Судьба военно-оборонительной крепости Головина в Ахцах(Ахты)
Борьба за сохранение самой южной фортификационной крепости.
[Объект культурного наследия (памятник истории и культуры) народов Российской Федерации, памятник архитектуры и градостроительства регистрационный № 05 17 10 76 14 70 00 6 в едином государственном реестре объектов культурного наследия (памятников истории и культуры) народов Российской Федерации - «Ахтынская крепость» как объект недвижимого имущества в соответствии закона Республики Дагестан «О статусе и границах муниципальных образований Республики Дагестан» от 13.01.2005 г. № 6, находится на территории сельского поселения Ахты, входящего в состав муниципального района Ахтынский]
Значение роли и значения Ахтынской крепости на юге Дагестанской области, начиная с процесса его строительства, заключается в стремлении Российской империи обеспечить в Кавказском регионе мирную жизнь, используя для этих целей крепости, опираясь как на их военно-оборонительный потенциал, так и на возможности для развития торговли и мирных отношений с местным населением. Подобные Ахтынской крепости укрепления играли важнейшую роль в освоении Северного Кавказа Российской империей в конце XVIII – первой половине XIX века. Военно-оборонительный потенциал Ахтынской крепости сыграл огромную роль в развитии русско-лезгинских отношений и в мирном взаимодействии российских властей и местного населения. Ахтынская крепость связаны с именем выдающегося военного деятеля Российской империи на Северном Кавказе – Е. А. Головина.
Современные потомки своих великих предков не всегда знают правдивую историю своих народов и не понимают, что многие современные кавказские города в прошлом были русские военно-оборонительные крепости, которые со временем превратились в крупные процветающие населённые пункты. Чтобы довести до понимания современного человека на Северо-Восточном Кавказе какую роль в экономике впоследствии сыграли все русское крепости, нужно немного шире рассмотреть историю появления таких сооружений на Кавказе в целом.
В советской историографии ХХ в. русские военные крепости на Кавказе рассматривались как средства подавления национально-освободительной борьбы народов Кавказа, что было чрезвычайно узкое понимание их роли и не отображало полноценно историю этих крепостей с точки зрения развития производительных сил в Кавказском регионе. В современной историографии роль крепостей анализируется в контексте всего комплекса процессов истории Кавказского региона в XVIII-XIX вв. Именно в такой связи можно рассматривать и историю Ахтынской крепости, разделив его на несколько этапов, отдельно в системе военно-политических и экономических взаимоотношений русских и местного населения.
На современном этапе научно-историческая, познавательная и воспитательная значимость Ахтынской крепости чрезвычайно велика, а при соответствующей реставрации, этот исторический и архитектурный памятник федерального значения мог бы стать самым южным музеем Кавказской войны.
История русских военно-оборонительных крепостей на Кавказе.
Зачем их строили и что из этого в итоге вышло.
В период интенсивного освоения Кавказа Российской империей в конце XVIII – первой половине XIX в. одним из направлений деятельности российских войск в регионе было строительство крепостей. Данные фортификационные сооружения, помимо прямых оборонительных функций, оказывали влияние на экономическое развитие Северного Кавказа, вхождение его в экономическое пространство Российской империи. Поскольку нападения горцев на российские поселения в регионе были далеко не единичны, Россия была вынуждена строить крепости с тем, чтобы защитить тех, кто будет осваивать новые земли.
Первые русские военно-оборонительные крепости были построены в 1777-1778 годах на линии от Моздока до Большого Егорлыка: 10 крепостей, а при них 9 казачьих станиц при крепостях Екатериноградской, Павловской, Марьинской, Георгиевской, Александровской Волжского казачьего полка; Хоперского казачьего полка при крепостях Сергиевской, Ставропольской, Малковской, Донской. Кроме казаков, при крепостях селились отставные нижние. «Укрепления Азово-Моздокской линии большей частью были земляными, однако постройка их велась по всем правилам военно-инженерного искусства. Для усиления обороноспособности каждое укрепление получало от двух-трех до нескольких десятков орудий» [Край наш Ставрополье: очерки истории / ред. комис.: А. Л. Черногоров и др. Ставрополь: Шат-Гора, 1999. с. 81]. В отличии от всех предыдущих завоевателей Кавказа, как с юга, так и севера, Российская империя не просто осваивала новые земли, а развивала их, строила города, посёлки, населённые пункты, проводила дороги. За всю историю Северо-Восточного Кавказа Российская империя стала единственной страной, которая начала проводить настоящие дороги на Кавказе, причём и в самые труднодоступные места. Значимость российских крепостей на Северном Кавказе в том, что именно из российских крепостей возникли такие города, как Кизляр и Моздок на р. Терек, Георгиевск и Ставрополь в центре Кавказской линии, Владикавказ на Военно-Грузинской дороге и др. [Пылков О. С. Участие российской армии в социально-экономическом и культурном развитии Северного Кавказа (первая половина XIX в.): автореф. дисc. … к. ист. н. Ставрополь, 2008, с. 13].
