Декабрь в Душанбе был прохладным, а ночью даже морозным. Большую, почти двухметровую ёлку, мы студенты факультета ин-яз, поставили по середине класса, между партами и доской. Её принёс из "Зелёного базара" наш однокурсник Хасан, самый хулиганистый и лихой студент нашей группы, по кличке "доставала". Он мог "достать" почти всё, что попросишь. Ездил по Душанбе в красных "Жигулях" шестой модели. Ездил без водительских прав.
Наряжать ёлку мы начали после третьей пары, развешивали бумажные гирлянды, стеклянные игрушки разных цветов. Я встал на стул, чтобы украсить самые верхние ветки ёлки, а Нафиса, возможно, самая красивая студентка нашего факультета, с озорными карими глазами, подавала мне стеклянные игрушки, и наши пальцы часто прикасались во время передачи игрушек... в эти моменты меня охватывало сильное волнение... Она была не из нашей группы, из параллельной, но часто проводила время с нами...
Во время очередного касания наших пальцев одна из игрушек выпала из моей руки и разбилась на деревянном полу на мелкие куски.
- Ничего страшного, я соберу осколки для короны моей сестрёнке. Завтра , как раз, у неё утренник в садике, - весело засмеялась Нафиса.
В классе, точнее в аудитории 126, звучали смех и шутки, одним словом, радовалось юное студенчество.
Мы ещё первокурсники и знали друг друга всего лишь четыре месяца, с сентября по декабрь, но казалось, что мы выросли вместе. В классе было тепло, даже жарко. Батареи парового отопления были горячими, как утюг. Это были последние годы Советского Союза... всё в стране ещё функционировало отлично... Классы ежегодно прекрасно ремонтировались, сломанные парты и оконные стёкла сразу же заменялись, лампы всегда горели, батареи хорошо грели, комсомольские взносы собирались, студенческие собрания проводились, политинформация проводилась каждую среду перед первой парой...
Вдруг в классе раздался резкий хлопок и разноцветные конфети разлетелись в воздухе, оседая на наших волосах. Это Хасан выстрелил хлопушкой с конфети.
Нафиса начала отряхивать свои длинные, почти по пояс, шелковистые, тёмные волосы, но мелкие, цветные, круглые бумажки ещё больше прилипали к её нежным волосам.
Мы учились во вторую смену, и стало быстро, как всегда, в декабре, вечереть. Запотевшие от нашего дыхания стёкла окон начали подмерзать и по краям покрываться морозными узорами...
В класс заглянул замдекана Асадов, и с улыбкой произнёс:
- Через полчаса закругляемся, долго не задерживаться, и захлопнул дверь.
Это были горбачёвские времена "перестройки", "гласности"...
Я присел на подоконник и стал наблюдать за танцующими однокурсниками. Ко мне подошёл Хасан и на ухо прошептал: "Джура, среди лимонадных бутылок есть и "Советское Шампанское", и многие уже попробовали, тебе может не достаться, и потянул меня в угол класса, где на партах были разложены тортики, нарезки из колбасы и сыра и вкусные корейские салаты из "Зелёного базара", а под партой пара бутылок игристого шампанского. Хасан откуда то их достал. Холодное, газированное "Шампанское" было очень вкусным.
От тепла батарей и запревшей ёлки исходил запах хвойной смолы. Очень приятный и волнующий запах.
А мы продложали читать стихи, петь песни и танцевать под японский, двухкасетный магнитофон "Хитачи", который, откуда-то, принёс всё тот же Хасан. Звучала песня шведского квартета "Абба" "Happy New Year", песня "You're my heart, you're my soul" немецкого дуэта "Modern Talking", песни группы "Кино", "A ha", "AC/DC", пел и Крис Норман, в общем, песни на разный вкус. После песни Стинга "I am an English man in New York", Нафиса подошла к Хасану, можно сказать Диск Джокею" нашей вечеринки и что-то ему шепнула на ухо. Хасан начал перебирать свои маленькие касеты и вставил одну из них в магнитофон и со словами "Белый Танец, дамы приглашают кавалеров", нажал на магнитофонную кнопку "Пуск". С первых аккордов я узнал, что это медленная песня "Отель Калифорния" группы "Eagles". Девушки стыдливо разошлись к подоконникам и партам чувствуя неловкость момента...
