Ловила полночь перезвёзды
Бродяги-старца рукавом.
Его свет-взгляда даль-высоты
И с грязью ворота залом.
Куда исшёл, откуда вышел,
Лишь знает след пути дорог.
Прозван по ветру, будто б Шишел*,
Глядящий жизнью его бог,
Куделью леса завлечённый,
Летящей птицей в звёзд ядро.
На травы небыль совлачённый
Под росы были серебро…
Отдавши мыши свои корки,
Остатка хлеба с добрых рук,
Вдыхая дым полей махорки,
Ночь созерцая, глядя в круг,
Тот, кто в даль вышел небес лунных,
Виденьем ищет даль-подаль,
Чтоб осязать мерцанье чудных
Миров царящих в свет-хрусталь…
Темнится охрой ветвей топких
В искрах отсветов души голь.
Кулонье листьев стеблей тонких
В пыль обрамляет земли соль,
В изгибы строя сотвореньем
Причуду райской красоты.
Свет на ладони соявленьем
Того, узорье чистоты…
Велик рождающий сон звёздный -
Миров великий млечнобег.
Содивный блеск всему сородный
И в то созрящий человек…
Ловила полночь перезвёзды
Бродяги-старца рукавом.
Идущий в солнце позолоты
На встречу с богом-батраком…
*Шишел - культура естества.