А.А. Ингинен
Александр Адольфович Ингинен родился в 1909 году. Перед войной работал замести-телем председателя исполкома Волосовского районного Совета депутатов трудящихся Ленинградской области.
В годы Великой Отечественной войны Ингинен стал одним ив организаторов подполья и партизанского движения вблизи Ленинграда. Командовал партизанским отрядом, бригадой. Был руководителем межрайонного партийного центра.
После войны Александр Адольфович – директор МТС, директор совхоза. В на¬стоящее время заместитель директора совхоза в Ленинградской области.
Страницы незабываемых лет
Все окрест – фронт Январской ночью 1943 года наш самолет где-то западнее Луги пересек линию фронта. И мы снова в зоне противника. Мы – это представители Кингисеппского, Лужского и Оредежского межрайонных пар¬тийных центров. Я был членом Кингисеппского центра, которым руководил Николай Александрович Николаев, в прошлом заведующий военным отделом Волосовского рай¬кома партии.
Надрывно гудел мотор. Самолет дрожал всем своим поношенным корпусом, врезаясь в ночную морозную мглу. Дрожали от холода и мы, кутаясь в новенькие, еще не обношенные полушубки.
Вспоминались дни, проведенные в Ленинграде, сове¬щание в Смольном, указания, ко-торые нам дал начальник штаба партизанского движения — секретарь обкома ВКП (б) М.Н. Никитин.
– Дела ваши громкие, не вхолостую жжете патроны, – отзывался он о наших партизанских отрядах. – Но успокаиваться нельзя, надо наращивать натиск, по давать врагу покоя и передышки. Учитесь действовать по-
военному: быстро, эффективно и без лишних потерь. В отрядах, бригадах немало бойцов, которые за плечами име¬ют богатый армейский опыт. Используйте эти кадры. И еще го-ворил Михаил Никитич:
– Спасайте жителей оккупированных сел от угона в рабство. Стариков, женщин, детей прячьте в лесах, берите под свою опеку. Это ваша вторая боевая задача. После разгрома врага, а это не за горами, мы восстановим все разрушенное им, выстроим новые села, города, дадим жизнь фабрикам и заводам, засеем поля. Побегут по рельсам поезда. Все вокруг вновь оживет, станет краше, лучше.
Да! Прав секретарь обкома. Партизаны прекрасно знали: не будь у нас поддержки населения – война в тылу врага не приняла бы такого огромного размаха. В этом мы убеди-лись еще в первые, самые тяжелые месяцы оккупации.
Как-то у овражка, вблизи небольшой деревеньки, по¬встречался я с Мартыном Ивано-вичем Роовом. Знал и старика еще со времен коллективизации. Был он осмотрителен в жизни, остер на слово, привык, как говорится, смотреть в корень. Повозились мы с ним, пока в колхоз вовлекли: шаги к новой жизни делал Мартын Иванович осторожно, все примерялся, приноравливался, проверял. А вступив в колхоз, стал одним из активных защитников артельного дела, на плечах которых держалось потом колхозное хозяйство.
Присели. Закурили. Помолчали. Высоко в небе про¬курлыкали журавли. Мартын Ива-нович метнул взгляд из-под лохматых льняных бровей вверх, отыскал журавлиный косяк и помахал вслед птицам стареньким картузом без козырька:
Покидают нас, сердешные, к теплу спешат. – И неожиданно мне: – Мы уж тут ненаро-ком подумали, что районные власти нас тоже покинули. Выходит, остались.
Остались, – подтвердил я и добавил: – Хотя мне на фронт следовало бы, молодой ведь.
Ныне война всех захватывает, и скоро все окрест станет фронтом.
Роов помолчал, погасил пожелтевшими пальцами оку¬рок и спросил тихо, осторожно:
– Что, Александр, тревожно на душе-то?
И не спрашивай, Мартыныч. Бывает, места не нахожу от дум и тревог.
Тревожиться надо. Очень надо, – согласился Ро-ов, вздохнул, посмотрел вдаль и уже с твердостью в го¬лосе произнес: – Но ничего, сдюжим, Александр, сдю¬жим...