Первой решилась Лола, девушка из немецкой группы и подошла к своему одногрупнику Фуркату из Гиссара. Затем Лариса подошла к высокому парню по кличке "Марадона".
Нафиса взглянула на меня своими карими глазами и тут же смущённо опустила их...
Я, нарушая правила Белого Танца медленно подошёл к ней и пригласил на танец. Она смущённо положила руки мне на плечи и мы медленно, очень медленно, потому что, всё ещё игралось, перебором, гитарное вступление песни. Кто не слышал, послушайте, это очень медленное вступление...
От неё пахло неизвестными мне духами, с близкого расстояния, я видел, как к её белой, нежной шее прилипли тонкие пряди волос: натанцевалась, вспотела... За левым ухом я впервые заметил коричневую родинку с горошинку. У края губ тоже были прилипшие нити волос.
Когда я её впервые увидел в институте первого сентября, я сразу обратил внимание на её губы. Она не пользовалась помадой. Её губы и без помады были розовыми, мягкими, чуть чуть полненькими и очень живыми. Она улыбалась не размыкая их. Уголки губ поднимались. Нижняя губа чуточку выпирала вперёд, а середина верхней губы была похожей на стрелку направленной вверх. Они были просто восхитительны. В неё можно было влюбиться только из за её привлекательных губ. И она мне казалась просто недосягаемой. Но за четыре месяца мы как-то сблизились, часто общались на темы, которые я с другими девушками не обсуждал. Например: что значит свобода любить?
На первом курсе, обычно, идёт узнавание друг друга, открытие разных характеров. С ней было очень интересно. Она неожиданно могла спросит: «А ты мог бы жениться на девушке потерявшей девственность…?»И каждый день открывалась мне с разной стороны. Она была очень стройной, но немного полненькой, и никогда не комплексовала из за этого. На вечеринках с радостью танцевала. Её девичьи формы были восхитительны. Но эмоциональные губы были просто притягательны...
И тут в новогодней атмосфере, при запахе ёлки, ярких ламп класса и медленном танце, когда её мягкое, гибкое тело послушно двигалось под ритм песни "Отель Калифорния" я почувствовал себя самым счастливым студентом факультета. Красавица института танцевала со мной... Я чувствовал её юное тело.
Я уже знал, что она выросла в интернате, в Колхозабаде, Родители развелись, четверых детей отдали в интернат, мать оставила лишь самую младшую сестренку с собой.
Мне хотелось, чтобы песня длилась бесконечно...
Но танец закончился...
Постепенно наша группа начала расходиться.
По коридору грозно ходил завхоз института рыжеволосый дядя Витя.
- Всем на выход, я закрываю факультет, - несколько раз громко, но не сурово повторил завхоз.
Хасан выключил магнитофон. Вечеринка закончилась.
Девушки быстро убрали закуски с парт. Подмели пол от цветных конфети.
Я как староста группы хотел убедиться, что в классе всё в порядке. Нафиса собирала посуду в пластиковый пакет. Лариса продолжала подметать прилипшие к полу конфети...
Хасан сказал, что подождёт меня в своём "Жигули" и кивнул в сторону парты со словами "там ещё пол бутылки шампанского, не дай пропасть дефициту", и с хитрой улыбкой вышел из класса. В классе остались я, Нафиса и Лариса. Я подошёл к парте с "Шампанским" поднял бутылку и заметил, что она почти полная. Стаканов уже не было. Лариса, которая, была ещё и лаборанткой кафедры "Фонетики" и имела ключи от кафедры быстро сбегала в комнату напротив и принесла три пиалки. И я со смехом и словами "не пропадать же добру" разлил пенящий напиток по пиалкам. С Новым Годом! Нафиса взглянув на пиалку произнесла:
- Первое, что я попробовала из спиртных напитков в интернате это было " Шампанское"...
Я налил ещё по полной пиалке. Нафиса после этой пиалки расплакалась...
- Вам выросшим в семьях, нас интернатских не понять...
Лариса обняла Нафису и ласково произнесла:
- Нафиса, не надо под Новый Год плакать, а то весь год будешь плакать.
Затем сказала, что передаст веник завхозу и тоже пойдёт домой,и со словами "С Новым Годом!", закрыла за собой дверь.
Нафиса подошла к подоконнику, куда она ранее положила осколки разбившегося стеклянного шарика и выташив из сумочки платочек завернув их положила платочек обратно.
Я подошёл к ёлке, чтобы выключить мигающие гирлянды и выйти из класса.
