В роще было прохладно, но Надежда не ощущала холода. Мужчина крепко держал её ладонь в своей, такой горячей и надёжной, что по всему телу женщины растекалась тёплая волна.
- Надя! – произнёс спутник.
- Тише! – она приложила указательный палец свободной руки к его губам. – Слышишь: соловей запел.
Они замолчали, восхищаясь чарующими переливами.
- Мне нужно сказать тебе что-то очень важное… - прервал молчание мужчина.
- Позже, - попросила Надежда. – Как он поёт! Такой маленький, а…
Закончить фразу не успела, потому что звонкий певец продолжил свою волшебную песню странным голосом:
- На крылечке твоём каждый вечер вдвоём мы подолгу стоим и расстаться не можем на миг, - выводил, фальшивя, соловей.
Надежда удивлённо взглянула на спутника, но не смогла разглядеть любимого лица: оно исказилось и растворилось в прохладном воздухе.
А соловей продолжал фальшивить:
- Я люблю тебя так, что не сможешь никак ты меня никогда-никогда разлюбить…
Голос певца приближался и наконец спросил:
- Ну что, проснулась?
Женщина открыла глаза – рядом с диваном стояла Алевтина и внимательно смотрела на племянницу.
- Просыпаюсь, - произнесла неуверенно. – Пытаюсь проснуться.
- А куда ты дела мои документы? – зло спросила тётя.
- Я не брала, - тихо, но твёрдо ответила Надежда.
- Нет, брала, - обиделась Алевтина. – Ты ночью пришла в мою комнату, забрала документы и унесла к себе…
- Сейчас встану и всё найду, - устало предложила племянница.
Когда Надежда пришла на кухню, тётя жарила картошку – жир разлетался по всей плите и даже оседал на столешнице.
- Сейчас готова будет, - радостно сообщила Алевтина. – Тебе огурчики-помидорчики просто порезать или салатик сделать?
Есть совсем не хотелось, но, чтобы не обидеть, ответила:
- Просто порезать.
Тётя достала овощи из холодильника, помыла их и прямо на тарелке порезала. Надежда хотела напомнить, что для резки существует разделочная доска, но передумала.
Тётину картошку она любила с детства: та умела найти середину между пережаренной, которая напоминала хрустящий сухарик, и той, чья корочка приятно прокусывалась и почти таяла во рту. И в этот раз картошка получилась отменная, да только в рот не лезла, даже запах вызывал неприятное чувство. А всё из-за документов, которые Алевтина в последнее время теряла и находила по несколько раз в день…
- Надюша, ты ешь, пока не остыла, - попросила Алевтина. – Я старалась.
- Спасибо! Картошечка, как всегда, вкусная. А ты?
- Не, я потом чаю с тобой попью. Спала-то хорошо?
Женщина кивнула, а тётя продолжила, словно ответ ей был и не нужен:
- Стонала только. Я несколько раз к двери подходила, только будить не хотела.
Надежда улыбнулась одними уголками губ: «Ну-ну, не хотела… Соловей ты мой!..»
***
К Алевтине она переехала два года назад после тяжелого расставания с мужем. Игоря – пьяницу и гулёну – Надежда терпела долго: сначала ради дочери, потом по привычке. Когда терпение подошло к концу, подала заявление на развод и сняла комнату в спальном районе, подальше от знакомых и бывшего супруга. Их общую квартиру муж делить не хотел.
Дочь Настя была замужем и звала мать к себе, но уговорить не смогла: та не хотела стать обузой молодой семье. Да и мечтала о тишине и покое. Нужно было собраться с мыслями, подумать о будущем, что-то изменить в жизни…
- Надя, что ты скитаешься по съемным квартирам? – каждый раз в телефонном разговоре сокрушалась Алевтина. – Приезжай ко мне и живи спокойно. Может, и жизнь ещё устроишь.
Тётя Надежды жила в областном центре одна в трёхкомнатной квартире. Сын Павел, офицер-ракетчик, служил на Дальнем Востоке, приезжал редко, только звонил иногда.
Алевтина, несмотря на возраст, работала. В свои почти семьдесят выглядела лучше некоторых ровесниц Надежды, которые в пятьдесят имели шарообразную фигуру, не следили за собой и навязывали свой образ жизни окружающим. Тётя могла похвастаться хорошей физической формой, всегда одевалась стильно, но не молодилась, имела крепкий ум и трезвую память.
Несмотря на почти двадцатилетнюю разницу в возрасте, племянница и тётя были хорошими подругами, могли обсуждать любые темы и имели близкие взгляды на жизнь.
Обдумав всё, Надежда решилась на переезд. Алевтина была рада родственнице. Выделила ей одну комнату для проживания, а вторую – для работы. Племянница купила новую кушетку, приобрела всё необходимое для массажа и начала принимать клиентов.
Всё шло хорошо до того момента, пока Алевтину, работавшую бухгалтером в научном институте, из-за пандемии не перевели на удалённую работу. Сначала она страдала от долгого сидения перед монитором, потом от отсутствия живого общения, а затем… Затем ей предложили уволиться.
- Надюша! – прервала воспоминания тётя. – А когда у меня пенсия?
-Четырнадцатого.
-Это когда было?
- Неделю назад. А что случилось?
- Да у меня денег нет… - чуть не плача, пожаловалась женщина.
- Ну как нет? Половину ты мне отдала на продукты и оплату коммунальных, вторая – у тебя в кошельке.
- Нет в кошельке ничего… - на глазах выступили слёзы.
- Давай поищем вместе.
Они прошли в комнату. Алевтинина сумка весь последний год стояла рядом с диваном, и тётя по несколько раз в час открывала и закрывала её, проверяя наличие кошелька и документов. Этот звук открывания молнии и щёлканья кнопкой кошелька действовали Надежде на нервы и раздражали.
- Открывай свою любимую сумку, - она постаралась улыбнуться и говорить спокойно.
Сначала Алевтина трясущимися руками долго воевала с молнией, затем достала кошелёк и открыла – он был пуст.
- Вот видишь, - тётя смотрела с такой обидой и злостью, что теперь уже на глазах племянницы выступили слёзы. Хотя эта процедура поиска денег проводилась почти каждый день, привыкнуть к ней Надежда не могла:
- Ты, наверное, в паспорт переложила, - предположила она.
Алевтина встала, подошла к шкафу и достала свой паспорт – в нём лежало несколько денежных купюр по две тысячи и по пять.
- А, вот они, - успокоилась женщина.
- Всё? Я могу идти?
- Да, конечно. Кто же их туда положил?
Отвечать племянница не стала, ушла на кухню. Чайник уже остыл. Она зажгла газ и беззвучно заплакала…
***
Уволившись с работы, Алевтина резко сдала. Она перестала выходить на улицу, ссылаясь на плохое самочувствие, реже звонила подругам, больше времени начала проводить около телевизора, переключая каналы и слушая одни и те же новости в разном исполнении, смотрела все возможные ток-шоу.
- А когда мы с тобой переехали в эту квартиру? – однажды во время ужина спросила тётя.
- В каком смысле? – не поняла племянница.
- Ну, мы с тобой… когда приехали в этот город?..
- Аля! Ты живёшь в этой квартире уже лет тридцать. Вы с мужем и Паша получили её.
- Да? – удивилась Алевтина. – А ты?
- А я к тебе переехала год назад после развода с Игорем.
- Вы развелись?
Надежда кивнула.
- Точно! – словно вспомнив, подтвердила тётя. – А Паша?
- Он после училища уехал служить…
- Я забыла… - странно улыбнулась Алевтина.
После этого случая Надежда начала замечать, что вещи в её комнате меняют свои места. Что во время отсутствия племянницы искала там тётя, догадаться было сложно. Да и на кухне происходили странные вещи: весы для взвешивания пищевых продуктов оказывались в холодильнике, банка с сахаром находилась на полке с пустыми контейнерами, пакет с картошкой стоял рядом с чистой посудой…
- Я этого не делала, - обижалась Алевтина.
- Значит, у нас живёт домовой… - сначала пыталась шутить племянница, а потом перестала обращать на это внимание.
***
- Надя! – в кухню вошла тётя. – А когда у меня пенсия?
Надежда тяжело вздохнула:
- Четырнадцатого.
- Была или будет?
- Была. Что ты хотела?
- Да я к Паше съездить хочу. Деньги на дорогу буду собирать, нужно начать откладывать.
- Аля! Ты к Паше уже лет десять не ездила.
- Ну и что? А теперь поеду, - сказала, повернулась и ушла.
«К Паше! – подумала Надежда. – Он только об этом и мечтает!..»
***
Павел был младше двоюродной сестры на три года, но в детстве это не мешало им дружить. Девочка брала брата с свою девичью компанию, где его принимали хорошо. Паша участвовал во всех играх, хранил секреты девчонок, не ябедничал.
После школы они виделись редко: Павел стал курсантом военного училища, Надежда уехала в другой город, где поступила в медучилище. Но все равно брат с сестрой радовались каждой встрече. Эти добрые отношения продолжались вплоть до свадьбы Павла, и стали совсем редкими встречи после его отъезда к месту службы.
Однажды, когда племянница уже жила у Алевтины, Павел заехал к матери на два дня.
Просидев с родственниками весь вечер на кухне, Надежда оставила брата с матерью и ушла в свою комнату. Она уже легла спать, когда, постучав и не получив разрешения войти, на пороге появился Павел.
- Можно?
- Входи.
Он присел на краешек кровати, спросил о чём-то, затем сказал:
- А я тебя ещё и с разводом не поздравил.
- Да вроде и поздравлять не с чем… не праздник.
- Мне твой Игорь никогда не нравился… Нет, дай я тебя всё-таки поцелую.
Женщина подставила щёчку, но брат поступил иначе – тёплые влажные губы настойчиво прижались к губам сестры. Затем Павел крепко обнял её и быстро привлёк к себе.
- Ты с ума сошёл что ли? – возмутилась и попыталась оттолкнуть мужчину.