Мартын Иванович вскоре после нашей встречи устроился мельником в Ухорском. Местность там глуховатая, протекает извилистая, заросшая ивняком речка, рядом – опушка леса, в который упирается глубокий лог. У рас¬пряженных подвод собирались крестьяне, ожидая очереди на помол, бедами своими делились, рассказывали, где и как ведет себя оккупант, какие войска прошли через де¬ревню, кто остановился на постой.
Мельник курил с мужиками, сочувствовал, сокрушал¬ся, а сам исподволь все выспрашивал, выпытывал. Цен¬ной информацией снабжал наш партизанский отряд Мар¬тын Иванович. Завел он и своих связных во многих населенных пунктах, наша разведывательная сеть с его помощью пускала глубокие корни в районе.
Да и продовольствием Мартын Иванович помогал пар¬тизанам исправно. Создал близ мельницы, в логе, пота-енные склады, хранил в них запасы муки, овса. Дейст¬вовал старик осторожно, умно.
...От воспоминаний о первых месяцах партизанской борьбы меня оторвал резкий тол-чок. Самолет шел на по¬садку. Мы приземлились на льду озера Мочалища и тро¬нулись в путь.
12-я приморская
Уже десять месяцев мы воевали на приморском на¬правлении. Наш партцентр (я стал его руководителем после гибели Николаева) завязал тесные связи с сотнями советских патриотов. Был создан отряд, насчитывавший триста бойцов. На боевом счету отряда 20 фашистских эше¬лонов, пущенных под откос. В штаб фронта была передана значительная развединформация. Из Смольного получена радиограмма: штаб предписывал на базе отряда создать 12-ю приморскую бригаду; командиром бригады назначили меня, комиссаром Г. И. Мосина, секретаря Осьминского райкома партии.
Соединение формировали поздней осенью 1943 года, не прекращая, конечно, боевой деятельности. Поначалу в бригаде было 840 бойцов, состояла она из шести отрядов. Их ко-мандиры и комиссары А.В. Исаков, Г.А. Панкратов, А.М. Попов, М.Ф. Халитов, А.М. Седов. В.А. Беляков, В.А. Борисенко, А.А. Вальдман, А.Я. Ильин, М.С. Сергеев, Б.И. Сивков, Г.И. Орешонок были испытанные в боях и походах люди.
Волевым и требовательным был начальник нашего штаба старший политрук А.И. Тру-бышев. Поспешности и верхоглядства он терпеть не мог. А с какой пунктуальностью отрабатывал Александр Иванович штабные доку¬менты, наносил на карту данные обстановки!
Как-то захожу к нему в землянку, чтобы узнать о последних разведданных, поступивших от наших разведчи¬ков и подпольщиков. Смотрю, Трубышев стоит у опера¬тивной карты, отчитывая командира 6-го отряда. Тот что-то пытается сказать в оправдание.
И слушать не желаю ваши доводы, — парирует на¬чальник штаба и, обращаясь ко мне, поясняет: – Тут та¬кое дело, товарищ комбриг. Через несколько часов отряд надо поднимать на боевое задание, а командование не го¬тово к проведению операции.
Что значит «не готово»?
У командира нет точного плана операции, не на¬несен маршрут на карту, не разведано расположение ог¬невых средств противника. Получается, что отряд будет действовать вслепую.
Операцию пришлось отложить на двое суток. Я пору¬чил Трубышеву лично проверить готовность и проследить за ходом операции на месте. В отряде состоялось собра¬ние коммунистов и комсомольцев, на котором выступил комиссар бригады.
– Нам надо разгромить вражеский гарнизон в деревне Сабек, – говорил Г.И. Мосин. – Там находятся эсэсовцы – команды эвакуаторов.
И Георгий Иванович убедительно рассказал о планах гитлеровцев произвести угон всего трудоспособного насе¬ления в Германию.
Большое впечатление на партизан произвели зачитан¬ные комиссаром письма парней и девушек, испытавших ужасы фашистского рабства.
Николай Барышев писал отцу и брату, проживавшим в Плюссе:
«Дорогие мои отец и братишка! Меня вы, если и встретите, не признаете – так я изменился, похудел, на мне одна кожа и кости. Еле ноги волочу. Работаю в руд¬нике, добываю по-роду, груды камня ворочаю, по 14 – 16 часов сидим в шахте и белого света не видим. Поспим часов шесть и опять под землю. И так из месяца в ме¬сяц. Дорогой братишка, от угона в «но-вый порядок» спа¬сайся...»
