Искусство пантомимы Марселя Марсо
Марсель Марсо
Марсель Марсо возродил старинную французскую пантомиму. Театральная критика назвала его «обновителем современного театра во всем мире». Но сам артист испытывал глубокую неудовлетворенность. Об этом рассказывается на страницах книги «Искусство пантомимы».
То, что было найдено им в ранней пантомимической инсценировке повести Гоголя «Шинель» и в обрезе Бипа, на время уступило стилизаторству. Возникли ансамблевые пантомимы «Пьеро Монмартра», «Вечер в театре канатоходцев», «Три парика» и другие. В то же время Марсель Марсо ощущал, что стоит не пороге новых решений, что «внутренние противоречия должны вскрыться». «Я понял, — говорит Марсо, — что наше искусство должно покоиться на самом существе — на человечности».
Работы артиста в последующие годы — ансамблевые пантомимы «Лом-бард», «Париж плачет, Париж смеется», индивидуальная пантомима Марсо «Ваятель» и, наконец, возобновление в 1959 году «Шинели» — говорят о том, что творчество Марсо развивается в реалистическом направлении. В 1961 году Марсель Марсо приедет на гастроли в СССР. Советский зритель увидит его уже обновленным и обогащенным.
У артистов цирка всегда был интерес к пантомиме, и мастерское владение ею обогащает искусство не одних клоунов.
Поэтому книге Г. Иеринга и М. Марсо, рассказывающая о творческом опыте популярного французского артиста и его поисках, принесет несомненную пользу.
Герберт Иеринг. Мы можем считать, что вы знаете и освоили все виды театрального искусства — испробовали силу слова и силу жеста, прежде чем решились выражать все только жестами. Как же возник Бип?
Марсель Марсо. Мне было 24 года, и, как все в этом возрасте, я был очень активным. После театра ночью ходил по улицам Парижа, думал о своем детстве, о людях, с которыми каждый день встречался, об «уличных героях».
Я хотел создать народный тип, в котором каждый человек мог бы увидеть себя.
Я надел полосатую тельняшку, белые брюки, шляпу с пером — и в зеркале отразился Бип. Отсутствовала только белая маска. Я знал, что французские мимы по традиции гримируют лица белой краской. Греческие и римские мимы и итальянские комедианты покрывали свои лица мукой, и Пьеро последовали их примеру. Рот подчеркивается красной линией, черным — глаза и брови. Английские мимы, дебютировавшие в Голливуде в 1914 году и работавшие там до 1926 года, выступали в фильмах с белыми лицами. Так, Гарри Лангдон в костюме моды 1923 года играл с лунно-бледным лицом Пьеро. Белая краска применяется также в китайском и японском театрах.
22 марта 1947 года, в день моего рождения, Бип появился на сцене «Карманного театра».
Герберт Иеринг. Хотелось бы установить, что такое стильные упражнения, что такое мим и что такое пантомима.
Марсель Марсо. Стильные упражнения показывают борьбу человека с невидимыми на сцене стихиями воды, ветра, огня, земли. Например: ходьба против ветра, передвижение человека под водой, перетягивание каната. Стильные упражнения современных мимов основываются на грамматике Этьена Декру.
Герберт Иеринг. Не можете ли вы точнее рассказать о грамматике Этьена Декру, имеющей такое же значение для жеста, как синтаксис для языка? Марсель Марсо. Этьен Декру утверждал, что актер все может выразить своим телом, и рассматривал его как инструмент, с помощью которого можно передать чувство через движение или позу. Лицо здесь не играет никакой роли, оно — маска. Только тело выражает такие чувства и состояния, как голод, жажда, смерть, любовь, счастье.
Тело выражает также преодоление препятствий. Противодействие, преодоление являются ключом к искусству мимов.
Например: ветер невидим. Мы должны сделать его видимым. Ветер дует нам навстречу. Мы выражаем это противодействием, которое оказывает ему наше тело.
Так же создается впечатление передвижения в воде.