- Надь! Мне нужно расслабиться… Перелёт был долгим, я устал, - шептал брат.
- Ты ненормальный! Выйди сейчас же из комнаты!
- Да ладно тебе, - вставая,произнёс Павел. – Я пошутил.
Утром, к удивлению матери, надеявшейся, что сын побудет ещё денёк, он уехал.
***
Когда год назад у тёти начались проблемы с памятью, племянница позвонила Павлу.
- Ну что? Её в дурку сдавать будем? – выслушав сестру, спросил двоюродный брат.
- Ты что? С ума сошёл? – возмутилась Надежда. – Даже не думай об этом!
Ей ещё и семидесяти нет, а с памятью такие проблемы. Мне посоветовали хорошего частного психиатра. Звоню тебе, чтобы спросить разрешения…
- Вызывай, - разрешил Павел. – Потом только сообщи, что да как.
Врач, мужчина лет сорока, невысокого роста, круглый, как шарик, пришёл в полном облачении: в маске, медицинском костюме, с портфелем и фонендоскопом на короткой шее.
- Я сказала, что вызвала терапевта из-за давления, - шепнула в дверях Надежда.
- Не волнуйтесь – разберёмся! – уверил врач.
Пройдя в комнату, он водрузил своё круглое тело на предложенную табуретку, поставил на колени портфель, который на фоне большого круглого тела мужчины выглядел несколько комично, и достал оттуда блокнот с ручкой.
- Алевтина Ильинична! – обратился доктор к пациентке. – Расскажите, что у вас с давлением.
- Да всё хорошо, - ответила та.
- Аля! Это врач, ему нужно рассказать, как у тебя давление скачет, чтобы он мог назначить лечение, - вступила в диалог племянница. - У меня нет возможности сидеть рядом и постоянно его измерять.
- А я и не знаю, какое оно у меня…
- Вот мы и посмотрим, - доктор снял с шеи фонендоскоп, надел на руку пациентки манжету…Сто девяносто на сто… Многовато! А какое обычно?
- Такое обычно и есть. Она и на работу с таким ходила. А таблетки не пьёт.
- Совсем?
- Да. Считает, что ей это не нужно. Только когда становится совсем плохо, сбивает.
- Ну что вы, голубушка… От давления нужно пить таблетки постоянно. Я вам пропишу, - он взял в руки блокнот и ручку и начал старательно выводить буквы.
Писал мужчина медленно. Надежде даже показалось, что сам процесс выведения каждой буквы доставляет доктору приятные моменты.
- А теперь встаньте, - закончив писать, обратился к Алевтине. – Закройте глаза, достаньте до кончика носа сначала пальцем правой руки, затем левой.
Женщина совершила необходимые манипуляции. Далее врач постучал молоточком по её коленкам и неожиданно спросил:
- Какое сегодня число?
Алевтина задумалась, но назвала правильное дату.
- А когда вы родились?
Ответ прозвучал – доктор кивнул.
- На улицу выходите?
- Да, иногда.
- Аля! Зачем говоришь неправду? Когда ты в последний раз была на прогулке?
Тётя задумалась:
- Да вроде недавно.
- Два месяца назад! И только минут на двадцать-тридцать.
- Правда? – в голосе прозвучало удивление. – А я думала, что недавно…
Доктор задал ещё несколько вопросов и обратился к Надежде:
- А вы на что жалуетесь?
Женщина решила подыграть врачу:
- Меня давно мучают головные боли.
Доктор измерил давление и ей, затем постучал молоточком по коленкам, задал какие-то обычные вопросы и сказал:
- Давайте пройдём на кухню, я выпишу рецепты и всё объясню.
На кухне врач устроился поудобнее на стуле, не отказался от чая и подвёл итог:
- Это начало старческой деменции.
- Но… ведь ей и семидесяти нет.
- Это не имеет значения. У меня есть пациенты намного моложе, а память уже страдает. А у вашей тёти такое давление! И она не предпринимала никаких усилий к тому, чтобы поддерживать его на более низком уровне. Люди годами пьют таблетки. Готовьтесь: лучше уже не будет. Стоит только поддержать терапией. Ну и от давления таблетки теперь пить постоянно. Нужно его снижать. Я тут выписал рецепты…
Он подробно рассказал, что и когда пить, какие таблетки давать в случае непредвиденной агрессии.
- И вам от головных болей… Это пожизненно, - подвёл итог разговору врач.
- Сколько я вам должна?
Мужчина замялся:
- За вызов я беру две тысячи… А там смотрите сами… два пациента… - он улыбнулся.
Надежда достала из кошелька три тысячи и протянула врачу. Тот взял деньги, пухлыми короткими пальчиками аккуратно свернул и спрятал в кармане:
- Удачи вам! И терпения! Только учтите, что не нужно зацикливаться на проблемах тёти, а то и сами скоро… Она начнёт вас шантажировать, прикидываться несчастной, обиженной и обделённой. Точнее – будет вампирить. Думайте о себе, занимайтесь собой, иначе просто свихнётесь, - он хитро улыбнулся.
После ухода психиатра Надежда внимательно изучила рецепты. Начала со своих. Залезла в интернет, нашла показания к применению, почитала отзывы и поняла, что прописанные ей дозы превышены в несколько раз. И самое главное – пить их можно не более месяца. Следующий курс разрешен только через полгода. «Ну, спасибо, доктор, за убийственные таблетки!.. По-жиз-нен-но!» – произнесла она мысленно по слогам.
Затем посмотрела, что доктор прописал Алевтине, и, почитав инструкции к таблеткам, пришла в ужас от возможных побочных явлений. В отзывах люди писали о том, что таблетки помогали их детям с замедленным речевым развитием начать говорить, подавляли агрессию у пожилых, успокаивали. Всё это вызывало уважение к лекарству, но Надежду насторожило несколько отзывов, где говорилось о том, что даже разовый пропуск приёма таблеток приводит к необратимым последствиям. К тому же отмечалось, что во время употребления препарата могло появиться беспокойство, зрительные галлюцинации, потеря сознания, психоз, ступор. Врачи также неоднозначно оценивали данный препарат: одни оставляли восторженные отклики (женщина обратила внимание на то, что это были молодые неврологи и психиатры), а другие (более опытные специалисты) советовали их с осторожностью.
«А если мне придётся уехать к дочери или ещё куда-нибудь? – думала Надежда, вспомнив, как тётя относится к лекарствам. – Аля не будет сама принимать таблетки. Или примет большую дозу… Я не могу взять на себя такую ответственность».
Хотелось плакать от бессилия и непонимания того, как всё-таки поступить.
Мысли племянницы, как всегда, нарушила Алевтина:
- Надюша! Куда ты мои документы дела?
- Всё на месте.
- Нет, ты утром унесла в свою комнату.
- Аля! Что тебе именно нужно?
- Ну, мой диплом, паспорт. Мне же на работу нужно устраиваться. Да и прописаться как-то нужно…
Надежда смахнула слёзы и пошла искать паспорт Алевтины.
***
Как бы то ни было, но Надежда решила прислушаться к советам психиатра. Первое, что она сделала, - сняла офис, чтобы спокойно принимать клиентов, не боясь, что в момент сеанса Алевтина зайдёт в комнату и начнёт спрашивать, где документы или когда будет пенсия.
Офис находился в десяти минутах от дома и имел удобное расположение: рядом располагались остановки общественного транспорта, что гарантировало приток клиентов. И самое главное – Надежда всегда в случае необходимости могла добраться домой. Но об этом женщина старалась не думать, хотя мысли о том, что Алевтина откроет газ, но не поднесёт спичку, или забудет закрыть воду в ванной, посещали часто. В голове сразу всплывали картинки, героями которых были рассерженные соседи. Да и покупать очередной чайник вместо сгоревшего тоже не хотелось. За прошедший год их было куплено уже два. Алевтина ставила чайник на плиту и уходила смотреть любимые передачи. Иногда она забывала закрыть крышку, и тогда чайник не считал своим долгом сообщать о том, что вода закипела; иногда вообще не доливала воду и, увлёкшись сидением у телевизора, просто не слышала старательное пение, доносящее из кухни.
***
Теперь, когда племянница собиралась на работу, Алевтина несколько раз спрашивала, когда та вернётся. Получив ответ, задавала следующий вопрос:
- Ко мне кто-нибудь должен прийти?
- Нет, - отвечала Надежда и обувалась.
- Что-то нужно готовить? – интересовалась тётя.
- Мне – нет. А у тебя курица в духовке, варёная картошка в холодильнике.
- А ты во сколько вернёшься? – шла по второму кругу Алевтина, забыв, что спрашивала об этом уже несколько раз.
- Поздно, - закрывая за собой дверь, отвечала Надежда.
- Ты позвонишь? – доносился последний вопрос, когда племянница уже спускалась по лестнице. Отвечать было необязательно: Алевтина тут же забывала ответ…
***
Кабинет массажа Надежда обустроила быстро и сразу начала принимать постоянных клиентов. Работу свою она любила. Во время расслабляющего массажа не только клиент отвлекался от всего насущного, наслаждаясь тем удовольствием, что дарила массажистка, и приятной, спокойной музыкой, ненавязчиво наполняющей кабинет, но и у Надежды появлялась возможность мысленно улететь далеко-далеко, туда, где она была счастлива. Пусть недолго. Пусть это счастье было призрачным… Но оно было!
Счастье – это такая интересная штука!.. Иногда мы принимаем за счастье такие мелочи, как новое платье, безделье в выходной день, поездка за город, запах яблок на даче, улыбка незнакомого человека…
Во время сеансов Надежда часто вспоминала Андрея. С ним она познакомились совершенно случайно уже после развода с Игорем: оба оставили комментарии под одним постом в интернете. Завязался диалог, затем беседа перешла в личные сообщения. У собеседников оказалось много общих тем для вечерних разговоров. Однажды в конце недели мужчина написал:
- Надя, давайте наконец встретимся за чашечкой кофе. Надоело пальцами тыкать по кнопочкам.
Удивившись собственному поступку, она согласилась.