Одной из черт, характеризующих российское военное присутствие в рассматриваемый период в Кавказском регионе, было создание коммуникаций, путей сообщения. Военно-Грузинская дорога – одна из таких коммуникационных артерий. Генерал-инспектор Кавказской линии, главнокомандующий в Грузии П. Д. Цицианов для того, чтобы обеспечить безопасность сообщения по Военно-Грузинской дороге, разработал и реализовал на практике после утверждения императором Александром I проект строительства новых крепостных укреплений на протяжении Военно-Грузинской дороги. Кавказская линия крепостей также должна была стать одной из основ российского влияния в регионе. Позднее они все превратились в крупные населённые пункты. В центральной части Кавказской линии в 1803 г. была восстановлена крепость Владикавказ, ликвидированная в 1786 г. под давлением неблагоприятных обстоятельств. Как мы знаем, позднее эта крепость превратилась в одноименный город. Освоение потенциала Кавказских минеральных вод – еще одно направление деятельности подразделений российской армии на Кавказе. В том же 1803 году была основана Кисловодская крепость, которая должна была служить «для прикрытия и безопасности приезжающих… к целительным водам» [Акты, собранные Кавказскою Археографическою Комиссиею (АКАК). Тифлис: Тип. Главного Управления Наместника Кавказского, 1869. Т. III., с. 642].
Параллельно идет и укрепление фортификационных сооружений на правом фланге Кавказской линии. Рядом с крепостями появляются селения местного населения. У крепости Усть-Лабинской поселяются бесленеевцы, на которых было наложено обязательство предупреждать гарнизон крепости о готовящихся нападениях [Там же, с. 625]. Генералом А. П. Тормасовым в 1810 г. по просьбе ингушей, живших на равнине, было построено Назрановское укрепление. Заселение и мирное освоение Предкавказья приходилось проводить под прикрытием крепостей и редутов Кавказской линии. К концу первого десятилетия XIX века Кавказская линия имела следующие укрепления, которым в будущем предстояло стать селами, городами и станицами. «Крепости: Кизляр, Шелкозаводская, Моздок, Наур, Екатериноград, Павловская, Марьинская, Георгиевск, Константиногорская, Александровская, Невинная, Северная, Ставрополь, Григория-Полис, Кавказская, Усть-Лабинская, Московская, Донская. Все сии крепости снабжены потребным числом артиллерии и военных людей из полевых полков, состоящих на Кавказской линии» [Ровинский И. В. Хозяйственное описание Астраханской и Кавказской губерний: по гражданскому и естественному их состоянию в отношении к земледелию, промышленности и домоводству. СПб., 1809, с. 412].
