Родителям было очень тяжело: учёба на последних курсах медицинского университета, экзамены и ночные дежурства в больницах. При всём их желании, у них не было возможности быть рядом со мной. В связи с этими обстоятельствами, долгое время, особенно в возрасте до трех лет, я жила у бабушки в Сибири.
Я находилась в целостности бытия и простоте уклада жизни, впитывая в кровь бабушкины песни и шёпот молитвы перед сном. Я наблюдала Жизнь и не разделяла мой Мир и людей, которые этого Мира не видели...
Зима...укутанная в овечий тулуп, я лежу в запряжённых санях, рядом сидит Бабушка Полина, Дед Иван управляет лошадью. Слышен звон бубенцов. Мимо проносится запряжённая тройка, что-то отлетело от одной из кобыл и попало под наши сани. Мы остановились. Из под саней бабушка подняла подкову и сказала, глядя на меня: "счастливой будешь!"
Возможно если бы я была постарше, то спросила: почему - будешь? Странно, что все ждут какого-то счастья в будущем... Я была тогда счастлива, в тот момент настоящего, потому что не знала, что значит быть несчастливой. Тогда у меня, ещё совсем маленькой, не было оценок событий и явлений, которые происходили и не было оценок людей. Ребёнком, ты всё принимаешь и любишь, так как есть.
Позднее в мою жизнь полноправно вошли родители, но ещё какое-то время мой Мир проявлял себя просто Любовью. Я много времени проводила на природе с другими детьми, я танцевала, пела, сочиняла стихи, мне очень нравилось читать.
Чтение книг в том возрастном периоде, конечно же было направлено на интеллектуальное развитие. Особенно увлекала меня астрономия. Я выходила вечерами с отцом и перерисовывала звёздные созвездия, а дома сравнивала с тем, что было в книгах. В 6 лет я знала об астрономии больше, чем ученики последних классов школы.
Отца, как военного хирурга, распределили служить в Германию.
Мы жили в другой стране, а я всегда с нетерпением ждала отпуска родителей и поездку в Россию к бабушке. Моих впечатлений от поездки хватало до следующего года. В отпуске дедушка и отец брали меня с собой на рыбалку и на покос сена.
С моей двоюродной сестрёнкой, вставая с рассветом, мы шли вместе с пастухами пасти коров. Сестрёнка жила недалеко от бабушки, и практически всё лето проводила у неё. Работы у бабушки хватало для всех внуков, потому что велось огромное подсобное хозяйство, держалось и разводилось много всего: гуси, куры, коровы, свиньи, кролики и даже ондатры.
В доме бабушки повсюду лежали шкуры животных, из которых она шила шапки и заказов хватало на год вперёд. В одной из комнат на полу лежала огромная шкура медведя, которую я любила гладить или просто зарываться в неё носом. Меня ни коим образом вся эта атмосфера не пугала, это было что-то естественное для меня и для сибирского уклада жизни. У всего в доме был свой своеобразный запах. Это не был запах пирожков и сладостей, это был запах дикого леса, реки, полей...
Нашим любимым местом с сестрёнкой была бабушкина кладовая, само название говорит за себя - КЛАДОВАЯ. Для нас там действительно был клад и можно было найти много чего интересного. В кладовой висели шкуры разных животных, рога и самотканые ковры; на полу стояли деревянные кадки с орехами; там же висели нанизанные на тонкие нитки, уже высушенные грибы; на полках покоились банки с разными сортами варенья и трёхлитровые банки сгущённого молока. На одной из полок даже лежал аккордеон, который мой прадед привёз из Германии, дойдя до самого Берлина во время Отечественной войны. Рядом с ним лежала ещё одна маленькая - губная, из которой мы пробовали с сестрёнкой извлечь какие-то звуки.
Зная наши вкусовые предпочтения, бабушка всегда прятала ключ от этой кладовой и это было настоящим приключением - в её отсутствие его найти и вновь чем-нибудь полакомиться из бабушкиных запасов, которые она бережно хранила для долгой сибирской зимы...