Согласиться – согласилась, но в день встречи испугалась: «И зачем мне это? Давно никуда не выбиралась, да ещё и на встречу с малознакомым мужчиной…» Но, несмотря на раздумья, долго перебирала одежду и крутилась перед зеркалом. «Хороша чертовка!..» - подмигнула она своему отражению перед выходом. В обтягивающих джинсах и любимой блузке-рубашке женщина и в самом деле выглядела привлекательно. Туфли на каблуках делали и без того длинные и красивые ноги ещё стройнее. Настроение было отличное: женщина в зеркале понравилась Надежде.
Вечер был тёплый. На улице встречные мужчины провожали её взглядами. Это смущало и в то же время доставляло приятные моменты. Женщина отвыкла от мужского внимания. Бывший муж часто говорил: «Да кому ты нужна, кроме меня…»
Около одной из многочисленных скульптур, появившихся в городе в последние годы, Надежду остановили двое мужчин:
- Девушка! Вы могли бы нас сфотографировать?
Она улыбнулась:
- Конечно.
Когда снимок был сделан, один из мужчин, высокий кареглазый брюнет, спросил:
- Может быть, вы нам и город покажете? Мы с коллегой здесь в командировке. Вот время свободное выдалось…
Оба приветливо улыбались и ждали ответ. На минуту она задумалась. Вовсе не потому, что хотела погулять с этими командированными, а скорее потому, что боялась предстоящей встречи:
- Извините, меня ждут.
- Жаль… Эх, жаль, - в голосе кареглазого прозвучало сожаление. – Может быть, позже?
- Увы! Никак не получится. Хорошего вам вечера. И погода в помощь – одно удовольствие гулять в такой вечер.
- Может, передумаете?..
Помахала рукой на прощание:
- Нет.
***
Около кафе Надежда набрала номер Андрея:
- Я пришла. Куда дальше?
- Посмотрите вперед.
На открытой террасе было занято несколько столиков. Из-за дальнего поднялся высокий спортивный мужчина и приветливо помахал рукой.
- Привет! – поздоровался как со старой знакомой Андрей. – Извини: я себе уже заказал. – Он улыбнулся и перешёл на ты: - Так есть хотелось. Что ты будешь?
От мужчины шла такая положительная энергия, что Надежда не напряглась от этого «ты», а улыбнулась в ответ и ответила:
- Есть я точно не хочу, а вот от зелёного чая с жасмином и какого-нибудь пирожного не откажусь.
Андрей позвал официанта и поинтересовался:
- Что у вас из сладкого самое вкусное?
Тот ответил привычным:
- Могу предложить Семифредо - десерт от шеф-повара. Он похож на мороженое. Подаётся холодным. Наш повар его усовершенствовал, сделав шоколадно-фисташковым.
Принесённый десерт был оформлен красиво, но на вкус, по мнению Надежды, оказался странноватым:
- Помнишь, когда в детстве болело горло, мама давала лекарство?
Андрей пожал плечами:
- Возможно…
- Попробуй, - она взяла чистую ложечку, подцепила кусочек десерта и протянула мужчине.
- Слушай, да… Похоже. Не ешь его – козлёночком станешь, - он рассмеялся своим словам. – Давай что-то другое закажу?
Надежда посмотрела по сторонам – никому не было дела до их пары, до смеха Андрея. Видимо, они не выглядели впервые встретившимися людьми. Да и у самой женщины было ощущение, что этого мужчину она знает уже много лет: так было легко с ним. Взгляд голубых глаз и беловатые ресницы делали его похожим на нашкодившего мальчишку, который только что раскаялся в совершённом поступке, волосы цвета соломы напоминали Антошку из детского мультфильма. Но, несмотря на такой внешний вид, чувствовалось, что мужчина самодостаточен, уверен в себе. А очаровательная улыбка говорила о том, что её обладатель – человек спокойный и уравновешенный. Мысленно Надежда сравнила собеседника не только с Антошкой, но и с Кристофером Уокеном времён «Мёртвой зоны».
- Нет, спасибо. Выпью чай. Вот он хорош!
- А вот от горячего ты зря отказалась: мясо отлично приготовлено.
- Как-нибудь в следующий раз…
***
Выйдя из кафе, Андрей предложил прогуляться по парку, расположенному рядом.
«Лето – это маленькая жизнь, » - вспомнила слова из песни Надежда, когда над парой сомкнулись ветвями вековые сосны. Последние лучи вечернего солнца с трудом пробивались через верхушки деревьев. А в их кронах заливались соловьи, совершенно не обращающие внимания на прогуливающихся по парку людей. Или, наоборот, они хотели украсить их отдых своим пением? Людям это понять не дано. Каждый находится в постоянном беге по кругу: дом-работа-дом – и не замечает, что настоящая, наполненная радостью жизнь проходит где-то рядом, стоит только остановить бег и посмотреть по сторонам.
- Ты знаешь, я сто лет здесь не был, - сказал Андрей, когда, погуляв по парку, они подошли к смотровой площадке, с которой открывался вид на реку, разделявшую город на две части. Начинало темнеть, и на противоположном берегу, там, где располагались коттеджи, уже зажигали фонари.
- Вон там, - он указал в сторону огоньков, - мой дом.
- Ты живешь в частном доме?
- Да, - он усмехнулся, - таком мааааленьком… Всего два этажа. Но это летом. Обычно обитаю в квартире.
Она не стала развивать тему.
- Красота! Спасибо тебе за такой милый вечер! – Надежда дотронулась до руки спутника. – Мне давно не было так хорошо…
Она вспомнила слова Игоря, которые тот так часто повторял в течение совместной жизни: «Да кому ты нужна…» Прислушавшись к себе, Надежда почувствовала, что на душе, впервые за несколько последних лет так спокойно, уютно и мило, как, наверное, было лишь в далёкой юности, когда она только окончила школу и мечтала о будущем, которое рисовалось в радужных красках…
В тот вечер они ничего не рассказывали друг другу о личном – каждый наслаждался тишиной и покоем, который ощущал сейчас рядом со спутником…
***
Вечерние прогулки стали частыми. Вместе они проводили часа два, просто гуляя по городу и разговаривая. Мужчина умел повести беседу так, что спутница сама рассказала о дочери, об Игоре, о том, что последние семейные годы были самыми сложными, и поэтому решилась на развод и переезд на съёмную квартиру. Собеседник находил слова поддержки, одобрял поступки, и женщина начала чувствовать себя увереннее, понимая, что жизнь на этом не заканчивается и нужно двигаться вперед, веря в собственные силы и способности.
Надежда узнала, что Андрей разведён уже несколько лет, но бывшей семье помогает и поддерживает детей. Оказалось, что мужчина – отец троих детей. Старший сын уже имел свою семью и несколько лет назад осчастливил родителей внуком, средняя дочь училась в институте, а младший Антон ходил в сад. Андрею иногда вечерами и в выходные приходилось сидеть с ним, потому что бывшая супруга часто болела.
- Такая большая разница в возрасте у детей…
- Это точно! Получилось совершенно случайно. Мы уже собирались расстаться, но пришлось поехать к родственникам, и там… Там получился Антошка. Совершенно случайно, - повторил Андрей, и в глазах затанцевали чёртики, и светлые ресницы совершили несколько быстрых движений вверх-вниз.
- Почему вы развелись? – всё-таки спросила женщина.
- Надоело… - словно самому себе ответил Андрей.
Она посмотрела удивлённо, он понял взгляд:
- Надоели ссоры, вечные придирки, разговоры на повышенных тонах. Наталья любила скандалы, они её возбуждали и будоражили, а я… А мне хотелось покоя…
На что-то большее, чем эти вечерние прогулки после работы, Надежда и не рассчитывала. Её устраивали редкие встречи, разговоры, кофе в бумажном стаканчике, луна и звёзды на небе, прохлада, что шла от реки, прощальное пение соловьёв…
Так прошли июль и август, пробежали сентябрь и октябрь…
***
Однажды Андрей отменил встречу, сославшись на то, что необходимо посидеть с сыном.
- Да, конечно, я всё понимаю, - сказала Надежда. – Если освободишься не поздно, позвони. Буду ждать.
Мужчина не позвонил ни в этот вечер, ни в следующий. Через два дня она решила узнать – все ли в порядке. Андрей ответил быстро:
- Да, всё хорошо… Просто нужно пожить сейчас с Антошкой.
- Что-то случилось?
- Нет, всё нормально, - голос был спокоен и, как показалось Надежде, безразличен.
- Может быть, нужна помощь?
- Нет! – ответил быстро и резко.
Продолжать разговор не имело смысла.
Поведение мужчины показалось странным, но думать о плохом не хотелось, да и причины не было. «Мало ли что могло произойти. Может быть, Антошина мама снова заболела, - думала Надежда, окончив разговор. – Дети – это святое».
Андрей позвонил ещё раза два, дежурно спросил о делах, сослался на занятость, но Надежда поняла, что сделал он это просто из вежливости. Что произошло на самом деле и почему мужчина так резко прекратил встречи, она не понимала.
На душе было горько, обидно, мучительно больно… «Никто никому ничего не должен, - убеждала себя и вытирала выступающие на глазах слезы. Те бессовестно задерживались на длинных ресницах, утяжеляя их, а затем скатывались, как дети с горки. – Значит, так и должно быть…» Она думала, что отвыкла от слов, часто звучащих в голове: «Ты никому не нужна…» Думала, что перестала недооценивать себя… Думала, что счастье ещё возможно…
«Дура! Какая же я дура! – ругала себя Надежда. – Прогулки… разговоры… луна… Тоже мне – девочка наивная! В моём-то возрасте!..»
***
Именно в это время Алевтина и уговорила племянницу на переезд. Надежда перестала раздумывать и согласилась: так захотелось всё изменить в собственной жизни, забыть тяжёлые последние годы с мужем, звонки его подружек, пьянство и загулы… Хотелось забыть последние лучи июльского солнца, с трудом пробивающиеся через кроны вековых деревьев в парке, прохладу реки, мерцающие огоньки противоположного берега… И Андрея, такого, как ей казалось, надёжного и родного, понимающего и умеющего поддержать и успокоить… Теперь женщина понимала, что это именно казалось.
