Как цвет предметов формируется в голове, так и время формируется в голове живущего.
Мы только сегодня можем сказать, что было вчера. А вчера мы можем сказать только то, что было до этого. Время обратимо в памяти, но необратимо в реальности всех последующих дней.
Если считать, что у каждого человека свой отсчёт времени, то, может быть, человеческие пороки имеют место из-за разности внутренних времён между людьми, как если бы какая-то разность могла ими управлять…
Привыкли думать о времени, как о чём-то глобальном, всеобъемлющем. Между тем, что такое время? Интегральная сумма частных времён, каждое из которых естественным образом связано только с одним единственным наблюдателем, попросту говоря – одним человеком, субъектом, это и есть привычное для нас время. Многие мечтают о машине времени. Я же думаю, что она возможна только для какого-то одного наблюдателя. На частном уровне, там, где меньше всего материализма, и больше – идеализма, именно на этом уровне человеческой индивидуальности, возможны не только машина времени, или какие-то ещё механизмы, но даже всякого рода чудеса. Вопрос только в том, в какой мере такие события станут возможны для какого-то другого наблюдателя или может быть они, вообще, не применимы для иного наблюдателя.
У каждого человека есть свой отсчёт времени, своя система координат в пространстве и во времени. С большой долей вероятности можно полагать, что в главном эти системы координат, особенно, касаемо времени, совпадают, или лучше сказать, равны с точностью до какого-то знака после запятой. Интегральная сумма этих частных времен, в которой не учитываются особенности каждого наблюдателя, составляет то самое время, единое для всех, к которому мы все привыкли.
Вы когда-нибудь задумывались, почему для одних время летит быстро и не-заметно, а для других тянется невыносимо долго и мучительно? Здесь все дело в различии частных времён, точнее, в различии частных миров, каждый из которых, связан с каким-то одним наблюдателем. Здесь, по большому счёту, дело в самой психике людей, а не в физике Вселенной. Я вполне не исключаю возможность того, что где-то на самом глобальном и всеобъемлющем уровне, физическое мироздание онтологически связано с психикой каждого человека, присутствующего в этом мироздании. Может мы сами своей силой воображения расширяем это самое мироздание, а после, как уже приобретшее полноту, мы называем его Бытием? (К сорока пяти годам всё больше начинаешь задумываться о времени, особенно, о безвозвратно потерянном. Кризис среднего возраста, наверное, спровоцирован самим Временем. Пора бы к этому возрасту бережнее относиться).
* * *
Время заигрывает с нами одним единственным и главным вопросом жизни: «зачем мы живём?» Постановка такого вопроса наперекор течению Времени и есть поиск смысла жизни.
Пространство к поиску смысла жизни не имеет отношения, оно лишь обязывает нас ответить на другой не менее важный вопрос: как воплотить цели и устремления, чтобы приблизить жизненное "зачем" к нам?
День похож на ночь: и то, и другое одинаково быстро заканчиваются.
Если Бытие – «внутренность» Бога, то Время – это «настроение» Бога.
Время никчёмное, если всё совёршённое в нём не очень важное.
Если представить себе какой-то временной интервал, в котором сейчас находимся, то предел справа есть временная граница, к которой торопимся на протяжении обозначенного времени. А когда она достигнута, и торопиться уже никуда не нужно, тогда нас больше интересует левая граница, которая осталась где-то там позади. Установление чётких границ временных интервалов, таким образом, создаёт в нём дополнительную функцию человеческого присутствия: «спешить или не спешить?».
Подойдя к самому углу, я ещё был в неведении, что же там за ним. В тот ничтожный момент он представлялся мне глыбой, влияющей на мою будущность. Я заглянул за угол, и нет глыбы. Неизвестность прошла. Там всё так же, как и было здесь. Буду идти до следующего угла в ожидании Неизвестности.
Ожидание - маленький кусочек бесконечности, отрезанный от времени.
