Эта необыкновенная история расскажет не только о справедливом наказании злого дела, но и поведает о таких видах мёда, о которых мало кто знает. Итак!
В одном краю, где раскинулись богатые разноцветьем леса и горные равнины, жили браконьеры Кирюха, Авдюха и Гаврюха. Браконьеры они были не простые. Они разбойным путём собирали везде и воровали самый ценный дикий мёд. Прознают о его местонахождении и скорее бегут туда на сбор. Да самое ужасное было в той спешке – желание разбогатеть за счёт пчелиного труда. Много было разрушено ими лесных медоносных бортей. Много погибло пчёл от выкуривания из каждого дупла. Много было ограблено ульев в горах и у честных высокогорных пасечников.
Мимоходом злодеи разоряли и шмелей. Увидят, как из мышиной норки выползает шмель и сразу тут как тут! Знают, что шмели очень любят такие норки и делают в них свои подземные ульи. И хоть их медок и по цвету скромнее пчелиного – светлый, и не такой ароматный, и на вкус похож на сахарный сироп, а все до одной его «кувшинки» сот с нектаром выгребут, затопчут разворошенное гнездо и недовольные уходят.
- Маловато шмелиного медку, маловато. На базарах его хорошо берут, - бурчит Кирюха.
- Плохо, что он долго не хранится. Бродить начинает, - отзывается Авдюха.
- А мы из забродившего «медовухи» опять наделаем и повеселимся, - ободряет Гаврюха.
И, придя домой, они беспощадно гоняли и убивали ос, которые залетали в распахнутое окно полизать их сладкую добычу.
Так всё продолжалось из лета в лето. Наконец не выдержали жестокости и осы, и медоносные насекомые и нажаловались на обидчиков своей покровительнице Медунье. Услышав их беды, она немедленно решила наказать злых людей!
В следующий раз пришли Кирюха, Авдюха и Гаврюха в лес за липовым мёдом и как только подошли к намеченной липе, откуда ни возьмись вокруг них заносился огромный пчелиный рой. Не успели они от него под защитные сетки спрятаться, как с другой стороны на них с воем налетел рой шмелей. И давай злодеев жалить, во все рукава и за шиворот лезть! Еле ноги унесли мужики со страшными проклятиями. Да ещё и от укусов все трое настолько распухли, что все встречные посельчане удивлялись:
- О! Никак в наш глухой посёлок китайская делегация прибыла? Чем это мы так прославились?
За такое разорители поклялись беспощаднее расправляться с медоносами. После выздоровления они отправились в горы за «каменным» мёдом. Это был ценный дорогостоящий мёд, который с высокогорного цветения собирали горные серенькие пчёлки в расщелины между камней. Так как воска в нём почти не было, он быстро каменел и становился твёрдый, как камень. А похожий был на леденец.
Злодеи уже подходили к намеченной горе, предвкушая, как сгрызут по сладкому леденцу, как вдруг перед их лицами заносилось с десяток пчёл и с пяток шмелей. Затем вдали грозовой тучей показался такой гудящий рой, что браконьеры, не сговариваясь, дали стрекоча во всю прыть до полусмерти перепуганных зайцев! Второй раз быть пережаленными до неузнаваемости никому не хотелось.
Остановившись далеко от горы, они с трудом отдышались, и Кирюха предположил:
- Наверно это какой-то шмелиный рой напал на пчелиный, и у них там теперь война.
- Или пчелиный рой напал на шмелиный и дерутся, - решил Авдюха и предложил: - Пойдёмте тогда за «джара-мёдом». Зря что ли мы сюда пришли?
- Вот это дело! Его и добывать легче, - одобрил Гаврюха и возмутился: - А то какие-то высокогорные пасечники сманили к себе лучших пчёл и живут припеваючи, нисколько не трудятся для его добычи. Нам тоже нужен такой мёд, чтобы денег было много!
Тут воры были совершенно неправы. Высокогорные пасечники были честными, трудолюбивыми и бережно относились к пчёлам. Из древесины липы они выдалбливали для них специальные ульи, которые назывались «джара». Потом они подвешивали их недалеко от своего жилья на самые вершины высоких деревьев, чтобы туда не смог забраться ни вор, ни сладкоежка медведь. Вокруг того дерева они даже навешивали отпугивающие гремелки и медвежьи кости.
Другие же высокогорные пасечники пристраивали джара-ульи в расщелинах самых высоких скал, делая к ним лестницы. Туда так же не мог забраться ни один медведь, а пчёлки спокойно собирали мёд. Из-за названия ульев мёд прозвали «джара-мёдом». Он был очень ценный и совершенно отличался от других медов. Соты «джара-мёда» свешивались в ульях, как прозрачные блины. На вкус они были словно щедро пропитанные фруктовым сиропом. Его и направились воровать Кирюха, Гаврюха и Авдюха.
Воры уже пришли к намеченному месту, к своему удовольствию отметив, что по пути им ничего не угрожало. Но когда Кирюха и Авдюха полезли к джара-улью по лестнице, а Гаврюха остался внизу, чтобы принимать мешок с мёдом, из-за вершины скалы на них обрушилось чёрное гудящее облако.
- Ай!!! – взвопил Кирюха.
- Уй!!! – взвыл Авдюха.