***
- Надюша! Ты очень много работаешь, - однажды сказала Алевтина. – Тебе бы отдохнуть, съездить куда-нибудь. Совсем ты со мной замучилась.
- Куда же я поеду? Если только к дочке на пару дней, - отнекивалась племянница. – Да и как тебя оставить…
- Ну вот ещё, - возмутилась Алевтина. – Что я – маленькая что ли?!
С тех пор, как начала пить таблетки от давления, тётя стала чувствовать себя намного лучше: уменьшились головные боли, по утрам не было шума в ушах. Но женщина уже сама осознавала, что у неё появились проблемы с памятью:
- Что-то я всё забываю… Куда-то переложила вещи из шкафа, искала платье – не нашла. Пришла сегодня зачем-то на кухню, постояла и вернулась обратно. Только потом вспомнила, что хотела поставить чайник. Вот балда! Совсем чудная стала, - вздыхала она. В эти моменты Надежде становилось ещё больше её жаль. Но сделать ничего было нельзя: как говорил психиатр, это процесс необратимый. Да и периоды такого затишья бывали нечастыми.
- Надя! А куда ты дела моё платье?.. А когда будет пенсия?.. И куда ты положила мои документы?.. – звучало с периодичностью, добавляя племяннице боль. Поэтому женщина старалась нагрузить себя работой, принимая клиентов и в выходные. Так легче было отвлекаться и не думать о плохом. Работа – первый помощник в этом деле.
- Надюша! Ну, раз никуда не хочешь ехать, то у меня к тебе просьба: звонила приятельница и просила посмотреть спину её родственника. Говорит, что совсем замучился: ни сесть, ни встать… А у тебя пальцы такие чувствительные, ты ведь у меня спец…
- Скажешь тоже, - улыбнулась племянница, хотя понимала, что тётя права: за свою многолетнюю практику она и на самом деле научилась определять проблемы людей, которые приходили к ней за помощью. – Пусть позвонит к выходным, как раз освободится время. Ему нужно утро или вечер?
- Нашла, кого спросить, - улыбнулась Алевтина. – Я не знаю.
В последнее время тётя улыбалась редко, поэтому Надежда обняла её и сказала:
- Ты у меня молодец! Всё знаешь! – и поцеловала в щёку.
***
В конце недели Надежде позвонили с незнакомого номера. Это было для неё привычным, поэтому сразу ответила:
- Слушаю вас!
- Здравствуйте, это Андрей…
Что мужчина произнёс после имени, она не разобрала: в одну секунду почувствовала, как тело обдало жаром и голова наполнилась свинцом.
- Алло, вы можете сейчас говорить? – произнес недовольный голос.
- Да, конечно, извините, плохая связь. Вы могли бы перезвонить?
Пока в трубке слышались сначала короткие гудки, женщина делала глубокие вдохи и выдохи. Редкое имя – Андрей – всколыхнуло воспоминания.
- А теперь хорошо слышно? – голос звучал более спокойно.
- Да, отлично. Слушаю вас.
- Мне дали ваш телефон и сказали, что вы хорошая массажистка.
- Надеюсь, - она попробовала пошутить, но собеседник не оценил.
- Когда можно прийти на первый сеанс?
Надежда перешла на официальный тон и предложила свободное время на следующей неделе.
- Подойдёт! Буду, - сказал и закончил разговор, не попрощавшись.
«Весело! – удивилась женщина. – И зачем мне это?..» Но подумала, что деньги лишними не бывают, что клиенты попадаются разные, что это просто работа… «Какая разница, какой он. Надеюсь, что будет лежать тихо, - она усмехнулась. – Ну, а не будет…» Она начала фантазировать, что можно сделать лежащему на кушетке человеку, который не сможет ничем ответить. «Фу, какие глупости лезут в голову… Похлеще Алевтининых мыслей будет», - вспомнила тётю, и сразу весёлое настроение улетучилось, как и не бывало.
***
Пришедший на массаж мужчина лет пятидесяти был совершенно не похож на Кристофера Уокена: невысокого роста, лысоват. Войдя в кабинет, он первым делом оглядел его и только после этого поздоровался, просверлив карими глазами массажистку.
- Я на сеанс.
- Проходите, - пригласила Надежда. - Вот здесь можете положить вещи. Позовёте, когда будете готовы.
Она зашла за ширму, вставила любимый диск в ноутбук – кабинет начала заполнять тихая музыка, способствующая расслаблению.
- Готов, - донеслось из-за ширмы.
Женщина глубоко вздохнула – клиент ей не понравился – и приступила к массажу. Мужчина лежал молча, послушно поворачивался, когда Надежда мягко его направляла руками. Молчание радовало: ей не нравилось разговаривать во время сеанса, если только клиент не начинал разговор сам. Обычно любили поболтать женщины после сорока: они делились проблемами, рассказывали о детях, мужьях. Некоторые умудрялись похвастаться перед незнакомым человеком любовником, что очень не нравилось Надежде, и она всегда старалась перевести разговор на другую тему. Женщины постарше жаловались на болезни, так мешающие спокойной жизни. Мужчины обычно молчали, но попадались и те, которые не умолкали ни на минуту, рассказывая об удачах в бизнесе, восхищениях секретарш, чья лесть принималась за чистую монету, каких-то грандиозных сделках, купленных машинах…
Андрей лежал молча, хотя Надежда понимала, что у него на самом деле большие проблемы со спиной. «Бедняга, - пожалела она мужчину. – Так зажаты и напряжены мышцы…»
- Ну что ж, хорошо! – произнёс клиент, когда сеанс был завершён. – Даже могу чуть наклониться.
- Не так и хорошо, но, надеюсь, сеансы помогут.
- Тоже надеюсь, - голос звучал мягче, чем во время первого разговора. – Не зря мне вас порекомендовали.
Надежда пожала плечами.
- Я сам-то футболист. Всю жизнь играю… Теперь вот в команде ветеранов… Да и всем массаж тоже делаю, но самому-то себе никак, - разговорился мужчина.
Ей хотелось уже отдохнуть – Андрей был последним на сегодня клиентом. За день, стоя на ногах, устала так, что просто хотелось лечь и вытянуть ноги.
- Может, вас домой отвезти? – спросил мужчина.
Она удивилась предложению и быстро ответила:
- Нет, спасибо. Хочу прогуляться.
- Ок. Завтра в это же время?
- Да, - она изобразила улыбку. – Будем надеяться, что вам станет легче.
Мужчина кивнул на прощание и вышел, закрыв за собой дверь.
«Странный человек, - подумала Надежда. –То разговаривает, словно делает одолжение, то предлагает подвезти. Да Бог с ним!..»
На улице было уже темно. Женщина шла медленно, совершенно не торопясь домой, где её ждала Алевтина с каким-нибудь очередным вопросом про деньги или потерянные документы.
Надежда вспомнила, как на прошлой неделе тётя пришла к ней в комнату и попросила:
- Сделай мне погромче звук на телевизоре.
-А сама?
- Не знаю как… - пожала та плечами.
Нажимая со всей силы на маленькие кнопочки, Алевтина сломала уже несколько пультов. Обычно переставали работать кнопки, отвечающие за её любимые каналы с постоянными новостями. В последний раз тётя умудрилась сломать кнопку включения. Теперь телевизор включался-выключался только напрямую.
- Как это у тебя получается? – спрашивала племянница. – Опять покупать…
- Не покупай – сама схожу, - звучало в ответ раздраженно.
«Ну да, ну да… ты сходишь, - думала Надежда. – Тебя и на улицу не выпроводишь».
- У меня скоро они закончатся, - сказал продавец в магазине, куда женщина пришла за очередным пультом. – Что вы с ними делаете?
- Едим, - разозлилась, но поняла, что злится на саму себя. – Извините. Будем аккуратнее.
Рассказывать всем о проблемах родственницы не хотелось.
***
- И как тебе Андрей? – поинтересовалась Алевтина, как только племянница вошла в квартиру. Было заметно, что этот вопрос она выучила и весь день бережно хранила в голове.
- Какой? – не поняла та.
- Как - какой? – удивилась тётя. – Сегодня же на массаж должен был прийти…
- Трудный случай. У него не мышцы, а камень.
- Я не про это, - обиделась Алевтина.
- А про что? – не поняла, да и просто от усталости не хотела разговаривать, поэтому спросила только из вежливости.
- Я про мужчину.
- Аля! – Надежда попыталась улыбнуться. – Тебя ещё интересуют мужчины?
- Да ну тебя… О тебе думаю, - не получив желаемого ответа, Алевтина, как обиженный ребёнок, надула губы. И тут же забыла, что думала об этом весь день.
- Спасибо, дорогая, но я ещё пока сама могу о себе подумать. Поставь лучше чайник.
Когда Надежда пришла на кухню, тётя уже накрыла на стол и, как вишенку на торте, поставила перед племянницей чашку с горячим чаем, в которой плавало несколько ломтиков лимона:
- Витамины! – радостно произнесла Алевтина.
Племянница в ответ только кивнула.
Есть не хотелось, но расстраивать тётю, которая приготовила ужин, не стала. С трудом справившись с картошкой и котлетой, Надежда с удовольствием выпила чай с «витаминами».
- Аля! Зачем ты мясо размораживаешь? – увидев лежащий на тарелке пакет, спросила племянница.
- Это не я положила, - ответила Алевтина.
- А кто?
- Ты! – уверенно произнесла женщина. – Я еще подумала – зачем?
- Я не доставала.
- Нет, это ты. Ещё утром, - обиделась и ушла с кухни.
«Понятно: отдыха не будет, - вздохнула Надежда, мечтавшая о диване. – Теперь придется что-то с ним делать».
Алевтина периодически забывала, что и зачем делает, просто автоматически что-то перекладывала, а потом искала, или ссылалась на племянницу – это та положила, достала, убрала, помыла, повесила… Но только не Алевтина! Да еще и обижалась, когда племянница отказывалась от этого.
