Произведения Валентина Саввича Пикуля мне всегда нравились. В молодости я читал их взахлёб, иногда даже пренебрегая прочтением учебников. У него всё интересно: персонажи и факты, детали повествования, дающие представление о том срезе времени, где идёт развитие действия и авантюрность героев.
Сейчас, когда появилось значительно больше времени, начал я вновь перечитывать его «Исторические миниатюры». Уже имея свой жизненный опыт и имея возможность покопаться в трудах историков и документах, не всё кажется таким однозначным и воспринимается «на ура».
«Сын Аракчеева-враг Аракчеева»- так названа одна из миниатюр Пикуля, затрагивающих личную жизнь одной из самых одиозных фигур 18 века.
Аракчеев Алексей Александрович- кто он? В этой миниатюре он упоминается только как временщик, граф, создатель военных поселений, любитель посчитывать лопаты и мётлы, а также, строго взыскивать за их утрату. Упомянута так же его страсть вырубать леса и даже ровнять кладбища с землёй.
Отмечена писателем неистовая страсть графа к собственной крепостной Настасье Минкиной, которая была его любовницей и однажды преподнесла графу неожиданный подарок: недавно родившегося сына, который на самом деле сыном графу не являлся, а был изъят у бедной крепостной крестьянки. Сын вырос, благодаря усилиям графа был записан дворянином под именем Михаил Шумский и даже определён на учёбу в Пажеский корпус, позднее стал флигель-адьютантом самого императора Александра1. Вот этот-то сын, исходя из заголовка, и был врагом графа-временщика.
Вернёмся к Аракчееву. Временщик? Да, наверное, если взять толкование: это человек, получивший высокое положение по воле стоящего у власти покровителя. Однако. Если фавориты императриц российских Елизаветы и Екатерины получали высокие звания и чины через постельные утехи (а там кому-как повезёт), то уж Аракчеева в этом упрекнуть никак нельзя. Только ум, трудолюбие, высочайшая ответственность за порученное дело и неукоснительная требовательность к себе и исполнителям. Да о таком руководителе при первом лице государства можно только мечтать. Если же вспомнить его нетерпимость к протекционизму и взяточникам, то он мог бы стать идеалом чиновника высшего ранга, радеющего за Отечество. Не было в его родословной князей и миллионных состояний. Всего он сумел достигнуть сам. От кадета Артиллерийского училища и до венного министра России путь не простой, но он его прошёл с честью. Комендант С.-Петербурга в 28 лет - благие результаты комендантской деятельности Аракчеева сказались быстро. Больные солдаты в госпиталях с изумлением обнаружили, что их стали лучше кормить, а медицинский персонал сделался заботливее. В полках до солдат стало доходить все положенное им из обмундирования, продуктов питания и даже денег, которые ранее по большей части разворовывались. Участник боевых действий – именно благодаря ему был форсирован по льду Ботнический залив и одержана победа над Шведами в 1809. Победы русской армии 1812—1813 гг. не были бы столь блистательны, если бы в руководстве военного ведомства, тылового снабжения и обеспечения не было Аракчеева. Именно хорошая подготовка армии к боевым действиям ещё до 1812 года способствовала успешному разгрому противника. Генерал-инспектор всей артиллерии и пехоты, кавалер высших орденов России: Святого Владимира, Александра Невского, Святого Андрея Первозванного. Такого служаку, который 46 лет отдал службе Отечеству, обеспечивавшего самые трудные направления в деятельности двух императоров, вряд ли стоило бы записывать во временщики. Скорее наоборот – его можно назвать Столп государства и верный пёс государя.
Теперь о военных поселениях. Идея их создания принадлежит Александру 1 -известному реформатору. Цель была благая. Содержание любой армии обходится государству дорого. Тот способ прокорма воинов, когда воинскую часть помещают в какой-либо местности и поручают её снабжать местному населению, как правило без оплаты или за скудные деньги, разоряет крестьян. Идею Государя Аракчеев не воспринял и молил не осуществлять её. Александр1 остался непреклонен. «Это будет эксперимент, который, если будет удачен, распространим на всю Россию».
