Мы уже пробирались ко входу в подземелье, когда услышали далёкие раскаты. Вот оно!
- Макс! Ты слышал?
- Да. Это то, о чем ты думаешь. Это подрыв тонны взрывчатого вещества. Дай Бог, чтобы они по пути не угробили ещё кого-то, но я уверен, эти уроды шли проселком, чтобы не мелькать перед ГАИшниками. Майора то с ними нет, прикрывать задницу некому, поэтому ехать по трассе не могли. - Я посмотрел в вечернее небо и попросил у него удачи.
- Вот теперь Игорь, к бою! И удачи нам, брат!
- Если всё закончится удачно…
- Не «если», а «когда», когда всё закончится, ты напишешь отчет, отправишь его в Центр и
напьёшься как поросенок самого дешёвого вина из местных погребов, будешь орать небу благодарности, за то, что ты выжил, за то, что тебя хранили, и за то, что ты был со мной! – я рассмеялся.
Игорь подумал несколько секунд, потом утвердительно махнул головой:
- Я лучше бы не сказал!
Война для нас началась полчаса назад, поэтому в подземелье мы уже входили по всем правилам военного искусства, с прикрытием друг друга, в полной темноте, и слушая во все уши шумы и голоса. На входе я поставил растяжку с гранатой из ближайшей закладки. Война - это кровь, и в этом виде деятельности хоть я и не эксперт, но неплохой юзер. Вот не надо было меня сегодня злить.
Гости явились вовремя, как раз, когда мы инициировали все точки подрыва и приготовились к радушному приему. О приходе гостей нас оповестил взрыв гранаты на растяжке у входа.
- Ну, с прибытием гости дорогие!
Главная задача, стоящая перед нами – защита склада от мародеров, которые готовы были на любое преступление ради получения вожделенного золота немецкой зондеркоманды. По большому счету, всех этих «товарищей тамбовского волка» культурные ценности страны, которые оказались замурованы в этих подвалах столько лет, не интересовали. Им важны были небольшие ящички с ценностями, золотом, серебром, ювелирными изделиями, которые были складированы там же.
Исходя из этой задачи, мы заминировали в первую очередь центральный коридор, на случай, если не сможем удержать вход в него под давлением превосходящих сил противника. А сами заняли позиции на пресечении центральных коридоров, справа и слева от главного входа.
После первого подрыва, где-то с полчаса ничего не было слышно, потом послышались голоса и вдалеке засветили фонарики.
- Ну что, первая жертва не впечатлила товарищей, ты готов?
- Всегда готов!
- Тогда, Огонь!
Мы открыли шквальный огонь из автоматов в длину коридоров. Треск выстрелов в замкнутом пространстве закладывал уши. С той стороны послышались вопли, крики, стоны. Значит, в кого-то попали, минус один!
В школе есть два самых главных предмета. Если вы думаете, что это математика и русский, или, например, физика или химия, то вы жестоко ошибаетесь. Два самых главных предмета - это НВП (Начальная Военная Подготовка) и история! Не стоит удивляться, потому что это действительно главные знания. Если хочешь выжить, эти два предмета должен знать назубок, потому что НВП учит, как стрелять, а история в кого!
Что-что, а стрелять я умею хорошо, и учили меня этому настоящие профессионалы!
- Полагаю, теперь они будут осторожнее и скорее всего, пойдут без освещения, – сказал я, меняя обойму в МП.
- Поздравляю Макс, первый опыт автоматической стрельбы под землёй мы получили. Не очень- то приятное это ощущение.
- Когда выйдем на поверхность, обязательно отметим это дело, а пока, давай просто послушаем, потому как, я чувствую приближение опасности. Приготовься!
Мы залегли за деревянными ящиками, которые приволокли всё-таки из вновь открытого хода, но особой защиты они не сулили, поэтому здесь мы надолго не задержимся, и я это понимаю. Надо быть готовыми к эвакуации на поверхность.
