К счастью, хоть храм и звался «небесным», но стоял все же на земле. Великолепное здание, украшенное красивыми фресками, очень соразмерное и симметричное, одно удовольствие на такое смотреть. Медведка подошёл к воротам, сплошь покрытым чеканкой, громко постучал. Тишина, никого не видать. Не открыли и после второго стука, и третьего. Наконец, притомившись ждать, юноша толкнул створку и она открылась. Попросив разрешения войти, путешественник сделал шаг, и тут же его тело пронзила нестерпимая боль. Минут десять корчился на полу, пока прошло, еле собрался с силами чтобы встать. Теперь понятно, отчего не запирают и не охраняют, магия, или ещё чего-то в этом роде оберегает, да как надежно. И главное, шлем не помог от слова «совсем». Почти сразу же явился перед моим посланцем человек в одежде, украшенной птичьими перьями сплошь.
— Ты очень грешен, но больше не являешься злодеем настоящим, — заявил незнакомец, — иначе, просто умер бы на месте. Знаем, кто таков, а вот зачем явился к нам сюда?
— За пером, разумеется, — молодой человек скривился, — учитывая, какие вы гостеприимные, заглядывать в гости просто так или с целью осмотрели местные интерьеры, ну, как-то объективно не захочется, мягко говоря.
— Неправильный ответ, — жрец или кем он тут являлся, покачал головой, — к нам приходят за очищением, а перо лишь повод, с которым сюда отправила судьба. Но, не у всех далеко получается.
— Хуже точно не будет, когда бы оставить свои грехи в прошлом, — не стал спорить герой, — так что для этого требуется?
— В зависимости от того, как стараться будешь, и продвигаться в духовном росте, задания покажутся или невероятно простыми, или очень сложными, или просто невыполнимыми, — пояснил собеседник, — для начала, отправишься в библиотеку. Там лежит на столике книга, кою необходимо поставить на правильное место. Справишься, продолжим беседу. Нет, придётся уходить, откуда пришёл, и оставаться преступником и далее.
Понятное дело, что с книгой было что-то очень не так. Как и с самой библиотекой.
Когда Авана в неё ввели, даже я охнул. Сам храм был этажа в три в его, а вот книгохранилище его, казалось, огромным, едва не как планета. Полки возвышались до облаков, не всякая гора окажется, столь велика, помещение убегало куда-то вдаль. Какая-либо ещё мебель отсутствовала, помимо стола, на котором возлежала книжища с человека размером. Молодой человек попробовал её приподнять и едва не надорвался. Хуже другое, как перемещать грузы известно, даже неподъемные, но тут и на обложке ничего не было написано и нарисовано. Более того, и страницы оказались пустыми. И как, спрашивается, понять, где место этой штуке, коли никаких указаний не имеется? Медведка, прекрасно понимая, что такой метод сработать не может, облетел все полки поблизости, нет ли где пустого места? Но, нет, сплошные ряды и так с пустыми обложками, никакой нумерации, букв или хоть каких-то символ, указывающих на то, что и где стоит. Очевидно, физическая сила и даже ум не помогут, тут требуется совсем другой подход.
— Попробуем рассуждать логически, был я, некогда, знаком с одним пьяницей философом, занятный мужичок, пытался мне объяснять свою науку, но чего-то она оказалась сложновата для моих слабых мозгов, но какие-то крохи остались, итак, — начал мой умник, — цель задания, духовный рост, значит, происходящее не просто то, чего видишь перед собой, но набор символов. Скажем, книга, это отдельный человек, отсюда и размеры. Соответственно, библиотека, есть весь мир. Допустим, том олицетворяет меня самого. Лежит отдельно, поскольку являюсь гостем из соседнего измерения, и требуется как-то встроится в местные структуры. Соответственно, не так важно, где встанет моя книга, лишь бы подошла. По сути, своё место знаю. Являюсь героем, женихом и соратником Навы. Теперь о весе, несомненно, любой груз тянет вниз, в ад, а значит, это скопившиеся грехи. Чтобы хватило сил подняться и стать частью, надо от них избавиться. Говоря проще, помолиться и раскаяться. Последнее окажется проще, если вспомнить о последствиях. Гибели целой, хотя и порочной вселенной, безумие любимой. Шмада тоже стоит припомнить. Сколько он трудился, чтобы стать самым сильным и обрести власть, а умер в яме, разрезанный на части мстительницей. Он даже подраться не успел, так чтобы запомниться. Вот, что значит, когда воюешь не со своим истинным врагом, но назначенным. Злодей раздувался, чтобы дорасти до размера вола, но лопнул и остался лягушкой. Значит, лучше быть добрым парнем и творить добро.