И обои кубарем покатились вниз, сметаемые жалящим роем. Увидев такой ужас, Гаврюха без слов драпанул отсюда во все лопатки, нисколько не желая помочь друзьям. Только ему всё равно досталось наравне с ними, потому что Кирюха и Авдюха обогнали его, и рой набросился и на него. Спаслись грабители, с разбегу нырнув с головой в ледяные волны бурлящей горной реки. И хоть они там чуть и не захлебнулись, но через пять минут страшный рой улетел восвояси.
Стуча зубами от дикого холода, воры выбрались из воды и галопом принеслись домой. Они до того замёрзли, что жарким летом докрасна натопили печку и забрались на лежанку под тулупы, со всех сторон обложившись грелками. Но их всё равно пробрал насморк.
- Эх, сейчас бы чаю с мёдом, - со злостью скрипнул Кирюха зубами.
Мёд-то они давно уже весь продали. А сейчас в довершение к простуде снова лечили укусы жал и злобно клялись:
- Ну, покажем мы ещё всем жалюкам и кусакам по чём фунт лиха! Поправимся и все до одного улья и в лесах, и в горах разнесём!
Услышала их планы оса, случайно пролетавшая мимо окна, и сразу доложила обо всём Медунье.
- Ах, вот какие они выводы сделали! – разозлилась та и построила на злодеев свои планы.
И вот выздоровевшие браконьеры заявились в лес разорять липовые борти. Но только собрались они вылезти из овражка, как вдруг видят: идёт по лесу девица. Сама красива – глаз не отвести! Лицо светится, словно мёдом пропитанное. Глаза медовым цветом лучатся. Да страшна она в той красе жутче всех страхов на белом свете! Платье на ней длиннополое всё жёлто-чёрными осами кишит. Волосы золотисто-медными пчёлами роятся. На голове пушится венок из шмелей. В ушах, на шее и на руках серьги, ожерелье, браслеты и кольца из лютых шершней сверкают. Молчаливая идёт она среди притихшего разнотравья, а вся округа гудит от неё страшной опасностью!
С перепугу отступили злодеи в овраг, и Кирюха шепчет дружкам:
- Сроду ничего не видел в наших краях!
- Такая красота зажалит до смерти! – шепчет Авдюха и сетует: - А у нас ни мёду нет, ни денег.
Гаврюха же их подбадривает:
- Выше нос! Подождём, когда это страшилище исчезнет, и быстро выкурим пчёл…
И не успел он договорить, как Медунья грозно скосила в их сторону глаз, а потом как головой тряхнула, подолом как махнула! В тот же миг от неё поднялся несметный жалящий рой и обрушился на разорителей. Удирали они с такими воплями, что распугали зверьё не только в лесу, но и в горах!
Дома закрылись на все замки и неделю не могли отдышаться и отлежаться. А укусы Медуньиного роя лечили дольше, чем было до этого.
После лечения злыдни, однако, опять взялись за старое. Рассевшись на завалинке избы, они стали сговариваться.
- К лесным бортям пока погодим ходить, - говорит Кирюха. – Надо идти к домам джара-пасечников и вытащить у них мёд…
Тут он не договорил, так как перед их носами со злым гудением заносилось с десяток пчёл, семь ос, пять шмелей и три здоровых шершня.
- Ой, мамочки!!! – мигом кинулся Кирюха в избу и захлопнул на засов за собою дверь.
- Ой, папочки!!! – ринулся следом Авдюха, и ему пришлось запереться на крючок в сенях, оставив во дворе Гаврюху.
- Караул!!! – взвопил тот и от страха с места сиганул на чердак и юркнул там в старый пыльный сундук.
Продрожав полдня в своих укрытиях, злодеи собрались в доме и стали возмущаться.
- Это что же такое?! Развелось всяких кусак больше, чем комаров и из-за них теперь и из дома не выйти?! – стукнул кулаком по подоконнику Кирюха, со злостью заглядывая в окно.
- Мало мы их дымом передушили и на себе перебили! – гневно топнул Авдюха.
- Да за свои укусы они втройне должны нам теперь заплатить мёдом... – начал грозиться Гаврюха за окошко, и в тот же миг там заносились осы, шершни, пчёлы и шмели. Гудят грозно, в стекло стукаются, бандитов пережалить грозятся. Те перепугались, но крутят им кулаки, обещают:
- Мы вот вам ещё покажем! Мёду нам своего давайте! Мёду!
И вдруг злодеи заметили, что как только они скажут слово «мёд», жалящих насекомых становится больше. И поняли они, что остались без драгоценной сладости навсегда! Теперь они лакомились мёдом, только покупая его на базарах за денежки.
Вот так хорошо закончилась медовая история, которая рассказывает, что жестокостью ничего не добьёшься. Ведь и насекомые ценят к себе хорошее отношение. Один пасечник прибьёт пчелу на банке с перекаченным мёдом, а другой её с любовью потихонечку в окно выгонит, чтобы жила и ещё медку собирала. Того же шмеля можно пальцем ласково по пушистенькой спинке погладить, если это, конечно, самец. Самку трогать нельзя, потому что она жалится. А распознать их можно по размерам: самец маленький, а самка большая. А ещё у самки на задних лапках лепится жёлтый шарик пыльцы. У самца его нет.
Помните эту историю и полезных насекомых не обижайте.
(г.Суздаль 2022)