Если бандитов будет столько, сколько мы посчитали, мы можем справиться, только вот никакой гарантии, что у майора в рукаве нет ещё одной краплёной карты, и тогда нам придётся тут отчаянно крутиться, чтобы остаться в живых и ко всему выполнить поставленную задачу
Я рассмеялся.
- Ты чего ржёшь? – голос Игоря из темноты меня отвлёк от мыслей.
- Я вот подумал, впервые в жизни я сам себе поставил боевую задачу и сам же её выполняю. Как сказал бы отец, взрослею, наверное.
- Макс! С тобой я столько всего делал впервые в жизни, что уже перестал удивляться.
Стрелять начали неожиданно. Бандиты подкрались достаточно близко, но сдали нервы, и они открыли огонь.
Ба, да у них тоже автоматы! Ну и как оно, бахать в замкнутом пространстве! Надеюсь, что неприятно.
Первая реакция неожиданности прошла, и мы начали скупо огрызаться, отсекая патроны по два, для экономии боеприпаса. Бегать на склад за патронами постоянно не получится. Все, что есть в наличии, с этим и бой вести.
- Игорь, отставить огонь, откатились они. Сколько же их там, что они отважились на штурм? Или надеялись, что мы от страха уже сбежали?
- Макс, мы условно знали, сколько бандитов, а сколько было в резерве, да и вообще точного количества никто не знал, я думаю, даже майор удивился появлению такого количества претендентов на этот склад.
-Эээээй? Вы ваще кто? И что тут делаете? – голос раздался не очень далеко от нас. Видимо шли в темноте, и всё-таки решили подать голос, чтобы не нарваться на очередь.
- Чего надо? – ответил я.
- Ооооо! Максим Викторович, наше вам с кисточкой.
Я узнал по голосу главаря «северных».
- А вы что, ещё не в раю? Я надеялся, что вы сейчас как раз к воротам подходите.
- Я тебя падла из-под земли достану, - зарычал главарь.
- Тююю! Ты пришел базары базарить? Или пообзываться? Я могу очередь дать на голос, и тогда не с кем будет переговоры вести.
- А ты что, не знаешь, что переговорщиков убивать запрещено?
- Так то на войне, и с переговорщиками врага, а ты так, мусор!
- Ну, хотя бы и так, но тоже живая душа, перед богом не страшно грех то на душу взять?
- Слушай, как тебя там?
- Александр Иванович.
- Так вот, Александр Иванович, по сравнению с тем списком грехов, который за мной уже числится, ваше убийство мне внесут в список мелких недоразумений, потому что даже для Бога, вы убогие черви, которым так и не достало ума, и вы занялись бесовщиной!
- Хэ, а говоришь, прям как священник!
- Так я и есть священник, только в форме. А чего ты работу делать не поехал, а, переговорщик?
- А я там был Максим Викторович, и своими собственными глазами видел, как мои ребята в мгновение превратились в пыль, и я тебе этого фраерок никогда не забуду. И вообще, даю тебе полчаса, чтобы ты вымётывался отсюда, А через полчаса я приду сюда с людьми и вас всё равно грохнут. Людей у меня хватит!
- Приходи, чего разговоры говорить…
Они ушли. И я понимаю, что в чём-то они правы. Нам везет, что мы в боковых коридорах, и стреляют они в основном в молоко, или в боковую стену рядом, от незнания. Видимо им никто не сказал, что здесь пересечение и что есть ещё два коридора.
В таком случае, где Витёк Косухин? Не его ли грохнул взрыв гранаты на входе? Очень на то похоже. И теперь они как слепые кутята тыкаются всюду в поисках входа в сокровищницу Алладина, а попадают на нас.
А с другой стороны, если будет массированная атака с массированным огнем, мы не выдержим. Маневренности здесь никакой, перебегать под пулями с одного входа на другой, невелик героизм. Значит, надо эвакуироваться на поверхность и там заблокировать выход. Они-то знают только один выход, это мы знаем три.