Аван вправду горячо помолился, ми даже прослезился, вспоминая о прошлом. Но, книга не изменилась. Может от грехов надо избавляться не только фигурально, но и буквально? Разумеется, с настоящей книжкой юноша никогда бы так поступать не стал, но если том олицетворял его собственную жизнь, почему не убрать лишнее? В общем, открыл на середине. Конечно же, правая сторона, это всегда добро, левая - зло. Значит, убирать надо все оттуда. Стоило оторвать лист, как на нем, алыми светящимися буквами явился текст. Медведка, хотя и был грамотен лишь чуть в большей степени, чем его соратница, легко смог все прочитать. А как дошёл до последней строчки, страница обращалась в прах. Да его деяния, начиная с двенадцати лет. Грехи до этого возраста, как известно, ложатся на родителей. Читаешь и так стыдно, совесть мучает. И многое, в силу возраста, не со зла, а по глупости. Или вовсе случайно. И от этого ещё горше. Преступление осознанное, это другое дело, когда собирался, готовился, делал определённый, неправильный, выбор. Тут стыдно, но хоть понимаешь чего, и зачем. А вот когда делаешь чего-то импульсивно, сам не зная, зачем, просто хулиганишь, или там ум за разум зашёл, тут вдвойне стыдно, в голове бьется молотом мысль: — «Зачем»? И это просто убивает. Что-то вроде того, когда идёшь по дороге, видишь муравья, давишь его, а после, так он же живой был, как ты сам. Более того, его жизнь так коротка, зачем было ещё укорачивать, ведь ничего лично тебе плохого не сделал? И так совестно, тем паче, что воскресить его не в состоянии. С воровством так же. Грабил, собирал состояние и, между прочим, не смотря на юный возраст, уже немало накопил, и каков результат? Мировая катастрофа и ничего с собой забрать не успел, кроме одежды. Так есть ли смысл смертному копить материальное, все не нужное для элементарного выживания и воспитания потомства? Другое дело, богатства духовные. Сделал что-то доброе, и на душе хорошо стало, и мир сделался капельку лучше и на мгновение отдалил свою гибель. Даже с эгоистичной точки зрения так лучше. Ты помогаешь всем бескорыстно, творишь добро, соответственно, все остальные, кто желает накапливать духовные ценности, делают тоже для тебя, и всем хорошо. А когда обманываешь, или отнимаешь, или ещё как обогащаешься себе - себе - себе, чем закончится? Окружающих врагами сделал, рискуешь потерять нажитое, сесть в тюрьму или даже умереть. И ещё, наслаждаться бесчестно нажитым сможешь лишь несколько десятилетий, а за грехи расплачиваться придётся вечно. И зачем такое, спрашивается? Чем дальше шёл мой посланец, тем более жестоко его совесть мучила. Хотя, встречались деяния, за которые и не стыдно. Вроде, зло, а понимаешь, снова так поступил, даже если точно знал, что накажут. Это когда жертвой становился злодей худший очевидно, чем ты сам. Когда становишься не просто грешником, но орудием судьбы карающей. И эти грехи, в которых не раскаялся искренне, переносить на другие страницы. Наконец, когда прошла целая вечность и слёзы, лившиеся из глаз, просто иссякли, осталась одна, последняя страничка и вот она не выдиралась, как ни старайся. Именно там скопились все упомянутые мною преступления и лишь одно новое в конце — вызов демона, что всех уничтожил. Это уже не смыть никогда, сколько бы ни молился и не творил добра. Груз, с которым предстанешь перед Творцом и, с высокой долей вероятности, будешь отправлен в ад. Ну, тут ничего не поделаешь. И не повод не геройствовать дальше. Ведь трудишься не для себя, для других и только так и стоит жить. И после всего, книга казалась невероятно тяжелой, почти неподъемной, но хоть есть шанс.