- Не надо выключать их,- тихо попросила она.
- Не оставлять же их на ночь.
- Выключи лучше лампы, гирлянды будут светиться ярче...
Я понял, что это на неё действует "Шампанское"...
- Как хочешь. - и я сделав два шага к выключателю на стенке выключил их.
С небывалым волнением подошёл к ёлке, где находилась Нафиса. Она тихо начала петь:
"Welcome to the Hotel California
Such a lovely place, such a lovely place..." и положила свои белые ладони мне на плечи.
Я не мог оторвать взгляд от её соблазнительных, зовущих губ. Я обнял её, затем медленно и нежно, сначала робко, а потом всё смелее начал целовать ёё тёплые, мягкие, со вкусом шампанского, губы. Самые красивые губы, которые я когда либо видел. Она без смущения отвечала взаимностью. Это было невыносимо страстное в своей бесконечности, неожиданности и естественности действо. Казалось, так должно быть между влюблёнными всегда, так должно быть во всём мире, все люди должны осознать, что всякая любовь созидательна, благотворна по своей природе. Значит она необходима, если есть этот телесный зов природы...
Желанный зов природы, который уносит тебя в безвременье во вселенские дали даря надежду на счастье и внутренний мир в самом себе...
Всё время этого волшебного действа мы были вне времени, вне класса, где-то на счастливой планете во Вселенной.
Затем мы, разъединив уставшие и сомлевшие губы, медленно начали приходит в себя. Заметили сверкавшие разноцветьем ёлочные гирлянды. Нафиса смущённо опустив глаза начала убирать с лица и шеи прилипшие нити волос и поправлять причёску...
Я выключил гирлянды и мы вышли из класса. В коридорах было тихо. Где-то в конце коридора виднелась фигура дяди Вити.
- Всё выключили? - услышали мы его громкий голос.
- Да, - так же громко ответил я.
Нам казалось, что прошло очень много времени, но оказывается это было всего лишь несколько минут. Но счастливых минут.
Хасан ждал нас у ворот 10-ой школы, напротив нашего факультета, в своём красном Жигулёнке.
Мы сначала отвезли Нафису в Ленинский район, где она жила у бабушки со стороны отца. У нас начинались каникулы... Всю дорогу Нафиса не проронила ни слова, но выходя из машины произнесла:
- Не забываемый Новый Год. Спасибо Хасан за "Отель Калифорнию". Это моя любимая песня. Ещё раз с Новым Годом, ребята.
Мы подождали пока она открыв калитку войдёт во двор.
Затем Хасан проехался по вечернему Душанбе.
- Ты не боишься ездить без прав, Хасан.
- Если будешь бояться, точно попадёшься. Пока ни разу не попался.
- Отчаянный ты.
- Таким родился
По городу ещё ездили почти полные, ярко освещённые троллейбусы, выпуская в морозное небо яркие искры своими рожками, как буд-то тоже праздновали Новый Год. По тротуарам улицы Негмата Карабаева шли люди с новогодними покупками и ёлками. Газетные киоски ещё были открыты. И у них люди стояли в очередях, чтобы купить самую популярную тогда азету "Вечерний Душанбе", где были интервью со звёздами кино, эстрады, с писателями и поэтами... и телевизионной программой на неделю.
Хасан был влюблён в девушку старше себя, из пятого курса, в красивую кореянку, Марину, которой писал записки.
Он выташил из внутреннего кармана сложенный тетрадный листок и не отрывая взгляда от дороги положил записку мне на колени.
- Слушай, Лев Толстой, отредактируй мою серенаду для Марины.
Он, как настоящий друг не скрывал от меня ни эмоций, ни чувств. С тех пор, как он влюбился, он совершенно изменился. Напрочь исчезли былая агрессия и злость. Наверное, правильно говорят "Влюблённый человек, добрый человек"
Хасан рассказывал, что то про Брюс Ли, очень популярного тогда каратиста, на которого он и сам был похож.
Я сквозь сон слушал его рассказ
А сам думал про ёлку с яркими гирляндами в ночном классе...
P.S.
Как то один из моих знакомых сказал мне «Я никогда не влюблялся ни в кого»
Я не знал, что ему ответить. Не знал, завидовать ему или жалеть его, что он никогда не испытывал это чувство…
---
Джурахон Маматов
Кишинёв, Молдова
20 июля 2022