---
Эта сказка была реконструирована. Был конец, вторая половина, к ней был приставлен кусок из начала аналогичной сказки Пермского сказочного Края.
=================
Как-то рассорились мышь и воробей, кому больше зерна с поля достанется. Стали драться, да зазывать себе помощь на драку. Мышь зазывала зверей разных и медведя созвала. Воробей назвал птиц разных, орлов, соколов и других всяких птиц, и жар-птица тутака же прилетела.
И давай же все эти птицы драться с медведем. Дрались, дрались, а медведь не поддаётся им.
Тут и сама жар-птица почала с медведем драться. Вот она дралась, дралась. До того, значит, дралась, что крыло своё изломала.
А как изломала она это крыло своё, и полетела тогды в лес. Прилетела она в лес и села на одну лесину и сидит.
Как раз в это время идёт по этому по лесу Иван крестьянский сын. И увидел он на лесине жар-птицу и хочет её застрелить. И говорит ему жар-птица:
— Иван крестьянский сын! Не стреляй-ка-сь ты в меня, ; я тебе много сделаю добра! Лучше сними меня с лесины да унеси к себе домой!
Взял её Иван крестьянский сын и унёс к себе домой, тут и стали они жить.
Живут они день и другой день живут, и неделю уж прожили.
Вот жар-птица и начала выздоравливать. Вот не в долги, в коротки и выздоровела она. Вот как выздоровела она, зажило, значит, крыло-то, и стала она тогда проситься на волю, домой.
И говорит жар-птица Ивану крестьянскому сыну:
— Поедем со мной в гости к моим сёстрам, ; я тебя довезу на себе!
Попрощался Иван с матерь и отцом, с женой своей простился, сел на жар-птицу, и полетели они в гости к набольшей сестре.
Прилетели они к набольшей сестре, и сестра эта обрадовалась им.
Начала она их потчевать. Погостили они сколя, много-мало, и время уж домой. Вот жар-птица и говорит набольшей своей сестре:
— Давай-ка-ся мне, сестра, батюшкино-то благословленье, сундучок-от!
— И что ты! Нет, не отдам ни за что!
— Ну, не отдашь, так владей им, Бог с тобой!
И осердилась жар-птица, и полетела она с Иваном крестьянским сыном к другой сестре, ко середней, значит.
И так они летят, летят. Вот жар-птица и говорит Ивану крестьянскому сыну:
— Оглянись-ка назад-то, да посмотри-ка-ся, что тамока делается.
Как оглянулся Иван крестьянский сын, и увидал, что назаде-то тамока пожар, горит.
Спрашивает он тогда удивлённо жар-птицу:
— Что это горит?
И отвечает жар-птица:
— А это горит город сестры! Я зажгла его за то, что она не отдала мне-ка сундучок тот!
Летят они дальше, летят, и прилетели к середней сестре.
И эта, середняя сестра, тоже обрадовалася им и не знает, чем их потчевать.
И у этой сестры они погостили сколя.
Как уж занадобилось им отправляться в путь-дорогу, жар-птица и говорит этой середней сестре своей:
— Отдай-ка, ; говорит, ; мне-ка батюшкино-то благословленье, сундучок-от!
— И что ты, сестрица! Как это можно отдать сундучок?
И не отдала. Вот жар-птица осердилась и на середнюю сестру свою и полетела с Иваном крестьянским сыном к третьей сестре своей.
И опять летят они сколя, много-мало. Вот опять жар-птица и говорит Ивану крестьянскому сыну:
— А посмотри-ка, ; говорит, ; что опять назаде-то делается?
Как посмотрел Иван крестьянский сын, и увидал опять, что пожар, горит.
Спрашивает опять у жар-птицы:
— А что это горит?
— Это горит город середней моей сестры, я зажгла его за то, что не отдала она сундучок.
Прилетели они, наконец, к самоменьшой сестре. Эта сестра ещё пуще обрадовалася им и не знает, чем их потчевать-то.
Стали они гостить тутака. Вот погостили сколя и начали опять собираться в путь-дорогу, домой уж, значит.
А как начали собираться, жар-птица и говорит этой сестре своей:
— Отдай, ; говорит, ; мне-ка сундучок-от, батюшкино-то благословленье!
И стала, значит, просить её. Неохота было отдать и этой сестре сундучок, а отдала-таки.
