Это был уже шестой месяц пребывания в островах Республике острова Зеленого Мыса, где мы будучи в интернациональном долгу, отбывали валютную ссылку.
Таким образом наша страна рассчитывалась работой своих специалистов за членство в ООН, членский взнос, по - простому.
Третий по счету остров - Сан-Николау, городок Таррафал,где насчитывалось 5-6 десятков домов. Одна центральная улица, и пара переулков, набережная с причалом, да рыбоконсервный завод, работавший на сырье добываемым рыбаками в окрестных водах, а потом в антисанитарных условиях, местные товарки готовили варево в огромных кастрюлях из тунца, которое фасовали в металлические банки с яркими наклейками.
Рассказывали, что в год производили 20 тысяч банок продукта, куда потом оно экспортировалось узнать не довелось, да и собственно речь не об этом.
Так случилось, что по производственной необходимости начальник экспедиции отбыл в столицу – и все события прошли без его участия, разруливали происшедшее мы сами, как умели и могли, главное, что результат положительный и, слава богу, без жертв. Теперь о сути случившегося.
В экспедиции работало два механика, один занимался морской частью - тем, что плавало, другой земной - тем, что ездило и звали его Валерий Шевцов.
Тот, который на воде, мог в любой момент, будучи наплаву, окунуться, без особого ущерба и сколько угодно раз, у сухопутного механика не было такой возможности, а жарко было всегда, сентябрь в тропической зоне – это за 30 градусов, вот Валера и поленился идти на берег, а прыгнул с причала, удобно и просто, так делалось и раньше, без проблем.
В этот же раз при выходе на причал по вертикальной стенке, он случайно коснулся ногой иголок морского ежа, и эта всегда неподвижная пакость, выстрелила в ногу ядовитыми стрелами игл. В начале эта атака-неприятность показалась безобидной, и добравшись до верха, можно было разглядеть пораженные участки и тут о ужас оказалось, что иголки этой гадости не извлекаются, без хирургического вмешательства, потому как пытаясь извлечь ядовитые стрелы, он их сломал, а так как они стрелы, то и острие, как у рыболовного крючка с бородками, которые делают их неизвлекаемыми. Минут через пятнадцать, яд начал свою разрушительную работу, и нога распухла до фантастической величины, раз в пять, шесть. Поднялась температура, лицо стало багровым и одутловатым, покрылось испариной.
На лицо беда, в самом худшем ее проявлении. Несколько часов он боролся самостоятельно, добрался до своей койки и тут силы его покинули. Меня сдернули срочно с объекта, нужно было принимать экстренные меры. Так уж сложилось традиционно, что когда не было начальника экспедиции, главенство возлагалось на меня, я был старше, у меня был опыт (ранее я возглавлял экспедицию в другой организации более 4 лет) и потому принимай решения – голова. А как быть, мы на острове посередине океана, вокруг вода и вулканические горы, да пустыни образованные, застывшей лавой, с минимумом населенных пунктов и дорог, так тропы и бездорожье, да направления. Врачей или медпунктов днем с огнем не найти.
Что делать, времени в обрез, как действует яд, мы не представляем и все это пугает и взывает о помощи. Сейчас я уже и не помню, но кто-то из местных сказал, что вот там, где-то в 20 км, за горой, в одной из деревень проживает французский врач. Врач и этого было достаточно, а кто он уролог, педиатр или глазник, нам было все равно, как впрочем, и тому, кто об этом сказал.
Время уже перевалило за полдень, и по указанному направлению мы со вторым механиком - Евгением Марковым оправились в это много авантюрное путешествие. Во-первых, у нас не было переводчика, как объясняться, жестами, или подобием эсперанто, во-вторых, а будет ли он на месте, и есть ли таковой, да и вообще, согласится ли ехать с нами, и потом сутки клонились к вечеру, между прочим, там нет такого понятия как сумерки, только по часам, темнота наступает почти сразу – экватор и темень «глаз коли», что одно и тоже.
До названного пункта мы добрались достаточно скоро, хотя по той пустыне не разгонишься. Под колесами спекшаяся глина-гарь вулканического происхождения, с вкраплениями нерасплавившихся торчащих на поверхности увесистых булыжников.
Через три часа добрались. Это селение, представлял собой традиционный набор сложенных из плохо обработанных камней, хижин с двориками, но с пародией на улицу, площадь для ночных развлечений, небольшой продукто-вещевой лавочки, пропахшей грогом и подобия церкви.
На улице никого не было, было жарко, и светило, как обычно палило все, что не укрылось. Постучав в одну, потом в другую дверь нам указали, где обитает доктор, слава богу, он оказался на месте и более того после достаточно энергичного, и очень эмоционального знакомства и понимания сути визита, столь необычно неожиданных гостей, он быстро собрал свой, традиционный для всех докторов инструментарий в саквояжик и через мгновение указал: «Вперед». Айболит да и только.
Обратно добрались быстрее и легче, тем более, что ехали по своим следам, которые долго не стираются, и пригодятся потом при возвращении врача-миссионера обратно в тот убогий деревенский мирок, где он волонтерствует.
Пациент, и он же виновник наших героических телодвижений нас почти, что уже не ждал и был в полубреду. Врач с одного взгляда поставив диагноз, начал мыть руки над приготовленным тазиком, и глядя на меня бросил одну только фразу: «Анестезия», по-французски, а может по - латыни. Я даже не успел опешить, как меня осенило. Тут же под кроватью у нас постоянно стоял ящик с полулитровыми бутылками вискаря, которым нас снабжало посольство, но нам этого почти не нужно было, я его выдвинул и гостеприимным жестом пригласил, вопросив: «Годится». Врач толи улыбнулся, толи заржал, но одобрительно кивнул, явно не ожидая такого понимания и правильной реакции. Дальнейший ход событий для меня как в диафильме – фрагментами.
Француз достает три бутылки, первую будет пить сам, вторую открывает и заставляет выпить раненного механика, таким образом, обеспечив анестезию и наркоз оперируемому, и третью дает мне, мол, а ты будешь ассистировать, ну там подавать инструмент, прижимать пациента к столу, зажимать рот, что бы не орал. Все трое выпили по бутылке, занюхали рукавом, и за дело.
Операция сложно - простая, когда видишь, но это все равно нужно уметь. Хирург (он был врач общей практики), сделал все виртуозно, обломки ядовитых игл извлек и мы их выбросили, раны продезинфицировали и безо всяких дипломатических реверансов пустились в обратный путь.
Кстати денег он не взял, благодарствуясь тремя бутылками из того же ящика. Все, все были довольны. На следующий день Валера превратился в того Валеру который был всегда, а через неделю он уже был в своих мастерских на причале, с которого никогда больше не прыгал в океан, чем четко соблюдал этот пункт правил техники безопасности.
И в общем-то, все это было бы благополучно забыто, кроме той практически безвозмездной гуманитарной интернациональной врачебной помощи. И не знаю, а могла бы таковая быть сегодня?
Увы.