами и ограничениями,  обозначенными строгими правилами КСЦ - Космического Сообщества Цивилизаций, куда входила и Итта. Его свободолюбивой душе были тесны эти рамки. Они казались ему слишком жёсткими и негуманными. И Бишом, лучший студент курса, успев лишь немного попутешествовать по мирам, вернулся в университет, избрав своим полем деятельности науку. Ведь она, хотя и имеет ограничения в пределах возможностей разума, но в ней нет границ для интуитивных прорывов. Более того – в научной деятельности даже приветствуется стремление рушить стереотипы, раздвигать горизонты знаний и, не оглядываясь на общепринятые теории и установленные законы, открывать свои собственные. А также есть возможность, став наставником, щедро делиться своими знаниями и сомнениями с теми, кто ещё не закоснел, не утратил интерес к новому, кто не боится спорить с авторитетами, строя свои версии. Такими, например, как Лана – пытливыми и колючими, как морские беджи. Она не была отличницей, но всегда стремилась поспорить, ко всему подобрать свой особый ключик или низвергнуть авторитеты. Конечно, со временем все они да и Лана, как многие другие до них, станут сдержанными и консервативными - как того требуют должностные инструкции и правила КСЦ, являющиеся для космо-исследователей и космо-навигаторов основой профессии. Они изменятся, поняв и приняв причины и истоки этой жёсткости. А юношескую пытливость и эмоциональность сменит разумная мудрость. А пока он ос удовольствием наблюдал, как его студенты с азартом спорили с ним и меж собой, противореча и сомневаясь, изрекая глупости и свергая признанные авторитеты в неустанных поисках истины и понимания законов вселенных. Его это восхищало - профессор Натан Бишом не любил равнодушных моллюсков. Сдержанных – да, ведь это главное качество осьминога, но не безразличных. А заодно он продолжал спорить и с собой, с прежним юным Натом. И, если честно, в этом споре всё чаще прежний Нат отступал под натиском аргументов или даже вставал на сторону нынешнего Натана – досточтимого профессора и авторитетного эксперта в области исследования космоса и тенденций его освоения. Наверное, он стал мудрее. Или, может, скупее в эмоциях. Возраст брал своё - Натану Бишому было уже почти тысяча витков. Девятьсот восемьдесят восемь, если точнее. Хотя – какая разница, разве дело в витках? Главное – опыт и выводы из его уроков.
Сегодняшнюю лекцию, как и было принято, длящуюся весь учебный день – так удобнее погружаться в тему, не отвлекаясь на иные размышления  - досточтимый профессор Натан Бишом посвятил СНиПу и ЭСЗ – нормам и требованиям, согласно которых принимались новые члены в КСЦ - Космическое Сообщество Цивилизаций. Уже были изучены все своды параграфов и правил, последовательность прохождения испытаний и необходимые тесты. Так что можно было переходить и к самому интересному – к полемике, которая была призвана закрепить материал и выявить не понятые моменты.
- Итак, дорогие друзья, прошу высказывать своё мнение и задавать вопросы, на которые я с удовольствием отвечу, - этим обращением профессор, как всегда, завершил лекцию.
В аудитории раздался звонкий голос Ланы - Лаонэлы Микуни:
- Досточтимый профессор Натан! А почему так строг отбор в КСЦ? Этот СНиП мало кого пропустит через свои рогатки, а про мелкие ячейки ЭСЗ – Энергетическое Сито Заповедей, и говорить нечего! В него не проскользнёт и икринка маули, не то, что бедная цивилизация-кандидат. А как поступает Комиссия, если она лишь немного не дотягивает до требуемого совершенства? Есть ли возможность её подтянуть? Чтобы она повторно всё сдала. Ведь чтобы соответствовать требованиям Приёмной Комиссии КСЦ, надо быть, как минимум  – святым. 
- А как максимум? – улыбнулся профессор.
 - Равным самому Творцу! – вздохнула Лана.
- Что ж, к тому чтобы стать подобными Творцу, должны стремиться все разумные существа, – кивнул профессор Натан. – Жаль только, что Эволюция Видов так редко создаёт столь совершенные творения. Как я уже говорил – через сита и рогатки норм проходит лишь одна цивилизация из трёхсот. И задача Комиссии - найти эту жемчужину.
- Да-да, я помню: одна из трёхсот… Но это так мало, - посетовала Лана. – Может, какую-то Заповедь разрешается не учитывать? Временно. С возможностью потом подтянуться.
- Какую, например, на твой взгляд, не надо учитывать? Перечисли-ка их ещё раз, уважаемая Лаонэла, - предложил профессор. – А мы все подумаем.
- О, их целых двадцать! - сказала Лана. – Хорошо. Я попробую. Но вы ещё не ответили на мой вопрос. Это возможно?
- Такой серьёзный вопрос не терпит спешки, - улыбнулся профессор. -  Итак, мы слушаем.
Лана вдохнула воздух и застрочила:
- Первая Заповедь: Превыше всех миров и их славы Тот, Кто сотворил их - Творец Вселенных.
Универсальное уравнение, соответствующее  каждой Заповеди: Творец Вселенных превыше всего. Или:  ТВ = ;.
Вторая: Не создавай себе кумира, существующего лишь в тварном мире. Не поклоняйся и не служи своему творению или творению твоего разума, а не Души. ТВ = ;.
Третья: Не произноси в пустых речах имени Бога - Творца Вселенных, тем самым присваивая себе роль судьи или Его представителя в тварных мирах. ТВ = ;.
Четвёртая: Посвящай часть своих мыслей Творцу. И тогда Он будет во всех твоих делах. ТВ = ;.
Пятая: Почитай Род свой и Эволюцию свою, которые сотворили тебя, и которые созданы Творцом твоим для совершенствования Духа твоего. ТВ = ;.
Шестая: Не вреди ничему простирающему Дух свой ко Творцу. Не применяй ум свой и недостойные действия против тех, кого сотворил твой Творец. ТВ = ;.
Седьмая Заповедь: Не направляй путь Духа твоего к телесным радостям, не служи им в ущерб Духу твоему, ради совершенства которого ты и создан Творцом. ТВ = ;.
Восьмая: Не считай себя распорядителем того, что сотворил твой Творец, ибо тебе не принадлежит в этом мире ничего тварного. А принадлежат тебе только лишь плоды Духа твоего. ТВ = ;.
Девятая: Не произноси клятв, поскольку судьбы мира и нити судеб не в твоей власти. Они – в руках Творца твоего. ТВ = ;.
И Десятая Заповедь: Не простирай свои помыслы на то, что достигнуто другими. Это обкрадывает Творца и Дух твой. ТВ = ;.
- Прекрасно, Лаонэла,  - сказал профессор Натан. – Итак, это крупное Сито: основные десять Заповедей. А теперь назови нам малые ячейки Сита, - предложил он.
- Постараюсь ничего не перепутать, досточтимый профессор Натан, - сказала, улыбнувшись, Лана. Ведь все на курсе знали, что её память безупречна. - Итак:
Одиннадцатая Заповедь: Счастлив тот, кто посвятил жизнь свою совершенствованию Духа, а не запросам тела. Поскольку он стремится к совершенству Творца и совершенство Творца живёт в нём. ТВ = ;.
Двенадцатая Заповедь: Счастлив тот, кто не останавливается на достигнутом, а идёт далее,  стремясь  к совершенству Творца. ТВ = ;.
Тринадцатая: Счастлив достигнувший мирности Духа, поскольку и мир с ним. ТВ = ;.
Четырнадцатая: Счастлив ищущий путь ко Творцу и не отступающий от него, поскольку и Творец идёт ему навстречу. ТВ = ;.
Пятнадцатая Заповедь: Счастлив дарящий мир, и мир возвратится ему, поскольку так поступает Творец. ТВ = ;.
Шестнадцатая: Счастлив чистый сердцем - в нём поселилась Любовь, которая есть Творец миров. ТВ = ;.
Семнадцатая: Счастлив провозглашающий миру мир, поскольку поступает, как и его Творец. ТВ = ;.
Восемнадцатая: Счастлив провозглашающий и дарящий истины Творца миру, будучи не принят миром, поскольку он не отвергнут Творцом. ТВ = ;.
Девятнадцатая: Радуйтесь и веселитесь ищущие истину, поскольку высок ваш путь и неоценима  награда – постижение Мудрости Творца. ТВ = ;.
Двадцатая Заповедь: Счастлив изгнанный из мира за правду Творца. И его Дух не отвергнут Творцом. ТВ = ;.
И, наконец, Истина, стоящая вне всяких норм и правил, и являющаяся основным требованием к вступающим  в Сообщество. Это - соответствие  принципу БВЛ, - завершила свой перечень Лана.
- И что это такое - БВЛ? – спросил профессор. – Поясни ещё раз, пожалуйста, для закрепления.
 - БВЛ – это проявление у каждого индивида, входящего в цивилизацию, Безусловной Вселенской Любви ко всему сущему.
- Почему это так важно?
- БВЛ, проявленная Творцом - основа существования вселенных. Она - ключ понимания между различными Видами и мирами. Безусловная Любовь и Творец Вселенных уходят в вечность и они превыше всего:
БВЛ + ТВ = ;.
- А подробнее! – заметил профессор.
- Да-да, я ещё не закончила, досточтимый профессор, - заметила Лана. - Безусловная Вселенская Любовь это и есть Творец Вселенных! Он и Божественная Любовь – едины, поскольку Любовь - Его основное свойство. Это есть Бог. Но, как сказано в Третьей Заповеди: имя – Бог не упоминается попусту.  И потому мы заменяем его на - Творец Вселенных.
Основное Правило СНиПа, так называемая Универсальная Формула Совершенства – УФС, выглядит так: 
УФС: ))) БЛ = ТВ =))) ;.
Что значит: стремись к совершенству, достигай Безусловной Любви, которая и есть Творец Вселенных, и они приведут тебя в вечность. То есть, не только Творец превыше всего, но и Безусловная Любовь также:
УФС: ))) БЛ = ТВ =))) ;.
- Отлично. Ну и какую из Заповедей, уважаемая Лаонэла, можно исключить, чтобы облегчить кандидатам вступление в КС? – прищурился Натан. – Какие ячейки Сита показались тебе слишком мелкими? Разрешить сотворять иного кумира, кроме Творца? Красть чужое достояние? А вы как считаете? – оглядел он аудиторию. – Согласны, что ЭСЗ требует пересмотра?
- Я бы присмотрелась повнимательнее к пятой Заповеди, - подала голос Мэла. – «Почитай род свой и Эволюцию свою, которые сотворили тебя, и которые созданы Творцом твоим для совершенствования Духа твоего. Творец Вселенных превыше всего».  Зачем почитать Род и Эволюцию? Они ведь свою роль уже выполнили и могут отойти в сторонку. В нарушении этой Заповеди, на мой взгляд, нет ничего безнравственного. Или опасного - для кого бы то ни было. Если такая  цивилизация получит доступ к Сверх Знаниям – СЗ, ничего плохого не случится.
- Так, давай хорошо подумаем, Мэла, - предложил профессор. - Обрати внимание на последние слова Заповеди: «…которые созданы Творцом твоим для совершенствования Духа твоего. Творец Вселенных превыше всего». Не вызывают ли они сомнений в обоснованности твоего предложения?
Мэла задумалась.
– У меня вызывают, - сказал Сэмэл, - Почитать Род и Эволюцию, это не только их почитать. Это значит - почитать своего Творца, сотворившего нас и всё, благодаря чему существует Вид, Род и вселенные.
- Верно. А кто не почитает Творца - закрывают источник, благодаря которому существует и развивается Вид и Эволюция, - кивнул Натан. – Ведь этот процесс ещё не завершён.
- Не почитая свой Род, можно легко погубить и другой, - задумчиво проговорила Лана. – Неисполнение пятой Заповеди ведёт к деБВЛ - дефициту БВЛ.
- На мой взгляд, нарушение любой Заповеди означает деБВЛ, - заметил Сэмэл. – Ведь не зря же в конце каждой из них пишется: Творец Вселенных превыше всего. То есть:  ТВ = ;.
- Так, пятую оставляем.  Ну, какие ещё Заповеди кажутся вам наиболее незначительными? – прищурился профессор. – Или же наименее значительными? Какой пункт в ЭСЗ можно свести к минимуму?
- Я считаю – никакие. Все двадцать – это одна и та же Заповедь: БЛ = ТВ = ;,- заметил  Сэмэл. - Они только записаны разными словами.
- Так и что? Каков вывод? - подзадорил аудиторию профессор.
6.  БВЛ - Безусловная вселенская любовь
- Любое, даже самое малое невыполнение правил СНиПа и ЭСЗ объясняется дефицитом Любви и недооценкой роли Творца вл вселенной, - вздохнув, сказала Лана. -  Что говорит о серьёзном дефекте в цивилизации.
- Как это проявляется в Универсальной Формуле Совершенства? - продолжил Натан. – Какой деформацией? И какие её совершенные составляющие заменяются на дефект и порок. Вместо Любви или Творца возникает нечто другое. Что?
- На что именно замещающий? - спросила аудитория. – На какой порок? Но ведь это уже и не УФС, а нечто другое?
- На противоположные Любви качества. И вместо Творца - на кумира. Например, случай, когда цивилизация не почитает Творца или находит в Его образе изъяны?
- То ТВ заменяется на более подходящий их пониманию тварной кумир - тк или же тварной идол – ти? – предположила Танита. - А Любовь, лишаясь достойного объекта, становится уже не безусловной, а ограниченной тварными мерками: поклонением кумиру – пк? Или идолу – пи? Поскольку в неё уже примешано несовершенство и сомнение.
- Можно обозначить и так, - согласился Натан. - Таким образом, вместо универсальной формулы
УФС: БЛ))) = ТВ))) =))) ;.
мы получаем нечто странное:
пи = тк =?
- Почему в УФС бесконечность заменена на знак вопроса? – спросила Мэла. 
- Поскольку все составные этого уравнения непрочны и подвержены изменениям во времени. Они зависят не от истины, а от точки зрения несовершенных и тленных субъектов, поклоняющихся тленным идолам.  Это и создаёт условия для замены идолов при развитии цивилизации. Её тк - тварной кумир, подвержен постоянной уценке последующими поколениями, избирающими для поклонения иных богов. Это свойство молодости – свергать старое и возводить новое. Таковы законы мироздания. Иначе не было бы Эволюции Духа – ЭД.
- А при дефиците БВЛ? – заинтересовалась Мэла. - Как будет выглядеть УФС?
- Если к Любви примешан, например, страх перед Творцом, назовём его – с, или ненависть, как к Творцу, так и к ближнему, Его творению, то это – н. Страх и ненависть вытесняют в сердцах любовь, искажая картину мира и образ Творца. Он, деформируясь, опять же становится тварным кумиром - тк. То есть:
с = тк = ?
или же:
 н = тк = ?
что одно и то же.
- Почему же сразу  - ненависть? – удивилась Мэла.
- Потому что страх сродни ненависти. То, что способно испугать, подсознание сразу записывает в свои враги. Поскольку, как ему кажется, это способно причинить вред носителю сознания.
- И что в итоге? – спросила Танита.
-  Чтите СНиП и, в особенности - ЭСЗ! - сказал Сэмэл. – Они плохому не научат!
- И не допустят к СЗ незрелые  цивилизации, - кивнул профессор Натан, - Существует очень простая вещь - График Жанэля, созданный ещё при создании Сообщества этим академиком. Он чётко и жёстко отражает уровень зависимости деБВЛ от суммы Заповедей. Взгляните: не исполнение даже одной, выявляет дефицит БВЛ и нарушение УФС. Чем их больше, тем  серьёзнее дефект сознания и деформация БВЛ, ведущая к порокам цивилизация. Даже один минус в Заповедях способен, в случае доступа цивилизации к СЗ, ведёт к катастрофе.
- Жаль, что не все это понимают, - подмигнул Лане Сэмэл.
- Я понимаю! – отмахнулась Лана. – Но ведь можно сделать и по-другому. Не снижать требований к кандидатам! И подойти с другой стороны! Просто помочь им заранее, ускорив совершенствование. Достичь соответствия Графику Жанэля заранее.
- Мне бы и самому этого хотелось. Но как? – развёл руками профессор. – Думается, это не так просто.
- Просто немного подтянуть цивилизацию до нужных норм! – не отступала Лана.
- И каким образом? – улыбаясь, спросил Натан.
- За уши! И тянуть до тех пор, пока не оторвутся, – пошутил Сэмэл. – Или уж – за что найдётся,
- За хвостик, например, или за плавничок, - поддержал его кто-то из аудитории.
- В Сообщество никто и никого не тащит, – возразил профессор. – Это великая честь, а не принуждение. И её надо заслужить.
- Но любое разумное сообщество имеет право на то, чтобы вступить в КСЦ! – не сдавалась Лана.- Ведь так?
- Да! И это право прописано в Кодексе КС, - подтвердил профессор. - Добро пожаловать!
– Остаётся мелочь – проскользнуть сквозь требования Комиссии! – вздохнула Лана. -  А если у цивилизации имеется лишь малю-у-сенький недочёт, мы же можем немного ускорить процесс её совершенствования?
- Возвращаемся к вопросу: насколько маленький недочёт? – спросил профессор. -  И как, уважаемая, вы бы ускорили избавление от него? – спросил профессор. - Даёшь Эволюцию досрочно? Так, что ли? Научите и нас.
- Ну, неважно – какой, – оживилась Лана. –  Любой! – Профессор лишь вздохнул в ответ, но  ничего не сказал. - А как ускорить? Во-первых, я бы создала для таких цивилизаций школы. Назовём их ШкоСи – Школы сознательности! И разъясним УПВ - Универсальные Принципы Вселенной, обучим правилам ЗЕсПа  - Законов Единения с Природой, растолкуем важность СНиПа и Заповедей. После этого, я думаю, График будет преодолён и они успешно вступят в КСЦ.
- И всё? – переспросил Натан.
- Ну, потом можно ещё немножко понаблюдать за выпускниками ШкоСи, - неуверенно сказала Лана. – Чтобы, если что – помочь им… разобраться. Всё просто, досточтимый профессор.
- Ого! Действительно просто, - рассмеялся Сэмэл. – Научи, помоги перепрыгнуть, проследи, поводи за ручку. Да это не школа, а какой-то детский садик, подружка! И ты этим детям доверить доступ к СЗ? Ну, ты и горе-новатор!
- Контролировать цивилизацию после её вступления в КС - это действительно новое слово в отборе достойных цивилизаций! – усмехнулся профессор. -  Я повторяю - в Сообщество входят только совершенные, равные меж собой в правах и обязанностях. Уместно ли их курировать? Ведь выпускники университета не ждут, чтобы академики продолжали тестировать их работу? Они, согласно присвоенной «Звезды Знаний», уже готовые специалисты. И их дальнейшие успехи зависят только от них самих. Кроме того, уважаемая Лаонэла, ты забыла один очень важный момент!
- Какой, досточтимый профессор?
 – Как ты предлагаешь воспитывать в «подтягиваемой» цивилизации БВЛ? – улыбнулся профессор. – Ведь соблюдение этого принципа важнее всего.
- Научим! – бодро пообещала Лана. – Надо лишь…-  задумалась она.
- Ну-ну! – подбодрил тот её.
- Ну, литература, лекции, видео… что ещё?… - растерялась она, сама понимая, что несёт околесицу.
- То-то и оно! Любви, а уж тем более -  Безусловной, научить невозможно! Она – дар Творца и длительной Эволюции Духа. А в Душу к каждому, уважаемая, с указкой не заберёшься, – развёл руками профессор. – Это слишком тонкая субстанция, зачастую не зависящая от стороннего воздействия.
- И что же делать? – приуныла Лана. – Как им помочь ускориться?
- Ничего не делать. Как говорится – всё в руках Творца. И путь будет, что будет. Эволюция умеет это делать лучше нас. И, увы, иногда  отсекает необучаемые Виды. Естественный отсев Эволюции, так сказать, просеивающей через своё сито.
- Отсев? Про это мне даже думать не хочется, - вздохнула Лана. -  Разрушить всё, чтобы начать с чистого листа?
- Работа над ошибками, - кивнул профессор. - У Творца много времени.
- Вы хотите сказать, что цивилизации, которые уже вступили в КС, настолько совершенны? –  озадачилась Мэла. – О, Древние Мудрецы! В каком же идеальном мире я живу!
- Хотел бы так сказать, но пока не имею права, - покачал головой профессор Натан.
- Вы меня пугаете, досточтимый профессор! – вскинулась Мэла. – Опять исключения? Из КС возможен отсев?
– Вполне. Да. Путь цивилизаций, входящих в КС, не окончен. И они стремятся к некоему совершенству. Но совершенен только Творец, - развёл руками Натан. – Вспомните знак бесконечности в УФС:
УФС: БЛ))) = ТВ))) =))) ;.
- Ещё к совершенству? Это при соответствии всем Заповедям? И куда же? – озадачилась Мэла.
- Какова цель полного совершенства? - спросила Лана. - Ведь мы же не способны уподобиться Творцу?
- Мы – нет, а Безусловная Любовь, согласно формуле УФС, стремится именно к Нему. И когда-нибудь, наверное, способна приблизиться максимально, - заметил Сэмэл.
- Это в идеале, - возразил кто-то. – А реально?
- И реально тоже, - задумчиво проговорил Натан. – Ещё раз взгляните на УФС. БЛ, через познание Творца,  стремится к бесконечности:
УФС: БЛ))) = ТВ))) =))) ;.
По моему, это означает… , - сказал Натан и, замявшись, огляделся.
- Что? – озадачились студенты. – Иную жизнь? Вечность вселенных?
- Но и ещё что-то, более безупречное, чем КСЦ, - вздохнул профессор.
- Это возможно?
 – Мне кажется, что – да. И где-то там, на запредельном уровне реальности, есть… назовём его -  Новое Сообщество. И у него тоже есть свои Заповеди. Или, скорее, она всего одна. Но  для нас, членов КСЦ, пока недостижимая.
- Например- что это? Какая? Вы догадываетесь? – зашумела аудитория. – Скажите, досточтимый профессор!
- Стоит ли? – огляделся Натан.  – Ведь это всего лишь мои догадки…
- А почему – нет? – заявила Лана. – Это ведь обсуждение, полемика, так сказать. Спор и выработка возможных версий. Это ваша версия. Мы можем с ней и не согласиться.
- Ну, хорошо. Поспорьте со мной, если хотите, - уступил  Натан. -  Я думаю, Новое, более совершенное, Сообщество будет состоять уже не из цивилизаций, а из Совершенных Душ, - проговорил он, - абсолютно абстрагированных от собственных интересов. И их главной Заповедью станет – «Дари миру Любовь!»  А значит, как и Творец Вселенных – создавай новые Миры.
- Ничего себе! Здорово! Это прекрасно! – зашумела аудитория. – Махрово! Я бы тоже создал чего-нибудь!
- Ваша догадка, досточтимый профессор, вызывает восхищение!  – воскликнула Лана. – Я её полностью поддерживаю!
А Сэмэл заметил:
 – Возможно, эта версия и верна. Ведь УФС и говорит о чём-то подобном:
УФС: БЛ))) = ТВ))) =))) УФС: БЛ))) = ТВ))) =))) ;..
Тут каждый символ – обещание… чего-то запредельного, подобного вашему Новому Сообществу! Скорее всего, УФС для НС будет выглядеть так:
;  (((БЛ  ((( ТВ ))) =БЛ)))  =НС))) =БВЛ)))  = ;.
- Благодарю! – подняв верх руки и похлопав, сказал профессор. – Твоя формула замечательна, Сэмэл! Я беру её в свой багаж. – Аудитория подхватила его овации.
- О, это, наверное, очень непросто – создавать новые миры, - вздохнула Танита. – А Совершенная Душа – это почти что Творец Вселенных! И действительно, наверное, способна своей Любовью творить миры.
- Ты права – почти что Творец, - согласился Натан. – Потому что обладает индивидуальностью и Душой, которой нет у Творца. У Него – Он безличностный Дух. И УФС Сэмэла будет выглядеть немного иначе:
; = (((БЛ ((( ТВ ))) БВЛ)))  НС))) БВЛ))) = СТ))) = ;.
- Да, это, похоже, так, - согласился Сэмэл. -  Так что, Мэла, у нас ещё есть к чему стремиться.
– Согласна. Но нам пока хоть бы с существующим положением дел разобраться, - вздохнула прагматичная Мэла. – Судите сами: тех принять, этих завернуть, а третьи - даже уже принятые в КС - не хотят соответствовать... Ну… Чему? Нормам? Кодексу? Так с этим всё ясно – графики, СНиПы и Заповеди не дадут и икринке маули проскочить. Что не так? И с кем? И почему?
- Да-да! Что вы хотели нам сказать, досточтимый профессор? – поддержала её аудитория. –  Неужели есть цивилизации, которые вошли в Сообщество и затем были исключены из него? 
-  Оступаются – да, бывает. Для исправления ошибок существуют ВЗ – Временные Запреты и карантин. Но чтобы исключить! Было такое? – спросила Лана.
–Да. Одну – к счастью, пока только одну - цивилизацию пришлось исключить, - отозвался Натан, будто возвращаясь мыслями откуда-то издалека. 
- О! За что? – зашумели голоса. – И кого? Кто дал слабину? И в чём?
-  Это давняя история, - проговорил Натан, – но вы должны о ней знать.
Это случилось ещё до нашего вступления в Сообщество. Двести пять тысяч витков назад из него была исключена саанунская цивилизация. Санунцы были тогда легендой Сообщества и одной из десяти цивилизаций-Основателей, создавших КСЦ, СниП, ЭСЗ и написавших его Кодекс. Его основным пунктом было полное равноправие всех разумных Видов, входящих в Сообщество. Кстати, сами Основатели также сдавали Приёмной Комиссии все тесты и экзамены. Но спустя пятьсот витков после этого саанунцы вдруг потребовали пересмотра Кодекс КСЦ и внесении туда поправки - о том, что рептилоиды выше других Видов. Это автоматически вело к ущемлению прав остальных Видов.  Конечно же, Иерархи и члены Совета КС в ответ на вопиющее нарушение Кодекса потребовали исключения саанунцев из Сообщества. Тогда  Правительство саанунцев, явившись  в полном составе на экстренное заседание Совета, объявило, что,  в случае невыполнения их требований и непризнания саанунцев единоправными властителями КСЦ, они считают себя вправе применить оружие. И заявив, что смещают и распускают Совет, расстреляли членов заседания. Часть Иерархов и членов Совета при этом погибли. Началась война. Оказалось, что саанунцы уже создали армию, экипированную мощнейшим оружием.
- Ого! – удивились студенты. – С чего это их так забурлило? Мозги замутились?
- Позже поясню, - заметил профессор и продолжил: - В ответ Цивилизации Сообщества аврально создали Коалицию ЗКР - Защитников Кодекса Равноправных, и спешно укомплектовали Армаду Воинов.
- Это та самая «Армада», которая потом была преобразована в Службу ВНК – Выявления Нарушителей Кодекса?- спросил Сэмэл.
Натан кивнул и продолжил:
– Между саанунскими войсками и Армадой началась война. Можешь нам рассказать, Сэмэл, как это было? Я вижу, ты уже изучил этот вопрос? – улыбнулся Натан.
- Да. Здесь пишут… - начал Сэмэл, быстро долистывая видео-библ. 
- Война? В КСЦ? – воскликнула Мэла. -  Мы воевали с саанунцами? Это же шаг назад по Эволюционной шкале! Это нарушение абсолютно всех Заповедей! А как же наша БВЛ?
-  Война была односторонней, - ответил Сэмэл. -  Мы только пытались их утихомирить, неся при этом потери. Наша Армада использовала только парализующие средства, - говорил Сэмэл, демонстрируя это. – Ну, вы знаете эти установки, так называемые ПарСы – Парализующие Средства, которые иногда применяются нами, чтобы остановить военное единоборство и самоуничтожение низших Видов. Они позволяют обездвижить их и включить ПоПиГаПпы – Походные Пирамиды Гармонизации Психо-поля. Армада Воинов КСЦ просто захватывала саанунцев в плен, - говорил он, демонстрируя эти военные баталии. Выглядели они страшновато: взрывы целых караванов космических судов Армады, хитрые обходы и захваты, отступления и ловушки Воинов.  -  В этой войне погибло около миллиона Воинов Армады. Но, даже неся потери, они ни разу не нарушили принципа БВЛ. И сожалели, когда некоторые саанунцы, не желая сдаваться, уничтожали себя и своих соратников. Иногда прихватывая и Воинов.
- Ужас! – воскликнула Мэла. – И что было потом? Куда дели этих парализованных сумасшедших саанунцев?
- Никуда не дели! – отозвался Сэмэл. – Им дали возможность исправиться. Представьте  - сейчас саанунцы вновь входят в Сообщество!
- Их простили, что ли? – удивилась Мэла. – За такое? Я бы их наказала, как следует! Поднять оружие на братские цивилизации!
- А как следует? – ехидно спросил кто-то. – Где же твоя БВЛ? Сама же сказала – сумасшедших. А таких лечат.
- Правильно. Речь шла не о прощении или наказании, а об исправлении, - сказал Натан. – И саанунцам потребовалось на это десять тысяч витков пребывания в жёстком карантине.
- Что значит – в жёстком? – спросила Мэла. – Надеюсь, им было там несладко? Поняли, что вели себя как… доисторические звери.
-  Можно я поясню? – вызвался Сэмэл: Жёсткий карантин это, действительно, несладко. При обычном карантине  - кстати, он был применён всего к двум цивилизациям за всё время существования КСЦ - разрешается использовать только низкие по мощности источники энергии. Например – примитивное углеводородное топливо или энергию природных объектов. СЗ - Сверх Знания, из её памяти изымаются. А если цивилизация вновь осваивает высокие технологии и выходит в космос, то СКоСл - Специальные Космические Службы Сообщества, этому не препятствуют. Поскольку моральные принципы данной цивилизации, как правило, соответствуют вселенским законам. Ну и далее её развитие идёт по обычной схеме. Если все нарушения исправлены: Приёмная Комиссия, вступление в КСЦ и прочее. Или же, если экзамены забульканы – она продолжает работу над собой.
Теперь - что такое жёсткий карантин, в который и были помещены саанунцы? Всё те же ограничение, но и  ещё несколько ограничений.
Во-первых: категорический запрет на выход в дальний космос, пока они снова не вступят в КС.
- Как? – возмутилась Мэла. – Без космоса жить невозможно!
- А что ты хотела? – пожала плечами Танита. – Они были опасны своей непредсказуемостью.
- Для выполнения этого пункта, когда саанунские космические  корабли вновь вышли в космос, им не позволили проникнуть далее орбиты собственной планеты и трёх её спутников, - продолжил Сэмэл.
- Там стоял шлагбаум с Воинами? – озадачилась Мэла.
- Почти что, - кивнул тот. -  У их космонавтов постоянно возникали поломки, сбои и нештатные ситуации, нарушающие все планы. Это случалось из-за того, что СКоСл установили в поле планеты специальные программы, влияющие на их автоматику. Постепенно они забросили космические программы, занявшись более близкими и успешными задачами. Это и требовалось.
Во-вторых: за развитием этой цивилизации осуществлялся постоянный жёсткий контроль. На Саануне присутствовали Наблюдали КС – как среди населения, так и во всех её властных и общественных структурах. Негласно, конечно. Это позволяло вовремя реагировать на уклонение в правильном направлении.
И в третьих - на Саануне по рекомендации учёных-психологов были установлены огромные стационарные ПГП – Пирамиды Гармонизирующие Пространство, которые раньше применялись лишь в отсталых цивилизациях. С помощью Пирамид в саанунской цивилизации осуществлялась психологическая коррекция и подавлялись агрессивные вибрации.
- Да-а уж, - протянула Лана. – И это называется – исправление? Мне кажется, что это больше похоже на наказание. ПГП - ещё ладно, а вот не выпускать в космос… Мне кажется, для разумного Вида это самое большое наказание - оказаться в изоляции. Они наверняка считали, что вселенная необитаема? Это так… безысходно.
- Это была вынужденная мера, - развёл руками профессор. – Надо же было спасать саанунцев от самих себя. И, вы знаете – получилось. И как только очередное тестирование показало, что с ними всё в порядке, карантин отменили. А саанунцам разрешили вновь вступать в КСЦ. Они сдали все тесты с первого раза. ГПП на Саануне были отключены, хотя сами Пирамиды остались. Стоят там и сейчас - как напоминание об ошибках. Кстати, они сами об этом попросили. Кстати, Иерархи, подумав,  приняли решение больше никогда не допускать в состав Совета КСЦ представителей Саануна. Для бывших Основателей это было унизительно. Но они приняли это со смирением.
- Ещё бы! Погубить столько КаэСовцев! Да, кстати, СЗ и память о прошлой истории была им возвращена, - заметил Сэмэл. - Пишут – это сделало саанунцев мудрыми и дальновидными рептилоидами. Некоторые члены Сообщества сожалеют, что их голос не учитывается в Совете. Но неофициально он всегда учитывается.
- Вот так просто - взяли и вернулись? И даже их голос имеет теперь вес? – недовольно сказала Мэла. – А вдруг с ними опять что-то не так?
- Всё теперь под контролем! – заверил Натан.
- Но вы говорили, что в КС никто и никого за ручку не водит! – заметила Мэла. – Где гарантия, что они снова что-то не замутят?
- Вспомни - саанунцы успешно сдали все экзамены и тесты, - напомнил Сэмэл.
- Но и в первый раз они их сдали! – не уступала Мэла. – Помогло это?
- Дело в том, что… - начал было Натан.
Но Танита, извинившись, перебила его.
- Ох, ничего себе! А в библе пишут, что часть саанунцев сумела скрыться от Воинов в другой галактике! И когда их нашли, то нейтрализовали! Представляете? – воскликнула она.
- Это как? Что значит - нейтрализовали? – спросила неугомонная Мэла. - Их убили?
– Это значит – обнулили все воспоминания, - покосился на неё Сэмэл. Могла бы так же в библ заглянуть, если интересно.
-  На мой взгляд, это жестоко, - сказала Лана. -  Ведь обнулять воспоминания, согласно Нормам и Кодексу, разрешается только примитивным Видам, не достигшим сознательного космического возраста. Поскольку в их воспоминаниях практически нет пока ничего ценного для Эволюции. А тут… Бывших Основателей!? Обнулили?
- А что в их венных воспоминаниях ценного для Эволюции? – заметил Сэмэл. – Ужасающее нарушение Кодекса? Атавистические наклонности? Война с собратьями по разуму?
- Всё не так плохо. Тех саанунцам, которых обнулили, потом поселили на одной из свободных планет, позволив им заново начать Эволюцию, – возразил профессор Натан.
- Заново? И что в этом хорошего? – подозрительно спросила Лана.
– То, что их не рассеяли среди неразвитых рептилоидных цивилизаций в обширном космическом пространстве. Ведь бывает и такое.
- Ну, да. Это когда на одной планете проживают несколько рас одного Вида?  – спросила Танита. – И обладающих - при идентичном строении и форме - разными особенностями скелета, цвета кожи, роста и психо-типа? Когда  встречаешь такие планеты, тут и гадать нечего - это, как правило, представители разных проштрафившихся цивилизаций, переселённых туда с других планет или даже из отдалённых галактик. Они лишь смутно помнят о своём былом величии и откуда пришли. Этим расам дают возможность исправиться, в первую очередь, избавившись от расизма и шовинизма, и стать единым обществом.
- Вот видите? – кивнул  профессор. – Случай, под который могли подпадать и саанунцы. Но им подарили немалый бонус за их былые заслуги. Особенно, учитывая то, что они натворили.
- Да уж. Круто с саанунцами замутили! - вздохнула Танита. - Жёсткий карантин, обнуление, неусыпный контроль, изоляция от космоса. Мне их даже жаль.
- А мне - не очень! Я бы их там и оставила, где стоят их Пирамиды и есть Наблюдатели, – заявила Мэла. – И в КСЦ их не приняла бы! Странно это – были  Основателями,  и вдруг такое! Что с ними случилось? Вернулись в первобытное состояние? Ведь только на заре цивилизации морально незрелые существа убивают, делят власть и уничтожают иные племена и Виды.
- Ты права - саанунцы вернулись в первобытное состояние,  – кивнул профессор Натан. – И это установленный факт.
- Даже так? Но почему? – удивилась Танита.
7. ИСВ
 - Это называется: прорыв из подсознания некоего явления. Называется: ИСВ - Инстинкта Самосохранения Вида.
Что это такое? Это наработанные в процессе Эволюции способности Вида эффективно защищать себя, обеспечивая его выживания. Он необходим, пока каждый представитель Вида должен был бороться за это выживание. Для того, чтобы Вид, в конце концов, стал совершенным и разумным. А когда он уже достиг звания  развитой цивилизации, необходимость в нём отпадает. Ведь в ней каждая особь гарантированно находится в безопасных и комфортных условиях. И, благодаря общим достижениям Вида, создавшего цивилизацию, бороться за жизнь и безопасность, за обеспечение  личной комфортной территории существования уже нет необходимости.  Однако мы с вами, рассматривая задержавшиеся на нижних ступенях цивилизации, убедились, что он зачастую цепко держится за свои позиции, продолжая защищать собственное пространство. Эти функции в течении Эволюции перенимают и государства, защищая, например, национальные интересы, территориальные границы, право на лучший кусок планеты, и, самой ужасное - используя всё более совершенное оружие. Ведь технические достижения позволяют убивать удалённо, независимо от качеств индивида и его моральной ориентированности. В таких случаях велика опасность заиграться в некую безопасность своих граждан, уничтожив и их. В итоге гибнет и самоуничтожается и сам Вида, и цивилизации, им созданная. Всё идёт иначе, если ИСВ изжит, БВЛ достигает идеальных показаний и, по замыслу Творца, ИСВ в индивидах уступает место общественным моральным принципам, оберегающим как такой Вид, так и его достижения. А  цивилизация, объединив с помощью Заповедей и вселенских законов,  двигается к следующему этапу Эволюции Вида – переходит к Эволюции Духа, которая, в условиях идеального общества, преобразует каждый индивид, сближая его с Творцом и Безусловной Вселенской Любовью. В некоторых цивилизациях, как вы знаете, при наличии малейшего дефицита Любви,  высоко несущих моральные принципы, однажды может произойти сбой и возврат к  низменным инстинктам. В итоге она деградирует, становясь опасной. Поэтому так опасно давать незрелым цивилизациям СЗ - сверхзнания. ИСВ может распорядиться ими не по назначению, нередко уничтожая своего носителя. Как это произошло с саанунцами. Как, например, саанунцев, которые были резко отброшены по шкале Эволюции назад. Это ужасная трагедия. И хотя она  произошла тридцать пять тысяч витков назад,  в КСЦ скорбят и поныне. Подробнее о ней вы можете узнать у космо-психоаналитика, досточтимого профессора Данэна Диуни, он пояснит. А пока примем как факт: иногда такое случается
- Ау! – прошептала Мэла, ощупывая свой лоб. – ИСВ! Где ты там? Кыш! А его оттуда с помощью вскрытия и операции надо выгонять? – громко спросила она.
- А как с ним бороться?  - тоже заинтересовалась Лана. – Выходит, что этот ИСВ даже СниП и сита ЭСЗ не вылавливают?
- И где гарантия, досточтимый Натан, что монстр ИСВ не выскочит вдруг в какой-нибудь их цивилизаций Сообщества? – с опасением спросил кто-то из набежавших. – Как-то страшновато стало жить в Сообществе после такой информации.
- Будьте уверенна – в КСЦ такое не повторится,  - обнадёжил профессор Натан. – Наши специалисты выяснили причину реанимации ИСВ. И нашли гарантированное средство, с помощью которого его можно выявить. Все члены КСЦ около тридцати пяти тысячелетий назад прошли строгую проверку. И те,  кто вступает с тех пор в Сообщество с тех пор проходят дополнительный  тест. Проводится он с помощью весьма надёжного оборудования.
- О, это какие-то пытки, профессор? – усмехнулся Сэмэл, подмигнув Мэле. – Да и правильно! Монстров подсознания ведь иначе не проймёшь, кроме как хорошенько их взбодрив и шуганув!
- Не совсем пытки, но близко к тому, - улыбнулся профессор Натан. – Иной сон ведь бывает сродни пытке - кошмары, ужасы, страхи. Именно они и выявляют наличие в подсознание этого нехорошего монстра. Сам спящий потом легко приходит в себя. 
Мэла удивлённо ахнула:
- ИСВ ловят на наживку из кошмарных снов? Вы шутите?
- Ничуть. Напомни, какое требование к цивилизации при её приёме в КСЦ является основным? - сказал профессор.
Мэла задумалась. Похоже, вспомнила какой-то кошмар.
- Главное требование это соответствие принципу БВЛ, - сказала Танита. – Любовь ко всему сущему стопроцентно вытесняет все пороки Вида – склонность к убийству, к зависти, эгоистическое не почитание Творца и так далее.
- Ну, вот. Эти пороки присущи дефициту БВЛ, и выявляют их, разбудив ИСВ. Но он прячется слишком глубоко – в подсознании личности, угнетённый моральными принципами высокоразвитого общества. И может в обычных условиях не проявляться. И оказывается, что дефекты подсознания лучше всего проявляются во время сна. Обнаружив эти уши, легко вытащить и самого зверя -  ИСВ. Изучаемый сны – это и есть та методика, которая помогает тестировать представителей цивилизации при  вступлении в КСЦ.   
- Но сон - это всего лишь образы, навеянные дремлющим сознанием? – удивилась Танита. – Как они могут нам помочь?
- Ещё как могут! При дремлющем сознании на первый план личности выходит её под-сознание, - сказал профессор. – И оно продолжает защищать субъект вместо него. Как, например, поступает особа, для которой самое ценное это её физическое тело, находясь на низком этапе Эволюции, если  кто-то пытается  её убить?
- Ею управляет мощный ИСВ. И этот инстинкт самозащиты срабатывает мгновенно и автоматически, - сказал Сэмэл.– Поэтому, спасая свою жизнь, индивид старается убить врага всеми возможными средствами.
- А если это уже совершенная и высокодуховная личность, которая живёт по принципу БВЛ?
- В первую очередь она стремится не причинить нападающему противнику вреда, - ответила Танита.- Ведь для неё главное – проявить Любовь и помощь.
- Даже если этот противник  опасен и агрессивен, - добавил Сэмэл. – Мы не раз проходили подобный тест на уроках самообороны.
- Расскажи нам, пожалуйста, что  у вас тестировали? – спросил Натан. - Умение поразить противника и защитить себя?
- О, нет. Нас учили, при встрече с представителем иного Вида, оптимально решать опасную ситуацию с наименьшим ущербом для него.
- И как это сделать, если он физически сильнее и очень агрессивен?
- Во-первых – необходимо выяснить уровень развития этого существа. Есть много методов, но основной - телепатическое общение с ним. Хотя он почти воспринимает это как угрозу. Если существо мало развито – успокоить его, сохранив его жизнь. Ведь он – вершина, итог своей ЭВ. А если оно разумно – попытаться вступить с ним в контакт. Способов также немало. Если, всё же, существо продолжает проявлять агрессию и представляет опасность – надо усыпить его на небольшое время. Но ни в коем случае не причинять ему вреда. Или же внушить ему направление дальнейшего движения - в другую от тебя сторону. И делать всё это надо практически мгновенно.
- И если б тобой управлял ИСВ, учитывая твои возможности, этой вершине Эволюции Вида явно не поздоровилось бы. Не так ли?
- Ну да. Если жизнь существа зависит от скорости срабатывания ИСВ… побеждает самый быстрый, – согласился Сэмэл.
- То же происходит и во сне: пока разум спит, а субъекту угрожает воображаемый враг, который в этом состоянии воспринимается как реальный, ИСВ, защищая его, срабатывает автоматически. И личность пытается убить во сне мнимого противника,  - сказал профессор.
- Но это только методика. Она… оригинальна, но не осуществима. Как же экзаменатор может заглянуть в подсознание тестируемого? – спросила Лана. – Как удаётся подсмотреть чужие сны? И – как сделать, чтобы этот сон развивался по нужному сюжету?
- Всё это возможно. Учёные создали уникальный прибор, получивший название «Шлем Морифея» - по фамилии его изобретателя Тонэла Морифея. Он работает, как излучатель и приёмник. Сначала индуцирует в сознании у спящего нужный сюжет – в виде фиктивной реальности, граничащей с состоянием сна – в которой ему необходимо сделать выбор: спасая себя, кого-то убить или же найти иной выход. Например – убежать, попытаться заговорить, подружиться, закричать. Или же перед ним возникает выбор: украсть что-то ценное или нет? И так далее – пороков немало, как и сюжетов тестов. Остаётся  только в виде определённых импульсов считать ответные реакции мозга, погружённого в сонное состояние,  - пояснил Натан. -  По ним «Шлем Морифея» безошибочно ставит диагноз: таит ли подсознание тестируемого ИСВ? Ошибки исключаются. Во сне соврать невозможно. Разум там отключён.
- И сколько же особей из цивилизации тестируется?
- Абсолютно всё её население. Радиус воздействия прибора не ограничен, схема чётко отработана. И даже при выявлении одной особи с неудовлетворительным результатом цивилизация отклоняется от дальнейших испытания. Ведь в таком случае ИСВ может генетически возникнуть и у других.
- Этот тест делается с согласия спящих? – спросила Лана.
– Для чистоты эксперимента испытываемые ничего о нём не знают..
- Он проводится под гипнозом?
- Нет, зачем. Да и вообще - как оказалось, гипноз и телепатическое тестирование не эффективны – они не дают полного доступа ко всем уголкам подсознания.
- Ничего себе! – воскликнула Мэла. – Оказывается – сны способны разоблачить дефекты личности, о которых она даже не знает? И с их помощью решаются судьбы целых цивилизаций!
- Это ужасно! Выходит - пока твоя парадная личина спит, ты можешь стать этаким саанунцем, тихо снимающим маску? – проговорила  Танита. – Неужели ИСВ так легко может,  покинув своё сонное царство, снова захватив власть над разумом? И реально начать убивать? Как саанунцы.
- Этого в КСЦ опасались раньше, до Шлема Морифея, - ответил профессор. – Сейчас у насесть прибор и методика, охраняющих нас от происков ИСВ. Всё под контролем. Даже подсознание.
- А я не очень одобряю проведение таких экспериментов над разумными существами! – вздохнула Лана. – Это же нечестно! Есть в подсознании ИСВ или нет его, а они при тестировании испытывают настоящий стресс. Переживают угрозу смерти, хоть и не реальной! А как же принцип – не навреди?
- Тесты «Морифея» не причиняют вреда, - возразил профессор. – По запросу Иерархов Совета психологи многократно провели доскональное обследование психического состояния испытываемых после теста. И оно подтвердило его безопасность. Как правило, просыпаясь, тестируемые ничего не помнят или очень быстро забывают.
- А, по-моему, уж лучше нанести кандидату кратковременную психологическую травму, поискав у него в рюкзачке ИСВ, чем потом спасать галактики от разбушевавшегося монстра, получившего доступ к СЗ, - сказал Сэмэл.
- Верно. Кроме того, уважаемая Лана, - усмехнувшись, продолжил профессор, -  могу тебя порадовать: благодаря  «Шлему Морифея», сейчас значительно сократился период ожидания кандидатов перед вступлением в КС. С его помощью эти цивилизации периодически тестируются. И, если ИСВ не обнаруживается, она сдаёт экзамены в КС. То же самое - если ИСВ вытесняет в сознании всех индивидов положительные эмоции, а сны превращаются в бесконечные бои и катастрофы -  цивилизация находится на грани катастрофы. И тогда Службы КС активно с ней работают, пытаясь помочь.
- Как? – заинтересовалась Лана.
- Ну, например, с помощью Шлема Морифея  представителям творческих профессий внушаются некие художественные идеи. И там вскоре появляются фильмы ужасов или книги о маньяках и кровавых преступлениях.
- Это и есть помощь? – ужаснулась Лана.
- Да. Ведь по реакции на них более точно определяется нравственный коэффициент цивилизации - по Эволюционной шкале БВЛ. Если он критический – спасают её лучших представителей. Но более всего радует, если подобная тематика вообще не находит у населения спроса. У такой цивилизации ещё есть возможность выжить. – После этих слов профессор оглядел аудиторию и сказал:  Ну, что ж, мы неплохо поработали. Продолжим нашу беседу после перерыва.
Тут же зазвучал зуммер и Натан, посмеиваясь над привычным удивлением студентов на  его безошибочное ощущение времени, удалился в преподавательскую, расположенную за кафедрой.
Перерыв предстоял недолгий – ведь каждый студент при необходимости мог в любой момент выйти из аудитории, телепатически наблюдая лекцию в онлайн-режиме. Или же вообще  слушать её из дома. Хотя почти все предпочитали быть в аудитории – ведь участвовать в полемике можно было, только находясь здесь. Поэтому почти все остались на своих местах: кто-то переговаривался по онлайн-связи, кто-то делился мыслями с друзьями, а некоторые, достав из рюкзака контейнеры, перекусывал или пил подкрепляющие коктейли.
- Ну и что ты думаешь обо всех этих СНиПах и Заповедях? – спросила Лана у Сэмэла, жующего питательную палочку и одновременно просматривающего на стационарном видео-библе какую-то информацию. Он, как всякий отличник, был немного повёрнут на беспрерывном усвоении разнообразных знаний. И, как известный объедала – на поглощении всяких вкусняшек.
- А? Что? – переспросил тот, с трудом отрываясь от того и другого. – А-а, ты про это? Что ты прицепилась к ЭСЗ и СНиПу? Они досконально выверены за миллион витков практического использования. Неужели ты думаешь, что ты умнее предыдущих поколений КаэСовцев? Что тебя не устраивает?
- Всё! – выдохнула Лана. – ЭСЗ и СниП слишком… ну, не знаю … застывшие формы, что ли. Никакой жизни. И перемен.  Стоят как утес. В нашей Хрустальной Скале и то больше жизни - актинии шустрят, меняют картинку, свет по-разному падает. А СниП и Заповеди… как вырубили их сотни тысяч витков назад, так и стоят нерушимо. От сих и до сих! Микрон в сторону – шлагбаум на замок!
- А ты что хочешь? Отколоть от Заповедей кусочек, как ты уже предлагала? С какого края? Или сделать их текучими, как океаническое течение? То так растолковать, то этак? И куда этот поток принесёт? То-то заживут всякие недозревшие до БВЛ и не-до-подтянутые до СНиПа цивилизации! Такой фейерверк из галактик устроят – любо-дорого смотреть. В космическую пыль всё разнесут, – проговорил Сэмэл, с недоумением уставившись на неё. – И вся Эволюция – заново? Этого ты хочешь?
- Не разнесут! Если мы будем их контролировать! – упорствовала Лана.
– Ну, ты даёшь! Опять за своё? Ты же прекрасно понимаешь, что это невозможно! И как велика опасность доступа Видов с неконтролируемыми эмоциями и мощным ИСВ к высоким энергиям? Миг – и нет звездной системы. Никакой контроль не поможет. С этим не шутят, подруга! Как потом держать ответ перед Творцом за подобную инициативу? Жалостливая ты наша! Где не надо.
- Может и так! – согласилась Лана. – Но Творец дал нам разум для того, чтобы мы его использовали, а не кивали на застывшие формы.
- Интересно ты понимаешь назначение разума, - хмыкнул Сэмэл. – Лучше намутить побольше, чем поверить опыту других, что это плохо? Детский сад!
- Ты слышал – жизнь это есть Эволюция. Где в СНиПе написано про Эволюцию? От сих и до сих! Надо дать возможность… подтянуться тем, кто уже почти готов к этому. Поторопить Эволюцию.
- Значит – вмешаться. Это нарушение ЗоНа, ты же знаешь. Заповеди это и есть призыв к Эволюции!
- На мой взгляд, ЭСЗ и СНиП, да ещё «Шлем Морифея»  - идеальные инструменты, чтобы избежать ошибок, – заметила Танита. – И ничего больше не надо. Никаких нововведений! Хватит нам саанунцев с их новых Кодексом!
- Возможно. Но это так скучно! – не отступала Лана. - Представь: прилетела ты в галактику, где нашлась пара троечников и одна очень даже приличная цивилизация – на пять с ма-а-леньким минусом. Мы что, сверив параметры, должны поставить галочку в графе: мол, ничо так планетка, но самую малость не дотянула. И улететь? Зная при этом, что она практически готова быть в КС. Не жаль?
- Ну, почему - сразу улететь? – почесал макушку Сэмэл. – Вот я тут читаю в библе – в таких случаях существуют  разные варианты.
Во-первых – за ними будет вестись обязательное наблюдение: тесты «Шлема Морифея», поэтапное прогнозирование событий и, в случае позитивной тенденции – даже привлечение соответствующих энергий. Тех же ГПП - Пирамид. Так сказать – для улучшения психологического климата на данной планете. Ты возьми библ, почитай после лекции по этой теме – узнаешь много интересного.
Во-вторых, на случай трагического развития событий на одной из троечниц, проводится отселение части её Видов. Для сохранения и дальнейшего развития. После их корректировки, конечно же. И в третьих - насовсем мы не улетаем никогда. Так и будем вертеться рядом -  для этого и созданы специальные Службы, ты же знаешь. А в случае пяти с минусом, на той планете ещё поселят наших Наблюдателей. Негласно, конечно, закамуфлировано и замулляжировано - в каких-нибудь катакомбах. И опять же – «Шлем Морифея»! Что тебя не устраивает?
- То, что мы не помогаем!
- ЗоН, милочка, - развёл руками Сэмэл. – Хотя, возможно, и помогаем. Есть всякие хитрые поправки, исключения и дополнения к ЗоНу. Думаю, профессор Натан обязательно о них расскажет на следующих лекциях. Ты же знаешь – он информацию выдаёт порциями, дождавшись, чтобы все хорошо разжевали. И, как всегда, немного интригует - чтобы заинтересовать. А чтобы мы лучше разобрались, развязывает полемику. В которую ты, Лана. как всегда, ввязываешься в числе первых. Ну, и я не отстаю. Кстати, вот посмотри - троечников тоже вниманием не обходят. Целый комплекс экологических  мероприятий - чтобы они не отравили себя раньше срока. Авось выживут и поумнеют. БВЛ - она обязывает, други мои. Всех мы любим  – и зрелых, и не очень. Мы же мудрые! КаэСЦовцы! Носим тяготы других миров, если уж пересеклись с ними на звёздных дорожках.
- Скучно всё это! Наблюдать, прогнозировать, тестировать, соблюдать, – пробормотала Лана. – Я бы вот эту, почти готовую цивилизацию, начала бы обучать в ШкоСи. А потом …
- Лана! – перебила её Мэла, с усмешкой слушавшая их разговор. – О чём ты? Кто тебе это позволит - школы, эксперименты и тэдэ? Ты что, ещё не поняла, где живёшь? В КаэСЦэ! Всюду сплошные рамки и ЗоНы! Это наш досточтимый профессор Натан немного вольнодумец, потому и позволяет нам спорить. А попадёшь на звёздные маршруты, окунёшься в рутинную работу исследователя или навигатора – и всё! Вольнодумство быстро из тебя выветрится. Правила, осторожность и ограничения – вот твой удел, дорогуша! Иначе – дисквалификация, жизнь на родной планете и просмотр видео о космических приключениях. Индивидуальный карантин. А что тут поделаешь? Мы же не можем доверять психически неустойчивым навигаторам? Как и недозрелым Видам - мощные энергетические игрушки!
- Наверное, так и будет – личный карантин, да! Но я же не могу не высказать собственное мнение! Даже если оно не совпадает с общепринятым! –  вздохнула та. И заявила: - Вот уйду в науку, как профессор Натан. Он в своё время, говорят, большие надежды подавал. Даже пару цивилизаций привёл в КС. А потом вдруг оказался здесь и занялся космогонией. И я его понимаю.
Мэла пожала плечами:
- А чем наука лучше? В ней всё то же – устоявшиеся авторитеты, проверенные временем и практикой теории и взгляды. Стоят как скала. Попробуй, подвинь. Вон даже наш академик, досточтимый госик-медузон Паанэн Пошон - почти невидимый из-за собственной идеальности – и тот не может сломать стереотипы! И научить своей прозрачности другим. «Не постигаю его!» – передразнила она чей-то голос, прозвучавший на лекции. - Не смеши мои умы! В учёные она пойдёт!
А Сэмэл, указывая на видео-библ, сказал:
- А я предпочитаю пользоваться уже готовыми знаниями. Их – море! И мне очень интересно по нему плыть! Жаль, сутки маловаты! – И он снова уткнулся в экран.
Лана подперев рукой щеку, задумалась. Ей, всё же - несмотря на то, что разумом она понимала опасность этого - хотелось что-то изменить в привычной картине мира. Здесь всё так… логично и предсказуемо. А мир… он… загадочен. Даже открытие новых цивилизаций здесь стало привычной рутиной, обставленной «Шлемами», тестами, нормами, службами... А все категории цивилизаций разложены по полочкам. Их участь запрограммирована, их путь прописан большими буквами – светлое будущее, долгое прозябание  или же гибель. И всё. А ей хотелось… многовариантности, что ли, чуда. Чтобы и те цивилизации, что пока в муках ищут правильную дорогу, вдруг её обрели. Почему нельзя в это вмешаться? Зачем в КС придумали ЗоН? А БВЛ? Ведь это всегда так непросто – идти по пути Эволюции, не спотыкаясь. И так хочется ощутить поддержку. Жаль тех, кому неумолимые космические законы перекрывают дорогу к будущему и предлагают начинать всё сначала. Они просто заблудились, заигрались. Почему всё так… сурово? Ей хотелось что-то сдвинуть, улучшить. Жаль, друзья её не понимают. «Они думают, что я спорю из чувства противоречия, - вздохнула Лана. – Или желаю покрасоваться. Какое уж тут красование, – вздохнула она, - даже Мэла читает мне нотации. Впрочем, она их всем читает».