Аракчеев отказаться не мог и, как и всё, что он делал, исполнил в абсолюте. Но то, что он веники и лопаты лично считал — это анекдот, сочинённый лично Валентином Саввичем.
Что там сыном Аракчеева и его матерью? Начнём с матери: из воспоминаний современников девятнадцатилетняя красавица Настасья стала последним удачным приобретением графа (что делать, даже сильные мира сего имеют слабости). Она оказалась на редкость сообразительной, быстро вникла в домовое хозяйство, умела считать, вскоре выучилась довольно грамотно писать, в её жилах текла также и цыганская кровь. Дворовые графа были уверены, что она его околдовала и зельем опоила. В 1803 году Минкина будто бы «разродилась» мальчиком. Радости Аракчеева не было предела. Мальчика окрестили Михаилом. Обманутый отец приказал своему адъютанту любыми средствами выправить для Мишеньки дворянство. Аракчеев послал приближенного к нему генерала Бухмейстера в город Слуцк Минской губернии, и тот привёз мальчонке новые документы. Посланец графа купил документы на имя Михаила Шумского – мальчик-шляхтич с таким именем только что умер. Говорили, что с тех пор и Настасья Минкина стала подписываться подложной фамилией – Шумская. Теперь она была каким-то образом записана в купчихи, а в банк довольно прижимистый граф положил на её имя 24 000 рублей - по тому времени для крепостной «экономки» деньги немалые.
Аракчеев на Настасье жениться не мог, но и в холостяках ходить уже было неприлично и в том же году он таки женился. Ему сосватали восемнадцатилетнюю Наталью Хомутову из небогатой семьи ярославских дворян. Через год без развода его молодая жена вернулась обратно в семью родителей.
Стараниями Настасьи Фёдоровны при общем руководстве графа Алексея Андреевича Аракчеева имение было приведено в образцовое состояние и процветало. Сюда было приятно приглашать гостей, пленять их гостеприимством. Например, в 1824 году благодарным посетителем Аракчеева стал известный сочинитель и тайный агент охранительных органов Фаддей Венедиктович Булгарин. Впоследствии он вспоминал: «Кушанье было отличное, вина превосходные, десерт богатый и хозяин находился в хорошем расположении духа, был разговорчив и любезен. Радушие с гостем отличительная черта русского характера, и я ссылаюсь на всех, бывавших в доме графа А. А. Аракчеева, что невозможно быть гостеприимнее его и любезнее, когда он принимал человека не как начальник, а как хозяин дома».
Впрочем, по показаниям крестьян, жёстко спрашивать за выполнение своих указаний Настасья выучилась весьма быстро, имея примером поведение своего могущественного любовника.
Итак, Михаил Шумский учится в Пажеском корпусе, где рядом с ним самые высокородные дети дворян. Естественно. Что они его за своего не принимают. Знает он и о непопулярных военных поселениях, которые инспекторы оценивают очень высоко. В.С. Пикуль об этом пишет так:
«Человек умный и наблюдательный, Шумский не мог остаться равнодушным к аракчеевщине… В самом деле, жили мужики в своих, пусть даже убогих избах, но по своей воле, а теперь их жилища повержены, выстроены новые каменные дома — по линейке, по шаблону, так что дом соседа не отличить от своего; старики названы «инвалидами», взрослые — «пахотными солдатами», дети — «кантонистами», и вся жизнь регламентирована таким образом, что мужики строем под дробь барабанов ходят косить сено, бабы доят коров по сигналу рожка, и кому какая польза от того, что «на окошках № 4 иметь занавеси, кои надлежит задёргивать по звуку колокола, зовущего к вечерне»? И за каждую оплошку полагались наказания: гауптвахта, фухтеля, шпицрутены».
