Сергей Рязанцев увидел, как один из самых свирепых охранников советских военнопленных Салех Ахмед вернулся за ними во двор, но не нашёл подопечных.
- Вот теперь побегай… - злорадно подумал Сергей.
Тот растерянно крутил головой, стоя посредине двора, ища глазами часового, которого восставшие связали и положили под стеной склада.
- Где же они? - бормотал он.
Салех увидел стоящего в дверях склада Сайфутдинова. Он уставился на автомат в его руках, натужно соображая, как оружие могло появиться у пленника. Потом с неожиданной быстротой нырнул за ближайший забор.
- Ахмед, - крикнул ему лейтенант, который лучше всех восставших знал фарси. - Позови кого-нибудь из командиров!
Афганец высунул голову и ответил:
- Отдай автомат.
- Нет! - отрезал он. - У нас теперь оружия много.
- Не покоритесь, - пригрозил ему Салех, - мы вас строго накажем…
Сайфутдинов громко рассмеялся и сказал:
- Прошло время, когда мы терпели твои побои!.. Если попытаетесь разоружить нас силой, будем стрелять. Но мы не хотим насилия, просто позови командира.
Ахмед не решался отправиться к командиру его отряда, справедливо ожидая наказания за то, что проворонил мятеж порученных ему пленных. Ещё он не мог взять в толк, как вчерашние невольники, терпеливо сносившие его тычки и издевательства, внезапно превратились в готовых к бою солдат.
Кино
Виктор Васильевич Духовченко отличался мрачным настроением, так как имел нелюдимый характер. Больше всего на свете любил котов и кино. Поэтому в Афганистане, где он служил мотористом-сверхсрочником, ему было неуютно. Не хватало и того и другого.
- Дураком был, - с горечью признавался Виктор, - когда ушёл с флота!
Он приехал в Кабул из Кандагара получать новую технику и заночевал у друга детства Ивана Мищенко. Духовченко родился в 1954 году в Запорожской области, закончил мореходку в Херсоне, куда переехала семья.
- Причём в моряки попал случайно… - объяснял он знакомым.
Его отец служил на военно-морской базе, дети приходили туда, чтобы чего-нибудь утащить домой. Самым большим спросом пользовались регенеративные патроны от индивидуальных дыхательных аппаратов, которые из выдыхаемого воздуха удаляли углекислоту и выделяют кислород.
- Мало того, что их можно взорвать, - убеждал его хулиганистый сосед Мищенко, - их упаковка идеально подходит для хранения ключей и мелочи...
Они нашли три патрона, которые притащили домой. Семья Вити жила в частном доме на участке в десять соток, отец выстроил баню на берегу ручья.
- Мылись всегда по субботам, - взгрустнул Духовченко.
Отец любил, когда в парилке градусов наберётся побольше, а детям было жарковато. Поэтому они старались попасть туда, когда баня прогревалась. Отец затопил её и через тридцать минут сказал Вите:
- Позови Ваню, и идите мыться!
Мищенко взял два патрона в парилку, испытать при температуре.
- Кто ж мог подумать, что при такой температуре химические процессы ускоряются?! - нынешний Виктор оправдывал действия тех пацанов.
Когда друзья залезли на полку, он увидел, что предохранительная резинка на патронах начала надуваться, раскрутил крышки патронов и плюнул. Закрутил крышки и увидел, что внутри патрона загорелся огонёк.
- Бросай! - крикнул ему Ваня.
Первый патрон Витя кинул на пол, раздался взрыв, там образовалась воронка сантиметров двадцать в диаметре. Их засыпало осколками.
- Не здесь! - завопил Мищенко другу.
Тот схватил второй патрон, выскочил на улицу и выбросил. Патрон долетел до забора, взорвался и прилип к нему расплавившейся пластмассой.
- Вашу мать! - отец копал грядку, как вдруг в бане раздался взрыв, оттуда вылетел без штанов сын и бросил в забор гранату.
