Служба в рядах вооруженных сил России настолько многообразна и разнородна, что любая попытка полностью описать и классифицировать её будет делом напрасным, ибо нельзя объять необъятное и понять недоступное сознанию одиночного организма. Но попытки выхватить литературным слогом из тьмы армейских будней некоторые светлые моменты, регулярно имеют место быть. Вставлю и я свои пять копеек.
Тьма армейских будней в те времена сгустилась такая, что даже отъявленных оптимистов и помощников командиров по воспитательной работе накрывала мировая скорбь, на фоне которой пессимизм и меланхолия становились желанным утешением.
После окончания училища несколько человек из нашего выпуска попали на переучивание в 343 й инструкторский ИАП, аэродром Багай-Барановка, ПГТ Сенной, Саратовской области.
На наш мотивированный вопрос:
- Где наши заправленные Миг-29, на которых мы будем тут летать? Да, и с подвешенными ракетами Р-73, ну или там Р-60…
Старшие товарищи лишь мерзко посмеялись. Что-то тут было нечисто. Вскоре нас отправили вместо боевого истребителя на тренажер Миг-29 налётывать киловатт-часы. Так компенсировали отсутствие керосина, электричество пока было в достатке. Мы ещё продолжали на что-то надеяться и робко поинтересовались:
- А что там с планами по нашему боевому применению?
- Ха, ха, конечно, это мы организуем, вам понравиться.
И тут чувствовался какой-то подвох. Нас, вместе с трактором, сначала отправили в жилой городок строить крепость из снега, благо его на масленицу выпало немеряно. Крепость получилась высотой метра два с половиной. А потом при всём честном народе по приказу командиров группа авиаторов обороняла крепость, а другая - атаковала её. Дети и жены военных тоже принимали участие в этой забаве. Оказывается, была такая полковая традиция празднования Масленицы. Откуда она успела взяться? Вряд ли из советского периода. Прозорливые командиры, как могли, восполняли разрушенные или запрещенные советские идеологические установки, чтобы не оставлять пустоту в людских умах.
В отсутствии других возможностей применить свои бойцовские качества, парни разошлись не на шутку. Мотивация военных была серьезно усилена - в снежную крепость доставили ящик коньяка, как приз победителям. Веселые дети, встревоженные женщины, похожие на снеговиков мужчины с синими фингалами на перекошенных красных мордах - всё это вперемешку со снегом, шапками и задорными криками, видимо, олицетворяло наступление весны, обновление, надежды на светлое будущее. Это всё конечно хорошо и весело, но зачем было учиться пять лет на истребителя, спросите вы? А как иначе, по-вашему, тактически грамотно отбить у однополчанина бутылку коньяка на Масленицу, – отвечу я.
Но шутки шутками, а мы хоть и не всё понимали, но чувствовали, смутное время воцарилось над нашей Родиной. На дворе, как вы, наверное, догадались, шел 1997 й год.
Армия как плоть от плоти своего народа переживала не лучшие времена, чем могла - поддерживала нас, молодых офицеров ВВС. Зарплаты задерживали тогда по нескольку месяцев, но нас спасало вещевое и продуктовое довольствие и остатки денег, полученных при выпуске из училища. За счет этого продуктового довольствия зачастую питались и семьи военнослужащих. Женам младших офицеров устроиться на работу в маленьких гарнизонах было сложно.
Полетать в Багай-Барановке нам так и не довелось. Сделав вывод, непонятно из чего, что хватит нас уже держать тут на переучивании на Миг-29, штабные крысы службы раскидали нас по боевым полкам. Конечно, зачем расходовать ресурсы на реальные полеты, когда тренажер Миг-29 мы освоили на отлично. Несколько новоиспеченных лейтенантов, и я в том числе, попали в Андреаполь.