Вот свидетельство современника, побывавшего в военном поселении: «мы зашли в церковь, подивились её великолепию и полюбовались памятником работы знаменитого Мартоса. Ризница богата драгоценной старинной утварью. Отсюда мы прошли в деревню или на село. Улицы выметены; дома прекрасные и выстроены в линию, в домах такая чистота, как в самых лучших казармах. В одном крестьянском доме нас попотчевали сотами. Крестьянский хлеб превосходный. Крестьяне показались мне зажиточными». Неправда ли несколько иное восприятие? Кстати, указом императора крестьянам поселений были дарованы многие льготы и выгоды, в числе их: списание многих казённых недоимок, облегчение и даже отмена некоторых денежных и натуральных повинностей, бесплатное пользование медикаментами, учреждение школ для детей, назначение специалистов по разным отраслям хозяйства для поднятия его культуры.
Впрочем, недовольных было много. Крестьяне не могли привыкнуть всё делать по сигналу трубы. Очень много времени занимала муштра, за плохое исполнение строевых приёмов и нерадивое ведение хозяйства процветали телесные наказания. Попытка сделать вариант казачьего быта, когда воин себя содержит и Родину защищает, но без казачьих вольностей, воспринималась крестьянами отрицательно.
Всё так. Вряд ли только сын Аракчеева мог знать слово «аракчеевщина» оно употребляется только в советской историографии. Ранее чем И.В. Сталин в 1950 году его употребил, более раннего упоминания и другого авторства мне найти не удалось.
Да были даже бунты в военных поселениях. Чугуевское произошло в 1819 году. Однако вызвано оно было тем, что был поселенцам выдан наряд на заготовку 109 тыс. пудов сена для зимнего прокорма лошадей, а их покосы столько дать не могли. Бунт Александр 1 отправил подавлять Аракчеева (а на кого еще можно было положиться?). Военно-полевой суд приговорил к смертной казни 275 чугуевцев. Аракчеев приговор отменил. Объявил, что наказанию шпицрутенами вместо повешения будут подвергнуты только 40 зачинщиков, но если признают свою вину, то будут освобождены и отправлены в Сибирь. Чугуевцы народ упорный-признали себя виновными только 3. Из оставшихся 17 умерли от наказания, 20 искалеченных отправлены в Сибирь. Мятежи во все времена карались жестоко (начиная от стрелецких бунтов и вплоть до кронштадтского в 1921 году), так что подавление чугуевского в этом плане было далеко не самым кровавым.
Полагаю, что главной причиной внутренней неустроенности Шумского служило то, что он был признан незаконнорождённым отпрыском Аракчеева и полным неприятием его однокашниками. Учился бы в обычном военном училище как отец-всё могло быть иначе. Пикуль приводит далее не очень правдоподобный факт якобы имевший место с Шумским: «Однажды на плац-параде Александр I был недоволен бригадой Васильчикова и велел Шумскому передать генералу свой выговор. В ответ Шумский услышал от Васильчикова французское слово «бастард», что по-русски означает ублюдок…
— Нет! — заорал Мишель в ярости, и конь взвился под ним на дыбы. — Ты, генерал, ошибся: я тебе не бастард… Знай же, что у меня тоже есть родители — и не хуже твоих, чай!
Честно говоря, не верю.
Трудно себе представить, чтобы герой войны 1812 -1814 года, который уже тогда был генерал-лейтенантом и награждён за храбрость под Тарутиным Орденом Святого Георгия, командуя отдельным гвардейским корпусом (не бригадой, как у автора), мог позволить брань в адрес адьютанта государя, а тот вступил с ним в публичную перепалку. Насчёт родителей – вопрос спорный. Некоторые историки утверждают, что Шумский всё же мог быть рождён от Аракчеева. Увы, тогда генетических экспертиз не было. Оставим это тоже на желании автора поразить воображение читателя. Далее ещё круче: «…Шумский не простил обиды. Пришёл как-то в театр, а прямо перед ним сидел в кресле Васильчиков, лицо к государю близкое. Мишель первый акт оперы просидел, как на иголках. В антракте пошёл в буфет, где велел подать половину арбуза. Всю мякоть из него выскоблил — получилось нечто вроде котелка. И во время оперного действия он эту половинку арбуза смело водрузил на лысину своего обидчика:
— По Сеньке и шапка! Носи, генерал, на здоровье…».