Старший Духовченко был человеком спокойный, но задница шкодливого сына встретилась с лопатой раз десять, тот долго сидеть не мог.
- После этого отправили меня в Нахимовское училище! - Виктор вспоминал, пока Иван накрывал на стол ужин. - На перевоспитание.
Друг детства по-своему понял жалобу приехавшего товарища.
- Чего ж ушёл с морской службы? - улыбнулся он в ответ на упрёк.
В ДРА капитан Мищенко воевал второй год, и именно он соблазнил старого знакомого завербоваться в Афган.
- Поманили «длинным» рублём… - нахмурился Виктор. - Некоторые так красочно описывали романтику военной жизни, что совсем задурили голову.
Советские военнослужащие получали двойную зарплату, чеками и рублями на сберегательную книжку в Советском Союзе. Чтобы перевести разговор Иван рассказал, что его рота принимает участие в съёмках фильма «Жаркое лето в Кабуле» с Николаем Олялиным в главной роли.
- Ну и как снимают кино? - не удержался от вопроса Духовченко.
- Нормально, - заверил капитан. - Переодели моих бойцов в душманов и снимали, как они спускаются с горы к подбитому вертолёту. В общем: Мотор! Душманы пошли! Стоп! Плохо! Душманы на гору! Мотор! Душманы пошли, Вертолётчик, Огонь по душманам! Стоп! Он пулемёт не может зарядить! Душманы на гору! Так до отупения под солнцем. После дня съемок мои «душманы» попросили, чтобы их в кино не брали, лучше на операцию.
- Вот бы мне посмотреть! - вздохнул Виктор.
- А Олялин молодцом держался... - прокомментировал киносъемочный процесс Мищенко. - Завтра я с парой бойцов буду охранять съёмочную группу. Киношники едут в горы выбирать место для натурных съёмок.
- Возьми меня с собой! - взмолился он. - Век не забуду!
Капитан пообещал, и они приступили к дружескому ужину, сопровождающийся обильными возлияниями спиртного. Духовченко лёг спать в комнате с Иваном, но заснуть не успел. Сильный храп товарища отогнал его хмельной сон, и он неожиданно вспомнил, как однажды в его жизни одновременно сошлись две его страсти - коты и кино.
- Вот умора! - с радостью вспомнил Виктор.
Советский грузовой корабль завершал полугодовой рейс. Его перевели на судно старшим мотористом перед выходом из порта приписки. Вместе с ним на судно перевёлся и его большой сиамский кот по кличке «Флинт».
- Такой же, как знаменитый тёзка, разбойник и хулиган, - уверял всех членов команды Духовченко, подобравший его котёнком.
К грохотанию судовых дизелей кот был приучен, спал в моторном отсеке. Он сшил ему тапочки, чтобы палубная статика не вредила кошачьему здоровью. Кот тапочки сгрыз, поэтому слегка напоминал бомжа. В каждом порту ходил, как и положено моряку, в увольнения на берег. Он пропадал на время, но всегда возвращался.
- Он же не человек, - за кота Виктор не волновался, - без визы проживёт.
Как только судовые дизеля просыпались от спячки, и выводили корабль в открытое море, кот обнаруживался мирно спящим на любимом месте.
- Как он узнаёт время отхода? - удивлялся боцман.
Питался кот крысами, что в изобилии водились на борту, иногда посещал камбуз, был толстый и важный и слыл любимцем команды.
- Такой хороший! - гладили его матросы.
Ко всем кот относился нейтрально, хозяина побаивался, капитана лютой ненавистью ненавидел и гадил ему, как только мог, заставив того прятать одежду, обувь и документы в шкаф в собственной каюте.
- Вот гад! - капитан объявил ему войну.
Кот питался отдельно, лишить довольствия капитан не мог, поймать не удавалось, приказы изловить кота и выкинуть за борт не выполнялись. Однажды капитан придумал хитроумный план по избавлению от кота.
- Посмотрим, кто кого… - затаи он обиду.
