А ведь иногда достаточно одного мига, одного взгляда и слова, что бы жизнь повернулась совсем в другую сторону.
Петр Морозов возвращался с фронта в родные края, до родной деревеньки Заслоново оставалось каких-то два часа пути по большаку.
…Вот только мужчина делал все, что бы подольше задержаться в пути: часто останавливался покурить, заговаривал со всеми встречными…
Петр до конца и сам не понимал зачем решил приехать в родные края . Ведь в Заслоново его больше никто не ждал – отец и два старших брата погибли на фронте, у матери не выдержало сердце, а его жену вместе с детьми (как и семьи братьев) немцы угнали в плен.
Мужчина принимал участие в освобождении одного из концентрационных лагерей, и понимал шансов выжить у его родных практически не было.
Петр добрался до деревеньки к вечеру, подошел развалинам родного дома (немцы, уходя, пытались сжечь все, что только можно), провел рукой по обугленному срубу…
И вдруг к нему подошел мальчишка лет пяти, с перемазанным грязью лицом босой, одетый в пыльные порванные штаны и рубашку:
- Дяденька, а у вас хлеба нет? Кушать очень хочется.
- Есть, есть хлеб, – Петр начал торопливо доставать запасы из вещмешка и протягивая их пареньку, – на держи! А где твои родные, мамка с папкой где?
- Нету у меня ни мамки, ни папки. Батька на фронт как в начале войны ушел, так и пропал – ни одного письма, а мамка моя три дня назад померла от горячки, лекарств-то нынче нет, - рассудительно начал рассказывать ребенок, - мы ее с дедом Митрием похоронили, а теперь я до города в детский дом иду.
- А звать тебя как? – дрогнувшем голосом поинтересовался солдат.
- Васькой, Васяткой кличут, - отозвался малец.
- Вот что Василий, - серьезно проговорил Петр, - и ты, и я совсем одни на белом свете остались а вдвоем оно как-то проще, оставайся со мной названным сыном.
Ребенок молча прижался к мужчине и только по вздрагивающим плечам можно было понять, что Васька плачет, Петр гладил его по плечам и думал о том, что все же не даром решил завернуть в родное Заслоново.