Что тут сказать? За такие шутки убивают сразу, если имеется оружие. Нужно отметить, что в России расцвет дуэлей пришёлся на годы царствования Александра I. Официально в офицерской среде они не приветствовались, но реально происходили десятками ежегодно. Отказ от дуэли превращал дворянина в труса (вспомните Пушкина), а из военных его увольняли. Каким образом Шумский мог бы избежать вызова одному Богу известно. Вряд ли что-либо подобное могло иметь место – ведь это были офицеры лейб-гвардии, а не волжские биндюжники. Нечто похожее, правда, есть в воспоминаниях А.К.Гриббе, однако эта история уже претерпела не один пересказ, и фамилия Васильчиков в них нигде не упоминается.
Вот как похожий случай выглядит в записках Тарнавы-Боричевского И. П. тайного советника и историка: «погубил его (Шумского) вот какой случай: пьяный, он пришел в театр, в кресла; принес с собою взрезанный арбуз, рукою вырывал мякоть и ел. Перед ним сидел плешивый купец. Опорожнив арбуз от мякоти, Шумский нахлобучил его на голову купца и на весь театр сказал: «Старичок! вот тебе паричок!» Купец ошеломел; но когда освободился от «паричка» и, обернувшись, увидел перед собою смеющегося пьяного офицера, то так же громко воскликнул: «Господи! Что же это? Над нами, купцами, ругаются публично». В театре произошла суматоха, Шумского арестовали; от Государя утаить нельзя было — и Шумский послан на Кавказ в бывший тогда гарнизонный полк».
Похоже Валентин Саввич проштудировал воспоминания только Гриббе, но тщательно. Его рассказ о дальнейшей судьбе Шумского практически повторяет его повествование слово в слово.
Да и ладно. Вот только вывод о то, что пьянство Шумского было формой протеста против военных поселений и лично отца, мягко говоря, вызывают улыбку. Вседозволенность выходок отпрыска благодаря известности папаши тому виной. Как много в жизни приходится видеть похожих примеров, когда сын какого-нибудь прокурора, полковника МВД, мэра городка или депутата позволяет вести себя непотребно. Ведь не «аракчеевщина» же тому виной.
Вернёмся к Минкиной (Шумской). По версии Пикуля дворовая девка Паша обожгла её щипцами для завивки волос и была Минкиной избита этими же щипцами до полусмерти. Брат Паши Василий тут же зарезал её кухонным ножом.
Вот, что следовало из материалов следствия по этому делу: Жестокость Минкиной становилась нестерпимой. По пустячным поводам она избила сестёр Татьяну и Федосью Ивановых, а Прасковью Антонову приговорила к порке розгами. Минкина теперь всегда сама руководила экзекуциями. На этот раз ей показалось, что Прасковье мало розог и приказала бить её вдобавок батогами. Девушку унесли едва живую. Выхаживали её брат Василий, работавший на барской кухне, и его жена Дарья, которая была старше мужа на десять лет (причуды аракчеевских брачных игрищ). У постели собрались все почти дворовые. Пришёл фельдшер Степан Исаков, смазал окровавленную спину девушки мазью, наложил бинты. Всеми овладело отчаяние.
– Надо злодейку извести, мочи нет терпеть, – решили крепостные.
