1954-ый год. Мы с мамой и отчимом приехали из Вологодской области в Брянскую. Здесь, в далекой от города деревеньке, жили родные отчима: Его мама, старенькая согнутая старушка, одетая в лапти (что меня очень удивило) и длинную до пола юбку. Да сестра Катя со своим сынишкой Колькой, девяти лет. Он был старше меня на год. Мама с отчимом погостили всего несколько дней и уехали в центральный город искать квартиру, устраиваться на работу. А я осталась в деревне. В школу во второй класс пошла тоже в деревне. Колька был моим и охранником, и опекуном. Никому не давал в обиду. Всем с гордостью говорил: "Это моя сеструха". Да меня никто и не обижал. Наоборот, на городскую девочку смотрели, как на какое-то чудо. Школа была одноэтажная, старенькая, деревянная и длинная. И было в ней всего две классные комнаты, в каждой по два класса. В одной комнате первый и второй классы, а в другой - третий и четвертый. Дети приходили из ближайших трех деревень, но все-равно, было немного. Учительская была большая, а учителей всего было двое. Вот и вся школа. Перемены всегда проходили на улице. Там бегали, играли, резвились. Школа стояла на отшибе, вдалеке от деревень.
Вспоминаю деревню с огромной теплотой. И когда родители через год меня забрали в город насовсем, то я очень скучала по деревне и рвалась туда. И мы с отчимом Часто ездили во время моих каникул. А уж лето до самого начала учебного года пропадала в деревне. Подросла, сама самостоятельно стала ездить. Это когда мне было лет четырнадцать. И ведь отпускали родители, хотя дорога была дальняя. Сначала с пересадкой на пригородных поездах, затем на пароме через Десну, да еще пешком целый час топать. Но не пугало. А как же! Меня ждали подружки, моя бабушка и тетя с Колькой. Потом - то и Колька, и все ребята и девчата кто куда разлетелись учиться. Но каникулы были наши... Собирались все.
Вспоминается многое. Например, домашнюю баню по субботам. Это, когда я жила первый год в деревне. После протопки русской печи, дав ей немного остыть, стлала бабушка туда солому. Там же стоял огромный чугун с горячей водой. Ну, не очень горячей, терпеть можно, и другой чугунок с еле теплой водой. А главный атрибут - это веник. И вот я раздеваюсь и залезаю с помощью бабушки во внутрь печки, а там жарко, дышать даже трудно. Усаживаюсь по турецки, черпаю ковшиком воду, сначала горячую и лью на себя. Мылом намыливаю голову и как могу, мою волосы. Смыв с лица мыло, веником хлещу свое бедное детское тельце. А бабушка командует: "Сильней хлещи, сильней". А потом поступает команда облить себя чуть теплой водой из другого чугунка. И так повторяется несколько раз. Наконец, слышу: "Вылезай". Я вылезаю задом наперед, бабушкины руки помогают мне спуститься на пол, а рядом меня ждет корыто. И вот я, вся в саже, в листьях от веника, красная, распаренная, становлюсь в корыто, а бабушка, окатив меня с головы до ног чистой водой, закутывает в простынь и произносит:" Ну, теперь ты чистенькая. Иди, одевайся". Я сажусь на скамью, начинаю одевать белье, чистое, пахнущее свежестью. Наступает очередь Кольки. Относились мы с ним к этой процедуре купания, как к чему - то обязательному. Без всяких смешков, любопытства и желания подсмотреть. Такую деревенскую баню помню по сей день. Словно это было вчера. Милая моя деревня, жива ли ты? Как хочется навестить тебя, поздороваться. хоть на миг, вернуться в светлое, беззаботное детство.