«В связи с тем, что ваше издание опубликовало информацию, порочащую нашу деловую репутацию, мы требуем следующее…»
Опять я виноват… Вышла моя очередная статья по моторным маслам – «Масло для Оскара». И вот результат: упомянутая в ней фирма угрожает снятием годового рекламного бюджета. Но такого забавного повода для придирки в моей практике еще не было. Возмущенная манагерша с фирмы САSTRUL обвинила редакцию в том, что название их компании в статье было умышленно искажено! Цитирую: «Допущены ошибки в названии бренда моторного масла САSTRUL по всему тексту статьи, что нивелирует ценность бренда в глазах потребителей».
Думаете, речь об опечатке? Если бы… Нет – представительница фирмы САSTRUL, госпожа Халявина, учинила скандал из-за того, что в моей статье название фирмы было написано… на русском языке!
Поначалу я усмехался. Дело в том, что Временщик по имени Зет с самого начала царствования категорически запретил писать какие-либо названия не по-русски, о чем всякий раз напоминал своим непутевым сотрудникам. Но госпожу Халявину разозлил не только русский язык, но и мягкий знак в конце: «Кастрюль».
Открываю журнал – ага! В русскоязычном написании названия кто-то добавил к изначальному «Кастрюл» мягкий знак: получилось «Кастрюль». В общем-то, ничего страшного: точно также пишутся «Тоталь», «Шанель», «Мотюль» и множество иных названий. А мягкий знак, как выяснилось, добавил в мой текст специально обученный человек – корректор. В журнале по указанию свыше не принято использовать латиницу, а кириллица, по его мнению, потребовала мягкий знак: это наш язык и наше право. Однако скандал разразился мощный.
Моей вины – ноль: я мягкие знаки не ставил. Но статья – моя, и персоной нон грата на «Кастрюле» становлюсь именно я. Наплевать, в общем-то, но чудно как-то. Аргументов – никаких: на их фирменном сайте русский язык вообще не в почете – там использована исключительно латиница. Поэтому сослаться на «правильное фирменное написание» невозможно. Правда – на нашей стороне, а вот…
…А вот право снять рекламный бюджет – на стороне рекламодателя. И если тот скажет, что крокодилы летают, то редакторы именно так и должны выстраивать свои тексты. И тот факт, что даже в книгах, выпущенных еще до перестройки, мягкий знак в названии фирмы присутствовал, никого уже не волновал.
Итог разборок был предсказуем. Халявина вела себя нагло. Дескать, в качестве компенсации за неграмотность вашего дурака-автора мы требуем пару бесплатных рекламных полос в двух ближайших номерах плюс сто банок варенья, плюс сто пачек печенья… Рекламщики наперебой извинялись – мол, что с него взять-то? А Временщик по имени Зет затребовал с меня… объяснительную! Да, он все понимает, но уважаемый рекламодатель требует ответить на ряд вопросов, а потому он ничего не может сделать…
Сдал, в общем. Ну, это нормально. А писать бумаги я люблю.
Бумагу я написал. И про указание Главного использовать только русскоязычные названия, и про мартели-шанели, и даже упомянул известное литературное произведение, где еще в былые времена имя «Кастрюль» писалось исключительно с мягким знаком на конце. А поскольку в ходе пьесы ко мне неожиданно появились и технические вопросы, то ответил и на них. Причем ответил так, что манагеры с «Кастрюля» притухли. К примеру, на вопрос «о методах измерения физико-химических параметров» сослался на методику «Уббелоде-Вальтера с применением квадратичной треточечной аппроксимации»… Это мне подсказали спецы из питерского Политеха…
Короче, мы с Уббелоде и Вальтером окончательно разозлили всех. Но, конечно же, деньги победили. Халявиной дали и бесплатные полосы, и варенье с печеньем. Моего сотрудника срочно командировали в представительство «Кастрюля» на Павелецкой с букетом роз для недовольной рекламной дуры. А Временщик по имени Зет ходил красный от злости и унижения.
Тем временем небеса дали мне шанс отыграться. В редакцию пришло письмо, в котором читатель интересовался, можно ли пользоваться маслом САSTRUL, приобретенным несколько месяцев назад и простоявшим все это время на полке, если оно… расслоилось! Я с большим удовольствием переправил послание на «Кастрюль» и… получил длинный ответ буквально через пару минут. Привожу его фрагменты:
ИЗВЕЩЕНИЕ
Настоящим сообщаю, что в моторных и трансмиссионных маслах САSTRUL допускается присутствие незначительного количества осадка. Он может быть вызван тремя причинами:
…
3. Ассоциацией мелкодисперсных частиц катализатора, имеющих размер меньше, чем поры заводского фильтрующего элемента. Эти осадки темнее вызванных осаждением присадок или глин и могут иметь цвет вплоть до черного. Встречаются редко и, как правило, только в тех партиях масла, которые были изготовлены сразу после перезагрузки свежего катализатора в аппарате. На эксплуатационные характеристики товарного масла влияния не оказывают и, впоследствии, в процессе работы вновь переходят в мелкодисперсное состояние.»
В переводе с казенного языка на нормальный это означало одно: один из главных мировых производителей масел признался в возможности нарушения технологии производства. Во всяком случае, все профессиональные масленщики, которых я ознакомил с указанным извещением, только покачали головами. Но главное было впереди.
В стране участились случаи непонятных отказов моторов, вызванных тем, что моторное масло на автомобилях, попавших в пробки, неожиданно полимеризуется, превращаясь в подобие асфальта. Как правило, страдали моторы, в которые на сервисе заливали масло из больших бочек. В Питерском Университете мы попробовали смоделировать эту ситуацию…
Подсказку дал «Кастрюль»! Ведь если их продукт от времени расслаивается, то же самое происходит и на донышке большой бочки! А упомянутый катализатор используют для управления реакциями, протекающими при получении базового гидрокрекингового масла – в готовом продукте он может остаться только из-за некачественной фильтрации. Это он ускоряет неконтролируемое окисление масла, способное вызвать его смерть!
Раздобыв гранулы катализатора, мы измельчили их до размера упомянутых выше «мелкодисперсных частиц», смешали с хорошей синтетикой 5W-30 – и через полчаса увидели: вот он, зловредный осадок! Затем залили это зелье в стендовый мотор… Через двадцать часов давление упало, а масло на щупе стало заметно гуще. Через 40 моточасов испытаний давление совсем исчезло.
Новую статью мы назвали «Убийца в бочке». Никаких ссылок на «Кастрюль» не давали – кроме ссылки на официальный ответ некой крупной фирмы. Как и следовало ожидать, читатели быстро догадались, о какой именно компании идет речь, но придраться к нам было невозможно. Эзопов язык – великая вещь: никаких названий, никаких конкретных обвинений.
Впрочем, многие читатели на это обиделись. Дескать, надо было всех этих мерзавцев открыто вывести на чистую воду…
Но если не будет мерзавцев, не будет и рекламы. А без денег журнал не выпустить