Иногда Надежде уже тоже начинало казаться, что это она сама достала, переложила, убрала… Но в эти моменты вспоминала, что говорил психиатр: «Думайте о себе, иначе сами свихнётесь…»
Жаря мясо, женщина вспоминала, как они хорошо жили с тётей до болезни: вечерами сидели на кухне и сплетничали обо всём, вместе ходили в магазин за продуктами, иногда выбирались в театр или на прогулку по бору… «Господи! Как же было хорошо… - думала женщина. – Что же это за болезнь такая гадкая…» Она вспомнила подругу, у которой деменция настигла маму, когда той было едва за шестьдесят. «Представляешь: она меня не узнавала, называла мамой и всё куда-то бежала из дома, - сокрушалась подруга. – Сколько я слёз пролила…»
«Ну, Аля, по сравнению с ней, просто в отличном состоянии, - размышляла Надежда. – Не дай Бог…» Думать о том, что может произойти, не хотелось. И оставить тётю или сдать её в психушку, как советовал Павел, не собиралась. Иногда она размышляла о том, стоило ли переезжать к Алевтине, правильно ли поступила… И каждый раз цепочка заканчивалась одним и тем же: кто, если не я. «Пашке она не нужна, а я не смогу бросить. Будем жить! И никак иначе! – закончив готовку, решила племянница. – Она же мне как мать…»
***
Футболист разговорился на третьем сеансе. Спина болела меньше, настроение у мужчины улучшилось.
- Я завтра на футбол еду в пригород, - лёжа на кушетке, сообщил он. До этих слов мужчина, кроме «здравствуйте», не произнёс ни слова.
- Поздравляю, - ответила она, прервал поток собственных мыслей.
- Будем играть с «Зарёй», - не унимался Андрей.
- А как же вы?..
- Буду тренером на этой игре, - быстро ответил он. - Я же сейчас вообще-то на реабилитации, да вот ещё и спина прихватила.
На большой шов на бедре массажистка обратила внимание еще во время первого сеанса:
- Вы сустав меняли?
- Ага, - охотно отозвался мужчина. - Так это уже давно, после операции восстановился и продолжил тренировки. Потом вот ещё колено… Теперь и спина…
- А живое место у вас осталось? – поддерживать разговор не хотелось (уже привыкла, что мужчина на сеансе лежал молча), но спросила серьёзно, с сочувствием, пониманием.
- Конечно! – радостно ответил клиент. – Оно всегда живое.
«Вот дёрнул меня чёрт за язык, - ругала себя Надежда. – Он мужик, даже больной, но мужик… Не в лучшем смысле этого слова».
- Голова, - продолжил Андрей и попытался рассмеяться, насколько это было возможно лёжа на животе и смотря на пол через отверстие для лица в кушетке.
- Я даже и подумать ничего не успела, да и не собиралась. Переворачивайтесь. Аккуратнее. Не спешите!
Когда сеанс был завершён, мужчина решил продолжил диалог:
- Я же с детства в футболе… Нужно было и дальше… Но мать тянула нас троих, так что пришлось идти в ПТУ, - сообщил он, видимо, думая, что это могло быть интересно массажистке.
- Значит, профессию получили.
- Конечно, я плиточник… Хороший.
- Здорово, - снова поддержала разговор Надежда, убирая при этом разовую простынь с кушетки и застилая новую.
- Но футболом не перестал заниматься, - не унимался Андрей. – Всегда играл. Сначала в училище, потом пошёл на завод, там в команду попал… А сейчас вот тоже играю… За ветеранов…
Речь его была прерывистой. Он словно бросал одну фразу, потом обдумывал следующую, произносил её, и всё шло по кругу.
«Зачем мне это знать? – думала женщина. Ей хотелось сейчас только одного: чтобы он скорее ушёл. – Впереди с ним ещё семь сеансов…»
- Вам пока нужно беречь ногу. Да и спину нужно разрабатывать постепенно, - сказала и пожалела об этом.
- Неее… Я уже тренируюсь по полной. С утра турник, потом небольшая пробежка…
- Ну вы даёте. Ко мне пришли чуть не скрюченный.
- Всё нормально!.. Не впервые!.. А как вы думали?..
А она не думала никак. Во время разговора посмотрела несколько раз на часы, давая понять, что пора бы уже и честь знать, выключила большую лампу около кушетки, переобулась…
- Вас подвезти? – спросил Андрей.
- Нет, спасибо, - ответила и попыталась улыбнуться. – Я ещё в прошлый раз хотела спросить: как же вы с такой спиной и на машине?
- А что такого? – удивился мужчина. – Да я за всю жизнь битый-перебитый, ломаный-переломанный…
Он рассмеялся над собственной шуткой, а Надежда уже открыла дверь, показывая, что нужно уходить.
- Тогда до завтра, - махнул рукой и вышел.
- Господи! – тихо простонала женщина. – За что мне такое счастье? Как хорошо было, когда лежал и молчал…
Домой идти не хотелось: в прошлый раз ей пришлось в своей комнате искать переложенные тётей вещи, косметику. Долго не могла найти халат.
- Я ничего не брала и не перекладывала, - Алевтина обиженно надула губы. – И вообще к тебе не заходила.
«Ну, конечно… Это я всё сама… - с иронией, которая давно стала присутствовать в мыслях, думала Надежда. – Ты, моя дорогая, живёшь в своём новом мирке и думаешь, что мы все там…»
В последнее время Алевтина решила занять себя делом. Теперь через день она производила влажную уборку, перебирала одежду в шкафу, вытирала пыль. Видимо, пространства своей комнаты ей стало маловато, и тётя расширила границы уборки.
- Аля, пожалуйста, не нужно убираться в моей комнате, - просила племянница. - Я в выходной сама всё сделаю.
- Хотела просто помочь, - обижалась Алевтина. – Больше не буду.
Но своё обещание забывала в ту же секунду, и на следующий день всё повторялось.
***
В тот день клиентов было много. Надежде пришлось вставить в свободное окошко женщину, которая «ну никак не могла прийти в другое время», поэтому не то что поесть – чай попить в период работы не получилось. Да и последним должен был прийти на сеанс Андрей. «Господи! Как пережить этот день?» – подумала женщина, но вопрос оказался риторическим. Даже если бы захотела ответить, не получилось бы: футболист-ветеран уже открывал дверь.
- Вечер добрый! – с порога радостно улыбнулся мужчина, словно они были давними и близкими знакомыми.
Она ответила на приветствие и подумала: «Вот разошёлся не на шутку! Всё-таки я хорошая массажистка…» От последней мысли на душе стало тепло. Было уже всё равно, кто пришёл на сеанс, что он будет говорить, чем морочить ей голову. И голод куда-то пропал, и настроение поднялось. И самое главное – захотелось петь. Громко! Весело! От души!..
Надежда сама удивилась этому состоянию, а Андрей, уже лёжа на животе и смотря через отверстие в кушетке в пол, рассказывал:
- Мы победили!.. Игра была классная!..
Массажистка улыбалась своим мыслям, невнимательно слушая о восхищении игрой, которое пытался передать мужчина.
- А вы любите футбол? – спросил так, что отрицательный ответ был бы встречен с обидой.
- Я не фанатка, - быстро ответила Надежда. На самом деле ей очень хотелось объявить, что терпеть не может футбол и не понимает, как взрослые мужики (как говорил Аркадий Райкин, «двадцать два бугая») с таким удовольствием гоняются за одним мячом. В чём вообще состоит прелесть этой игры? Она вспомнила, что Игорь не пропускал ни одного матча, сидел с бутылками пива около телевизора и орал как ненормальный, если забивали гол.
- Вы просто не были на стадионе и не видели всё это своими глазами, - уверил её Андрей. – А хотите посмотреть?
«Этого ещё мне не хватало для полного удовольствия! У меня дома каждый день такой… футбол!» - с горечью подумала женщина, но ответила:
- Не думаю, что это сможет изменить моё мнение.
- Не-не-не… Точно изменит!.. Да вы что!.. Это такое зрелище! Такой эмоциональный напряг…
- Эмоций мне и так хватает, - усмехнулась женщина.
- Это не те! Что у вас: работа-дом… Вы же вроде не замужем, - прозвучало не то, как утверждение, не то, как вопрос.
- Какая разница?
- Великая!
Она посмотрела с интересом, а он продолжил:
- Замужнюю от свободной легко отличить… У свободной взгляд изучающий, оценочный… вот как у вас.
- Серьёзно? – она рассмеялась.
- Да, а ещё и злой может быть.
- У меня? – ей стало совсем смешно.
- Не, я в общем говорю… Вы хорошая.
- Ещё интереснее. Это-то вы как определили?
- Руки у вас твёрдые, но нежные… Вы красивая… Так пойдёте на футбол? – быстро перевёл тему, не дав ни возмутиться, ни осмыслить его слова.
- Подумаю! – она уже не была так категорична. Этот странный человек сумел поднять настроение и отвлёк от грустных мыслей.
***
Рано утром в воскресенье её разбудил телефонный звонок:
- Надежда! Вы помните про футбол? – донёсся весёлый голос Андрея.
Она посмотрела на часы – семь тридцать.
- Андрей! Вы с ума сошли будить в такую рань, да ещё и в единственный выходной.
- Какая рань?.. Я с пяти на ногах, - веселился мужчина. – Так помните?
- Помню, - ответила скорее для того, чтобы он отвязался.
- Вот и молодец!.. Просыпайтесь, собирайтесь и приезжайте на стадион.
- Хорошо.
- И там меня обязательно найдите!
- Хорошо!
- Я буду вас ждать…
Она хотела ещё раз сказать «хорошо», но передумала:
- Ладно.