Василий Антонов вызвался «пострадать за обчество». На рассвете десятого сентября 1825 года Василий взял кухонный нож и вошёл в спальню «барыни». Настасья проснулась, пыталась сопротивляться, заслонялась руками. Василий схватил её за волосы и полоснул ножом по горлу…
А вот то, как проходило следствие по этому делу достойно отдельного рассказа. «Александр I отправил в Грузино Петра Клейнмихеля, бывшего адъютанта Аракчеева, а ныне начальника штаба военных поселений, чтобы тот продолжил следствие вместе с новгородским губернатором Дмитрием Жеребцовым. Учитывая, что убита была любовница одного из самых влиятельных людей в государстве, решили не ограничиваться версией личной мести. Начали искать «настоящих преступников». Подозрение пало на двух мелких чиновников: земского исправника Василия Лялина и заседателя уголовной палаты Алексея Мусина-Пушкина. Они были виноваты лишь в том, что заступились за приговорённую к битью кнутом дворовую Дарью Константинову, заподозрив, что та была беременна. Не имея никаких доказательств причастности Лялина и Мусина-Пушкина к этому делу, Жеребцов, тем не менее, сконструировал (а иначе и не назовёшь) следующую картину. Минкина вовсе не была такой уж жестокой хозяйкой, напротив, её дворовые жили хорошо, получали богатое содержание. Кроме того, всем было прекрасно известно, как Настасья Фёдоровна пеклась о благополучии Аракчеева. Некие «сторонние лица» составили заговор против Минкиной, в который вовлекли и дворовых. Короче, следствие стало выискивать преступное сообщество, желавшее нанести сердечную рану лучшему другу царя и, тем самым, нанести вред государству Российскому. Дарью Константинову, единственную пока что не наказанную преступницу, Жеребцов «назначил главной злодейкой», склонившей к убийству прочих. За всем этим стояли пока ещё не установленные люди, в интересах которых действовали Лялин с Мусиным-Пушкиным. Последние были взяты под стражу, и дальше по этому же делу стали появляться совсем неожиданные обвиняемые. В их числе, например, был секретарь новгородского земского суда Лесков, который посоветовал доложить губернатору о возможной беременности Константиновой. Оказалась под следствием и дочь местного пономаря Анна Кочегарова, которая пришла навестить арестантов, принесла им пироги и пожалела, сказав: «Как вы так, бедные, сделали». Прочие взятые под стражу были такими же явными и опасными преступниками: арестовали казначея, дворецкого, кондитера, повара и других аракчеевских людей. Впрочем, пока шло следствие, на троне царском уже был Николай1. Аракчеева он не очень жаловал, хотя порядок любил. Дело заглохло. Дворовых перепороли , а 6 человек отправили в Сибирь на каторгу. Губернатору Д. С. Жеребцову излишнее усердие, проявленное при расследовании дела об убийстве Настасьи Шумской и определении приговора, обошлось недёшево. Спустя год после описанных событий он будет обвинён в злоупотреблениях, допущенных при ведении этого дела, предан суду и отстранён от должности.
Последним делом Аракчеева на пользу общую было пожертвование им 300 000 рублей для воспитания из процентов этого капитала в Новгородском кадетском корпусе бедных дворян Новгородской и Тверской губерний.
Михаил Андреевич Шумский после 15 лет Соловецкого бытия, получая ежемесячно по завещанию отца 100 рублей серебром, запросился у царя в родную Новгородскую губернию, в Филиппо-Ирбитскую пустынь. Государь разрешил, но Михаил Шумский, незаконный (или приёмный) сын графа Алексея Андреевича Аракчеева, сумел добраться только до Архангельска, где и умер в больнице приказа общественного призрения 10 июля 1851 года 48 лет от роду.
Так что предположение Пикуля об участии Михаила в отражении английской эскадры в 1857 году несостоятельно.
Был ли действительным сыном Михаил Шумский графу Аракчееву- Бог его знает, но что реальным врагом ему он не был это точно.
Эспоо. июль 2022