Прозвучал сигнал зуммера и на кафедру снова вошел Натан. Оглядев аудиторию, он сказал:
- Ну, что – передохнули? Со свежими силами продолжим. Следующая тема…
8.  Дефицит Любви 
- Охлаждение, угасание, остывание чувств, - ответили из рядов. – Он её или она его больше не любит.
- То есть – прекратилось взаимодействие и обмен энергией между этими субъектами? Не так ли? Энергия в отношениях этой пары сходит на нет. Какие плоды это даёт?
- Никаких. Они расстаются и ищут новую пару, - вздохнул кто-то. – Потому что разлюбили друг друга.
- Верно. Только Творец безупречен и Его Любовь, согласно уравнению:
ТВ  = БЛ  = ;
не иссякает никогда.  А в нашем мире любовь частенько, утратив пыл, истощается и гаснет. Кроме, конечно, случая когда это Безусловная Вселенская Любовь, приближающая нас к Нему. А чувство, которое угасает, скорее, можно назвать - влюблённость, а не любовь.  Это лишь отсвет, искорка той истинной Любви.
И к чему ведёт угасание влюблённости?
- Ни к чему. Это всего лишь пепел от  былого костра.
- Верно. Утрата любви  это всегда отсутствие позитивных перемен. И не-возникновение, не-зарождение нового потомства. То есть – временное прекращение движения Вида по пути Эволюции. И, в частности, распад семьи – молекулы общества. А что это угасание значит в атомарных или звёздных процессах? Распад вещества  и, как следствие - гибель звезд и звёздных систем, созданных в результате союза первичных элементов, материй и энергий. Только Любовь способна превратить звёздную пыль - в материю, а материю – в живое существо, сотворив из неё клетки и спирали ДНК и дав миру великолепное разнообразие растений и всевозможных Видов существ.
Итак - при сотворении молекул и звёздных миров действуют те же законы Любви, что и в биологических процессах.
- Получается – что элементарная частица тоже походит свою Эволюцию: от крохотной материи к живой клетке? И затем, постепенно преобразуясь в разумный Вид, одухотворяется и достигает Творца? Снова превращаясь в Любовь? Очень интересно! Непривычная теория, надо сказать, досточтимый профессор, - заметил Сэмэл. – Кто её автор? Неужели вы, досточтимый профессор Натан?
- О, нет! Я работаю немного в другой области. Хотя, если подумать – любое направление в науке так или иначе внедряется в область Творца, а значит и Любви.  Её автор – госик-медузон, почтеннейший академик Паанэн Пошон, - сказал Натан. - Называется она: «Любовь, как первопричина жизни во вселенных». И это пока предложенная им гипотеза, ждущая своих подтверждений. Но она уже имеет немало сторонников. В том числе и я полностью разделяю её постулаты
- О, я нашёл обсуждение этой темы в библе! – отозвался Сэмэл. – Одни считают, что академик Паанэн – гений, а некоторые сомневаются в этом. И в том, что частицы могут быть живыми.
- Они пока ничего не поняли! – улыбнулся профессор.
- Да-да! Речь идёт не о том, что частицы живые, а что живая вся вселенная! – ответил Сэмэл. И охнул:  - Ничего себе!
- Я думаю, за этой теорией большое будущее, - заметил профессор. – Возможно, когда-нибудь  он станет одним из Основателей. Но это, как говорится, решит время.
- Ого! Даже величайший химик современности, один из Основателей – почтеннейший академик Маонэн считает, что теория  Паанэна верна и химические реакции это проявленная любовь частиц,  – сказал Сэмэл, потрясённо глядя в видео-библ.
- Да, поскольку и в результате химической реакции возникает новое вещество, - кивнул профессор Натан. -  А это и есть ярчайшее проявление любви, которая всегда изменяет тех, кого она коснулась. Любовь это всегда перемены, это явление в мир чего-то иного. Например: из двух химических элементов или соединений – окислов, кислот, оснований и солей. А затем – преобразование их в растворы, аминокислоты и липиды, ставшие основой биологической жизни.
- Почтеннейший академик Маонэн тоже согласен, что химические соединения – это плоды любви? – удивлённо проговорила Мэла. – Он не поторопился? Теория ведь ещё не доказана.
- У гениев, помимо доказательств, существует интуиция, сверх чутьё на истину. Поэтому среди великих учёных-Основателей нередки случаи озарений, позволивших совершить величайшие открытия, которые только потом получают бесспорные доказательства, - возразил ей профессор. – Думаю, почтеннейший академик Маонэн из них.
- Выходит – есть не только биологическая жизнь, но и химическая? – продолжала спорить Мэла. – Это что-то слишком мудрено!
- Для тебя всё мудрено! – шепнул Сэмэл. – Ты больше читай специальных текстов и меньше – романов. Многое узнаешь! – Мэла только отмахнулась – ведь не поспоришь.
-  А где грань между химическими и биологическими процессами? – спросил её профессор Натан. - Биологические организмы и растения существуют лишь благодаря постоянно происходящим в них химическим реакциям, поддерживающим их жизнь. Кровь, лимфа, желудочный сок – что это? Химические соединения или живые субстанции? Что в них происходит? Разве не химические реакции, распространяющие раствор нужных веществ по организму? И что, например, важнее для мельчайшей клетки – её химические или биологические компоненты?
- Химические! – сказал студент на задних рядах. – Они основа всего! Из них выстроены все ткани биологических субъектов. Кроме того, химические реакции высвобождают энергию, поддерживающую в каждом организме энергию и нужную температуру.
- Нет! Биологические важнее! – возразил другой. – Ведь клетка живая. Причём тут химия?
- Ну, не знаю… Кровь, например, это раствор, в котором содержится немало химических элементов, - проговорила Танита неуверенно. – У нас, моллюсков, в ней есть медь, дающая ей голубой цвет, цинк, азот, кислород, позволяющий окислять всё.  Да, практически, в ней есть вся таблица элементов. Кроме того, кровь содержит и биологические субстанции - белки с аминокислотами…
- Которые также состоят из химических элементов! – добавил Сэмэл. – И получены они в результате химических реакций. Вспомните биохимию – чего-то больше, чего-то меньше, по-разному соединяются цепочки, но и это, по сути, химия.
- С помощью ферментов и кислот из пищи извлекаются полезные химические элементы, а также белки и жиры, - продолжила Танита. - И они также должны быть разложены на составные химические элементы, которые  клетки способны усвоить. Сами клетки, кстати, также взаимодействуют между собой - делятся веществами, энергией, информацией. Помогают друг другу вывести токсины и балласт.
- То есть – проявляют любовь или, хотя бы, взаимопонимание? – улыбнулся Натан.
- А ведь и верно -  основой всего являются простые химические элементы! И эти организмы и субъекты – будущие носители БВЛ! Которая станет тем, что объединит их с Творцом! И, следовательно – благодаря посылу Творца, любовное взаимодействие существует между всеми участниками вселенной – начиная от частицы и заканчивая совершенным Видом в Эволюции, соединившимся с Творцом. Знак бесконечности замкнулся! Ё-моё! – воскликнул Сэмэл.
- Ты прав, Сэмэл, именно «ё-моё», - рассмеялся Натан. -  Как видите, никаких границ между химическими, биологическими и энергетическими процессами в существующей вселенной нет. Эти границы выстроены лишь в нашем сознании. Как и границы между живой и неживой материей.
- Вы хотите сказать, что машины тоже живые? – удивилась Мэла.
- А ты как считаешь? – прищурился профессор.
 - Н-не знаю, - растерялась Мэла. – А где же у них находится Душа?
- Души пока нет, наверное, поскольку любовь пока не проявлена. Но ведь и они меняются и совершенствуются! – хитро прищурился профессор. – И то, что они нам служат, разве не сродни любви домашнего животного к хозяину?
В аудитории зависла тишина.
- М-да. Не думал я, что вопрос о любви способен завести нас в такие дебри, - проговорил Сэмэл, почесав макушку.
- И это только начало, - весело заметил профессор Натан. – Полезем-ка в эти дебри дальше.
- Ё-моё! – снова почесал в макушке Сэмэл.
- Давайте разберёмся – что такое Любовь? Как она проявляется? И какова её цена и назначение для различных Видов? И это исследование невольно приведёт нас к вопросу – что такое Эволюция? Почему она подразделяется на две категории: ЭВ – Эволюция Вида, и ЭД – Эволюция Духа? Что вы думаете об этом?
- Любовь для существ, стоящих на низкой эволюционной ступени - это лишь сладкая приманка на трудном пути развития, получаемая в обмен за участие в Эволюции Вида, - заявил кто-то в  аудитории. 
- Да, приманка, - согласился Натан, - потому что путь к совершенству требует усилий. И это удивительно щедрый дар Творца. Ведь пылание любви дарит каждому, даже самому примитивному существу пусть мимолётное, но счастье единения с миром и выполненного перед Творцом долга. Каков этот долг?
 – Путь к совершенствованию и со-творение небывалого  – нового потомства, продолжившего шествие по пути Эволюции Вида к Эволюции Духа, - предположила Танита.
- Верно. И каждое существо, независимо от его заслуг, при этом получает энергетический всплеск счастливых эмоций, - продолжил профессор Натан, – Нередко примитивный индивид ради любви способен даже на подвиг. Это ли не чудо? Он забывает об ИСВ и, не задумываясь, отдаёт свою жизнь, чтобы продолжала существовать иная, более совершенная жизнь! Которая и пойдёт по пути Эволюции   дальше. Ведь, как известно, все Виды, создавшие во вселенной высшие цивилизации, практически идентичны в разных мирах, бесконечно повторяясь и развиваясь. Потому что в их истоках – любовь единого Творца.
- Иногда в боях за первенство в стае самок несколько особей-самцов погибают. А есть Виды, все представители которых – и самки, и самцы - после того, как произведено потомство, погибают. Ну, есть ещё разные подобные грустные варианты. Зачем Природе и Творцу такие жертвы? – спросила Танита. – Чтобы и следующие поколения делали также и, продолжив свой род, тоже умерли? Не логично это как-то.
– Как правило, в животном мире в поединке за первенство и продолжение рода погибает слабейший, дав дорогу более ценной особи. Это отбор, таков закон выживания сильнейшего Вида.  А те Виды, которые погибают, продлив свой род - как, например, некоторые рыбы -  сознательно идут на этот подвиг. Этим они доказывают своё стремление к самоотречению, взлёт Души над интересами тленной материи - ради Эволюции и продления Вида. В природе нет ничего не логичного или жестокого. В ней безупречно работают вселенские законы и принцип любви, ведущий все Виды по пути Эволюции  и выживания достойного Вида.  Кроме того, всплеск положительных эмоций, энергетический и эмоциональный подъём в этот период способствуют не только выбору наиболее удачного партнёра, обладающего лучшими генами и качествами, но и становится стимулом для производства и выращивания потомства. Ведь этот процесс, как правило, связан с лишениями и даже опасностью для жизни родителей. Природа компенсирует это взлётом приятных любовных эмоций. А затем дарит этим особям ещё более прекрасные чувства - новую любовь, теперь уже родительскую. Она - самая великая Любовь и наиболее приближена к БВЛ. Родительская любовь к своим творениям, к детям подобна любви Творца, создавшего миры, наполнившего их БВЛ и заселившего существами, идущими по пути Эволюции.
- Зачем всё это? – воскликнула Мэла. – Миры, галактики, жизнь?
- Ради возникновения Души. Творец ждёт от каждого возникшего прекрасного Вида следующего шага в своей Эволюции – возникновения и возрастания Души, Духа. И ведёт каждое своё творение по пути от телесного совершенства к Духовному. То есть – переходу от пути Эволюции Вида к пути Эволюции Духа.
- И всё же, сложно назвать любовью то, что служит лишь продлению рода! – заявила Мэла. – Какая тут связь с БВЛ? С любовью Творца?
- Ну, может быть, на уровне примитивных существ, это ещё не любовь, а, скорее – влюблённость. Поскольку у них в этом чувстве нет постоянства. Даже родительская любовь у них быстро проходит, сменяясь инстинктом самосохранения, когда дети подрастают и могут уже сами постоять за себя. Хотя бывают и исключения, и некоторые пары даже у низших Видов сохраняются на всю жизнь. Но, как правило, период влюблённости в животном мире быстро заканчивается - чтобы Эволюция  получала несколько лучших вариантов продления рода. Это, кстати отрегулировано и на биологическом ритме. Влюблённость проходит. Наступает период вынашивания, рождения и выхаживания потомства, и этап родительской любви. В природе всё происходит по чётким и разумным законам. Когда наступит новый этап для продления рода, конкуренция среди претендентов повторяется. Ведь лидер за это время мог постареть или получить травму. И снова побеждает сильнейший и достойнейший быть повторённым. Поэтому в мире низших видов царствует временная влюблённость, а не постоянная любовь. Иногда, кстати,  это непостоянство, как рудиментарное явление, как отголосок примитивного прошлого, проникает и в высшие виды. Так сказать – любовь, как быстро гаснущая вспышка, а не постоянное горение Безусловной Любви, присущее Творцу.
- Влюблённость существует, благодаря безусловной любви Творца, разлитой во вселенной? А в чём её отличие от любви? И, как и когда она становится Безусловной Вселенской Любовью? – спросили в аудитории.
- Чем влюблённость отличается от любви? Ну, например – отношением к предмету обожания. Любви или её проявлениям, по замыслу Творца, подвластны все живые организмы. Любовь всегда приносит чудесные плоды – новые чувства, новое потомство, новые возможности рода и вида. Любовь это всегда шаг в будущее. Но у каждого вида и организма качество её проявления соответствует уровню его развития. Любовь или влюблённость - это в немалой степени зависит от наличия и развитости у субъекта Души. Душа это и есть основной сосуд любви.
- Что такое Душа? – спросили из рядов. – Как она возникает? Есть тело, в нём инстинкты, сохраняющие его жизнь. Что дальше?
- Душа, это сосуд, способность индивида вмещать любовь Творца. Возникает она, благодаря  Эволюции Души, идущей параллельно Эволюции Вида. И проявляется, как способность личности проявлять качества Творца к внешнему миру и другим существам. Чем слабее и эгоистичнее Душа, тем меньше она вмещает любви Творца. Каждый Вид, совершенствуясь, начинает проявлять интерес к окружающему миру не только как к объекту, поставляющему нужное телу. Так возникает любовь и благодарность к соплеменникам, а затем - понимание красоты, благодарности, а затем и любви ко всему миру.
Конечно, у примитивных организмов любовь связана лишь с функцией продления рода. Это инстинкт, присущий Эволюции Вида, тела, нежели Души. Но и он уже имеет творческое начало, поскольку каждое существо слышит зов Творца и стремится к воспроизводству и совершенствованию своего Вида. Этот процесс энергетически затратен и опасен, вплоть до гибели индивида. Но Души, вместилища любви, у низших творений пока нет. Далее, с усовершенствованием и развитием существа, любовь Творца проявляется всё ещё лишь  как временная влюблённость, поскольку сосуд их Души пока невелик. Но и влюблённость дарит миру прекрасные плоды – новое потомство, движущееся вперёд по пути Эволюции. Которое, когда-нибудь, обязательно обретёт душу, способную постигнуть истинную любовь – БВЛ, и  приблизится к Творцу. 
Настоящая любовь проявляется в Душе как поиск своего вечного духовного спутника. Как и Творец ищет тех, кто способен навсегда раствориться в БВЛ, которая есть венец Эволюции. Любовь между высшими существами, обладающими развитой Душой, возникает в результате родства и притяжения Душ, а не физического влечения. Такая любовь остаётся в их Душах на всю жизнь, вне зависимости от красоты или молодости тела, способного, или уже не способного, производить потомство для дальнейшей Эволюции Вида. Потому что Эволюция  Души в данном случае важнее и становится на первое место. Такая пара – прообраз БВЛ, соединения Души и Творца.
- А как отличить настоящую любовь от влюблённости?
- Настоящая любовь подобна БВЛ. Она не эгоистична и не стремится получить объект своих чувств в собственность, в  безраздельное владение, а наоборот – она готова отдать себя, посвятить ему свою жизнь. Любовь дарит, а не забирает. Истинная любовь, объединяя пару, оставляет любящих свободными. Она  ничего не требует взамен. И способна даже отпустить того, кого любит,  на свободу, если он проявит такое желание. Её цель не в том, чтобы произвести потомство. Их цель – сама любовь, дарящая радость от одного лишь существования объекта любви. Впервые, заметьте, Эволюция  вида остаётся в стороне. И на первый план выходит Эволюция  Души. Такая любовь сродни любви Творца, дающего свободу выбора и самостоятельного пути развития нам, его детям.
– А какая же цель у Безусловной Вселенской Любви? – спросили из рядов.
- Как всегда – объединение, - ответил профессор. - Объединение смысла твоей жизни с замыслами Творца Вселенных. Любовь Безусловная, Духовная, вызванная стремлением Духа к объединению со всем миром, с Творцом Вселенных. Это уже и не любовь, а горение Души. Пылание высшей энергией творения. Венец Эволюции   и творения мира.
- Как всё просто! – покрутил головой Сэмэл. – И как непросто. Но, что меня удивляет, Эволюция  никогда не терпит поражения. Ведь количество видов на различных планетах бесконечно. И у всех одна задача – БВЛ. Кто-нибудь, но достигнет успеха.
- И тогда окажется, что вся вселенная его достигла, - кивнул профессор. – Ведь все мы – едины в поле Любви Творца.
И так, подведём итог Эволюции   живой материи во Вселенной под воздействием Любви Творца:
Эволюция  организма: от Любви Творца, ЛТ, - к  частице света – молекуле – клетке – организму – Душе  – Духу  - БВЛ.
Эволюция  Духа: притяжение, сообщённое от ЛТ – инстинкт размножения – влюблённость особей – любовь Душ – Безусловная Вселенская Любовь. 
-  Двойная Эволюция? – отозвалась аудитория. – А как соотносится ИСВ – Инстинкт Сохранения Вида и БВЛ – Безусловная Вселенская Любовь? Между ними постоянная вражда?
- О, нет. Хотя можно подумать, что – их цели противоположны. Задача ИСВ – сохранить и улучшить тело, Вид, задача БВЛ – создать в личности Душу, которая, забыв о себе, посвящает жизнь другим. Что подразумевает сопротивление ИСВ. Но это не так. Получается, что без ИСВ не было бы Эволюции Вида, создающей разумные творения. И выходит, что сопротивляясь БВЛ, ИСВ ей помогает. Как говорится – единство и борьба противоположностей. И это явление мы видим во всех процессах, происходящих во вселенной: свет творения и тьма небытия, смешиваясь, создают миры; позитроны, отталкивая или притягивая электроны, создают атомы и молекулы; галактики и планеты, разбегаясь и сбегаясь, взаимодействуя и отталкивая, создают живые миры; живые существа, любя и ненавидя, творят Виды. А Любовь Творца, присутствуя во всём этом, созидает Души, Дух, БВЛ, которые возвращаются к нему обновлённые т помудревшие. Во всём гармония, несмотря на кажущийся хаос. И ИСВ – одна из составляющих, задуманных Творцом.
– Вселенная живая? Непривычно! Очень оригинальная теория! – прокомментировали студенты. 
- А почему профессор Моокун раньше не рассказал нам о теории Таануна? – спросила Танита. – Мне кажется, она многое проясняет. Я даже изменила своё отношение к ИСВ. Это не монстр, это… инструмент, оттачивающий всё живое. А это бывает больно, но необходимо. Как работа хирурга.
- Среди госиков-медузонов по отношению к этой теории существуют разногласия. Некоторые считают, что многие цивилизации пока не готовы её воспринять. Ведь тогда получается, что вся жизнь, которая существует во вселенных повсеместно, достойна восхищения и уважения, а не только та, что в высших формах. Это требует пересмотра многих наук и проектов. Поэтому теория почтеннейшего академика Таануна пока существует лишь как гипотеза. Учёные думают, как всё это соотнести.
- Да уж, неожиданно. Не думал, что даже молекулы требуют уважения, как живые существа. Ведь и они проявляют к нам любовь, создавая нас, - покачала головой Мэла. – Но, с другой стороны, всё это просто  фантастично… Ведь кислород – газ, после взаимодействия с водородом – который тоже газ, превращается в воду. Происходит чудо творения. В этой  существуем мы, моллюски, и множество других Видов. А сам газ бесследно исчез, отдав свою жизнь ради нас. Что бы с нами было, если б этого не произошло? Ведь я, моллюск,  не выживу в газовой среде.
- Ты была бы, может, частью Творца, - хмыкнул Сэмэл. – Чем плохо? Хотя это сомнительно.
- Тут поневоле согласишься, что кислород, слипнувшись с водородом,  проявил при этом любовь, - не слушая его, продолжала Мэла. -  Хотя бы ко мне. Не говоря уж об остальных и Видах, населяющих все водоёмы вселенных. И я верю академику Таануну, что  Творец Вселенных уже тогда, при сотворении мира, знал это, посылая нам свою любовь. Через кислород.
- Оригинальная трактовка, - улыбнулся профессор Натан. – Я передам её академику.
«Ну, конечно, - посмеиваясь, подумала Лана, - Мэла любую теорию проверяет, учитывая, в первую очередь, пользу для своей персоны. Эффективнее доходят любые науки».
- Вся наша Вселенная – это проявленная любовь Творца.  Его Безусловная Любовь присутствует везде. И само наше существование есть величайшее чудо.
- Теперь мне понятно, почему кандидаты необучаемы, и почему Творец, не вмешиваясь, смотрит, как гибнут цивилизации. Это был их выбор, или даже так - итог их выбора. И принцип, на котором базируются Заповеди и СНиП, - вздохнула Лана, –  нельзя нарушать, как нельзя перепрыгнуть через определённый этап в Эволюции. Как тела, так и Души должны завершить цикл. Невозможно произвольно увеличить маленькую душу и вместить в неё огромную БВЛ. А, следовательно, и правильное понимание Заповедей и Норм.
- Да, Видам можно до бесконечности цитировать ЗЕсП и УПВ, втолковывая им невероятную красоту и ценность БВЛ, но если Душа не готова, это  будет пища лишь для ума, а не для сердца.
- Да, и вправду - научить БВЛ невозможно, пока Душа не сможет её вместить. Уф! – выдохнула Мэла. – Как всё это сложно! Я и не думала.
- Если б всё было просто, Эволюция  бы стала не нужна! Как и экзамены на зрелость. В КС вошли бы все цивилизации, которые бы встретились нам на пути. Как и предлагает нам уважаемая Лаонэла Микуни, - улыбнулся ей Натан.
- А как бы это было здорово,– вздохнула Лана.
-  Это не всегда здорово, - заметил профессор. – С некоторых пор Сообщество руководствуется при отборе новых членов КС основным правилом - «Не навреди». А чтобы вам было понятно почему, загляните в библио-архив и изучите информацию о пяти цивилизациях, которые были приняты в КС с недочётами. Это Мокуна, Даота, Свэми, Юкая и Протея. И это, под грифом - «Последствия отступлений от СНиПа», будет одной из тем следующей лекции. А сейчас, уважаемые, наша лекция  окончена, – сказал профессор Натан и тут же прозвучал сигнал зуммера.
- Всех вам благ! Доброго вам вечера, досточтимый профессор Натан! – отозвались студенты. – Пребывайте в мире и здравии, досточтимый профессор Натан! Да пребудет с вами мудрость! – говорили они, быстро прошмыгивая мимо него к окнам. - Бодрости вам, досточтимый профессор! Мира и согласия! До встречи!
Молодёжи, как всегда, надо было куда-то срочно плыть, лететь и всё успеть. В них кипела энергия и задор, которым надо было найти применение.
- Успехов вам на пути к знаниям! – ответил им профессор, уходя в дверь преподавательской за кафедрой.

9.  Собеседник
В этот день впервые за многие тысячи витков у Оуэна появился собеседник.
Да-да, настоящий собеседник, реальный. То есть, нет, не совсем реальный. Короче - собеседник.
 
Оуэн мирно дремал в своей сверкающей пещере – как это с ним часто бывало в дневные часы, и вдруг услышал голос, зовущий его… По имени. Вот уж чудеса!
- Оуэн! Оуэн! – чётко прозвучало в тишине.
Не сошёл же он с ума? Рановато. То есть, может и пора, но как-то неожиданно.
Криптит от неожиданности чуть не взмыл под потолок своего сверкающего приюта, но солидный вес и расслабленное состояние позволили ему лишь слегка подпрыгнуть.
«Кто меня зовёт по имени?! - подумал он, удивлённо оглядываясь.
Хотя, никто сюда проникнуть не мог. Ведь он сам крепко-накрепко перекрыл вход в пещеру двумя крепкими дверями.
Конечно, Оуэн прекрасно слышал чужие мысли, но ни с кем и никогда не вступал в диалог. Зачем? Мало того, чтобы все эти глупые мыслишки и переговоры не внедрялись в его сознание, почти постоянно погружённое в философское осмысление реальности, он ставил на него некий блок. Ни она мысль или голос не мог в него проникнуть. А тут… Ведь его имени, которое имело значение лишь десятки тысяч витков назад, здесь, в этой реальности, никто не знает. Ну, допустим, даже если кто-то и узнал, прочитал ненароком – хотя это невозможно, то как он проник в пещеру? Ведь голос был очень громкий. А если он находится снаружи, то ни один звук проникнуть в пещеру через толстые стены не мог. А уж тем более - преодолеть поставленный им блок. Для обычного существа это невозможно. Ведь, засыпая, он всегда ставит на свой внутренний телепатический слух супер-блок - чтобы не мешали фоновые шумы обитателей дна. Что же это тогда было? Сон, наваждение?
А, может, в его пещере поселился призрак?
В магию он уже поверил, остаётся поверить в привидения. И, кажется, до этого уже недалеко.
Оуэн ещё раз внимательно осмотрелся: никаких туманных сущностей и аномалий поблизости не наблюдалось. И тут будто совсем рядом снова раздался голос:
- Оуэн! Отзовись! Я знаю, что ты меня слышишь!
- Кто ты? – воскликнул осьминог, чувствуя, что  сходит с ума.
- Я – Юрий, - раздалось в ответ.
И, кажется, в этом голосе слышалась улыбка.
- Ю-юрий? Где ты? – побелев от неожиданного волнения, вскричал Оуэн. – Ты, наверное, призрак?
- Нет, человек. Хотя, я знаю -  ты не очень жалуешь людей. А где я… Есть такой город – Москва. Там я и живу.
- Какая ещё Москва? Я, наверное, сплю? – окончательно пришёл в ужас осьминог.
Давненько он не испытывал таких сильных эмоций. Впрочем, если не считать акул и ловцов. И ещё он не понимал, зачем разговаривает с этой иллюзией. Её нет и быть не может.
- Ты не спишь, это происходит наяву. Не волнуйся, пожалуйста, Оуэн. Всё в порядке. А - какая Москва? Это столица России. Есть такая страна на другой стороне земного шара от той точки, где ты сейчас находишься.
- На другой стороне? Ты шутишь? – теряя силы, пробормотал Оуэн. С ним явно что-то не так - все его сердца сбились с ритма. - Это невозможно!
- Не паникуй, пожалуйста, - отозвался голос. – Поверь, для меня тоже непросто  пойти на контакт с тобой. Уверенность мне придаёт только то, что я давно тебя знаю. И хорошо понимаю.
-  Знаешь? Понимаешь? - ужаснулся криптит. - Это невозможно! Мы разные и слишком далеки. Во всех отношениях. И я не понимаю, как тебе удалось преодолеть мой защитный блок? Этого  не умеет никто! – воскликнул Оуэн. И сам себя поправил: Вернее - раньше не умел никто.
- Твоя защита для меня не преграда, Оуэн, - спокойно продолжил голос. -  А как я связался с тобой? Это просто, ведь я такой же телепат, как ты. Ну, может, немного сильнее. Правда, я не пользоваться этими возможностями раньше. Не люблю контактов. Но с тобой можно.
- Спасибо за доверие, Юрий,  - усмехнулся Оуэн.
Получив хоть какие-то разъяснения, он постепенно приходил в себя. Этот Юрий говорит вполне разумные вещи. Как бы то ни было – он не сошёл с ума. Ведь даже в бреду невозможно придумать, что он вдруг начал общаться с неким человеком, который находится на другой стороне планеты. Зачем? Как? Он всегда избегал людей. 
- Как тебе  удалось телепатически преодолеть столь огромное расстояние? – недоверчиво спросил он.
- Это не сложнее, чем настроить шкалу любого прибора, - ответил Юрий.- Я такой прибор. Надо только захотеть.
- Да, ты прав. Я, как и ты,  не люблю пользоваться телепатией, - сказал Оуэн. И усмехнулся: - Вернее - у меня не было такой необходимости. Я привык к одиночеству. А своё имя я не слышал уже… очень много витков или, как вы это называете - лет. Ты весьма необычный человек, Юрий. Я о таких не знаю. Если ты действительно человек, конечно.
- Увы, я человек, – ответил Юрий. – Хотя мне иногда за это стыдно. Впрочем, ты тоже довольно необычный криптит, Оуэн - Octopus vulgaris или, скорее,  Giant Octopus - очень древнее морское существо...
- Это даже из Москвы заметно? – спросил Оуэн, почти вернувшись в норму. Коли уж он начал подшучивать. - О, Боги, как же я стар, наверное!
 -  Я знаю это потому, что давно слышу твои мысли, Оуэн. Извини. Но они очень странные… для криптита, - задумчиво проговорил голос Юрия. - Путешествуя по астралу, я не мог их не заметить. Знаешь, по сути, наша планета для мыслящего человека довольно пустынное место. это ещё древние философы заметили. Извини, лучше скажу так: для мыслящего существа. Мне всегда хотелось пообщаться с тобой, но ты не любишь людей, а я, увы - человек. И, по моему, люди вполне заслуживают такого отношения.
- Люди - как и всякое творение природы, достойны восхищения, Юрий. Мне не нравятся лишь… некоторые тенденции в развитии вашей цивилизации, - вздохнув, пояснил Оуэн, зачем-то ввязываясь в разговор - от одиночества, наверное. – Неверные нравственные ориентиры взяты. Потому я и стараюсь держаться от людей подальше.
- Я тоже стараюсь держаться от них подальше, - вздохнул Юрий. - Мне кажется, уж лучше быть криптитом, чем некоторым из них.
- О, ты плохо знаешь криптитов, Юрий! – усмехнулся Оуэн. - Они иногда тоже далеки от совершенства.
- Расскажешь как-нибудь? - хмыкнул голос.
- Ты надеешься продолжить общение? - отозвался Оуэн, мгновенно замкнувшись.
Он, как и все осьминоги, был осторожен. Откуда взялся этот Юрий? Из какой ещё Москвы? И что ему нужно от него?
- И всё же, Юрий, почему ты заговорил со мной? - спросил он. – Разве мало на планете людей? По-моему даже слишком много. А я для тебя как инопланетянин. Мы очень разные: непохоже выглядим, обитаем в разных стихиях, имеем различный жизненный опыт. Это странно…
- Но мы же живём на одной планете, хоть и на разных её сторонах. И цель у нас  одна – совершенствование.
- Шутка мне понравилась, -  усмехнулся Оуэн. – Ты знаешь мою цель? Да и то, что стороны планеты, где мы обитаем, противоположные, о многом говорит.
- Мы с тобой – мыслящие существа и этим всё сказано, - возразил Юрий. – Ведь ты знаешь: мыслящее и разумное - это не одно и то же.
- Я предпочитаю быть мыслящим, - кивнул Оуэн. – Разумность сродни расчётливости.
- Верно! И  я, как и ты, люблю философствовать. И не хотел отвлекать, нарушая твоё одиночество. Меня радовало то, что такое разумное и мудрое создание есть на свете. И то, что иногда я могу тебя слушать…
- Слушать? - ужаснулся криптит, прикидывая то, насколько он раскрылся перед этим «слушателем». Спруты-анахореты не любят такого. - И что же случилось теперь? – недовольно спросил Оуэн.
Ему было очень странно, что всё это время он не ощущал чужого присутствия. Он ведь философствовал, а не танцевал Танец Сфер, когда подпустил близко ловцов. В остальное время, не ощущая эйфории, он был внимателен. Хотя вот и с акулами зевну. Может, старость подбирается? Пора уж.
- Оуэн, на тебя напали акулы, - будто подслушав его мысли, сказал Юрий. -Я это видел. И если б ты тогда погиб, я бы себе этого не простил. Потому и вмешался. Мне без тебя вновь было бы одиноко. И с того момента я пересмотрел своё отношение к миру.
- Ты видел это? – не поверил Оуэн. - И знаешь, что там произошло? Я, например, до сих пор ничего не понимаю.
- Да. Потому что мне пришлось вмешаться, - вздохнул Юрий. – Я не мог поступить по-другому. 
- Каким образом? Ну, скажи! – взволновался Оуэн.
- Я телепортировал тебя в эту пещеру. Как ты и хотел.
- Находясь в это время в Москве? – воскликнул Оуэн. – Но как тебе это удалось?
- Это так же легко, как сдвинуть рукой камень, только мысленно, - пояснил  Юрий. – Для мысли нет расстояния. Есть одна притча - про гору и Магомета. Так вот - я такой Магомет. Правда, в твоём случае камушек оказался тяжеловатым, скорее - действительно гора, - усмехнулся голос.
-  Тонн пятнадцать, если в вашем измерении, - виновато пояснил Оуэн. – Такие габариты свойственны моему Виду. Уж извини.
- Да ладно, - отмахнулся Юрий. – Главное, что эти габариты не достались акулам. Просто твой вес стал для меня неожиданностью, а времени не было. Я потом, чтобы компенсировать потерянную энергию, опустошил холодильник. То-то мама удивилась.
- Так вот в чём фокус! А я чуть голову не сломал, разгадывая загадку! –  сказал Оуэн. – Не поверил бы тебе, но с фактами не поспоришь. Спасибо тебе, Юрий! Без тебя я бы точно к акулам в пасть угодил.
- Я рад, что помог тебе тогда, - улыбнулся Юрий.
Теперь, привыкнув, Оуэн отлично считывал с этого голоса эмоции. Что не удивительно. Юрий упомянул маму и, скорее всего, это ещё ребёнок. Но как? Что за феномен? 
- Но ведь был ещё один подобный случай! То, что я перебрался к Сопун-горе за полторы тысячи километров,  – воскликнул Оуэн. - Я сам не смог бы этого сделать! Теперь я понимаю, что практикование тут не при чём!
- А, ты про Стивена с Мэйтатой и их охотой на тебя? – усмехнулся  голос Юрия. - Те ещё клоуны были! Ну, ты не прав насчёт практикования! Это мы уже сделали вместе. Я лишь подтолкнул тебя, а дальше ты сам. Талантливый у меня ученик!
- Вот это да! - удивился спрут. - Тогда ещё раз спасибо! – с облегчением проговорил Оуэн.
В его пошатнувшемся мире кое-что становилось на свои места.
-  Не мог же я допустить, чтобы морского философа, Giant Octopus, съели или сделали из него музейное чучело! Там лучше быть посетителем, чем не экспонатом.
- Да, Стивен с Мэйтатой клоуны, с ними б я справился. Но против маленького резонансного сонара даже гигантский реликт становится пигмеем, - вздохнул Оуэн. – Древнему головоногому пришлось срочно улепётывать. Неужели я и сам к этому причастен? - покачал он головой. - Ещё раз спасибо тебе, Юрий.
Хорошо, что никто не мог его сейчас видеть и слышать - то белеет, то краснеет, то головой качает, сидя в углу. Точно решили б, что он - того.
-  Я рад, что у нас всё получилось! – отозвался Юрий. - Хотя, что такое сонар, Оуэн? Всего лишь прибор с ограниченными функциями и возможностями. А каждое творческое разумное существо способно бесконечно изменяться и менять мир вокруг безгранично. Ты и сам в этом убедился, научившись телепортироваться. Аж на полторы тысячи километров. Ты - хороший ученик, - повторил он и спрут даже не обиделся.
Что ж, бывает, что дети лучше знают истину.
- Сейчас, когда ты в безопасности, сонар кажется тебе смешной железякой, не стоящей внимания. А он таким и останется. Зато ты учишься и изменяешься. Не люблю технику. От неё много шума и вредных последствий. Что толку, что человек, который все свои способности направил на совершенствование приборов, ускорился во времени и пространстве? Это даёт ему возможность натворить больше глупостей. При неразвитой Душе это очень опасно.
- Ты прав, но это особый разговор. А здесь, Юрий, избежав опасностей, я действительно на многие сложности жизни смотрю немного по-другому,  -  задумчиво проговорил Оуэн. – Например – на дельфинов, интересующихся мною, как источником питания. Не могу же я без конца бегать ото всех – ловцов, акул, дельфинов, приборов. Пора бы остановиться. Теперь вот, благодаря твоему толчку, телепортируюсь. Ну, эту тему я хорошо обдумаю сначала.
Чем я мог бы отблагодарить тебя, Юрий? Ты мне очень помог. Хотя, о чём это я? Чем может быть полезен головоногий моллюск, хоть и гигантское чудище - человеку? Разве что в музейном зале постоять, детей попугать, толпу развлечь.
-  Обойдутся! Просто не гони меня от себя, договорились? А чудище не ты, а те, кто ради денег готов уничтожить уникальное творение природы. Я бы их тоже запулил куда-нибудь. Например – в Антарктиду, - воскликнул Юрий сердито
- Ты, я вижу, максималист! – хмыкнул Оуэн. – Но таков ваш мир - всех не запулишь, Юрий.
- Поэтому и предпочитаю философствовать вдали ото всех, – отрезал Юрий. - И общаться только с теми, чьи мысли мне интересны.
- Извини, если я тебя обидел, но, извини - понятия «философ и максималист»  несовместимы. Философ это мирный наблюдатель, осмыслитель. Фило – любовь, софия – мудрость. Любящий мудрость, но не воитель. Философ живёт в области идей, постижений и озарений, а претворять их в жизнь – удел других. Может - тех же максималистов. Которые, всё же, скорее разрушители, чем созидатели.
- Иногда я склоняюсь к мысли, что лучше быть максималистом,– сердито сказал Юрий. – Если, например, надо разрушить ветхое и уже негодное. Или вразумить безумных. Или даже мечом помахать, одолевая мельницы.
- Безумных вразумить невозможно. А кого - одолевая? Мельницы? – не понял Оуэн.
- Не кого, а что, Оуэн. Мельницы иногда олицетворяют косность и тупость. У людей есть такой книжный герой – Дон-Кихот, который хотел поразить ветряные мельницы мечом, считая их злыми великанами.
-  А-а. Я, конечно, Giant Octopus , но прекрасно знаю вашу литературу, Юрий. Имею доступ в ИПЗ - Информационное Поле Земли, -  насмешливо подумал Оуэн. - И с Дон-Кихотом, и романом «Хитроумный идальго Дон Кихот Ламанчский» Мигеля де Сервантеса Сааведра, неплохо знаком. Ваша литература - как самовыражение господствующего Вида, мне интересна. Однако я считаю, что воевать с мельницами, крыльями которых управляет ветер, не стоит. Ведь против ветра меч идальго не эффективен. Это разные материи и стихии.
- Как неэффективен одинокий максималист против стихии человеческих заблуждений и векторов сообщества? – вопросил Юрий. -  Не стоит разить отдельных индивидов, являющихся простыми статистами, отправляя их в Антарктиду?– усмехнулся его голос. – Ведь у мельницы появятся новые крылья? Или общество создаст иные мельницы?
- Примерно так! – согласился Оуэн. – Надо, чтобы изменился ветер и законы сообщества, а затем и статисты-лопасти начнут вращение в нужную сторону или остановятся. Глобальные процессы неподвластны романтикам с мечами и красивыми лозунгами, – произнёс Оуэн, понимая, что его собеседник ещё слишком молод, чтобы вступать с ним в полемику.
Хотя очень хотелось. Получался забавный разговор. И гораздо интереснее возражать кому-то, чем себе. Он забыл это ощущение. Впрочем, по сравнению с ним, древнейшим существом планеты, всё человечество – дети.
- И всё же, я с тобой не согласен! – не успокаивался Юрий. – Да! Дон-Кихот не способен остановить вращение крыльев мельницы. Зато его безумный пример изменил мир. Как крик петуха, помогающий взойти солнцу! Слабость всегда побеждает силу, а добро одолевает зло!
- Вот как? Всегда? Да ты ярый романтик, Юрий! – улыбнулся Оуэн. – Не скоро взойдёт Солнце, даже если петух проснётся раньше времени и запоёт. А чем Дон-Кихот изменил мир? Он – рыцарь-неудачник. А петух поёт только когда ощущает приближение Солнца. А не наоборот. Он вестник, а не преобразователь.
- Нет, преобразователь! – не уступал Юрий. - Каждый наш поступок влияет на окружающий мир! Это неразрывная цепочка событий: петух-восход-солнце-уходящая ночь. Как и: Дон-Кихот-шпага-мельница-поверженные силы тьмы.  Крик петуха, хотя это и не явный закон мироздания,  но он работает! Тут вся штука - в петле времени. Причину опережает следствие. Также иногда и явные законы в этой петле не работают. И в таких случаях говорят об исключениях из правил. Всё в мире гибко - временная шкала изгибается, события наезжают друг на друга, петух побеждает ночь. В прошлое можно вернуться, дважды войдя в одну и ту же реку! Как-нибудь мы это обсудим подробнее. И я приведу тебе железные доказательства.
- Интересно, хотя я не люблю железа, - хмыкнул Оуэн. – Ты поистине вознёс гимн романтикам: петухам, рыцарям и любителям пересекать реки дважды…
Сейчас в его душе царило смятение. Зачем он болтает о пустом? Он – реликт, анахорет, осколок великого рода! Зачем он уподобился Юрию, вступив в полемику? К лицу ли ему такое мальчишество? Да, его жизнь слегка однообразна. Но зато ничто не отвлекало его от философствования, от скрытого общения с неким идеальным миром, где царит привычная логика. И где существует постоянное, выверенное направление мысли. К месту ли там безумные рыцари, безвременные петухи, фантастические мельницы-великаны и бредовые утопические теории?
И ещё. По вине Юрия в душе Оуэна проснулись и зазвучали забытые голоса и чувства, разбуженные его именем. Зачем поселять в душе надежду на… перемены? Её не было там уже тысячи тысяч витков. А люди… Они приходят и уходят. Их век слишком короток, а волны цивилизаций слишком часты и непрочны. У них, этих миллиардов сухопутных существ, короткая жизнь, своя история, свои заблуждения и истины. А у него, одинокого криптита, осколка погибшей цивилизации, своя. Длинная, подводная, скрытая. Они не пересекаются. Человечеству нет дела до головоногих моллюсков. А мальчик Юрий с необычайными способностями, нашедший его от скуки… Это сейчас он максималист, сейчас критикует своих сородичей, сейчас рвётся ломать мельницы, а потом, довольно скоро… Все его речи говорят лишь о том, что он ещё слишком молод. Очень скоро и он переменится. Социум, как и многих, оболванит его, втиснет в узкие рамки и условности. Там нет места одинокому философу, сидящему на большой глубине в своей пещере, и представлявшему для них интерес лишь как природный казус. Или деликатес. Или экспонат музея. Стоит ли начинать это общение? Не слишком ли больно будет потом расставаться? Он это уже проходил...
Юрий, почувствовав его настроение, тихо проговорил:
- И всё же, ты не любишь людей, Оуэн...
- Дело не в этом, Юрий. Извини, если дал тебе это почувствовать. Просто я боюсь находить, чтобы потом потерять, - вздохнул тот. – Причина не в тебе, а во мне. Я излишне консервативен, привык к одиночеству. Нет, скорее – к своей изолированности.
- Я тоже устал от одиночества, Оуэн. И от изолированности тоже.
- Шутишь? Среди миллиардов сограждан? - удивился криптит. – Ты – часть огромной цивилизации, живёшь в столице государства. Неужели тебе одиноко?
-  Да, я всегда один, - тихо сказал Юрий.
- Тебя не понимают? Не хотят с тобой общаться? – спрашивал Оуэн. - Ты инвалид?
Ему хотелось понять – что с этим мальчиком не так?
- Это я слишком хорошо их понимаю. И это я не хочу с ними общаться, - резко ответил Юрий. – Мы по-разному смотрим на мир.
- Это временно, - вздохнул Оуэн. -  Ты изменишься, Юрий, и станешь думать как все. Таков закон стаи. Одиночки в ней не выживают.
- Но я не хочу жить в стае! И не хочу меняться! - возразил Юрий. – Законы человеческого общества бесчеловечны, а его перспективы… бесперспективны. Да ты и сам это прекрасно знаешь. 
- Будущее многовариантно, Юрий. Не всё так однозначно, - сказал Оуэн.
- Ты уверен? А я в это не верю. Существуют всякие методики, по которым учёные сегодня научились прочитывать будущее, но мне они не нужны. Я и так знаю, что, тенденции и бездушность человеческое сообщества приведут к тому, что такой мир полетит  в тартарары. Поэтому мирный подводный философ мне ближе миллионов людей. Ну, кроме нескольких, но он не так одиноки. А мы с тобой похожи.
«Докатился! Мальчишка мне ровня? Зачем он мне? не буду привыкать! Надо его отправить к своим, хоть и жаль», - решил спрут.
– Вот как? Чем же мы похожи? Я – другой. Например, думаю не только головой, но и ногами. У меня голубая кровь. Мы с тобой живём в разных стихиях и на разных сторонах планеты. Что же нас объединяет?
- Одиночество, например. И то, что ты – не человек.
Час от часу не легче! Нянчись теперь с ним, лечи комплексы.
- Я не понимаю тебя, - отозвался Оуэн. - Поверь, я не против общения с тобой.
- Не против? - обрадовался Юрий.
- Но мне кажется, что ты потерял свои корни, основу, - продолжал убеждать Оуэн. - Ведь ты – итог длительной Эволюции человеческого рода. Отрицать и отвергать его, значит, отказываться от  самого себя. Надо найти… общее со своим Видом. Я из другой ветки. Поверь, не стоит на меня терять время. Я очень благодарен тебе за помощь. но не строй иллюзий.  Я, например… Впрочем, это неважно, – прервал он сам себя. – Расскажи мне о себе. Может, я смогу тебе тоже помочь, что-то посоветовать….
Но тут Юрий прервал его. Он вдруг воскликнул:
- Извини, Оуэн, это срочно! Поговорим в другой раз!
.
И наступила тишина.
.
Оуэн замер в своей нише.
Ему казалось, что он только начал подыскивать к мальчику ключик. И нужные слова. И, всё же, он был недоволен собой. Вёл себя как… угрюмый анахорет. Но ведь он такой и есть. Не стоило приставать к мальчику с расспросами – захочет, сам о себе расскажет. Или не расскажет. Может, он исчез навсегда. Как0то некрасиво получилось.