Жар-птица взяла этот сундучок, распростилася с сестрой и полетели с Иваном крестьянским сыном, к себе-ка, домой.
Наконец приехали они, прилетели, значит, в то место, где жительствие имела жар-птица.
Стала тут жар-птица угощать Ивана крестьянского сына всякими разными кушаньями. Пировать стали, веселиться.
Погостил тутака и дивно-таки время Иван крестьянский сын, вот и пора уж настала домой собираться.
Как стал он собираться домой, жар-птица и говорит ему:
— Ну, Иван крестьянский сын, ты для меня делал добро, теперь мне нужно для тебя что-нибудь сделать. Возьми-ка, ; говорит, ; этот сундучок, я тебе его подарю. Да смотри, не открывай ты этот сундучок дорогой, а когда домой придёшь, тогда и открой его!
Взял Иван крестьянский сын сундучок этот, распростился и пошёл в путь-дорогу, восвояси.
Вот и идёт он, а дивняжно-далече ещё до двора его домашнего. А его так и подмывает поглядеть в сундучок-от. Не мог он утерпеть, взял, да и отворил его.
Как только отворил он этот сундучок, и вдруг увидал, что он в больших таких палатах.
Поглядел в окно и видит, что он в городу. А народу видимо-невидимо, кишит просто.
Так-то и сделался он царём и стал править этим государством. Когда сделался он царём, то захотел он достать отца и мать к себе.
Пошёл он за ними, вышел за ворота своего царства, а куда идти ему неведомо и народ тоже не знает, где какая есть сторона, а как собрать царство он не знает. Закручинился Иван, чуть не плачет.
— Как же теперь быть, как убрать в сундучок всё это царствие, да домой добраться? Да этого и чёрт морской не сделает!
При этоих словах расступилося моря, и выходит из него старик древний с бородой пенной.
Говорит он Ивану:
— Знаю я Иван твою беду-кручину. Помогу тебе. Только ты, Иван, не поскупись, отдай мне то, чего дома не знаешь.
Подумал Иван, что всё он знает в доме своём, и во дворе, может на чердаке есть что неведомое ему, ну дак раз жена не сказывала, значит и не особо нужно было.
— Что же, ; отвечает Иван, ; отдам тебе чего мне дома неведомо, но с уговором. Коли в три дня на сыщешь, чего я сейчас не знаю, то пусть оно у меня навек останется.
— Ладно, ; говорит царь морской окаянный.
Только так сказал, как царство Иваново всё в сундучок само и собралося. Подхватил его Иван в подмышки и домой побежал, царь морской её прямо до дома Ивану состроил.
Ворочается Иван домой, а его у ворот сын встречает. Расстроился Иван, потом рассказал жене про своё горе.
Только бабы бывают такие что и самого окаянного проведут, особливо коли про чадо родное речь вести.
Говорит жена Ивану:
— Давай вот что мы сделаем убьём овцу, зашьём сына в её шкуру и поставим в овчарне, авось окаянный царь морской не спрознает.
Всё так сделали, сидят молитвы творят к Богу.
Посреди ночи на дворе шум встал, явился царь морской. Спрашивает:
— Где что обещал, Иван.
А Иван ему и говорит:
— Как условились, царь. Найдёшь, дак твоё.
Уж царь метался-метался, по двору туда-сюда болтался, ан нет того, что надобно.
Тут запел петух, делать нечего, надо домой убираться. Бросился царь к своему старшому советнику, тоже чёрту морскому, а тот ему и говорит:
— Надо было в овчарне посмотреть.
— А почему же ты мне не крикнул? ; Сердито спрашивает царь морской.
Отвечает старшой советник:
— Дак я кричал, кричал, а ты не слышал.
Разозлился царь морской, схватил его за хвост чубатый, раскрутил и на сушу выбросил.
На вторую ночь зашил Иван сына своего в собачью шкуру, на третью ночь в коровью. И всё это время с женою Богу пуще прежнего молятся.
Как ни бился царь морской, да только и не нашёл он мальчика. Только всех советников своих на сушу повыбрасывал, и старых и малых.
Тогда вышел Иван на хорошее место, раскрыл сундучок Жар-Птицы, открыл его и выпустилось тут из него царство ещё пуще прежнего красивее.
Сделался он снова царём, стал править этим государством.
+++++++++++++++++