«Господи! Какой футбол? Зачем куда-то ехать? – думал женщина, лёжа с закрытыми глазами. – Поспать бы… Так теперь не засну…»
С кухни доносился грохот кастрюль и крышек: видимо, Алевтина с утра пораньше занялась или уборкой, или готовкой. Надежда представила, что весь день придётся провести дома, отвечать на одни и те же вопросы тёти, сдерживать злость… Она постоянно ругала себя за то, что злилась, но ничего не могла с этим поделать: в последнее время родственница доставляла много неприятных минут.
Надежда полежала ещё минут двадцать и откинула одеяло, постепенно приближаясь к тому моменту, когда придётся встать. Ей казалось, что время движется медленно. Когда придуманное ожидание надоело, женщина посмотрела на часы – прошло ровно пять минут. «Ничего себе! Так будет тянуться весь день, если остаться дома, - подумала и решительно встала. – Футбол, скорее всего, отменяется, но нужно чем-то себя занять…»
- О! Ты так рано встала сегодня, - улыбнулась Алевтина, когда племянница пришла на кухню. – Завтракать будешь?
- Буду, - ответила Надежда и отметила для себя, что тётя в хорошем настроении и адекватном состоянии.
- Чем будешь заниматься?
- Пока не решила.
- Может, погуляешь: погода-то чудесная. Я в окошко смотрела.
Племянница улыбнулась: «Конечно, в окошко… На улицу-то не ходишь. А зря! В таком настроении только и гулять».
- А я бы уборкой занялась, - продолжила тётя.
В голове опять промелькнуло слово «футбол», но очень быстро растворилось в воздухе.
- Хорошо! Пройдусь по магазинам, в парк загляну. Ты же всё равно не очень долго будешь трудиться.
- Это почему же? – обиделась Алевтина.
- Так чисто вроде.
- Чисто, - подтвердила родственница. – Но мне же нужно себя занять. Сама же говоришь, что я не хочу напрягать голову и мало тружусь.
- Нет, не перевирай мои слова, - Надежда обняла тётю и поцеловала. – Я говорю, что тебе нужно стараться всё запоминать, напрягать память. Вот какой сегодня день недели?
- Не помню, - быстро ответила Алевтина.
- А если подумать?.. Я вот сегодня дома...
- Воскресенье.
- Точно! Я же говорю: ты просто не хочешь думать.
- Да знаю я, знаю. Так пойдёшь гулять?
- Пойду, - снова улыбнулась племянница и опять поцеловала тётю.
- Да ну тебя! Зацеловала… Давно бы нашла, кого целовать, а то всё со мной сидишь.
Надежда внимательно посмотрела на Алевтину: она на самом деле всё забывает или просто придуривается. Со стороны это выглядело странно: то тётя по несколько раз в минуту спрашивала об одном и том же, то у неё бывали такие замечательные светлые часы, что невозможно было понять, где она настоящая.
- Я тебя к себе звала, чтобы ты жизнь поменяла, а ты только о работе и думаешь, да со мной сидишь, - продолжила Алевтина.
- Хорошо, я рассмотрю твоё предложение, - усмехнулась племянница.
- Хватит болтать – завтрак остыл.
***
Когда Надежда уже стояла в дверях, тётя спросила:
- Ко мне кто-то должен прийти?
- Нет, только я, - ответила и вздохнула глубоко, поняв, что светлые минуты на сегодня исчерпаны.
- Готовить что-нибудь нужно? – задала любимый вопрос Алевтина.
- Мне – нет, а у тебя всё в холодильнике и на плите. Не забудь у чайника носик закрыть, а то не в чем будет чай кипятить, - напомнила племянница.
- Я всегда закрываю, - обиделась тётя.
***
Погода и в самом деле была замечательная: разливное солнце, на небе ни облачка, воробьи радостно чирикают в кустах. «Как же хорошо! – думала Надежда, идя по двору. – И куда же всё-таки отправиться?»
Ехать на футбольное поле на другой конец города, чтобы посмотреть, как взрослые мужики бегают за мячом, и встретиться с человеком, которого толком не знаешь и знать-то не хочешь? Или зайти в парк, найти одинокую скамейку под раскидистой липой и помечтать? Можно посидеть в кафе на набережной и полюбоваться маленькими лодочками, что рассекают водную гладь. Как и в её родном городе, здесь река тоже разделяла город на две половины. Можно… Надежда вспомнила Алевтину: «Вот бы ей сейчас выйти на улицу, подышать свежим воздухом, насладиться этим чудесным днём!.. Нет, она будет сидеть дома, нажимать на кнопки пульта, перекладывать вещи и искать вчерашний день». Стало грустно.
Надежда, размышляя, дошла до остановки маршрутки и решила всё-таки отправиться на футбольное поле, чтобы попытаться понять, что же так привлекает людей в футболе.
***
На стадионе, к удивлению приехавшей, народа было мало. Несколько человек, явно знакомых игравших, сидело на нижних ступеньках трибун.
- Давай, быстрее беги… не видишь, что ли: он сзади? – донёсся до Надежды знакомый голос.
Она не сразу узнала Андрея: в фирменной футболке и шортах он выглядел заправским игроком. Мужчина стоял около зрителей, периодически подпрыгивая от возбуждения, и громко, насколько хватало сил, командовал игроками.
Сразу подходить женщина не собиралась, да ещё и раздумывала: стоит ли это вообще делать.
- Передавай… Передавай скорее… Сам бей! – возмущался Андрей. – Прикрой его… забирай мяч…
Она никогда не была на футбольном поле, поэтому игроки представлялись ей маленькими фигурками, которые, словно вырвавшись из рук кукловода, самостоятельно двигались в разных направлениях.
- Андрюха, иди сюда, - позвал один из сидевших на трибуне. Рядом с ним стояла бутылка водки, лежала какая-то закуска.
- Сейчас, дай они от ворот отойдут, - отозвался тот.
«Ого! Так вот как проходят товарищеские встречи, - разочарованно подумала Надежда. – Видимо, самый кайф и заключается в том, чтобы отметить как следует каждый гол».
Не дождавшись, когда мяч попадёт в ворота, Андрей кивнул:
- Наливай.
Подошёл, быстро выпил водку из пластикового стаканчика, закусил чем-то и вернулся на место, на ходу громко предупредив кого-то из игроков:
- Внимательнее – он сзади…
Зрелище не вдохновило, и Надежда уже собиралась уходить, когда мужчина её заметил:
- О! Вы пришли!.. – радостно приветствовал он. – И как вам?
- Никак, - она улыбнулась. – Точнее – как и ожидалось.
- Да ладно, - обиделся собеседник. – Классно же!
- Почему так мало зрителей? Так всегда?
- Ага… Давай-давай, беги!.. – Андрей успевал следить за игрой.
- Не обидно?
- Что?
- Что почти никого нет на трибунах?
- Да мы ж для своего удовольствия играем… Вот когда бывают турниры – тогда да… Там мы выкладываемся… А тут – просто мяч погонять… Скоро я и сам буду бегать… У нас же ещё два сеанса осталось? – он внимательно посмотрел на женщину, словно хотел просверлить дыру на её блузке в районе груди.
Надежда смутилась, но ответила:
- Два! Но и после них… бегать вам еще нельзя. Нагрузки должны быть в меру, а не как у вас.
- Да норм всё! – отмахнулся Андрей. – Куда ты? Мяч бери! Прикрой его…
«Как это у него так быстро всё получается? Всё-таки странный он…» - решила женщина.
- Ну, хорошей вам игры. Я пойду.
- Куда? – удивился собеседник. – Я думал, мы кофе выпьем. Да и после игры мы с ребятами в баню собрались. Пойдём?
- В смысле?
- В баню… - было похоже, что он не шутил.
- Нет, спасибо, я как-то не собиралась, - Надежда постаралась перевести разговор в шутку.
- А что такого? – не понял мужчина.
- Ничего, - она улыбнулась. – Жду вас на сеансе в понедельник.
Не дожидаясь ответа, Надежда повернулась и пошла на выход.
- Ладно, - долетел до неё недовольный голос Андрея. – Куда ты, мазила?.. Беги к воротам…
***
Как ни странно, но поездка подняла настроение. «В баню! – мысленно смеялась Надежда. – Я, оказывается, ещё ничего…»
В парке, куда она приехала, было прохладно и тихо. «Какое блаженство! – найдя свободную скамейку, думала женщина. – Боже! Какая тишина! И никто не орёт, куда нужно бежать».
Этот контраст радовал душу. После шума и ора, который стоял на футбольном поле, здесь чувствовался покой и умиротворение. В этом уголке парка, где сидела Надежда, не было родителей с детьми, прогуливались только одинокие прохожие да в отдалении старушки подкармливали вечно голодных голубей.
«Какое блаженство! – закрыв глаза, размышляла женщина. – Как приятно просто сидеть, дышать, не забивать голову всякими глупостями…»
- Надя! – услышала она удивлённый мужской голос и открыла глаза. Рядом стоял тот, кто был похож на Кристофера Уокена. Мужчина широко и радостно улыбался. – Ты? Правда это ты?
- Я, - не очень уверенно произнесла и встала. Ноги почему-то сделались ватными и, боясь упасть, Надежда снова села.
- Вот так встреча! – присаживаясь рядом, сказал Андрей. – Ты теперь здесь живёшь?
Она посмотрела по сторонам, словно стараясь осознать, что значит «здесь».
- В парке? – она сделала попытку улыбнуться.
- Нет, конечно, - улыбнулся в ответ, но улыбка получилась грустная. – Я знал, что ты переехала, но не знал куда…
- Ты какими судьбами здесь? – успокоившись, спросила Надежда.
- Да вот приехал в командировку. До поезда время есть, решил погулять по парку… как мы с тобой когда-то. Помнишь: выбирали место, где нам никто не мог помешать?
Она посмотрела на Андрея: грустный взгляд, тёмные круги под глазами, осунулся, похудел…
- Так не бывает.
- Как?
- Чтобы вот так встретиться в другом городе.
Он пожал плечами:
- Случайность. Возможно, вероятность…
- Как живёшь, Андрюша?
- Нормально. Обычно…
- Это хорошо. Рада за тебя!
- Надя! – произнёс мужчина и замолчал.