- Игорь.
- Да.
- Тактически, у нас позиция не очень. Если будет массированная атака, мы не выдержим, откатимся, и тогда уже будет сложно удержать их. Предлагаю, дождаться следующей атаки, отбить её и после этого взрывать коридор и уходить. На поверхности мы заблокируем вход и, маневрируя по лесу, спокойно будем держать его под прицелом, отбивая любые попытки уйти.
- Думаешь, отобьёмся?
- А как же? У нас другого выбора нет! Да и вообще, я же тебе говорил, что я видел себя над поверженными врагом, значит, всё будет хорошо.
- Твои бы слова, да Богу в уши. Тогда ждём следующей атаки.
Она не заставила себя долго ждать. Минут через пятнадцать, пошёл первый огненный вал. Стреляли из всего, что только было, и мне подумалось, хвала Аллаху, что артиллерии у них нет, или каких-нибудь гранатомётов, или даже тяжелых пулеметов. Мы тоже не догадались снарядить МГ-ку, но теперь уже поздно плакать.
Основная масса свинца конечно до нас и не доходила, впиваясь в стены или потолок, рикошетя и впиваясь в противоположную поверхность. Но даже то, что доходило из темноты до нашего перекрёстка, внушало опасения, если не страх.
- Сколько же их там?
- На звук не посчитать, но как минимум человек шесть, и все вооружены автоматическим оружием. Стреляют как в немцы в кино – от бедра, наверное! – Игорь помолчал, и добавил – И, кажется, они двигаются к нам.
- Вот этого я и опасался. Теперь нам ничего не остаётся кроме как эвакуация. Эээх! А так хотелось под землёй повоювати, - перешёл я на шуточный тон.
Минуты две я доставал подрывную машинку и готовился к взрыву.
- Ну что Игореха, с Богом!
- С Богом!
- Ну вот, ты теперь тоже верующий, - рассмеялся я.
- Ты всё шутишь!
- «Подрыв»!
В глубине коридора за нашими спинами загрохотало и взрывная волна сжатого воздуха полетела мимо нас, унося с собой выбитую из стен и поднятую с пола тучу пыли.
- Всё, помчали, мой старый друг, пока делишки наши на мази. Они ещё минут сорок будут разбираться что случилось, куда всё делось, а мы за это время наверху займём позиции, приготовимся встречать. Эх, жаль, связи у нас нет, будем метаться по флангам без согласования, ну да ничего, - и ускорил шаг в боковом коридоре, слыша, как размеренно шагает за мной Игорь.
На поверхность мы вышли минут через двадцать, вывалившись из отверстия на крутом обрыве реки. Высота была небольшая, так что падать пришлось недолго и ударились не больно. Правда болит бок, на котором висит дурацкий немецкий боковой подсумок для магазинов к МП-шке. До свадьбы, блин, заживет, но неприятно.
- Игорь, от берега через вон те кусты на пригорок, там сразу увидишь ротонду. Тебе занять позицию как раз отсюда, со стороны берега, держи под наблюдением вход. Я буду напротив входа в паре кабельтов у опушки.
- В паре чего?
- Эм, метрах в трёхстах, я хотел сказать.
- Я уж думал, не начал ли ты заговариваться Максик, а то мало ли, пора звать докторов, а ты ещё и при оружии, - ухмыльнулся Игорь, подмигнул, и, не дожидаясь моей реакции, пошел в сторону горки.
Ну что сказать. Растёт человек, к концу этой операции, глядишь и чувство юмора проснётся, приедет в свой Исламабад, тьфу ты, Владивосток «образованным» человеком.
Недалеко от ротонды, сиротливо стоял «Жигуль» Косухина. Я решил аккуратно разведать что там, на входе, и, прикрываясь кустами, добежал до него. У самого входа справа, лежало иссеченное осколками мертвое тело, я приподнял голову и заглянул в лицо. Косухин, он поднимал люк, остальные не знали, как это делается. Он и попал под растяжку.