С назначением А. П. Ермолова в 1816 г. на должность командующего войсками на Кавказской линии и в Грузии и прибытием его на Кавказ начался новый этап в освоении региона Российской империей, в том числе в сфере строительства крепостей. Командующий, изучив ситуацию на месте, обратил внимание императора на то, что поселения, расположенные по берегам рек Сунжа и Терек, находятся под угрозой постоянного нападения. Для решения этой проблемы было предложено построить линию укреплений на площади от реки Сунжи до реки Сулак [Гаджиев Б. И. Царские и шамилевские крепости в Дагестане. Махачкала: Эпоха, 2006, с. 4]. План Ермолова был утвержден императором и на левом фланге Кавказской линии. Были заложены крепости: Грозная – на реке Сунжа, Бурная – на побережье Каспийского моря, Внезапная – на р. Акташ, Герзель-аул – на р. Аксай. Для строительства крепостей, помимо военнослужащих Отдельного Кавказского корпуса, привлекались представители местного населения – 2 тысячи кумыков и чеченцев, вырубившие «в продолжении 6 дней 5 верст дремучего леса» [История Дагестана с древнейших времен до наших дней: в 2-х т. М.: Наука, 2004. Т. 1, с. 476]. Выстроенные по предложению А. П. Ермолова крепости образовали две новые кордонные линии. Первая из них начиналась в Грозной по направлению вверх по р. Сунже до пересечения с Военно-Грузинской дорогой; укрепления второй линии кордонов шли на юг через старый Аксай и укрепление Внезапное до границ северного Дагестана. Укрепления служили для защиты «мирных» горцев, принявших присягу на верность России, от их воинственных соседей – «немирных» горцев. Помимо того, что крепости контролировали стратегически важные направления и обеспечивали безопасность поселений казаков и мирных горцев, укрепления становились центрами торговли, способствуя тем самым экономическому развитию Кавказского региона и мирному взаимодействию местных народов и переселенцев из внутренних губерний Российской империи. В начале 20-х гг. XIX в. была создана Кабардинская оборонительная линия, которую составили укрепления на реках Кубань, Кума, Подкумок, Малка, Чегем, Черек, Урух, Нальчик и др. [Дубровин Н. Ф. История войны и владычества русских на Кавказе: в 6-ти т. СПб.: Тип. Деп. уделов, 1888. Т. VI, с. 484].
С назначением на должность главнокомандующего Отдельным Кавказским корпусом генерала И. Ф. Паскевича начался очередной этап строительства российских крепостей на Кавказе, на этот раз – в Закубанье и на Черноморском побережье, то есть на Северо-Западном Кавказе. Строительство крепостей как обозначение пространства российской власти на Кавказе продолжалось как на Северо-Западном, так и на Северо-Восточном Кавказе в 1830-1840-е гг. В период наместничества на Кавказе М. С. Воронцова продолжилось строительство укреплений в Чечне и Дагестане. Постройка укрепления Белореченского в 1852 году положила начало устройству оборонительной линии по реке Белой [Романовский Д. И. Кавказ и Кавказская война: публичные лекции, прочитанные в зале Пассажа в 1860 г. Генерального штаба полковником Романовским. М.: Гос. публ. ист. б-ка России, 2004, с. 144]. А. И. Барятинский, будучи наместником Кавказа, во второй половине 1850-х гг. продолжил строительство крепостей в регионе. На правом фланге Кавказской линии восстанавливали крепости, разрушенные в ходе боевых действий, и возводили новые, расположенные на землях черкесов, с целью противодействия набегам и сопротивлению российской власти на Кавказе. В 1857 г. отрядом под командованием генерал-лейтенанта В. М. Козловского на правом берегу реки Белой была основана крепость Майкоп [Матвеев О. В. «Окопались в мае…»: к 150-летию города Майкопа // Вопросы южнороссийской истории. 2008. Вып. 14, с. 30-31].
Тогда же, во второй половине 50-х гг. XIX в., возводятся новые укрепления на левом фланге Кавказской линии в Чечне [Вачагаев М. М. Чечня в годы Кавказской войны (1816-1859): автореф. дисc. … к. ист. н. М., 1995. с. 22] и в Дагестане [Милютин Д. А. Кавказ в первую половину 1861 года // Осада Кавказа. Воспоминания участников Кавказской войны XIX века. СПб., 2000, с. 591]. Можно заключить, что к концу 50-х гг. XIX века на Северном Кавказе наряду с укреплениями, возведенными еще в XVIII столетии, усилиями российских военных создается целая сеть фортификационных сооружений, оказавших прямое влияние на историю региона в рассматриваемый период, выполнявших не только оборонительные функции, но и способствовавших укреплению экономических связей и развитию мирного взаимодействия российских властей с местным населением.
Появление русской военно-оборонительной крепости в окрестности села Ахцах (Ахты) было обусловлено комплексом факторов: военным – необходимостью обороны южных границ Российской империи; административным, так как крепости выполняли роль центров российской власти на местах; экономическим, который выражался в организации торговли – как меновой, так и за деньги – между местным и русским населением крепости. Торговля рассматривалась российскими властями как одно из важнейших средств установления мира и усиления российского влияния в регионе. Ахтынская крепость играла не только военную, но и экономическую роль. Через Ахцах шли торговые караваны из Персии в Дербент и назад, которые ночевали в местности Кьер прямо напротив Ахтынской крепости. Поэтому помимо военно-оборонительных функций, гарнизон Ахтынской крепости также занимался охраной транспортных коммуникаций, которые соединяли Дагестан с странами Передней Азии.