– Ив других письмах, – взмахнул комиссар листка¬ми, – тоже скорбь и горе.
...Раннее утро. Дома еще окутаны дымкой. Не слыш¬ны шаги часовых, патрулей. Видно, мороз загнал гитлеровцев в укрытия.
А партизаны тут как тут. Скрытно па лыжах отряд совершил марш-бросок. Дан сигнал: «К бою!» Ударили с трех сторон, отрезали гарнизону пути отхода. Подрыв¬ники во главе с Дроздовым блокировали и взрывали огне¬вые точки. Группа гранатометчиков забросала дома, в которых расположились фашисты, гранатами. Командовал смельчаками командир взвода коммунист Кавернукаев. Бойцы Пятибратов и Горчаков, перебегая от здания к зданию, бросали в бойницы связки гранат. Другая группа партизан под командованием Бреля открыла сильный огонь из автоматов и ручных пулеметов. Пламя пожара озарило улицу и мечущихся по ней застигнутых врасплох фашистов.
В самый разгар боя раздался оглушительный взрыв. Это подрывники во главе со стар-шиной Юлатовым, обойдя деревню справа и сняв бесшумно охрану, взорвали мост через реку Луга.
Бой длился часа два. Ни одному эсэсовцу не удалось спастись.
Отряд захватил трофеи:- миномет, несколько пулеметов, десятка три автоматов, ящики с минами и патронами. Два бронетранспортера и несколько автомашин пришлось подорвать и сжечь.
Разведчик Николай Екимов
Мы сидели у костра под соснами, грелись, сушили одежду после ночной вылазки на шоссейную магистраль, где подорвали несколько машин врага. Слышу за спиной голос:
– Товарищ командир, ребят в овраге встретили, с ва¬ми хотят поговорить.
Рядом с командиром разведки стояли несколько парни¬шек, одетых кто во что, с вин-товками-трехлинейками. Тот, что повыше ростом и, видно, побойчее, подошел ко мне и звон-ко доложил:
Командир диверсионной группы «Никакой пощады врагу!» явился в ваше распоряжение!
А где ваши бойцы?
Все в наличии, – чеканит парень.
Не густо, – говорю я, — но название группы у вас подходящее. Чьи же вы будете, ре-бятки?
Волосовские комсомольцы, в лесу скрываемся и бьем фашистов на дорогах. Одиночек, конечно.
Откровенно говоря, не очень-то хотелось оставлять малолетних ребят в отряде. Одна-ко, когда ближе познако¬мился с ними, особенно с их вожаком Колей Екимовым, то понял: на парней можно вполне положиться.
Пожалуй, ни одна серьезная боевая операция не проходила без участия Николая Еки-мова. Его любили, и как-то уж так выходило, что, получая задание, многие спра¬шивали: «А Коля с нами пойдет?» Был он у нас вроде счастливого талисмана: удачлив и смекалист в бою.
Вскоре ему стали поручать особые задания: то про¬никнуть в деревню, где расположил-ся гарнизон противни¬ка, и произвести разведку, то пойти на встречу со связ¬ными. Потом вместе с такими же молодыми и отчаянными парнями Николай начал совершать диверсии – подрывать железнодорожные пути, выслеживать и уничтожать на до¬рогах одиночные немецкие машины. Боевой счет Екимо¬ва с каждой вылазкой рос. При его участии было пущено под откос четыре железнодорожных эшелона с боепри¬пасами. Делал он это мастерски.
Однажды нам стало известно, что противник собирается перебросить под Ленинград свежие силы и дальнобой¬ную артиллерию. Известен и маршрут: Нарва, Молосковицы, Волосово, Гатчина. Подорвать эшелон взялся Николай Екимов с товарищами. Дерзок и не без рис-ка был его план.
Партизаны-подрывники во главе с Николаем Екимовым стали «железнодорожниками» (не без помощи, ко¬нечно, подпольщиков, работавших на полустанке Вруда); под видом ремонтной бригады они выехали на дрезине заменить на перегоне Вруда – Молосковицы несколько под¬гнивших шпал. Вели работы почти на виду у немецких сторожевых постов. «Ремонтники» под шпалы положили взрывчатку, скрытно протянули к заросшему оврагу про¬вод.