Царствия тебе небесного Витюха, не знаю, каким ты был сыном, но человек из тебя говно.
Других машин здесь нет, значит, сюда добрались только остатки северян, которые не поехали с грузовиком. А было их не шестеро, а восемь. Главарь калач тёртый, ни хрена майору не поверил, потому на задание послал не всех, да и сам не поехал. Но зато сговорился с Витьком заныкать доляху.
Хотя нет, он говорил, что ездил с грузовиком, и тот на его глазах бабахнул. Ну, тогда у него есть что майору предъявить, если конечно майор ему не предъявит, что скорее всего.
Я замаскировался недалеко от входа и стал ждать.
А вот ещё гости дорогие!
Это крымчаки, в полном составе, как в кино - «триииии штуууукииии». Эти тоже решили майора кинуть? Или по его указу пришли зачищать поляну? Но почему сюда? По идее, майор не должен был этим говорить, где золотишко. Оно им, как говорится, только для могилки. Хотя, он мог и сказать, посылая их сюда для зачистки остальных. Значит, эти приехали убивать «северян», и по закону жанра, последним должен приехать сам, осудивший их, гражданин майор.
Вообще интересная личность! Стоило бы им заняться раньше и покопать: кто, откуда, что да как, да вот операция ускорилась радикально и приближается к финишу, уже ни времени, ни желания. Одним майором в милиции больше, одним меньше – империя не заметит!
Пока я шевелил мозг, чтобы масло не загустело, крымские «супер-киллеры» достав пистолеты, полезли втроём в подземелье.
Интересно, они там схлестнутся? Или у них теперь одинаковые цели?
Сейчас вся толпа упрётся в обвал, пройдёт все оставшиеся коридоры, если конечно терпения хватит, либо…
Либо выйдут на поверхность и будут ждать майора, в надежде, что майор, будучи припертым к стенке, сдаст им запасной вход, и после этого они его зачистят, как собственно и всех остальных. Преступные мозги они зачастую такие витиеватые. За многолетние отсидки, «настоящие пацаны» учатся там многим интересным вещам, которые в повседневной жизни простому человеку никогда не пригодятся, а вот бывшему зэку, всегда. У него же жизнь-работа, или точнее жизнь-борьба! Не зря это называется «тюремные университеты». Как в армии, только специфика другая. И человечности в них, ноль!
Звук газующего двигателя я услышал где-то на грани, и сразу пронеслась мысль – майор!
Да, в это время сюда мог ехать только майор со своими чистильщиками, настоящими, теми, которым он доверял, которых он знал. Я вот не подумал сразу, откуда эти ребята, и только тут мне пришла в голову мысль, что, скорее всего, - это одесситы, те, с кем у него было много успешных дел и, которые доверяют ему, знают его.
Машина остановилась где-то на дороге, потому что звука двигателя больше не было слышно. Через некоторое время, они появились, шли от леса, аккуратно подкрадываясь ко входному люку. Мама дорогая, эти тоже с автоматами! Откуда у всех преступников мира столько стрелкового оружия? Ну ладно я, я то хоть склад нашел, и взял со склада? А эти откуда взяли? И у них оружие не немецкое, а советское. Автоматы АК, думаю, и гранаты найдутся. Вот и не верь после этого в кровавые стычки спецназа КГБ СССР с бандами внутри страны!
Бандиты рассредоточились и шли цепью, охватывая вход в подземелье с трех сторон. Хорошо, что мы были далеко, иначе попали бы внутрь цепи, пришлось бы вступать в бой. А их, кстати, четверо, а вот и майор!
Значит, круг замкнулся! Больше никого не будет, это последний рубеж обороны. Ну что ж, есть маленькая надежда, что сейчас они начнут мочить друг друга, и мы сможем спокойно отработать потом, потому что, если они договорятся, нам крышка. Двое против восьми человек…, а это что за…?
