Днём встретил одного странного странника, когда ходил
фотать пушистики вербы на фоне сочно-голубого неба. .
Он из Симферополя пешком пришел. Больше года шёл.
Рюкзак из полиэтилена. Похож на бомжа, но не совсем.
Письма писал президенту УКраины, теперь пишет Путину.
Интересный. Но странный, конечно...
Много говорил разного. Об Украине, майдане, церкви,
патриархе Кирилле, римском папе. Крестится.
Осуждает экуменизм.
Сидел у дорожки перед почтой и писал очередное письмо.
Путину.
Где ночуете?
На улице.
Да? И даже зимой?
Да, даже в тридцатиградусный мороз приходилось.
- На какие деньги письма отправляете?
- Люди дают.
А у меня самого сто рублей в день на еду.
Никто не поверит, но это пока так...
Уже восьмой месяц.
Помял свой тощенький запас купюр в кармашке
и дал ему сто рублей...
Потом пошёл фотать веточки вербы.
На пронзительно-голубом.
Вспомнил, как когда-то в детстве планеры запускали,
они взмывали в эту пронзительность...
А потом купил четыре картофелины вместо шести...
Суп сварил, вкусненькый. А угостить некого,
чтобы поделиться радостью.
транника того не мог пригласить,
сам на птичьих правах в своей конуре,
шагу лишнего ступить нельзя.
И лишних шорохов издавать.
Даже брякание ключей в кармане,
когда пробираюсь поздним часом в туалет,
отзывается раздражённым упрёком "казяйки"...
"Неужели даже это слышно?"
"Нам всё слышно".
Почти не дышать приходится на одной ноге...
А если воды в чайник перельёшь
на полпальца больше, то выговор будет -
воду не экономишь...
Из-за двери соседки услышал как-то крик,
это она на мужа, наверное, что не смывай
так много воды в туалете, платить потом
не расплатишься...
"Тоже так", - подумал я...
Я бы лучше со Странником этим ушёл...
Но комп большой и тяжёлый. Старинный.
Он для меня единственное окно в моей жизни сейчас...
Этот комп со снятыми крышками делает
из моей конуры почти орбитальную станцию,
я могу выходить на ФБ, в интернет,
ощущать живую связь с людьми...
А совсем недавно был хороший новый комп,
монтажные программы, беготня по съёмкам,
заработки, фестивали, круговерть жизни,
налаживающийся поезд Жизни...
Нат Серна из Израиля, узнав про "три картошины",
присылает мне вдруг 25 тысяч рублей: "теперь
ты сможешь купить себе не только три картошины"...
Ната не любовница моя, нет, хотя говорит, что
любит меня, как человека, просто мы давно дружим
с нею и её мужем. И я не еврей. А они вот такие
евреи...
И я потом поехал к умирающей маме на Алтай,
она там совсем слегла. Правда, пробил перед этим
себе руку насквозь большим кухонным ножом,
торопился что-то...
Бежал потом в травмпункт, обмотав руку
туалетной бумагой вместо бинтов...
Неуклюже опираясь при этом на трость,
спотыкаясь, которая больше мешала...
Медсестра сделала укол от столбняка,
смеясь: "спокойно, Дубровский, я Маша"..)
Вспомнил медсестру Злату, подарившую
мне когда-то сирень: "это вам!"
И вспыхнула...
Я тогда уже ходил на костылях,
поднялся с коляски...
А теперь с чемоданом на колёсках, мне
дала Олетта, с перебинтованной рукой,
на которую натянул полуперчатку
одного татуированного байкера, он
тоже помог, и я приехал в Макарьевку
на Алтай к матери...
Она обрадовалась и стала понемногу
подниматься... И даже поглядывать на
качели, чуть улыбнувшись: "покачаться
хочу... вот поднимусь..."