Кроме Ахтынской крепости, такую же двойную роль, военную и экономическую, на севере Дагестана играла другая русская военная крепость – Темир-Хан-Шура (ныне город Буйнакск). Через Темир-Хан-Шуру не только передислоцировались русские войска, но тоже шли торговые караваны с гор на равнину и в обратном направлении [Движение горцев Северо-Восточного Кавказа в 20-50-е гг. XIX в.: сборник документов. Махачкала: Дагкнигоиздат, 1959., с. 103, 105]. На Северном Кавказе крепости контролировали пути с гор на равнину [АКАК. Тифлис: Тип. Главного Управления Наместника Кавказского, 1874. Т. VI. Ч. 1., с. 498-499], тем самым стремясь противодействовать набегам. Целью возведения укреплений на правом фланге Кавказской линии были укрепление российской власти в Северном Причерноморье – на территории, расположенной между Кубанью и Черным морем, установление контактов с местным населением. Территория была присоединена к России по Адрианопольскому трактату 1829 г. [Адрианопольский мирный договор между Россией и Турцией // Под стягом России: сборник архивных документов. М.: Русская книга, 1992.]. Наличие укреплений, как отмечал генерал Г. Х. Засс, даст возможность успешно бороться с враждебными племенами и защищать мирных черкесов [Выродов Б. Л. Декабристы и Средняя Кубань // Практический опыт краеведения. Армавир, 1994. Вып. 1, с. 12]. Также следует отметить, что ещё одной функцией крепостей было препятствование работорговле, прекращение «позорного торга людьми» [Исторический обзор Терека, Ставрополья и Кубани. М.: Надыршин, 2008, с. 282-283], который немирные черкесские племена вели с турками.
Строительство фортификационных укреплений на Северном Кавказе было направлено не только на реализацию функций, связанных с обороной конкретной территории, но и на то, чтобы установить контакт и наладить взаимодействие с местным населением. Крепости и укрепления выполняли функции в сфере торговли между горскими народами и гарнизоном, а затем и всеми желающими. Также взаимодействие проявлялось при строительстве укреплений, проведении разного рода фортификационных работ: так, А. П. Ермолов в письмах сообщал, что крепости строились при помощи местных народов, присягнувших на верность российскому императору [Письма А. П. Ермолова Николаю I // Чтения в императорском обществе истории и древностей российских. 1862, июль – сентябрь. М., 1862]. Во время строительства в 1819 г. крепости Внезапной в окрестностях кумыкского аула Эндирей часть местных жителей оказала помощь отряду под командованием генерал-майора А. А. Вельяминова. Владетель Шефи-бек Темиров для возведения крепости предоставил лес в большом количестве и подводы для проведения строительных работ [АКАК. Тифлис: Тип. Главного Управления Наместника Кавказского, 1874. Т. VI. Ч. 1, с. 563]. Российские власти также стремились учитывать интересы местных жителей при строительстве крепостей: начало работ было перенесено на более поздний срок в связи с тем, что место, предназначенное для строительства крепости, было засеяно хлебом [Записки А. П. Ермолова. 1798-1826. М.: Высшая школа, 1991, с. 332]. Неоднократно представители местных элит оказывали помощь при строительстве крепостных укреплений в форме доставки леса. Кумыкский пристав Муса Хасаев в 1820 г. при возведении укрепления Неотступный стан, строительством которого командовал полковник Верховский, «сделал величайшия пособия строевым лесом, доставленным жителями без платы» [АКАК. Тифлис: Тип. Главного Управления Наместника Кавказского, 1874. Т. VI. Ч. 1, с. 563-564]. Аналогично поступил и шамхал Тарковский – при возведении крепости Бурной под Тарками им был доставлен строительный материал, а местные жители оказывали помощь солдатам при проведении строительных работ. Следует отметить, что добровольность и принуждение сочетались российскими властями при создании укреплений. В период нахождения на Кавказе генерала А. П. Ермолова для горцев была определена повинность: они были обязаны участвовать в строительстве крепостей, предоставлять лошадей и подводы для перевозки грузов. Позднее генерал Е. А. Головин, командовавший Отдельным Кавказским корпусом с 1837 по 1842 гг., называл эти повинности «обременительными», но тем не менее продолжил возведение укреплений как на левом, так и на правом флангах Кавказской линии, а при крепостях по его указанию строились школы и базары [Записки А. П. Ермолова. 1798-1826. М.: Высшая школа, 1991, с. 227].