Из-за дерева шагнул Игорёк Разуваев! Я перекатился под тень кустов и переполз чуток, пряча свои ноги в траве. Бл…, ииидрёна матрёна! Чуть не подставился этому, хотя, судя по его поведению, я так понимаю, что он не очень хотел бы, чтобы его заметил майор со своими людьми.
Господа! А вечер становится томным. Внутри четверо, снаружи шестеро! И все нам враги, ни с одними нам не договориться. Остается только ждать, может быть, они начнут валить друг друга, и тогда мы кому-то поможем, чтобы потом взять этих. Майора надо брать живьем, если получится…
Интересное выражение: «если получится». А может и не получиться, жизнь она такая, полосатая. Хотя, мне нравится это выражение, только «если получится», специально стараться не буду.
Интересно, как там Игорёк? Он от меня недалеко, но я его не вижу. Ему там проще, у него снайперка, и бинокль, мог бы и мне оставить, жмот гэбэшный.
Упс! Вот оно!
Из подземелья появился первый и… никто стрелять не стал! Он ступил на землю и, обернувшись, что-то крикнул вниз. Видимо, «недоангелы», сколько смогли пошурудили и ничего не нашли, так и не смогли никуда пробиться и решили выходить на поверхность. А тут, Дед Мороз в лице майора! Как здорово, что они сейчас начнут говорить. Особое удовольствие придал бы факт прослушки, о чем они там говорят, но, увы, сие мне недоступно.
Говорили долго, экспрессивно, жестикулируя, иногда до меня доходили некоторые слова. Ситуация накалялась. Судя по реакции майора, он особо не припирался, он просто слушал. И в какой-то момент, когда я слегка расслабился, произошёл резкий переход словесных сентенций в физическое воздействие.
Кто-то из «северян», вступил в физическое единоборство с кем-то из «одесситов», после чего одесситы выхватили оружие и начали стрелять. Стреляли все, те в этих, эти в тех. Противники залегли и перешли на обычную окопную перестрелку, когда один стреляет в воздух, другой туда же, но оба исправно изображают перестрелку. Всё это могло длиться долго, но кому-то из «одесситов» пришло в голову бросить гранату во вход в подземелье. Бабахнул взрыв. И наступила тишина. Я ждал минуту, после чего встал и пошел к месту боя. Что-то внутри меня сказало, что пора вмешаться.
На поле боя лежали только тела. Одни истерзанные пулями насквозь, из которых уже ушли все жизненные силы, другие находились на грани ухода, и им уже было не помочь. В подземелье была такая же история, за исключением разве что высокого паренька, где-то моего возраста и моей комплекции, который хоть и был ранен, но неопасно, и просто был без сознания от болевого шока.
Я перевернул его на спину, разодрал рубашку на груди. Два касательных осколочных ранения в грудину. Кровь пропитала рубашку в этом месте, но это капиллярная кровь. Можно поставить тампон и перевязать, только вот нечем, ну, разве что его же рубашкой.
Я вылез наверх, тут уже Игорь проверял состояние лежащих бандитов.
- Ну что? Живые есть?
- Отходят, двое…
- Ладно, там внизу пацанчик молодой, легко ранен, пока без сознания, надо перевязать, «язык» для отчетности, а я пока майора поищу.
Игорь кивнул, и спустился к раненому.
Майор лежал метрах в пяти от входа, закрытый кустами. Он был без сознания. Я оглядел его раны. Три прямых попадания. Одно в живот, второе ниже сердца, но скорее всего, задета сердечная сумка и третье в правом легком. В нынешнем положении, когда ни врача, ни лекарств, ни перевязочных материалов – не жилец!
- Так, вот ты какой, олень северный, - он открыл глаза и вымучено улыбнулся. – Что, проверил? И как?