Во время стоянки в Стамбульском порту, поняв каким образом кот возвращается из вояжей на борт, он изловил его на сходнях, перед самым отходом судна и, как только буксиры стали толкать судно на рейд, радостно потирая руки, выбросил животное за борт.
- Подожди нас здесь! - веселился капитан.
Не найдя любимца на обычном месте, экипаж заметно погрустнел, а старший моторист стал ещё угрюмее. Всем было понятно, что
по воле капитана «Флинт» стал невозвращенцем.
- «Не нужен нам берег турецкий...» - пел тем вечером капитан.
После Стамбула корабль направлялся домой, и шансы Духовченко вновь увидеть кота равнялись нулю. Команда, полгода, находившаяся в замкнутом пространстве и не видевшая жён и детей, готовилась к радостному событию. Мужики начали ежедневно бриться, глаза стали блестеть задорно, кто-то планы строил, как проведёт с семьёй первые дни отпуска.
- А моей семьёй был «Флинт»… - мучился Виктор.
Все были заняты приготовлениями, на просмотр кинофильмов в корабельном кинозале перестали приходить, тем более что весь запас фильмов за полгода плавания был помногу раз пересмотрен.
- Только я один хожу смотреть кино… - расстраивался он.
Капитан получил телеграмму с приказом зайти в иностранный порт за грузом, затем доставить его в другой порт и только потом идти домой.
- Это означает месяца три плавания в замкнутом пространстве с теми же рожами, которые за полгода смертельно надоели! - понимал капитан.
После получения телеграммы обстановка на корабле стала угрюмая. Вспыхивали конфликты, приказы начальства исполнялись медленно и с тихим шептанием матерных слов под нос и зубовным скрежетом.
- До бунта и поднятия пиратского флага оставалось совсем чуть-чуть, - почему-то радовался Духовченко. - Не хватает только «Флинта».
Положение спас замполит. Он нашёл в шкафу красного уголка коробку с фильмом «Ленин в 1918 году», которая неизвестно откуда там взялась.
- Может со времён прежнего замполита осталась, - предположил он.
Замполит вечером собрал команду в кинозале. Бросившие бриться,
злые мужики расселись по местам. Погас свет и на экран выскочил
вихлястый Ленин, заложил пальцы в проймы жилета и сказал, картавя:
- Здоровеньки булы, Феликс Эдмундович!
Зал грохнул раскатистым дружным хохотом, который вспыхивал на каждую реплику вождя и прочих революционеров, заговоривших на украинском языке. На следующий день настроение команды было отменное, люди начали улыбаться друг другу, прекратились ссоры и стычки.
- А «Ленин в 1918 году» стал непременным гвоздём ежевечерних просмотров на оставшиеся месяцы плавания! - улыбнулся Виктор.
После Стамбула корабль зашёл в три порта, проведя в плавании больше трёх месяцев, и наконец, вернулся в Турцию, в порт Измир. Швартовная турецкая бригада принимала концы, привязывая пароход. Одновременно спускался трап. Возле него стоял турок. Вдруг ему на спину прыгнул худой кот с лохмотьями на лапах.
- Куда?! - опешили матросы.
Кот на глазах охреневших зрителей влетел в дверь надстройки и помчался к камбузу. Каково было удивление Духовченко, когда, не успели замолкнуть дизеля, а на своём месте обнаружился сильно исхудавший, измученный, но довольный «Флинт».
- Известны случаи, когда коты возвращались домой из других городов, преодолевая расстояния в сотни километров! - удивился он. - Но это по суше, а, оказывается, бывают и водоплавающие коты.
Кот на берег не сходил, пока не погиб в драке с матёрой крысой. После его смерти Виктор ушёл с моря и перебрался в Афганистан. Утром они выехали с группой в горы. Духовченко не спал полночи и его сморил сон. Он прилёг в теньке. Киношники ушли искать другую натуру, а на спящего моториста наткнулся дозор моджахедов.