Оуэн хотел бы извиниться перед мальчиком. Но попытавшись выйти на телепатическую волну, по которой они общались - чтобы связаться с ним, не сумел этого сделать. Будто перед ним была глухая стена - ни звука.

Юрий закрылся? От него? Силён мальчик! Но ведь он так хотел с ним подружиться. Выходит, их дружба односторонняя и полностью зависит от желания Юрия. Странный мальчик.

«Очень мощный телепат. И очень осторожен, - неожиданно одобрил его Оуэн, - Он поступил, как истинный криптит. Видел мои сомнения и закрылся. Выходит он, мальчишка, сильнее меня, – признал он. – Умеет такое, что я воспринимаю, как фокусы.  Хотя, чего удивляться - я давно утерял навыки общения. Не с кем ведь. Попробовать, что ли, на дельфинах? Смешно!»
Оуэн, вспомнив их беседу, вновь покачал головой. Странно было вновь услышать своё имя, да ещё от незнакомой человеческой особи, да ещё от ребёнка.
«И чего я принялся поучать его? Хочет человек общаться с криптитом? Любит одиночество? Это его выбор. Я и сам такой же… Не-людимый, - вздохнул Оуэн. – Или не-моллюсковый. Иди не-дельфиний. Действительно - похожи. А ведь он спас меня! Вдруг он больше не вернётся? И я опять тысячи витков буду говорить сам с собой? Глупый трусливый Octopus vulgaris!»
Оуэн положил голову на руки, одна из которых непроизвольно бдела за окружающим пространством, ища врага. Хотя, откуда они в пещере? Волноваться  не о чем – его пещера комфортна и безопасна.
«Как Юрий сказал? Он слишком хорошо понимает людей и потому их не понимает?  – размышлял о своём странном собеседнике Оуэн. – У меня они тоже частенько вызывают недоумение своей… неоправданной агрессивностью. Но недостатки  человеческого общества можно исправить. Свободу воли, данную Творцом, никто не отменял. Если, конечно, сами люди захотят исправиться. А пока каждый индивид, даже ушедший вперёд, вынужден подстраиваться под несовершенства своей цивилизации. А не наоборот, как хочет Юрий – мир не таков, пусть станет таким, как я хочу. Совершенствование общества - процесс долгий. И махать сабелькой, воюя с мельницами, бесполезно. Чтобы мир изменился, нужны многие факторы, главный из которых - время. И этот процесс не соразмерим с масштабами человеческой жизни. Хотя каждый хотел бы, как Юрий, при жизни увидеть небо в алмазах. Есть, конечно,  варианты быстрой смены уклада общества - для нетерпеливых. Это революционные преобразования. Но это слишком жёстко».
Оуэн наблюдал немало революций, происходящих в человеческом сообществе. Но они скорее разрушали то, что имелось, чем способствовали его реформированию и прогрессу. А делали это похожие на Юрия бунтари, нетерпеливые максималисты, верящие, что крик петуха будит солнце. Но иногда, как ни странно, нечто подобное происходило -  иная революция захлёбывалась в крови, а иная непостижимо быстро реформировала общественные устои. Иногда обойдясь даже без жертвоприношений на её алтарь. Петля времени? Может, подобное иногда случается - когда перемены назрели и это единственно возможный путь? 
«Юрий сказал: «Крик петуха - не явный закон мироздания, но он работает?» Чудак. А, может, он и прав. Иногда это бывает. Как исключение из правил».
Удивительно, но Оуэн, тысячи витков беседуя только сам с собой, сейчас незаметно вступил в некий виртуальный диалог с Юрием. Выходит, у него теперь есть не только помощник-инкогнито, но и собеседник-инкогнито? Виртуальный друг, так сказать, по переписке. А может и не только виртуальный. Если, конечно, Юрий не обиделся на осьминога, не желающего признать их явную похожесть....
Под эти мысли Оуэн незаметно смежил зрачки и задремал. Перенесённый стресс требовал компенсации.

Прошла не одна неделя, а Юрий не появлялся.
Но Оуэн всё так же продолжал спорить с ним. И даже привык к тому, что у него теперь есть с кем спорить. И о ком думать. Его беспокоила судьба юноши.
Почему он чурается людей? Что с ним не так? Может, ИПЗ - информационное поле подскажет? Там имелась информация обо всём, что когда-нибудь происходило на Земле, и обо всех. Надо только уметь подобрать ключик. Криптит умел. Но, заглянув туда, Оуэн не обнаружил Юрия и его историю. Такое было впервые. Тоже блок? На ИПЗ? Или он не с Земли? Смешно. Но как ему это удалось? Ведь такое практически невозможно. Но, выходит, не для Юрия. 
Интересно, что ещё умеет \тот мальчик?
Почему же с такими талантами Юрий одинок среди  людей?
 Хотя, может, именно поэтому.
Оуэн задумался:
«Что же делает моего знакомого - забытое словечко! - одиноким? Инвалидность? Многие особи – и не только человеческие, не любят инвалидов. Им кажется, что она заразна, даже если это просто травма. А некоторые  почему-то считают, что общаться с убогими зазорно. Типа – их могут принять за таких же ущербных. Однако среди любых видовых групп встречаются и милосердные особи. Но, с другой стороны - не каждому инвалиду приятно ощущать себя объектом чужой жалости. И, всё же, Юрий не похож на инвалида. Скорее – на супер-героя, которые так популярны в человеческой цивилизации. Они там всюду - в книгах, комиксах, фильмах – которые спасают в одиночку мир, феноменально превосходя своими способностями и возможностями других представителей вида. И не только своего, - пришлось признать Оуэну. – Юрий, преодолевает духом огромные пространства, из другого конца планеты усилием мысли передвигая многотонного криптита, и разговаривая с ним через материки и океаны. Даже ставит блоки на планетарном информационном потоке. И это лишь то, с чем поневоле столкнулся криптит. Наверняка он умеет ещё многое недоступное другим. Тогда почему один? Может, у него трудный характер? Не все же хотят приспосабливаться к причудам другого, особенно если он в чём-то значительно их превосходит. Но у кого-то и это получается. Да и не все же вокруг него так глупы. Да и не только вокруг. Ведь Юрий нашёл меня в другом конце мира. А ещё у него есть близкие, которые просто обязаны применяться к характеру родственника. Хотя, уровень этики человеческого сообщества сейчас катастрофически падает, а родственные связи становятся всё слабее. Да и родственники бывают разные».
Оуэн терялся в догадках, забыв о всяком философствовании и еде.
Его заинтриговал этот неожиданно возникший из ниоткуда… Товарищ? Собеседник? Человек-инкогнито. Таков же был и он сам, древний криптит – загадка природы, посланец веков, никому не открывающий своих тайн. И от природы наделённый невероятной осторожностью. Выходит, всё же, Юрий прав – они с ним очень похожи.
Оуэн изучил информацию о городе Москве, где жил Юрий – её историю, статистику, описания и виды. Это был настоящий мегаполис. И вот там, среди двадцати миллионов людей разной степени разумности, жил одинокий Юрий?
"Ему не с кем там поговорить в Москве? – хмыкнул Оуэн. – Где проживают признанные гении, лауреаты, учёные и творческие личности? Философы, в конце концов, которым он подражает. А в мире их ещё больше. Почему же Юрий, как Диоген, ищет в этой толпе человека? Или, как он исправил себя - мыслящее существо? И нашёл его только здесь, под толщей воды? Как он сказал? «Наша планета довольно пустынное место для мыслящего существа»? Вот и нашёл… восьмирукого криптита. «Мы похожи», - хмыкнул Оуэн, немного гордясь этим заявлением Юрия. - Космополит, однако. А с другой стороны, зачем мне ломать над этим голову? Мне под этой толщей воды - вдали от Москвы, человеческой суеты и их проблем - и так хорошо и уютно. Но и тут меня нашли».
И всё же он уде чувствовал привязанность к Юрию. Он был ему интересен. К тому же - он спас его, научил телепортации. Оуэн не сомневался – голос его нового знакомого вновь зазвучит на океаническом дне под толщей воды. Но почему этого не происходит? Хотя Оуэн был уже готов к любому варианту развития событий. Он слишком долго жил на свете и привык всё принимать с пониманием и иронией.
10.  Новая встреча философов
Оуэн, подкрепившись планктоном, мирно сидел рядом с пещерой на камне, мимикрировав под его бурый цвет, и наблюдал за жизнью морских обитателей:
Вдали, жужжа что-то умиротворённое, дрейфовала огромная стая планктона, на которой паслось  два огромных ската. Эти существа, обладая незаурядным аппетитом, откармливаются до невероятных размеров, хотя они довольно безобидны. Если их не трогать, конечно. Парят, как огромные гипертрофированные пасти, пропуская через себя тонны воды и выцеживая из неё драгоценный планктон. Наслаждаются, поглощая свою немалую суточную Норму. Но вот эту трудолюбивую компанию пополнил ещё один великолепный экземпляр -  пятнистая китовая акула, похожая на огромный подводный корабль. Тоже решила подкормиться. Эта разновидность акул, не в пример своим кровожадным сородичам, предпочитает благородную планктоновую диету. А эта особь раздобрела на ней неимоверно, достигнув  веса, наверняка, раза в два больше Оуэна. Её появление даже слегка  насмешило криптита – он привык считать себя самым большим в округе, а выходит, что,  по сравнению с некоторыми, он ещё малыш. Забавно.
По дну пробегали солнечные блики, играя в догонялки. Высоко вверху волновалась бирюзовая поверхность океана, по которой проносились ажурные тени от облаков. Столбы солнечных лучей высвечивали красоты морского пейзажа. Вокруг Оуэна деловито суетились рыбы  – серебристые, голубые, жёлтые, красные, зелёные. Они уже поняли, что этот гигантский осьминог не опасен и едва не заплывали ему под щупальца, выискивая растения повкуснее. Уступы скал и песчаные поляны украшали заросли разноцветных кораллов, водорослей и актиний – красных, зелёных, жёлтых, голубых. Сквозь них сосредоточенно пробирались клешнястые крабы. В гуще растений суетились резвые мальки, играя в догонялки. А неподалёку притаилась в расщелине жутковатая на вид каракатица. Терпеливо ждёт свою добычу. Иногда здесь разыгрываются нешуточные баталии - не на жизнь, а на смерть. Но до этого никому нет дела - каждый занят своим выживанием. Жизнь есть жизнь. Будь начеку…
Оуэн слегка досадовал, что скоро ему придётся уходить от пещеры за пропитанием всё дальше  - стая планктона, попав в тёплый подводный поток, довольно быстро дрейфовала от него. Да ладно уж. Зато появится повод размяться, прогулявшись по дну. Направление её движения он знал. Медитации и философствования хороши в меру - увлекшись, можно однажды заблудиться в высоких эмпириях и забыть о том, что надо двигаться. К тому же мирному морскому философу у Сопун-горы ничто и никто не угрожал. И он чувствовал себя здесь, как в родном доме.
Оуэн прикрыл зрачки, почти задремав...И тут он услышал знакомый голос, зовущий его по имени:
- Оуэн, проснись! Здравствуй, это я! Не помешал?
Все три сердца криптита радостно дрогнули.
- О, здравствуй, Юрий! Секунду, я лишь вернусь в пещеру. Телепортируюсь магически, так сказать. - И в один миг Оуэн оказался в своём жилище.
- Рад тебя слышать, Юрий, - сказал он, устраиваясь поудобней в нише. – Я вспоминал о тебе. Как твои дела?
- Я думал о…, - ответил тот. – Впрочем, это неважно. Ты говорил, что мы с тобой разные, Оуэн. Давай обсудим это - я ведь тоже люблю пофилософствовать. А мне кажется, что для разумных существ важна не только  внешность или принадлежность к Виду. Ведь всё живое на Земле произошло от одной клетки, может быть, занесённой сюда кометами из космоса. И вся жизнь, рассеянная по галактикам и планетам, родственна нам. Мы все разные, но мы едины. И получается – как считают религии – что все мы братья и сёстры. Даже с животными, они, действительно наши братья меньшие по Эволюции. Хотя и то – кто кого старше, спорный вопрос, если взять твой пример.
-  Это так, Юрий, - подхватил его мысль Оуэн. Он был рад самой возможности поговорить не с самим собой. – Но, к сожалению, не все это понимают, что иногда приводит к печальным последствиям. И - да, несмотря на отличия, мы с тобой похожи. Ты – Homo sapiens, так сказать – человек разумный, представитель земной цивилизации, и я –Octopus vulgaris, осьминог обычный, и даже немного криптит, морской скиталец, - усмехнулся он. - Эволюция развела нас слишком далеко друг от друга.
- Но мы оба – мыслящие существа, - заметил Юрий, - И это главное.
- Вот как? А как же люди, Юрий? – спросил Оуэн. – Они с тобой более близки, чем я. Почему ты одинок среди них?
- Я ни с кем не общаюсь, -  ответил Юрий. – Потому что - не с кем!
- Странно! Ты как ваш Диоген, живущий в бочке-пифосе,  ищущий с фонарём человека в толпе. И у тебя есть свой пифос?
- Есть, Оуэн. И мне в нём уютно. Как и тебе – в твоей пещере. Я познаю мир лишь разумом, душой. И даже это часто причиняет мне боль. Да, я подобен Диогену Синопскому. Он предпочитал общество собак, предложив императору Александру Македонским отойти и не заслонять ему солнце, когда он пообещал выполнить любую его просьбу. И я его понимаю.
- Благодарю за столь высокую оценку! – улыбнулся Оуэн. – Ты – новый Диоген, я – твоя модернизированная собака. Я не против – собаки искренне и преданные существа.
– В  человеческом сообществе и сейчас нужен фонарь. Полно патрициев и императоров, а поговорить не с кем, - с досадой проговорил Юрий. - Ищу человека! Нет, вернее – разумного собеседника. Но легче изменять мир, чем сделать человека разумнее. Иди хотя бы искреннее. Чего-то в этом мире не  хватает, Оуэн. Наверное – доброты?
- Мир многогранен, Юрий. Для кого ты хочешь его поменять? Для себя? Но все ли захотят жить в твоём мире? – сказал Оуэн. – Ваш писатель Ричард Бах – когда его герой, чтобы помочь людям, хотел изменить Вселенную – говорит ему: «Ты уверен, что находишься с ними в одной Вселенной?»
- Ну… Это непростой вопрос. Бах вообще считал, что всё в этом мире иллюзия. А, на мой взгляд – у него слишком много острых углов, – хмыкнул Юрий.
- Возможно, эти углы лишь в твоём сознании? Ты слишком категоричен,  - сказал Оуэн и спросил, хотя  обещал себе не донимать мальчика расспросами: - Расскажи о себе. Всё же странно говорить с обезличенной тенью. Может, ты лишь иллюзия, плод моего воображения? Ведь даже в ИПЗ - Информационном Поле Земли, я не нашёл о тебе никакой информации. Как ты это сделал?
- Я не иллюзия. Я – человек-инкогнито, - улыбнулся Юрий. – В этом я немного похож на вас, головоногих моллюсков, весьма недоверчивых особ. А как я это сделал? Это просто. Я всегда был таким – закрытым от мира.
- Мы, осьминоги, вынуждены быть такими, ведь наша Вселенная полна опасностей.  А чего опасаешься ты?
-  Я просто осторожен, - отшутился Юрий.
- И всё же.
– Что я могу рассказать о себе? Ничего интересного. За исключением моей… некоммуникабельности. Но это качество есть и у тебя. Хотя одно незначительное, на мой взгляд, отличие между нами есть.
- Одно? И незначительное? – восхитился Оуэн. –  Что же это может быть? Ты меня заинтриговал, Юрий.
– Возраст. Я младше.
- Я догадывался об этом! – усмехнулся  Оуэн. – Претендовать на то, чтобы быть старше меня, в этом мире могут немногие.
- Я знаю что ты - древнее существо,  а мне всего лишь семнадцать. Хотя душой я старше самого Мафусаила, - заявил Юрий.
- Вот как? Не слишком ли ты округлил?  Ведь Мафусаил, насколько известно из Библии, прожил 969 лет? Это такая фигура речи?
- Ну, да, отчасти фигура. А ты знаешь Библию? 
- Мне, как мыслящему существу, интересна любая информация. А история человечества особенно. Правда, в ваших источниках информации всё сильно искажено. И трудно не заметить среди них Библию -  древнейший манускрипт. Хотя и в нём много спорного. Но объясни, почему ты считаешь себя старше Мафусаила?
- Его жизненный опыт не сравним с моим. Поэтому.
-  17 больше 969? Оригинально! - сказал  Оуэн.
- Ну, дело не в цифрах. Мафусаил жил тысячи лет назад. Что представлял тогда собой  этот мир? Было развито натуральное ведение хозяйства при полном отсутствии техники. И что требовалось тогда знать?  Как пахать землю? Растить скот? А ещё он был непорочным перед Богом? Непорочность подразумевает аскетизм и нелюбопытство. А это ведёт к утрате связей с реальным миром. Как известно, к старости Мафусаил не помнил даже имён своих внуков и правнуков.
- Ну, к старости многие теряют связь с окружающей действительностью - изношенный организм отсекает не нужное для его выживания. Но Мафусаил был великим пророком, управляющим стихиями и народами - возразил Оуэн,- и в духовной области достиг совершенства, признанного Богом. С его уходом из мира живых связывают наступление на Земле Великого Потопа. Якобы Бог разочаровался в остальном человечестве и решил его уничтожить. Хотя у меня на это явление совсем другая точка зрения. Но это уже другая тема. Так почему же ты считаешь Мафусаила ничего не знающим старым маразматиком?
- Если б он знал то, что запихнуто в голову современного средне образованного человека, то вряд ли дожил бы до своих  лет. Одряхлел бы от стресса,  - заявил Юрий. – И быстро утерял бы непорочность перед Богом.
- Меня не устраивает слово – средний. Ты тоже считаешь себя средне образованным человеком? – спросил Оуэн. – Как мне кажется, образование - не признак ума, а уж тем более – не мудрости, которую  приписывали Мафусаилу. К тому же, информированность субъекта не является признаком его образованности. Иная информация – просто бесполезный мусор. А современные знания человечества - эти  киты, на которых основаны все ваши взгляды и теории - зачастую ошибочны. Они постоянно  претерпевают  инфляцию и пересмотр.
- Ты прав. Но в общепринятом значении этого слова я действительно средне образован, - сказал Юрий. – И имею лишь школьный аттестат о среднем образовании. Я даже не собираюсь получать высшее. Потому что ты прав – наши знания это колоссы на глиняных ногах.
- Но почему, Юрий? – удивился Оуэн. – Ведь успех в вашем обществе в немалой степени зависит от наличия всяческих... документов, в том числе - удостоверяющих образованность личности. От этого зависит и работа, дающая материальное благополучие. Семья, работа, деньги – вот  три кита, на которых строится успех человека. Что ждёт тебя, средне образованного?
- Но мои знания уже достаточны! Мне  известно об этом мире практически всё, что возможно вместить человеческому разуму. И мои знания точны. Ведь я черпаю сведения из источника, который не претерпевает инфляцию.
- Надеюсь, это не ваш интернет? – поинтересовался Оуэн. – Та ещё свалка!
- Это  ИПЗ. Ты придумал хорошее название для информационного поля Земли, Оуэн. У нас ещё его ещё называют – Хроники Акаши. Там самая точная информация. Но ещё царь Соломон говорил что «во многой мудрости есть много печали и кто умножает познания, тот умножает скорбь». А я считаю - многие знания ещё лишают молодости, наивности и оптимизма. Поэтому я рано повзрослел. И в мои семнадцать лет я гораздо старше своего возраста.
- Извини, Юрий, но я повторюсь - избыток знаний и информации не является признаком мудрости. Мудрость это другое. И, в первую очередь - это спокойствие. И осмысление - чтобы видеть истоки событий.
- Согласен, что с этим у меня пока сложно, - вздохнул Юрий. – Зато я хорошо знаю мир.
- Но, понимаешь ли? Духовный возраст Мафусаила, не поддаётся измерению, коли он был избранником Бога. А знания о мире иногда бывают бесполезным информационным мусором. К тому же, этот мир не вечен - пройдёт время и его не станет или он станет другим, – задумчиво проговорил Оуэн. Ему  хотелось бы сейчас развить эту тему далее, делая выкладки из высказываний великих и приводя примеры из личного опыта... Но он пока не был готов к подобным откровениям.
- Ты прав, - согласился Юрий, - дело не только в знаниях, но и в опыте. Я, стар потому, что слишком много видел и чувствовал. И это больно.
- Главное – какие ты из этого сделал выводы. Почему больно? - спросил Оуэн. – Что ты имеешь в виду?
- Я – аутист, - заявил Юрий. – Тебя это не пугает?
- Нет. Меня всегда интересовала природа аутизма. Ведь я сам с некоторых пор уподобился им - наш Вид вообще склонен к этому. И мы с тобой действительно очень похожи, - улыбнулся он. – Но, всё же, мне кажется, ты другой. Аутисты не ищут собеседников, проникая через полмира. Почему тебя признали аутистом? В чём это выражалось? – спросил Оуэн. – Кстати, основываясь на собственном опыте, у меня имеется своя теория на эту тему. Скажи, будучи ребёнком, ты уже умел читать чужие мысли? И от рождения имел экстрасенсорные способности? Поэтому и стал аутистом?
- Не люблю я вспоминать о своём детстве, - проговорил Юрий. -  Поначалу это было тяжко. Я был, как инопланетянин среди других существ. Считал, что родители слышат мои мысли, и не хотел говорить. Они обратились к медикам, а те поставили мне диагноз: задержка развития. А  потом, защищаясь от негатива, который я считывал с окружающего мира, я уже намеренно отгородился от него. Поэтому получил приговор - аутист. Ты по-прежнему готов со мной общаться, Оуэн? С инвалидом детства, - грустно спросил он. – Ведь я так и не готов жить в этом мире, как все.
- О! Меня никогда не интересовали чужие бирки, - улыбнулся Оуэн. - я люблю вешать свои
- Мне повезло, - хмыкнул Юрий. - Для людей важны именно чужие. Хотя мне всё равно, что они думают! Главное – закрыться от ненужной информации и чужих мыслей! И я постепенно этому научился. В них, как ты говорил – много информационного мусора. И негатива. Иногда мне кажется – это не цивилизованные люди, а дикие животные, живущие в лесу. Для большинства главное – это добыча, в том или ином виде и масштабах. Желательно всё себе и ничего другим.
- Я бы так не обобщал. Несомненно, это связано с твоей повышенной чувствительностью, - заметил криптит. – Люди разные - у каждого свой жизненный путь и своя вселенная. Твой диагноз отменили?
- Нет!
- Почему?
- Мне нравится жить в собственном мире. Это тоже моя вселенная и я в неё никого не впускаю. Ну, может, теперь в ней есть ещё ты. 
- Но мир всё равно существует, хочешь ты этого или нет.
- Существует, но как? Я знаю людей без прикрас, Оуэн. Легко проникаю в мысли убийцы, вора и подлого политика, губящего народы ради наживы.
- Но есть и другие люди, - опять напомнил Оуэн. – Мир развивается по неведомым нам законам и в нём идёт постоянная борьба добра и зла. В которой участвует каждый. Пока не знаю – зачем. Возможно, чтобы сделать свой выбор. Некоторые выбирают добро.
 - Я подумаю об этом. Да и такие есть. Но пока я лишь убедился, что зло побеждает, а добрые гибнут или сдаются. Потому что управляют миром и законами общества не они, а негодяи. Поняв это, я окончательно закрылся от людей – я выбирал игры и занятия, в которых всё было так, как я хочу. Это был самый трудный период моего детства. Но потом я научился путешествовать в астрале, считывать любую информацию в ИПЗ и полюбил процесс познания. Я имею доступ к энергетическим потокам и могу проникнуть в любую информацию и даже поменять её, воздействуя на любые процессы в современных технических средствах, накапливающих её. Правда, я пока и сам не очень понимаю, как это происходит. Да и пользоваться этим  пока не приходилось. Так, пополнил пару раз счета фондов, помогающих детям, переведя деньги со счетов негодяев или военных ведомств. Поддержал тех, кто находился в безвыходной ситуации. Но, Оуэн, это не меняет общую ситуацию. У меня опускались руки. Да и зачем? Мне не интересна обычная жизнь. Она обессмыслена. Люди неисправимы. Жизнь – тупик. Мне нравится мой пифос – в нём всё так, как я хочу: бесстрастная информация, чистые науки, астральные путешествия по континентам. А вот поговорить мне захотелось впервые – с тобой.
- И тебя до сих пор считают аутистом?! – воскликнул Оуэн.
- Считают, потому что я такой и есть. Я не хочу взаимодействовать с этим миром! Я изучаю то, что находится снаружи моего пифоса, но внутрь  никого не впускаю.
- Действительно Диоген, - вздохнул  Оуэн. – Но как ты думаешь жить дальше? Как Диоген? Он тоже, , будучи мудрейшим человеком, питался подаянием. Такова цена свободы.
- Именно так, - усмехнулся Оуэн. – У меня такая пенсия, что Диоген пожал бы мне руку за аскетизм.
–  А как же ты получил  аттестат? Ты учился в школе? – удивился Оуэн.
-  Я сделал это ради родителей, - вздохнул Юрий. – Уж очень они переживали, что у них такой сын.  Правда, это была специальная школа для проблемных детей. Только потом я научился с помощью электронных носителей информации делать любой документ с любой печатью. Я однажды одного профессор так выручил, которого ограбили. Прислал ему по почте новый паспорт. Я могу себе также сделать и любой диплом. И это не будет обманом  – ведь я знаю больше любого выпускника вуза и даже профессора. Да что там – больше их всех вместе взятых. Ведь мои знания не подлежат инфляции. Хотя, боюсь, если я напишу хоть одну монографию, меня освистают. Это будет против общепринятых теорий.
-  Это так, - вздохнул  Оуэн. И что ты делал в школе? – улыбнулся он. – Читал мысли преподавателей и, благодаря этому, отвечал скучный урок?
- Поначалу – да. Но потом, усвоив их багаж знаний, я мог бы окончить десятилетку за пару недель. Но зачем привлекать к себе внимание? Жаль, что при этом я прихватил с наставников и личную информации –  комплексы, фобии, не реализованные желания, обиды, зависть. Ведь негативная энергия впечатывается в личное информационное поле гораздо сильнее, чем позитивная. А это...  довольно неприятно на вкус. В общем, авторитеты для меня окончательно рухнули. Позже я научился черпать информацию непосредственно из ИПЗ. Мне известно, каково это - быть богатым или бедным, знаменитым или безвестным, президентом или солдатом, как люди умирают от голода и пыток,  как невинные дети погибают в военных конфликтах... - голос Юрия стал глухим. – Лет в восемь я  научился быть глухим и не зрячим, закрываясь от информации и чужого воздействия. То есть делать то, чем обычные люди владеют от рождения: не слышать, не видеть то, что тебя не касается, не чувствовать чужую боль, не интересуясь никем кроме себя. Потом я научился использовать речь, которая, чаще всего, скрывает истинные мысли. Для окружающих я приобрёл статус почти Нормального человека, хотя странноватого и с корочкой спецшколы. Хотя сам всё ещё сижу в своём глиняном пифосе, - усмехнулся Юрий. – И, как Диоген, высоко ценю общество тех, кто не владеет обманчивой речью. И очень люблю собак. Жаль, что у мамы аллергия на шерсть.
- Значит ты, в человеческом понимании -  маг? - спросил Оуэн. - Имея немалые врождённые  способности, благодаря сидению в своём пифосе, ты напрактиковался в очень многом. Удивительно!
- Нет, я не маг – возразил тот. - Я, как и ты, всего лишь наблюдатель. Ведь я не использую свои способности в личных целях и не стремлюсь воздействовать на жизнь окружающих.
- Ну, разве что немного поиграл с чужими деньгами и документами, - улыбнулся Оуэн.
- Это было ещё в детстве, - хмыкнул Юрий. – Спишем это на ошибки молодости.
- Спишем. И что дальше? Ведь жизнь интересна не только как поток информации. Ты же не исключительно принимающая сигналы станция. Ты можешь и излучать их. Или быть маяком.
- Пока не знаю, кто я, - равнодушно ответил Юрий. – Мне и так хорошо. В пифосе.
- Неужели ты не хотел бы использовать свои способности?
- Хотел бы. Но сегодня в человеческом обществе нет такой области, которая бы служила только благу. Политики стремятся к власти и обогащению, достигая этого любыми средствами. Их менее всего интересует благо общества. Религиозные конфессии и искусство, призванные пробуждать в людях духовность, также рвутся к личному успеху и материальным благам, прислуживая безнравственной власти.  Медицина и фармацевтика обогащаются за счёт страждущих, а не радеют за их излечение. Образование зиждется на заблуждениях. И также служит интересам власти, которой выгодны послушные марионетки. А наука, создавая новейшие средства уничтожения, обслуживает заказы военных, исполняющих волю политиков. И все научные изобретения в первую очередь используют там. Хотя военное ведомство я тоже приравнял бы к религии.
- Почему?
- Религии захватывают в плен Души, лишая их свободы выбора, а военные – тела. И оба служат власть имущим. Ты же знаешь – в религиозных конфликтах погибло людей не меньше, чем в военных. И всё – ради наживы и пленённых Душ. Как видишь, любые направления человеческой деятельности служат власти олигархов и денежных мешков. А рядовые труженики – их марионетки, исполняющие их волю и обеспечивающие ценностями их тягу к материальным благам. Сельское хозяйство, кстати, тоже. Оно призвано кормить народы и армии, воюющие между собой. Единственные, кто не подчиняется политикам, это банковские структуры – они не хотят служить власти, а хотят сами стать ею. И с тех пор, как деньги превратились в набор цифр, которыми можно манипулировать, это им всё больше удаётся.
- Ох, ты и завернул, Юрий! Ну, а медицина? Или та её часть, где рождаются дети? Разве новые человеческие особи это не благо? – спросил Оуэн. – Они продолжат вашу Эволюцию и цивилизацию. Хотя ты сейчас, наверное, скажешь, что медицина – сборище разбойников, обирающих пациентов. А дети  – это будущие политики, военные и учёные, а также – завтрашние марионетки, исполняющие волю бездушных политиков.
- Да, так и есть. Нынешние дети это участники и организаторы будущих военных конфликтов и кризисов, с режиссированных политиками. «Плодитесь и размножайтесь», - сказал людям Бог. Зачем? Чтобы построить такой мир? Нас ждёт Апокалипсис, предсказанный Библией. Стоит ли суетиться?
- Однако, - растерянно проговорил Оуэн. – По-твоему, жизнь вообще не имеет смысла? Неужели Творец не предвидел для вас других вариантов?
- Творец создал нас и забыл! – горько ответил Юрий.
– А почему ты и искусство причислил к религиям? – спросил Оуэн. – Ведь его цель – отражать тенденции и болезни общества. И на этом воспитывать. Разве нет?
- Искусство слишком заигрывается и любит возводить собственных идолов. А люди искусства также хотят есть, а значит – продаются власть имущим, прославляя тиранов и пряча язвы общества. А для тех, кто и вовсе не любит задумываться -для потехи плебса, у власти много простых игрушек, пробуждающих низменные инстинкты. Вместо боёв зверей, гладиаторов и показательных казней, сегодня есть коррида, бои без правил и прочие кровавые развлечения. Вплоть до военных конфликтов ради  испытания нового оружия. Люди по-прежнему хотят иметь много хлеба и кровавых зрелищ.
- Но ты же понимаешь, что ваше общество в данный момент находится на такой ступени развития? Это детские болезни Эволюции.  Хоть и медленно, но человечество поднимается к духовному совершенству.
- Если доживёт. Слишком медленно оно поднимается, - вздохнул Юрий. - Не всё кончено. Есть и другие – это монахи и мудрецы, находящиеся вне религий и не участвующие в происходящем. Они живут ради  истины и не продают её за блага этого мира. Ради них, наверное, эта планета пока и вертится. Я, может, тоже когда-нибудь стану монахом.
- Да, ты прав. Это особые люди. И я был бы рад, если б ты избрал этот путь, - задумчиво проговорил Оуэн. – Тогда мы и вовсе станем похожи.
- А скажи, Оуэн, как ты считаешь понять – входят ли в число отшельников философы? – сказал Юрий. - Философ, в переводе с латыни, значит – любомудрый, мыслитель. Ему ведь также ничего не нужно, кроме истины? 
- Это ты о нас? М-да, я, наверное, всё же больше отношусь к отшельникам, чем к философам… Ведь… - озадачился Оуэн, - философ не ищет совершенства своего Духа, не стремится измениться сам. Если отшельник отошёл от мира в область Духа навсегда, то философ, лишь отстранившись, максимально приближает к себе его пороки и достоинства - для изучения. А также – для осмысления и формулирования законов, им управляющих. Он подобен независимому судье. Но до тех пор, пока не возомнит себя познавшим истину. И не возжелает воздействовать на этот мир своими выводами и заключениями, желая его изменить и сделать совершенным, - заметил Оуэн. – То есть – перейти из мира беспристрастного Духа, где он находился, в мир материи.
- То есть, пока не захочет изменять чужие вселенные, создав такую, которая бы соответствовала его представлениям об идеале? Как Платон, например? – оживлённо отозвался Юрий, - Ведь это стало началом его поражения, как беспристрастного мыслителя. Истинный философ свободен от мира, а  участие в его законодательной деятельности для него как вериги.  Он открыт миру только для диалога и философского спора. И сидит в своей бочке до тех пор, пока ученики сами не придут к нему за мудростью. Тем более – мир всё время меняется и постоянных критериев для него нет. Стоит ли вмешиваться?
-Да, верно, - сказал Оуэн. -  Выбираться туда со своей проповедью бесполезно. Пока  общество, пройдя определённые стадии, само не будет готово к переменам и восприятию свежих идей, это бесполезно, - заключил Оуэн. – Смысл жизни философа – мыслить и прозревать истины. И не становится  чиновником. С этой точки зрения религия должна заботиться только о Духе и Душе. Как только она выходит за эти рамки, то и начинаются религиозные войны.
- Согласен.
- Я бы поставил знак равенства между философом и свободой, - заметил Оуэн.
- Ну, только в том случае, если это не означает вседозволенность, - внёс поправку Юрий.
- Верно. Ведь философ посвящает себя познанию, а не действиям, внедряющим в общество закономерности, предпочтительные его теорией, - согласился  Оуэн. – Философ не создаёт армии, чтобы насадить свою идею, не борется с существующим порядком вещей и не поднимается на трибуны, наставляя инакомыслящих. Если только они сами не проявят интерес к беседе с ним. Иначе философ, перейдя в сферу отношений с миром, станет полководцем, чиновником или адептом новой религии. Но не тем, кто наблюдает жизнь с высоты разума. То есть – он спуститься вниз, унизится, станет толпой. Война и борьба в любом виде – это всегда торжество животной стадии развития Вида, возврат на низкую стадию Эволюции. Нет философских мерок для убийства или подавления инакомыслящих. Это уже язык зверя, а не разума, - печально проговорил Оуэн. – Увы, с другими это случается слишком часто.
- О, я понял! Это камешек в мой огород? - отозвался Юрий. - Но я не собираюсь воевать и вмешиваться в судьбы мира. Я просто рассуждал. И предпочитаю оставаться философом!
- Когда у индивида нет иных аргументов, доказывающих его правоту, он иногда выбирает этот, - вздохнул Оуэн. - Но, кажется, кое в чём человек и криптит уже нашли согласие. Мы не вмешиваемся, мы - философы,  а может даже отшельники.
- Именно! – воскликнул Юрий. – И любим пофилософствовать.
- А скажи, Юрий что же такое – аутизм? -  спросил Оуэн. – Он лечится? Возможно, ты, зная эту проблему изнутри, мог бы помогать таким детям?
- Дело не в лечении, Оуэн. Измениться должно общество, - сказал Юрий.  – Сейчас медицина не имеет чёткого представления о причинах аутизма.  А, следовательно - не может его лечить.  Некоторые специалисты считают, что это дефект генома или психики. Но я, телепатически общаясь с аутистами, знаю - просто они слишком рано пришли в этот мир. Потому что слишком совершены, а мир полон ненависти. Они – его детекторы.
- Неожиданно! Аутист – детектор любви? Но в чём выражается их совершенство? В нежелании вступать с таким миром в контакт?
- Природа наградила их развитой экстрасенсорикой и через них изучает наш мир. Их чувствительность гипертрофирована и эмоционально они живут как будто с ободранной кожей. Каждый негативный взгляд или мысль окружающих ранит их, проникая слишком глубоко. И, защищаясь, они уходят в собственный мир. Который, как им кажется, так же совершенен, как они.
- И все аутисты таковы?
- Да. Кроме тех, у кого по какой-либо причине действительно нарушена психика. Таким детям иногда помогает психотерапевтическое и медикаментозное лечение.
-  Но ты же другой, Юрий? Ты справился с этим, можешь управлять своей чувствительностью. Неужели ты так и будешь лишь наблюдать, замкнувшись в своём пифосе… Даже без собаки. А когда-нибудь останешься совсем один со скудными средствами для существования. Не реализованными талантами…
- Ну и что? Это мой выбор!
- Ты прав, - вздохнул Оуэн. – Но ты ещё так молод, а жизнь длинна. Не будешь сожалеть?
- Одиночество – удел тех, кто ушёл вперёд толпы. И, согласись - мир, где царит разум, гораздо интереснее реального – мира банальных условностей и бесконечных ограничений. С предсказуемым торжеством глупости и зла. Многие  философы провели свою жизнь так. Сократ, например. Он даже умер без сопротивления, исследуя свои новые ощущения. И так и оставшись в сфере разума.
- Ты считаешь это достоинством? – хмыкнул Оуэн. – По-моему, никогда не надо сдаваться. Жизнь прекрасна хотя бы тем, что постоянно несёт перемены.
- Но такой поступок тоже достоин уважения. Сократу никогда не требовал для себя от жизни ничего. «Живешь ты так, — сказал его знакомый, — что даже ни один раб при таком образе жизни не остался бы у своего господина. Еда и питье у тебя самые скверные. Плащ ты носишь не только скверный, но один и тот же летом и зимой. Ходишь всегда босой и без хитона». «Попытайся понять, — ответил ему Сократ, — что, по моему мнению, не иметь никаких нужд есть свойство божества». И всё равно нашлись завистники, которые дали ему яду, а он, зная об этом, спокойно выпил его.
Философ Эпиктет, римский стоик и бывший раб, познавший славу и дружбу императора, тоже был неприхотлив. На своей могиле он велел выбить  эпитафию: «Раб Эпиктет, хромой и бедный, как Ир, друг бессмертных». И, наконец - Сиддхартха Гаутама, будущий Будда Шакьямуни, поначалу был сыном раджи, но выбрал жизнь нищего аскета, ищущего истину. Я тоже выбираю честный путь философа.
-  Но, согласись,  Сиддхартха Гаутама, чтобы постигнуть истину, всё же  ушёл из дворца – своего золочёного пифоса. Только потому и пришёл к истине. Истина не придёт к тебе сама, если ты не ищешь её. Философы общались с людьми разного круга, даже Диоген, выходя на площадь, ходил среди толпы с фонарём. Нужен и личный опыт, Юрий. Так не пора ли и тебе прогуляться, покинув свой пифос, Юрий? И не только к одинокому криптиту, осколку древности. Я рад, что ты сделал хотя бы это. Но не останавливайся.
-  Я и сам понимаю, что мой пифос  жизнь тесен мне по всем швам, - вздохнул Юрий. – Но куда мне  шагнуть? Где выход из пифоса? Где его горлышко?
- Ищи! - вздохнул Оуэн. – Значит - «Раб Эпиктет, хромой и бедный, как Ир, друг бессмертных»?  Но ты, в отличие от Эпиктета, пока ещё не водил дружбу с императором.
- Я знаком с тобой, морским криптитом - ты намного ценнее императора, - улыбнулся Юрий. – Ни один философ пока не может этим похвастаться.
 - Благодарю, амиго! Но такое общение сродни твоим виртуальным путешествиям, Юрий. А Бог, сотворивший этот мир, Творец Вселенных, приведя тебя на Землю, хочет испытать тебя, пополнить твой опыт. И не только виртуально, хотя и это очень ценно.
- Почему ты так считаешь?
- Иначе б ты явился в этот мир без ног и без рук, - усмехнулся Оуэн,  -  А уж у кого сколько, как говорится – как Бог дал. И с необычными талантами.
- Ноги это хорошо! - согласился Юрий. – Но я просто сажусь в позу лотоса – она самая удобная для сохранения равновесия – и, благодаря своим талантам, путешествую по миру. Без ног и рук. Может, в этом смысл моего существования?
- Но и где в это время ты сам? – усмехнулся Оуэн. – Где твоя реальная личность? Она привязана к твоему телу крепким шнуром, ты можешь от него избавиться? И, сколько б твоя душа не путешествовала, пока тело не участвует, в течение этой жизни и твоей собственной не возникает ничего нового.
- Почему же? Возникает. Я и этому научился, - возразил Юрий. - Я могу не только считывать информацию, но и изменить её, заставить работать в нужном направлении. Даже банковские операции могу остановить или перенаправить. Разве внешняя жизнь от этого не изменится?
- А-а, деньги? – удивился Оуэн. – Ты этим гордишься? Опять управлять миром с помощью денег? Это делают все. Тогда ты не Диоген, а Аладдин и могучий Джин в одном пифосе. И это ты называешь мудростью, которая выше той, что владел Мафусаил? – спросил он.
- Ты не понял меня! Я сказал – могу, ноя этого не – хочу! Деньги – это всего лишь эквивалент обмена, крючок, на который попадаются почти все. И выбора у них нет - ведь зло в этом мире всегда намного дороже добра. Я в эти игры не играю.  Я пока лишь ищу рычаг, который бы изменил приоритеты. Только изменил, это дало бы людям новую попытку. Но пока не нахожу его.
- Таких попыток было множество, Юрий. Наш мир, не может существовать без страданий. А иначе  мы не познали бы в полной мере зло, чтобы узнать добро, - заметил Оуэн. – Даже Гаутама Сиддхартха, Будда,  покинул его, чтобы погрузиться в нирвану.
- Мне не хочется так считать! - ответил Юрий. – Это слишком похоже на белый флаг!
- Ты прав. Сдаваться не надо никогда, - согласился Оуэн.
- Я пока ещё в пифосе, а не в нирване, - вздохнул Юрий. – Гаутама не помог избежать человечеству потока страданий, а только указал, как его обойти. Аутисты делают то же самое. А мне хотелось бы остановить сам поток. Мне больно думать, что ждёт человечество…
- Увы, его перспективы не утешительны, на мой взгляд, - задумчиво проговорил Оуэн. –  Но я, всё же, надеюсь. Хотя даже нашей протейской цивилизации, находящейся в несравнимо лучшем положении, не удалось избежать,...плохого конца – пробормотал он.
- Протейской? – заинтересовался Юрий. - Ты прилетел сюда с планеты Протея? Где она находится?
- Не хочу об этом говорить! – вздохнул Оуэн. - Извини, давай на этом расстанемся - я устал.
- О, извини! До встречи, Оуэн! – согласился Юрий.
- Да-да, - глухо пробормотал криптит.
Оуэн, понурившись, обмяк в своей нише.
"Я сказал - протейской? - потрясённо подумал он. – Как я мог? Это слово для меня так долго было за семью печатями. Где Протея, а где я? Разболтался, разбулькался, как старая... Сопун-гора! Дуплистая трухлявая коряга! Мешок для сыпучих опилок! Расклеился, как медуза на солнце! «Я – морской философ!»  Болтун! "
Его сердца ныли, стихийно наполнившись воспоминаниями, которые, стронутые с места, потекли по сознанию горячим потоком лавы.
"Протея! Атея! Родители! Друзья! Где вы? Где мой мир, светлый и радостный? Зачем я здесь?» - ныла его Душа.
Оуэн знал - с этим настроением не надо бороться. Надо подождать, подремать, отвлечься, пока все мысли улягутся на место. Уйдут туда, откуда достать их будет очень сложно… Но он уже знал – сейчас это не удастся. Они разбужены Юрием и тот не успокоится, продолжая выпытывать... Зачем он согласился на встречи, зачем общается с ним? Но, с другой стороны - Юрий был честен с ним, не побоявшись признаться в таком диагнозе, не опасаясь, что он откажется общаться с неполноценным ребёнком. Теперь придётся быть честным и ему. И рассказать Юрию о Протее, воспоминания о которой по-прежнему  причиняли ему боль.  Когда у него хватит на это душевных сил...