Пантомима — это безмолвный театр с комическим или драматическим действием.
Пантомима существовала всегда: у греков и римлян, в средние века, в комедии масок XVI—XVIII веков, в XIX веке — в театре «Фюнамбюль», в мюзик-холлах Ганон-Ли, Литтль-Тиг в цирковых выступлениях Фрателлини и Грока и в пантомимном театре Марселя, где выступали Луи Руфф, братья Онофри и Северин. В Париже Жорж Ваг основал «Черный Пьеро»...
Герберт Иеринг. Следовательно, в пантомиме лицо имеет большое значение?
Марсель Марсо. Да, в пантомиме пользуются и мимикой. Но нужно пользоваться ею правильно.
Искусство состоит в том, чтобы применять мимику в меру и правильно. Мим есть искусство показа взаимодействия человека с природой, предметами и людьми, которые нас окружают.
Пантомима рассказывает о комедийном или драматическом событии. Для искусства мимов важной проблемой является создание иллюзии времени и пространства. Например, мим за несколько минут дает жизнь человека — юность, зрелость, старость, смерть. Эта конденсированная форма искусства имеет такое же драматическое напряжение, как и словесный театр. То, что словесный театр показывает два часа, театр мимов может сказать за две минуты.
Марсель Марсо
Моя программа состоит из двух частей: стильных этюдов и Бип-пантомим. Бип — это совсем новая фигура, он не хуже и не лучше, чем окружающие его люди.
Герберт Иеринг. Таким образом, вы окончательно разрешили для себя проблему, как можно рассказать сюжет без слов и притом без ощущения, что чего-то не хватает или что получается нечто похожее на немой фильм. Но в «Шинели» вы применили музыку, в отличие от Бип-пантомимы. Почему вы для Бипа ее не используете, а для «Шинели» считаете необходимой?
Марсель Марсо. В Бип-пантомимах я играю без партнеров. Здесь тишина и невидимый мир противостоят моей особе. Сила выразительности заключается как раз в тишине, при которой предметы возникают гораздо сильнее, живее и выразительнее.
Марсель Марсо
Герберт Иеринг. Во время ваших первых гастролей в Берлине я писал: «...видна проволока, на которой Марсо танцует. Виден канат, который он тянет. Да, чувствуется ветер, с которым актер борется. Марсо показывает поведение человека через его отношение к предметам и таким путем создает эти предметы. Но в Бип-пантомимах он создал особый тип, которого представил в облике нищего, читателя газет, трагика, спортсмена, одновременно показав и его окружение. Когда он трагик, он одновременно играет и своих конкурентов, которые препятствуют его успеху. Он борется против самого себя, хватает себя за шею, из-за ширмы выходит словно кто-то другой. Он представляет целый ансамбль и так многосторонен, что один может исполнить номера, начиная с борьбы со шмелем или перетягивания каната, бега на 1500 метров до изображения художника или человека, едущего в метро».
Марсель Марсо
Конечно, в «Шинели» была совершенно другая задача. Почему же вам понадобилась музыка?
Марсель Марсо. Здесь действовали совершенно другие законы. Когда я выступаю один, я должен концентрировать все силы на абстрактном, чтобы сделать его видимым.
Когда на сцене движется ансамбль, тогда музыка служит пунктуацией. Мимы не следуют за музыкой, как в танце. Наоборот, музыка подчеркивает драматизм. Конечно, «Шинель» можно играть и без музыки, так же как вообще можно играть и без костюмов.
Есть ситуации, которые не могут быть выражены одним человеком. Например, историю «Шинели» я не могу мимически выразить один.
Когда находишься на сцене один, можно представить определенный персонаж или элемент. Например: человек поднимается по лестнице и «показывает» лестницу, человек тянет канат н «показывает» канат. Бип играет укротителя львов и показывает самого льва. Бип ловит бабочку, и она видна сквозь его поднятые руки. Такие ситуации нагляднее, когда мим один на сцене.