И вот теперь Аван увидел свободное место на полке. Взвалил груз ответственности на себя, замахал крыльями, чувствовал, что вот-вот надорвётся, но выдержал, добрался и начал заталкивать. А том стремился упасть обратно, но упорство храбреца победило. А после опустился на пол, тяжело дыша, пот заливал лицо. Да уж, это очевидно не женские черепа у мурен красть, куда тяжелее, хотя, и удовлетворение больше, словно, в первый раз в жизни помылся и чувствуешь себя почти чистым. И вот тут появился жрец в одежде из птичьих перьев.
— Надо же, для такого закоренелого грешника, как ты, очень неплохой результат, — похвалил прибывший, — но, не расслабляйся, дальше ещё тяжелее. Требуется разжечь огонь в нашей трапезной. Сумеешь, на шаг приблизишься к победе. Нет, прости, окажешься, изгнан навсегда.
— А я все правильно разгадал? — уточнил Медведка.
— На самом деле, главная идея, придти к мысли, что необходимо раскаяться и избавится от грехов, — пояснил собеседник, — остальное, просто выстраивается в ту форму, какая тебе удобна. Это как с любой настоящей религией, не сектанткой и не сатанинской. Есть суть её, что необходимо любить Б-га всем сердцем, как отца и Создателя нашего и благодетеля. И творить добро всегда и везде, соблюдать главные десять заповедей, общих для всех. А остальное, традиции, помогающие правильно настроиться. Они имеют значение, но меньшее. А вот когда придают большое значение форме, да ещё, используют её, как повод губить, грабить, обижать других, забывая о сути, получается фанатизм и зло большее, чем, если бы человек не верил вообще. Если ты уверен, что кто-то совершает преступление, веруя в Творца не так, как ты считаешь нужным, оставь Б-гу право карать и наказывать. Он и прав больше имеет, и возможностей. Хотя, единственными неверными могут считаться религиозные секты и язычество с жертвоприношениями, и откровенный сатанизм. Остальное просто иные формы, удобные конкретной личности. И вообще, лично тебе как было приятнее, если бы все благословляли одной стандартной фразой, или каждый по-своему, но вкладывал главное - любовь и почитание? А ведь мы созданы по образу и подобию Единого.
— Пожалуй, всем обитателям мира стоило бы к вам заглядывать, глядишь, жили бы лучше, — Аван вздохнул.
— Многие бы даже ворот не миновали, — отмахнулся жрец, — не забывай ты все же герой, отличаешься и сильно от любого смертного, имеешь понятия и убеждения правильные, а сколькие не способны даже думать в подобном направлении? И даже не о преступниках речь. Их накажут и все, но об обычных смертных, которые за свою жизнь ухитряются накопить не меньше, даже не понимая, чего творят и насколько виноваты. А потом оказываются в аду и ой, а уже поздно и ничего не исправить. Но, это все разговоры, а тебе надо дело делать, отправляемся разжигать пламя. Не сумеешь и получится, что я зря на тебя своё время тратил.
В общем, отправились в трапезную. Я же подумал, что и сам с радостью бы такой храм посетил, хотя, шансов выжить маловато уже в воротах. Лучше просто сесть и раскаяться в своих грехах, тех, что помню и о коих давно забыл. К сожалению, у волшебников долгоживущих их куда больше, чем у простых людей.