11.  Малышка Моэма
Сто девяносто девятая аудитория была уже заполнена, мало того – переполнена до предела, под трещавшую завязку. Сюда всегда забредала ещё масса любопытствующих студентов с других факультетов и курсов - сколько кураторы их за это не гоняли, толку не было. На лекциях почтенного доктора Донэла Пиуни всегда был полный аншлаг. Так что, задержавшиеся в буфете Мэла с Ланой, едва нашли себе местечко наверху. И то Мэле пришлось шугануть пару шумных первокурсников.
- Идите-ка отсюда по своим мальковым делам! – высокомерно предложила им Мэла. – И не мешайте старшекурсникам серьёзными делами заниматься! Это наша лекция! Поняли?
- Ага! Поняли! – миролюбиво отозвались те и уселись рядом на подоконник.
И вот раздался сигнал зуммера. Почтенный доктор минералогических наук Донэл Пиуни быстро вышел из преподавательской на кафедру.
- Приветствую вас на пути к знаниям! Будьте радостны! – сказал он. - Сегодня мы обсудим с вами, друзья, тему о «Влиянии минерального состава почв и входящих в мантию планеты элементов на Виды организмов и вид жизни, возникающей на ней».
Он остановился на кафедре, удовлетворённо осмотрел переполненную аудиторию и весело заявил:
- Отлично! Я вижу, этот вопрос интересует практически весь университет. Ну, что ж, что смогу, разъясню. За недостающим – милости прошу в библио-архив. Итак:
 С этого дня мы с вами переходим на новую ступень познания, - сказал он. – Если ранее мы изучали влияние типа энергий, разнонаправленностей магнитных полей и временных кривых на строение минералов, то теперь, напротив – вы узнаете, как эти самые минералы, взаимодействуя с энергией Космоса, влияют на самое загадочное явление во Вселенной – на разумную и прочую жизнь. Хотя, вы уже, конечно, знаете, что жизнь не разумной не бывает. Да и само деление на живую и неживую материю довольно условно. Поскольку и минералы, если уж быть откровенными, живут своей особой жизнью. Ведь, как известно, всё, что изменяется во времени и пространстве, можно отнести к живой материи. Минералы же, как известно, постоянно меняют своё физическое и химическое состояние, реагируя на внешние воздействия. И, выходит, что всё во Вселенной, да и сама Вселенная  – это некая живая материя, мыслящая субстанция. Другой вопрос – насколько эта разумная материя осознаёт себя таковой. И как всегда, этот вопрос затрагивает категории времени. Рано или поздно,  конечно – она осознаёт. И то, какой период времени займёт этот переход минералов в живую разумную материю, является, зачастую, решающим фактором в вопросе - какой она будет. То есть – какой её вид, какая форма будет преобладать на планете? Углеродный, силиконовый, кремниевый и так далее. С подробным перечнем металлов, газов и прочего. Кроме инертных, конечно. Они – основа зарождения прочих элементов. Заполните, пожалуйста, такую шкалу…
И он повернулся к доске со старинной пишущей указкой – его личной причудой, которая сама мгновенно преображала мысли лектора в затейливые зигзаги шкал и графиков на ней…
Все внимательно слушали и наблюдали. Конспект сам возникал в их головах и в любой момент каждый из них мог вспомнить всю лекцию почтенного доктора Донэла дословно. И по рисунчато, если так можно выразиться. Хотя на экзаменах этого от них совсем не требовалось. Экзаменатор всегда хотел услышать личные комментарии и выводы студента, желательно – с живыми примерами, почерпнутыми из других источников. Если же экзаменуемый просто цитировал услышанную им некогда лекцию, экзаменатор мог просто отправить его доучивать-ся и творчески осмысливать материал. Так что получалось, что лекция доктора, профессора или академика была только первым шагом на пути к истинному знанию о предмете.
Аудитория, казалось, была совершенно пуста, настолько тихо в ней было, несмотря на переполненность. Доктор наук, почтенный Донэл, умел захватить внимание аудитории. И при этом умел демократично пошутить и использовать острое словцо, чтобы разрядить наэлектризованную атмосферу..
К концу своей блистательной лекции он, как обычно, обратился к слушателям со словами:
- Есть вопросы?
- Да! – отозвался Сэмэл Сиуни. – Может быть, это не совсем по теме… Скажите, почтенный Донэл, что науке известно о кремниевой цивилизации планеты Моэма? Я слышал какие-то странные комментарии об ожившей каменной скульптуре...Моэме, по-моему.
- Что ж, поговорим об этом. Тем более, в чём-то этот вопрос согласуется с темой нашей лекции – о живых природных структурах, - ответил доктор Донэл.
- О цивилизации планеты Моэмы нам действительно мало что известно. Потому что трудно подобрать критерии цивилизованности того, с чем невозможно вступить в диалог и классифицировать беспорядочные, необъяснимые и разрозненные проявленные им факты. Причём, даже само слово – цивилизация, здесь вызывает сомнение. Ведь понятие – цивилизация, довольно сложно точно сформулировать. Общефилософское значение этого слова — социальная форма движения материи, обеспечивающая её стабильность и способность к саморазвитию путём саморегуляции обмена с окружающей средой. Историко-философское  — единство исторического процесса и совокупность материально-технических и Духовных достижений. Локализованное по времени… Впрочем, не будем уклоняться -  это тема для отдельной лекции.
- Но контакт же с планетой Моэмой был! И звание – «утерянная древняя цивилизация», ей было присвоено,– удивился Сэмэл. – Иначе – откуда же мы о ней знаем?
- Был и было, - согласился доктор. - Но, как это ни обидно признать –  контактом это назвать сложно. Как и заявить, что мы о ней что-то знаем. Ни социальные формы, ни исторические процессы, бытующие некогда на Моэме, нам не известны. Впрочем, давайте я немного опишу вам порядок событий, предшествующих оживлению…, вернее – самостоятельному оживанию скульптуры.
Итак:
Планета Моэма была обнаружена триста тысяч витков назад нашими космолётами, с помощью которых в то время происходило освоение Космоса. Те ещё горелки были, не то, что нынешние – использующие гипер-скачок. Эта планета с тремя спутниками находилась в четырёхстах парсеках от Итты, в звёздной системе класса "А" с двумя светилами. Выяснилось, что планета состоит в основном из кремния, остальные минералы представлены в гораздо меньшей степени.  Прошу взглянуть на сравнительную таблицу, - повёл он указкой. - Температура её поверхности около двухсот градусов по Тиуну. Поэтому вода на ней практически отсутствует. А, следовательно – отсутствуют и материки. Вернее, она вся – один большой материк, представленный раскалённой каменистой поверхностью. – И перед взором аудитории возникла описываемая планета, летящая через космическое пространство вместе с тремя спутниками. - И, что интересно - при полном отсутствии городов и признаков, какой бы то ни было, цивилизации - астронавты обнаружили на Моэме невероятное количество памятников.  Ну, или скульптур. Это были и огромные, и средние по величине, и совсем ещё малыши-монументы, изваянные из цельных каменных кремниевых глыб. Сюжет был один – полулежащий лев со странным гордым лицом. И все эти скульптуры, большие и маленькие, пристально смотрели за горизонт, туда, откуда поочерёдно восходили светила, освещавшие и раскалявшие Моэму почти круглосуточно. Прошу взглянуть на это, - сказал Донэл, демонстрируя аудитории ярко освещённую панораму Моэмы со множеством  скульптур, рядами восседающих среди холмов и высокомерно глядящих в одном направлении.
- Довольно необычно! – заметил кто-то.
- О, да! – согласился доктор Донэл. -  Астронавты решили, что это уцелевшие следы некой древней цивилизации, по какой-то причине не оставившей после себя ничего, кроме этих странных кошек с надменными лицами. В общем, Моэма оказалась ещё одной планетой, затерявшейся в бескрайнем Космосе, которая так и осталась для Сообщества загадкой. Да ещё какой! – как выяснилось потом. Астронавты и исследователи, проведя стандартные изыскания и плановые обследования планеты-пустыни, не нашли на ней больше ничего интересного. И, заполнив ряд официальных формуляров, и составив отчёт, завершили свои дела, - Студенты взглянули на таблицы с периодом обращения светил, температурным режимом планеты, составом почв и атмосферы. – Затем в космолёт были погружены образцы и пробы – для архива. В том числе была прихвачена одна небольшая скульптурка весом около ста килограмм - как образец, подтверждающий факт существования некой безвестной цивилизации на планете Моэма, соорудившей подобные идентичные образчики разной величины.
Всё это добро они доставили на Таиту, в Главный Космопорт Галактики Тиуана, на Базу ГКГТ. А оттуда, как обычно, наградив всё это бирками, всё это добро, запаянное в контейнеры, позволяющие хранить образцы в идеальных условиях, направили в архив. А малышку-скульптуру - в Межгалактический Музей. На бирке и в записях её, не долго мудрствуя, назвали  «Малышка Моэма», тем самым намекая, что на Моэме есть экземпляры и побольше. Отчёт об этой ординарной экспедиции в архиве положили на дальнюю полку, отнеся цивилизацию на планете Моэма к категории утраченных. И тут же благополучно о ней забыли. Как и о малышке-скульптуре, прихваченной с безжизненной - как был определён её статус - планеты. Есть дела и поважнее – спасать гибнущие, тестировать подающие надежды, обнаруживать перспективные цивилизации.
О Малышке Моэме вспомнили лишь спустя двести пятьдесят три тысячи витков.
-  Что с ней произошло? – не выдержал кто-то. – Она ожила? 
- Что произошло? Сенсация! Фурор! Переворот в науке! Малышка Моэма, засунутая на илистую полку, проснулась подросшей и знаменитой! – ответил доктор, блеснув глазами. – Хотя, возможно, эту сенсацию прошлёпали бы, если б не один дотошный стажёр-архивариус, горящий нерастраченным служебным рвением. Он решил провести ревизию в дальних уголках Межгалактического Музея и обнаружил там нечто странное. Это была огромная не учтённая скульптура, а  не малышка с планеты Моэмы, как значилось в книге регистрации. Она весила сто килограмм, а стала – двадцать тонн!
- Ого! Ничего себе!  - ахнула аудитория.
- Именно так! Архивариусу с трудом удалось протиснуться в помещение, куда эта небольшая скульптурка и ещё несколько образцов камней с Моэмы были изначально помещены. Чтобы понять, что там находится, ему пришлось по ней карабкаться! Малышка Моэма заполнила собой всю площадь зала, в углу которого когда-то сиротливо стояла. Она даже слегка выгнула при этом негнущиеся стены помещения!
- Как же это произошло? И почему? – раздались вопросы. – Неужели всё это время она никого не интересовала?
- Почему? Об этом знают лишь Древние Мудрецы! – пожал плечами доктор Донэл. – И – да, не интересовала. Ведь с тех пор, как Малышку привезли на Таиту, прошло двести пятьдесят три тысячи витков, но никто в Музее не забил панику. Похоже, за всё это время  в этот зал никто не заглядывал, кроме автоматической уборочной техники, разумеется. А зачем? Цивилизация-то утрачена, кому она интересна? Посетители шли к более интересным артефактам. Подумаешь – какой-то высокомерный и всеми забытый представитель кошачьих! Брошенный на произвол судьбы. О Моэме даже не было написано ни одной диссертации, поскольку исходных данных для достойного научного труда было явно недостаточно.
- И что предпринял тот любопытный стажёр?
- Он немедленно подал взволнованный рапорт в Архивный Комитет Таиты - о расшалившейся Малышке Моэме, вздумавшей непомерно подрасти. И тут закрутилось!
- Да-да, именно это я и читал, - заметил Сэмэл. – Стажёра звали Пошэн Асиуни. А обнаруженную им многотонную громадину продолжали официально называть - Малышка Моэма. Как и в архивных записях музея.
- Хороша Малышка! Юмористы!– хмыкнул кто-то.
- Пошэн Асиуни? – удивилась Лана. – Тот самый - прославленный историк прошлого? Академик, лауреат и участник Ассамблей?
- Да. Но всё это было потом, - кивнул Сэмэл.- А тогда он был никому не известный рядовой архивариус.
- Кстати, именно Пошэн Асиуни написал первую диссертацию о Малышке Моэме. Весьма туманную, надо заметить, но довольно занимательную – одни предположения. Потом о ней много писали и другие, и тоже одни предположения. Моэмская тема - просто сплошной ребус, даже сегодня. А Пошэн Асиуни потом ещё много чего интересного накопал в археологии и истории. Ему везло и он всегда делал потрясающие находки там, где никто ничего не искал. Как и с малышкой. Клёво, не так ли? – подмигнул аудитории доктор Донэл.
- Просто рыба-таран! – согласился Сэмэл.
- Махрово! Усато!– подтвердили студенты.
- Махрово, конечно, о чём разговор! – усмехнулся доктор Донэл. – Так что учитесь, молодёжь, как надо относиться к своей работе! Даже в музее есть место подвигу и прорыву в неизведанное! И безвестный стажёр может далеко пойти, благодаря любознательности и энтузиазму! Впрочем, как и найденная им скульптура! – Ещё раз подмигнул он.
 – Скульптура? И куда же она пошла? – озадачился кто-то.
- И в чём причина её роста?– зашумела аудитория.
– Она что, живая? Но вы же говорили – каменная! Кремниевая?
- Ещё раз повторяю – во Вселенной всё живое, что меняется! – поучительно поднял руку доктор Донэл. -  Вот, кстати ещё один повод усомниться в правомерности деления материи на живую и неживую. Была скульптура, неживой камень, а потом – раз и, подобно растению, взял и вырос, поразив всех нестандартностью размеров и не банальностью поведения.
- Но как же это произошло?
- Сложный вопрос, - развёл руками доктор Донэл. -  Даже вовсе неразрешимый, как оказалось. Чтобы разгадать тайну взбунтовавшегося музейного экспоната и объяснить этот феномен, множество талантливых учёных изучали его вдоль и поперёк. Но тщетно - не разгадали и не объяснили. Вот, взгляните.
И студенты увидели каменного гиганта, вернее – кошку-гигантку, упирающуюся мощными формами в стены и потолок помещения, и с бесстрастным видом взирающую вдаль. Вернее - в стену, но всё равно казалось, что это даль. Затем, когда габариты помещения были срочно расширены, а вокруг подросшей Малышки спешно соорудили смотровые галереи, облепленные сложной аппаратурой и оккупированные ордами озадаченных учёных. А сверху, сквозь прозрачный купол, на этот внезапно разросшийся осколок безвестной цивилизации взирали толпы любопытных. Казалось, вся Итта - а может и вся галактика Тиуана - прибыла посмотреть на это чудо.
- Ого! Народу-то! – восхитилась аудитория. – Как рыбы на нересте! А приборов-то! Будто гальки на берегу! И всё это попусту? Тайну Малышки Моэмы так и не разгадали? Почему?
- Наука оказалась бессильна изрекать что-либо при полном отсутствии информации, - усмехнулся доктор Донэл. – Ведь Малышка Моэма, несмотря на все усилия учёных заставить её открыть свою тайну, осталась безмолвна,  - развёл руками Донэл. -  Обследование и сканирование всех её подросших форм и окружающего пространства никому и ничего не дали. Кроме невыразительных цифр, неспособных прояснить происшедшие перемены. Ведь первоначально её никто не изучал. А в настоящий момент изнутри, как и снаружи, был один только камень. Кремний с незначительными примесями. У статуи полностью отсутствовали аномальные пси, электро- и магнитные излучения. Не было к ней и притока энергии извне или от чего бы то ни было из окружающего пространства, способствующего её росту. Как и подозрительной убыли минералов и микроэлементов. И хотя её масса выросла в двадцать тысяч раз, она, очевидно,  для этого процесса не нуждалась ни в ком и ни в чём. Росла себе тихо и мирно, сама по себе, по неведомым скальным законам в музейной тиши.
- Из чистой вредности, наверное! – хихикнул Сэмэл.
- Ага! - поддержала его Танита. - Чтобы насолить забывчивым архивариусам! 
- Именно так - забывчивым! Осмыслите это, друзья! – воскликнул доктор Донэл. – Почти триста тысяч витков! При отсутствии какого-либо общения, глядя в стену, никому не нужная и не интересная Малышка Моэма вдруг взяла и вымахала в тысячи раз! А может и не вдруг. И потом, когда она, наконец, получила в избытке общения и невероятного внимания, она вдруг взяла и… ушла.  Исчезла!
- Как? Куда исчезла? – вскричала аудитория.
- Да-да, так и написано, - подтвердил Сэмэл, - «артефакт неизвестной цивилизации Моэмы утрачен необъяснимым образом и в неизвестном направлении».
- Как – утрачен? – возмутилась Мэла. – А куда музейные работники смотрели?
 - Как всегда – они всё прозевали. А куда исчезла? Этого не знают даже лучшие умы галактики! – пояснил довольный эффектом доктор Донэл. -  А как… Это хороший вопрос, но также очень непростой. 
 - Скульптура? – всё ещё не верила Мэла. – Но… зачем?
- Об этом надо бы у неё самой спросить, - улыбнулся доктор Донэл. – Но, боюсь, она не ответит. Характер у неё не общительный.
 - Жаль! Вот бы её увидеть хоть разок! – размечталась Лана.
- Может, и увидишь. Ведь сенсации от Малышки Моэмы ещё не закончились! – заявил, усмехаясь, доктор Донэл. – Кое-кто всё же видел её.
- Где? Когда?
– Вы не поверите – в тысячах парсеках от нашей галактики, на одной малоизвестной малюсенькой планетке по имени Марс! И спустя всего лишь каких-то две сотни витков после её исчезновения. То есть – практически мгновенно, если брать временные масштабы, в которых существуют загадочные скульптуры с Моэмы.
- Где же эта планетка зависает? – задал вопрос Сэмэл. – Может, наша Лана слетает туда к Малышке Моэме в гости?
-  В галактике под названием Млечный Путь, в рукаве Ориона, в системе жёлтого карлика - звезды по имени Солнце. Марс – древняя планета, на которой, из-за потери атмосферы, уже нет жизни. Я привожу здесь названия, принятые разумными обитателями солнечной системы, поскольку своих мы не изобретаем. Для далёких небесных объектов, как известно, у нас имеются только безликие цифровые обозначения.
- Карлика-Солнца? – удивилась Танита. – Но зачем? Чем он лучше нашего Фоона? И как Моэма там оказалась?
- Как – неизвестно, зачем – тем более. Эта Малышка весьма неразговорчива, - усмехнулся Донэл.
- Далековато забралась! – прокомментировала Танита. – А как её там обнаружили, почтенный доктор Донэл?
- Случайно. В солнечной системе, на спутнике планеты Земля, Луне, существует наша НБ – Наблюдательная База. Поскольку Земля является планетой, представляющей для Итты особый интерес. Вот во время одной из плановых экспедиций к ней, мы и обнаружили Малышку Моэму на соседнем Марсе.
- И что она там делает? – спросила Танита.
- Как всегда – сидит, - развёл руками доктор Донэл. -  Или, скорее – лежит, - пожал он плечами. -  И смотрит в сторону восхода уже другого светила. Прошу взглянуть: - И студенты увидели пустынную панораму незнакомой планеты, с восседающей посреди песков задумчивой махиной-Малышкой, с гирляндой проводов и датчиков на шее. Как будто это была Гирлянда Героя, какими награждали на Итте особо отличившиеся моллюсков. А что ж - заслужила
- О,  Святые Мудрецы! – воскликнул Сэмэл. – Ей везде дом! Как будто там она и была!
- А как поживают остальные скульптуры на Моэме? – спросила Мэла. – Ведь их там было много. Возможно, изучив их, учёным бы удалось разгадать феномен Малышки.
- Да, когда-то их было очень много. Но каких и сколько именно, увы – никто не удосужился не только изучить, но и посчитать, - кивнул доктор Донэл. – Никому это даже и на ум не пришло. Считалось, что они не представляют особой художественной ценности и для изучения достаточно одного экземпляра. Но после странной находки в музее и её исчезновения о планете Моэма вспомнили. И туда слетала наша вторая экспедиция. 
- Как - вторая? Всего-то спустя двести пятьдесят тысяч витков? – удивилась Лана. – Почему не раньше?
- Но вы же знаете - в КС входят сотни тысяч цивилизаций, требующих внимания. И как много задач у наших Космических Служб, – вздохнул  Донэл. - А за его пределами, неизученных, ещё больше. Трудно объять необъятное.
 - И что же было дальше? – спросили слушатели. - Изучили? Посчитали? Выяснили?
- Ничего этого сделать не удалось.
- Что, древний космолёт-горелка не долетел? – хмыкнул  Сэмэл.
- Долетел-таки, - улыбнулся Донэл. - Но компания скульптур его не дождалась. Наверное, обиделись на невнимание, покинув планету раньше. На Моэме теперь нет Моэм – там не было обнаружено ни одной! – гордо заявил Донэл, как будто сам только что успешно спрятал их от любопытных учёных.
- Не может быть! – ахнула аудитория.
- А вот взглянете сами!
И Донэл продемонстрировал им пустынную панораму, заснятую этой экспедицией. Перед взором зрителей раскинулась лишь раскалённая каменистая пустыня, однообразно расстилающаяся во всех направлениях
 – И даже завалящего малюсенького Младенца Моэмчика не нашлось? – удивилась Мэла.
- Увы! – развёл руками доктор Донэл.
- Жаль! – вздохнули все.
- Согласен. Но не расстраивайтесь, это ещё не все приключения Моэм!– заверил лектор. - Некоторые скульптуры потом, всё же, нашлись! Но не все! И не сразу! И не близко!
- Ого! Как это? И где?
- Да-да, я и об этом читал! – воскликнул Сэмэл. – Забавные такие скульптурки. Странники Моэмы!
12.  Странники Моэмы
- Именно так - Странники Моэмы, – кивнул Донэл. – Это теперь их официальное название. Оригинальнее ничего не смогли придумать: Моэмы с Моэмы, - улыбнулся он. - Этих Странников обнаруживают теперь повсюду: на планетах, на астероидах, на безвестных спутниках. И всегда он находится в гордом одиночестве. А между точками, где они найдены - сотни и тысячи парсеков. Для отображения их миграции в Космических Службах существует даже специальная карта, названная она так же оригинально: «Странники Моэмы». На ней астронавты отмечают координаты каждого найденного Странника, а также -  его габариты, местоположение, направление и скорость движения объекта. Но эта карта мгновенно устаревает, ведь Моэмы там долго не задерживаются, неожиданная исчезая. Иногда за ними даже устанавливалось автоматическое видеонаблюдение – чтобы зафиксировать скорость роста и дату его исчезновения. Или, скорее - дату фиксации регистрации этого события. Но тщетно. Потому что ещё ни разу, даже с помощью автоматов наблюдения, не было зафиксировал: как и когда это происходило.
- Вот так фокус! – раздались удивлённые голоса. – Бульбистые плясуны!
- Ещё какие бульбистые! – согласился доктор Донэл. – Так что из научных данных о Странниках Моэма в настоящее время есть две константы – они растут, непонятно как, и исчезают неизвестно куда и также непонятно как.
- Но почему же камеры не фиксируют их исчезновения, почтенный доктор Донэл ? – удивилась Лана. – Автоматы ломаются?
- Нет, они исправны. Но, как правило, приборы продолжают транслировать картинку присутствия Моэма даже после его исчезновения. Почему так, тоже неизвестно.
- И сколько Странников Момов обнаружено? – спросила Лана.
- Стоянок Моэмов! Причём - временных, - поправил её доктор Донэл. – И, вполне возможно, один и тот же странник фиксировался на разных стоянках неоднократно. Ведь их габариты и вес всё время меняются. Только Малышка со своими проводами отличается. Лишь потом догадались ставить на них метки. Но, похоже, они исчезают. И пока таких сомнительных стоянок не менее сомнительных Странников Моэма на одноимённой карте зарегистрировано около двухсот.
- А всё же - сколько их было на Моэме? Хотя бы примерно? – спросила Танита.
- Увы! Это даже приблизительно неизвестно, – развёл руками Донэл. - Никто ж не думал, что они способны оттуда... улетучиться. Эти милые молчуны Моэмы нас, как всегда, оставляют в дураках. Сейчас некоторые учёные полагают, что всего их было около пяти сотен. Но это тоже сомнительно.
- А где же остальные, почтенный доктор?
- Вселенная велика, - развёл руками доктор Донэл. - Иногда Моэмов встречают летящими даже на кометах, не имеющих постоянной траектории! Возможно, это и есть их транспорт, доставляющий Моэмов в разные точки Вселенной. Так сказать, их грузо-кабинки.
- И каждая из Моэм путешествует одна?
- Именно так! Это их традиция – быть в одиночестве. Массовое присутствие Странников на планете Моэма теперь является ещё одной загадкой этой… м-м-цивилизации, - пожал плечами Донэл. - Или, может,… сообщества индивидуумов, так сказать. Зарегистрирован лишь один случай, когда два Моэма оказались не то чтобы поблизости, но, по крайней мере - в одной звёздной системе. И тут опять отличилась наша Малышка Моэма. В то время как она находилась на Марсе, рядом, на Земле был обнаружен ещё один Странник. Это уникальный случай. Хотя Странник, находящийся на Земле, был в сотни раз меньше нашей марсианской Малышки. Крошка Моэм – такое название присвоили ему на карте Странников Моэмы, Земляне назвали его Сфинксом. И это самая большая скульптура на их планете.  Они до сих пор гадают, кто же его создал.
И он показал аудитории Крошка Моэма - Сфинкса. Он невозмутимо восседал в пустыне, как бы неся охрану нескольких пирамид, будучи со всех сторон облеплен множеством любопытствующих землян. Совсем как Малышка Моэма когда-то в Межгалактическом Музее.
- Похоже, наши Моэмы везде привлекают внимание! – усмехнулся Сэмэл.
- У этого их Сфинкса что-то с лицом, - расстроилась Мэла. – Что они с ним сделали? Он поранен? Да и сам весь в шрамах. Что это с ним?
- Земляне – отсталая цивилизация. И это следы их активного внимания к своей ценной реликвии. Поскольку за него периодически спорили их конкурирующие религии, - пояснил доктор Донэл. – Одни ненавидели и боялись Сфинкса - Крошку, откалывая от него куски и нанося удары. Другие хотели, чтобы он был похож на их местных царей, и приделывали ему их атрибуты – бородки, короны, а также раскрашивали его в цвета власти. Третьи, кому не удалось его разрушить, засыпали песком. Иногда о нём забывали на целые века. А потом откапывали. Хотя, кто знает – может на эти века Крошка Моэм просто покидал Землю.
- А почему он совсем не улетел оттуда? – сердито воскликнула Лана. – Ну, или что они там делают. Зачем терпел всё это? Весь в шрамах!
- У него, как видно, свои планы. Сфинкс попросту игнорирует землян, как когда-то Малышка Моэма – наш музей. И невозмутимо продолжает смотреть в ту сторону, откуда поднимается их Солнце. Ведёт себя как взрослый, не обращающий внимания на ужимки прыгающих вокруг него детей.
- Я хочу попасть туда – на Марс и Землю. И познакомиться с Моэмами! – заявила Лана.
- Увы! К одному ты уже опоздала. Неизвестно, дождётся ли второй, пока ты окончишь университет,– усмехнулся доктор Донэл.
- Кто сбежал? Сфинкс?
- Нет, пока только Малышка Моэма. Сфинкс на месте.
- А земляне знали о Моэме? – спросил кто-то. – Или они ещё не имеют выхода в космос и не посещают соседние планеты?
- Пока только делают попытки. Но у них есть телескопы и они успели заметить на Марсе нашу Малышку, посчитав её ещё одним Сфинксом. И страшно из-за этого запаниковали.
- Чем же она их испугала?
- Своей идентичностью с их Сфинксом, - пояснил доктор. – И теперь у них добавились весьма неприятные для них версии. Они ведь так и не поняли его предназначения и до сих пор спорят о его происхождении и возрасте. Как видно, Моэмы и у них интуитивно вызывают недоверие. Одно время они даже пытались поклоняться Сфинксу, но вскоре, не ощутив никакой помощи, разочаровались в нём. Вот тогда-то они и засыпали Сфинкса песком.
- Не ощутили помощи? И не они первые! От них всегда одни лишь загадки и ребусы! – фыркнул  Сэмэл.
 – А что же их напугало в нашей Малышке? Ведь она была от них довольно далеко, - спросила Танита.
- Земляне посчитали марсианского гиганта, которого видно даже в телескоп, творением инопланетян, наблюдающих за ними из космоса и строящих планы о захвате их планеты.
- Вот ещё! – фыркнула Мэла. - Кому нужна их планетка? Чем она богата?
- Да ничем, особо. Но таковы уж эти земляне – всех подозревают. Ничего удивительного – ведь это ещё довольно молодая цивилизация! - пожал плечами доктор Донэл. – О БВЛ там ещё и не помышляют. Кстати, напомните, есть некоторые моменты, которые вам нужно знать об этой планете. Уделим ей как-нибудь часть лекции.
- А Малышка Моэма, пока была на Марсе, ещё подросла? – спросила Лана. - Мы успели это выяснить?
- О, да! Это у неё хорошо получается, - кивнул Донэл. - Теперь она настоящий гигант. Сохранились её последние снимки и замеры. Но пока учёные собирались установить за Малышкой постоянное автоматическое наблюдение, она исчезла, - вздохнул он. – Непоседа. Эта звёздная система находится от нас довольно далеко и экспедиции бывают там не часто, - оправдывающе пояснил он. – Не успели довезти оборудование.
- Но мы ведь и есть инопланетяне? И вправду наблюдаем за землянами, – усмехнулся Сэмэл.- Выходит, не зря они нас боятся?
 - Ага! Эй ты, инопланетянин, какой ты жу-у-уткий! – хихикнула Танита, сделав большие глаза Сэмэлу.
- Да, наблюдаем, - кивнул Донэл. – Это связано с нашей особой миссией. И для их же блага.
- Опять везде опоздали! Как так можно? – с досадой воскликнула Лана. – Ведь Моэмы - это космический феномен! Он требует особого внимания! И разгадки!
 – Требует? Не заметил, чтобы Моэмы что-то требовали, - хмыкнул Сэмэл. – На мой взгляд, они не против того, чтобы мы оставили их в покое. И отстали от них со своими проводами-приборчиками и навязчивым научным любопытством. 
- Да! – увело Лану в противоположную сторону. – Наверное, у них своя космическая миссия! А ЗоН не позволяет вмешиваться в чужие дела. И препятствовать их задачам.
- Попробовали бы им препятствовать! – усмехнулся Сэмэл. – Просочатся сквозь любые преграды!
- Так что, вот такие они – Моэмы с Моэмы, - сказал доктор Донэл.
- Понятно лишь то, что ничего непонятно, - разочарованно отозвалась аудитория. – И после этого Малышку больше не встречали?
– Пока нет, но не унывайте, друзья! – обнадежил из Донэл. - Зная её характер, можно смело предсказать  – она ещё нас удивит. Кстати уходя, Малышка Моэма опять отличилась: она оставила на память свою визитку, если это можно так назвать  - в лаве Марса теперь можно увидеть отпечаток её лица. Ну, или морды – в зависимости от того, как её воспринимать – кошкой или разумным существом. И... это лицо смотрит теперь вверх, в космос, а не на восходящее светило, как это всегда было. То есть -  на Землю.
- Вот так фокус! Это, наверное, космический юмор - от Моэмы! Она пошутила над землянами, которые её боялись! – засмеялся кто-то.
– Ага, помните, что я всегда за вами слежу!
- А бедные земляне теперь гадают – кто же украл их марсианского Сфинкса? – предположила Мэла.
- Именно так! – кивнул Донэл. - Теперь он почему-то стал им очень дорог. И они по-прежнему боятся - теперь уже этого отпечатка. Земляне космических шуток не понимают.
- Жаль, что Малышки на Марсе больше нет. Я бы туда слетала - познакомиться! - заявила Лана. – Мне кажется, мы бы нашли с ней… короче - контакт.
- Многие мечтают разгадать загадку Моэмов, - отозвался Сэмэл. – Я бы тоже слетал!
- А я пожелаю вам удачи! – улыбнулся доктор Донэл. – Дерзайте и, возможно, вам удастся то, что не удалось другим.
- А что! – фыркнула Мэла. – Лана и Сэмэл встретятся с Малышкой Моэмой, немного с ней пошепчутся и, окаменев от счастья и новых знаний, станут такими же, как они. Тайны – страшная сила! -  И она спроецировала в аудиторию мумифицированные и усохшие тела друзей. – Взгляните какие красавчики! Таким ни корабль, ни скафандр не нужны! – посмеиваясь, сказала  она.
- А что? Будем на попутных кометах по вселенной мотаться! – подхватил Сэмэл. - Только вы нас и видели! И я тоже начну расти, поглощая нейтрино, вопреки законам сохранения массы и энергии. Клёво?
- Махрово! – одобрила  Танита. – Неплохой вариант! Топливо и припасы не нужны. А это экономия для КС,  у которого и без них уйма дел и задач!
- Нейтрино? – заинтересовался доктор Донэл. – Интересная версия! – Он оглядел аудиторию и подытожил: - Вот такой расклад, раскинутый перед нами Малышкой Моэмой и её сородичами с Моэмы, На данный момент это всё, что нам известно о так называемой цивилизации Моэмы. Пока всё.
- Постойте! Но, как, всё же, учёные объясняют этот феномен? – спросил Сэмэл. – Каковы версии?
- А никак не объясняют, уважаемый Сэмэл, - усмехнулся доктор Донэл. -  Тут у нас полное фиаско. Уж очень непредсказуемы эти космические Странники. А вот версий – множество. Согласно одной из них - Моэмы настолько далеко ушли вперёд в своём развитии, что утеряли с реальным миром всякий контакт. Они не способны или не хотят нас слышать. Говорят, возможно, цивилизация Моэмов возникла ещё при зарождении Вселенной. У них другие масштабы времени и пространства. Другие источники жизни. Другие формы общения. Тут всё – загадка и другое. Откуда они взялись? Почему имеют такую… форму? Зачем путешествуют по Вселенной? Как передвигаются? И на все эти вопросы только один ответ – неизвестно! Сейчас предполагают, что на планете Моэме наши Странники просто ненадолго задержались. Опять же  -  с какой-то неизвестной загадочной целью. Ненадолго – это в их понимании. А для нас, может – тысячи, миллионы витков.
- Возможно, у них там состоялся научный симпозиум, некий глобальный обмен информацией, - предположил Сэмэл. – Или планирование – на пару миллиардов витков, эдак, вперёд. А дальше они разлетелись осуществлять их
- И малыши? – усмехнулась Мэла.
- Да! Сознание этих малышей в разы выше нашего. И няньки  им не нужны. Их воспитатель - вселенная.
- Славно придумано, - кивнул Донэл.
- А может, это цивилизация одиноких Странников. Каждый изучает Вселенную самостоятельно, – предположила Мэла. – А иногда, допустим - раз в миллиард лет, они собираются и делятся знаниями. Как представители наших цивилизаций на заседаниях Совета КСЦ. Только каждый из них это и есть отдельная цивилизация.
- Очень хорошая версия! – кивнул доктор Донэл.
- А наша Малышка Моэмчик просто ненадолго, на каких-то триста тысяч витков, задержалась на Таите, поизучала наш музей и прилегающие к нему мирки, подросла от бурных впечатлений и свильнула оттуда восвояси,  – предположила Танита – В гости к жёлтенькому карлику - подглядывать за пугливыми землянами. Они ей не понравились – медленно растут и мало понимают. И витков, этак, через двести она и оттуда улетучилась. А лицо своё им на память оставила. Чтобы помнили и не расслаблялись. И вырабатывали мужество.
 - Сурово ты с этими землянами, – усмехнулся Сэмэл. – Возможно, они ещё возмужают и вступят к нам в КСЦ?
- Да, пожалуйста! – отозвалась та.
- А вдруг Странники - это мощные роботы-ретрансляторы! – выдвинул новую версию Сэмэл. – И где-то есть сверх-цивилизация, которая всюду рассылает этих Моэмов-роботов. Она изучает с их помощью Вселенную, а потом…
- Тогда почему они растут? Если это роботы? Зачем? – поинтересовалась Мэла. – И откуда берут энергию?
- От бурных впечатлений! От ионизирующего излучения восходящих светил! – выкрикнула аудитория. – От радиации светил!
- Они напитываются от сил гравитации! Это же очевидно! – воскликнула Лана. – Или от торсионных полей!
- Возможно, что и так, - посмеиваясь, кивнул доктор Донэл. - Вы, мои дорогие, можете не стесняться в своих бурных фантазиях. Ведь, возможно, именно версия одного из вас и есть единственно верная. Только вот как мы об этом узнаем? Многотонные Странники неуловимы, они просачиваются, будто песок в решето, сквозь время и пространство, не зная преград. Может быть, вы с ними когда-нибудь встретитесь и немного пошепчитесь, - покосился он на Лану. - Хотя бы на тему того – живые ли они? Или, может, они только притворяются камнями? – хитро подмигнул Сэмэлу доктор Донэл. -  А моя скучная лекция на этом завершена!
И тут действительно заныл зуммер.
- О-о, как он не вовремя! - огорчились студенты. – Так хорошо замутили!
– До встречи, друзья! – раскланялся доктор Донэл. - Успехов вам на пути к знаниям! Озарений и открытий!
- До встречи! Добрых намерений! Пребывайте в мире и здравии, почтенный доктор Донэл! Да пребудет с вами мудрость! – вразнобой отвечали студенты, неохотно поднимаясь и направляясь к окнам аудитории.