Я отрицательно покачал головой. Он всё понял. Закрыл глаза на несколько мгновений, потом открыл и заговорил:
- Может это и к лучшему, устал я, – и снова замолчал.
Мне говорить не хотелось, какая-то усталость опустилась на плечи, и я просто сел на траву, забросив немецкий МП за спину.
Я сидел на траве и смотрел на опушку леса, когда он заговорил вновь.
- Это всё, моя неуёмная… жажда… денег. Я ведь…не мент. Закончил воздушно-десантное, служил в частях спецназначения. Участвовал во многих боевых операциях. Но как-то, увидев огромное количество денег, которые мы добыли, а забрали всё гэбэшники, я сорвался.
Меня поймали на контрабанде часов, которые я приволок из Сирии. Всё бы ничего, но я эти часы отжал у местного торговца не заплатив. Он пожаловался в местный «мухапарат», а те нашим советникам. Судить не стали, памятуя бывшие заслуги, просто уволили по дискредитации. Меня это конечно не устраивало, и я подсуетился в отделе кадров ГШ, кого надо подмазал, и мне в личном деле написали вместо «дискредитации», «уволен по сокращению кадров». С такой формулировкой легко взяли в милицию. Учился заочно на юридическом. Думал, хоть тут честно начну сначала. Но, не тут-то было. Нашел меня мелкий секретаришко, у которого папа работал в ЦК Украины. Какими-то путями он узнал всю мою подноготную, включая подделку основания для увольнения, и склонил к работе на себя.
По окончанию института, меня, как перспективного офицера отправили в Одессу на перспективную должность. На самом деле, я должен был взять под контроль всю подпольную контрабанду, и сделать так, чтобы она работала на этого секретаря. А прикрывать всё это должен был третий секретарь по идеологии, папаша моего «шефа». Деваться мне было не куда, и я поехал.
А дальше, были преступления, огромные деньги, служебные подлоги и всё такое. Так я свалился на самое дно, с которого только расстрел! – он закашлялся, и на губах появилась розовая пена.
- Ты мог уйти, просто скрыться, и начать новую жизнь с нуля, - обмолвился я.
- Мог! Но я струсил. Подумал, «кому я там нужен такой», а здесь деньги, почет. Пусть и незаслуженный. Рано или поздно, я грохну этого секретаришку и все его секреты уйдут в могилу вместе с ним, вот тогда я и заживу. Но секретаришка знал, с кем имеет дело, поэтому держал меня всегда на расстоянии.
- То есть, ты в Киеве никогда не работал? Всегда в Одессе?
- Да, с самого начала, и, хотя я пытался не раз поговорить по поводу перевода в Киев, но он держал меня в Одессе, не отпуская ни на миг из ежовых рукавиц.
Однажды, он приехал ко мне в Одессу и привез подарок из-за границы. Безделушку, зажигалку бензиновую, «Мальборо». Я понял, что что-то назревает серьёзное, потому что усилиями отца, он давно перешёл на работу в ЦК и за границей бывал часто, но никогда мне ничего не привозил оттуда. А тут вдруг, пусть и безделушка, но потратился, значит, что-то серьезное надо.
Его последняя командировка была в Германию, и там он якобы познакомился с немецким бюргером, отец которого во время войны здесь у нас на херсонщине спрятал клад. И что дескать этот клад до сих пор не найден, потому что он проверял, по всем документам МВД, таких данных нет. Точное местоположение он узнал у немца, теперь надо этот клад найти на местности. Дескать, у него есть надёжный товарищ, который это сделает. Моя задача заключалась в том, чтобы контролировать этого «надежного товарища», на случай, если тот начнёт вилять или попытается кинуть. Так я появился в Нижних Серогозах.
- Здесь ты был только в командировке? Или переведён на постоянку?
- Не знаю. Документы оформлял начальник отдела кадров Одесского областного управления МВД. Он тоже работает на этого секретаря. Здесь предложили занять место начальника следственного отдела, но я отказался, хотел после командировки вернуться в Одессу, или при хорошем стечении обстоятельств всё же упросить «шефа» на перевод в Киев.