Когда я говорю об ансамблевом представлении, имею в виду, что характеры должны быть понятны современной публике, а следовательно, должны быть связаны с социальными условиями нашего времени. Здесь характеры должны быть контрастными, например: скупец и расточитель, бедняк и богач-себялюбец.
Пантомима, разыгрываемая ансамблем, воспринимается публикой только тогда, когда она может отождествить себя с героями так же легко, как она отождествляет себя с Бипом. Бип — художник, конькобежец, ботаник — брат каждого человека.
Марсель Марсо
Как я уже говорил, Этьен Декру вводил хор, который умножал одного человека.
Теперь вы должны вспомнить, что словесный театр существует сотни лет, Традиция слова и письма сохраняется от античной драмы до нашего времени. К сожалению, с пантомимой было не так. Все было потеряно. Если можно так выразиться, пришлось заново открывать язык пантомимы. Задачей Декру было найти грамматику этого языка и связать ее с нашим временем. Но воспроизвести в пантомимном театре социальные и бытовые проблемы раньше не пытались. Это уже наша задача.
Герберт Иеринг. Можно ли читать язык знаков?
Марсель Марсо. Да, в известном смысле. В восточных танцах имеются только знаки движения, потому что эти танцы представляют собой религиозные упражнения.
На Западе знаки движения мимов отражают действительность. Обычные, повседневные жесты, которые узнаются публикой, здесь преобразованы по эстетическим законам.
Таким образом, стиль в искусстве мима сближается со знаками движениями восточного танца. Например, когда нужно представить рыбу, воду, плотность воздуха. Это искусство иллюзии, почти оптический магнетизм.
В пантомиме знаки движения занимают меньше места, потому что игра приближается к игре комических актеров.
Пантомима со многими ролями знакомит публику со знаками движениями через ситуации, которые более привычны публике. Можно представить себе, что в будущем возникнет теория, которая разработает знаки движения как азбуку и грамматику.
Необходимо, чтобы речь мима была так же понятна публике, как слова. Слова мгновенно вызывают у публики представления, известные с детства, поэтому речь для нее понятна. Знак движения, являющийся эстетическим преобразованием обычного жеста, требует от публики напряжения, чтобы перевести его.
Необходимо прежде всего вновь создать понятного мима. Если он представляет живо и по-народному, публика приучается к требованиям этого искусства, которое находится в развитии; хотя оно старо как мир, но нами должно быть вновь открыто и преобразовано творчески.
Герберт Иеринг. Не можете ли вы уже сейчас подробнее рассказать о том, что вы понимаете под «искусством жеста».
Марсель Марсо. Искусство жеста не допускает двусмысленности. Мим должен быть точным и ясным. Слово может казаться двусмысленным, возбуждать сомнение. Мим не может обманывать, каждый жест должен быть оправданным. Чувства мима выражаются через его пластику и жесты. Греческий писатель Лукиан сказал: «Мим, который ошибается в жесте, делает разговорную ошибку рукой».
Уже мимы древности ощущали опасность диалогических пантомим.
Марсельские мимы Луи Руфф, Фариниа и Северин оставили после себя технику, охранявшую их от диалогических пантомим, которые производили бы впечатление, будто немые актеры пытаются разговаривать.
Северин написал прекрасную книгу, которую он назвал «Чистый человек». Там он с любовью говорит об этой благородной мимической школе.
Искусство жеста универсально, как само человечество.
Теория Этьена Декру определила выразительную сферу современных мимов. Условности и знаки мимов очень содержательны и имеют такую же точную технику, как классический танец или искусство слова.
Герберт Иеринг. Часто возникают недоразумения, когда начинают сравнивать пантомиму и танец. Мы еще не говорили о том, в чем, собственно говоря, разница между пантомимой и балетом.
Марсель Марсо. Для меня искусство мимов есть искусство пластики, а балет — это искусство движения.
