Утром я одновременно ненавижу и жалею своего мужа. Иногда первое чувство превалирует над другим. Иногда присутствует только одно чувство. Всё зависит от того, как прозвенит будильник.
Если он звенит, а я ещё толком не проснулась – тут к мужу больше ненависти. Если же он ещё не звенел, а я вдруг проснулась, то присутствует только жалость к мужу. Я смотрю на часы, и если на будильнике стрелки приближаются к 5.30, то начинаю мужа тихонько будить:
- Пора вставать!
В аналогичной ситуации муж позволяет себе вопль:
- Рота, подъём! – это у него закоренелая привычка, оставшаяся от двухгодичной армейской службы. Я сержусь на него и прошу не пугать меня своими солдафонскими штучками.
Ворчу:
- Вот другим жёнам мужья приносят в постель завтрак – кофе с круассанами. А ты – «Рота подъём!».
- Но тебе нельзя кофе, – говорит муж, растеряно глядя на меня и хлопая длинными, загибающимися ресницами.
- Да знаю, знаю, – продолжаю ворчать я.
- И потом, как можно есть, не умывшись? Крошки будут сыпаться в постель, – развивает эту тему муж.
- Да знаю, знаю, – говорю.
Я полностью с ним согласна, но почему бы не помечтать и не покапризничать? Ведь кому-то нравится – завтрак в постель. Может, и мне понравилось бы. Главное – привыкнуть.
- Я не зольдат, – говорю я ему с лёгким раздражением.
Муж боится меня расстроить и поэтому редко так вопит. Но иногда забывается.
Мы умываемся. Мужу ещё надо побриться, поэтому я первая иду на кухню. Ставлю на стол два одинаковых симпатичных бокала, купленных специально для сока. Достаю из холодильника пару-тройку морковок, почищенных мной ещё с вечера. Мою и режу на части апельсин и яблоко. Иногда только апельсин или яблоко (в зависимости от того, что есть в холодильнике), иногда – только морковь, но последняя присутствует обязательно.
Приходит побритый муж, включает соковыжималку и гонит сок. Потом поровну разливает по бокалам. Получается чуть больше половины в каждой ёмкости. Я строго слежу. Главное, чтобы у каждого из нас не было больше, чем у другого. Всё должно быть по справедливости. Муж норовит меня обмануть, но если у меня сока будет больше, я заставлю его поменять бокалы.
Кстати, вечером, после работы, муж моет соковыжималку сам, не доверяя её мне. Вдруг я потеряю или поврежу какую-нибудь ценную деталь. Однажды он не мог найти носик-трубочку. Приставал ко мне с вопросом:
- Может, ты куда её подевала?
- Нет.
Искал, не нашёл. Решил, что слил при мытье в унитаз. Сделал сам дубликат и теперь трясётся над этой трубочкой. И меня не допускает к мытью. Я не возражаю – мне-то легче.
Выпиваем свои полбокала вкусного бодрящего сока – жизнь становится веселее. Теперь идём на зарядку в парк. Благо, он у нас в трёх минутах ходьбы. Я, вообще, считаю, что мы живём в парке – как этим не воспользоваться?
Весной и осенью мы ездим на велосипеде, зимой – бегаем на спортивную площадку, устроенную вблизи нашего дома в этом же парке.
В холле на нашем этаже возле соседней квартиры нас встречает огромный строгий чёрный кот породы Мейн-кун, если хозяйка откроет ему дверь. Но она, как правило, открывает, потому что кот своими воплями требует это, привыкнув к нашему краткому общению. Он дикий, к себе не подпускает. Только сделаешь шаг в его сторону – убегает в квартиру. Мы ограничивается парой ласковых фраз, типа:
- Ах, какой красавец!
Если кота нет перед нашей зарядкой (проспал!), то он обязательно будет на своём посту после неё.
Что у нас сегодня? Пусть будет зима. Выйдя из подъезда и никого не встретив (консьержка в своей комнатушке спит за шторкой), мы делаем несколько ленивых шагов в сторону парка и включаемся в бег трусцой, непосредственно до спортплощадки.
В общем, жизнь стала богаче, конечно. Такая оборудованная спортивная бесплатная площадка раньше нашим гражданам и не снилась.
Мы подбегаем к спортивным снарядам и приступаем к упражнениям. Обычно мы в такую рань одни на площадке, но бывают и встречи с кем-нибудь, порой забавные и неожиданные.
Как-то пришли, а там женщина бальзаковского возраста закидывает по-хитрому ноги на брусья и как-то ещё изворачивается. При этом косо поглядывает на нас, ловя наши восторги. Конечно, мы были удивлены. Изрекли что-то такое:
- Ооо!
Женщина осталась довольна произведённым эффектом. Потом ещё пару раз мы её там видели.
Периодически встречается нам один подтянутый молодой человек в нарядной спортивной одежде. Мы как-то пришли на площадку первые. Я стояла у низких брусьев и, держась за них, махала ногами – такое у меня было упражнение, которому научили меня ещё в школе. Парень, как появился, сразу пошёл на меня. Молча, нетерпеливо надвигается и пыхтит.
Я его спрашиваю:
- Вы что-то хотите? – думала, спросить о чём-то хочет.
Он что-то бурчит и сморит на брусья.
- Да, пожалуйста, – я срочно отодвигаюсь.
Странно, как будто он не мог начать свои занятия с другого снаряда, пока я не закончила своё упражнение. Причём я заметила, что он мог подолгу стоять возле какого-нибудь снаряда, ничего не делая.