Сделав свое дело, они возвратились в депо и разошлись по «домам». Оставшийся в овраге Николай Екимов зорко следил за сигналами связных, расставленных вдоль полотна дороги. Когда появился на путях тяжело гру¬женный эшелон, по цепочке, от одной точки к другой, сигнал дошел до Николая. Вражеский эшелон взлетел на воздух... Николай возмужал в отряде, подрос, стал шире в пле¬чах, черты лица немного огрубели, но глаза по-преж¬нему хранили ребяческую наивность и синеву неба. При¬знаюсь, я даже стал не всегда соглашаться, чтобы Нико¬лай шел без особой па то надобности на ту или иную бое¬вую операцию. Правда, делал это осторожно, втайне от него самого.
...Это случилось ранним декабрьским утром.
В штаб поступили вести: каратели прочесывают села, расположенные у железной до-роги, и под угрозой расстрела поголовно сгоняют всех жителей на станцию Кикерино, куда уже был подан состав порожняка. Мешкать было нельзя. Сыграли тревогу, и все, кто оказался поблизости, поспешили на выручку. По лесным просекам, запорошен¬ным тонким слоем сне-га, вышли к шоссе, по которому гитлеровцы должны были гнать жителей деревень на стан-цию.
Напали на колонну из засады. Шедшие впереди конвоиры были сразу уничтожены. Но остальные залегли и открыли по партизанам огонь. Толпа людей сбилась в ку¬чу, зашумела, заголосила. Партизаны не могли ответить огнем.
– Падайте в снег, отползайте в кювет! – крикнул Николай Екимов.
Люди поняли, стали отползать к обочине дороги. Фа¬шисты полоснули из автоматов по тем, кто не успел ук¬рыться в снегу, а потом начали бросать гранаты. Еще минута-другая — и сотни ни в чем не повинных людей могли погибнуть. В эту критическую минуту Николай Екимов поднял свою группу врукопашную и первым бро¬сился в огненное пекло. В ход пошли приклады автоматов, ножи, кулаки. Каратели были уничтожены, а те, кому угрожала фашистская каторга, ушли в лес с партизанами
Среди павших в этой схватке партизан был и Николая Екимов. Он лежал окровавлен-ный, уткнувшись лицом в снег. Взрывная пуля попала ему в грудь. Из левого кар¬мана его гимнастерки мы вынули залитый кровью комсо¬мольский билет и небольшой сложенный вчетверо листок из школьной тетради в косую линейку – заявление Нико¬лая в партийную организацию отряда с просьбой принять его в ряды партии большевиков...
Похоронили мы Николая в поселке Волосово, на земле, где он родился и вырос, где встречал рассветы, где босым бегал по росистым лугам. А через несколько дней мы узнали – Николай Екимов награжден посмертно орденом Красного Знамени.
Последние бои
К началу 1944 года в нашей бригаде уже было свыше 1200 бойцов. Штаб партизанского движения и командование бригады сумели вооружить бойцов автоматами, пуле¬метами. Появились минометы, много подрывной техники.
Настал час, когда мы стали нападать на крупные гарнизоны противника. Приняла ши-рокие масштабы дивер¬сионная работа. Главным объектом нападения явилась железная дорога Гатчина – Волосово – Молосковицы – Веймарн – Кингисепп – Нарва – Сланцы.
Оккупанты не могли, как прежде, пользоваться и грунтовыми дорогами Веймарн – Ивановское – Сланцы, Волосово – Сосницы – Вересь, Калитино – Сосницы – Осьмино – Ля-ды. Из строя выходили не только дороги, мосты, но и линии связи. О том, что мы теперь научились действовать по всем правилам военного искусства, говорят такие факты: бойцы 5-го и 6-го отрядов, используя вне¬запность, разбили сабский гарнизон и взорвали мост через реку Луга. Гитлеровцы попытались вернуть населенный пункт. Но это им не удалось. Парти-заны удерживали Сабск до прихода нашей армии. Осьминский гарнизон гит¬леровцев оказался блокированным, а вскоре наша бригада во взаимодействии с 6-й бригадой (комбриг В.П. Объедков) окончательно разгромила этот укрепленный узел врага.