В связи с тем, что горцев привлекали на работы по возведению крепостей принудительно, имело место их неповиновение – горцы отказывались принимать участие в работах, не давали арбы и быков для перевозки строительного материала. Например, при возведении крепости Бурной жители селения Оглы отказались предоставить дополнительные рабочие руки, мотивируя это тем, что участие в фортификационных работах отрывает их от сенокоса и жатвы, а жаркая погода привела к нескольким смертельным случаям. Командир 8-го пионерного батальона Апшеронского полка подполковник Евреинов, руководивший строительством Бурной, разобравшись в ситуации, выяснил, что недовольство и сопротивление горцев были вызваны злоупотреблениями местного начальства, поэтому мехтулинцы от наказания были освобождены [Клычников Ю. Ю. Деятельность А. П. Ермолова на Северном Кавказе (1816-1827). Ессентуки: Изд-во ПГЛУ, 1999, с. 39]. Привлечение местных жителей существенно влияло на сроки возведения укреплений в сторону их уменьшения, что заставляло российское командование привлекать горцев к строительным работам, используя различные методы. В 30-х гг. XIX в. активно велись работы по строительству крепостей на левом фланге Кавказской укрепленной линии, в Дагестане. В 1837 г. укрепление около села Хунзах было возведено всего за одну неделю. Быстрые сроки строительства объяснялись тем, что к работам были привлечены не только солдаты отряда под командованием генерала К. К. Фезе (Фези), но и хунзахцы. Отдельно стоит сказать о солдатах Кавказского корпуса, на плечи которых ложились не только тяжесть участия в боевых действиях, но и обязанности по строительству крепостей, прокладке дорог, рубке просек. «Вместе с боевыми подвигами, кавказский солдат был чернорабочий человек: при возведении громадных построек и проведении дорог, очень дешево обходившихся казне, так как солдат получал только по 5 копеек в день… и то не всегда…» [Андреев В. Ермолов и Паскевич // Кавказский сборник. Тифлис, 1876. Т. 1, с. 200].
Немного позднее, в 1841 году, рядом с аулом Чиркей (бывшим укреплением имама Шамиля, которое было взято без штурма генералом П. Х. Граббе) начали строиться российские укрепления, для чего были привлечены два батальона пехоты Кавказского корпуса, пришлые горцы и жители аулов Черкей и Зубутли [Гаджиев Б. И. Царские и шамилевские крепости в Дагестане. Махачкала: Эпоха, 2006, с. 60, 87]. Горцы участвовали в строительстве российских крепостей и на правом фланге Кавказской линии, на черноморском побережье Кавказа. Как сообщал генерал-адъютант барон Будберг в 1837 г., горцы, нанятые для работы за плату, скосили траву для гарнизона форта Лазарева, а в 1848 г. для двух фортов – Лазаревского и Головинского – местными жителями был оставлен бутовый камень [История Кубанского казачьего войска: в 2-х т. / сост. Ф. А. Щербина. Екатеринодар: Тип. Кубан. обл. правл., 1910. Т. 1. История края., с. 324]. Контактируя с местным населением, российское командование стремилось демонстрировать мирные намерения. Во время начала строительства укрепления Вельяминовского в 1838 г. командиры запретили солдатам не только приближаться к брошенным горцами аулам, но и рвать фрукты в садах [. Российский государственный военно-исторический архив (РГВИА). Ф. 13454. Оп. 6, д. 1127, л. 7 об.].