Когда я приехал, познакомился с этими ничтожествами из местных недобандитов, я понял, что это клоака, и надо быстрее сделать дело и валить отсюда.
Времена нынче такие наступили, что особо скрываться уже было излишне, поэтому я и допустил множество ошибок.
Когда, из рассказов «надежного товарища» Косухина я узнал всё про этот клад, я понял, что это мой величайший шанс, который больше никогда не выпадет, и мне надо им воспользоваться при любых обстоятельствах. И я начал действовать.
Первым делом, мне надо было сделать Косухина «своим человеком». С учётом того, что Косухин пил не просыхая неделями, это было легко. Я убил Савицкого в доме у Косухина, когда тот был пьян в стельку, и представил дело так, как будто сам Косухин в пьяном угаре пырнул ножом своего дружка и собутыльника.
- Ага, профессионально, одним ударом сбоку, в сердце. Удар вообще-то редкий, специфический, и я знал, что такие удары «ставят» только диверсантам, поэтому и предположил, что ты не просто мент, а у тебя есть специальная подготовка! Дурачок Косухин такой подготовки иметь не мог! – я взглянул на тяжело дышащего майора.
- Да, я потом сообразил, что сделал грубую ошибку, но было уже поздно.
- Пытался её исправить, заказав меня!
- Пытался, но оба раза не получилось. Народец мелкий пошел, даже так называемые «киллеры-чистильщики», просто обычная падаль, которая себе возомнила что она может решать судьбы людей.
- А когда узнал про диверсию?
- Ты хотел сказать теракт? Да, именно теракт, потому что диверсиями занимаются диверсанты чужой страны во время войны в тылу врага. А то, что панировалось в данном случае, это ядерный терроризм, и я себе отдавал отчет в этом полностью.
Я узнал об этом, когда «шеф» приехал смотреть «товар». Он мне сказал, что наши зарубежные «друзья» желают организовать акт диверсии на запорожской АЭС. Ничего страшного, так, небольшой взрыв на вспомогательном оборудовании. За это, они согласились выплатить «шефу» 50% стоимости ценностей которые лежат на складе. Но, «шефа» взяли за яйца, и он очень сильно беспокоился, что им в процессе могут не то что не заплатить, но и пожертвовать. И он решил начать свою игру.
Первым делом он дал мне задание найти хорошего пластического хирурга. Но я-то сам этим же путём собирался валить, поэтому искать не потребовалось. Говорить ему об этом я не стал.
А вот второе требование – найди и взять под полный контроль канал контрабанды на Турцию и дальше на Арабские эмираты. Этим каналом, по прикидкам «шефа», мы должны были уйти на запад, после эвакуации ценностей со склада в другое место, после пластической операции, которую должен был сделать подпольно выбранный хирург, после того, как слегка уляжется шумиха вокруг теракта.
Не знаю, как с планами «шефа», но я ему ни на йоту не верил. И я решил, что тоже буду играть свою игру, и при удобном стечении обстоятельств уйду с частью ценностей, но сам, и не за границу, а на Дальний Восток, или в глухую Сибирь.
Схему я разработал нормальную, рабочую. По милицейским сводкам нашёл нужных исполнителей, причем так, чтобы они друг друга не знали, чтобы не смогли договориться. Этим тоже доверять нельзя, продадут ни за понюх табака. Хотя, мне все ценности не были нужны, я готов был взять маленькую дольку на жизнь, остальное оставить этим уродам. Но, они решили всё по-другому, и за себя, и за меня.
- Так, а что пошло не так-то? – полюбопытствовал я.
- Не так пошло твое появление. Это тот самый случайных фактор, согласно криминалистике, который радикально изменил условия, и нужно было менять полностью схему. Но я не придал этому значения.