Мим статичен и твердо стоит на земле. Танец пользуется как выразительным средством прыжком, поддержкой. Танец следует музыке, а искусство мима осуществляется в молчании.
Тип мима проявляется через его пластику. Так, Пьер Верри, который во время наших представлений выносил доски с объявлением о том, какое стильное упражнение или Бип-пантомима будет исполняться, был так пластичен, что его выход сам по себе уже выражал характер предстоящей пантомимы.
Танцор, в отличие от мима, лучше всего выражает себя, когда двигается, вращается, совершает прыжок и таким образом преодолевает силу тяжести, Движение дает ему благородство, а интенсивность соответствует его виртуозности. Когда танец лиричен, он приближается к искусству мима»
...Танец — это освобождение. Искусство мимов — это исследование, испытание.
Вершины в искусстве танца достигаются, когда техника преодолевает человеческую ограниченность. Тогда происходит триумф мастерства. Когда танец обращается в драму, он становится менее интенсивным и быстрым. Когда мим ищет освобождения, он прибегает к танцу.
...Пантомима в мюзик-холле основывается на чистой акробатике. Я нахожу, что здесь она ограничена в своих возможностях, ибо используется только как вспомогательное средство. Необходим самостоятельный пантомимный театр, потому что каждая форма искусства должна иметь свою собственную рамку.
Пантомима не имеет в мюзик-холле правильной рамки, потому что зрители привыкли к аттракционам и номерам, построенным на быстром ритме. Этой публике «Пьеро» показался немножко «медлительным». Поэтому я обращаю особенное внимание на построение представления. Например, в театре «Ренессанс» я начал со стильных упражнений, которые ясно показывали зрителям, что такое мим с точки зрения пластики. Затем мы перешли к пантомимам Бипа, которые показали, как может действовать один человек на пустой сцене. И затем уже были даны ансамблевые пантомимы с декорациями, костюмами, музыкой и различными характерами.
Даже в своем театре я не считаю правильным начинать с сюжетных пантомим. Нужно подготовить публику, постепенно переходить от простого к сложному. Мой десятилетний опыт показал, что искусство пантомимы покоится на постоянном наблюдении жизни и что эту театральную форму нельзя отделять от других форм искусства. Искусство стоит на высоком уровне, когда оно черпает свою силу из глубоких народных корней и возбуждает всеобщий интерес. Когда я говорил с Еленой Вейгель, я понял, что в пантомиме непосредственнее всего воздействует привычное, повседневное, знакомое, поданное в художественной форме. Поэтому она так любит сцены Бипа и считает, что в ансамбле детали должны подаваться так же четко, и то, что я сделал за многие годы с Бипом, я должен перенести в ансамбль...
Я понял, что наше искусство должно покоиться на человечности.
Герберт Иеринг. Думали ли вы уже о новых темах?
Марсель Марсо. Меня глубоко занимает история цирка. Я думаю также о различных сценках из современной парижской жизни.
Герберт Иеринг. Откажетесь от Бипа или будете продолжать его?
Марсель Марсо. Со дня возникновения Бип — мой неразлучный друг, сопровождавший меня из страны в страну, из театра в театр. Это мое второе «я», переход меня самого во все мои работы. Он стоит передо мной со своим белым лицом и ждет, по каким новым путям я поведу его...
Высказывания о пантомиме Марселя Марсо изложены известным немецким театральным критиком Гербертом Иерингом в форме диалога-беседы и опубликованы в 1959 году в ГДР. Выше публиковались выдержки из этой книги.
Перевела с немецкого Н. СОЛОВЬЕВА. Журнал «Советский цирк» июль 1961 г
НОВОЕ НА ФОРУМЕ
Павел Брюн - Артистический директор Лас Вегасского отделения Цирка дю Солей 1991-2001 гг.
Журнал Советская эстрада и цирк. Май 1985 г.
Пресс-конференция, посвященная Международному цирковому фестивалю 2022 г.
Журнал Советская эстрада и цирк. Апрель 1985 г.