Трапезная выглядела самой обычной, достаточно красивой, мебель добротная с резьбой, каждый предмет индивидуальность и отдельное произведение искусство, но и все вместе идеально сочетается. Красота истинная. Очаг был достаточно велик, можно целиком поместиться даже с комфортом. И, разумеется, ни дров внутри, ни где-то поблизости, никаких приспособлений для розжига. Понятно, обычные дрова и не подошли бы. К счастью, есть опыт предыдущего поручения и он показывает, что все символично. Такая красота и гармония вокруг оттого, что душу свою почистил и от многого лишнего избавил, но оно все холодно и не способно согреть, если в душе не полыхает любовь. К Творцу в первую, а так же и остальные очереди, и к остальным, во вторую. И к такому совершенному миру, и ко всем в нем живущим, и умершим родичам и просто близким людям, к возлюбленной, благодетелю, друзьям и соратникам. И с этим у Медведки проблем не имелось. Это в родном мире он не знал ничего, кроме негативных чувств, а тут дело иное. Начал солиться от души, и пламя сразу вспыхнуло, да какое жаркое, при этом не обжигало почти, а лишь согревало и так хорошо становилось. Отголосок того позитива аж до меня докатился, потому присоединился и сам. Молиться запрещено исключительно тёмным чародеям и тем нейтралам, которые заняты не очень правильными вещами, а остальным никто не запрещает. Это людям заниматься магией грех, если ты родился магом, никуда не денешься, такова твоя природа. Тут как с тиграми. Вроде, убивать не хорошо, но тебе же надо чего-то кушать. Потому, если ты отнимаешь жизнь лишь чтобы поесть, ты просто делаешь необходимое, убиваешь просто так, из любви к этому делу, природной жестокости, или ненависти к кому-то, тогда преступник. Впрочем, насчёт этого мнения есть разные версии, кто-то считает, что вправду можем колдовать, другие утверждают, мол, нас просто соблазняют могуществом и коли не поддаться и не применять запретное, есть шанс попасть в рай. Надо будет все это ещё обдумать. Потому как если я грешник, скажем, то кто станет изыскивать героев, наделять их способностями и все в том же духе? А вот это как раз очень - очень - очень нужная штука. Пока же, я мог констатировать, что Медведка второе задание выполнил блестяще, и с лёгкостью. Нава научила его любить и это главное, тем самым, спасает и себя саму теперь. Жрец выглядел невероятно довольным. А вот то, что сказал дальше, огорчило весьма.
— Последнее поручение особенно важно, — заявил он, — у тебя есть выбор. Или выучиться особой молитве, которая поможет разрушать любые злые чары, заставит любого раскаяться и пожалеть о своих деяниях, даже если он самый ужасный злодей. Но, она не спасёт твою невесту, потому как ту наказали за смертный грех. Скорей уж убьёт её. Но, придётся отказаться от самой мысли получить перо. Или возьмёшь перышко, но не факт, что оно поможет, а в храм не пустят никогда.
— Боюсь, выбора просто нет, — молодой человек пожал плечами, — для моей работы такая молитва очень важна, а артефакт и другой отыщу. В любом случае, я побывал здесь, не зря, ибо герою мало творить подвиги, надо не забывать и о духовном совершенствовании. А то столкнёшься так с тёмными силами, а как с ними бороться, не кнутом же связывать, не поможет. Так что выбираю молитву.
С одной стороны, на мой вкус, Аван был прав и полностью, с другой, а насколько он искренен в своих утверждениях? Сказать что-то не сложно, но человек слаб, и часто желания одерживают верх над его сущностью. И я оказался полностью прав. Жрец отвёл моего посланника в комнату для проведения молебнов, оба опустились на колени. Мужчина, судя по тому, как разевал рот, громко произносил слова, но не я, ни Медведка не слышали ни единого звука. Тишина. Обманывает или...
— Прости, твой язык сделал один выбор, а душа другой, — жрец покачал головой, — потому ты внимательно слушал, но не услышал. Однако, текст останется в твоём разуме и коли изменишь образ мыслей и верно расставишь приоритеты, знания придут. А пока, придётся попрощаться, и не гневайся на меня.
— За что? — юноша вздохнул. — Вы мне дали столь многое, а отказали в малом. Как и говорил до того, волшебных предметов полно, а возможность духовно очиститься, лишь одна. Тем паче, раз молитва в моем разуме, уверен, в должное время вспомнится, ибо никогда и ни что не даруется просто так.
И вот храбреца выпроводили из храма, пришлось его забрать. Конечно, передо мной извинился, как и перед невестой, за то, что пришёл с пустыми руками.
— Да нормально все, на самом деле, — я поморщился, — и я бы тоже выбрал молитву, тем паче, что перо просто не дали или оно оказалось бесполезным. Такой выбор без выбора. Ты или делаешь, как надо, или остаёшься с пустым кошелем. Тем паче, одним артефактом все одно не обошлись. Поищу ка чего попроще, ближе к черепашьему панцирю. Есть, например интересная девушка - целительница, она очень сильна и не всегда за услуги требует денег.