Если бы я с самого начала не упирался, а просто открыл это злосчастное уголовное дело по факту пропажи Василия Савицкого, всё могло быть по-другому. Можно было затянуть дело на некоторое время, даже в рамках установленных сроков. Никто бы ничего не заподозрил. Даже, если бы ты так же быстро нашел тело. Можно было затянуть процесс экспертизы, помурыжить следствие, мне бы времени хватило уйти, а там хоть трава не расти. Но я пошёл другим путём. Я начал нервничать и решил тебя убрать. Ну кто знал, что ты такой упрямый.
После провала, я сделал запросы по поводу тебя, получил ответы, и понял, что силовой вариант отпадает. И тогда я решил бежать. Чтобы это выглядело чисто, мне надо было дождаться начала диверсии, после которой мой «шеф» сразу планировал исчезнуть. Я должен был исчезнуть сразу после того, как транспорт с взрывчаткой поедет на место в Энергодар. Что и как будет дальше, меня вообще не интересовало. Получится у них, не получится, попадутся, прорвутся, не прорвутся.
Но если честно, когда начали погрузку взрывчатки, и на месте не оказалось детонаторов, я понял, что всё уже под контролем спецов, и выдохнул спокойно. Никакого взрыва не будет, и я не взял на свою душу лишние грехи, мне своих хватало. Я не стал никому ничего говорить, я просто дал добро на отъезд машины. Правда, я не догадался, что груз уже заминирован и не доедет, да и разницы уже не было никакой, доедет, не доедет. Я в течение пары часов исчезну из этой жизни навсегда, поэтому ничего уже значения не имело. Однако, следы зачищать надо было, чтобы до меня не могли добраться, надо было убрать непосредственных исполнителей и второе звено, их чистильщиков, которые будут иметь контакты с жертвами и возможно что-то лишнее узнают.
А вот чистильщиков, это сброд из Крыма, должны были убрать мои старые, испытанные партнёры из Одессы, прикрывающие контрабандные операции и многие другие сложные дела.
- Ты знал, что я иду по следу? – спросил я.
- Да!
- Что меня выдало?
- Ничего, у меня интуиция. Единственный человек в этой деревне, который мог догадаться о том, что я здесь разворачиваю, это был ты, потому что с остальными я работал и не в восторге от их ума, профессионализма и способностей.
Мне надо было организовать просто нормальную слежку за тобой, чтобы знать о твоих действиях и правильно противодействовать. Но я отдал это всё на откуп этим придуркам, хотя был уверен, что они всё провалят. И это была моя вторая грубая ошибка. Но на тот момент я был уверен, что всё идёт по плану и никаких проблем возникнуть не должно. Я запаниковал, только тогда, когда Косухин сегодня утром по телефону сказал мне, что меня «северные» хотят кинуть. Я подумал, что надо бы вывести Косухина из игры, для этого надо было с ним встретиться. Он назначил встречу здесь. Кто же знал, что сегодня здесь встретятся все? – майор замолчал.
- Кто он, этот твой «шеф» из ЦК?
Я ждал, когда он ответит на мой вопрос, но он молчал. Я обернулся, и увидел застывший взгляд бывшего майора милиции, бывшего спецназовца, бывшего десантника. Я протянул руку и закрыл ему глаза.
Говорят, когда наступит срок уйти, ты узнаешь. Майора там заждались…
Я поднялся на ноги, у ближней опушки стоял военный «Урал», и из кузова грузовика выпрыгивали солдаты в касках и бронежилетах. Вот и всё!
Старый ПАЗик мчался по пыльной дороге, подпрыгивая на кочках и скрепя рессорами, а за ним серый шлейф дорожной пыли, как шторы театра закрывал за мной ещё один этап моей жизни, не самый лёгкий и не самый простой. И что-то мне подсказывает, что история эта, ещё не закончена! А в голове крутится сумасшедшая мысль: «Нифига себе, я в отпуск съездил»?
Да ладно! Нормальный был отпуск!