- Да?
- Ты почему уехала? – тихо спросил и внимательно посмотрел в глаза.
«А ты не знаешь?» – хотелось спросить резко, даже зло. Но тут же появилось детское желание – заплакать, чтобы пожалели.
- Так сложилось…
- Я тебя искал.
Она сначала улыбнулась, потом усмехнулась, затем прищурилась и хитро посмотрела ему в глаза:
- Смешно.
- Почему?
- А как иначе? Во-первых, ты сам перестал встречаться, во-вторых, у тебя есть мой номер, и я его не меняла, в-третьих…
- В-четвёртых, в-пятых… - дополнил Андрей. – Ты же ничего не знаешь.
Надежда молчала. Хотела ли она что-нибудь знать? Конечно, хотела! Но тогда, когда было больно и обидно… А сейчас?
- Я не мог добавить тебе проблем… Не мог! – словно в очередной раз уговаривая себя, произнёс мужчина. Он помолчал, затем взял в свои ладони её ладонь. Надежда вспомнила сон…
- Надя! – продолжил мужчина. – Ты же помнишь: Наталья часто болела… У неё выявили онкологию…
Он замолчал и крепко сжал её ладонь.
- Сделали операцию, потом несколько курсов химии… Всё оказалось зря…
Надежда слушала молча. В груди образовался каменный комок. Хотелось глубоко вздохнуть, чтобы разорвать его. Стало тяжело дышать – она уже предчувствовала, что последует за этими словами…
- Всё время я был рядом. Понимаешь: я не мог поступить иначе.
Она кивнула, потому что говорить мешал застрявший в горле ком.
- Я не мог тебе ничего дать… и обманывать не хотел. Прости…
- За что? – всё-таки смогла произнести женщина. – Никто никому ничего не обещал, и никто никому ничего не должен…
- Понимаю… Но я надеялся…
- На что?
Тут он улыбнулся. На этот раз улыбка получилась настоящей, той, которую она помнила:
- На продолжение банкета.
Надежда рассмеялась. На душе стало легче, спокойнее.
- Как Антоша? – спросила женщина.
- О! Антошка молодец! Уже закончил первый класс. Оценки им не ставят, но учительница его постоянно хвалит. Говорит, что способный.
- Как ты справляешься? – она посмотрела в глаза собеседника.
- Честно? – он помолчал, дождавшись её кивка. – С большим трудом. Сначала было очень тяжело. Но старшие помогают, отец мой…
- Как он?
- Год назад сделал операцию по замене сустава. Так что мне ещё и с ним нужно было возиться.
Он сделал паузу, словно вспоминая что-то, затем продолжил:
- Но я не унываю, - и улыбнулся грустно. – Всё хорошо! Нужно жить дальше…
- Нужно! – подтвердила Надежда и вспомнила Алевтину. «За что это нам?» - спросила себя и не нашла ответа.
- Ну, а ты как? Где?.. С кем?
- Живу с тётей. Помнишь, я про неё рассказывала? Мы с ней всю жизнь близкие люди. Когда родители погибли, она мне заменила мать… А вот сейчас ей самой нужна моя помощь и поддержка.
Увидев вопрос в глазах Андрея, пояснила:
- У Али начальная стадия деменции.
- Это проблемы с памятью?
- Да!
- Она ничего и никого не помнит?
- Нет, пока не всё так страшно, но… Но иногда бывает очень горько, и я всегда задаюсь вопросом: почему.
Он снова взял её ладонь в свои ладони, и Надежда опять вспомнила сон.
- Надя!.. Я так раз, что увидел тебя. Знаешь, на душе стало спокойнее что ли…
***
До отправления поезда оставалось два часа. Андрей с Надеждой вместе сходили в гостиницу за вещами, оставленными на ресепшене, затем она проводила Андрея до вокзала.
Они, держась за руки, медленно шли по улице и разговаривали, то перебивая собеседника и сообщая что-то личное, то замолкая и наслаждаясь присутствием друг друга.
- Я буду звонить, - заходя в вагон, пообещал мужчина.
Она улыбнулась и кивнула.
- Не грусти!
Опять кивок.
- Буду звонить…
Надежда молчала, словно боялась пропустить что-то важное.
- Надя! Как я рад, что мы встретились.
«Дождалась!» - женщина посмотрела по сторонам: на них никто не обращал внимания, у всех были свои проводы и личные разговоры.
- И я, - сказала тихо, но Андрей понял и улыбнулся.
- Когда поедешь к дочери, обязательно сообщи, я тебя встречу, - он махнул рукой и направился к своему месту.
***
В приподнятом настроении Надежда вернулась домой. Дойдя до подъезда, как обычно позвонила в домофон – дверь Алевтина не открыла. Это было впервые. Дрожащими руками, перевернув всё содержимое сумки, достала ключи и, не дождавшись лифта, по лестнице помчалась на свой этаж.
- Ты чего такая запыхавшаяся? – удивилась тётя, когда племянница открыла дверь.
- Слава Богу, с тобой всё в порядке! – выдохнула Надежда.
- Что со мной может быть? – передёрнула плечами Алевтина. – У меня всё хорошо!
- Я звонила снизу – ты не открыла.
- Не было никакого звонка.
Надежда взяла в руку трубку и увидела, что звук на ней отключён. Обе трубки: телефона и домофона - висели рядом около двери. Видимо, тётя, перепутав одну с другой, таким образом сначала решила пообщаться с кем-то, а потом, поняв, что что-то не так, «отключила» телефон.
- Ладно, ничего страшного не произошло.
- Конечно, не произошло. Не понимаю: что ты так нервничаешь? – удивилась Алевтина. – Чайник ставить?
«Не сгорел ещё?» – хотела пошутить Надежда, но вовремя себя остановила. Она прошла в комнату и замерла на пороге: дверь в шкафу была открыта, какие-то бумаги стопкой лежали на стуле, полотенца и постельное бельё расположились на диване.
- Аля! – позвала она.
Тётя тут же возникла на пороге.
- Что это такое? – спросила племянница.
- Я искала свои документы, - спокойно ответила Алевтина.
- Какие? И почему в моей комнате?
- Паспорт. Диплом. Мне же на работу нужно устраиваться, а ты всё спрятала.
- Все твои документы спокойно лежат у тебя.
- Нет их там, - обиделась тётя и посмотрела зло.
- Пойдём!
Через минуту племянница уже держала в руках паспорт и диплом:
- Ты же их сама сюда положила.
- Да не клала я, - надула губы Алевтина. Но было понятно, что она вспомнила об этом. – Чай-то пошли пить…
На кухне Надежда заглянула под мойку, чтобы выбросить ненужные бумаги и ужаснулась: в мусорном ведре одиноко лежал пакет, а весь мусор лежал в кастрюле, которая почему-то стояла тут же. Не произнеся ни слова, начала всё перекладывать в нужное место.
- Аля! А где рыба? – закончив с мусором, спросила племянница. – Я вчера вечером жарила и оставила на сковородке.
- Я не трогала, - быстро ответила Алевтина и надула губы. – И не ела.
Поиски начались с холодильника и подоконника и закончились успешно только тогда, когда Надежда открыла духовку: сковорода с жареной рыбой стояла на решётке, а сверху, вместо крышки, была прижата другой сковородой, которую тётя даже не удосужилась перевернуть. Та дном лежала точно на рыбе.
- Аля!.. – только и смогла сказать…
***
В понедельник ветеран футбола пришёл на очередной сеанс массажа.
- Эх, зря вы не остались до конца… Мы их обыграли…
- Кого их? – не поняла Надежда. – Как я поняла, вы там все из одной команды.
- Не… - разглядывая пол через прорезь в кушетке, ответил мужчина. – Команды разные… Это мы по молодости играли в одной, а сейчас за разные…
Вдаваться в подробности не хотелось, и массажистка предпочла не продолжать разговор, но клиент не успокоился:
- И от кофе зря отказались…
- И от бани, - продолжила она.
- Да, и от неё… А что такого-то?.. Не понимаю… - удивился мужчина. – Мы же просто попариться…
- Знаете, как-то странно приглашать малознакомую женщину в баню, особенно когда там будет много мужчин, - всё-таки попыталась объяснить Надежда, сомневаясь, однако, что её поймут.
А он и не понял:
- Почему малознакомую?.. Мы же с вами уже вторую неделю знакомы… - не унимался футболист. – А мужчины? Да все они нормальные и всё понимают…
Что там себе понимают мужчины, выяснять не хотелось. Она давно увидела, что из себя представляет этот странный человек. Но обижать его не хотелось, потому что сейчас Надежда была ему благодарна: если бы этот ветеран футбола не уговорил посмотреть игру, отправилась бы сразу в парк и тогда точно бы разминулась с Андреем.
«И всё-таки странно, что мы встретились…» - думала женщина, разминая спину клиента. Но тут вспомнила, как несколько лет назад ездила по делам в Москву и в метро встретила свою бывшую однокурсницу, с которой когда-то училась в медучилище.
- И в Турции на отдыхе встретила клиентку, - случайно, полностью отдавшись мыслям, произнесла вслух.
- Не понял, - тут же подхватил Андрей, готовый продолжить разговор.
- Что? – не поняла массажистка.
- Про Турцию не понял…
- Да это я вспомнила.
- Когда вы в Турции были? – не унимался мужчина.
- Давно… - вздохнула Надежда.
- Так поехали!
- В каком смысле?
- В обычном… Вместе… Мне нужно на море… - как обычно, делая паузы ответил Андрей.
- Не получится, - усмехнулась и руками показала, что нужно перевернуться.
- Жаль… - произнёс так, что было непонятно: на самой деле жалеет или ему всё равно.
- Думаю, вы всегда найдёте себе компанию.
- Конечно. С этим проблем не возникает…
Она усмехнулась, но на душе стало неприятно. Не от того, что могла стать одной из многих, а от того, что хотела бы поехать, но не с ним…
***
Когда Надежда шла после работы домой, позвонила дочь:
- Мама! Папа в реанимации. Приезжай! – плакала в трубку Настя.