Темп жизни у каждого свой. И время, приведённое к каждому – своё, собственное, соизмеримое с его темпом жизни и силой переживаний. Однако человек живёт в обществе. И для того, чтобы в человеческом сообществе времена каждого как-то связывать между собой, для этого служат часы - специально изобретённый человечеством механизм. Люди добровольно доверяют «общественному» времени, которое показывает обычные часы.
* * *
Время, как и судьба человека - трёхступенчато. Детство – это прошлое, оно бывает счастливым или не очень, быстро проходит и забывается. Зрелость – это настоящее, в нём мы живём ежеминутно и ежечасно. А старость – будущее, которое нас пугает.
Человек планирует завтрашний день, присутствуя в дне сегодняшнем. Это естественно. «Завтра» планируется с точки зрения «сегодня». Поэтому мы часто обманываемся, ибо то, что когда-то будет «завтра» с точки зрения «сегодня» не вполне достойно родиться бытием. А можно представить себе, что сегодняшнее со-бытие каким-то образом планируется с точки зрения «завтра»? Вы скажите, это не-возможно, нарушается принцип причинности и однонаправленности времени. И … окажитесь неправы. Можно планировать сейчас происходящие события с точки зрения будущности. Для этого у человека есть «предчувствие» грядущего, интуиция, когда он с её помощью может выбрать из наличествующих вариантов какой-то самый оптимальный и разумный. Так что интуиция по своей сути имеет противоположную обычному времени направленность течения событий. Это похоже на «туннельный» эффект в физике. Если Время в целом «идёт» «коллективно» в одну сторону, то для каждого человека – в пределах его собственного мира оно растворяется фрактально.
Как определить понятие «всегда»? Мы бросили мимолётный взгляд на всё время, взятое целиком. Но наше внимание упёрлось лишь в самую середину. Края рассматриваемого раздвигаются в той мере, в какой мы упорствуем в его рассмотрении. «Всегда» находится посередине раздвигающихся в разные стороны «теперь». Это напоминает разбегание галактик в модели расширяющейся Вселенной. Точно также и «бесконечность» топологически адекватна «всегда». Мы можем лишь своим вниманием разглядеть на бесконечном протяжении только что-то конечное: конечный размер, величину, длительность во времени и т.д. Вся остальная мощь бесконечности нами не может быть ни измерена, ни адекватно осознана. Как сказал Ньютон, мы разглядываем песчинку на берегу океана, в то время как бесконечное море таких песчинок лежит перед нами. Все наши способности ограничены, мы можем воспринимать только конечные вещи, и из всего окружающего бесконечного мы выделяем, всякий раз, конечные промежутки, непосредственно к нам относящиеся. Всё остальное суть «имеющееся», простёрто далеко вширь бесконечно и безгранично и не видимо, и даже не осознаваемо нами. Все объекты Бытия сами по себе вне нашего рассмотрения бесконечны во всяком измерении. Мы сами самостоятельно ограничиваем параметры рассматриваемых объектов своею же ограниченной способностью познания.
«Никогда не говори «никогда», - советует Никогда, и навсегда растворяется в изменчивом Времени.
«Всегда говори «всегда», - вторит ему Всегда, и выходит за рамки всемирного Времени.
Предсказание будущего – это иск к прошлому.
* * *
Вечность длится один миг, пока думаешь о ней. После же наступает молчание.
Могущество времени в чистом виде обнаруживается в дыхании вечности. Последнее ограничено только вмешательством человеческого присутствия. С развитием нашей технократической цивилизации дыхание вечности перестало играть сколько-нибудь заметную роль. Пожалуй, оно обнаруживает себя только в один единственный момент человеческого бытия для каждого из нас – в момент смерти.
В водопаде падает время и сверху, и вниз. Ты думаешь, что вечность – болото, ан нет, то океан бушующей страсти, погоды Космоса.