13. Миры и судьбы
Лана с Мэлой, ожидая начала лекции, обсуждали планы на завтрашний выходной.
Лана предлагала погулять в ЗОхе – Зоне Отдыха,  расположенной в пригороде, кольцом окружающей Поон. Там имелись всевозможные диковинки и растения, завезённые со всего мира, часто проводились  различные выставки, её украшали чудные беседки и – для желающих перекусить – многообразные кафе и магазинчики. Также там имелась галерея с вольерами-аквариумами с редкими животными. Приходя сюда, Лана снова ощущала себя беззаботным ребёнком и, погрузившись в одной из беседок в медитацию, быстро восстанавливала силы.
Мэла же, как всегда, хотела вволю поваляться в сонном кубе или на софе  - с завлекательной книжкой или видео. Дома, среди многочисленных братьев и сестёр, ей редко удавалось побыть в тишине, поэтому она так ценила подобный отдых. А парки и ЗоОхи, этого ей, как старшей сестре, хватило и в юные годы, по долгу сопровождающей туда младших на прогулки.
- Ну-у, не знаю, - неохотно протянула она, - всякие вкусняшки мне и на дом пришлют, а красивые виды и выставки я могу посмотреть онлайн и из дома.
- Как ты не понимаешь? – как всегда возмутилась Лана. – Ведь это так здорово – телепатически пообщаться с существами с других планет, расспросить их о жизни, посмотреть их воспоминания. Побродить по парку. Личный контакт с живой природой ничто не заменит. А ты всё – видео, книжка. Как ты думаешь потом осваивать космос? Тоже из куба?
- Как-нибудь освою! – отмахнулась та. - А что, есть другие варианты? Надо подумать.  Может, и  правда, подыщу надомную работку? Штурман удалённого доступа, - хихикнула она. – Безопасно и комфортно.
- Эгей, подружки! – окликнул их Сэмэл. – А у меня есть предложение по бульбистее. Айда с нами на Наору!
- Это та Наора, где множество водопадов, - пояснила Танита. – Наберём в себя побольше воды, сядем на скуты и будем спускаться в пропасти и омуты до головокружения. Пузыристо?
- Можно так навертеться и наобщаться  с природой так, что просто восторг!– добавил Сэмэл. – Мы туда впятером летим, с нами ещё подруга Таниты, Тионэла, со своими братьями. Они к ней с Осны заявились. Кстати – тоже космо-навигаторы. Будем их развлекать. Давайте с нами, весело будет!
- Я – пас! – отозвалась Мэла. – Я за квадру учебных дней и тут накрутилась так, что в самый раз остановиться.
- А мне хочется спокойного отдыха, - вздохнула Лана. – А то вы на каникулы пойдёте, а я – в экспедицию с доктором Донэлом. Да я уже и выставки наметила. Потом некоторые могу не застать.
- Да ну вас! – сказала Танита. – Скучные вы!
 - Ну-ка, ну-ка! – заинтересовался Донэл. – Какая ещё экспедиция? Давай, признавайся! Или ты пошутила?
- Вы, после вашей Наоры, ещё квадру дней будете свою закрученную голову на место ставить, - хмыкнула Мэла. – Учёба в универе это вам не маниолу съесть и не на скут сесть, - поучительно заявила она. – Знаете эту поговорку?
Сэмэл только покосился на неё: мол, знаем - как ты учишься! И снова принялся теребить Лану:
- Куда экспедиция?
Но тут прозвучал сигнал зуммера и в аудиторию вышел профессор Натан.
- Ладно, потом расскажешь! – произнес Сэмэл.
- Приветствую вас на пути к знаниям! Мира и гармонии Души! – сказал Натан.
Студенты дружно, хоть и вразнобой, ответили:
- Света познания вам! Любви  и просвещения, досточтимый профессор. Доброго дня!
– Сегодня мы поговорим с вами о самом прекрасном явлении во вселенной – о Любви, - сказал он, поднимаясь на кафедру. –  Взгляните, вот перед вами символ нашей планеты Итты - три голубых сердца, - спроецировал он его на их внутренний экран. -  Что вы можете о нём сказать? Что он означает?
-  Ну, это все знают – этот символ означает три сердца головоногого моллюска, - подняв руку, сказала Танита. – Основное находится в голове, рядом с мозгом, и два - возле жабер. Прокачивая голубую кровь по нашему телу, разнося полезные вещества и удаляя ненужные, три сердца дарят нам жизнь. Также они олицетворяют буквы – БВЛ, то есть - Безусловную Вселенскую Любовь, которую мы, моллюски,  дарим миру и Творцу. Любовь это дар Творца, который делает мир осмысленным,  – сказала она.
- Верно, – кивнул профессор. – Любовь  это совершенство, к которому стремится в эволюционном развитии каждый Вид. Вы уже знаете, как велика связь между БВЛ, проявляемой цивилизацией, и её нравственным уровнем. Теперь мы обсудим зависимость…
-  Досточтимый профессор, а можно ещё один вопрос по этой теме! – спросила Мэла. Профессор кивнул. – Я недавно прочитала отчёт одной экспедиции, побывавшей на планете Оо-но-тэн из галактики Кук-чи-каан. Странное местечко. Там, похоже, даже не знают, что такое БВЛ. Но, зато, какова технизация! Что будет если высокотехничная цивилизация не обрела  духовность?
- Оо-но-тэн… А, да, знаю. Очень хороший пример, Мэла, - заметил Натан. – Действительно, как раз по нашей теме.
Должен отметить – столь серьёзный перекос между высоким  уровнем технизации цивилизации и почти полным дефицитом БВЛ, как у оонотэнцев, это очень редкий случай. Ведь такие цивилизации, как правило, погибают раньше, пострадав от своих же достижений.
- Потому что при деБВЛ цивилизация не имеет разумного решения разногласий, вызванных её пороками? – сказала Мэла. – Но войн там нет тысячи витков и с виду всё вполне благополучно.
 - Возможно. Но деБВЛ не даёт им совершенствоваться духовно. И это катастрофично сказывается на уровне сознания, - пояснил профессор. -  Оонотэнцы находятся в тупиковой ситуации. Их техника развивается, а они нет, – И перед взором слушателей появилась цивилизация Вида кошачьих с великолепными технологиями и техникой, обслуживающей обитателей, живущих в великолепных дворцах, и управляющих жизнью своей цивилизации, даже не выходя из домов. – Их планета – техничный рай. Но ДЭ - Духовная Эволюция, оонотэнцев замерла на начальных этапах. Их График Жанэна, отражающий соответствие БВЛ и Заповедей. выглядит плачевно,  - прокомментировал профессор. - Основной принцип существования для жителей Оо-но-тэна: бесконечное, доведённое до совершенства или, скорее – до абсурда, потребление и удовлетворение желаний.
Наша экспедиция обнаружила планету Оо-но-тэн триста витков назад, но не смогла не только спуститься туда, но и войти с этой цивилизацией в контакт. Да-да, нашу экспедицию туда не впустили, - усмехнулся Натан. - Даже краем щупальца. Оонотэнцы поставили перед нами энергетический щит. Нашим астронавтам, конечно, ничего не стоило преодолеть его, но мы уважаем ЗоН и даём каждому право на выбор. А их выбор таков, что ничто, не имеющее отношения к выполнению их запросов, оонотэнцев не интересует. В том числе и иные цивилизации. Они сделали смыслом своей жизни бесконечное наслаждение. Вырабатывают гормоны личного счастья и излучают беспредельное самодовольство, так сказать, используя для этого даже психоделики. Унылая атмосфера.
- А разве это плохо, досточтимый профессор? Ведь они никому не причиняют зла и им нравится такое существование, – сказала Мэла. – Их мир комфортен и избавлен от неприятностей. Даже - от приходящих извне. В этом что-то есть, а? Я б так пожила. Ещё бы видеотеку и  магазинчик с доставкой…
- Ну, и зачем такая жизнь? Тоска! – отозвались голоса из аудитория. – Я, например, с тоски б забульбила.
- Они похоже на кервей, сидящих в плодах буруши и поедающих её, - сказала Танита. – Бируша упадёт с дерева и разобьётся, а вместе с ней и кервь пропадёт. Также и оонотэнцы проедают ресурсы планеты, ничего не давая миру взамен. Бессмысленное существование.
- Я тоже так считаю, - согласился кто-то. - И зачем Духу Планеты содержать такую бессмысленную оранжерею, тратя на этот пустоцвет природную энергию? Они замкнуты только на себе. Действительно – тупик. Ведь ЭВ закончена, а ЭД и не начиналась.
- Они излучают счастье и довольство, - предположила Мэла. – Разве этого мало. Вспомните всем недовольных амфибий, взорвавших свою планету.
- А если подумать? – прищурился профессор. – Возможно, такой путь цивилизации чем-то  не устраивает Творца? Или конфликтует с Заповедями?  А уж, тем более – с ЭД? - подсказал он.
- Творец создал единый и открытый мир, - сказала Лана, - и Его вектор Любви направлен в обе стороны, то есть – взаимопроницаем для всех Видов. БВЛ также распространяется от субъекта на всю вселенную, объединяя его с ней. А всё замкнутое на себе, автоматически отгораживается от мира и от Творца. И от БВЛ. А без БВЛ нет совершенства. Поэтому, как оказалось, развитие данной цивилизации и остановилось.
- А всё, что прекращает совершенствоваться и идти по пути Эволюции, мертво. Таковы выводы наших учёных. И таковы вселенские законы. Это тупиковый путь, ведущий к отмиранию. Как и растение, не выбрасывающее ростков, древеснеет и засыхает, так и цивилизация, остановившаяся в росте, обречена. В чём причина? Как вы считаете?
- Там, где нет перемен, нет и Творца,  – сказала Танита. -  Ведь для Его творений самое важное – это Эволюция. И, в первую очередь - Эволюция  Духа. Оонотэнцы, замкнувшись на себе, забыли о Творце, тем самым нарушая первую и одиннадцатую Заповеди. О почитании Творца Вселенных Бога и о совершенствовании Духа.
- Следовательно,  с четвёртой Заповедью у них тоже нелады? - добавил Натан. -  Да и с седьмой. О том, что не стоит увлекаться телесными радостями в ущерб Духу и о необходимости часть своего времени посвящать Творцу. Ну и, самое главное, оонотэнцами нарушается вторая Заповедь. О чём она?
- «Не создавай себе кумира, существующего лишь в тварном мире. Не поклоняйся и не служи своему творению и творению твоего разума. Творец Вселенных превыше всего», – процитировала Лана.
- Кумир оонотенцев они сами? –предположила Мэла.
- И их собственные желания. Главное для них: «Я ХОЧУ!» – вздохнула Танита, листая библ. – Их не интересует, чего хотел Творец, создавая их. Оонотэнцы  считают, что мир существует для того, чтобы вертеться вокруг их персон. А как будет выглядеть Универсальная Формула Совершенства для них? – спросила она. И тут же написала в уме:
пк = тк = ?
Так? Поклонение кумиру, вместо БЛ, равно тварному кумиру, вместо Творца, то есть  – им самим, и  ведёт к полной неизвестности? Это и есть – в тупик?
- Именно! - кивнул профессор Натан. - Вопрос  лишь в том, как долго оонотэнцы в нём задержаться? И найдут ли выход?  Пока им это не удаётся. И поэтому, несмотря на высокий технический уровень, цивилизация оонотэнцев движется к закату.
- Но в чём это проявляется? – спросила Мэла, которой, очевидно, нравилась жизнь оонотэнцев. – Внешне всё это выглядит довольно неплохо.
-  В чём? В суицидных наклонностях. Оонотэнцы очень часто поканчивают с собой не желая жить, хотя имеют для этой жизни всё. Кроме цели. Кое-кто, так называемые пустынники, в поисках смысла жизни, уходит в пустыню – от машин, думающих и живущих за них. Но это ещё одна форма самоубийства, поскольку они уже не умеют выживать без машин. Лишь некоторые, возродив в себе кусочек Души и применившись к лишениям, обретают понимание истины – мир существует ради Любви к миру. Но их число слишком незначительно, чтобы изменить общую ситуацию на планете – энергетически и психологически.
 - А со стороны всё выглядит так… заманчиво, – удивилась Мэла. – Живи и радуйся, наслаждайся жизнью. Отдыхай и пей коктейли.
- Отдыхай от чего? – хмыкнул Сэмэл. – Действительно – уж лучше в пустыню.
- Как это печально! – сказала Танита. – Что будет с оноотэнцами когда их планета остынет и потеряет атмосферу? Они ведь не думают о будущем. И закрылись от космоса и Творца, который мог им помочь.
- А ничего не будет, - отозвался кто-то. – К тому времени их Вид, скорее всего, исчезнет. От тоски.
- Жестоко так говорить, – посетовала Лана. – Возможно, оонотэнцы ещё исправятся.
- Жестоко? Но это же правда! – сказал Сэмэл. – А на правду нельзя закрывать зрачки! Романтизм и либерализм - не самые эффективные средства против ошибок цивилизаций.
- Вот именно! – отозвалась Танита. – Зарыться в песок, не значит решить проблему. Это лишь отсрочка.
- Да, как ни жаль, оонотэнцы обречены, поскольку за триста витков нашего наблюдения ситуация только ухудшилась, - сказал профессор. -  Без Творца они лишились источника духовной силы. А из-за их щита – хотя мы очень легко можем его открыть, КСЦ не может получить ни одной особи этого Вида, чтобы сохранить их для вселенной  случае гибели цивилизации О-оно-тэн. Сейчас наши специалисты пытаются найти подход к их пустынникам, чтобы получить их личное согласие на переселение на другую планету. Однако эта цивилизация внушила своим представителям стойкий страх к иным мирам, якобы забирающим их Души.
-  Вот вам и сверх-цивилизация! – сказала Танита.
- Это вниз-цивилизация! - заметил Сэмэл. –В смысле - от Творца, значит – вниз.
- Жаль! – вздохнула Мэла.
- Итак, на этом примере делаем вывод: высокий уровень технического развития это не самый важный показатель успешного развития цивилизации, - сказал профессор Натан. – И даже – вообще не важный. Умение управлять материей, это лишь сопутствующее проявление творческих талантов Вида на пути Эволюции Духа.
- Не важный?– удивилась Мэла. – А на чём должен совершенствоваться разум тех, кто создаёт цивилизацию? Если не на управлении энергией и материей? Да и цивилизация ли это?
-  На совершенствовании Души, само собой. Цивилизация это всего лишь сообщество особей Вида, идущего по пути развития ЭВ и Эволюции Духа к БВЛ. Вспомните Заповеди, – сказал профессор Натан. – В них есть хоть слово о цивилизациях, городах, технике и умении овладевать материей и энергией?
- Ну, разве только в контексте: не трать энергию бесценной Души на увлечение материальным миром и его недолговечными игрушками. А так – действительно, нет, - согласился Сэмэл.
- Как звучит Универсальная Формула Совершенства? Напомни нам, пожалуйста, - предложил профессор.
–УФС: БЛ = ТВ = ;.  Безусловная Любовь и есть Творец Вселенных и Он превыше всего.
-  Где тут материя, уважаемые? Лишь  безупречность Духа и Безусловная Любовь ко всему сущему, созданному Творцом важны. Только они ведут к бесконечному совершенству. Это и есть главная цель любого Вида и его Эволюции!
Вот давайте разберёмся: что значит – творить? – спросил Натан.
- Делать с вдохновением, порывом, любовью, стремлением к совершенству, -сказала Лана.
- Да, важно намерение, порыв индивида. А техника и её возможности при этом лишь подручные средства, это жёсткая материя в умелых руках творца, помогающая ему проявить творчество и любовь к миру. Нет ничего мягче и нежнее Души, управляющей этим процессом. Как и Творец, который управляет созданным миром с помощью силы творящей Любви. Для Него главное  - что в процессе Эволюции происходит с Душой творца, Им созданного, а не метаморфозы материи. И даже не обязательно - материи.
- Без материи? А как же может совершенствоваться Душа без творческой работы над материей? – спросила Мэла.
- Материя – не ключ к высшему сознанию, а наоборот: сознание – это ключ к загадкам материи. И главное для Эволюция Души и продвижения к совершенству Творца это её уровень познания БВЛ. Но, опять же – не материи. В КС, как известно, входит немало цивилизаций, чей технический уровень не высок или даже вовсе отсутствует. Знаете о таких? Некоторые, прекрасно сдав экзамены и вступив в Сообщество, отказались от Сверх Знаний о материи и энергиях. Им это ни к чему. Они находятся в области освоения Духовных энергий, что гораздо выше, – улыбнулся профессор. – И их цель – дарить нам Любовь и гармонию.
- Да-да! Это, например – госики-медузоны, – сказала Лана. – Они живут на абсолютно девственной и не затронутой технизацией планете Гос, довольствуясь лишь тем, что даёт им природа, - И перед взором студентов прошли кадры, повествующие об этой планете и её жителях. -  Смысл жизни госиков – философское осмысление мира и его законов. А  не освоение навыков по управлению им.
- Да-да! – подтвердила Танита. – Лекции по ЭКо - Этике Космоса, которые нам читает почтеннейший академик Моокун,  госик-медузон , просто бесподобны!
- Они клёвые! Мы гордимся тем, что учимся у Моокуна! Прославленный ум! Махровый препод, - отозвались из рядов. - Улётный ум! Клёво строчит! Он просто фонтан! Махровый фонтан!
-  Действительно махровый, - улыбнувшись, кивнул профессор. – Госики-медузоны славятся невероятным интеллектом. И при этом никогда не возводили городов и космических кораблей. Зато достигли оглушительного проникновения в суть вещей. Галактики они посещают телепатически, изучая и познавая окружающий мир силой своего интеллекта. И охотно делятся своими познаниями с нами.
- О да, лекции Мокуна фееричны! - восторженно отозвалась аудитория. - Но мы его иногда не постигаем.
- Не удивительно, - заметил профессор Натан. – Почтеннейшего академика Моокуна не всегда постигают даже сами госики-медузоны. Например, он сказал: «Раздай всё, что имеешь, ветру и обретёшь Вселенную». Сколько в этом мудрости!
- Хочу процитировать дальше! – вызвался Сэмэл. – «А если ничего не имеешь – раздай ветру Вселенную! И обретёшь себя». Вот тут и я не постигаю, - заключил он.
- Ничего, постигнешь, когда обретёшь  просветлённость почтеннейшего академика, - сказала Мэла. – Жаль, это будет не скоро, ведь нас всё ещё отвлекают творческие порывы и игры с материей.
- Кстати, вы не замечали – почтеннейший академик иногда становится почти невидимым? – сказала Танита. - То ли это госик-медузон, читающий нам лекцию об ЭКо, то ли утренняя звезда, исчезающая в лучах восходящего Фоона, – чуть не стихами проговорила она.
Сидящие в аудитории снисходительно похлопали ей.
- Очевидно, он уже почти раздал себя, - отозвался Сэмэл. – Или на грани того. Эх, мне этакое не дано – уж слишком я люблю игры разума и свои изящные щупальца. Не скоро расстанусь с ними, раздав ветру.
- Смотри, не переметнись к оонотэнцам, влюбившись в себя, - хихикнула Мэла.
- О. нет! Не люблю пустыню! – отмахнулся тот. – Ведь мой многоуровневый ум сразу же заскучает по истинам и уведёт меня в пески. А моя кожа слишком нежна для жизни в них.
- А ещё есть азалии – разумные растения с планеты Мотуи, - заметила Танита. – Они тоже имеют… не скажу, что махровые умы, но они так… умеют успокоить,  достигнуть релакса...
- О, да! Безграничная Любовь азалий с планеты Мотуи ко всему сущему согревает сердца тех, кто входит в КС, - улыбнулся профессор. -  Их растительное сообщество считается  самым высокодуховным среди цивилизаций нашей галактики. – И все увидели кадры, демонстрирующие девственные тропические леса, населённые голубыми азалиями, способными освобождать из почвы свои корни-присоски и перемещаться по планете – чтобы посещать друзей и устраивать диспуты. -   Более того – азалии необходимы нам для повышения вибрационного и энергетического уровня КСЦ, - сказывал Натан. - И на Мотуи, как известно, никогда  не было ни городов, ни техники. Они им не нужны. Впрочем, в этом райском местечке в избытке имеется всё необходимое для азалий – вода, тёплое светило, плодородная почва. И потому у них есть уйма времени, которое они посвящают своему духовному совершенствованию. А также - гармонизации своего сообщества с вселенной. Азалии не погрязли в довольстве и равнодушии к миру, подобно оонотэнцам. Они, подобно своему фиолетовому светилу, излучают в мир БВЛ,  и помогают нам постичь любовь Творца, - неожиданно впал в восторженный пафос профессор. – Извините, но они так прекрасны, - светло осмотрелся он. – Как  замечательно, что мы встретили их на вселенских пространствах!
- Это наш досточтимый Натан открыл Мотуи, - тихо шепнул друзьям Сэмэл. – И, говорят, именно после этого он ушёл в науку и преподавание.
- А что, после такой удачи любой бы ушёл – лучшего достичь уже невозможно, - заметила Лана.
- Совершенству нет предела! – возразил Сэмэл. – Мы найдём лучших!
- Да ну тебя! – махнула рукой Танита. – Хвастунишка!
 - Госики и азалии, как известно, вплотную приблизились к пониманию БВЛ и основам существования жизни во вселенной. И мы с нетерпением ждём итога их изысканий. А пока все с интересом слушают их лекции и изучают научные труды. Ведь госики-медузоны - лучшие учителя этики в университетах Цивилизаций КС. Все, наверное, слышали галактические онлайн-лекции по этике, которые еженедельно телепатически проводят азалии. Они пользуются большой популярностью, и учат нас  пониманию безупречных законов вселенной.
- Надо, чтобы  восторженные госики и безупречные азалии занялись также воспитанием кандидатов в КСЦ! – снова взялась за своё Лана. – Став совершенными и, возможно – невидимыми, они просочатся сквозь сито Заповедей, успешно сдав экзамены на вселенскую любовь и понимание Законов Вселенной.
-  Надо бы поспешить! – хихикнула Мэла. – Пока госики не раздали себя вселенной, а азалии, оторвав корни от почвы. окончательно не ушли в область Духа. Кандидаты, увидев такое чудо свечения, быстренько дозреют до кондиции и, постигнув истинную БВЛ и гармонию вселенной, станут совершенными.
- Чудо потрясает умы, но не меняет сердца,  - вздохнул профессор. – И способность познать истины зависит от степени развития самого индивида, а не от уровня духовности проповедников. Любовь постичь умом невозможно. Она приходит к нам через чувства и сердце, которые разуму неподвластны. И если оно не достаточно открыто для БВЛ, толку не будет.
- Ой-ё! – пробормотала Мэла. – То подсознание закрыто, пряча ИСВ, то сердце не открыто, не впуская БВЛ. Как всё непросто. Неисповедимы пути твои, о, Творец!
- Но, судя по всему, оонотэнцы страдают от деБВЛ. Ведь они преодолели личную внутривидовую и межвидовую неприязнь, создав единую цивилизацию. А есть ли цивилизации, которые вовсе не знают что такое Любовь?– спросили из рядов. 
- А вот это как раз и есть тема нашей дальнейшей лекции: «Любовь, как сила, сотворившая в мире всё», - улыбнулся профессор.
- Всё? – удивились студенты. – И что значит – сила? Сила это вектор энергии? Откуда и куда он направлен в Любви? Вернее – к кому? Ведь любят, обычно, двое.  А в БВЛ? – Кто-то отозвался: К Творцу! – Другой возразил: От  Творца к сущему! – А тот возразил: А среди сущего?
– Я имею в виду то, что сказал: Любовь сотворила весь наш мир. А насколько она сила, скоро поймём.
Существует теория, которая утверждает, что Любовь это источник возникновения вселенной. И она существовала ещё до сотворения миров. И что Любовь была, есть и будет всегда – это единственное, что не претерпевает тление и инфляцию. Она будет, даже если мир исчезнет. И, посмотрите - Универсальная Формула Совершенства это подтверждает: 
ТВ = БЛ= ;. 
Как вечен Творец, также вечна и Любовь. Творец и есть Любовь. И наоборот.
В этом уравнении, как видите, нет материи.  Поэтому в начале, ещё до сотворения вселенной, созданной Творцом, присутствовал только он или, что одно и то же – Безграничная Любовь. Она и есть первопричина и источник создания вселенных. Да потом, как известно, без Любви и её проявлений невозможна жизнь и Эволюция Вида и Духа. Поэтому можно смело сказать, что Любовь присутствовала даже при зарождении первого атома. И участвовала в его создании.
- Вы шутите? – поразилась Мэла. – Любовь присутствует в атоме?
- Это очень серьёзно. Так и есть! – кивнул профессор Натан. – Давайте разберёмся, что же такое Любовь?
- Давайте, что ли, поближе к нам, живым существам, - предложил кто-то. – А то вы слишком издалека начали.
- Хорошо. Рассмотрим пока результаты воздействия Любви на материю как фактора, изменяющего её, как на микро, так и на макро-уровне.
- Она и на микро-уровне проявляется? Но как?
- Как взаимодействие двух клеток. Из последствий её воздействия, мы знаем, что Любовь всегда дарит материи трансформацию и преобразование. Главное свойство Любви - способность создавать новое, небывалое, продвигать её к совершенству по пути Эволюции. Как Вида, так и Духа. Любовь это и есть Творец миров. Как возник мир и вселенная? Благодаря Любви Творца к будущему Своему творению,  из Его желания создать его. А произошло это из простого – к сложному. От безвидной энергии к материальным объектам. И благодаря тому, что все эти процессы постоянно пребывали в поле Любви Творца.
 - Ну, да, от простого – к сложному. А причём тут Любовь? Станет ли Творец тратить своё время на такую малость, как атом? – спросила аудитория. – И что такое – поле Любви Творца?
- Это сила, энергия  Его намерения.
- Пока это сложно представить, - отозвался кто-то. – Только намерение?
- Да. Попробуем взглянуть на Любовь с точки зрения Духа, - предложил профессор.-  Наш мир, когда его ещё не было, существовал как вечность Творца – безвидная и непроявленная,  можно её обозначить - ;. Затем Он пожелал проявится. И тогда возникла Его совершенная Любовь к чему-то сущему вне Него. Она рассеялась Им извне в виде посыла творящей  Любви, обладающей невероятной энергией. Взгляните:  – В сознании студентов замелькали космические картины, поясняемые Натаном: – Сначала это было совершенное поле высших энергий – Бесконечная Любовь Творца Вселенных ко всему сущему и своим будущим творениям. Затем, материализуясь от невероятной полноты проявлений, возникли заряды любви, образуя разные потенциалы – Любовь проявленная. Из них, в результате любовного соединения и слипания разных зарядов, зародились совершенные и устойчивые частицы – пока ещё лишь как крохотные островки изолированной энергии. Но это уже была почти материя и это невероятно. Любовь Творца заставила возникнуть в этом поле энергии совершенно новые явления, до этого не существующие – реакции между ними.
 