- Что случилось?
- Сама толком ничего не знаю. Позвонила женщина и просто сказала, что его забрала скорая.
Какими бы ни были отношения с бывшим мужем, оставить его в беде Надежда не могла. Она тут же отправилась на вокзал за билетом.
До ближайшего поезда оставалось три часа. За это время нужно было съездить домой за вещами, объяснить всё Алевтине и позвонить клиентам, сеансы который необходимо было перенести.
- Аля! Мне нужно срочно уехать домой, - с порога сообщила племянница.
- Что-то случилось? – тревожный вид родственницы напугал тётю.
- Да, Игорь в больнице.
- Игорь? – переспросила Алевтина, видимо, пытаясь вспомнить, кто это.
- Муж мой, - увидев в глазах тёти непонимание, пояснила Надежда. – Бывший.
- А, ну тогда, конечно, нужно ехать. А Паша уже поехал?
- Нет. Паша живёт далеко, - вдаваться в подробности и что-то объяснять не было сил и времени.
- Ну ладно.
Когда Надежда уже стояла в дверях, Алевтина спросила:
- Ко мне никто не должен прийти?
- Нет, Аля! И никому не открывай, пожалуйста. Я буду звонить. Трубка телефона – вот, а это домофон, - она показала на висевшие около двери трубки.
***
Родной город встретил утренней прохладой. После душного купе дышалось легко и свободно. Глубоко и с наслаждением вздохнув, Надежда, хотя и знала время прибытия поезда, машинально взглянула на часы – семь часов. Ехать в больницу было рано: всё равно не пустят, и она направилась к дочери.
Настя встретила мать на улице. Заплаканная, с опухшим от слёз и бессонной ночи лицом, она бросилась к матери.
- Как хорошо, что ты приехала. Я места себе не нахожу!
Несмотря на то, что отец пил и Настя сама предлагала матери уйти от него, дочь любила Игоря безумно, как любят многие дочери своих родителей.
- Он уже полгода жил у Марины. Хорошая тётка. Я видела её один раз, но папа говорил, что бросил пить, жил у неё, - рассказывала, сидя на кухне и периодически вытирая слёзы, Настя. – Она, кстати, сказала, чтобы папа не делил квартиру, а оставил тебе…
- Что вообще случилось? – Надежде не хотелось слушать про новую подругу бывшего мужа.
- Две недели назад, поздно вечером, они решили пожарить картошку. Вот дёрнул же их чёрт…
Увидев непонимающий взгляд матери, продолжила:
- Масло попало на открытый огонь, перекинулось на штору… пытались потушить сами – не получилось. Выбежали на улицу: она в халате, он – в трусах и футболке, оба в тапках. На улице был сильный дождь, - Настя делала паузы, останавливая подкатывающий к горлу ком. – Пожар потушили. У папы немного обгорело лицо. Скорая предложила поехать в больницу – отказался. И всё вроде наладилось… Какое-то время жили у отца, а потом поехали на квартиру готовить кухню к ремонту. Обдирали обои…
Она заплакала. Надежда смотрела на дочь и ничего не могла понять.
- Он, видимо, надышался этим закопчённым воздухом… Стало плохо, попросил вызвать скорую… Оказалось, что у него обожжены лёгкие ещё во время пожара, а сейчас он себе добавил… Папу подключила к аппарату ИВЛ.
Надежда обняла дочь и тихо заплакала. Она вспоминала те немногие приятные моменты их с Игорем семейной жизни: его красивые ухаживания, предложение руки и сердца, которое сделал во время отдыха на море, рождение Насти… Сейчас не хотелось думать о том, как некрасиво он вёл себя во время пьяных загулов, которые случались не так часто, но запоминались надолго, о девушках и женщинах, которые названивали и писали смски… Игорь был привлекательным мужчиной и быстро разбивал женские сердца, не задумываясь о последствиях.
- Нужно ехать в больницу и поговорить с доктором, - взглянув на часы, предложила мать.
Настя быстро оделась. Когда они уже собирались выходить, раздался телефонный звонок.
- Да, - ответила девушка и, услышав что-то, закричала.
- Что? Что случилось?..
- Па-па… умер…
***
До похорон Надежда позвонила Андрею и рассказала о произошедшей трагедии.
- Я сочувствую и понимаю твоё горе, - сказал тот. – Мне это уже пришлось пережить.
- Мы были в разводе…
- Это ничего не меняет. Вы столько лет жили вместе, столько перенесли. Ведь было не только плохое, но и много хорошего. Ведь так?
Она задумалась и кивнула сама себе:
- Да, конечно, ты прав. Это очень тяжело. Жалко Настю: она так любила Игоря… Знаешь, я видела женщину, с которой он жил последнее время. Милая и приветливая. Убита горем…
- Мне прийти?
Она подумала и ответила:
- Давай после. Мне сейчас, честно, ни до чего…
***
Хоронили Игоря в закрытом гробу. Как объяснили в похоронном бюро, так хоронили всех, кто лежал под ИВЛ.
К удивлению Надежды, проводить в последний путь её бывшего мужа пришло много людей. Были коллеги, соседи, просто знакомые. В толпе она увидела несколько незнакомых женских лиц.
Настя еле держалась на ногах, а когда гроб опустили в землю, заголосила.
Марина стояла рядом и беззвучно плакала.
Надежда увидела, как соседка показывала на Марину рукой и что-то объясняла стоявшей рядом женщине. «И тут решили посплетничать», - промелькнуло у неё в голове. Сама же Надежда не плакала, а словно окаменела…
***
На встречу Андрей пришёл с Антоном. Мальчик был похож на отца: такой же спокойный, голубоглазый и с белёсыми ресницами.
- Мы вдвоём, - приветствовал мужчина. – Мы теперь всегда вдвоём…
Антон поздоровался с Надеждой и начал внимательно её рассматривать, чем очень смутил.
- Куда пойдём? – спросил Андрей у обоих.
- Мороженое есть, - ответили одновременно и рассмеялись. Напряжение, возникшее при знакомстве, прошло.
Сначала они посидели в кафе на набережной, затем прогулялись по парку.
- Па! Можно я на каруселях?
- Можно, Антоша, только вооон на тех, - отец указал на бегающих по кругу лошадок.
- Что я – маленький что ли? – обиделся сын. – Хочу на колесо.
Андрей посмотрел на Надежду, та кивнула, и троица отправилась за билетами.
Когда кабинка поднялась на самый верх, Антон зажмурился.
- Эх, ты, - сказал отец. – Самое интересное пропустишь.
Мальчик приоткрыл глаза и ещё сильнее вцепился в железные перила. Затем сделал над собой усилие и посмотрел на противоположный берег:
- Па! Смотри: наш дом виднеется, - радостно сообщил он.
- Точно.
- А где мы с мамой жили, не видно, - сказал Антон и замолчал.
Надежда посмотрела на мальчика, и на глазах выступили слёзы. Она представила, как тяжело ему было пережить сначала болезнь матери, потом её смерть, затем начать новую жизнь с отцом в другом доме…
***
Вечером Надежда позвонила Алевтине.
- Аля, это я.
- Да, открываю, - сказала та и повесила трубку.
Пришлось набирать номер снова:
- Я по телефону с тобой разговариваю, - старалась говорить спокойно.
- А я думала, что ты приехала, внизу стоишь, - отозвалась тётя.
- И как ты мне хотела открыть трубкой телефона дверь?
- Перепутала, - невозмутимо ответила Алевтина. – Как всё прошло? Когда ты приедешь?
- Приеду и всё расскажу. Не хочется по телефону…
- Как Настя?
- Очень переживает. Она же его любила.
- Любила… - повторила тётя. – А ты?
«А я как-то об этом не думала. Сначала – да, любила, и очень, а потом…» - подумала, а вслух произнесла:
- Он отец моей дочери. Конечно, любила…
***
Настя приехать на вокзал не смогла. Надежду провожал Андрей.
- С кем ты оставил Антона?
- С дедом. Им хорошо вдвоём. Старый да малый, - пошутил мужчина. – А ты ему понравилась…
- Деду? – она усмехнулась.
- Антону! – понял шутку, но не поддержал. Затем посмотрел на часы и взял в свои ладони её ладонь. - Надя!...
Она опять вспомнила сон.
- Надя! Я не могу… и не хочу тебя ещё раз потерять… Ты мне нужна. Мне и Антону. Он давно не видел женской ласки. Сначала наша ругань с Натальей, потом её болезнь, потом… После нашей встречи Антоша только о тебе и говорил весь вечер.
Она молчала.
- Я понимаю, что я не лучшая пара для тебя… да ещё и с сыном…
- При чём здесь Антон? – не поняла она.
- Ребёнок. Для тебя это, наверное, тяжёлая ноша.
- Зачем ты так о сыне? Хороший ведь мальчишка…
- Что ты скажешь?
- Андрей! – она сделала большую паузу. – Дело не в Антоне.
- Я понимаю… Если бы я был один…
- Я же сказала – мальчик не помеха. Он такой забавный, и на тебя очень похож…
- Так выйдешь за нас двоих? – он постарался улыбнуться, но улыбка получилась грустной. Такими же грустными были и глаза, которые внимательно следили за каждым движением собеседницы, каждой интонацией её голоса.
- Андрей! У меня Аля…
- Я знаю!
- И я не смогу её оставить… Пашке она не нужна. Сдать в интернат или дом престарелых просто не смогу. Да и не хочу!
- Забирай тётю с собой! У меня дом огромный. Всем места хватит. А не захочет жить с нами, пусть живёт в твоей квартире. Как я понял, она теперь твоя...
Он помолчал и продолжил:
- Надя! Ты сейчас не отвечай, подумай. Знаешь, ты самое лучшее из того, что было со мной за последние несколько лет. Часто вспоминал наши прогулки, разговоры… Мне их очень не хватало. И тебя…
***
Через десять минут поезд отошёл от перрона. Впереди у Надежды была целая ночь на то, чтобы всё обдумать и принять правильное решение.