Российские крепости на Северном Кавказе стимулировали экономическое развитие не только местностей, в которых находились непосредственно, но и региона в целом. Так, например, для осетин роль центра экономического развития выполняла Владикавказская крепость, через которую шла торговля с Закавказьем и Ближним Востоком. Именно через Владикавказскую крепость по Военно-Грузинской дороге двигались войска к границам Персии и Османской империи. Постоянное движение войск требовало крупных поставок провианта и фуража. Многие представители местного населения выступали поставщиками для нужд армии или занимались перевозкой военных грузов. Рост доходов от военных подрядов, от перевозки товаров из России в Грузию способствовал процессу первоначального накопления капитала и появлению в городе промышленных предприятий и ремесленных мастерских различного профиля. По итогам проведенного исследования могут быть сделаны авторские выводы. Строительство крепостей велось силами подразделений Отдельного Кавказского корпуса, привлекалось также местное население – как на добровольной основе, так и принудительно. Крепости возводились не в отрыве друг от друга, а с тем, чтобы создать состоящие из них оборонительные линии. В первую очередь крепости выполняли функцию символа и опоры российской власти на Северном Кавказе. Военно-оборонительный потенциал крепостей использовался как база для размещения российских гарнизонов, для защиты переселенцев из центральной части России, мирных горцев и транспортных коммуникаций. По мере укрепления российской власти в Кавказском регионе крепости все более использовались для развития торгово-экономических отношений переселенцев с местным населением, что в итоге стало основой для мирной жизни. Многие крепости превратились в города, возле крепостей шла торговля – как меновая, так и за деньги, что способствовало вхождению территории Северного Кавказа в экономическое пространство всей Российской империи. Данное исследование может быть продолжено в направлении анализа иных средств и методов укрепления российской власти в Кавказском регионе.
Ознакомив вас с краткой историей русских военно-оборонительных крепостей на Северо-Восточном Кавказе, перейдём непосредственно к истории сооружения самой южной военно-оборонительной крепости на территории Российской Федерации – Ахтынской крепости – исторический и архитектурный объект, признанный памятником федерального значения.
КРЕПОСТЬ ГОЛОВИНА В АХЦАХ (АХТЫ)
Строительство военно-оборонительной Ахтынской крепости.
Архитектурный памятник истории Кавказской войны
Тип сооружения: Крепость
Размеры: Высота 4,57 метров, толщина 1,06 метра
Начало строительства/дата открытия: 1839/1839
Архитектор: Е.А. Головин
Оригинальное название: Ахцах Къала (ахт. диал.)
В 1839 году генерал Головин отправил войска в Самурскую долину, где русские основали Самурский округ, центром которого стало село Ахцах (Ахты). На окраине села Ахцах в короткие сроки – всего за сорок дней – под непосредственным руководством генерала Головина возвели величественную крепость. Важно обратить внимание, что на тот момент Самурский округ входил в состав Кубинской провинции Дагестанской области и формально подчинялся коменданту Кубы. В построенной на окраине села Ахцах крепости разместилась резиденция главного распорядителя Самурского округа.
Личность генерала Головина связана не только с военно-политическим продвижением России на Кавказ, но и с административно-хозяйственной деятельностью, сооружением большого количества укреплений, ставших впоследствии крупными населёнными пунктами. До своего появления в Самурской Долине, генерал Головин строил укрепления на Черноморском побережье Кавказа с помощью судов Черноморского флота. Например, в устье р. Шапсуго было возведено Тенгинское укрепление, которое впоследствии стала городом Новороссийск, основатель которого по праву считается генерал Головин. Помимо крепостей, на Черноморском побережье Кавказа Головин строил морские порты, адмиралтейства, проводил дороги. Такой же административно-хозяйственной деятельностью занимался Головин и на юге Дагестанской области.
Ахтынская крепость имела вид неправильного пятиугольника с пятью бастионами. Стены первоначально были высотой около 6 м и окружены сухим рвом. В застройку крепости входили церковь, одноэтажные казармы, двухэтажные казармы, пороховой погреб, комендантский дом, четыре бастиона, рондель, передние и задние ворота. Крепость подвергалась осаде в 1848 г. Мы не будем здесь рассказывать историю крепости с момента её основания, об этом много и подробно рассказывается во многих статьях, очерках, публикациях и в архивах. Кавказское командование придавало Ахтынской крепости большое стратегическое значение. Крепость была в прекрасном состоянии вплоть до 1917 года. Значение крепости упало вместе с падением Российской империи в 1917 году и с тех пор величественные стены видели только самое худшее к себе отношение и подверглись значительным разрушением от небрежного и совершенно неподходящего использования крепости в промышленно-хозяйственных целях. Никто не задавался целью сберечь этот памятник фортификационной архитектуры как частицу истории Кавказской войны в Дагестане. Часть старинных мощных стен и бастионом были разобраны. На сей день сохранилась лишь линия застройки с полуразрушенными осевшими на 3 метра во внутрь грунта стенами. Крепость нуждается в серьёзном восстановлении своего прежнего облика и при создание из неё военно-исторического музея Кавказской войны или историко-музейного комплекса, она могла бы стать одним из самых посещаемых туристических объектов Ахтынского района. Но реальность складывается совсем иная.
