Спасительные строчки

Юрий Шель
У московских судей появился интересный консультант-психолог. Теперь при оглашении приговора подсудимый может свалиться в обморок. Фишка в том, что когда судья читает приговор, в помещении суда очень большое напряжение. Почти электрическое. Тишина мертвая. И вот представьте.

Оглашают первый приговор: «С учетом характера и степени общественной опасности преступления, подсудимый нуждается в реальном отбывании наказания…»

Или второй приговор: «Необходимо применить наказание в виде лишения свободы. Применение менее строгого наказания не сможет обеспечить достижение целей наказания».
 
Во время зачитывания этого текста приговора лицо подсудимого становится серым. Да что греха таить, и адвокат тоже очень сильно волнуется. Это конец? Надежды нет. Теперь остается выслушать, сколько лет тебе сидеть в колонии.

Но дальше звучат спасительные слова: «Но вместе с тем суд считает возможным исправление без реального назначения наказания».

Эффект поразительный. У подсудимых лицо дрожит. Такие долгие секунды обречения не забудутся никогда. И он много раз подумает, прежде чем совершить новое преступление.

Поверьте, этот минутный мостик между полным отчаянием и сумасшедшей радостью заменяет несколько лет колонии по эффективности наказания. Ты в сильнейшем напряге, казалось, потерял последнюю надежду. И тебе ее милостиво возвращают.

И ещё. Зона никого не исправляет. Оттуда очень часто выходит злой, опытный, циничный арестант. Ему нечего терять. Тормозов нет. И морали нет. У него уже появились понятия «один раз живём, с врага спрос особый, фарта хочу».

Каким подсудимый садился в тюрьму, и кем вышел - это два разных человека.

Когда Достоевского приговорили к казни, ему было всего 28 лет. Ему надели мешок на голову, и забила барабанная дробь перед ружейным залпом…. А потом дробь стихла, и вдруг зачитали помилование.. Он чуть не сошёл с ума. Но пришел спасительный шанс. Писатель потом прожил еще 30 лет, очень о многом передумал и еще больше создал. Но никогда больше не был арестован.

Я благодарен тем судьям, кто даёт такой последний шанс подсудимому.