АКАДЕМИКИ (Часть V)
ЖЕМЧУЖИНА СРЕДИЗЕМНОМОРЬЯ
Корабль лёг в дрейф в двенадцатимильной зоне на подходе к порту Александрия.
Воспользовавшись удобным моментом и прекрасной погодой, старпом решил устроить состязание по гребле для курсантов бизань-мачты. Для этих целей на воду в срочном порядке было спущено пара ялов, и, разбившись на две команды — команду юниоров 2-го курса и команду «старичков» 4-го курса, ялы вышли на исходную позицию.
Налегая на вёсла, мы изо всех сил старались обойти четверокурсников, и наши старания всё же увенчались успехом — ял соперников остался позади, а воображаемую финишную черту мы пересекли первыми, что, впрочем, не очень-то и расстроило наших старших товарищей.
На следующее утро фрегат дал ход и вплотную приблизился к порту Александрия, который расположился на брегах одноимённого города, основанного в 332 году до нашей эры легендарным Александром Македонским, и встал на рейд в ожидании свободного места у причала.
Я стоял на палубе, пристально вглядываясь в очертания побережья, тщетно пытаясь разглядеть легендарный Александрийский маяк, но так ничего и не обнаружил…
И только тогда, когда на палубу поднялся старпом, чтобы прочесть невеждам-курсантам краткую историческую лекцию, я узнал, что, во-первых, Александрийский маяк располагался не на побережье порта, а на маленьком острове Фарос близ Александрии, а во-вторых, что сей древний титан был давным-давно разрушен землетрясениями, а из его обломков арабы воздвигли знаменитый форт Кайт-Бэй.
За разговорами с чифом мы и не заметили, как «Паллада» снялась с якоря и торжественно проследовала в Александрийскую гавань. Мы с интересом разглядывали стоящие у причалов суда. Здесь было множество кораблей с российскими именами, но вместо привычного триколора на корме большинства из них развевались иностранные флаги.
Экипаж и курсантов отпустили в увольнение. Правда, на сей раз мне не повезло со сходом на берег, поскольку наступила моя очередь нести вахту у трапа. А посему мне только и оставалось с завистью наблюдать, как делегация нашего парусника садится в огромный пассажирский автобус, который направляется в Каир.
Из-за непродолжительной стоянки запланированные на следующий день экскурсии на пирамиды были отменены, и мне пришлось довольствоваться лишь вылазкой в город.
Чинно ступая по улицам Александрии, я с большим интересом наблюдал за кипящей вокруг городской жизнью: вот прошёл араб в кожаном пиджаке, грязных джинсах и обшарпанных кроссовках, погоняющий ишака, впряжённого в арбу, набитую до краёв спелыми апельсинами, а вот, радостно позвякивая, промчался жёлтый трамвай, как две капли воды похожий на своего российского собрата.
Удивительное дело, старина здесь весьма гармонично сочеталась с современностью — автомобили с ишаками, многоэтажки с минаретами, а смуглые арабы — с белокожими европейцами. Ни дать ни взять — город контрастов!
Свернув с проспекта, мы оказались в торговых рядах, среди великого множества лавок снизу доверху увешанных кожаными изделиями. Кожа здесь была различных мастей и расцветок и невольно притягивала наш неискушённый курсантский взгляд.
Возле одной из лавок стоял араб, который приветствовал нас на русском языке с явно выраженным грузинским акцентом:
— Заходи, дорогой! Что хочешь надо?! — бойко произнёс он, широко разводя своими большими ручищами.
Мы робко вошли в его лавку, в которой царил полумрак и стоял удушливый запах кожи. Араб тут же включил свет, и пока мы щурились от внезапно хлынувшего света ламп, стал с любопытством разглядывать нас.
— Военный моряк? — спросил он стоявшего от него неподалёку Димку Кенина.
— Торговый флот, кадеты мы! — бойко ответствовал ему Димон.
Араб взял со столика, стоящего в глубине лавки, визитку, выполненную на добротной папирусной бумаге, и протянул её Димке:
— Саид хорошо говорит по-русски, Саид жил в Ташкенте!
— Ташкент это хорошо! — обрадовался Димка, а потом с иронией добавил: — Там тепло, там яблоки!
— Ташкент хороший город, русский — хороший человек! — согласился Саид. — А вы откуда? Из Москвы?
— Из Владивостока! — дружно грянули мы.
Саид на секунду стушевался, ибо про Владивосток, вероятно, он никогда не слышал, и тут же перевёл разговор на коммерческий лад:
— Друзья, бери у меня кожа, самый лучший кожа в Александрии у Саида!
Мы подошли к стеллажам с куртками и принялись их ощупывать и цокать для важности языками.
— Хороший выделка, турецкий! Шью сам, фасон европейский, что хочешь надо? — не унимался Саид.
— Надо дёшево и хорошо! — заметил ДВ, тщательно разглядывая приглянувшуюся ему куртку.
— Говори твой цена! Как тебя зовут? — обратился Саид к ДВ.
— Дмитрий меня зовут! Давай за пятьдесят баксов! — не растерялся ДВ.