Элементарные частицы - электроны и нейтрино со своими античастицами, а также протоны и нейтроны – осуществили синтез ядер дейтерия, гелия, лития, водорода. И это уже было  не произведение Творца, а проявление самого поля Его Любви к своим будущим творениям. Далее оно, преобразуя облако ядер, усложняясь и сгущаясь, создало атомы, молекулы и первичную материю, тьму творения. Которая и преобразовалась затем в звёзды и планеты. В подробные математические и физические выкладки теории создания вселенной вы можете заглянуть в библе. Там только, как это и положено в математике, нет ни слова о первоначальном посыле Любви Творца. Они называют его Взрывом, не вдаваясь в подробности.  Хотя это очень важная подробность – Исход Творца из бесконечности. Впрочем, что же такое бесконечность - ;, если не сам Творец и Его Любовь? – говорил Натан. – Да и знак бесконечности - ;, заслуживает особого внимания. Если в его начертание поместить стрелку, то она, выйдя из любой его точки, вернётся в неё обратно. Как и Любовь, посыл Творца в этот существующий благодаря Ему мир. Впрочем, это уже тема для другой лекции - почтеннейшего академика Моокуна.
Картина, которая тем временем разворачивалась перед взором студентов, была великолепна:
В насыщенном невероятной энергией пространстве соединялись заряды нейтрино и протонов, возникали ядра,  атомы, молекулы. И сгущаясь в пульсирующую первоматерию, преобразовывались под энергетическим воздействием немыслимо мощных зарядов Любви Творца к своему творению в пылевые облака. Вспыхивали звёздные системы, разлетались во все стороны сияющие галактики и туманности, кометы и астероиды. И весь этот прекрасный и ужасный в своей непостижимости процесс сопровождали вспышки энергий, взрывы преобразований материи и гармоничная симфония невероятных и непостижимых звучаний – какофония творения. Зарождалась жизнь вселенной...
- Здорово! Восхитительно! – комментировала их аудитория. И, конечно: - Обвально! Клёво! Фонтанисто!
- Махрово! Но всё это мы уже проходили! Но причём же тут любовь? – спросила скептик Мэла.  – Это просто энергетические поля бесконечного космоса, взаимодействие свободных радикалов и высвобождение энергии при распаде и соединении атомов. Химия и физика.
- Энергетическое взаимодействие? А как оно возникло?
- Ну, Творец таким создал наш мир – в нём всегда есть свободная энергия, - пожала плечами Мэла.
- Откуда? Взглянем внимательно на основное уравнение: 
БЛ  = ТВ  = ;.
Согласитесь, оно справедливо и в таком прочтении:
БЛ ))) = ТВ ))) = ;.
И в таком:
 ; = ((( ТВ ))) = ((( БЛ ))).
А, значит, и в таком:
; =  ТВ ))) =  БЛ ))).
Поскольку влияние Творца, как и Безусловной Любви не имеет ограничений, как во вселенной, так и в бесконечности. И Творец, возникнув перед творением из бесконечности, обнаружился именно  как Любовь к проявленному миру.  Не так ли?
- Да, но…
- Хорошо. Взглянем на явление любви изнутри нашего материального мира. И со стороны, хорошо знакомой нам из существующих наук: биологии и психологии. И обсудим то, что предваряет любовное  соединение двух биологических существ.
Как охарактеризовать первоначальный этап отношений, когда один субъект влюбляется в другого?
-  У него появляется влечение к нему, запылали чувства, вспыхнула страсть, возник огонь желаний! – проговорил кто-то. 
- Именно – огонь! Пыл чувств, горение восторга, сияние восхищения – разве всё это не энергия? Она возникает в субъекте и не даёт ему ни есть, ни спать, пока он не достигнет желаемого и не соединится с объектом своих чувств. В духовный или телесный союз – это уж в зависимости от уровня развития Души. Для низших Видов это акт продолжения рода, для высших – соединение Душ. Конечно, если такие же чувства испытывает и объект влюблённости. Он тоже должен пылать любовью или влюблённостью, иначе энергии для продления рода или единения Духа будет недостаточно. Что происходит в результате? Слияние энергий! Вспышка страсти! К Любви все стремятся, потому что она дарит энергию, эйфорию, праздник. В результате этого зарождается жизнь и появляется на свет существо, объединяющее в себе лучшие качества от обоих родителей.  То есть – абсолютно новое, до сего момента не-существующее в природе.  Это ли не чудо? Не напоминает ли вам это то, что мы видели в начале сотворения мира? Только оба вида энергии в виде совершенной Любви Творения исходили от Единого Творца. Его Любви хватило на всех и на все века.
- Да, - удивлённо кивнул Сэмэл. – Действительно - Творец Вселенных превыше всего…
- Идём далее. А как охарактеризовать этап, когда один субъект разлюбил другого? – спросил профессор.
14.  Не навреди
Студенты, у которых сегодня был очередной, насыщенный новыми знаниями день, сосредоточенно всматривались в графики и таблицы. Кто-то листал библ. Иные, встав, прогуливались с края аудитории. Лекция близилась к завершению и все уже подумывали о мероприятиях, намеченных на вечер.
Натан удовлетворённо оглядел аудиторию и сказал:
- Ну, что ж, мы с вами сегодня неплохо поработали. А теперь, уважаемые, теперь, когда основная тема нашей лекции изучена, а время осталось, прейдём к той, что была  намечена на прошлой лекции  -  «Последствия отступлений от СНиПа». И поговорим о цивилизациях, которые были приняты в КС с небольшими, как тогда казалось, недочётами,   - сказал он. – Кто-нибудь готовился и может нам их перечислить? И что-то рассказать?
- Можно я, досточтимый профессор, - вызвалась Танита, подняв руку. - Это: Мокуна, Даота, Свэми, Юкая. Есть ещё Протея, но доступ к ней оказался очень ограничен – только для узких специалистов. К каждой из этих цивилизаций у Комиссии имелись претензии, но они были приняты в КС.
- Да, Протея – это особая тема. Ей мы уделим полностью одну из лекций, хотя она и входит в этот перечень. Давайте пока поговорим об остальных, - заметил Натан.
- Хорошо, - кивнула Танита. - Цивилизация Даоты, например, не соответствовала восьмой Заповеди: «Не считай себя распорядителем того, что сотворил твой Творец, ибо тебе не принадлежит в этом мире ничего тварного. А принадлежат тебе только лишь плоды Духа твоего. Творец Вселенных превыше всего». Осваивая космос, даотцы не ограничивались разработкой полезных ископаемых на необитаемых планетах, но ещё делали ловушки для метеоритов, превращая их в полезные руды. Тем самым нарушая замысел Творца, направляющего этих космических странников в разные части Вселенной с определённой, только Ему ведомой целью. Как известно, каждое такое небесное тело играет важную роль в судьбе планет и планетарных систем, изменяя гравитационные влияния и внося поправки в ход развития.
Вторая, цивилизация Мокуны, нарушала пятнадцатую заповедь, гласящую. У них в обществе сохранились архаичные суды, в которых разрешались споры и конфликтные ситуации между чем-то недовольными мокунцами. Что говорило о неполном осуществлении принципа БВЛ у некоторых индивидов. Как считается в КС – совесть и Душа индивида есть высший суд. И если в Душе царит БВЛ, то спорщики всегда найдут правильное разрешение ситуации. Как говорят в КС – законодатели  нужны лишь тогда, когда есть нарушающие законы.
Это те цивилизации, которые, исправили недостатки и оправдали доверие.
Так, после вступления в Сообщество даотцами был включён в их Космическую Программу пункт, категорически запрещающий изменять траекторию и целостность небесных странников - метеоритов и болидов. Теперь они называют их – Посланцы Творца, и не вмешиваются в их путь, чётко разграничивая свои и обще вселенские задачи.
Мокунцы, став членами КСЦ, упразднили все суды. Теперь они переименованы в Дома Диспутов, где при участии всех желающих обмениваются мнениями, - рассказывала она, одновременно показывая кадры о Даоте и Мокуне.
Даотскую цивилизацию представлял разумный Вид паукообразных, населяющих комфортные подземные города-пещеры , так как они любили тепло, а их планета имела довольно прохладный климат. Всем было известно, что даотские космо-пилоты - лучшие в Навигационных Службах Сообщества. Да и их космические корабли  - в виде огромных шаров – самые маневренные.
Цивилизация Мокуны, созданная  птицами, селящимися в высотных городах, похожих на деревья с домами-коконами, тоже была довольно известна, благодаря их певческим талантам. При восходе розового светила  и в вечерние часы мокунцы  всегда возносили хоровые пения-благодарности Творцу. Для этого все мокунцы выходили на балконы своих жилищ и слаженно пели гармоничные хоралы. В КСЦ с удовольствием слушали их записи, относя к одним из лучших достижений цивилизаций Сообщества.
- Слава Творцу! Сообщество, досрочно приняв даотцев и мокунцев, обрело достойных членов, - кивнул профессор. –  Но не всегда так везло. Кто нам расскажет об этом, например - о Свэми?
- Попробую я, досточтимый профессор, - вызвался Сэмэл. – Такой планеты – Свэми – больше не существует. Эта развитая цивилизация разумных двоякодышащих амфибий была почти идеальны. – И аудитория увидела красивых и гордых амфибий, творящих чудеса на своей прекрасной и благоустроенной планете Свэми. – Но свэмцы не выдержала испытания С верх Знаниями
- И что же с ними было не так?
- Они не соответствовали двадцатой Заповеди: «Радуйтесь и веселитесь, поскольку велик ваш путь и неоценима  награда – достижение Истины и Мудрости Творца. Творец Вселенных превыше всего». С двенадцатой Заповедью у них тоже не всё ладно. Поскольку она гласит: «Счастливы те, кто не останавливается на достигнутом, и не ведает покоя, стремясь  к совершенству Творца. Творец Вселенных превыше всего». А со счастьем у них как-то не заладилось. Всё больше были недовольны тем, что имели.
- А это так плохо?– спросила Мэла. Она, конечно же, в отличие от Ланы, не была вчера в библио-архиве, поскольку считала, что это не очень нужная ей информация, и посвятила свой досуг очередной романтической саге о завоевателях космоса. – Я, например, не так уж часто ощущаю счастье. Хотелось бы больше, конечно. Что ж, меня за это - выгнать из Сообщества?
- Вопрос стоит более глобально – о благодарности Творцу за то, что имеешь, - пояснил Натан.
-  Твоё не-счастье заключается, наверное, в том, что не все твои желания быстро исполняются? Но у тебя нет недовольства, например, тем, что ты моллюск, а не поющая хоралы мокунская птица, или тем, что твоя планета не похожа на ту, что у свэмцев, - заметил Сэмэл.
- Мне нравится Итта и то, что я - моллюском. У мокунцев на планете слишком сухо, да и взбираться надо высоко, что бы в дом попасть – у меня крыльев нет. Да и я петь не умею. Мне хорошо и в нашем мокром океане.
- Ну вот, видишь – тебе уже хорошо? Ты хоть в чём-то находишь счастье, - усмехнулся Сэмэл. -  А на Свэми вообще не умели радоваться. Жаль, что в Сообществе слишком поздно поняли важность этого и глубину их депрессии. Свэмцы, как определила Приёмная Комиссия, соответствовала всем их требованиям с небольшой поправкой – имели недостаточно оптимизм. Они объясняли это своим природным благоразумием и здоровым скептицизмом. Комиссия приняла их, порекомендовав свэмцам бодрее смотреть в будущее.
- Их любимые поговорки звучали очень странно, - заметила Танита. – Например: «Готовься к худшему и будешь защищён», «Хочешь мира, готовься его защитить». Хотя ни войн, ни катаклизмов этой планете не было тысячи витков.  И – «Счастлив лишь тот, кто за миражом не плывёт». Возможно, это фигура речи. Там их не бывает. Или, уж, что они там считали миражом.
- «Здоровый скептицизм» и погубил свэмцев, - сказал кто-то.
-  Что же их не устраивало? – спросила Мэла, любуясь видами Свэми. – Я так понимаю – хоралов они никому не пели?
-  Вот именно! Это совершенно не их стиль, – сказал Сэмэл. - Я прочитал несколько произведений свэмцев… Не знаю, что там было не так. Одно могу сказать – в них полностью отсутствовал юмор и романтика. Но дальнейшие события показали – свэмцы… как бы это выразить поточнее - не доверяли Творцу.
- Ого! – ахнула Мэла. 
Лана, вздохнув, покосилась на неё – её подруга никогда не умела скрывать свою… любознательность.
- И, как следствие -  недооценка Эволюции. Перед гибелью свэмцы оставили  Сообществу Цивилизациям Послание, в котором предлагали последовать вслед за ними.
- Последовать куда? – продолжала веселить аудиторию не образованная к лекции в библио-архиве Мэла.
- В никуда. Свэмцы взорвали свою планету и себя с ней, - пояснил Сэмэл.
И перед взором присутствующих возникла бирюзовая Свэми, затем превратившись в огненный шар, она разлетелась на осколки и чёрную пыль.
- Сами взорвали? – тихо прошептала Мэла. – Но зачем?
-  Расскажи об этом событии подробнее, – предложил профессор Сэмэлу. – Те, кто не слушал Послание свэмцев, могут прослушать его полностью позже.
-  Да суть его проста, хотя и вызывает недоумение. В Послании было примерно следующее: дальнейшая жизнь на этой планете свэмцев не интересует, поскольку она слишком предсказуема, - пояснил тот. -  Дух Планеты своими бесконечными благами и комфортом якобы умышленно привязывает их к ней. И всё для того, чтобы они не смогли захотеть другого и, выбрав свой собственный путь, измениться - стать не такими, как задумал за них Творец. Свэмцы опасались, что никогда не выйдет за рамки привычного мира, продиктованного Эволюцией - их и Духа Планеты. Им казалось, что  у Творца в их отношении есть какие-то тайные планы, в которые их не посвятили. Ода они им и не интересны. Свэмцы считали, что такая Эволюция  заводит их в тупик. Они хотят сами решать свою судьбу.
Короче – свэмцы взорвали свою планету, чтобы не было пути назад.
- Это был их выбор, хотя и ужасный, - вздохнула Лана. – Но почему Творец допустил это? Почему не остановил свэмцев?
 – Потому что это был их выбор, - ответил профессор Натан. -  Любовь Творца к своим творениям безгранична. Поэтому Он всем даёт право на выбор. Даже на такой.
- Но Душа каждого свэмца, вместилище БВЛ, не может исчезнуть! – воскликнула Мэла. – И планета тут не причём.  Она жива, но где она  и как существует?
- А, может, у них уже нет никакой БВЛ? - возразил Сэмэл. – Шутка ли – такое заявить! Ведь тот, кто не любит Творца и удалился от Него, удалился и от БВЛ. А в остатках его выжженной Души теперь наверняка присутствует нечто противоположное БВЛ.
- Может, Творец позволит им начать всю Эволюцию сначала? – спросила Танита.
- Не лучший вариант! – отозвался кто-то.
- Возможно всё, что угодно. Особенно ценен вариант, если свэмцы осознают, что ошибались, - сказал профессор Натан. – В этом случае Творец даже может принять их обратно, вернув восстановленный сосуд Души, как утраченный самоцвет. Он поступит с ними, как отец с потерявшимися детьми. И не ранее того. За принятые решения надо отвечать, если уж тебе дана свобода воли. Но, думается, двадцатая Заповедь не так проста – впрочем, как и каждая из них - и на осознание ошибки у них уйдёт немало времени, - заключил профессор. – По крайней мере, в настоящее время это просто болиды, путешествующие по космосу, не имея курса. Есть время на раздумье.
- «Радуйтесь и веселитесь, поскольку велик ваш путь и неоценима  награда – достижение Истины и Мудрости Творца», – процитировала Мэла. – Разве это, трудно понять?
- У каждого своя мера осознания, - развёл руками профессор.
- Я тоже считал, что радоваться - не так уж важно, - заметил Сэмэл. – Что это слишком по-детски – просто веселиться. Пока не узнал о судьбе свэмцев. Творец никого не зовёт в Свой мир против воли. Об этом нам прямо говорит четырнадцатая Заповедь: «Счастливы ищущие путь ко Творцу, поскольку и Он идёт к ним навстречу. Творец Вселенных превыше всего», - процитировал он. – Свэмцы ошибались, что их принуждают идти по пути Эволюции. Так сложилось только лишь благодаря их воле. И причинно-следственной связи событий. По-другому было бы, если б они были другие. Теперь они другие, но связь с собой – итогом Эволюции, они утеряли.
- Может быть, найдут и всё исправят. Ведь Творец не выходит навстречу, если ты сам не идёшь к нему. Есть такие цивилизации, которые считают, что  Творец оставил их голыми и нищими, но при этом  пренебрегают Его мудростью. То есть – не идут к Нему за помощью.
- Я после таких событий боюсь и спрашивать – что же натворили жители Юкаи и Протеи, - задумчиво проговорила Мэла.- Они тоже погибли?
- Поэтому в следующий раз готовься, пожалуйста, к лекции! Да. Цивилизаций на Юкае больше нет, - ответил Сэмэл. – Но сама планета уцелела.
- Ты меня порадовал, Сэмэл! – вздохнула Мэла. – Что за напасть с этими недозрелыми цивилизациями?
- Напасть эта называется: ранний доступ к СЗ, а также – дефицит БВЛ у тех, кто получил доступ к СЗ и сверх энергиям,  - ответил профессор Натан. – Как видите, послабления и подтягивания некоторых реформаторов, - покосился он в сторону Ланы, - преподносят иногда довольно неприятные сюрпризы.
- Я готова пересмотреть некоторые пункты своих предложений! – отозвалась Лана. – За исключением создания ШкоСи. Разве это плохо – учить цивилизации космическим законам? Глядишь, таких сюрпризов, как со Свэми, станет меньше. И можно даже обучать их во сне. Ведь у нас есть замечательный «Шлем Морифея». Надо сделать так, чтобы его размерчик подходил для населения целой планеты, и потихоньку перевоспитывать его во сне. Это вполне в духе КС - тихо и не привлекая внимание.
- Ну, что ж, это уже прогресс! – улыбнулся профессор. – Остановимся пока на ШкоСи – искусственных тепличках для недозрелых кандидатов, где они будут доходить до кондиции. А пока вернёмся к нашей лекции. Есть желающие поведать нам о судьбе Юкаи?
- Разрешите мне, досточтимый профессор Натан! – вызвалась Лана.
- Да. Прошу!
– Думаю, судьба Юкаи сложилась бы намного удачнее, если бы там почитали десятую Заповедь, которая гласит: «Не простирай свои помыслы на то малое, что достигнуто другими. Это обкрадывает Дух твой». Юкайцы, как и свэмцы, считали что судьба  - то есть Творец -  слишком сурово с ними обошлась и условия на их планете не так уж хороши. Да и сами они не так красивы, как хотелось бы. То есть, по сути – все эти претензии они предъявляли к своему Творцу, который, им казалось, ведает судьбами. Цивилизацию юкайцев Комиссия приняла в КС, но с условием: пересмотреть своё отношение к... Ну, проще говоря - избавиться от недовольства собой и окружающим. То есть – от зависти и ревности.
Перед взором присутствующих возникла планета с довольно пустынным ландшафтом. Населяли её странные существа – то ли энергетические шары, то ли растения, питающиеся элементами почвы и воздуха и солнечным светом. Они были удивительны – пылающие, переливающиеся всполохами сгустки энергии и интеллекта. Это была, скорее, энергетическая цивилизация, чем физическая. И в этом была её неповторимость.  Их достижения относились, скорее, к световой, волновой и магнитной сфере, позволяя без космических кораблей и технических приспособлений  - на волнах определённой пульсации - осваивать космос и проникать вглубь планеты, меняя её пульсации так, что условия для этой цивилизации были вполне комфортными, несмотря на высокие температуры. Юкая не могла похвастаться особыми красотами ландшафта, но зато там были прекрасные восходы и закаты, сияющие всеми красками и происходили  явления, похожие на миражи, созданные раскалённым маревом.
- Как красиво! – восхитилась аудитория. – Какие необычные миражи и восходы! Какая необычная цивилизация!
- Но юкайцам всё это было слишком  привычно, - сказал Сэмэл. - Они хотели перемен. И, познакомившись с мирами, входящими в Сообщество, юкайцы решили изменить в своей жизни всё. Они окончательно убедились, что Творец обошёл вниманием их планету, создав её такой скучной, а их – столь невыразительными внешне. Не совсем удачным экспериментом Эволюции, так сказать. Знания Сообщества были столь высоки, что могли позволить любые генетические эксперименты. Учёные Юкаи, активно используя их, принялись экспериментировать над пульсациями и ритмами своей планетой и над генотипом юкайцев – одно добавляя, другое прибавляя. В результате какие-то преобразующие реакции пошли не так и на возмущённой планете проснулось множество вулканов. Атмосфера Юкаи наполнилась пеплом, газом и избытком хаотического электричества, а энергия, поступающая от светила, источника жизни юкайцев, резко снизилась из-за выбросов вулканов. Тонко организованная энергетическая структура юкайцев, проходящих в тот момент очередной этап адаптации Вида к новым физическим формам, не выдержала и все представители цивилизации погибли, - заключил он.
- Все? – спросила Мэла.
- Да! - ответил Сэмэл. – Сейчас генетики Сообщества пытаются восстановить этот Вид. Ведь юкайцы действительно были уникальны. С чего-то они возомнили, что это не особенность, а дефект и так увлеклись экспериментированием над собой, что первоначального генома не осталось. И наши учёные говорят, что теперь восстановить этот Вид едва ли удастся.
- Вот вам и простенькая десятая Заповедь: «Не простирай свои помыслы на то малое, что достигнуто другими. Это обкрадывает Дух твой». Выходит – не только Дух, но и тело, да и саму жизнь, - заключила Танита.
- Досточтимый профессор! Из этого списка, очевидно, выпала еще\ё одна цивилизация! – заявил Сэмэл. - Вы, наверное, забыли о цивилизации летающих ящеров с планеты Зунон? Об этой истории даже снят фильм – «Зунянское иго». Я, копая информацию по данной теме, вышел и на них.
- Рад это слышать! – отозвался Натан. – Кто-нибудь ещё «откопал» зунян? – спросил он.
Аудитория не отозвалась. Только Танита нерешительно проговорила:
- Я не «откопала» эту информацию. Но Сэмэл поделился со мной ею. Поэтому я знаю о них.
- Прекрасно! – улыбнулся Натан. – Сэмэлу по этой теме само зачёт – за любознательность. Остальные сейчас послушают, что же он откопал?
- Суть истории такова - полмиллиона витков назад высокоразвитую цивилизацию зунян приняли в КС с небольшим недочётом, который посчитали несущественным – они проявляли некоторое высокомерие к другим Видам. В основном тем, что в дикой природе являются их естественными врагами. Зуняне обещали избавиться от снобизма, то есть - от не =-Любви к Богу и Его творениям, и добровольно взяли под свою опеку те молодые цивилизации, с которыми зуняне ранее не ладили. В КС это восприняли с одобрением. О зунянах забыли. Но, как выяснилось позже – зря. Однажды выяснилось, что зуняне постепенно захватили власть над этими слаборазвитыми мирами, превратив их в своих рабов.
- О, я посмотрела этот архивный фильм! – воскликнула Танита. - Ими были порабощены цивилизации на планетах Монтея, Алокот и Смуник. На Монтее и Алокоте проживали теплокровные существа, едва приступившие к строительству первых общественных поселений. Им досталось больше всего. А жители Смуника, такие же ящеры, как и зуняне, только не летающие, были превращены в пособников зунян. Их они использовали как воинов и охранников при создании своих диктатур на Монтее и Алокоте. И, чтобы втереться в доверие, применяли мулляжирование, приняв для этого соответствующую личину.
- Да. Тот ещё цирк, хотя и не смешной, - кивнул Сэмэл. – И ведь прошло целых пять тысяч витков, прежде чем это стало известно Совету. Цивилизацию зунян исключили из КС и поместили в карантин. Несчастным жителям Монтеи, Алокота и Смуника пришлось стереть память о временах рабства. Все технические новшества зунян на этих планетах были уничтожены, а цивилизации начали свой путь сначала, потеряв пять тысячелетий. На всё это, как вы понимаете, было потрачено немало энергетических, материальных и временных ресурсов которые были отняты от других важных задач, стоящих перед Сообществом. Естественно КС не удалось зачистить абсолютно все артефакты, относящиеся к эпохе диктатуры зунян над этими планетами. Да и вероятность прорыва памяти подсознания у некоторых индивидов - о травмирующих ситуациях рабства, невозможно было исключить полностью. Поэтому акции по выявлению рецидивов и стиранию памяти на Монтее, Алокоте и Смунике приходится периодически повторять и выборочно очищать память тех индивидов, что считают, что они сходят с ума. И также - незаметно уничтожать обнаруженные артефакты в институтах и музеях этих планет. В общем – одна морока. И всё – по вине зунян. И их досрочного приёма в КС.
- Хочу отметить – сами зуняне в этой истории тоже пострадали. Досрочный приём в КСЦ дал им доступ к знаниям и технологиям, способствующих успешному захвату чужих планет. И нарушению хода развития этой цивилизации. Они к ним ещё не были готовы.
 - Они деградировали и превратились просто в монстров! - сказала Танита. – В фильме рассказывается, что на Комиссии зуняне нагло утверждали, что действовали в рамках закона. Говорили, что получили согласие вождей местных племён на их колонизацию. И даже предъявили ей таблички с оттисками печатей вождей. Уверяли, что несли незрелым цивилизациям благо, дав им знания о природе вещей и произведя техническую революцию. Проще говоря – ускорили их Эволюцию. И всё это – ложь. Они же отлично понимали, что нарушали все принятые в КС Нормы?
- И грубо нарушили ЗоН, – заметил профессор Натан. - Никто, даже ради самых благих целей – которых они и не имели, не может вмешиваться в ход чужой Эволюции! Их таблички и печати не были подделаны, но малоразвитые аборигены не могли сопротивляться зунянам, обладающим силой и божественной, по понятиям аборигенов, властью. Монтейцы и алокоты, как и смуникане, доложны были идти своим собственным путём. И, возможно, достигли бы иного совершенства. Есть ведь немало других ключей к материи – с помощью внутренних энергий, например. Я уже не говорю о Духовном Эволюционном  пути, который не требует особого технического совершенства в цивилизации.
- Как-то Сообществу всегда не везёт с рептилоидами, - заметил Сэмэл. – Промните о саанунцах, реформаторах Кодекса, развязавших с Сообществом войну за власть?
- Ты ошибаешься! - ответил профессор. – Загляните в статистику – рептилоидов в Сообществе тысячи. И это лучшие из лучших.
- Да, не повезло смуниканам, монтейцам и алокотам, - заметила Лана. - Возможно, их память не надо было стирать? Они ведь действительно получили больше, чем потеряли,–
- Так гласит Кодекс – никто не имеет права отменять и перекраивать Эволюцию разумного Вида. Так задумал Творец. Имеем ли мы право корректировать Его действия? Поэтому Совет дал  возможность этим цивилизациям пойти по их собственному пути.
Но есть ещё один момент, который исправить почти невозможно – деформация на уровне тонких планетарных энергий.  Негативная информация от существ, переживших геноцид, навсегда отложилась на поле планеты, которое полностью очистить практически невозможно. Возникают, так называемые ОП – Осколки Поля, частицы энергии, укутанные в блокирующие доступ волны. Они создают помехи. Что сказывается на дальнейших причинно-следственных связях в развитии планеты и её Видов. Но это уже совсем другая история. Впрочем, подробнее об этом вы узнаете на соответствующих лекциях об энерго-полях планет и факторах влияния на них.
Я же лишь повторю – главное правило, которое мы должны соблюдать при контакте с иными цивилизациями: «Не навреди!» И помните – каждая цивилизация и каждый индивид имеют право на собственный выбор.
-  Но разве мы, члены КСЦ, кстати, согласно все тому же праву, не имеем право на ошибку? – спросила Лана.
- Имеем. Но только – на неумышленную. А не на осознанное нарушение Норм и Правил! И причины таковых в любом случае строго исследуются. Виновные наказываются. А последствия исправляются и ликвидируются. Если это ещё возможно, –  ответил профессор Натан. – Вспомните основное правило СНиПа:  «Лучше не принять в КС совершенных, чем, приняв незрелых, погубить их». Этот пункт особо важен для особо упрямых реформаторов!
- И перестраховщиков? – прищурилась Лана.
– Лучше быть перестраховщиком, чем осознавать, что по твоей вине погибла цивилизация – итог сложнейшей и длительной Эволюции, - строго сказал профессор. – Вам недостаточно приведённых сегодня примеров?
- Достаточно, - кивнула Лана. – Извините меня, досточтимый профессор, я увлеклась полемикой. И отлично поняла важность того, о чём мы сегодня говорили. Да, главное – не навредить молодым цивилизациям, предоставив им свободу выбора. А их вступление в КСЦ подождёт. Ожидание это не слишком большая цена за возможность продолжить развитие. И остаться невредимыми.
- Верно. Назовите, пожалуйста, пострадавшие цивилизации ешё раз.
- Это Зунон, Свэми и Юкая.
- И Протея, о которой мы поговорим позже, - добавил профессор. – Четыре цивилизации. Много это или мало?
- Очень много, - вздохнула Лана. – Рисковать нельзя даже одной. Ведь это миллионы существ, которые множество витков стремились к совершенству, но так его и не достигли.
- И всё это результат небольших уступок при несоответствии Нормам. И стремления ускорить для некоторых Эволюцию. То есть – впустить детей в комнату с опасными игрушками, - прокомментировал профессор. -  Сообщество, дорогие мои, это не клуб развлечений и не престижная элита, куда можно принять или пригласить из симпатии - для приятных встреч и общения. Это величайшее доверие! И ответственность за судьбу тех, кто получает доступ к уникальным СЗ – Сверх Знаниям, наработанным сотнями тысяч цивилизаций за миллиарды витков. Этого достойны только те, кто стремится не к благам, получаемых с их помощью, а к БВЛ, единению с соратниками по Духу и к самоотверженной работе ради блага других. Тех, кого мы встречаем на просторах вселенной.  БВЛ выражается не только в доброжелательном отношении ко всему сущему, но и в умении проявить твёрдость и строгость. Ради блага тех, кого мы любим.
Аудитория внимательно слушала. Ощущалось, что каждый, наконец, согласен с ним. Ни один голос не возразил.
- Я кое-что хочу вам сказать, - оглядев их, сказал профессор Натан. – Уважаемые студенты! – с пафосом воскликнул он. - Придёт время и вы окончите учёбу в этом университете. И станете достойными представителями Навигационных и Исследовательских Служб Сообщества во вселенной, решая судьбы других цивилизаций. Кто-то даже войдёт в Приёмную Комиссию или в Совет КСЦ. Это великое доверие и большая ответственность! Поэтому будьте мудрыми и дальновидными! И даже немного жёсткими и принципиальными! Помните, что желание помочь иногда приводит к обратным результатам. Соблюдайте требования ЗоНа, СНиПа и Кодекса!
- О, да! Мы вас услышали! – отозвалась аудитория. – Всё на якоре! Не замутим!
Профессор Натан удовлетворённо осмотрелся и отметил кивок Ланы. Не зря клешни ломал, так сказать. 
- Прекрасно! -  сказал он. - А теперь – желаю вам успехов на пути к знанию! Наши занятия окончены! – И направился в преподавательскую.
- Добрых вам мыслей, досточтимый профессор Натан! Света разума и любви! Совершенства! Благодарим вас за лекцию, досточтимый профессор! – вразнобой отозвалась аудитория.
Все поднялись и устремились к окнам. Только Лана осталась на месте.
- Ну, ты будешь здесь ждать завтрашнюю лекцию? – ехидно спросила Мэла. – Или, всё же, сходишь домой?
- Послушай, неужели всё так ужасно? И ничего нельзя сделать? – не слушая её, проговорила Лана.
- По ком теперь скорбь? – хмыкнула Мэла, снова садясь на место рядом с ней.
- По себе! Я мечтала… Да много чего! ШкоСи  создать, подтягивать отстающие цивилизации, учить добру молодые цивилизации. Всем хотела помогать! А выходит – что? Нельзя никого торопить. И моя задача только искать зрелых, а остальных отпихивать на дозревание. Жалко.
- А Юкаю, например, не жалко? – грустно спросила Мэла. – Я и сама в растерянности, - призналась она. – Скучно  это как-то. Но, выходит, мы – не участники процесса вызревания цивилизаций, а только наблюдатели.
- Вот и я о том же, - вздохнула Лана.
- И что? Домой не поплывём? – хмыкнула Мэла.
- Поплывём, - уступила Лана, поднимаясь.
И они направились к окну по опустевшей аудитории.
15.  Человек без примет
Встретив его на улице, любой прошёл бы мимо, не обратив внимания и даже не взглянув на него. Да и глянуть не на что - невзрачный такой человек без особых примет и возраста, органично сливающийся с серой толпой. Никакой, одним словом, мелкая сошка, лопух, массовка – подумал бы прохожий. И ошибся бы. Перед ним был сверхчеловек, супермен с красивой фамилией - Елисеев. Хотя вот фамилия-то как раз и была из массовки, а не его.
Александра Петровича Елисеева в своё время сильно позабавили фильмы о Джеймсе Бонде, суперагенте 007. Да какой же из этого Бонда агент, ребята, да ещё супер? Не смешите! Ещё не приступив к заданию, он уже был обречён на провал. К разведшколе такого красавчика и близко не подпустили бы – сильно приметен. Не кондиция для разведчика, одним словом. Максимум на что он годился – в актёры, на роль любовников, кем он и был на самом деле, этот Шон Коннери или Дэниэл Крейг. И - на роль мелкой сошки в дипломатической кадрили. Там таких выпендрёжников обожают – чтобы и лицом, и статью, и харизмой сшибал с ног посольских жён и таких же, как он, марионеток-дипломатов, пуская пыль в глаза залётным делегациям. Ноту сдал, ноту принял. Выслал отчёт – отдыхай на софе, кури кальян с сигарой.
А Александр Петрович Елисеев в совершенстве знал восемь языков: английский, немецкий, французский, испанский, итальянский, польский, чешский и венгерский. И не просто знал, он жил в этих странах по много лет, будучи агентом внедрения и полностью соответствуя взятой на себя роли. Работал… да кем угодно работал - продавцом, фермером, работягой, чиновником и т.д., схватывая на лету любую специальность. Да хоть клошаром. Он всё умел. Выписывал местные газеты, читал здешнюю классику, любил – якобы - своих жён, растил – якобы - своих детей, имел – якобы – множество друзей, водил дружбу с коллегами, пил с ними пивко в пабах и коньяки у камина и светских приёмах. Обсуждая тонкости рыбного лова, охоты, международной политики. Или скверный характер собственной или соседской жёнушки-пилы. И все считали его своим в доску - безобидным, честным, хитрым, умным, а нередко и малость дурковатым малым. Настоящим немцем (венгром, поляком, французом и т.д. – согласно легенде). Хотя всё в нём было насквозь фальшивое: его жёны не были ему жёнами, его дети были ему чужими, его биографии были поддельны от первой до последней буквы. Только документы были самые настоящие – с подлинными печатями. Ну, ладно – тоже липовыми. Но доказать это не сумел бы никто. Зато его семьи действительно были образцовыми, а сам он - ни языком, ни поведением, ни привычками - ни разу не вызвал сомнений или подозрений. Годами, десятилетиями ломал он эту комедию, вытворяя невесть что и выполняя невероятно сложные задания Родины - СССР. Какой ещё 007 на такое способен? Нарисовался б павлин, запомнился всем навеки, накуролесил и сбежал бы, преследуемый стаей ищеек, вооружённых множеством его ярких примет и особенностей. Всё! Агент спалился! Можно отправлять его на ферму - племенных бычков растить или на фазенду - писать мемуары на тему: «Каким не должен быть агент».
 Александр Петрович был невероятно банален, скромен и неприметен. Довольно худой, ростом чуть выше среднего, он мог, ссутулившись и присогнув ноги, реально превратиться в коротышку. Распустив живот, напялив свитер, жилет и бесформенные штаны, он сходил за довольно упитанного. Имея невыразительное лицо, мог слепить из себя кого угодно – брита, немца, индуса, араба и даже красавца-китайца. Стать древней развалиной или бравым молодым парнем. Немного специальной краски, и его лицо становилось сморщенным, смуглым, бледным, а волосы песочного цвета делались седыми, рыжими, каштановыми, чёрными – по желанию. У него быстро отрастали естественные усы и борода – это вообще незаменимая вещь, если надо за неделю поменять тип лица. Парики и наклейки он не признавал, хотя иногда ими пользовался. Его глаза - болотного цвета, могли волшебным образом приобретать серый или чайный оттенок. И даже карий. Мастерски изображал он акцент, заикание и дефекты речи. Он часто был смешон - мешковатой одеждой,  нескладной походкой, забавными привычками, дурацкими народными прибаутками, которых знал множество. И при этом его плохо запоминали даже соседи, иной раз, относясь к нему, как к недоразумению или весьма недалёкому человеку. И когда он однажды исчезал - якобы переезжая куда-то вместе с семьёй, чайниками, фикусами, любимыми собачками и кошечками - никто этому не придавал значения. А потом вдруг на местном с виду неприметном заводике происходила серьёзная авария. Или из бронированного сейфа некой засекреченной фирмы исчезали архи-секретные документы государственной важности. А бывало – поблизости находился убитый человек, оказавшийся ценнейшим специалистом военного ведомства или руководителем некоей тайной группировки. Да мало ли что случается на свете! И причём тут обывательская семейка местного пьянчужки, обожавшая кошечек и попугайчиков?
Александр Петрович за свою резидентскую деятельность ни разу не прокололся и не провалил задания. Да и с чего бы вдруг? Работал профессионал! И потому, как только он покидал со своими чайниками и кошечками городок, посёлок, деревню все о нём тут же забывали. А если б какой-нибудь Алекс, Кшиштав или Ежи заикнулся: мол, а не замешан ли в этом деле Вацлав (Вальтер, Щарль, Гунтер и прочее из кучи агентурных имён – всех не упомнишь)? Он всё крутился со своей противной собачонкой возле того дома. Такого шутника просто засмеяли б. Кто? Этот недотёпа Вацлав (Вальтер, Щарль, Гунтер)? Агент? Да ты с дуба (сливы, вяза, клёна) рухнул! Он же правый ботинок с левым путает! Рубашку навыворот надевает! Ложку мимо рта проносит! Куда уж ему свистнуть секретные документы из бронированного сейфа с супер сигнализацией?! Иди, проспись, Пинкертон доморощенный! А если б этот Кшиштав и проверил бы - куда ж подевался этот нескладный Вацлав со своей противной собачонкой? - то, даже хорошо поискав, никого не нашёл бы. Бедный Вацлав, оказывается, скоропостижно умер от пневмонии (гриппа, ботулизма, атипичной свинки) и покоится теперь на кладбище под натурально траурной табличкой. А его несчастные дети затерялись в детских приютах, в то время, как безутешная вдова – о, женщины, неверность ваше имя! – бросив этих малюток, выскочила замуж и, сменив фамилию, где-то шастает по свету.
А Александр Петрович – бывший Вацлав, тем временем вполне живой и здоровый (ну, разве что зуб иногда ноет под пломбой с встроенным микрофоном) уже в ином образе - с новой верной женой и любящими детьми, со свеженькой, достоверной во всех деталях легендой наперевес, выныривал в другом месте. И это был уже действительно совсем другой человек. Бдительный Кшиштав, даже столкнувшись с ним нос к носу на городской площади, ни за что не признал бы вахлаковатого Вацлава в этом подтянутом и деловитом чиновнике. Этакой интеллигентской косточке, зануде и снобе.
Да, Александр Петрович был крут и он знал это. В Москве в сейфе особого ведомства, называемого иногда Конторой, хранилось его досье - захватывающее личное дело этого супермена, где были нудным канцелярским слогом досконально записаны все его подвиги. Туда же стабильно подшивались и приказы о присвоенных ему очередных званиях и наградах, а где-то на особый счёт в банке капала его немалая зарплата. И об этом скромном герое, как и положено, страна ничего не знала. И никогда не узнает. Лишь несколько высокопоставленных генералов имели к этому сейфу особый доступ. Но они были неразговорчивы. Ни к чему бойцам невидимого фронта слава! Даже после смерти. Ведь он завязан на других героях и международных скандалах.
 Родители Александра Петровича давно померли. Кстати его покойный отец отнюдь не был Петром, а самого его звали совсем не Александром. Но родственники давно забыли о нём, считая его погинувшим где-то в Сибири на комсомольских стройках. А своей семьи у него никогда не было. А зачем? В случае чего – гибели, провала, утрате доверия - никто не пострадает.
Итак, разменян пятый десяток, а у него – ни имени, ни семьи, ни собственной биографии. Только папка в бронированном сейфе, бесчисленные вымышленные легенды и фиктивные имена и… столь же безымянные и временные соратники.  Господин Никто, вечный слуга народа, совершенный и безотказный винтик системы.
Что заставляло его так жить?
Сначала – идеи и образы, которые внушали ему с детства: всегда быть готовым к добрым делам юным октябрёнком и пытливым пионером, потом - патриотичным и героическим комсомольцем. Ну и, конечно же, не забывать о мудрой и заботливой руководящей  роли партии в будущем планеты. Он верил в светлые идеалы: его страна самая лучшая, люди в ней – образец чести и совести, а руководство – гении современности, ведущие мир к счастливому коммунистическому обществу. И, как всегда знало подрастающее поколение - светлое будущее их страны не в последнюю очередь зависит от нейтрализации человеконенавистнических планов империалистов. А помогают ей в этом сильная армия, доблестная разведка и героическая агентура. Его идеалом был Рихард Зорге и Зоя Космодемьянская. Он и пошёл по их стопам, став разведчиком. Обучаясь в разведшколе и вкладывая в учёбу и тренировки все силы, он поражал упорством даже многоопытных преподавателей. И был лучшим среди лучших, сразу попав на заметку руководства. 
А дальше…
Естественно, было потрясение от разницы уровня жизни в странах гниющего капитализма и развитого социализма. Но он знал: это лишь из-за бесконечной гонки вооружения, навязанной капиталистами России, обескровленной двумя войнами. Не в его правилах было выбирать - где лучше. Не в его силах было что-то изменить в паритете: социализм – капитализм, и исправить чьи-то перегибы и ошибки. Это была большая политика, игры титанов, а его дело – помочь Родине выжить, не стать добычей врага. Плоха она или хороша, богата или бедна, это его Родина. Он просто хорошо исполнял порученное ему дело. И потом – он не продаётся, и не выбирает, где дороже платят. Он – умелый воин, разящий клинок, зоркий глаз и преданное сердце, честно служащее своей стране, не жалея себя… А потом его увлёк сам процесс состязания и противостояния контрразведок  – кто умнее, находчивее, лучше? Он, без сомнения, был лучшим и полюбил эту игру, бесконечную импровизацию, от которой получал драйв хорошего игрока. Он превратился в сильного и опасного зверя, всегда успешно выслеживающего и хватающего свою добычу. И благополучно скрывающегося затем в джунглях жизни. Драйв, восторг, чувство превосходства! Это было здорово!
Но со временем и это стало надоедать…
Он устал. Устал жить чужой жизнью, исполнять чужую волю, скрываться и обманывать, не зная, что его ждёт завтра. И он решил уйти в отставку, полностью сменив эту картину жизни. Ушёл. И, как оказалось - вовремя.
Едва адаптировался дома, как он зашатался. Произошло невероятное  – страна, которой он верно служил, исчезла. СССР - Союз Советских Социалистических Республик, российская империя, рухнула, развалилась, погребя под развалинами жизни и судьбы своих граждан. А военное противостояние систем завершилось ничем. Да и всё в стране, потеряв под собой основу, хребет системы – недремлющую коммунистическую партию - превратилось в ничто. Монстр, который на протяжении почти века держал в напряжении полмира, оказался колоссом на глиняных ногах. А всё построенное за годы героического труда миллионами граждан мгновенно рассыпалось, как карточный домик. Промышленность и сельское хозяйство бездарно загнулись. Пошатнулся рубль, а за ним накренилась и банковская система. От безденежья задышали на ладан образование, культура, медицина, армия. Границы провисли и издырявились. Все отрасли, где партия десятилетиями расставляла кадры, карая и премируя, определяя цели и задачи, превратились в неуправляемые ладьи без парусов, болтающиеся в штормующем море неопределённого социума. А люди, скреплявшие собой это ранее казавшееся невероятно прочным сооружение - СССР, превратились в никому не нужный строительный мусор, хлам. И остались валяться на обочине жизни, как пловцы, выброшенные штормом на пустой безжизненный берег. Огромное имущество, потерявшее хозяина, принялись разворовывать и растаскивать на свой страх и риск наглецы или, как это было принято называть – новые русские, рисковые люди. Истинно рисковые. Ведь не было никакой гарантии, что партия и социалистический строй окончательно сдулись. И что вскоре к этим новым русским потом не заявятся до боли знакомые неприметные люди из прежних времён - с браунингами и наручниками…
Общие деструктивные процессы  затронули и всесильную Контору. Кто-то, сдав своих, переметнулся на благополучный Запад, кто-то, запаниковав, пустил себе пулю в лоб, иные, пользуясь доступом к сверхсекретным документам, принялись их растаскивать, сдавая агентуру. Своих -  чужим! Да и кто теперь разобрался бы - где свои, а где чужие. Картотека, в которой хранились списки секретной агентуры, за бесценок была продана противнику крысами Конторы, бегущими с этого корабля. Налаженная с невероятным трудом сеть агентов за рубежом рухнула, погребая под собой жизни и судьбы уникальных кадров, подло преданных своей Родиной.
Но Александру Петровичу повезло - он успел вовремя вывернуться из свистопляски этой камарильи. Впрочем, как и всегда. Он хотел успеть вырастить детей, пока его не настигло безразличие старости, устав носиться по миру, как шхуна без руля и ветрил. Не было уже того драйва, что раньше. А это в его профессии опасно. И, к тому же, он давно почувствовал что-то неладное «в датском королевстве». Затылком, кожей ощущал веянье некоего холодка, предвестья шторма и перемен в политических сферах. Напрягали какие-то путаные шифровки, бесконечная чехарда в кадрах, участившиеся провалы. Кто-то куда-то сбегал, кто-то кого-то выдавал. Положиться было не на кого. Чувствовалось какое-то чужое леденящее дыхание в затылок, мучили кошмарные сны. И тогда он понял – пора сматываться...
1987 год. С того момента, как он ступил на борт авиалайнера, отправлявшегося в Россию, он стал Александром Петровичем Елисеевым, впервые получив на руки… ну, почти настоящие документы. Страна и Контора встретили его гостеприимно. Елисееву предложили возглавить элитную разведшколу, но он отказался, даже не взяв паузу на раздумье – хотел уйти с этой сцены навсегда. Настаивать не стали. На такое место всегда найдутся желающие. Его накоплений на счету, как предполагал Александр Петрович, должно было хватить на всю жизнь. Пенсию ему назначили тоже неплохую - согласно генеральскому статусу. А чуть позже ему предложили работу консультанта по особо сложным уголовным делам при одной областной структуре, а также должность преподавателя по международному праву в местном юридическом институте. Александр Петрович согласился, получив чудную четырёхкомнатную квартиру в центре областного города и славную дачку в пригороде. А вскоре он женился - на Наташе, Наталье Павловне,  преподавательнице иностранного языка того же института, милой и скромной девушке слегка за тридцать, засидевшейся в девках. У них родился сын Ваня, потом дочка Машенька. Жизнь наладилась. Иногда, в суете заседаний, лекций, детских ангин и цыганистых выездов на дачу - конечно же, с кошечками и собачками - ему начинало казаться, что вот так он и жил всегда: светло и праведно…
Но однажды прошлое вдруг настигло его в самый неожиданный момент:
Как-то его дети, светлые и милые как ангелы, Ваня с Машей, вместе заболев ангиной и не жалея лечиться, подняли дружный рёв… Александра Петровича, попытавшегося их утихомирить, вдруг окатило с головы до ног таким ужасом… Он как будто заглянул в бездну…
«Нет! Этого не было! Никогда! – внутренне вскрикнул он, вскочив и выронив кружку с горячим молоком. –  А если и было, то так было надо! – сник он, не обращая внимания на вбежавшую Наташеньку. – Да! Я сделал это, но лишь потому, что по-другому было нельзя! Ради страны!» Он побледнел  и пошатнулся, едва не упав и не потеряв сознание.
- Уведи их! Прошу! - прошептал он помертвевшими губами.
Наташа отреагировала мгновенно, унеся детей в другую комнату. А потом, одев их, уехала на такси к матери. Она понимала, что толком ничего не знает об этом отставнике-военном, но, любя его, интуитивно почувствовала, как надо поступить.
Александр Петрович, немного придя в себя, приплёлся на ватных ногах в кухню, достал из холодильника бутылку коньяку и вдрызг напился. Помогло. Стёр память о том случае. С тех пор так и повелось. Если дети капризничали, Наташа их тут же уводила – погулять, в детское кафе, к маме. Она знала, что муж почему-то не выносит детского крика.
Это было много лет назад в Германии, тогда ещё Западной. Он жил со своей дружной фиктивной семьёй во Франкфурте-на-Майне, поселившись по соседству с человеком, которого необходимо было убрать. Он был перебежчиком, вывезшим из России некие важные военные тайны. Александр Петрович – Вильямс, Вилли тогда, попытался с ним подружиться, придя к нему в дом с собачкой в руках. И отравой в кармане, которая вызывала инфаркт. Но тот почему-то начал нервничать, хотя повода не было. Стал кричать: «Кто ты такой? Кто тебя прислал? Ты оттуда?» На ломанном немецком. Очевидно, нервное напряжение и страх перед возмездием сделали его невротиком. Пришлось его убрать немедленно и без подготовки, инсценировав самоубийство. Мало ли – стукнет куда не надо, начнутся выяснения. Жена перебежчика и двое его детей  – светленькие такие мальчик и девочка - оказались ненужными свидетелями. Он не мог тогда поступить по-другому. Пришлось зачистить место. И  тоже убрать их … Обычно он этим не занимался, для этого имелись специально обученные люди.  Дети сильно кричали, на помощь звали папу. По-русски. Хотя – кого им ещё звать? Дома располагались далеко друг от друга и их крики никто не мог услышать.
Дело было сделано…
Задание он выполнил успешно, хотя и немного грязно. Его похвалили, присвоив очередное звание. И Александр Петрович не испытывал тогда особых  угрызений совести. Он не был обычным человеком, он был исполнителем, рукой государства, карающего и милующего своих неразумных граждан.
Вилли с семьёй еще около года прожил в доме по соседству  - чтобы не привлекать внимание  своим скорым отъездом. Они с женой даже прошли в этом деле свидетелями. Мол - да, слышали вечером какой-то шум, но решили, что это по телевизору идёт боевик. Нет, они почти не знали эту семью, только недавно переехав сюда. Жена – учитель, он – юрист. А что случилось? Ах, вот оно что! Как жаль! И детей убил? Ужасное несчастье! У человека крыша, наверное, съехала. А выглядел Нормальным.
Он вскоре забыл об этом случае. Жизнь Александра Петровича была слишком насыщена неординарными событиями. И лишь теперь его настигла эта беда. Слыша, как плачут его собственные дети, он стал испытывать ужас. Были и другие случаи, когда ему тоже приходилось убирать детей – такая у него работа. Да и иных детей, специально обученных шпионить, детьми-то не назовёшь. Но не этих. Эти были свои, русские, чистые, почти ангелы. Почему ему вспомнился именно тот случай, с диссидентом? Может его дети были похожи на Ваню с Машенькой? Или потому что тот человек был всего лишь жертвой системы, канувшей сейчас в небытие? Но тот Вилли не мог поступить по-другому! Иначе это был бы не он - суперагент, не знающий поражений. И не ведающий ненужных рассуждений. Он так был проштампован, свинчен – надёжно и без малейшего люфта. Слабина пошла лишь сейчас, когда исчезли удерживающие гайки.  И когда Контора исчезла из его жизни.
Казалось, что она исчезла навсегда.
***
Александр Петрович, как и вся бывшая страна Советов, пережил очень трудные времена перестройки.  И чего строили-то? В основном ведь разваливали.
Все сбережения, собранные на счету за его долгую службу, обесценились в один миг денежной реформой девяносто восьмого. Их просто экспроприировало государство, долгие годы защищаемое им на дальних рубежах, одним махом закрыв дыру в собственной опустевшей разворованной казне. Его генеральскую пенсию не выплачивали по полгода, как и доцентскую зарплату. Жить семье было не на что. И Александру Петровичу пришлось вспомнить профессии, приобретённые на агентурной работе. Это оказалось надёжнее начисляемых ему ведомством невидимых чинов и не ощущаемых теперь зарплат. Как говорится – спасение утопающих агентов, дело рук самих агентов. Тем более - успешно выживших, несмотря на все происки БНД, АНБ и ЦРУ. Да и собственных предателей из Конторы. У него ведь было немало прекрасно освоенных профессий. И Александр Петрович стал подрабатывать - часовщиком, автомехаником, строителем. А потом придумал растить с Наташей  на даче  клубнику, цветы и ранние овощи - на продажу на рынке. Подросшие дети – Ваня и Машка - помогали, как могли.  И хотя Александр Петрович не стал новым русским – слишком уж он устал от криминальной жизни - ему удалось даже дать детям высшее образование. Они были талантливы и выучились на бюджетном отделении. Сын Ваня пошёл по стопам отца и стал юристом, Машка избрала профессию бухгалтера-экономиста. Это были надёжные и нужные профессия. А если что, как любил шутить Александр Петрович – наш Ванечка нашу Манечку всегда отсудит. Александр Петрович предпочитал, чтобы его дети занимались мирным трудом. А про себя иной раз думал: «Уж лучше б я всю жизнь работал скотником. Чище был бы». Сейчас он не хотел даже думать – почему так вышло с соцлагерем. Не зря его, видать, лагерем именовали. Как оказалось, никого это учреждение не устраивало – ни лагерников, ни вертухаев. И не хотел вникать в политические дрязги, прикидывая – что же будет с его страной дальше? Пусть всё идёт, как идёт, и будет, что будет. Хватит, что когда-то он просчитывал свою жизнь на десять ходов вперёд. И что из этого вышло?
Постепенно его жизнь налаживалась.
Госимущество благополучно растащили и поделили. Новообретённые собственники, оказавшись при больших деньгах и неисчерпаемых кормушках, престали складировать кубышки за рубежом и пытаться прижиться там – чужой менталитет не грел их и даже раздражал. Да и не умели они там зарабатывать, простору не хватало. Их потянуло на родину. А чтобы без опаски жить здесь, вспомнили, наконец, о законе, который должен охранять собственность и жизнь от таких же беспредельщиков, как они. И что всё общество нуждается в моральных устоях - чтобы не бояться выйти на улицу без охраны. Кое-кто из них прочитал умные книжки и понял, что всё это возможно лишь при условии, когда и остальные люди владеют чем-нибудь ценным. Люмпенам законы не нужны, как говорится - им нечего терять. И те, кто живёт в свинарнике, ведут себя по-свински. Пора почистить стойло. Поэтому новые богатеи стали делиться, участвуя в социальных программах, оказывая благотворительную помощь, поднимая образование и культуру. Кое-кто даже пробрался в законодательные органы – надо ж создать себе благоприятный режим в экономике. Их полууголовные хари вдруг обрели человеческие черты. Да и окружение претерпело изменение – братков заменили почти интеллигентные люди, имеющие высшее образование. Бывшие военные и уцелевшие разведчики стали их цепными псами.
Александр Петрович мог бы очень хорошо устроиться, согласившись работать начальником охраны какого-нибудь большого босса. Связи были и ему это не раз предлагали, но он отказался. Зачем снова лезть под дуло пистолета? Живи себе и радуйся жизни, какая есть. Преподавал в юридическом за сущие копейки - таксист больше получал, консультировал областную администрацию в вопросах уголовного права, которое знал в совершенстве - здесь платили немного больше. Кайфовал на окончательно отстроенной даче, вырастив великолепные сорта клубники и помидор - оптовики охотно у него их покупали. Денег хватало и душа была спокойна.

***
Всё было хорошо, пока однажды на дачу не заглянул мужчина, похожий на доброго дедушку.
- Здравствуйте! Я ваш сосед, меня зовут Матвей Алексеевич, давайте знакомиться, - протянул он ему руку.
Александр Петрович вгляделся и обмер… Он сразу понял, что этот мужик – засланный казачок. Шкурой, звериным нутром он в любой толпе чувствовал своих коллег. И хорошо знал этот добродушный прищур, скрывающий истинный, холодный как сталь взгляд разведчика. Привычная широкая улыбка рубахи-парня, расслабленная походка бойца, бывшего всегда настороже и чувствующего обстановку даже затылком, тоже помнил. Клубника у него, удобрения не те...Такой вот разговор ни о чём. Сам был таким же  компанейским балагуром. Уж слишком гость хотел понравиться Александру Петровичу. Но не очень верным был его вариант игры.
 Матвей Алексеевич тем временем, указывая в сторону проулка, рассказывал ему обычные байки садовода. Мол, я вон там живу, в проулке, подскажите, какую клубнику лучше посадить? Да чем вы её удобряете? Усами не поделитесь? Говорят, у вас есть хорошие сорта…
Александр Петрович хмыкнул. Какая клубника, какие усы среди лета? Сам он, скорее всего, изобразил бы разозлённого соседа, ищущего свою сбежавшую шавку. Этот приём у всех автоматически вызывает сочувствие. Да и к тому проулку не надо было свой образ привязывать. Он всех знал в округе и такого сивого перца там сроду не водилось. А собачка могла убежать хоть с края света –  добрый хозяин весь посёлок перевернёт, чтобы вернуть загулявшего любимца…
Матвей Алексеевич всё ещё что-то рассказывал про свою несуществующую скудную почву, а Александр Петрович уже не слушал его. Он лихорадочно размышлял: «Пришёл убрать? За что? Ведь я давно отошёл от дел. Хотя за Контору на этот счёт никогда нельзя быть спокойным - мало ли с кем я был знаком в своём боевом бесславном прошлом  и где этот человек сейчас? Или мог, хотя бы случайно, знать что-то несущественное о каком-то гнилом деле и этого достаточно. Да, не хотелось бы именно сейчас, когда жизнь так хороша, вот так расстаться с ней ни за понюшку табака. Хотя, может быть это и есть наилучший момент? На взлёте. Детей поднял, имущество и документы в порядке. Наташа не останется без денег и приюта…»
Александр Петрович мгновенно прикинул – где путь для отступления? Его не было. Вдруг у этого перца пистолет? Надо его убирать. О! В кармане есть ключи, этого достаточно… Он сунул туда руку, крепко сжал связку и исподтишка оценивающе прикинул расстояние до лица своего, якобы, соседа.
И вдруг тот резко сменил тактику.
- Перегной недавно завёз… - прервался гость на полу фразе. И сказал: - Ну, ладно, перейдём к делу,  – назвав кодовое слово и его последнюю агентурную кличку, –  Джон. Я вижу, ты хватку не потерял. В Конторе так и сказали – лучшего агента у нас не было и не будет. И неважно, сколько времени прошло.
- Так уж и не будет? – прищурился Александр Петрович, не вынимая руки из кармана. – Пошли, что ли, выпьем? Расскажешь, чего от меня надо твоей Конторе.
- А пошли! Чего это – моей? Твоей тоже. Бывших агентов не бывает, ты ж знаешь.
- Да я уже и забыл, что это за фрукты такие - агенты?
- Ага! Так я тебе и поверил! Вон – глаз как алмаз! Чего в карман полез? Ствол заханырил?
- А як же, панове, я завсегда на стрёме. Стечкин при мне даже в сортире. Вдруг яка крыса вылезет. Тут ей и укорот.
- Крыса? Да рядом с тобой и таракан не пробежит. Тот ещё кот.
И, балагуря, они двинулись к распахнутой двери дома, по дорожке обсаженной флоксами. Александр Петрович быстро расставил рюмки, нарезал незатейливую дачную закуску – огурчики-помидорчики, и сел напротив непрошеного гостя.
- Я думал, Конторе уже каюк, - сказал он.
- Все так думают, - усмехнулся гость. – Только необходимость беречь нашу страну от внешних проникновений никто не отменял.
- Ага, - тоже усмехнулся Александр Петрович. – То-то, я смотрю, в России английский стал вторым языком. А, может, и первым. Ладно, давай выпьем-закусим и о деле. О, кий? Ну, её, политику!
- Чин-чин! – поднял гость рюмку.
- Он, родимый! – отозвался Александр Петрович, поднимая свою.
- Интересно бы послушать, господин доцент, что ты студентам внушаешь на лекциях. Неужели против, э-э… отсутствующего ныне строя призываешь?
- Отнюдь, - нахмурился Александр Петрович. -  Излагаю только предмет – международное право, согласно принятым в иных землях законам, биллям, поправкам и приложениям. Никаких досужих домыслов и эмоциональных комментариев. А что, есть претензии?
- О, нет! Я к слову, - замахал Матвей Алексеевич вилкой с огурцом.
- Жизнь у нас была непростой: у тех одни законы, у этих - другие. А мы посредине. Но сейчас я действую только по букве. И ни шагу в сторону. Так-то вот. Как там тебя сегодня – Матвей Алексеевич?
- Пусть будет так, - кивнул тот, закусывая помидорчиком. – Я предполагал, что разговор у нас будет непростой, но не думал что настолько. Не агент, а ёрш просто.
- Так ведь и разговора ещё не было, - проговорил Александр Петрович, разведя руками. – Так – одни турусы на колёсах. То клубника, то коты, то ерши… А вообще, помнится - с Конторой ни у кого не бывало простых разговоров.
Матвей Алексеевич откинулся на стуле и, помолчав, сказал:
- Хорошо. Давай о деле. Тебя просят вернуться.
- Это и есть твоё дело? – поднял бровь Александр Петрович. – Куда? Зачем? Я – ветхий пенсионер! Заслуженный! Забыл?
- Погоди, - поднял руку гость. – Всего одно задание. И всё. Но очень сложное - как раз по тебе. Просто другие не справились.
- Что вы там, обезлюдели совсем? – усмехнулся Александр Петрович. – Что там вам не по зубам? Статую Свободы выкрасть для музея монстров? Или вернуть на место недоразвитый социализм? Это и мне не по силам. Чего невыполнимого хотите от меня?
- Это здесь,  не за  границей. Всего лишь понаблюдать за человеком. За мальчиком.
- Ба! За мальчиком? – совсем развеселился Александр Петрович. - Вы и этого уже не умеете? Без ветерана не можете за ребёнком уследить? Дожились! – чуть не расхохотался он. -  Кто у вас там разведшколой заведует? Любимая тёща Главного? Наймите частных сыщиков, что ли! Некоторые ничего, научились уже – и с мальчиком как-нибудь справятся. Короче, знаешь что, м-м, Матвей Алексеевич, недосуг мне! Пора грядки поливать.
- Погоди, - замялся тот. И полез в карман своей куртки. – Тут ещё кое-что для тебя есть. Интересное.
- Надеюсь, не компромат на меня, грешного? – отмахнулся Александр Петрович. – Сейчас эти бирюльки никого не интересуют. Наигрались. Раскроют моё инкогнито? Чтобы с работы меня погнали? Это вряд ли. Наоборот – звездой института стану. Студенты скажут – класс, нам сам Штирлиц лекции читает, - потешался Александр Петрович.
Но тут перевёл взгляд на стол и мгновенно умолк. Он увидел на нём Машкино фото! Она стояла на некоем полустанке, а рядом чемодан. И кто-то пожимал ей руку… Это был Матвей Алексеевич!
- Поясни, - упавшим голосом потребовал Александр Петрович. – Она не уехала в Питер, на семинар?
- Не доехала, - сухо проговорил гость. Теперь это был уже совсем другой человек – жёсткий и неприятный. – Случилось так, что ей позвонили из офиса фирмы и попросили сменить маршрут, чтобы провести срочную внеплановую проверку в одном из филиалов. Звонок организовал, конечно же, наш человек. Поэтому  адрес филиала тебе узнать не удастся.
- Что ты с ней сделал? Где она? – посерел Александр Петрович. – Да если что…
- Пока ничего. Она спокойно проводит ревизию и у неё всё Нормально. Пока. Дальнейшее зависит от тебя. Расслабься.
- Да, расслабился я, даже слишком, - покачал головой Александр Петрович. – Забыл что такое Контора и каковы её инквизиторские методы. Думал, шугану тебя и дело с концом…
- Выходит, ошибся. Забыл? Сам же был таким. Как говорят классики: методы не главное, главное – цель, - развёл руками Матвей Алексеевич, подражая интонациям Александра Петровича. – Страна наша, как ты изволил отметить, со строем ещё не определилась, - то ли неразвившийся социализм, то ли незрелый капитализм, - поэтому работаем пока по старинке. Без поправок и корректив.
- Докажи, что это не фотомонтаж, - не сдавался Александр Петрович.
- Позвони в Питер и узнай – доехала ли туда Елисеева Мария Александровна? Телефончик дать?
- Обойдусь, - буркнул Александр Петрович.
Он позвонил лично директору фирмы, где работала Маша. Тот подтвердил, что его дочь Мария Александровна Елисеева сейчас находится на семинаре и дал номер телефона Питерского головного офиса, где он проходил. А там ему ответили, что Марии Елисеевой на семинаре нет - начальство отозвало её на внеплановую проверку. И безответные гудки на Машкином номере...
- Кстати - заметил из угла Матвей Алексеевич, доедая бутерброд с колбасой, - номер телефона у Марии Александровны сейчас другой. Старый телефон вместе с симкой и деньгами у неё ещё в поезде стырили. Но звонить она всё равно не может – там с сетью что-то уже второй день. Так что, Александр Петрович – абонент временно не доступен. Вот выполнишь задание, тогда и получишь доступ к абоненту.
- Да пошёл ты…
- Прям щас? – фиглярски привстал гость. – Дело ваше, господин хороший, если что – не обессудьте.
- Сядь! – буркнул Александр Петрович. – Говори, чего надо?
- Вот теперь - речь не мальчика, но мужа! – ехидно усмехнулся тот.- А речь, опять же  – о мальчике.
Александр Петрович зябко передёрнул плечами…
16.  Гоша и книга

