Бумага была выцветшей, но серебряные бабочки были узнаваемы
Детектив по мотивам прочитанных историй. Глава 27
— Мое зарядное устройство осталось в служебной машине, — Федор что-то пробормотал. Очевидно, проклятия. Рита была расстроена.
— А давайте заедем ко мне домой и возьмем запасную зарядку. Это быстро. Не хочется опять выслушивать нотации капитана о том, как поддерживать оборудование в надлежащем порядке.
— Ничего не имею против, — заверила она его. В этот момент Рита просто хотела оказаться как можно дальше от своего дома.
***
Егор уставился на коробки, выстроившиеся ровными рядами на полках в подвале:
— И это все мое? — удивился Егор.
— Не только. Твое, мое, твоего отца и твоего брата... — Дина пожала плечами. — Выбросить это — значит избавиться от воспоминаний. Память — вот все, что у меня осталось от прежней жизни. Если бы ты предупредил раньше, то я бы отобрала все, что тебя интересует.
Егор искоса взглянул на мать и заметил печальную улыбку на ее лице. Внезапно она показалась не такой старой и хрупкой, как в тот момент, когда она открыла ему дверь.
— Если ты скажешь, что ищешь, я помогу.
— Я ищу старые письма от Кристины. — Егор снял с полки ближайшую коробку и поставил на стол. — Хочу узнать, не упоминала ли она Евгения Пожидаева в своих письмах. Я мог не обратить внимания тогда. Или это тогда казалось несущественным.
Улыбка исчезла с лица женщины. Она вытащила вторую коробку:
— Это связано с этим преступником?
Егор удивленно поднял глаза:
— Думаешь, я не догадываюсь, зачем ты вернулся? Ты не можешь успокоиться. Ищешь до сих пор...
— Появился подозреваемый по этому делу. Оказывается, он учился вместе с Кристиной в колледже. А на следующий день после ее гибели, у него случился нервный срыв. — Он отложил первую коробку и потянулся за другой.
— Вот. Я нашла письма. Похоже они от Кристины. — Егор взял часть писем себе, а другую половину отдал матери. — Ищи, не упоминается ли где-нибудь имя Евгения Пожидаева.
— Ты уверен, что хочешь, чтобы я их читала? — он только кивнул, просматривая очередное письмо.
Через несколько минут он наткнулся на конверт, который был все еще запечатан. На штемпеле стояла дата — 8 апреля.
За пять дней до смерти Кристины.
И он вспомнил. Он получил это письмо, когда собирал вещи для поездки домой на выходные. Он не прочитал его, потому что через несколько часов они должны были встретиться. Просто засунул в рюкзак и забыл о нем до того момента, когда ее не стало...
А потом он так и не смог уговорить себя открыть его и прочитать.
Он медленно вскрыл конверт. Глубоко вздохнув, вытащил спрятанное внутри письмо и развернул его.
Первые несколько абзацев были стандартными приветствиями и признаниями в любви, написанными аккуратным девичьим почерком Кристины. Но через несколько строк, он увидел имя, которое искал.
"Евгений Пожидаев постоянно приглашает меня на свидание. Я ему сказала, что у меня есть жених, но он сказал, что у тебя там полно девчонок. Но это ведь неправда? Да? Ты же знаешь, что я тебя люблю. Он такой сердитый... считает, что я должна быть только с ним, выйти за него замуж. Может, я тебя познакомлю с ним, чтоб отстал? Потому что он не верит в то, что ты существуешь".
Егор уставился на письмо, его тело онемело. Столько лет улика была у него перед носом. А он был таким трусом, что не заставил себя открыть это письмо. Бесспорно, это бы помогло полиции в расследовании.
Неужели Евгений не только ходил за Кристиной по пятам? Возможно, видел их ссору... Он попытался сделать свой ход, но получил отпор. Не в первый раз разбитое сердце приводит к преступлению.
Егор взял телефон и позвонил капитану Ефименко. Он рассказал все, что знал о Евгении Юркевиче-Пожидаеве. Она обещала срочно принять меры.
Егор начал складывать письмо. Его внимание привлекло оформление листа. Бумага была немного выцветшей, но серебряные бабочки, обрамляющие край, были безошибочно узнаваемы.
Этот лист был похож на ту бумагу, которую убийца использовал для отправки посланий Рите.
Опять набрал капитана. Звонил ей напрямую, потому что у Потапова телефон был отключен.
— Забыл спросить, к какому выводу пришли в лаборатории по поводу бумаги?
— О, здесь целая история. Такую бумагу выпускали только по специальному заказу в нашей городской типографии. Всего два года, а затем сняли с производства. И что примечательно, внизу каждого такого листа было напечатано имя заказчика. Но наш парень, видимо отрезал его...
Егор посмотрел на листок бумаги, который держал в руке. Внизу был прямоугольник, где серебряными буквами было выгравировано: "Кристина Потапова".
— А Федор на месте?
— Нет. Он ушел сразу же, как мы отпустили Юркевича. — грудь Егора сжалась в тревожном предчувствии.
— Ты думаешь, этот Евгений преступник? — спросила мать.
— Я думаю, он лишил жизни Кристину. А по поводу остальных преступлений я сомневаюсь.
***
— Это дом моей матери, — сказал Федор Рите. — Внутри было безупречно чисто. В воздухе витал лимонный освежающий аромат. — Она умерла прошлой весной.
Они шли по узкому коридору. Все двери были открыты, кроме одной, на которой висела выцветшая табличка: "Братьям вход запрещен".
"Музей..." — вспомнила Рита.
Самой обжитой была одна из комнат, которая являлась кабинетом детектива. Бумаги и счета лежали стопками на одном краю стола, а на другом стоял еще один телефон.
— Можно я позвоню? — Федор начал рыться в одном из ящиков стола.
— Конечно, — произнес он напряженно.
Рита подняла трубку. Гудка не было. Она удивленно посмотрела на детектива Потапова. Это уже выглядело странно.
Вздохнув, Рита села в кресло. Снаружи сверкнула молния, за которой последовал раскат грома, заставивший ее подпрыгнуть.
Нечаянно она сбросила со стола картонную коробку. Она упала, и из нее высыпалось все содержимое. Прямо у ее ног рассыпались листы с серебряными бабочками.
Сердце Риты замерло.
— Черт, — пробормотал Федор у нее за спиной. — Я не был готов к тому, что ты это увидишь...
Продолжение следует.