Ему нужно было ехать лечить зубы. Как обычно – на другой конец города. Выйдя с работы, можно было пойти прямо и сесть на один автобус, который скорее довез бы его до цели, а можно было свернуть за угол и сесть на другой – этот ехал бы дольше. Однако на дворе был снежный февраль, дороги были укрыты гущей цвета кофе с молоком, и поэтому он выбрал второй автобус, поскольку его остановка была существенно ближе.
Утром, когда он шел на работу, было ясно, морозно и безветренно. Теперь же низкие косматые тучи неслись поперек неба, застилая отдаленные трубы заводских котельных. Было влажно, промозгло – мерзко. На остановке было еще два человека. Впрочем, здесь столпотворений никогда и не наблюдалось. К остановке когда-то были привязаны кинотеатр, библиотека и музыкальная школа. Кинотеатр был закрыт и даже снесен, в библиотеку никто не ходил, а в музыкальную школу детей привозили родители на своих машинах (даже если и жили недалеко).
Он был настроен на долгое ожидание. Автобусы давно ходили плохо, а теперь стала сказываться нехватка водителей: кто-то говорил, что они поддались, как все, повальной болезни, кто-то – что нашли работу попроще и побогаче на строительстве гигантской дороги к северу от города. Знакомых водителей у него не было, и проверить эти слухи он не мог, да и не хотел. Несколько раз он пересек крест-накрест площадку остановки, несколько раз обошел ее по периметру. И вдруг…
Надо же! Новенький белый автобус с горящей над лобовым стеклом цифрой. Товарищи по ожиданию шагнули в отворившиеся двери, и он поспешил последовать за ними. Автобус был не только новым, но еще и просторным. Большой сам по себе, он вмещал в этот момент всего шестерых пассажиров и кондуктора. В салоне ярко горел свет, было тепло, сухо и чисто. Расплатившись, он пробрался к заднему сиденью и, взгромоздившись на него, с наслаждением снял шапку и перчатки. Водитель вел машину плавно, мотор ровно гудел, город неспешно тянулся за окном. Внутри разливалось то чувство, которое испытываешь дома у окна в плохую погоду. Там – сумерки и слякоть, а здесь – свет и тепло. Остановки и перекрестки летели незаметно.
Вдруг автобус, вместо того, чтобы свернуть направо, поехал прямо! И перед его глазами вспыхнула оранжевая цифра над лобовым стеклом – совсем не та, которая ему была нужна! Вот ведь удача – автобусы этого маршрута ходили едва ли с часовым интервалом, и его угораздило сесть именно в такой! Безволие шевельнулось в нем. Остаться бы в этом автобусе, доехать до конечной! Благо до этого еще долго… Но больные зубы напомнили о себе, и он встал и вышел на первой же остановке после поворота. Уже на улице надел шапку и перчатки и побрел по снежному месиву на другую остановку.
На этот раз ждать пришлось дольше. Время он скоротал за изучением ценников в зеленной палатке, причем особенно его удивила капуста – он и не думал, что она теперь стоит столько. На кисок с цветами он после этого просто побоялся взглянуть. Тем временем на перекрестке показался его автобус. Грязная, убитая машина из числа списанных из столицы. Салон был полон, на сидячее место можно было не рассчитывать. Под ногами хлюпала жижа, а самое неприятное, что водитель вез словно не людей, а картошку, часто и резко попирая педали газа и тормоза. Держаться больной рукой за перила было невозможно, и оставалось только летать по передней площадке, периодически извиняясь за покалеченные члены других пассажиров. Он даже удивился, что за такое счастье нужно заплатить столько же, сколько за билет на предыдущий автобус. Однако у этого все-таки было большое преимущество – он шел туда, куда нужно…
Само дело не заняло много времени. Сжимая зубами марлевый тампон, он побрел к остановке, чтобы уехать домой. Ему хотелось попасть на маршрут, остановка которого была ближе к дому, но первым пришел другой. Ждать не хотелось, и он, чуть помешкав, все-таки вскочил на заднюю площадку. Автобус был старым и грязным, сидячие места были заняты, но, в отличие от предыдущего, было хотя бы где постоять. Он набрал мелочи на билет – на рубль больше, чем следовало, потому что как раз рублевой монеты у него не было. Кондуктор взяла деньги, долго смотрела на ладонь, потом ссыпала монеты в сумку и дала ему билет. Он уже было хотел сказать, что проезд пока стоит на рубль дешевле, но тут кондуктор вынула мелочь и начала считать. Убедившись, что в сумке есть лишние монетки, она бросила одну из них в расстегнутый карман своей грязной розовой куртки. Потом еще одну. И еще. Он взглянул на эту женщину, и все стало на свои места – за смену она пыталась наскрести на копеечный алкоголь. Из-под кондукторской сумки торчали мосластые ноги в коричневых шерстяных чулках, и ему даже не захотелось смотреть ей в лицо. Через остановку он сел на освободившееся место и дальше ехал, бездумно глядя в сумерки за окном.
Идти от остановки до дома было далековато, но он вдруг понял, что ему повезло с маршрутом. Эта сторона улицы была очищена от снега, а остановка другого маршрута была на нечищеной стороне, хотя и ближе к дому. Да и переходить дорогу не пришлось, что тоже радовало, учитывая хроническую неспособность местных водителей тормозить на перекрестках и пешеходных переходах.
Что ж, за это можно было и доплатить.
Впрочем, как и за все остальное.