С особой силой вспыхнула партизанская борьба в ян¬варские дни, когда войска Ленин-градского и Волховского фронтов перешли в наступление. Вот несколько строк из донесений А.М. Попова – командира одного из наших отрядов, действовавших под Кингисеппом:
«15 января. Ночью группа тов. Федотова, совершив 50-километровый марш, вышла к железной дороге на участке Ястребино – Веймарн. Внезапным налетом унич¬тожили охрану, подрывник Барканов с товарищами взорвал железнодорожный мост.
17 января. Отряд разгромил вражеский гарнизон на станции Веймарн. Уничтожено не-сколько десятков враже¬ских солдат и офицеров, выведены из строя боевые точки с легкими минометами, станционное оборудование, средства связи и сигнализации.
18 января. Предпринят удар по железнодорожной ком¬муникации немцев Молосковицы – Ястребове».
И это только один отряд. И только за три дня.
После освобождения Волосовского, Кингисеппского, Осьминского районов наша бри-гада участвовала в боях за Плюссу, Сланцы. Под Плюссой отряды бригады взаимо-действовали с полками стрелковой дивизии, которой ко¬мандовал полковник Семен Николае-вич Борщев. Штабы совместно разработали план наступления на Плюссу. Гар¬низон этот был сильно укреплен, на станции находились большие склады, на путях стояло несколько эшелонов с грузами, которые фашисты пытались увезти. Но мы по¬дорвали рельсы, взорвали мост, и эшелоны оказались в ловушке.
Отступившие к Плюссе фашистские войска заняли прочную оборону. Мы понимали всю сложность создавше¬гося положения. Командир дивизии С.Н. Борщев просил, прежде всего, навести переправы через реку Плюсса, по которым должны были пройти танки, орудия. Лед не вы¬держивал такого груза, и пришлось делать настилы. С этой задачей мы справились за одну ночь. Правда, фаши¬сты попытались помешать нам, бросили около полка пехо¬ты, поддержанной артиллерией. Но два наших отряда, приняв бой, оттеснили противника от реки.
Главное же для нас было выбить противника из по¬селка Манкошев Луг, где он сосре-доточил свои огневые средства и, пользуясь возвышенностью, держал под об¬стрелом мест-ность перед станцией Плюсса. Партизаны отряда Матвеева заняли исходные позиции на опушке ле¬са, на левом фланге находились бойцы стрелкового ба¬тальона.
Ранним морозным утром командир поднял отряд в атаку. Под сильным артиллерийско-минометным огнем противника партизаны ворвались на окраину поселка. На улицах завязался бой.
На помощь вражескому гарнизону двигались бронема¬шины с резервами. Но эти маши-ны были остановлены находящейся в засаде ротой партизан, которой командовал Чугунов. Несколько машин загорелось, фашисты, застигнутые врасплох, соскакивали в снег, падали, отстреливались. И хотя гитлеровцы были лучше вооружены, имели численное превосходство, они беспорядочно отступали к опушке леса. А там наткнулись на новую нашу засаду... Участь гарнизона Манкошев Луг была решена: противник лишился очень важного опорного пункта.
Труднее пришлось отряду, которым командовал Бибичев. В его задачу входило – при поддержке двух других отрядов ударить непосредственно по станции Плюсса, за¬хватить ее. Партизаны ворвались на окраину станции, завязали бои на путях, между эшелонами, но про-биться к бронепоезду так и не смогли. Противник оттеснил пар¬тизан.
Увлеченный схваткой, боец Кирсанов не заметил от¬хода отряда. Но партизан не растерялся. Он выбрал удоб¬ное для наблюдения место, замаскировался и, дождав¬шись рассвета, установил расположение огневых точек противника, ориентировочно определил и числен-ность войск, место складов с боеприпасами. Днем, маски¬руясь белой накидкой, Кирсанов су-мел проскочить враже¬ские посты и возвратился в отряд с важными разведданными.
На помощь отряду Бибичева мы направили отряд «дяди Васи» – так партизаны любов-но называли опытно¬го командира В.А. Белякова. Партизанские отряды вместе с подоспевши-ми войсками Красной Армии пошли на штурм Плюссы...
Несколько часов боя – и враг был сломлен, Над стан¬цией Плюсса взвился красный флаг.