Однажды, когда я ехала на велосипеде и выруливала аккуратно в трудном месте, то услышала знакомое раздражённое пыхтение за спиной. Опять я ему мешаю! Поехала другой дорогой. Потом у меня вошло в привычку оглядываться – нет ли его рядом? А муж меня успокаивает:
- Да ты не бойся его. Он тихий.
Нет, лучше от психов подальше держаться.
В другой раз, зимой, мы, закончив упражнения, как всегда, сделали небольшую пробежку в глубь парка. Там почти темно, но свежий лесной воздух, я его очень люблю – чистый с морозцем. Вдруг на меня из темноты медленно надвигается мужская фигура. Молодой человек, какой-то насупленный. И спрашивает:
- Вы не знаете, который час?
Присутствие мужа меня подбадривает, и я чуть не пошутила: «Я знаю, как пройти в библиотеку». Но сдержалась и, улыбнувшись своей неозвученный шутке, отвечаю ему:
- Седьмой.
Муж у меня, наверное, более воспитанный, чем я, уточняет:
- Приблизительно двадцать минут седьмого.
Тут к молодому человеку подбегает восхитительной красоты золотистый лабрадор с переливающейся в скудном освещении волнистой длинной шерстью. Теперь настала моя очередь спрашивать:
- А что это за порода? Какая прелесть!
- Ретривер, – отвечает молодой человек.
Вот, ознакомилась с новой породой собак.
Ах, а какую красавицу лисицу мы увидели в нашем парке, когда в другой раз возвращались домой! Прямо перед нами нарисовалась пушистая рыжая лиса и смотрит на нас внимательно. Видит, что мы не собираемся её обижать, лезет в сугроб и достаёт оттуда дохлую ворону. И потащила её в глубину парка. Впечатление от увиденного осталось потрясающее – как будто в лесу мы живём! А ведь это – Москва.
Надо сказать, что со временем мы, утренние посетители парка, почти все друг друга уже знали. С некоторыми раскланивались. Удивительно, если даже несколько лет не виделись, но вдруг опять встречались, то радостно приветствовали друг друга. Значит, мы все живы, здоровы и распорядок дня у нас остаётся незыблемым.
Ещё отмечу, что женщин в парке мало. Встречаются молодые, целеустремлённые с проводами из ушей. Но в возрасте – почти никого, а на велосипеде – таких вообще нет. Одна я, как реликт. Но меня это не смущает. Кому какое дело?
Внутренне я чувствую некоторое противостояние между «собачниками» и нами, «спортсменами».
Как-то одна соседка, прогуливающая злобную собачку-букашку, поздоровавшись с нами, выходившими на зарядку, говорит с непонятным укором:
- Ну, вы у нас самые ранние!
- Но вы-то уже возвращаетесь с прогулки, значит ещё более ранние, – возражаю я.
- Мы – другое дело, – не сдаётся соседка и многозначительно с жертвенным видом кивает на собачку.
А я думаю, каждый делает свой выбор. Кто заводит собачку и выгуливает её, кто – кота и тоже служит ему, как нам когда-то приходилось, а кто-то не может себе позволить содержать животных и, в остатке, поддерживает своё здоровье.
Вообще, мне кажется, многочисленные городские «собачники» стали представлять из себя при собаках некий феномен – «туалетные работники».
Я вспоминаю одну девушку, которая утром на протяжении нескольких лет встречалась нам. Я боялась задавить велосипедом её крошечную собачку, и старательно объезжала эту пару. Девушка всегда стояла ровно на одном месте у края дорожки, а собачка паслась рядом на травке, очень заинтересованно что-то там вынюхивая, и тоже всегда на одном и том же месте. Мне казалось, что вдруг собачка вздумает оторваться от своего нюхания и пустится в бег, и я заранее прозванивала, тем более, что у меня там небольшой напряжённый спуск с горки. Девушка при этом не шевелилась и, как всегда, неотрывно смотрела в телефон. Собачка тоже изображала удивительное спокойствие. Потом я перестала на них обращать внимание, будучи благодарной им за их постоянство.
Однажды летом мне пришлось с дачи приехать в Москву на недельку. Муж ещё не был в отпуске и каждый день ездил на велосипеде в парк один. А в это утро опять я с ним еду, спускаюсь с этой горочки, опять там стоит памятником эта девушка. Но тут она подняла голову, оторвавшись от телефона, и посмотрела на меня – в её взгляде были, как мне показалось, любопытство и легчайшее приветствие. Все мы привыкаем друг к другу.
На велосипедах, в соответствии с выбранным маршрутом, мы едем до яблоневого сада. Останавливаемся и делаем лёгкую зарядку. Там всегда хорошо, но особенно – когда цветут вишни и яблони.
На зарядку у нас уходит минут сорок. После неё чувствуем себя бодрыми. Поднимаемся в лифте, и муж спрашивает:
- Ну как, ты не жалеешь, что сбегали (съездили) в парк? Посмотри, какая ты стала розовая, любая леди позавидует.
- Ага, как поросёночек. Пинк леди, – смеюсь я, вспомнив про свою гортензию с таким же названием.
Потом завтракаем, и муж уезжает на работу.
Лето я провожу на даче, и у меня наступает отпуск от морковного сока и зарядки. Здесь я погружаюсь в свои цветочные хлопоты, так что все мои мышцы получают заметную порцию физической нагрузки. Проходя мимо гортензии Pink Lady я говорю ей:
- Привет, тёзка!
Осенью я возвращаюсь в Москву и опять:
- Рота, подъём!
- А где кофе и круассаны?