В Гибралтаре мы с приятелем по кличке Боб (сокращенное от его фамилии) зашли в один из многочисленных магазинчиков. В то время предметом наших поисков были дамские костюмы джерси, давно вышедшие из моды на западе, но впервые появившиеся у нас на родине. Боб купил своей жене костюм красного цвета и намеревался добавить к нему такого же цвета чулки.
Я запротестовал:
– И будет она у нас, как красный фонарь?
Боб упорствовал.
В магазине находилась молодая испанка, о чем-то беседовавшая с продавцом.
– Давай спросим у женщины, прав я или нет, – смело предложил я приятелю.
– Ну и спрашивай, ты ведь говоришь по-английски.
Надо признаться, что я в одной школе учил английский, в другой немецкий язык, и даже довелось немного познакомиться с французским. Но ни одного из них я не знал. Изъяснялись мы с иностранцами на пиджин инглиш – смеси немецкого, английского и ещё бог знает каких языков. Английский в плавании я изучал по словарю. Можно представить, что из этого получилось.
И вот я смело подхожу к испанке и на чисто английском (в кавычках, конечно) языке спрашиваю: «Вумен, ред…», и ещё какой-то дикий набор слов…
Она внимательно меня слушала, а потом неожиданно перебила:
– Знаете что, говорите по-русски, а то я вас никак не пойму.
Произнесено это было на чистейшем русском языке. Сказать, что я был поражён, это ничего не сказать.
– Откуда вы знаете русский?
– В школе учила, только разговорную речь. Грамматика у вас… – она запнулась, подбирая нужное слово.
– Дификел, – не удержался я и «блеснул» знаниями.
Продавец за прилавком с интересом прислушивался к нам, затем спросил:
– Вы откуда?
– Мы из Крыма.
– О, мы почти земляки, мой папа был еврей из Одессы.
Что мы решили с красными чулками, не помню. Но были ещё случаи с «чисто английским языком».
Наше судно стояло у причала Санта Каталина в Лас-Пальмасе на Канарах. С причала какой-то чудак ловил рыбу удочкой. Откуда-то наши ребята узнали, что это японский консул, и поинтересовались:
– Что ловишь? Фиш?
Японец, обрадовавшись, что можно как-то поддержать разговор, закивал головой:
– Фиш, фиш.
Обе стороны остались довольны состоявшимся диалогом.
Первые шаги в столице Цейлона Коломбо мы, группа советских рыбаков, сделали в поисках пива. Нас предупредили, что здесь сухой закон, но пиво найти можно.
Мне как «знатоку английского языка» поручили возглавить поиски. На первое безукоризненное «бир» мне указали на полуподземное сооружение, густо увитое плющом. Я хотел заглянуть в него, но понял, что оно предназначено для отправления нужды. Вышедшего из него мужчину я спросил:
– Бир?
Он ткнул рукой в сторону плюшевого укрытия. Пожав плечами, мы двинулись дальше.
На очередное моё «бир»нас направили к морю. Потоптавшись на песочке пустынного берега, я спросил женщину у неподалёку стоявшего домика:
– Бир?
Она почему-то рассмеялась и указала на соседний дом.
На веранде на диване спал мужчина. Я разбудил его и потребовал:
– Бир.
– Ноу, ноу, – запротестовал тот.
Моё «бир», очевидно, на местном языке означало справить малую нужду.
Пиво мы нашли, в одном из магазинчиков меня всё же поняли. Нас впустили во дворик, где под навесом из зелени стояли столики и сидели посетители. Нам вполне хватило по бутылке с этикеткой со львами мутноватого напитка.
Но общались мы, чаще всего, с торговцами дешёвым неходовым товаром на смеси каких-то диких слов и выразительных жестов, и умели договариваться друг с другом. Товар этот брали, в основном, советские моряки. Брендовые товары по цене нам были малодоступны. Иностранцы искали сувениры, а мы – «тряпки». Это сейчас всего завались, бери – не хочу. А тогда ширпотреб одевал нас безлико и серо…
Вообще, на пиджин инглиш во многих странах можно понять человека. В Адене к нам на лодке подплыл местный араб. Он жевал бетель – это лёгкий наркотик, в листья растения бетель завёрнута гашёная известь и ещё что-то. На губах его выступила кровавая пена.
– Эй! – окликнул я его и сделал характерный жест руками, намекая на мужскую силу.
Он ответил не менее выразительно:
– Рашен, – и щёлкнул себя по горлу, пошатался – мол, русский напьётся и шатается. – Арабик, – он напряг бицепс, показывая, что араб получает от бетеля бодрость.
Всё просто и понятно.
Из цикла «По морям, по волнам».
2018
Продолжение: http://proza.ru/2022/07/03/582