С 2017 года вокруг этой некогда величественной крепости, превратившейся в полуразвалины, развернулась серьёзная борьба между культурной общественностью района, желающими вернуть крепость самому району, отреставрировать и запустить в ней серьёзный музейный проект и республиканскими структурами, а если более откровенно, то теми силами, кто преследуют сугубо частные коммерческие интересы и готовы отнять у Ахтынской крепости последний шанс на своё сохранение. К огромном сожалению, такие структуры как ТУ Росимущество в РД, Агентство культурного наследия, обязанные беречь и реставрировать подобные объекты, в данном случае действуют совсем наоборот, на словах только выражая «озабоченность» и «обеспокоенность», на деле же препятствуя стремлению района спасти крепость от дальнейшего разрушения, создать в ней историко-музейный комплекс и открыть крепость для туристического посещения.
Странная ситуация свидетельствует о том, что, вероятно, кому-то в Махачкале очень не хочется, чтобы на самом юге республике был возрождён и отреставрировал такой важный федеральный объект как настоящая русская военно-оборонительная крепость XIX века, способный стать новым центром культурно-исторического паломничества для туристов со всех уголков Российской Федерации. В противном случае, как объяснить, на каком основании и зачем Ахтынская крепость была отдана в аренду непонятной левой организации с весьма мутным содержанием, которая, как нам кажется, является всего лишь ширмой для некоего настоящего арендатора, который ставит себе совершенно конкретную преступную цель довести крепость до своего полного разрушения «естественным» образом и ликвидировать его существование. Если читатель позволит себе ознакомиться до конца с сложившейся ситуацией вокруг Ахтынской крепости, то он так или иначе придёт к тому же мнению.
В 2017 году ТУ Росимущества в РД неожиданно для всех проводит некий «аукцион» для сдачи в аренду Ахтынскую крепость, невзирая на то, что сам Ахтынский район желал забрать крепость и ему это было обещано, и объявляет о «победе» в аукционе никому до того момента неизвестной организации Благотворительного фонда социально-правовой поддержки «Русская миграция».
«С победителем аукциона Благотворительным фондом «Социально-правовой поддержки граждан «Русская миграция» заключен договор аренды от 21.04.2017 № 5 на объекты федерального имущества, а именно: комплекс зданий и сооружений «Ахтынская крепость», являющегося объектом культурного наследия и составляющим имущество казны Российской Федерации, сроком на 5 лет».
Мало сказать, что весь Ахтынский район был шокирован и население не понимало откуда взялась эта «Русская миграция» и зачем ему понадобилась Ахтынская крепость. Но маятник был уже запущен. Между ТУ Росимущества в РД и Благотворительным фондом социально-правовой поддержки «Русская миграция» был заключён Договор аренды Ахтынской крепости № 5 от 21.04.2017 г. для использования объекта культурного наследия «Ахтынская крепость» в соответствии с целевым назначением, сроком на 5 лет до 21.04.2022 г.
В первом пункте договора Аренды было написано, что «п. 1.1. Арендодатель передает, а Арендатор принимает во временное владение пользование объект культурного наследия – комплекс зданий и сооружений «Ахтынская крепость», являющийся федеральной собственностью и составляющий казну Российской Федерации, для использования в целях административно-хозяйственной деятельности незапрещенной законодательством Российской Федерацией, в том числе регламентирующий порядок использования объектов культурного наследия.»
По данному договору, ТУ Росимущества в РД обозначил целевым назначением объекта «Ахтынская крепость» использование его в целях административно-хозяйственной деятельности, и выступая в роли Арендодателя передала в аренду Арендатору сроком на 5 лет во владение и пользование 21.04.2017 г. С 21.04.2017 года на территории объекта «Ахтынская крепость» был организован завод «ТНП» по изготовлению, распилу и продаже шлакоблоков, тротуарной и фасадной плитки. Арендатор нарушил условия договора аренды пункт 5.6.