Его звали Георгием. В  просторечии просто Гоша.
Гоша был кришнаитом или, вернее – шайвой, шивачариаром. Книгу, из которой он  почерпнул учение о Кришне, Будде и обо всём сонме индийских божеств, Гоша  нашёл случайно. Хотя, как он позже понял - ничего случайного в этой жизни не бывает. Всё взаимосвязано и предопределено твоими мыслями и поступками. Сияя яркой синей обложкой, книга лежала на скамейке в городском парке Краснодара, оставленная кем-то как будто специально для него. Он потом так это и воспринимал -  как дар божественных сил, пославших ему через эту книгу подсказку. И сделано это было очень вовремя.
Гоша не знал, как ему жить дальше.
Присев на скамейку, Гоша рассеяно полистал яркие страницы с рисунками, изображающими холёных индусских богов – полуобнажённых, согласно климатическим условиям Индии. И лениво начал читать нездешнюю сказку - о поисках пути и истины заморским царём, которому наскучил его пышный дворец, о его скитаниях и озарениях. И вдруг зачитался ею так, что просидел в парке до позднего вечера, пока не зажглись фонари. И только тогда огляделся, будто проснувшись. Но так и было – он проснулся от сна.
Так вот, оказывается, для чего надо жить! Отказаться от готовых путей и отыскать свой, истинный, один из восьми! Уйти из бесконечных перерождений в колесе сансары, избавиться от страстей, пороков и желаний, навеянных коварной майей-иллюзией. И ты научишься больше никогда не страдать. А юный Гоша страдал…от пустоты. Его достало несовершенство этого мира и отсутствие смысла в жизни – родился, женился, покоптил небо, борясь за лучший кусок пирога, и умер, оставшись таким же голым, как и был. И так поколение за поколением. Ну, или примерно так - с разными вариациями. И твои дети будут жить так же бессмысленно, отдавая все силы какой-нибудь бессмысленной роли в этой бесконечной пьесе: быть товаром или купцом, жертвой или победителем, слугой или господином. И, играя в этом спектакле, всегда знать свой печальный и бессмысленный финал. Зачем? Гоша не хотел в этом участвовать и не был готов ни к одной из ролей. Итог-то один. Может, ускорить его, чтобы не мучиться? Кусок пирога на этом пиру жизни уже заранее казался ему горьким. А эта книга, кем-то здесь брошенная, открыла ему совсем другой мир. И показала, что смысл жизни отнюдь не в драке за лучший памятник на могиле, а – в стремлении совершенствовать свой Дух, освобождаясь от иллюзий обманчивой майи. И в  пребывании в вечном и бессмертном свете, там, где Душа, наконец, освободится от пустых и бесконечных желаний и ощутит мир, гармонию и блаженство...
Вскоре многие места из этой книги Гоша мог цитировать дословно. А потом он нашёл и приобрёл другие, подобные ей фолианты. У него собралась целая библиотека по индуизму, и эти древнейшие манускрипты продолжили его образование и продвижение по пути к истине. И учили тому, как достигнуть самадхи – просветления, и как стать совершенным. Принимая вычурные позы с вывернутыми ступнями, в которых сидели на рисунках индусские боги, Гоша очищал своё сознание от бесконечной словомешалки, а душу - от претензий к миру. Медитируя и читая мантры, он даже научился видеть некий свет, в котором ощутил себя в блаженной пустоте, вне мира - там где нет желаний, а значит и страданий. Там его душа была чиста как цветок лотоса.
Но Гоше постоянно приходилось возвращаться в этот мир. Майя притягивала его своими сетями: потребностями тела и оковами социума – семья, учёба, друзья…
Чтобы избавиться от них - изменить карму и избавиться от материальных привязок, научившись бесстрастию, и даже - покорить огненную стихию, присущую богам - Гоша решил стать Шивачариаром, шайвой – последователем древнего культа бога Шивы-Рудры, сотворившего этот мир.
Великий Шива, однажды, отказавшись от своей божественности и презрев напыщенность и изнеженность богов, спустился на Землю в виде нищего странника. И стал бродить по миру нагой, с телом и лицом испачканными золой, с волосами, спутанными в беспорядке. В свои спутники и товарищи он избрал нищих, которым передавал высшие тайные знания. Он стал называть себя - Рудра-Шива. И он, бог знаний, управляющий вселенной, скрывал свою божественность, обитая в горах и лесах в убогих хижинах среди диких зверей. Лишь иногда он спускался оттуда, бормоча мудрейшие откровения, которые люди принимали за нелепицу. На древних рисунках Рудра-Шива всегда изображался не в сиянии небесной красоты, присущей другим изображениям Шивы, а подобно бродяге - с растрёпанными волосами и тёмным от земного праха телом. Поэтому величайшие мудрецы Индии – риши и садху – последователи этого воплощения Шивы, также не стригли своих волос, позволяя им отрастать сколь угодно длинными и спутанными. Они вели аскетический образ жизни, обитая  в лесах и урочищах, а то и рядом с могильниками, и были строгими вегетарианцами. И многие из них, претерпевая холод, голод и лишения, достигали истинного «тапасу» - познание преображающего огня, который горел внутри них, позволяя им совершать чудеса. Но они им были неинтересны. Истинное знание – вот лучшее чудо.
Прозрев, что настоящая мудрость безвестна, гонима и сокрыта под обносками, как жемчужина в раковине, Гоша решил стать подобным риши, чтобы познать тапасу – власть над огнём. И для этого жить, как бродяга и нищий, то есть - стать изгоем общества. Для начала он перестал бриться и стричься, отрастив спутанную гриву, и стал похожим на дикого первобытного человека. Также он стал носить только самые потрёпанные и ужасные свои обноски. И ел только растительную пищу, но самую простую. Гоша даже перестал мыться и чистить зубы. Хотя раньше был невероятным чистюлей. И поначалу ему приходилось иногда мыться – заскорузлое тело чесалось, отвлекая от медитаций. Но постепенно, как и к вегетарианству, он привык и к грязи, перестав замечать недовольства своего тела. Гоша даже от носков отказался, считая их роскошью. А заодно ушёл и из вуза, где учился на юридическом факультете и где на него уже стали возмущённо коситься преподаватели, а студенты – зажимать носы и нехорошо ругаться. Зачем ему вуз? На пути совершенствования Духа эти бесполезные знания ему, шивачариару, не пригодятся.
***
Мама Гоши – Вероника Степановна, уважаемая в обществе дама и заведующая загсом - пришла в ужас от преображения сына из английского денди в немытого бомжа. Они с мужем были уверенны – их сына Георгия, окончившего школу с золотой медалью, ждёт красный диплом и прекрасная адвокатская карьера. Они для него ничего не жалели. У него было всё - кружки, секции, репетиторы,  - и всё в доме крутилось вокруг любимого сыночка. И вдруг такое преображение! Поначалу Вероника Степановна даже вздрагивала, когда в открывшуюся дверь неожиданно вваливался грязный бомж. От него и соседи – приличные люди в высоких чинах - стали шарахаться! И задавать ей недоумевающие вопросы. И неудивительно -  эта ужасная борода! Немытые патлы! Ужасные обноски! Как будто его шкаф не был забит самой модной одеждой. Серьги какие-то ужасные на себя надел – огромные, блестящие, проткнул для них середину ушей зачем-то. И постоянно читает какую-то сектантскую литературу! А на носу у него диплом! На её вопросы Гоша не реагировал. Лишь попросил её не вмешиваться в его личное пространство. Какое ещё пространство в её доме у её собственного сына? А когда ей позвонили и донесли, что её Гоша забрал документы из вуза, Веронику Степановну чуть инфаркт не хватил. Как - забрал? А карьера! А престиж! Ведь ему уже приготовили место в… впрочем, о таких местах вслух не говорят. И тут она устроила настоящую истерику – с питьём каких-то вонючих капель, с рыданиями и стонами:
- Неблагодарный! Как ты мог? Я всё тебе отдала! Ты меня в могилу загонишь! Вернись в институт, мерзавец! Отец приедет – убьёт тебя!
Гоша в ответ лишь захлопнул дверь в свою комнату, закрывшись на ключ. И загудел там что-то жуткое, типа – маны-пады-ум. Какой ещё ум? Может, он с ума сошёл? Этого только не хватало! Вообще-то, похоже. Что же делать?
На другой день наконец-то вернулся с севера муж, Николай Васильевич, где он работал прорабом-строителем по вахтовому методу. Гоша, зная, чем это ему грозит, даже не вышел к нему из своей комнаты, хотя зычный голос Николая Васильевича привычно разносился, наверное, на два этажа. Вероника Степановна, не откладывая в долгий ящик, тут же, на кухне, изложила ему ситуацию насчёт сына – не учится, не слушается, не моется и не одевается. Мол, надо с ним что-то делать. Пропадает ребёнок, в секту попал. Поговори с ним по-отцовски.
Николай Васильевич, мгновенно рассвирепев, как это с ним нередко бывало, ринулся в комнату сына и… в первый миг не узнал его. Кто этот лохматый мужик, сидящий в углу на коврике? Но, присмотревшись, понял всю глубину морального падения сына. И собравшись с духом, которого  у него всегда было в избытке, загромыхал на все пять этажей. И
Он высказал этому патлатому чудищу, в которое превратился его сын, всё своё родительское возмущение и разочарование. И  – «на кого ты похож, бичара», и - «неблагодарная ты свинья», и - «какого рожна тебе ещё надо», и - «не дам больше ни копейки», и - «не вернёшься в институт – ты мне не сын». Но этот задушевный разговор со столь разительно изменившимся Гошей получился каким-то однобоким и неинтересным. Ввиду того, что он на всё отвечал одной фразой: "Я так решил!" А потом принялся в своём углу за своё странное гудение, о котором ему говорила жена: «маны-пады-ум».
Вероника Степановна разрыдалась – ну, чисто безумный! А Николай Васильевич плюнул в сторону этого гудения и вышел. На этом их беседа с сыном по душам закончилась. Один-ноль, но не в его пользу. Короче – доминошная рыба. А Гоша даже не вышел обедать и ужинать – характер показывал.
Проведя затем бессонную ночь, родители приняли трудное решение: сегодня же они отведут Гошу к врачу-психиатру – для консультации м срочных мер.  А с утра нашли такого через знакомого знакомых и договорились с ним, что сегодня же привезут к нему сына.
- Назначь ему какие-нибудь витамины, лекарства, физиопроцедуры, - гудел в трубку Николай Васильевич. -  Или даже принудительно лечение. Авось, вправите Гоше мозги. И неважно, сколько это будет стоить. Его надо вернуть в общество.
На что врач уверенно пообещал их вправить. Мол, и не таким вправляли.
А после того, как сдаст Гошу на лечение, Николай Васильевич хотел заехать в институт – нужный звонок туда уже тоже будет -  со справкой от врача: мол, слегка переутомился из-за учёбы сынок. Ведь на красный диплом тянул. Надо оформить ему академотпуск. Ничего, всё наладится. Это всего лишь временное помутнение мозгов на почве чтения бредовых сектантских книг, которые Николай Васильевич обязательно выкинет на помойку. Ему уже знающие люди пояснили, что этих «кришнов», вроде как, запретили, а кого-то, за возжигание ароматических палочек, даже и посадили. И правильно сделали – нечего людям голову туманить всякой наркотой! От которой они потом мыться перестают и человеческий облик теряют! Так что – ничего, он не даст сыну пропасть. Будет всё, как прежде. И носки наденет, и волосы пострижёт.
Вероника Степановна тоже повеселела, приободрилась. И даже надела своё любимое платье с воланами – надо произвести впечатление.
Однако все их планы сорвались, поскольку время было упущено - как потом с упрёком говорил ей Николай Васильевич. Веронике Степановне следовало сразу его вызвать из командировки. Чтобы хватать сына за шкирку и вовремя в клинику запирать. А  не ждать, пока он окончательно волосом обрастёт и совсем сдуреет.
В это утро они потеряли сына навсегда.
В этот момент Гоша, неожиданно явившись к ним на кухню, отколол такой фокус: поклонился в пояс родителям, лихорадочно поглощающим свой завтрак перед тщательно  разработанной карательной акцией, поблагодарил их за любовь и заботу, а потом заявил, что, человек рождается не для того, чтобы служить майе.
- Кому? Майе? – воскликнул отец, уронив вилку в омлет. - Кто это? Девушка твоя, что ль? Пошли её на… фиг!
- А для исправления кармы, - продолжал тем временем говорить Гоша.
-  Что? - не поняла мама. – Тебе карманы надо зашить? Где?
- Поэтому я решил стать шайвой.
- В какую шайку? Ты сдурел, что ли? куда? Чем? Кем? – вразнобой  закричали родители. – А в адвокаты?
- Чтобы постигнуть истину и познать силу огня.
-  Что? Учиться будешь? На пожарника?
- И достигнуть самадхи. Для этого я  должен отказаться от материальных привязок.
-  Кого? Каких завязок? – перекрикивали друг друга родители. - Да что ты такое несёшь? Ты любишь Самадху? А не Майю? Познакомил бы, что ли. Кто такая?
- И поэтому я ухожу от вас. Насовсем.
- К Самдхе? Где она живёт? А свадьба когда?
Николай Васильевич и Вероника Степановна ничего не поняли из этой галиматьи. Пока они переваривали эту информацию: уйти-прийти, Майя-Самадха – у сына есть девушка? – время было упущено. До них даже не сразу дошло, что сын вообще уходит из дома. Куда? Его же врач ждёт! Психиатр с витаминами. И академотпуск…
А Гоша развернулся и действительно ушёл – в  драных джинсах, растянутом пуловере, в разбитых кроссовках на босу ногу - даже ничего не взяв прикрыться. А на улице дождь льёт. И люди кругом! Соседи. А сын одет, как нищий! Кошмар!
- Он к Самадхе пошёл? – непонимающе переспросил жену Николай Васильевич. - Армянка, что ли?
-  Если это она научила его не мыться и бросить учёбу то, наверное, цыганка! – всхлипнула Вероника Степановна. – За что нам такое?
- Лучше б он с Майкой остался. Наверное, приличная девка была. Сказал же – не хочет ей служить. Небось, с характером была. Ему только такую и надо. Распустился, бичара! Так я не понял, он сейчас куда пошёл? – спохватился Николай Васильевич.
-  К Самадхе. Сказал что  насовсем, - сообразила, наконец, Вероника Степановна, вытерев слёзы. – Только вот что он говорил про какие-то завязки?
- Неважно, - ответил Николай Васильевич, -  Фиг с этими завязками. Если это цыганка, то она его так завяжет – не обрадуется. В нашем роду сумасшедших не было - образумится и вернётся.
- А в нашем были. Моя прабабушка к ста трём годам в детство впала, - упавшим голосом проговорила Вероника Степановна, – и с ребятнёй на улице в куклы играла.
-  Это старческий маразм, ему до этого ещё далеко, - успокоил её Николай Васильевич, хотя сам в этом был далеко не уверен. - Увидишь, он пошатается по своим цыганкам и домой вернётся. Дело молодое.
- А врач?
- Ну, хочешь тебя к нему отвезу? Нервы подлечить.
***
Но Гоша не вернулся.
Поначалу его привечали друзья в общаге. Благо, студенческий билет остался у него на руках и вахтёр без возражений его пропускал. А вид… мало ли – пропился вконец, бедолага, со студентами такое бывает. А потом и его друзья решили, что всякому чудачеству есть предел. Не моется, не стрижётся – ладно, потерпим, не баре - но они не нанимались же ещё и становиться учениками этого само-назначенного гуру! Пиво не пей,  девочек не води, матерно не выражайся. И вообще – живи в аскезе и подражай какому-то одичавшему чуваку из заморской книжки, которому ничего в жизни  не надо, кроме снов наяву. А они ещё молоды и хотят веселиться. Да пошёл этот Гоша… подальше, - судачили они меж собой. И отправили его вместе с его заморскими богами по этому отдалённому адресу. Правда, пожалев бедолагу, предложили ему на прощание приодеть какие-никакие порядочные вещи - уж очень он обносился, или, скорее - залоснился. Но Гоша отказался, сердечно их поблагодарив за любовь и преподанные ему уроки. Какие ещё уроки? И что интересно - бывшие Гошины друзья, избавившись от его компании, немедленно достигли нирваны, о которой он так долго и заумно талдычил им. Как сказал его бывший друг Серёга:
-Ты глянь, а Гоша был прав  – нирвана и жизнь по кайфу, это когда можно делать, что хочешь, и никакой перец без носков тебе не указ!
Правда, Гоша в эти слова вкладывал совсем другой смысл.
***
Уйдя из общаги, не понятый и не принятый невольными слушателями, Гоша стал жить... везде. Благо, на дворе ранняя осень и спать можно было где угодно. В парках ночевал, в пригородных лесополосах медитировал – а это почти что дикая природа, у подъездов и на остановочных лавках кимарил. Однако медитации медитациями, но и есть иногда хочется. Но в стране шла перестройка, а скорее – растащиловка добра, за ту работу, что ему, молодому и сильному, охотно предлагали – рабочего или грузчика – денег могли не платить месяцами. Да и странненьких там недолюбливали – народ на стройках, рынках и складах был простой и про всяких богов выражался только нецензурно. И серьги в ушах воспринимали как некий атрибут аморального разложения. От этих людей Гоша ушёл сам. И стал выходить с табличкой на груди – как партизан на расстрел - на местную биржу дешёвой рабсилы у Сенного рынка. За разовый заказ – яму вырыть, землю вскопать, кирпичи перетаскать, забор починить - люди рассчитались сразу. Гоше это подходило – и пропитание, и гордыня смиряется. Иногда, если повезёт, его брали ремонтировать дом, дачу или квартиру, где можно было заодно и перекантоваться. Но обычно вместе с ним там кантовалась ещё пара-тройка таких же бесприютных граждан, но ставших ими по другой причине - их увлечением было не заморское учение, а алкоголь или нелады с законом. Какое-то время они терпели нерусское занудство напарника: да пусть себе сидит в углу истуканом и бубонит какую-то фигню, им больше выпивки достанется. Видно, у него свой кайф. Но, рано или поздно, обстановка накалялась и они начинали подозревать Гошу в снобизме, особенно подвыпив. И в гордом нежелании влиться в их простую тёплую компанию. И они начинали его перевоспитывать. В основном физически - уж как умели. Однако наука впрок не шла и заканчивалась для Гоши всегда поражением, поскольку он стойко держался принципа непротивления злу насилием. А ведь мог бы и сдачу дать, будучи физически сильнее своих пропитанных алкоголем наставников. А, как известно, в стае хищников, если кто поджимает хвост, тот навсегда теряет последнее уважение соплеменников. И Гоше приходилось уходить, лишившись и прокорма, и крова. Не говоря уж о заработанных рублях, которые ватага победителей считала своими - по праву сильного. Гоша всё переносил стоически, а обидчиков прощал и даже благодарил их. Именно так – уходя, кланялся им в пояс у двери, и благодарил за ту проверку терпения и смирения, которую они ему любезно устроили, укрепив его Дух. И снова возвращался на рынок с табличкой на груди. Или, когда уж совсем безрыбье - шёл на вокзал, кантоваться с бомжами. Теми же нищими, которых даже Шива-Рудра почитал достойными своего общества и познания высоких истин. А уж Гоше и сам бог велел не презирать их. Кстати они-то, эти, так называемые, отбросы общества, оказались самыми терпимыми к «чокнутому кришнаиту» и даже где-то склонными ухватить хоть малые крохи учения Кришны.
- Ты прав, паря! На все сто! - одобрительно кивал, выслушав очередной рассказ о поисках неведомых богов пути к истине, его давний знакомый Петро - мужик без возраста, с сияющим под глазом очередным радужным фингалом. – Эта грёбаная жизнь – один морок и отрава. Сплошная лажа – одним словом. И умереть совсем не жалко - чтоб навсегда оставить это долбаное колесо сансары за бортом. Может вот до завтра только и дотяну в ём, в колесе-то этом. А потому надо бы напоследок дерябнуть хорошенько. Впасть в нирвану. А? Не хошь? Правильно, паря. Ну, её, отраву! А я, вот - слаб! Конченный я человек, паря! – говорил он. И светло улыбался щербатым ртом. – Ведь опять меня завертит колесо, мля!
- Так водка и есть твоя привязка к колесу сансары! – предостерёг его Гоша. – Из-за привычки к алкоголю ты можешь снова вернуться в майю – к иллюзиям этого мира...
- А и фиг с ним! – радовался Петро. – За водочкой-то чего ж не вернуться, а? Конченный я человек, паря! Выпьем!
Они, эти конченные человеки, делились с Гошей последним, хотя этого последнего у них самих почти не было. Жалели малахольного кришнаита, пришедшего к ним даже без куртки. Дали ему, хоть и потрёпанную, но крепкую  – на мусорку кто-то, дурак, почти новую вынес. Да и чего ж мёрзнуть парню, если она никому из них не подошла – нет среди них таких доходяг. Но Гоша почти не носил её, а лишь подстилал как коврик, когда медитировал или спал, сидя. Ходил он и зимой, и летом в дырявом залоснившемся свитере, не менее потрёпанных брюках с дырами на коленях и в разбитых кроссовках на босу ногу. Зато в ушах, прямо посреди ушной раковины, были вдеты огромные вычурные серьги – приманка для вокзальных ворон, посреди лба красовалось пятно сажи, нарисованное пальцем. Глаз не видать - весь зарос диким волосом - красавчик, в общем. Некоторые мирные граждане, встретив его на своём пути, шарахались в сторону и хватались за карманы, проверяя – всё ли цело? Хотя – что там говорить – некоторые его вокзальные знакомые выглядели не менее колоритно, только без серёжек. И эти нищие телом и духом жалели его, малахольного кришнаита. Ведь выживать в безнадёжной ситуации, в которую они попали по собственной или по чужой вине – неважно это, короче - карма такая, можно было лишь благодаря мистической вере в чудо. Или в провидение, которое и ведёт их по такой колдобистой и бесприютной жизни – по пути страданий, одним словом - с какой-то определённой и неведомой целью. Они прощали себя за всё сотворённое - по пьянке или по глупости. А тут уж недалеко было и до прощения окружающих – все мы не ангелы. Таков был закон их страшной жизни: если ты будешь ещё злиться на весь мир, то это тебя окончательно доконает. Поэтому – пей водочку - когда перепадёт, радуйся солнышку - если дожил до его восхода, и не заглядывай далеко вперёд. А то чокнешься. А не пьёшь, что ж – терпи так свою житуху. Без обезболивающего и наркоза. Если б у людей, считающих себя разумными и порядочными, было такое всепрощение… Невольно понимаешь - почему Шива-Рудра и многие другие пророки предпочитали общество нищих, а не господ…
У Гоши на вокзале было своё место, где он, избавляясь от гордыни, сидел с погнутой миской для подаяния. Её временно давал ему Петро – когда сам был… уставшим. Правда, эта миска у Гоши почти всегда оставалась пустой.
"Парень-то какой молодой, а попрошайничает, шёл бы работать!" - думали люди, проходя мимо него.
А Гоша кланялся им вслед и мысленно благодарил их – за то, что помогают ему вырабатывать смирение. И хотя Гоша был почти бесполезен вокзальным бомжам - как добытчик в общий котёл - его принимали и подкармливали. А много ли ему, шайве, надо? Кусок хлеба да горсть воды - он её пил именно так - из грязной горсти, чтобы не обременять себя никаким имуществом. Бродяги, ворча, делились с ним и своим картонным кровом. Из жалости. Самим таково ж мыкаться приходилось. И никто не учил его, как ему надо жить – всем было пофиг.
Гоша, упорно избавляясь от крепких ловушек и сладких привязок материального мира, постепенно становился истинным йогом, шайвой. Он и сам чувствовал это. Выработал в себе почти полное бесстрастие и не подвластность желаниям и хотениям: гонят его или привечают, поел он или нет – неважно. Холодно или жарко – он этого не замечал. Едят его вши – на здоровье. Только б Душа не засыпала в иллюзиях майи, освобождаясь от желаний и страстей, а тело, высыхая в аскезе, не довлело б над Духом.
Гоша выглядел так, как и положено шайве, познающему тапасу – силу огня. Никто и не подозревал, что этот опустившийся с виду, малообщительный и заросший диким волосом бомж, достиг совершенств, недоступных большинству людей. Гоша легко читал мысли людей, обладал гипнозом, спасаясь от собак, он говорил с ними на их языке - и они его понимали, предвидел будущее и читал прошлое. И даже мог материализовать предметы. Узнал он об этом случайно - подумав о хлебе, когда чуть не загнулся от голода, и ощутив корку в руке. Потом такая корка частенько его выручала, волшебно появляясь в самый критический момент. Но сам использовать эти способности он не пытался - ему это было совсем не интересно. Он ничего не желал, избрав для себя Духовный путь. И шёл по нему, не оглядываясь. Как истинный йог, сидх, подвергший себя тапасу, Гоша, постепенно претерпел некую трансформацию. И однажды понял, что научился управлять силой огня - производить тепло, зажигать мистический холодный огонь, излучать горячее пламя. Этот удивительный огонь, порождённый его Духом, был способен освежать и сжигать, делать его невидимым и помогал ходить по воде или летать по воздуху...
Гошу часто били вокзальные полицейские.
Так, для порядка, хотя и знали, что этот чокнутый кришнаит безвреден и копейки чужой не возьмёт. А нечего без дела болтаться, тунеядец! Ишь, блаженный нашёлся! И Гоша ни разу не запросил пощады и не наказал их, хотя легко мог это сделать  одним взглядом. Он был им благодарен - страдания и унижения для того и даны, чтобы ещё раз понять – их нет, это майя, происки  демона тьмы...


17. Протея - Земля
Чуть опередив сигнал зуммера, досточтимый профессор Натан вошёл в сразу притихшую аудиторию - опоздавшие сели по местам, делящиеся новостями замолкли на полу фразе.
- Приветствую вас на пути к знаниям! – сказал он. Студенты ответили ему бодрыми пожеланиями.  – Основная тема нашей сегодняшней лекции: «История освоения дальних пределов космоса», - объявил Натан. Как вы знаете, процесс познания, как и процесс освоения космоса, Сообществом Цивилизаций не имеет границ. Но они ограничены рамками нашего сознания, так и возможностями КСЦ. Вот об обитателях и мирах этого пока самого дальнего изученного предела мы и поговорим сегодня. Надеюсь, вы мне в этом активно поможете. А на завершающих этапах лекции, в частном порядке и рамках особого проекта «Протея-Земля», мы рассмотрим тему её развития и… хотел бы сказать – успехов, но вынужден произнести это – ошибок. Протейцев, землян и нас, иттян.
Итак – дальние рубежи Сообщества… - приступил он к основной лекции.
Аудитория включила все сенсоры и резервы памяти. Процесс познания развернул свои флаги – виды, сводки, графики и таблицы…
Кто-то пыхтел не поднимаясь. Иным периодически требовалась передышка. Сэмэл, например, отдыхал, нырнув в видео-библ и полистав другую информацию  - чтобы переключить уставший мозг. Танита – та ещё зубрилка, лишь иногда отвлекалась, заглядывая ему через плечо. Лана и Мэла то и дело выбегали в буфет – за подкрепляющими коктейлями, слушая лекцию онлайн. Казалось, сама вода в аудитория повысила свой градус, напитавшись таким количеством информации.
- Фух! – сказала Мэла, - Ещё немного и я уйду в буфет насовсем. Лучше потом ночь в библио-архиве посижу и послушаю всё это медленно и вдумчиво. Я уже не помню всех дат!
- Вот даты потом и освежишь, - заметила Лана. – А ночью надо спать. Мозг требует настоящего отдыха! А не этих компенсирующих микстур, которыми ты увлекаешься по утрам, начитавшись в кубе романов.
- Я жилистая! Я всё могу! Лучше, уж, и правда, почитаю романы, - заявила неунывающая Мэла. -  Всё нормально! – приободрилась она. – Ещё пара сравнительных графиков и мы перейдём к дебатам. И к этой славной Протее. Её таблицы, надеюсь, меня не доконают окончательно. Ведь это дополнительный материал, а, значит – лёгонький.
Как будто услышав её, профессор Натан, и правда, сказал:
 - На сегодня, думаю, достаточно. Теперь вернёмся к Протее. «Истории и перспективы развития цивилизаций планеты Протея» - так звучит следующая тема.
- Вот как? Там их что, несколько этих историй? – удивилась Мэла. Ей не улыбалась перспектива изучать их все. На горизонте замаячила ночь в архиве и полное отсутствие доступа к романам и космическим сагам.
– Что это за Протея? - отозвались студенты. – Почему ей такое внимание? В архиве доступ к информации по ней закрыт. Где это? Я и не слышал о такой планете. И я!
- А я слышала! И то случайно. Сейчас эта Протея почему-то называется - Земля, - сказала Мэла. - Недавно на заседании Совета Итты обсуждался вопрос о подготовке научной экспедиции, направляемой  туда. Хотя эта планета и не входит в КСЦ. Почему ей такая честь?
- Мэла! Похоже, Совет Итты теперь отчитывается перед тобой? – хохотнул Сэмэл. – И какой вопрос вынесен на его следующее заседание? Кто ты – чтимая? Или как вас теперь называть?
- Отстань! – отмахнулась Мэла. – Чтимая это моя мама, она член Совета. И она говорила - в шутку, конечно - что не хотела бы, чтобы я отправилась туда в качестве навигатора. Говорит, что эта планета нестабильна и находится слишком далеко от нашей галактики. Туда достигают лишь волны служебных телепатических трансляторов.
- Если уж экспедиция на Протею удостоилась обсуждения на Совете, то почему бы ей не стать и темой нашей лекции, - улыбнулся профессор.
Итак, Протея. А ныне – Земля.
Эта планета действительно находится от нашей галактики далеко - на расстоянии около ста тысяч световых лет. Она расположена  в звёздной системе жёлтого карлика по имени Солнце, дислоцирующейся в рукаве Ориона галактики Млечный Путь. Названия и термины я, как  всегда, привожу те, что приняты на изучаемом объекте.
- Млечный Путь? Красивое название, - отозвался кто-то. – Путь, залитый белым молоком звёзд… - И этот кто-то была, конечно, Лана. Романтик и неисправимый либерал.
Перед взором студентов замелькали кадры, таблицы, графики и цифры, отображающие разнообразные параметры галактики, звёздной системы и самой планеты, а также состав её атмосферы, воды и тверди, период обращения, полевые значения и прочие премудрости. Мэла только охнула, но мужественно её восприняла. Указывалась и форма жизни, получившая на Земле развитие – органическая, углеводородная, с перечислением  и демонстрацией многообразных Видов.
- Богатая планетка, - заметил кто-то. – Неужели там живёт столько… всего? Да это ж целая природная лаборатория!
- На Земле существует более восьми миллионов Видов, - заметил Натан.
- Именно это заинтересовало учёных Сообщества, досточтимый профессор? – спросила Танита. - Поэтому туда летают наши экспедиции? А причём тут Протея?
- И не только поэтому, - сказал профессор. – Но сначала, действительно,  давайте разберёмся, почему же Протея носит теперь другое название? И, заглянув в прошлое этой планеты, выясним, почему нам, иттянам, приходится помнить о ней уже шесть миллионов витков.
- А я её не помню? – шепнула Мэла. – Да нам и не дали вспомнить, заблокировав информацию.
- Так ты и не иттянка! – тихо хихикнул Сэмэл. Мэла показала ему кулак.
- Особенно нас интересует то, какой эта планета была миллионов витков назад? – сказал профессор, продолжив демонстрацию – кадры, таблицы, графики.
- Можно подумать – ты иттянин! Ты, в отличие от меня, о Протее  даже не слышал, хотя и первый студент курса? – мстительно шепнула Мэла Сэмэлу, разглядывая всё новые кадры. - Ох, ничего себе! Красота! Она совсем, как наша Итта – сплошные океаны! Только вместо голубого Фоона на небе жёлтое… Как его? А, Солнце!
– Протея шесть миллионов витков назад была покрыта единым безбрежным Океаном, - пояснял профессор Натан, –  который населяли гидробионты: планктон, нектон, бентос. То есть – ракообразные, рыбы, моллюски, скаты и так далее. В воде произрастали гидрофиты - микроорганизмы и водоросли. Кое-где на планете имелись  небольшие островки суши, но они являлись приютом лишь для небольшого числа амфибий и птиц и особой роли в формировании биосферы не играли.
Была на Протее и развитая цивилизация, основанная разумными осьминогами.  Её представляли две расы протейцев: панинцы - большие серые моллюски, и коричневые танинцы, гораздо меньшие по размеру особи. Общество моллюсков соответственно  делилась на два государства – Панину и Танину.
- Какие милые! – отозвался кто-то. – Совсем как мы!
– Этот, коричневый и вертлявый – копия моей сестры!
- А тот, серый – похож на моего школьного учителя! Такой же барудистый.
- Точно – наши родственнички! – загомонили ряды.
А Лана сидела – ни жива, ни мертва, не веря своим глазам. Она видела… множество Серых Гигантов. И именно один из них учил её в Ночь Полнотуния древнему иттянскому Танцу Силы! Неужели это был панинец с Протеи? Она что, действительно видела привидение?
- Да, это очень редкий случай идентичности Видов, возникших в очень отдалённых уголках вселенной, - согласился Натан. – Такое бывает не часто. Протейская цивилизация даже была принята в КСЦ, - говорил Натан, демонстрируя протейские города расположенные как на дне океана - танинские, так и под поверхностью почвы – панинские. А также – развитую промышленность, космические корабли и порты.
- Я бы там пожил! – заявил Сэмэл.
- Причём, вполне сошёл бы за своего, - отозвались из рядов. –  Даже мулляжирование не нужно применять. Если, конечно, принять их расцветку. Мы-то любим наряжаться во все оттенки радуги. А они – ортодоксы.
- Да, цивилизация протейцев была достойна восхищения, - согласился профессор.
- Была? – догадалась Лана. – Её больше нет? Как Юкаи и Свэми?
– Да. Шесть миллионов витков назад цивилизация протейцев погибла. Но не как Юкаи, планета уцелела. И причина этого несчастья – ранний доступ к СЗ Сообщества. - И все увидели кадры, на которых вся планета Протея озарилась  яркой вспышкой, а затем погрузилась в облако пепла и огня. - В результате этой катастрофы погибло около девяноста восьми процентов существ, населяющих планету.
- О, нет! – воскликнула Лана, представив в этом огне мудрого Серго Гиганта, спасшего её. – Этого не может быть! – Все удивлённо обернулись – что это с ней? А Мэла, которая не знала о невидимом помощнике подруги, даже толкнула её в плечо – мол, хватит привлекать к себе внимание! Все и так знают, какая ты у нас сердобольная.
- Как это произошло?– раздались голоса в аудитории. – Почему?
- Досточтимый Натан, Протея ведь входила в КС. Цивилизация подтвердила своё право на СЗ? Так что же произошло? - спросила Танита. -  Почему случилась катастрофа
- Протейцев приняли в Сообщество с оговорками, - вздохнул профессор, - досрочно. И делано это было по ходатайству представителей Итты. Следовательно, это мы виноваты в их гибели. 
- Что-о? Как - мы? Не может быть! – зашумела аудитория. – Ведь мы так почитаем все эти Заповеди. И выше волн океана превозносим СниП! А ещё - «Шлем Морифея
- Наверное, мы тогда ошиблись. И были уверенны в их совершенстве,  – воскликнула Мэла, сердито косясь на притихшую Лану. Мол, это всё такие, как ты, устроили!
- Увы, мы хорошо знали о недостатках протейской цивилизации, но считали, что это поправимо. И такие строгости при приёме кандидатов в КСЦ были не всегда. В то время не только мы, но и члены Совета КС, и Комиссия допускали возможность небольших послаблений при приёме. Ведь совершенных цивилизаций так мало! Цена понимания того, что в таких вопросах нельзя поддаваться симпатиям и эмоциям была очень высока. Ведь СЗ - Сверх Знания это и благо, и наказание - в зависимости от того, в чьи руки попадут. Для Протеи они оказались смертельными. Дорогие мои, - оглядел аудиторию Натан, - здесь мы с вами ещё можем пока спорить. Сомневаться. Искать другие пути. Это право и свойство молодых - стремиться к переменам и бороться с консерватизмом и стереотипами. И наша задача – разобраться в том, что в таких вопросах надо полагаться не на эмоции, а на опыт. В частности - тех, кто уже шёл по этому пути до вас. Выйдя за стены университета, не повторяйте этих ошибок. Их последствия ужасают и не поддаются никакой оценке, потому что жизнь цивилизаций и населяющих планеты Видов – бесценный итог длительной Эволюции и титанической работы вселенной.
- Да, досточтимый профессор! - грустно отозвалась Лана. – Я всё поняла: Заповеди и СниП – основа основ, которые не подлежат пересмотру и уценке ни при каких обстоятельствах! Слишком высока цена ошибок.
- Мы все рады, что ты разобралась в этом, Лаонэла, - удовлетворённо кивнул профессор.
- А что именно случилось с Протеей, досточтимый профессор? - спросила Танита. – Расскажите, как всё было. 
- Какие недочёты были у  протейцев? – спросила Лана.
- О  самой трагедии нам почти ничего не известно, - проговорил профессор. – Есть лишь предположения. А как развивались события я вам вкратце расскажу.
У корабля КоСлИ - Космических Служб Исследований, в отдалённой галактике Млечный Путь произошёл сбой навигационной системы – тогда это случалось нередко.  И там экипаж, состоящий в основном из иттян,  обнаружил планету Протея класса… - ну, всё это вы уже знаете -  с высокоразвитой цивилизацией, основанной  головоногими моллюсками. Это была огромная удача. Ведь таких цивилизаций в КСЦ не так уж много. Команда передала данные о протейцах в Комиссию КСЦ. Однако она с помощью «Шлема Морифея» сразу же выявила у протейцев весьма небольшой дефект БВЛ – слабую склонность к самообороне. А также несоответствие одиннадцатой Заповеди. Кто её напомнит? – обратился Натан к аудитории.
- Я! – вызвалась Танита, подняв руку, и процитировала: - 11-я Заповедь: «Счастлив тот, кто посвятил жизнь свою совершенствованию Духа, а не запросам тела. Поскольку стремится к совершенству Творца и совершенство Творца живёт в нём. Творец Вселенных превыше всего».
- Ну и, как оказалось позже, у них были нелады с шестой Заповедью. Иначе бы катастрофа не случилась. Как видно, Комиссия не очень жёстко проверяла их, - заметил Натан, опять взглянув на Лану. - Итак, о чём там шестая Заповедь, Лаонэла?
- «Не вреди ничему простирающему Дух свой ко Творцу. Не применяй ни ум свой, ни недостойных действий против тех, кого сотворил твой Творец. Творец Вселенных превыше всего», - ответила она.
- Не понимаю, досточтимый Натан. С экологией у протейцев всё было в порядке. И с другими Видами, населяющими планету - полная идиллия, - заметил Сэмэл, погрузив свой взор в видео-библ, как видно, откопав там данные о Протее. -  Не было и перенаселения планеты –  их Океан был огромен, – продолжил он. – Протейцам не приходилось экономить, ущемляя чьи-то права. Ведь ресурсов на планетах и спутниках, которые они освоили, было предостаточно. Протейские государства очень активно сотрудничали меж собой. У панинцев и танинцев были грандиозные совместные космические проекты и экологические мероприятия. Даже традиционные Танцы в Ночь полного ночного светила – их Фионы, были коллективные и совместные. Они называли его – Танец Сфер. Так в чём же нарушалась шестая Заповедь?
- В существовании двух изолированных друг от друга государств – Панины и Танины. – ответил профессор. -  Видам, объединённым Любовью, не нужны границы. Итак – вот недочёты, которые отметила Комиссия:
Небольшой дефект БВЛ, выявленный «Шлемом Морифея».
Разделение цивилизации на два государства.
И то, что противоречило одиннадцатой Заповеди: протейцы увлекались проведением конкурсов,  пропагандирующие культ идеального тела – красоты, силы. И ещё - спортивными состязаниями.
- И что в этом плохого? – удивился кто-то.
- Ну, хотя бы то, что эталоны панинцев и танинцев заметно отличались, поскольку они отличались внешне.  А это благоприятная почва для конкуренции, зависти, насмешек, осуждения, непонимания, - говорил профессор, демонстрируя аудитории протейские шоу и состязания. - Зачем соревноваться в размере клюва или щупалец, навязывая комплексы и недостижимые стандарты, то есть – провоцируя зависть? Зачем развивать и придавать себе иные формы? – спросил профессор. - Ведь то, что дала нам Природа, то дал и Творец. И получается – у моллюсков, не дотянувших до пропагандируемого конкурсами идеала, возникает недовольство и Им?  А у членов КСЦ, как вы знаете, внешность весьма и весьма разнообразна. И кто же должен был стать для протейцев культовой моделью? Гоминид? Членистоногое? А может - перепончатокрылое? Мы все дети Творца, создавшего нас такими разными, но объединёнными Его Любовью. И БВЛ. А внешность - это наименее важное для Него качество. Она важна лишь для ЭВ. Это - идол материального мира, признак недовершённой Видом Эволюции Духа.
- Досточтимый профессор! – обратилась к нему Мэла. – Как известно, на Итте и в КС часто проводятся конкурсы - математиков, физиков и так далее. А также - соискателей на должности в учёной среде и ответственные посты в администрациях. Это тоже нарушение каких-то Заповедей? Ведь это даёт основание для конкуренции и чьей-то зависти.
- О, нет! Это совсем другое, - улыбнулся Натан. – Ведь цель интеллектуальных соревнований и конкурсов не возвеличивание победителей - хотя и это не возбраняется – а стремление совершать прорывы в области знаний, а также выбрать достойного наставника, руководителя. И, благодаря этому, принести обществу пользу. А если победителям таких конкурсов кто-то завидует – что ж, пусть дерзает и развивает свой интеллект. Общество от этого только выиграет. А какая польза от спортивных достижений или  увядающей красоты тела? Это мираж и обман. И соблазн такой же бессмысленной траты времени. Телом надо заниматься в целях сохранения его здоровья и способности исполнять поставленные перед ним задачи – вести личность по пути Эволюции к совершенству Духа, как это принято в КС. Молодая цивилизация, конечно, может играть в эти детские игрушки, важные для ИСВ и видового отбора, но  для совершенных важны совсем  другие ориентиры и приоритеты. 
- Верно, - вздохнула Мэла. – Внешняя красота приятна для глаза и привлекательна для противоположного пола, срабатывая на уровне инстинкта. Но для совершенной Души представителей развитой цивилизации красота тела не важна, ведь стандарты в  КС самые различные, а БВЛ едина. Ну, за исключением красот Природы, конечно, существующей в рамках физической вселенной. Это, по замыслу Творца, её смысл – создать условия для ЭД, а её главное стремление - сотворить совершенный и гармоничный мир. А для тех, кто идёт по Духовному Пути, главное – достичь совершенства Души и БВЛ. Она превыше всего. Как и - Творец Вселенных, Он есть Любовь и превыше всего. И неважно в каком теле Любовь обитает.
- Ну, Мэла, не ожидал! – похлопал ей Сэмэл. – Уважуха! Махрово!
- Да, эти недочёты весьма опасны. А иттяне причём? – спросила Лана. – Ведь это Комиссия проявила к протейцам  излишнюю мягкость. Какова была наша роль?
- Комиссия сомневалась и собиралась отклонить протейцев, оставив эту цивилизацию для дальнейшего наблюдения. Но Совет Итты обратился в Совет КСЦ с ходатайством, попросив сделать для протейской цивилизации исключение. И поручился за них, пообещав оказать помощь для исправления их недостатков. – Тут уже практически вся аудитория обернулась к Лане, сердито их оглядевшей.
- Почему они это сделали? – спросила Мэла. – Что было движущим мотивом?
– Чувство – ещё раз обратите внимание на это слово! – солидарности и желание обрести в КС соратников, похожих на них. Ох уж эта внешность! Сколько из-за неё бед! – покачал головой профессор. –.Действительно во Вселенной не много цивилизаций, основанных разумными головоногими. И иттяне хотели, чтобы в КС их стало больше. Вопрос – зачем? Опять шалости ИСВ? В общем, Совет КС уступил нам и протейская цивилизация вошла в состав Сообщества. Далее ей был открыт  доступ к СЗ.
- И она сразу же погибла?
- Нет, какое-то время на Протее с нашей помощью проводились преобразования и реформы. Правительства Панины и Танины распустили, создав ЕПП - Единое Правительство Паниты – так теперь называлось единое государство Протеи. Причём,  причём членов ЕПП отбирали не на выборной основе, а согласно конкурсу и строгому тестированию. Пограничные службы перепрофилировали  в КосСлПан - Космические Службы Паниты. В школах и вузах ввели дисциплины, способствующие усвоению СЗ -Сверх Знаний. С нашей помощью был построен космический флот, способный преодолевать большие расстояния. На планете возведены станции, использующие сверх-энергии. Ну и так далее. Конечно, всё это проходило непросто. Общество перестраивалось, стереотипы рушились, рамки раздвигались. И на этом фоне, очевидно, некоторые личности дали сбой. Кто-то, возможно, был недоволен переменами, лишившими привычной стабильности. А может, высшие чины, получившие отставку, стремились вернуть утраченную власть? Или взыграли расовые претензии и трения? Учитывая недочёты, которые выявила Комиссия, причиной могло стать что угодно. В общем, кто-то, применил новые энергии как последний аргумент в споре. И Океан и даже мантия планеты взлетели на воздух, разбудив вулканы, торнадо и гигантские цунами. Не осталось ни правых, ни виноватых…
Для Сообщества это стало полной неожиданностью. Иттяне, которые участвовали в преобразованиях на Протее и могли что-то пояснить, все погибли. Но, что бы там не произошло, основой причиной, конечно же, является досрочный приём протейцев в КС и ранний доступ незрелой цивилизации к Сверх Знаниям. Вот потому мы, иттяне, виним в гибели этой цивилизации только себя. После случившейся катастрофы Совет Итты обратился к Иерархам КСЦ с просьбой – назначить нас ответственными за эту планету.
- Что значит ответственными? А как же ЗоН?– удивилась Танита. –
 - ЗоН соблюдается нами неукоснительно. Мы взяли на себя роль Наблюдателей, хотя обычно это делают СНС КСЦ – Специальные Наблюдательные Службы КСЦ. Они контролируют  уже существующие цивилизации, периодически тестируя их. А мы, восстановив стабильность природных процессов на Протее, наблюдали почти мёртвую планету, пару миллиона витков посещая её с научным десантом. И только потом с радостью обнаружили, что на ней возродилась жизнь. Процесс был долгим и трудным. Практически произошёл абиогенез – зарождение её заново. 
- У нас что, есть на Протее подводные наблюдательные базы? – удивилась Мэла.
- Поначалу были. Но когда, спустя три миллиона наших витков или сто миллионов земных лет, на планете вновь возник главенствующий Вид, а затем и цивилизация, наши базы были законсервированы. Теперь мы посещаем их не часто. А автоматические наблюдательные пункты были перенесены на спутник планеты - Луну. Сейчас на нём есть наш научный подземный городок – Луноон. Его наши экспедиции навещают раз в восемь витков, или - четыреста земных лет. В промежутках между ними наблюдение осуществляет автоматика, установленная как на планете, так и на её спутнике.
- Для чего всё это? – удивился кто-то. – Ведь вмешиваться в дела цивилизации мы не можем.
- Зато мы, в рамках программы: «Итта-Протея-Земля» и по согласованию с Советом КСЦ, периодически  корректируем некоторые природные процессы на этой планете. Ведь по вине той катастрофы её мантия бывает нестабильна. Отвечают за эту программу  Совет Итты совместно с Учёным Советом КСЦ.
- А какая там  цивилизация? – поинтересовалась  Мэла. – Ей уже три миллиона наших витков? Это же здорово! Высоко шагнула?
А Лана, в душе надеясь – а вдруг Серый Гигант явился к ней не с Протеи, а с Земли? – спросила:
- Это опять головоногие моллюски?
- Нет. На этот раз основали  цивилизацию позвоночные существа. Человек разумный - Homo sapiens — вид рода Люди - Homo из семейства гоминид в отряде приматов. Представитель наземно-воздушных обитателей. Именно человек дал своей планете новое имя - Земля. И теперь она выглядит совсем иначе, - сказал Натан, демонстрируя кадры. – Это уже не Протея, название которой, на языке протейцев, означало: планета-океан. А Земля значит – твердь, почва, основание. И это неспроста - после той катастрофы, из-за вспучивания мантии, среди Океана появились обширные участки суши – материки. Здесь и возникла разумная цивилизация. Хотя жизнь на планете распространена повсеместно в четырёх стихиях: воздухе, воде, почве и наземно-воздушной среде. И особую, основную роль в создании благоприятных условий на планете теперь играет атмосфера, а не вода. Привожу сводки, таблицы и сравнительные графики, - заметил профессор, демонстрируя их. -  Из них видно, что насытившись азотом, кислородом, озоном и другими газами, атмосфера достигла высоты семисот и даже тысячи километров от поверхности почвы, являясь источником дыхания и обменных процессов для всего живого. Как, впрочем, и неживого. Она - реактор для формирования воздушных потоков и климата планеты. А также -  отличный защитный экран планеты  от падающих метеоритов, жёсткого излучения, солнечного ультрафиолета и проникновения космического холода. В Протее роль щита выполняла толща воды, но теперь, когда жизнь вышла на сушу, умная планета перестроилась и создала для неё прекрасные условия.
- Красивая природа – леса, горы, водопады, реки, цветы - любуясь, заметила Мэла. - И всё же Протея мне нравилась больше. Она была так похожа на Итту! И жили там такие же, как мы, головоногие моллюски – обитатели вод, а не суши, так иссушающей нашу кожу.
- Не зацикливайся на внешности! – погрозил ей Сэмэл. – Надо любить всех и всё! Обитателей суши особенно – им трудно без воды.
- Но почему о программе «Итта-Протея-Земля» так мало известно? – поинтересовалась Танита. – Ведь мы наблюдаем за Землёй уже… более пяти миллионов витков. Так?
- Вот потому-то, уважаемая – ведь пять миллионов не шутка, - отозвался профессор. – У КСЦ и Итты очень много других программ и задач. Привыкли. Относимся как к рутине. Специалисты и учёные, которые занимаются этой программой, конечно, по мере сил и возможностей стараются её выполнять. В рамках ЗоНа, безусловно. Возможно и вам, как исследователям космоса, придётся там побывать. Но если нет - помните о бывшей Протее. К счастью, больше подобного мы не допускали. За эти миллионы витков  иттянами рекомендованы Комиссии КС тридцать две цивилизации. И все они приняты и благополучно адаптировались. Мы теперь чтим требования СНиПа и ЭСЗ. Пример Протеи – жестокий урок, который мы хорошо усвоили.
- Не понимаю… - протянула Танита, – какой в этом смысл? Чего добились те, кто уничтожил Протею?
- Любое убийство бессмысленно, даже если планета осталась цела, - тихо сказал Сэмэл. – Остаётся надеяться, что новая цивилизация на Земле будет разумнее.
-   И ты думаешь, эти гоминиды умнее протейцев? – тихо спросила его Мэла.
-  Я бы так не акцентировалась на размере мозга, - тихо возразила  Танита. -  Ведь что такое ум? Чистый расчёт. Для Эволюции Духа важен не он, а… полнота чувств, что ли. Со-чувствие, умение со-страдать  и со-переживать другим. То есть - способность к БВЛ. Такой субъект не станет решать разногласия с помощью… взрыва.
- Но, увы, похоже, что земляне могут повторить судьбу протейцев, поскольку страдают от катастрофического дефицита БВЛ, - заметил Натан. – При этом их технический уровень довольно высок. У них уже даже есть атомное оружие. Это опасное сочетание.
- Бедная планета! Опять?– расстроилась Танита. – Такие прекрасные условия и всё зря.
- Наши учёные и Наблюдатели недавно провели тестирование и на основе этого составили прогноз на будущее – он не утешителен. Совете Итты тоже склоняется к мнению, что цивилизация землян обречена, - заявил профессор Натан. - А жаль. Земля действительно прекрасна, - сказал он, демонстрируя голубую планету, похожую на яркую картинку, и её виды. – На Земле  есть все условия  – богатая природа, неисчерпаемые ресурсы, прекрасный климат. Не без нашей помощи, конечно. Две трети поверхности занимают моря и океаны – источник неразведанных пока полезных руд и минералов. Их населённые не менее разнообразно, чем на пяти материках. Сколько удивительных открытий ещё ждёт земных учёных. Но пока почти все они активно заняты поисками новых средств для уничтожения себе подобных.
- Неужели они не понимают, как это опасно? – возмутился кто-то.
- Увы! Они об этом не думают, поскольку военные заказы дают огромные прибыли. Наука стала их заложником.
- Жаль! Неплохое местечко! – заметила Танита. – Я бы хотела там побывать.
- И не только ты! – кивнул профессор. - На Земле нередко проводят свой отпуск многие представители Космического Сообщества. Инкогнито, конечно - под видом каких-нибудь местных существ. Выбор для мулляжирования очень велик. Взгляните - какая там роскошная флора и фауна!
И перед взором студентов вновь появились разнообразные картины природы, Виды животных, птиц и рыб, населяющих Землю, какие-то таблицы и сводки, отображающие космический туризм.
- Как они не боятся? – удивился кто-то.
- Теперь там есть датчики. Они предупредят о надвигающейся угрозе, - пояснил Сэмэл, заглянув в библ.
- Роскошно! – вздохнула Мэла. – Я бы тоже с удовольствием погуляла по Земле, выбрав для мулляжирования вон того, полосатенького, - продемонстрировала она всем тигра. - Хотя я не очень люблю эту мерзкую программу по смене внешности, - недовольно добавила она. -  Мне и моя нравится, я же не трансфил какой-нибудь. Но ничего, потерпела бы. Или вон в того можно: с длинными рогами изо рта и большими ушами. Он такой неуклюжий и милый! – показала она слона.
- Ага! Губчато! Милашка! – восхитилась аудитория. А кто-то заявил: А я бы полетал. – И показал роскошного аиста.
- Вы этим мулляжированием не сильно увлекайтесь! – посмеиваясь, предостерёг Сэмэл. – А то вот, согласно статистике, некоторые так зачаровываются земной жизнью и срастаются с новой внешностью, что, заигравшись, уже не хотят возвращаться. Их, мол, увлекают непривычные  ощущения, необычные отношения и новые друзья. А что ж – никто и не возражает, ведь это их выбор – идти по пути Эволюции с новыми друзьями или вернуться на свою благополучную планету. Свобода воли. Хотя, конечно, все СЗ и способности у них при этом сами собой обнуляются. Дух Планеты нивелирует тех, кто надолго задержался.
- А моллюски на Земле есть? – продолжала выспрашивать Мэла. - Я б провела на Земле каникулы под видом какого-нибудь головоногого - по родству душ. И тел, так сказать.
- Есть и головоногие, - усмехнулся профессор. – К сожалению это лишь угнетённая часть представителей этого класса, некогда главенствующего на планете - цефалоподов, по земному. Их в океанах и морях немало. Хотя некоторых из головоногих моллюсков, например – спрутов и кальмаров, я бы поместил на шкале разумности лишь чуть ниже человека.
- Но почему же не они создали там цивилизацию вновь? – удивилась Танита.
- Их совершенный многоуровневый разум, считывающий энергии, слишком подавлен происшедшей некогда на Протее катастрофой. Информация о ней внедрилась в их ДНК. И потому, на нынешнем этапе Эволюции, спруты предпочитают жить поодиночке. А цивилизацию, как известно, в одиночку не создашь, – заметил профессор Натан. – Мало того - продлив род, осьминоги перестают есть и вскоре умирают.
- Почему?
- Они знают, в каком неприспособленном мире будут жить их дети. Их это угнетает.
- А люди знают, что спруты разумны? – спросили в аудитории.
 – Даже не догадываются. Хотя существует парадокс. У людей есть понятие – голубая кровь, относящееся к элите общества. Но на Земле только у цефалоподов и головоногих моллюсков кровь голубая, поскольку кислород в ней переносит медь, а не железо. Вот вам и элита. Люди с удовольствием едят мясо моллюсков, считая его изысканным лакомством. А интеллект еды не интересует тех, кем управляет ИСВ, а не БВЛ, - пожал плечами профессор. – А земные головоногие, внутренне находясь в пучине депрессии, равнодушно терпят это. Имея столь развитый ум, они могли бы поменяться с человеком местами в шкале главенствующих Видов. Но, как я уже говорил, они считают, что всякая цивилизация обречена на вымирание. Потрясение от гибели Протеи глубоко внедрилось в их подсознание.
- Это наверняка можно исправить - с помощью генной инженерии, например, – заявил Сэмэл. – Ведь генетика творит чудеса, восстанавливая любые функции организма и убирая блоки из памяти. Жаль что Кодекс – с большой буквы, само собой - КС и ЗоН не позволяют вмешиваться в эти дела на Земле. Даже если это наши родственники.
- Ты угадал, - улыбнулся профессор Натан. – Выбор каждого - в его собственных в руках.
– А на Земле ещё есть Виды с развитым интеллектом? – спросила Танита.
-Да. И их немало – это киты, дельфины, слоны, некоторые домашние животные, достигшие неплохого уровня в своей  Эволюции. Например – кошки, собаки и даже свиньи, являющиеся основной источником мяса для человека, - ответил  профессор, демонстрируя кадры. -  Они смогут подхватить эстафету основателей цивилизаций на Земле, если что. Люди сейчас стали говорить об иных  разумных существах, преодолев свой ИСВ и признав, наконец, что таковые есть. Но ищут они их только в космосе,  не зная, что уже давно находятся с ними в контакте на Земле, - усмехнулся профессор. – Ведь космос практически заселён однотипными Видами, находящимися на разных ступенях Эволюции и отличающимися в деталях. Но они этого не знают. Или не хотят знать.
-  По-моему, некоторых из земных Видов я видела в вольерах зоо-парка нашего космо-порта, - заметила Мэла. – Наша семья иногда посещает его. Мама считает, что знакомство с обитателями других миров полезно и познавательно.
-  Возможно это представители Земли, которые находятся на грани вымирания, - кивнул профессор. – Их вывозят в целях сохранения. Ведь её экология не в лучшем состоянии. Да и охота на животных, ставшая у людей развлечением, быстро сокращает их численность. Там не чтут Заповеди. Скорее – их пока там толком и не знают.
- Дикари, - заметил кто-то.
- А вот так считать - неправильно! - строго сказал профессор. – Относиться к представителям иных цивилизаций надо, даже неразвитых, надо корректно – с любовью и сочувствием. Каждый, кто проходит трудный путь Эволюции, заслуживает уважения. Независимо от того, на каком её этапе он находится, и с каким успехом его проходит.
- Извиняюсь. Был не прав! – виновато отозвался проштрафившийся студент.
- А что ждёт земные Виды, которые вывезены? – спросил кто-то.
- Их, как и многих других, расселяют на подходящие планеты и дают возможность продолжить Эволюцию. И давно исчезнувшие на Земле реликты - динозавры, мамонты, саблезубые хищники  – сейчас прекрасно себя чувствуют. А некоторые из них, например - земные питекантропы, йети  и несколько видов морских обитателей, в том числе и гигантские черепахи, уже создали свои цивилизации. Особенно интересных результатов достигли йети - человекообразные гиганты-гоминиды. Они - одни из немногих в КС, освоили прямую межгалактическую телепортацию через кротовые дыры, не используя при этом технические приспособления. И, как я слышал, даже посещают свою далёкую прародину-Землю, пытаясь ей помочь - через силы Природы, которыми научились управлять. Ведь требования ЗоНа  на них не распространяются,  поскольку йети родом оттуда. Но это очень опасно - из-за агрессивного влияния ИСВ люди настроены к ним недоброжелательно, то пытаются их убить, то пленить для опытов. Как диковинных зверей.
- И как они защищаются?
- Как и положено согласно Кодексу - йети с помощью телепатии внушают преследователям сильнейший ужас и омерзение. Или же, если ситуация критическая – мгновенно телепортируются, или же - безо всякого мулляжирования - меняют свою внешность, адаптируясь под окружающий ландшафт, - рассказывал профессор, демонстрируя эти кадры. – У них повсюду есть порталы и тайные тоннели, но люди об этом и не догадываются.
- Ух! Их порталы – это просто вершины нескольких деревьев? – восхитился Сэмэл. – Просто склонил, скрутил ветки - и готово! Виртуозы! Нам для этого нужны целые энергетические врата.
- Йети подобны духам природы, она им всегда помогает, - улыбнулся Натан.
- И столь удивительные создания чуть не исчезли на Земле? Почему?
- ИСВ. В древности человек охотился на них, считая опасными конкурентами. Они же, поскольку были очень миролюбивы, почти не сопротивлялись, пытаясь телепатически войти в контакт. И в результате их остались единицы.
- Человек? Расскажите  нам о нём подробнее, досточтимый профессор,  - попросила Лана. – Что это за существо? Как он дошёл до жизни такой? И почему ведёт себя так…странно? Им, что, до сих пор управляет не разум, а воинствующий ИСВ - Инстинкт Сохранения Вида. Учитывая возраст этой цивилизации и уровень её технического развития, это некая аномалия.
 - Да, похоже на то, - согласился профессор. – Но, как мы вы помните, не всегда уровень технического развития является показателем высокой цивилизации и совершенства Духа.
- А что с человеком не так? – спросила Мэла.
- Как – что? Он убивает! И не только иных живых существ, но и себе подобных! – возмущённо сказала Танита, указывая на видео библ Сэмэла, очевидно, поражённая увиденной информацией.
- Да. И подводит под это собственные моральные Нормы и законы, - добавил Сэмэл. – Мол, убивать нехорошо, преступно. Но если это нужно и выгодно власть имущим или определённым социальным слоям, то это геройство, достойное восхищения и наград. Двойная мораль. Да что там – полное её отсутствие! Самые великие люди у них – это полководцы и завоеватели, погубившие целые народы. Не врачи, например, нашедшие вакцины, а настоящие монстры-погубители. Как их там? А, вот: Тэмуджин Чингис-хан, Тамерлан, Александр Македонский, Карл Великий – Великий, заметьте, Наполеон Бонапарт. Что может быть ужаснее и отвратительнее их походов против человечества? Есть ещё один завоеватель, имеющий невероятную известность - Адольф Гитлер, но его все люди почему-то впервые прокляли. Даже его страна. Может, поумнели?
18.  Homo sapiens