— Не-не-не, — Аван покачал головой, — с живыми лучше не связываться, тем паче, женского пола. Мало ли чего ей в голову войдёт, не желаю рисковать. Захочет меня в уплату, или изменить любимой, расплатиться поцелуями. Давайте лучше предметами, те так не дурят и чуши не сочиняют. Мне уж лучше тогда воспользоваться поцелуем истинной любви. Глядишь, чары и разрушатся полностью. Прошу чего-то другого.
В принципе, я могу пригласить девушку и так, без тебя, пока будешь добывать необходимую вещь. Все одно, понадобиться много таковых. И даже не упоминать, что существуешь. А коли потребует жениха, у меня по-прежнему много холостых героев. Выдра вот выбрала и вполне довольна, как и жених. Пока, у них там все получается. А ты, раз так хочешь, вот в зачарованном лабиринте Многих Трудностей есть Круглый Амулет. Тоже мощное средство. Но, чтобы его получить, придётся исполнить шесть поручений. Классическими тремя отчего-то не ограничиваются. Но, они более простые такие, в духовном плане, не как в Храме. Твоя физическая сила и упорство принесут успех.
В общем, отослал я своего посланца, пусть трудиться, а сам отправился за лекарем. Никто точно не знал, сколько ей лет, росточек небольшого, голову под капюшоном прячет, тело под плащом голубым, украшенным белыми рунами. Предупредила, что потребуется трижды заплатить за исцеление. Для начала, деньги, десять золотых монет. Я готов был дать больше, но отказалась. Честно говоря, сразу пожалел, что связался. Всегда проще, когда заранее знаешь, чего потребуется. Мало ли, попросит чью-то душу или жизнь. И ведь не откажешь. Увидев объект, лекарь вздохнула и покачала головой.
— Полностью мне не очистить, — пояснила она, — более того, сама заплачу слишком высокую цену. Но, постараюсь сделать, что могу. Изолируйте комнату таким защитным полем, чтобы ничто наружу не вырвалось, даже демон.
— А может, не надо брать на себя слишком много? — уточнил я. — в конце концов, мы собираем разные очищающие амулеты, один за другим. Чуть-чуть подлечите, а почувствуете, что хватит, тогда и остановитесь.
— Просто не смогу остановиться, физически, в этом вся суть, — собеседница вздохнула, — я сосуд, который способен лишь переполниться, но не остаться заполненным наполовину или на две трети.
— Тогда, пожалуй, немного подождём, — я кашлянул, — побудите моей гостьей, а там вернётся мой герой, проведёт второй сеанс очищения и останется меньше работы, когда поймём, можно, станете наконечником копья, коий убьёт все злое.
— Я просто не смогу ждать, я как вечно голодный зверь, почуявший пищу, должна вытянуть весь этот негатив или сойду с ума, — пояснила женщина, — таково мое проклятье, остановить почти невозможно.
— Ладно, раз нет иного выхода, — я поднял глаза к потолку, — а ведь Аван предупреждал, что не надо связываться, добром не кончится. Но, поздно, так поздно. Я сделаю тройной барьер, через него ничему не удастся прорваться в принципе. Начинайте.
И вот лекарь направилась к Наве. Монстр почуял недоброе, забился в «угол», в дальнюю часть сферы, но куда он мог сбежать? Женщина взмыла в воздух, плащ раздулся, из-под него полезли длинные токуем щупальца, коснулись плоти моей девочки в определённых местах, руны запылали и началось. Воительница медленно уменьшалась, сдувалась, всхлипывала при этом, как капризный ребёнок. Меж тем, символы на одежде очищающей начали темнеть, меняться, становясь все более зловещими. Я почувствовал кожей холод иномирный. Конечно, нет ничего глупее, чем отмывать один сосуд, пачкая другой. Говоря проще, придётся дважды заплатить, чтобы сделать одну работу, и потом спасать уже спасительницу. Наконец, лекарь согнулась, словно от боли, встряхнула голову, сбросив капюшон, под которым оказался второй, чёрный с алыми рунами, а после и плащ упал, конечно, под ним так же имелся второй. При этом, Медведка все еще оставалась монстром, простою втрое меньше от прежнего. И не рычала злобно, а поскуливала.
— Вторая плата получена, — произнесла целительница голосом, не имевшим ничего общего с человеческим, — осталась последняя, ваши жизни!