— Пятьдесят баксов, какие пятьдесят баксов? Это грабёж! — на чистейшем русском возмутился Саид. — Мой не выгодно за такую цену, давай за сто пятьдесят!
Дело в том, что в кармане каждого из нас лежало по сотне с небольшим долларов, на которые мы рассчитывали купить куртки. И как настоящим русским людям, нам нужно было оставить хоть немного денег на обмывку покупок. А посему ДВ сразу убрал руки от заветной куртки и спокойно сказал:
— Пошли, парни, отсюда в другую лавку — тут дорого!
— Не ходи другой лавка! — что есть мочи закричал Саид и перегородил нам выход. — Саид самый лучший кожа, Саид торговаться!
— Вот басурманин-то! — возмутился я. — Тебе же русским языком говорят, кадеты мы, откуда у нас такие деньги? Или ты нам скидку даёшь, или мы пойдём подешевле поищем товар!
— Русский очень умный и очень хитрый! — согласился Саид. — За сто десять забирай, хорошо? — и он схватил ДВ за руку.
— Не понимает, пацаны, он ни хрена! Говорят тебе русским языком, пятьдесят баксов и ни центом больше! — сказал, как отрезал, ДВ, и снова ринулся к выходу.
Но не тут-то было, Саид стоял насмерть, прикрыв собой, словно амбразуру, выход из собственной лавки, и плакал…
Вам когда-нибудь приходилось видеть плачущего продавца? Лично мне — никогда!
И пока мы стояли в замешательстве и глазели с изумлением на льющего крокодиловы слёзы араба, он так же неожиданно, как и начал реветь, вытер слёзы и как ни в чём не бывало сказал:
— Хорошо! Отдаю за сто, очень хороший цена, другой лавка не будет такой цена!
— А откуда нам знать, мы в других лавках ещё не были, а их вона сколько! — заметил я и многозначительно протянул правую руку в сторону улицы.
Вероятно, этот жест вновь вывел торговца из душевного равновесия, поскольку он схватился на сей раз за голову и стал причитать на своём арабском. Узрев такую картину, мы решили, что нам больше ничего не выгорит в этой лавке, и решительно двинулись к выходу, как вдруг услышали пронзительный крик за свой спиной:
— Семьдесят, мой последний цена!
— А наш последний цена… — сказал ДВ, подражая Саиду, — пятьдесят баксов! — ДВ демонстративно вытащил из кармана пятидесятидолларовую купюру и потряс ей перед самым носом лавочника.
При виде денег Саид оживился и предложил:
— Согласен за пятьдесят, если все куртка у меня покупать!
— У тебя, конечно у тебя, мы и так с тобой кучу времени потеряли! — согласился ДВ и вновь принялся разглядывать приглянувшуюся ему куртку.
Пока ребята примеряли на себя куртки, я подошёл к Саиду и попросил показать женские модели.
— Смотри, мадама, очень хороший фасон! — обрадовался лавочник и подвёл меня к стеллажу с женскими изделиями.
Я выбрал жакет с английским воротником и попросил Саида снять его с плечиков и показать мне. Жакет был хорош, и я тут же представил, как эффектно будет выглядеть в нём моя девушка. Однако меня смутила одна маленькая деталь, и я хотел было отложить жакет в сторону, но Саид спросил:
— Что тебе не нравится?
«Ох уж этот Саид! Ведь он отличный психолог!» — подумалось мне, но вслух я сказал:
— Отличная куртка, только вырез на груди большой!
Саид непонимающе посмотрел на меня, после чего спросил:
— Модный фасон — большой вырез, зачем меньше?
— Понимаешь, у нас в России холодно, надо, чтобы здесь, — и я показал на грудь, — было закрыто. Understand? — от волнения я даже перешёл на английский.
— Понимаю, Россия — холодно! — согласился Саид, и тут же взял у меня из рук жакет и предложил: — Здесь ставим кнопка и будет хорошо!
От такой находчивости лавочника я несколько опешил, но тут же взял себя в руки и согласился:
— Хорошо!
Саид подошёл к столу, разложил на нём жакет, потом вытащил из-под стола клёпочную машинку и попросил меня указать место, где, по моему мнению, должна располагаться кнопка.
Я указал место, он наметил мелом точку, и бах — кнопка на месте!
Я вытащил пятьдесят баксов и протянул Саиду, но хитрый лавочник запросил с меня ещё пять баксов:
— Женский куртка дороже! — аргументировал он прибавку к оговоренной цене, я было хотел возмутиться, но потом посмотрел на своих товарищей, которые с нетерпением ожидали меня у лавки, плюнул и сунул Саиду ещё пять баксов.
По пути на судно мы приобрели в сувенирной лавке папирусы с изображением египетских фараонов, затем купили на базаре модные солнцезащитные очки и напоследок выпили холодного пива, сдобрив запах перегара мятной арабской жвачкой.
Весь вечер накануне отхода мы лакомились сочными апельсинами, которые в огромном количестве были закуплены нашими товарищами в городе, и обменивались друг с другом всевозможными сувенирами.
А наутро «Паллада» покинула гостеприимную Александрию и взяла курс на пролив Дарданеллы.
Фото из архива автора: курсанты 10-ой роты ДВГМА на яле в Средиземном море.