Он сегодня был решителен, как никогда.
"Доберусь вечером до компьютера и напишу всё, что знаю и что думаю о них.
Пусть знают все, весь мир пусть знает настоящую истинную правду!
Да, наверное, дальше суд, тюрьма и где-то в колонии или ещё в СИЗО они до меня доберутся.
Но больше я терпеть не намерен. Маску раба пусть носят сами!
И эту жижу колоть я себе не дам.
Ха, сколько дебилов-то, сколько же их тут, в гостином дворе. Аж очередь стоит. Убивают же сами себя. Как же они так дают себя обмануть?
Ведь даже среди моих знакомых большинство с высшим образованием за вакцинацию, за маски рабов!
Ну понятно же, мировое правительство им же напело, что этот вирус опасен и, мол, спастись можно маской.
Ну идиоты же, да, когда же такое было, чтобы элиты заботились о нас. Тем более эти дети нерусских богов.
Тьфу на них всех: и на рабов, и на их хозяев. Одно слово - барановирус, чего с них взять-то.
Ешь чеснок, лук, да коротко не стригись, потому что волосы получают космическую энергию наших предков. И борода надо чтобы обязательно была. Вот и не будешь никогда болеть.
Ну, а на крайний случай, если что-то серьёзное, рак, например, то мочу пей, всё как рукой снимет.
Эх, как уж спасать-то их. Особенно молодёжь-то эту. Все ведь делают эти прививки-то, жижу-то эту от мирового зла. И не переубедить. На науку, мол, ориентируются, а какая наука-то, она ведь принадлежит этому самому мировому правительству. Вся целиком! И физика, и химия, и всё-всё-всё, как захочет мировое правительство, так и будут работать законы физики!
То у них вселенная конечна, то безгранична. Ха, да ещё и земля круглая. А опровергнуто ведь давно, что плоская!"
Он шёл так, чуть боромоча себе под нос. Волосы и борода колыхались на февральском ветру.
А на встречу ему то и дело попадались молодые и пожилые, даже на улицах в масках раба.
"Да как же так-то, да что же стало-то с народом. Ну есть же лук, чеснок, моча!"
На светофоре было, как всегда, оживлённо, он встал обернулся и посмотрел на Маркса. Маркс был с такой же бородой и космат. "А глуп, глуп ведь был этот Карл", - подумал он.
"А может, от того, что борода-то у меня побольше, потому-то я поумнее Маркса буду", - заключил он про себя.
"А вот и метель началась, сколько же тут стоять-то. Ну, всё для «народа», а сами-то вон там в лимузинах".
И только подумав об этом тут же увидел, того самого министра, стоящего совсем рядом. Тут же с людьми на светофоре.
"Так он же агитирует носить маски, лицемер, и сам-то стоит в маске раба. Понятно же, что хочет обмануть, чтобы люди поверили, что он и сам верит в эту ерунду. А по телевизору ещё показывали, что он якобы жиду себе вколол. Ну кто же поверит, ведь не враг он своему-то здоровью то.
И да, и тут стоит на светофоре со всеми. Это же понятно, хочет показать, что стоять на красный свет такая же норма, что и носить маску и делать прививки.
Мол, подчинитесь же мне, нам, господам. Поменяйте свою волю на выдуманные нами законы физики и пр. научные знания.
Ха-ха, ищи дураков в другом месте.
А я не подчинялся вашим бредовым законам и не собираюсь.
И докажу, что я свободный человек, мне не нужны ваши маски рабов и ваша жижа.
Я вам всем покажу и докажу! И плясать под вашу дудку не буду!
И со словами: "Долой мировое правительство, люди, снимите маски рабов, не соблюдайте их законов и правил!" он шмыгнул на проезжую часть, подгоняемый ветром, обегая одну машину за другой.
Его борода и космы развевались по ветру, а голова то и дело скрывалась в потомке автомобилей, как-будто в морской пучине во время шторма.
Автомобили резко давили по тормозам и скользили по гололёду, стучась друг о друга и жалобно завывая сигналами. Стук, грохот, скрежет тормозов. А он всё бежал, гордый и свободный, настоящий древний Русич.
"Совсем скоро тротуар, - подумал он, - тем более по этой полосе вообще-то никто не ездит". Он даже обернулся назад и радостно засмеялся, ведь он наплевал на их чёртовы законы
прямо перед глазами этого чёртового министра!
И внезапно его подняло в воздух и понесло вперёд к Государственной Думе. Удара он сперва не почувствовал, но увидел проблеск маячка. Но маячок был уже где-то ниже, а он над автомобилем. И шмяк: на асфальт головой, и череп вдребезги. Хорошо хоть волосы чуть смягчили удар.
Он лежал, не шевелясь, хотелось, но почему-то не мог.
И тут над его лицом появилась эта мерзкая рожа министра, который щупал его пульс. А рядом какой-то мужчина. "Да как же я его мог увидеть-то. Он ведь из потока машин, а мне на вызов к депутату, а депутат строгий". "А кто у тебя депутат-то", - спросил министр. "Да Толстой-то Пётр, ну, тот, что против прививок-то. Ох, и строгий он, как будто граф какой".
"Пётр Толстой, Пётр Толстой", - шептал он в агонии столь родное имя вставшего на сторону простого человека.
"Граф, граф", - пробурчал министр, давай тащи аптечку.
"Может, врачей дождёмся?" - спросил водитель. "Я сам врач", - ответил министр.
Он бережно взял пострадавшего на руки и понёс на тротуар, тот зло посмотрел на министра, снявшего наконец маску раба. И ему подумалось: "Вот и снял ты маску, лицемер".
И тут же глаза его стали превращаться в два огромных алмаза. И с последним вздохом они стали подниматься в вечернее небо, вскоре засияв на нём, и наблюдая за бесполезной суетой подъехавших медиков.