Особая трава

Людмила Григ
- Пойди-ка ты, девка, в лес, да нарви там травы особой, - наказывала старая Аграфена  Василисе.
- А как я узнаю, что это трава особая? - спросила Василиса, надув губы. Вечно эта Аграфена загадками говорит.
Аграфена нахмурила лоб и сдвинула брови, напустив на себя сердитый вид. Хотя в душе она была совсем несердитая, но любила пустить пыль в глаза. Ну, а как её не пускать, если добрым на шею садятся и ножки свешивают.

Хорошей девкой Аграфена была, отзывчивой, всем спешила помочь. Когда ей бабка дар свой передавала, то трясла скрюченным пальцем перед носом, и скрипучим голосом говорила:
- Ты не растрачивай себя по чём зря. Люди-то, они завсегда готовы добро принять, а вот, чтобы своим поделиться, это уж накось выкуси.
Старуха погрозила кукишем в сторону двери и сплюнула на пол.

Аграфена любила свою бабку, хоть та и была грозной. Знала, что вся эта её гроза напускное. Бабушка у неё добрая. Сколько она добра людям сделала своим знахарством и не перечесть. А что пытается злой казаться, так это нужно так. Знахарки все сердитые.

Получив бабкин дар Аграфена начала лечить людей. Любая хвороба была ей по силам. Никому молодая знахарка, живущая на опушке леса, не отказывала. Уставала правда очень, но это ничего, зато сколько людей вылечила.

Вон, кузнец Григорий так ногу себе рассек, что и не чаял уж в живых остаться. И ведь вот глупый, терпел до последнего, у раскаленной печи на одной ноге скакал, а пораненную тряпками перевязывал. А когда слег, да в бреду гореть начал, то Наталья-то, жена его, к Аграфене и прибежала.
- Ой, помоги, милая. Ой, спаси, родная, кормилица моего, - заголосила она, с порога бросившись в ноги.
- А ну встань с колен, глупая, - закричала Аграфена, бросившись поднимать Наталью.
Уж чего-чего, а этого молодая знахарка не любила. Не царица она, чтобы перед ней на колени становиться.

Кузнеца она две недели выхаживала. Не пила, не ела, да и не спала толком, с хворобою боролась. Да и поборола, хоть в душе и не надеялась. На радостях Наталья поклялась, что будет вечной её должницей. А когда уставшая Аграфена собиралась в свою лесную избушку, то Наталья дала ей большой шмат сала, круг сыра, корзинку яиц, и велела всегда обращаться за помощью.

Молодая знахарка чуть ноги дотащила до лесной опушки от усталости, да от тяжести благодарности. Не раздеваясь она упала на кровать и до утра проспала беспокойным, но крепким сном. На утро открыла глаза, а сил подняться не было. Ни рук, ни ног не могла пошевелить, голова горела огнём и от боли раскалывалась. Аграфена сразу же догадалась, что это хвороба кузнеца ей мстит и изнутри её сожрать пытается. Она-то в спешке, да от усталости не каждый день на себя защиту накладывала. Вот из-за своей забывчивости и поплатилась.
Ей бы отвара особого испить, да нет сил до ручья дойти, чтобы воды чистой набрать. Вот бы пришёл бы кто, да помог. Много не надо, печь растопить, да воды принести. Но, как назло никто не приходил. Так в страшных муках Аграфена до следующего утра пролежала.

А на утро Наталья прибежала. Чего хотела не известно, но как увидела знахарку в горячке, то тут же выбежала из избушки, будто и не было её тут. Аграфена только и успела, что поднять руку в мольбе о помощи.
К вечеру её хвороба чуть отпустила и она, обливаясь потом доползла до ручья, напилась студеной воды, да набрала кувшин. Дома сделала себе особый отвар, и к следующему утру была уже на ногах.

Этот случай стал для неё уроком. С тех пор она не переступала порог дома больного не наложив на себя защиту. А Наталья получила своё. Нет, не от знахарки, Аграфена не умела мстить, да и незачем ей это было. Знала она, что каждый  получает по заслугам, так её бабка учила. Жизнь Наталью покарала. Пошла та на речку бельё стирать, да подскользнувшись разбилась насмерть о камень. Тут уж любая знахарка была бы бессильна.

А сейчас ей надо смену себе подготовить. Детей-то бог знахарке не дал. А эта девка вроде умненькая, в травках разбирается. Вот, если найдёт особую траву, то значит это судьба. А какая она эта трава особая? Да у каждого своя, на то она и особая, чтобы быть для одного быльем, а для другого спасением.

- Иди, девка, иди, ищи свое особое счастье!