Этот день занятий, как всегда, был очень насыщен информацией – догмами, правилами, закономерностями и космическими аномалиями. Формулы, теории, графики, таблицы, прогнозы – всё надо было понять и запомнить. Иначе на следующей лекции ты половину вообще не поймёшь. Или придётся сутками сидеть в библио-архиве, чтобы наверстать упущенное. Даже крепкие головы студентов-четверокурсников иногда перегревались, требуя передышки. В этих случаях, не дожидаясь очередного перерыва, кое-кто поднимался и уходил в буфет. Или на одну из университетских террас. Отдохнув там, он включал запись лекции, быстро просматривал и возвращался, вливаясь в поток информации заново.
Но вот, наконец, основная часть лекции закончилась. Можно и поболтать, задать вопросы, пошутить – это допускается.
- Это вряд ли! Если учесть, что в следующей войне люди уже применили атомную бомбу, унесшую миллионы жизней, - заметил профессор. - Итак. Знакомьтесь: нынешняя человеческая цивилизация, - сказал Натан и перед аудиторией замелькали кадры: города, улицы, офисы, предприятия, стадионы, залы кинотеатров заполненные людьми, выставки и их праздники.
Заглянем-ка в историю их Эволюции назад, на несколько десятков миллионов лет назад, - предложил профессор.
 И снова пошли кадры: эти же существа, только одетые в шкуры, обживают пещеры и шалаши, изготавливают первые орудия труда, собирают дикие коренья и плоды, приручают животных. Затем, через несколько десятков тысяч лет – они уже обрабатывают почвы и сами выращивают культуры, плавят руды, строят лодки и корабли, сооружают города,  население которых постоянно увеличивалось. Ими совершались научные открытия и технические революции. Кадры сменялись – тысячелетия мелькали, сравнительные таблицы и графики, отображающие достижения и потери, усложнялись и удлинялись. На планете сменилось несколько человеческих цивилизаций, исчезнувших из-за бесконечных войн и природных катаклизмов. Сам Дух Планеты, казалось, противился господству этого «царя природы», но человек выживал и продолжал своё шествие по планете, заселяя все её уголки и вытесняя другие Виды.
И вот – последняя, четвёртая, цивилизация землян: с огромными загазованными городами, дымящими заводами, переполненными транспортными путями, и даже с космическими летательными аппаратами. Кораблями они пока не являлись – из-за отсутствия маневренности и низкоэффективного топлива. Да и дальность их полёта была невелика – только экзосфера и собственный спутник.
- Уже четвёртая? Почему мы не помогли избежать гибели прежним цивилизациям? – спросила Лана. 
Натан развёл руками:
- ЗоН! Это был их выбор. Зато мы помогали им выжить после катастрофы, убрав последствия и восстановив оптимальные условия. И дали этому Виду возможность восстановиться. Это нас всегда радовало – ведь протейцам мы помочь не смогли. – Все понаблюдали работу ГаКУ – Гармонизирующих Климатических Установок и восстановление экологии планеты. Но люди, построив новую цивилизацию, так и не избавились от своего ИСВ, продолжая убивать друг друга и губить природу. -  А однажды, около тридцати тысяч их лет назад, нам пришлось - с разрешения Совета Иерархов, конечно –отобрать с помощью «Шлема Морифея» и  поместить часть представителей человечества и генный материал всех Видов Земли и погрузить в анабиоз на специально оборудованном корабле. Люди потом назвали его – Ковчег.  – И он им этот критический момент из истории землян, комментируя: -  Ситуация была критическая - катастрофу вызвало резкое потепление и таянье полярных шапок. И почти  все люди при этом погибли. А потом, когда наводнение прекратилось и мы привели климат планеты в порядок, то вновь вернули сохранённые Виды на Землю. Но, как видите, даже после того, как лучшая часть человечества восстановилась, их цивилизация пошла по прежнему пути - БВЛ также в дефиците, а обществом правит ИСВ – князь материального мира.
- Да уж, - скептически заметил Сэмэл. – Как там по их научной латыни? Homo sapiens? Человек разумный? Это, скорее – Homo vulgaris, человек вульгарный. Делает, что хочет, не думая о других.
- А я бы сказал, что людям больше соответствует наименование: Homo habilis  - человек умелый, которое они дали своим далёким предкам, - заметил Натан. - До разумности им по-прежнему далеко. А у этой цивилизации также неважные прогнозы на будущее.
- Неужели всё так плохо?–  расстроилась Мэла. – И никаких надежд на исправление?
- Увы! У людей лишком велик дисбаланс между махровым расцветом ИСВ и катастрофическим дефицитом БВЛ. А их сны… По шкале «Шлема Морифея» их Безусловная Любовь практически замерла на нулевой отметке. Представители этой цивилизации не любят никого, даже себя, стремясь к самоуничтожению. И делают в этом направление огромные шаги. На планете постоянно происходят военные конфликты. Наиболее развитые экономически государства беспрерывно накапливают огромное количество оружия. Те, что победнее, стараются не отстать. Их научные достижения в первую очередь используются для создания новых и всё более ужасающих средств массового уничтожения, - рассказывал профессор, показывая аудитории бесконечные склады с оружием: атомным, химическим, биологическим, бомбами и снарядами, автоматами  и пушками. А также боевую технику: военные самолёты и корабли, танки и бронетехнику.  – Беспрерывные конфликты между государствами, диктуемые ИСВ, не имеют разрешения в условиях дефицита БВЛ, при наличии такого количества оружия опасны и непредсказуемы, - заключил профессор.  - Вернее, наоборот – она весьма предсказуема. Особые опасения вызывает наличие у этой цивилизации большого запаса оружия, использующего атомную реакцию. Которое – с ужасающими последствиями - применялось на Земле уже не раз, и этой, и предыдущими человеческими цивилизациями. Даже малой его части достаточно, чтобы погубить всё живое на планете. Равновесие держится на волоске
-  Жаль, – вздохнула Мэла. – Мне люди симпатичны. Надеюсь, всё обойдётся.
- Отличный аргумент! – улыбнулся Сэмэл. – Но слегка не научный.
- Активные такие, космос осваивают,  - продолжала Мэла. - И вообще – они красивые. Почти, как мы! Правда, у них только четыре конечности, а не восемь, как у нас. И мозг только один.
-  Может в этом и кроется причина их неспособности к Духовной Эволюции? – пошутил Сэмэл. - Просто им не удаётся хорошенько сосредоточиться и подумать: к чему приведёт такое поведение? Слишком короток путь от мозга к неразумным конечностям.
- Ага, - отозвалась Лана. – Зато как много у тебя мозга, Сэмэл! Ты такой махровый! Только вот, когда такое говоришь, ты, наверное, ни одним из этих мозгов не пользуешься? У них мозг нехорош! – передразнила она его интонации. -  Гляньте, какой я растопыренный! Ты, Сэмэл, сапиенсофоб и моллюскофил, что ли? Где твоя БВЛ? Тоже в дефиците, как и у этих «хомо»? Каждый Вид, даже не достаточно разумный, по-своему прекрасен! И достоин, хотя бы, сочувствия!
– Ты не сапиенсофоб, Сэмэл, ты – мрачный самодовольный тип! – поддержала её Танита. 
- Да пошутил я! Чего вы? Я им очень сочувствую! Потому и сержусь на этих воинственных сапиенсов, – отмахнулся от них Сэмэл. –  И поверьте – я не так плох. И считаю - уж лучше быть мрачным моллюскофилом, чем весёлым трансфилом с планеты Мотэя! Знаете о таких? Я тут в библе о них прочитал, - щёлкнул он кнопками. – Когда просматривал разумные Виды, обнаруженные нашими КосИс – Космическими Исследователями.
- Они входят в КСЦ? – спросил кто-то.
 -  О, нет, им не до нас, они собой заняты, - хмыкнул Сэмэл. -  Да их и не примут, хотя технический уровень мотэйцев неплох. Но у них с одиннадцатой Заповедью - о главенстве ЭД над ЭВ - полное фиаско. Мотэйцы считают, что все Виды по-своему прекрасны. Поэтому надо у каждого взять себе лучшее. И взяли. Теперь мотэйцы стали обладателями универсальной внешности, приспособленной ко всем случаям жизни. Сразу и не поймёшь кто это? Какой-то кошко-рыбо-птиц. Они и всех уговаривают осуществлять трансгенные мутации – для достижения идеального Вида, не существующего в Природе. То есть – перебулькнуть Эволюцию. И Творца.
- Ага! – усмехнулась Танита, заглядывая ему через плечо. – Так и есть. Знаете, во что превратились рапсоиды, увлекшись идеей мотэйцев? Они теперь ящеры с усиками-антенами, как у муравьеца – чтобы лучше обонять; с крыльями, как у борла – чтобы летать; с задними ластами, как у нерты – плавать; с восьмью конечностями, как у нас – хватать и кнопки нажимать; и с двумя клешнями, как у крабаца –  всё ненужное рассекать! - продемонстрировала она аудитории это чудо не-Природы. - И в каждой из десяти конечностей и даже в усиках у рапсоидов имеется по дополнительному мозгу! Только, как видно, они его редко используют. Потому что ничего глупее я ещё не видела. А ещё у них на животе есть маленькая кнопочка – переключать желудок на усвоение разных видов пищи. Они способны даже камни есть! Представляете? – ужаснулась она. – Теперь для любой планеты рапсоиды просто бедствие – всё съедят, даже планету. И поэтому они на особом контроле у Наблюдателей Сообщества, опасающихся их нашествий.
– Зачем им есть камни? – удивилась Мэла. – Когда есть прекрасные и разнообразные коктейли!
- Ну, это дело вкуса, – хихикнул Сэмэл. -  Пишут, что в камнях имеются все необходимые микроэлементы - надо только растворить его самой жгучей кислотой. Только вот – какой?
- Заинтересовался? – поддела его Танита.
- О, нет! Это чисто научный интерес. Учите - я предпочитаю только растительную пищу и внешность моллюскофила! – отмахнулся тот. - Без кнопочки. Чтобы меня хоть иногда родители узнавали. Но сейчас речь не обо мне, - огляделся он. -  Забыли? О землянах, изготавливающих в свободное время атомные бомбы для своих соплеменников. Я вообще-то ничего не имею против этих изобретательных и умелых хомов.  Наоборот - желаю им скорейшего выздоровления и освобождения от мрачного воздействия ИСВ. Жаль только, что они сами к этому не стремятся. Ведь Творец дал всем свободу воли. А с их волей что-то неладно. Куда она их опять заведёт?
- Ты прав. И давайте оставим в стороне трансфилов, рапсоидов и прочие казусы современности. Напоминаю – дело не в числе  или форме конечностей, не в объёме мозга или кнопочке на животе. А - в способности индивида к БВЛ, проявляющейся  в его отношении к окружающему миру. Думаю, человеку, вполне достаточно того, что он имеет, - сказал профессор, посмеиваясь. – Ведь на протяжении Эволюционного пути он решал сложнейшие задачи по выживанию, преодолев ледниковый период, наводнения, засухи. Ну и ужасающие войны, конечно. Он имеет прекрасные задатки. И неистощимый оптимизм, позволяющий ему каждый раз начинать строить цивилизацию заново. И он ведь даже не знает, сколько таких этапов прошёл. Или не желает знать, хотя артефакты, подтверждающие это, у них имеются. К сожалению, несмотря на очередной технический рывок, люди не любопытны. И снова ушли  в сторону от Эволюции Духа. Повторяю – в КСЦ, на основании многочисленных тестов и данных наблюдения,  составлен пессимистический прогноз для этой цивилизации.
- Зато сами люди оптимисты - они обожают улыбаться, – хмыкнул Сэмэл. – Какой-то мрачный у них юмор, досточтимый Натан. Вы не находите? Экология в плачевном состоянии, жизнь на волоске, перспективы в тумане, а им хоть  бы что.
Профессор только руками развёл:
- Они пока как дети. Ведь Духовный уровень человечества застрял на первых этапах ЭД. А их ИСВ не даёт взглянуть на жизнь с реальной точки зрения, внушая, что то, они делают – ради их же блага.
- Досточтимый профессор, но если с прогнозом уже всё ясно и человеческая цивилизация погибает, то зачем мы продолжаем за ней наблюдать? – спросила  Лана. – Это неэтично. Надо или отойти в сторону, или, всё же, помочь им выкарабкаться.
- Опять – помочь? – язвительно прищурился Сэмэл. – Последствия такой помощи мы уже сегодня проходили.
- Но ведь это не то же самое, чтобы  снижать планку СНиПа и Заповедей при приёме цивилизации или допуске к СЗ. Просто помочь. Как тогда, с Ковчегом. Это-то мы можем? 
- Зачем им Сверх Знания? У этих детей и так уже есть для игр своя атомная бомбочка, -  отозвался Сэмэл.
- Это была разовая и экспериментальная акция, - ответил Натан. - Вряд ли Иерархи снова дадут на неё согласие.  Они считают, что человек – это тупиковая ветвь Эволюции. Но мы не оставляем наблюдение и каждые восемь витков  отправляем к Земле научные экспедиции. Наверное, всё ещё надеемся на чудо, – вздохнул профессор.
-  И я надеюсь. Это такая красивая планета! Жалко будет её потерять! – сказала Мэла. – Ведь я так хочу туда в отпуск!
- Тебе бы только  погулять, - насмешливо отозвался кто-то.
- Жаль, что сами земляне не ценят красоту своей планеты, - сказал Сэмэл. – И на твоём месте я бы не стал проводить там отпуск. Ведь оттуда можно не вернуться, взлетев в их голубое небо вместе со всей этой красотой.
- Я считаю – мы правильно делаем. Дети быстро растут и люди, возможно, ещё образумятся,  – упрямо заметила Лана.
- Учёный Совет КС считает, что при таком дефиците БВЛ и темпах наращивания вооружения они могут не успеть, - развёл руками профессор. – Если не чудо.
- Чудо? О чём вы? – переспросила Лана.
Но её прервал Сэмэл:
- Да зачем им бомба? Они скоро превратят свою планету в большую помойку, на которой невозможно будет жить! И вымрут без воды и воздуха.
- Да! Я заглянула в отчёты об их экологии и ужаснулась! – воскликнула Танита, указывая на библ. –Земляне не любят не только себя, но и своих детей. Что за планету они хотят им оставить? Флора и фауна гибнут, почва истощается, выбросы заводов и фабрик губят атмосферу, а в водоёмы текут ядовитые стоки. Повсюду гигантские свалки отходов, отравляющие воздух, почву и воду! Разрушается природный биоценоз! – говорила она, демонстрируя соответствующие кадры.
- Мы делаем всё возможное, - сказал Натан. - Наблюдатели, получив разрешение Совета, неоднократно привлекали космических чистильщиков, СЭЛК  - Службу Экстренной Ликвидации Катастроф. И они - после катастроф, ядерных испытаний, выброса опасных веществ - периодически очищают атмосферу и почву Земли от опасных загрязнений. Хотя вы, наверное, наслышаны, насколько эта СЭЛК неповоротлива. Вечно запаздывают -  работы в галактиках навалом, а Млечный Путь расположен от основной дислокации КСЦ довольно далеко. Однако и это неплохо. Вот что было бы, если б наша СЭЛК не вмешивалась в экологию землян, – сказал Натан, демонстрируя таблицы предельных норм – ПДН воздуха, воды и почв. – Они действительно остались бы без воды и воздуха. И деградировали в анаэробные бактерии и сине-зелёные водоросли, которым всё нипочём. Но гибнущая экология это ещё не самая большая их беда, – сказал профессор Натан. – Ведь Природа имеет свойство восстанавливаться – мы знаем это на опыте. Главное то, что. Когда человеку надо было выживать в джунглях, в его руках была только палка, им управлял ИСВ и это было необходимо для ЭВ - Эволюции Вида. Но сейчас, когда возникла человеческая цивилизация, способная обеспечить выживание каждому индивиду, их арсеналы полны оружия массового поражения. А в их планы входи всё тот же захват территорий и уничтожение соплеменника. И ими по-прежнему управляет ИСВ, а не БВЛ, способствующая переходу к ЭД. в ЭВ. Это явная аномалия. Есть ли у такой цивилизации будущее? Ведь люди так и не признали роли Творца, который и есть Любовь.  Универсальная Формула гласит:
;))) = БЛ))) = ТВ))) = ;))) 
Для человечества она не действительна. И выглядит  так:
;)))  ; ИСВ ; БВЛ  ; ТВ ; ;.
Человеческая цивилизация вот-вот перейдёт в сферу хаоса, учитывая, что вектор её развития движется к запрету бесконечности. И к гибели:
 ; ;.
- И как скоро это произойдёт? – огорчилась Мэла.
- Чётких дат пока нет. Но есть признаки надвигающейся на планету беды: некоторые из разумных Видов – киты и дельфины, например, считывающие эту информацию, стали массово выбрасываться на берег и погибать. Поэтому мы уже начали форсировано отселять Виды, населяющие Землю. Отбором представителей Homo sapiens с наименьшим дБВЛ, тоже уже занимаются. С помощью «Шлема Морифея», естественно.
- А остальные? – расстроилась Лана. - Ведь КС может всё!
- Всё, но в пределах возможного. Исправить дефицит БВЛ целой цивилизации мы не можем! Она не подлежит переселению в другие миры целиком, поскольку бесперспективна. И представляет опасность. Даже насчёт лучших из них у нас мало надежд на исправление, учитывая опыт с Ковчегом. Их ИСВ слишком живуч. Возможно, это недоступный дефект генома. Шутка Природы.
- А я бы просто отобрала  у людей всё оружие! – воскликнула Мэла. – И аннигилировала бы его в муть болотную! А ещё – обнулила бы их научные знания! Глядишь - образумились бы.
- Мэла! – толкнула её Лана. – Что за выражение – муть болотная? Фи!
- А чего они... Воюют? – дёрнула та плечом. – И пусть бы меня потом Смотрители ЗоНа наказали изоляцией! Зато людей бы спасла.
- Но это невозможно! За планетой  постоянно ведётся наблюдение, - сказал Сэмэл. – Тебе бы не дали так накуролесить. Так что обойдёшься без изоляции. Но я бы опасался выпускать в космос такого отчаянного  реформатора.
- Да и люди не оценят, - сказал кто-то. – Ведь у них отберут любимые игрушки, помогающие ощущать свою силу и избранность.
- Да уж - расцвет мути! И может даже – болотной.
- Что толку отбирать оружие? – сказал Сэмэл. – Люди намутят себе ещё чего-нибудь и даже пофонтанистей. Мозги у них, хоть и находчивые, но с явным креном к убийству.
- Ну, допустим, это так. Причины этого мы ещё  рассмотрим. Но не все люди таковы, - вздохнул Натан. – Есть и весьма достойные. Однако их количество невелико и не может повлиять пока на общую ситуацию. 
- Пока? – удивилась Лана. – Что это значит, досточтимый профессор? А когда сможет?
- Да, досточтимый Натан! Вы, помнится, говорили про возможность  какого-то чуда! Которого мы ждём, наблюдая за Протеей- Землёй, – поинтересовался Сэмэл. – Поясните, пожалуйста - о чём речь?
- Хорошо. Но заметьте - это пока лишь интересная теория, - таинственно проговорил тот. – Так вот:
Недавно почтеннейший академик, биолог Фонэл Моуни опубликовал научную работу. И назвал её: «Эффект ФДП» - Феномена Десяти Процентов. Он уверен, что если десять процентов индивидов от общества себе подобных  освоили некие знания или способности, то они автоматически передаются и остальным. Например – способность к БВЛ в отсталой цивилизации.
- Автоматически, досточтимый профессор? – зашумела аудитория. – Не лекциями? Не личным примером?
- И даже не духовным свечением, как госики-медузоны? – заявил неисправимый шутник Сэмэл.
- Но вы же сами говорили нам, досточтимый профессор , что Любви научить невозможно! – заметила Лана. – А тут – автоматически!
-На то он и феномен! Никаких усилий и лекций не требуется! Так считает академик Фонэл! – развёл руками  профессор. - Достаточно накопления этих знаний у десяти процентов сообщества!
- Вот как?– удивилась Танита. – А как же «Шлем Морифея», который  отклоняет всю цивилизацию, если он отцеживает хоть одного сновидца с затаившимся ИСВ?
- Это другое. «Шлем Морифея» отбирает в КСЦ совершенных, - ответил профессор. - А тут речь идёт об освоении при «Эффекте ФДП» понимания и знания. Как уверяет нас Фонэл, это приводит лишь к кардинальному повороту цивилизации к ЭД. А остатки ИСВ из подсознания индивидов изгоняются постепенно и индивидуально. Так что «Шлем Морифея» не противоречит «Эффекту ФДП» и по-прежнему остаётся на страже КСЦ.
Итак, рассмотрим этот феномен подробнее:
При ФДП, считает Фонэл.  срабатывает принцип КМ - Критической Массы. И далее, согласно известному вам ЗБЧиМ - Закону Больших Чисел и Масс, знания, достигнутые КМ при ФДП, мгновенным скачком осваивает и остальная часть общества.
- Ну! Я же говорила! – вскричала Лана. – Я знала, что это возможно!
- Я бы не торопился так ликовать, - остановил её профессор. - «Эффект ФДП» Фонэла - пока лишь теория. Однако есть факты, подтверждающие её. Например – миграция птиц на родину, возвращение рыб на нерест в бухту, известную только части стаи. И, так называемый, феномен толпы. Слышали о  таком?
- Ну, да! – отозвалась аудитория. – Необоснованная и неуправляемая агрессия стаи или группы существ. Нас учили, как с этим бороться  при освоении планет.
- Кто расскажет, как это происходит?
- Я! – подняла руку Танита. – Феномен толпы. Это когда агрессия лидеров или части группы существ передаётся и неконтролируемо для их сознания охватывает всю группу, провоцируя её на конфликты и преступные деяния. Это просто обезумевшее стадо, которым управляют самые низкие чувства и эмоции. То же самое, наверное - эйфория праздника, охватывающая большую группу, если у неё есть умелые организаторы.
- Да-да! Точно! – отозвался кто-то из рядов. – Как на наших Танцах Полнотуния. Да? Танцоры-заводилы? Да? Приходишь такой вялый иногда, а из-за них такой бодряк приходит!
- Ну, положим, там бодряк приходит не из-за заводил, - осадил его Сэмэл. – Хотя, отчасти – да. Так, ну-ка глянем, что это за теория ФДП такая? – Уткнулся он в библ. - А, вот вижу: Фонэл Моуни считает, что при достижении некой Критической Массы - КМ, то есть десятой части от ОС - Общего Сознания, весь Вид способен скачком достигнуть того, что освоили его десять процентов. Это здорово! Хотя …, а как всё таки добиться, чтобы набрать эту КМ и ФДП, будь они неладны. И почему так происходит? В этой теории так много всяких формул!
Профессор Натан предложил:
 - Изучите их потом, на досуге. А сейчас давайте разберёмся вкратце:
Академик Фонэл предполагает, что при достижении ФДП в сознании КМ происходит накопление ЭВВ - Энергий Высоких Вибраций. В частности это может быть информация или БВЛ, которые также обладают соответствующими вибрациями. При этом срабатывает индукция –вибрация резонирует с ОС – Общественным Сознанием остальной группы. Его энергия мгновенно возрастает и делает скачок, способствуя освоению знаний или БВЛ остальной частью общества. И процесс этот необратим, поскольку сознание переходит на новый уровень вибраций. Затем энергия БВЛ начинает замещать и вытеснять ИСВ из подсознания.
Вот как выглядит это в виде простейшей формулы:
;ТВ > (КМ + БВЛ) > ФДП))) > (БВЛ + ОС) > МИСВ))) > (((БВЛ)))  > (((СТ))) = (((ТВ)))  = ;
Где МИСВ это Массовое Изменение Сознания Вида. В результате, благодаря  присутствию в конце формулы знака бесконечности, процесс Эволюции Духа становится необратимым. Массовое Сознание, вытеснив остатки ИСВ и преобразовавшись в БВЛ, становится равным СТ - Сознанию Творца. Заметьте – не Творцу, а лишь Его Сознанию. Творцу равен только Он сам и Его БЛ. Иногда БЛ называют ещё Его Сыном – Богом  Слова. То есть – намерением Творца сотворить миры.
- А почему именно десять процентов, досточтимый профессор? – спросила Мэла. – А не девять, например?
- Очевидно, так работают вселенские законы –  столько необходимо и достаточно для КМ. Закон Больших Чисел. Почтеннейший академик Фонэл, в результате многочисленных экспериментов, установил, что он работает как в области материи, так и в сфере Духа.
- И как это связано с ИСВ? – спросила Танита. -  То есть - с подсознательными процессами
 - Через вибрации. Высокочастотные вибрации БВЛ постепенно или быстро вытесняют низкочастотные ИСВ. Ещё раз вспомним феномен толпы. Он проявляется как раз как влияние ИСВ на группу особей во время больших психологических всплесков –  бунтов, драк и военных атак.
- А во время Танцев Полнолуния? – снова спросил некий любитель этого мероприятия. – Тоже ИСВ?
- Ни в коем случае! – воскликнул Натан. - Это как раз проявление БВЛ - всеобщей любви и единения Вида. И соответствующих этому высоких вибраций, которые позволяют нам входить в резонанс с небесными Потоками Энергий нашего светила.
- О! Действительно так! – согласились все. – Наш Танец Силы – это высочайший полёт Любви ко вселенной и всему сущему!
- И для землян достаточно, чтобы БВЛ освоила десятая часть населения? Мы за этим наблюдаем? И ждём, когда произойдёт МИСВ, досточтимый профессор? – спросила Лана. – И тогда  войны останутся в прошлом? Это прекрасный шанс!
- В идеале – да, – кивнул тот. – Но, к сожалению, надежд мало. В настоящее время людей, духовно близких к БВЛ, на Земле всего около трёх процентов.  Для остальных она  - всего лишь сказки о добрых феях и рае – загробном мире, доступном лишь после утраты физического тела. То есть  – при отсутствии сосуда Души. А, как вы знаете - Эволюция Духа вне тела невозможна. Душа изменяется, лишь преодолевая трудности и делая выбор.
- Я вот вижу, - указал Сэмэл на библ, - на Земле существуют религии, благотворительные организации и фонды, экологические службы, призывающие творить добро. Кое-кто даже считает, что почитает Творца, соблюдая Заповеди. Их литература и искусство учат доброму и вечному. В тех рамках, конечно, как они это понимают при условии дБВЛ в обществе. А дело с духовностью дальше тройки не идёт. Почему так?
- Религии. Да, у землян их множество, что отнюдь не положительный фактор. Все они далеки от совершенства, разделяя людей по расовой и национальной принадлежности. То есть – находятся под влиянием ИСВ. И каждая из них считает другую религию своим противником,  утеряв ключ от истины, которая есть Безусловная Вселенская Любовь, - говорил Натан, демонстрируя кадры о конфессиях и их религиозных войнах. - Фонды. Да, они, безусловно, творят добро, помогая страждущим. Но их недостаточно для всех нуждающихся в помощи. И в таких фондах нередко слишком много хлопот о деньгах и мало – о Любви.  Экологические службы. Та же история. Их средств не хватает, чтобы залатать все бреши и нарушения. Во всех этих службах присутствуют наши Наблюдатели, которые делают всё, что могут, но лишь в пределах ЗоНа. Чтобы изменить ситуацию, необходимо убрать дефицит БВЛ. Далее вам понятно – это не в наших силах.
- А кто составляет три процента? – спросили в аудитории. – Религиозные просветители? Писатели? Кто?
- Самые разные люди. Неважно, чем они занимаются. Главное – чистый сосуд Души. Но в основном это… у них это называется – анахореты. Те, кто  сумел выйти за рамки общества, живущего по правилам, диктуемым ИСВ. Иногда они называют его – князь мира сего, сатана, джин, шайтан, дэв. Хотя на самом деле ИСВ это то, что таится в Душе каждого. И его задача – не подчиняться его нашёптываниям,  - пояснил профессор. – Потому, чтобы выйти из-под его власти, управляющей земным сообществом, многие  духовно просветлённые люди покидают цивилизацию и уходят в пустыню: пещеры, скиты, монастыри или ведут замкнутый и одинокий образ жизни.
- Почти как оонотэнцы, - заметил кто-то.
- Да. На Земле схожая ситуация, - кивнул профессор.
- Почему они одиноки?
- Их цель - БВЛ и движение навстречу Творцу по пути Эволюции Духа. Это совсем в другую сторону от остального человечества в нынешнем его состоянии. слишком отдаляются от человеческого сообщества.
- Тут наш историк, профессор Вотэн, побывавший с экспедицией на Земле,  пишет, что христианская религия утверждает, что когда наберётся сто сорок четыре тысячи праведников, то на Земле наступит Рай, - заметил Сэмэл. – Это и есть «Эффект ФДП»?
- А почему бы нет? Как видите, наш ФСЗ - Фонд Спасения Землян, пополнился, - улыбнулся профессор. - К ФДП академика Фонэла добавился профессор Вотэна со сто сорока четырьмя тысячами праведников. Да ещё вот ШкоСи Лаонэла Микуни. Глядишь – дело сладится.
- Ну, с праведниками, как и людьми, обуреваемыми нападками дэвов, всё ясно. А вот куда отнести земных философов, досточтимый профессор? К тем, кто идёт по пути ЭВ или ЭД? Они ведь проповедовали  нравственные Нормы, постигали законы материи и духа. Как их тут? Аристотель, Сократ, Платон, Лао-Цзы, Конфуций, да много, – спросил Сэмэл, показывая аудитории кадры с рядом земных мудрецов. – Это тоже святые? Однако люди не считают их таковыми. Философия это, типа, болтовня ни о чём.
- Я бы поставил философов посредине – между просветлёнными праведниками, идущими по ЭД к Творцу,  и обычными людьми, направляющимися по ЭВ в неизвестность,  - ответил профессор.
- Вот как? Почему? Они же… такие светлые умы, - спросил Сэмэл и тут же согласился: – М-да, вы правы - ум это совсем не Дух. Мы об этом уже говорили. И мудрость – не всегда любовь к Творцу. Скорее – любовь к мудрости. Как переводится и это слово – философ.
– Философы это наблюдатели и комментаторы. Они не идут ни к ЭВ, ни к ЭД, не принадлежа ни к тем, ни к другим. Философы лишь изучают и констатируют факты, проникая в законы, управляющие миром. И делают это работу разумом, а не сердцем. В этом их отличие, например - от наших госиков-медузонов. Им, по сути, всё равно - куда идёт мир. Главное – проникнуть в механизм его движения.
Почему при таком уме философы не становятся праведниками? Как вы думаете?
- Наверное, потому что, как и все люди, они забыли о Творце и БВЛ,  - сказала Лана, открыв библ. – А с позиции разума мир постичь невозможно. Да и все их размышления и выводы не имеют основы.
- Верно. Какие заповеди нарушают земные философы, как выдумаете? – спросил профессор Натан.
- Ну, каждый по-разному – в зависимости от направления и темы умозаключений, - глядя в библ, проговорила Лана. -  Но практически все они нарушали первую Заповедь – о почитании Единого Творца. Потому что преклонялись перед неким Высшим Разумом. Что вроде и неплохо, но такой Абсолютный Дух не предполагает наличия в нём Любви. Да и сам философ, должен бы понимать, что он, как и любое существо – не творение Высшего Разума, а итог Эволюции  Вида, наградившей его высоким интеллектом. А Вид, как и Род, философы не высоко ставили, что является нарушением третьей Заповеди. Кроме того, они нарушали и вторую Заповедь: «Не создавай себе тварного кумира, существующего лишь в тварном мире. Не поклоняйся и не служи своему творению и творению твоего разума. Творец Вселенных превыше всего».
- И что было их кумиром?
- Как раз - сам разум.
- Их философ Декарт сказал так: «Я мыслю, значит, я живу». Не Творец даёт ему жизнь, а разум. Абсурд. Ну, вот, вы сами и ответили на ваш вопрос, - заключил профессор. 
- Жаль, - сказал Сэмэл. – Великие умы были.
- А надо, чтобы великое сердце, - развёл руками профессор. – И всё это лишь игры разума, замкнувшегося на себе. К тому же, делясь своими выводами, философы увлекали на ложный путь и других. Путь без Любви.
- Откуда вы так хорошо знаете земную историю, досточтимый профессор Натан,  – спросила Мэла. – Вы интересуетесь ею или были на Земле?
- Был. Даже дважды, - кивнул профессор. –  Один раз в юности, а потом, спустя много витков, посетил Землю с экспедицией. Уникальная планета. А теперь – небольшой перерыв, - объявил профессор и сошёл с кафедры.
Зазвучал сигнал зуммера.
***
- Досточтимый профессор! А почему у землян, при столь быстрых темпах технической оснащённости, в таком дефиците БВЛ? – спросила Танита, когда лекция возобновилась. – Этому есть объяснение?
- Причина есть и она довольно… примитивна, - кивнул профессор. – С ней согласны почти все наши специалисты по Протее-Земле. Подробнее эту теорию вы обсудите на лекциях о ПиЦеЦи – Пищевые Цепочки Цивилизации. И о влиянии рациона питания на сознание разумного Вида. Но я вкратце поясню, чтобы уже завершить эту тему.
Человек по своему генотипу не является хищником. Строение зубов, пищеварительной системы и биологические особенности подтверждают это. А то, что он стал есть мясо, объясняется длительным ледниковым периодом, происшедшим на Земле из-за падения метеорита, во время которого растительность планеты была угнетена, - рассказывал он, демонстрируя кадры. - Не будем сейчас затрагивать вопрос: по какой причине метеорит прилетел на Землю. Ведь во вселенной всё взаимосвязано. За это время, чтобы выжить, человек и стал хищником. В его пищеварительной системе произошла серьёзная перестройка и она стала вырабатывать ферменты, присущие хищникам и способствующие переработки этой пищи. А главное, по этой причине изменилось сознание человека и его способность к эмпатии, атрофировалась телепатия и  другие высоко вибрационные способности. Он перешёл на вибрации животного. Как отметили наши Наблюдатели - хищнические инстинкты, закрепившиеся в человеке, стали практически необратимы – по причине увеличившегося потенциала ИСВ, проявляясь во всех сферах его существования. Чтобы перестроиться, теперь нужна смена множества поколений. Но этого не происходит. Хотя сегодня человеческая цивилизация имеет достаточно других пищевых ресурсов помимо животной пищи. И вполне может вернуться к своим прежним вибрациям. Но, при нынешнем дефиците БВЛ и превосходстве над ней ИСВ, это непросто. И поэтому путь к ЭД для человека перекрыт. Им же самим, - говорил Натан, демонстрируя кадры и графики. – Вернее – видовыми пристрастиями, внедрившимися в подсознание.
- Верно! Ведь все эти анахореты вегетарианцы, - заметил Сэмэл. – И питаются очень скудно, сводя потребности тела до минимума. Потому их ИСВ отступает, а БВЛ открывает путь к ЭД.
- Но почему людям не объяснить всё это? – недоумевала Лана.
- Опять ШкоСи? – прищурился Сэмэл.
– Не знаю! – отмахнулась та. – Просто внушить им. Там же есть наши Наблюдатели.
- А ЗоН? – заметил Сэмэл. – Наблюдатели лишь наблюдают. Решение должны принимать Координаторы.
- Такие шаги нами предпринимались – с согласия Совета, конечно. Ведь выбор пищи это тоже право каждого. Мы лишь пытались разъяснить, организовав всякие сообщества вегетарианцев. И некоторые уже прониклись этими идеями, активно пропагандируя такой образ жизни. Однако массовое отношение людей к этому вопросу пока осталось на прежнем уровне. Ферменты и ИСВ диктуют своё.
- Не понимаю - почему это так важно.– проговорила Мэла, наблюдая за промышленной казнью большого количества животных птиц, и рыб, идущих на технологическую переработку. – Да, убивать живые существа  ужасно и неоправданно жестоко. Но лично каждый человек ведь никого не убивает. Люди едят мясо в виде обезличенной продукции. Как эта пища влияет на их психотип? Почему они сами не способны избавиться от ИСВ и дефицита БВЛ?
- Да. Лично не убивают. Зато подсознание и детей, и взрослых прекрасно считывает с пищи информацию, например –  ИСВ животного и ужас смерти. Напитавшись такой энергией, клетки человеческого организма становятся агрессивными, излучая низкочастотные вибрации хищника, требующего очередной жертвы. А общество, состоящее из хищников, априори не может быть гуманным и не способно к проявлению БВЛ к окружающему миру, подсознательно  представляющегося ему местом охоты, - развёл руками профессор. -  Люди, становясь неуправляемо агрессивными и страстными, невольно нарушают Заповеди – не убей, не укради – постоянно отбирая чужую жизнь и питаясь ею, они уже не отличают аморального от праведного. И далее – по цепочке, нарушают все остальные Заповеди. И даже религиозно настроенные люди, догадывающиеся о важности БВЛ, в таких условиях постоянно оступаются. Они такие же хищники, как и остальные, хоть и считающие себя духовными людьми. Отсюда – из-за активности  ИСВ и его влияния на их сознание  - религиозные войны. Из этого тупика невозможно выбраться, не сделав осознанного усилия к вегетарианству и действительному соблюдению Заповедей. Но у них нет для этого движущего мотива – БВЛ. Круг замкнулся.
- А как же три процента?
- Это те, кто интуитивно выбрал путь выхода за рамки общества, путь аскезы и ограничений в питании. Это первые шаги к БВЛ и ЭД.
- Неужели пища так важна? – удивилась Танита. – Некоторые цивилизации, вошедшие в КС, созданы Видами, которые были хищниками. Например – кошачья цивилизация Омотов. Или они исправились.
- Почитайте в библио-архиве. Омоты, сами осознав важность этого, миллионы лет назад перешли на питание растительными углеводами. Люди тоже могли бы так сделать. На Земле в избытке растительной пищи, однако мясо по-прежнему является их основой питания. Человек – хищник. И это проявляется в жестоких законах, в человеконенавистной политике государств, в беспрерывных войнах, в религиях, одобряющих войну. Поэтому, хотя в этом нет необходимости, человечество до сих пор поделено на нации, расы и государства, каждое из которых проявляет себя как хищник, охраняющий свою территорию и ведущий борьбу за выживание.  Отсюда – войны, конфликты, чрезмерно раздутые военные бюджеты и армии.
– А что, если нам… - начала говорить Лана.
Но профессор протестующе поднял руку:
- Прошу вас, давайте оставим эту полемику. Человек сам должен сделать свой выбор. Хотя время не терпит. Человечество под влиянием ИСВ не понимает, что творит и находится от самоликвидации в одном шаге.
– А если, например, рассказать землянам о гибели Протеи, -  сказала Лана. – Это их хоть как-то образумит?
- К сожалению, земляне не умеют учиться на чужих ошибках. Как и на своих. Они подозревают, что на их планете когда-то были другие цивилизации. Учёными обнаружено немало артефактов, подтверждающих это. Сохранились даже книги, рассказывающие о ядерных конфликтах в древности и даже найдены реальные подтверждения  – оплавленные и сгоревшие города. Но это подают, как легенды или проделки пришельцев из иных миров.
- Но это же не…научно,  - протянул Сэмэл.
- Правящей элите выгодна гонка вооружения. А для учёных она, как это ни парадоксально, является двигателем прогресса. Все достижения науки в первую очередь используются для создания средств уничтожения. Если общество узнает, как это печально заканчивается, придётся пересмотреть приоритеты.  А это не выгодно. ИСВ. Они в первую очередь думают о себе. А тем временем оружия - атомного, химического, биологического, психотропного, климатического, геомагнитного и даже генного – накопилось столько, что можно уничтожить всю планету, – говорил профессор, а тем временем перед взором студентов проносились ужасающие кадры применения этих, так называемых, научных достижений.
- Хороши учёные! Да и их Эволюция не лучше! – дёрнула плечом Мэла.
- Но должен же быть какой-то выход? – воскликнула Лана.
Профессор Натан пожал плечами:
- Выход всегда есть! Но здесь я его не вижу. А, может, он им и не нужен? Пусть гибнет и эта цивилизация. Придёт новая.  У Вселенной неограниченно много времени. Взамен, возможно, придут те, кто освоит БВЛ.
- Как вы можете? Это не гуманно! – воскликнула Лана.
- Причём тут гуманность, уважаемая? Это их выбор, - заявил профессор. - Мы с любовью относимся ко всем. Сочувствуем и землянам. Но, самое печальное, что сами земляне уже смирились с собственной гибелью
- Почему вы так считаете? – удивились все.
- У землян есть книга, которую они считают главным историческим документом своей цивилизации. В него, как они считают - записаны все основные этапы развития человечества - Библия. И эта книга уже завершена. В её последней главе, именуемой Апокалипсис, в мрачных красках описывается гибель планеты и всего живого на ней.
- Возможно, в таком виде до них дошла информация о катастрофе, происшедшей с предыдущей цивилизацией? – предположил Сэмэл.
- Или мудрецы, писавшие Апокалипсис, предостерегали человечество о неправильном принятом курсе? – заметила Танита.
- А там нет рецепта, как их вернуть на верный путь и спасти?– вздохнула Лана.
- Согласитесь, трудно спасать тех, кто уже сдался, - заметил Сэмэл. – Психологический фактор  - серьёзная вещь.
- И мы лишь наблюдаем, как они  тихо идут на дно, – пробормотала Лана.
– А мы-то в чём виноваты? – недоумевающе сказала Мэла. – Они сами пишут свои Апокалипсисы, убивают бедных животных и штампуют оружие, коллекционируя его как забавные игрушки. А разбираться должен кто-то другой?
- Мы сами за это взялись, – не сдавалась Лана.
-Да что ты так о них переживаешь? – крикнул кто-то с задних рядов. – Это их выбор.
- Потому что люблю и сочувствую всем, кого создал Творец! Пусть они не моллюски, как мы! Но Творец создал их? Надо их им предупредить! Остановить! У нас же есть «Шлем Морифея»! Послать им сны, предупреждающие об опасности курса! Ведь это не является вмешательством! – разволновалась Лана.
- Увы, и это было, - вздохнул Натан. – Мы пытались. Хотя, свои сны они относят только к своей персоне. Но мы исхитрились
- Когда? Как? – зашумели в аудитории. – Расскажите!
- Ну, слава Древним Мудрецам! – обрадовалась Лана. – И что же получилось?
- Получилось как всегда с этой планетой – не лучшим образом. Наши Наблюдатели не любят об этом вспоминать, - развёл руками Натан. – Потому
- Как это было? Расскажите, досточтимый Натан! – потребовали студенты. – И, правда – использовался «Шлем Морифея»?
- Ну, да, - вздохнул профессор.
Но тут раздался писк зуммера, извещающий об окончании лекции. И профессор Натан впервые не опередил его.
- Об этом этапе отношений с Землёй мы поговорим с вами на следующей лекции, уважаемые, - сказал он, спускаясь с  кафедры. – Если время останется.
- О-о, как жаль! – отозвалась аудитория. – На самом интересном месте.
А Сэмэл заметил:
- Ничего, я  в библио-архив загляну!
- Можете не утруждаться, зря потратите время! - предупредил профессор. – Поскольку сведения о факте вмешательства иттян в дела землян имеются только в специальных архивах, - пояснил он. - Доступ к ним имеют лишь узкие специалисты.
- Вот так всегда - самое интересное от нас прячут, - сказал Сэмэл с досадой. – Перейти, что ли, на факультет  Истории Космоса? Я там все их захоронки вскрою! И обнародую! Студенты тоже ведь моллюски!
Но досточтимый профессор Натан Бишом не ответил, он, посмеиваясь, направился к двери, ведущей в преподавательскую комнату. А студенты, оживлённо болтая, устремились к окнам аудитории.
- Пребывайте в мире и здравии, профессор Натан! – говорили они, пролетая мимо него. - Да пребудет с вами мудрость, досточтимый профессор!
- До встречи! Добрых намерений! Успешного пути к знаниям, уважаемые! –  отвечал им профессор Натан.

Конец 1-й книги
(Продолжение следует)