Предыдущая страница http://proza.ru/2022/06/20/813
Не застал Иван Иванович Бутаков во Франции Путятина, да, наверное, и не очень расстроился по этому поводу. Ефима Васильевича Путятина великий князь Константин командировал во Францию, чтобы тот организовал снабжение кораблей эскадры контр-адмирала Евгения Андреевича Беренса, крепко потрёпанных штормом.
В 1856 году на Балтике собрали эскадру судов в составе корабля «Выборг», фрегатов «Палкан», «Кастор», пароходо-фрегата «Олаф» и брига «Филоктет» (последний парусный бриг российского флота) для плавания в Средиземном море.
2-го октября эскадра вышла в море. Причин для отправки военных кораблей было три: обозначить присутствие России в Средиземном море, дать морскую практику экипажам в заграничном плавании и обеспечить безопасность царского семейства, отправившегося отдыхать в Ниццу с посещением Италии. Великий князь Константин сопровождал императрицу.
Парусник предназначался в распоряжение русского посланника в Константинополе.
Александр II написал брату 20 января 1857 года:
«Насчёт перемен в твоём маршруте я всё совершенно одобряю и радуюсь весьма, что тебе можно будет дольшее время пробыть с нашей бесценной Мама (ударение на последнем слоге – прим. автора) и сопутствовать ей, вместе с Олли, в путешествии по Италии».
Вот почему ремонт кораблей после повреждений, полученных при шторме, организовывал не рядовой офицер, а вице-адмирал Путятин.
Но вскоре ему передали отправленное по телеграфу приказание императора срочно прибыть в Петербург.
Александр II спешил заключить договор с китайцами до прибытия туда французской и английской миссий. Это важное дело он решил поручить Ефиму Васильевичу. В феврале Путятин получил инструкцию канцлера Горчакова и последнее напутствие императора.
В письме Константину Александр II сообщил брату: «…Сегодня я прощался с Путятиным, переговоривши с ним о всех предметах, касающихся до его важного поручения. Дай Бог ему успеха, ибо последствия могут быть для нас самые благодетельные.
Горчаков сообщит тебе инструкцию, которою он снабжён и которая, как мне кажется, весьма умно и хорошо составлена. Из неё ты усмотришь, что мы стараемся дать его посылке в Китай характер дружественный, в противоположность с неумеренными требованиями англичан и французов.
Надеюсь, что с Божьей помощью и с ловкостью, доказанной по Японскому делу Путятиным, мы добьёмся важнейшего для нас результата, т.е. признания за нами всего левого берега Амура».
Однако у Александра II ещё оставались сомнения в успехе миссии Путятина, поэтому он распорядился приостановить на время «заселение этого края», но приготовления к заселению продолжить.
В другом письме брату от 9 марта 1857 года император писал: «…Осторожность необходима, если же китайцы не согласятся на наши дружеские предложения, тогда руки у нас будут развязаны и нам уже нечего будет церемониться, и левый берег Амура во всяком случае останется за нами».
О войне с китайцами не могло быть и речи, вот почему такие надежды возлагались на миссию Путятина. Однако император разрешил генерал-губернатору Восточной Сибири Муравьёву расположить на левом берегу Амура три сотни казаков.
Великий князь в письме канцлеру Горчакову просил дать указание Путятину, чтобы тот решил вопрос с китайцами о занятии незамерзающей гавани в Приморье. Но Александр II осторожничал.
Из его письма Константину: «Горчаков прочёл мне письмо твоё о посылке Путятина и свой ответ, из которого ты усмотришь, что хотя в инструкции ничего не упомянуто об гавани, но на словах ему предоставлено коснуться и этого пункта, если по обстоятельствам он признает это возможным».
Не забыл император и сделать в мягкой форме замечание брату: «…в Петербурге 2 морских офицера, в том числе к.л. Гейсмар, попались вместе с молодыми кавалергардскими офицерами в глупой шалости.
Подгулявши, они ночью разъезжали по городу и били стёкла. Я приказал всех их выдержать 2 недели под арестом и надеюсь, что вперёд подобное не будет повторяться».
Кто был ещё из моряков в той компании, мне узнать не удалось.
Так барон Алексей Фёдорович Гейсмар поставил крест на своей карьере. Мичманом он совершил плавание на транспорте «Байкал» под командой Геннадия Ивановича Невельского. Был награждён, получил звание лейтенанта, командовал маленькими пароходами.
Великий князь не был столь снисходителен, как император. Гейсмар не отделался арестом. По приказу Константина его уволили со службы, правда, утешив присвоением следующего звания капитан-лейтенанта.
Несмотря на тяжёлое финансовое положение, Александр II размышлял о занятии не только Амура, но и Приморья.
«…Теперь меня крайне озабочивает положение наших финансов, оно таково, что нам надобно всеми средствами стараться из него выйти, а первое для того условие есть сокращение расходов», - писал он брату.
«…по морской части необходимо принять неотлагательно меры к возможным сокращениям» - требовал император в другом письме.
Вот только себя царское семейство не собиралось ни в чём ограничивать.
Восстановление боеспособности армии и флота и занятие новых территорий – вот что волновало царскую семью. Александр II распорядился послать несколько корветов в Чёрное море. Разведка докладывала, что англичане снабжают черкесов оружием, а те принялись за торговлю невольниками.
Некоторым облегчением бюджету было то, что во время обороны Севастополя погибли 943 офицера - не нужно было платить им жалование, но их вдовам выплатили, в основном, разовые пособия.
Погибли свыше ста тысяч нижних чинов. Им платили грошовое жалование, но, учитывая огромное число убитых и умерших от ран, тоже получалась экономия. Никаких переживаний по поводу погибших царская семья не испытывала.
По состоянию на 1 января 1856 года русская армия насчитывала 2 275 000 нижних чинов с учётом иррегулярного войска и ополчения.
Наиболее уязвимым местом был перевод армии с мирного на военное положение, мобилизация. Самая многочисленная армия в мире, как показала Крымская война, оказалась далеко не самой сильной.
В 1856 году в резерве находилось только 172 000 человек, это были отслужившие, физически слабые люди. Отставные матросы почти все были алкоголиками. Они привыкли на кораблях каждый день принимать спиртное.
Конечно, расходного материала, крепостных мужиков, хватало. Но огромные расстояния, отсутствие железных дорог приводили к тому, что на прибытие отпускных уходило до двух и более месяцев. Такая же история и с рекрутскими наборами.
После прибытия к месту службы новобранцев нужно было не менее четырёх месяцев готовить. Почти все, за редчайшим исключением, были неграмотными, что затрудняло обучение.
Мобилизация в России занимала полгода, а в иностранных армиях - две-три недели.
Пишут, что первым Дидро назвал Россию колоссом на глиняных ногах.
Во время Крымской войны так оно и было.
Продолжение http://proza.ru/2022/06/23/780