«Арендатор обязуется не использовать арендуемое имущество:»
- а) под склады и производства:
- в) под производства, имеющие станки, установки и иные механические двигатели, оказывающие динамическое и вибрационные воздействия на конструкции объекта культурного наследия (независимо от их мощности);»
В результате подобной административно-хозяйственной деятельности была полностью разрушена церковь в Ахтынской крепости в мае месяце 2021 г. и расшатаны крепостные стены, некоторые места стен полностью обрушились и подсели. Население села Ахты свидетельствует, что в 2017 г. церковь в Ахтынской крепости была цела, крепостные стены были в несравненно лучшем состоянии. Внутри помещения крепости также пострадали. Население района, администрация района крайне озабоченное столь невероятно грубым административно-хозяйственным использованием территории культурно-исторического объекта федерального значения, стало бить тревогу. Крепость все годы аренды была закрыта на замок для желающих в познавательных целях посетить ценный культурно-исторический объект и приобщиться к истории Кавказской войны. В крепость впускали только рабочих для работы на заводе «ТНП», открытом на территории крепости. Для всех остальных крепость все эти годы на замке. В мае месяце 2021 г. журналист телеканала РГВК Дагестан А. Билалов-Доганай выпустил сюжет «Крепость в Дагестане под угрозой исчезновения». В передаче выступил историк Юрий Снегирев, специально приехавший из Кирова, чтобы осмотреть Ахтынскую крепость, также оказавшегося перед замком на воротах. Съемочная команда РГВК Дагестан также не смогла зайти в крепость, а снимала квадрокоптером с воздуха.
Замок на воротах Ахтынской крепости является прямым нарушением исполнения ст. 47.4. «Требование к обеспечению доступа граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства к объекту культурного наследия, включенному в реестр» Федерального закона от 25.06.2002 г. № 73-ФЗ.
В 21.04.2022 г. срок Договора аренды памятника архитектуры и градостроительства, основанный в 1839 г. «Ахтынская крепость» во временное владение и пользование сроком на 5 лет юр. лицу для использования в целях административно-хозяйственной деятельности, ИСТЁК. Однако, расторжения аренды нет. За ущерб, нанесённый крепости с 21.04.2017 г почему-то никто не отвечает, а совсем напротив, арендатор собирается продлевать аренду на новый срок. Население и администрация Ахтынского района выступают категорически против этого и требуют передать крепость Ахтынскому району, которое готово взять на себя реставрацию крепости и его сохранение для потомков.
В 2021 году состояние объекта культурного наследия федерального значения «Крепость XIX в.» в Ахтынском районе проверили накануне сотрудники Дагнаследия в связи с поручением врио главы Дагестана Сергея Меликова. Было обнаружено обрушение крыши и стен часовни (церкви) на территории крепости. Фонд «Ахтынская крепость», организованный тогда же в районе, был намерен заказать проект по реставрации и приспособлению памятника для использования. Дагестанская пресса сообщала в то же 2021 году что, «…«Дагнаследие» неоднократно направляло в адрес благотворительного фонда Социально-правовой поддержки граждан «Русская миграция» письма о необходимости принятия мер по сохранению объекта культурного наследия в соответствии с российским законодательством. Однако никаких действий предпринято не было, в адрес Дагнаследия не поступало запросов на выдачу заданий и разрешений на проведение работ по сохранению объекта культурного наследия». Но всё это является неким фарсом или трагикомедией.
Ознакомление с той огромной работой, которую много лет проводит Мирзабек Алимович Алимов, президент фонда «Лезгины», чтобы заставить соответствующие органы республики выполнять свои прямые обязанности относительно таких важных федеральных объектов культурного наследия народов России, показывает характер и направленность препятствий, которые создаются теми самыми структурами республики, которые должны спасать такие объекты, реставрировать и сохранять для истории и потомков.
Мы опубликуем далее отдельно переписку Мирзабека Алимовича по поводу Ахтынской крепости с той самой государственной республиканской организацией, которая обязана делать всё возможное, чтобы такие объекты как Ахтынская крепость были отреставрированы и сохранены, но на деле же делается всё противоположное. В чём можно убедиться, прочитав данную переписку. Данная переписка размещена на официальном сайте фонда «Лезгины». При желании каждый может ознакомиться.
продолжение в следующих публикациях...